CC BY
47
ДЛЯ «НЕСЛУХОВ» И «ПОСЛУХОВ»: ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ЖУРНАЛА «МЕДИАОБРАЗОВАНИЕ»
Лев Аннинский
For the «limb», and «disobedient»: answers to the questions of the «Media Education» Journal
Anninsky L.A.
The editor of the «Media Education» Journal asked one of the most famous Russian literary scholars and critics, film critics, Lev Anninsky about his opinions on the role of media literacy / media literacy in modern society.
Лев Александрович Аннинский
окончил филологический факультет МГУ (1956). Член Союза писателей СССР (с 1965), Союза кинематографистов СССР (с 1970), Русского ПЕН-центра (1995), Академии российской словесности (1996), АРСС (1997), редколлегии и (с 1993) редсовета журнала «Литературное обозрение», редколлегий газет «Лит. Новости» (1992), «Лит. Ярмарка» (2000), журналов «Родина», «Время и мы», «Воскресенье литературное» (1992), редсовета «Совершенно секретно». Председатель жюри (1994), затем член комитета Букеров-ской премии в России (до 1999), член комиссии по Гос. премиям при президенте РФ (с 1997), член Ассоциации кинообразования и медиапедагогики России. Награжден орденом «Знак Почета» (1990). Лауреат Премии Союза кинематографистов (1980), «Лит. России» (1984, 1999), журналов «Октябрь»
(1983), «Литературное обозрение» (1988, 1989), «Огонек» (1995), «Стрелец» (1996; 1998), им. Ю.Тынянова, телевизионной премии ТЭФИ (1996).
Работал в журнале «Советский Союз» (1956-1957), в «Литературной газете»(1957-1960), в журнале «Знамя» (1960-1967), в Институте конкретных социологических исследований АН СССР (1968-1972), в журналах: «Дружба народов» (1972-1991 и с 1993, член редколлегии), «Литературное обозрение» (1990-1992), «Родина» (с 1992), в течение короткого времени был одновременно главным редактором журнала «Время и мы» (1998).
Л.А. Аннинский родился 7 апреля 1934 года в Ростове-на-Дону. Родители: Александр Аннинский и Анна Александрова. Отец по происхождению казак из станицы Ново-Аннинской. Мать - из города Любеча. У родителей Льва Аннинского оказалась общая дорога:
ликбез - наробраз. Получив высшее образование, оба попали на ниву просвещения.
Фамилия — Аннинский - прибавлена она как псевдоним к родовой фамилии Александра Ивановича Иванова, происходившего из казачьей станицы Ново-Аннинской. А.И.Аннинский окончил в Москве университет, преподавал обществоведение в Таганроге и Ростове, в 1937 году перебрался в Москву, читал лекции в ГУКФе, потом пришел на студию «Мосфильм» на должность продюсера. В 1941 году пропал без вести на фронте. Мать Л.А.Аннинского так и осталась на всю жизнь преподавателем химии в техникуме.
В детстве, когда родители были на работе или в командировках, Л.Аннинский большую часть времени проводил в детском саду или во дворе. В юношеском возрасте на мироощущение, по его собственному признанию, влиял кто угодно: мифы Древней Греции, исторические романы, оставшиеся на отцовской полке, потом - Горький, Толстой, Писарев, Белинский. Склонный от природы к логике и систематике, в выборе жизненных ориентиров он полагался больше на чутье и интуицию. Рано ознакомился с трудами философов, включая Канта и Гегеля, и пришел к предположению, что марксизм - это железная клетка, в которой безопасно и сквозь прутья которой «смотри куда хочешь». Потом клетка перестала существовать: он прочел Бердяева, Шестова, Розанова, Булгакова, Федорова, Федотова.
Еще в 8-м классе, с первых сочинений, Л.Аннинский решил заниматься литературой и только ею. Причем в любом профессиональном качестве. Если бы он не стал литературным критиком, то стал бы учителем-словесником. Он был готов делать все что угодно: читать, работать в музее, библиотеке - лишь бы находиться в царстве русских текстов.
Как ни странно, первая его собственная публикация оказалась в жан-
ре карикатуры. Рисунки были напечатаны в университетской многотиражке и в газете «Московский комсомолец». Первый текст, прошедший в печать, появился в той же университетской многотиражке осенью 1956 года. Это была рецензия на знаменитую публикацию того времени - роман Владимира Дудинцева «Не хлебом единым». Дальше последовала череда «редакционных коллективов» и изматывающая тяжба за каждое слово в каждой публикации. С тех пор у Л.А .Аннинского вышло порядка двух десятков книг и тысяч пять (!) статей. Однако наиболее значимым из всего написанного он считает тринадцатитомное «Родословие», составленное для дочерей и не предназначенное для печати .
По окончании МГУ Л.А.Аннинский был распределен в аспирантуру. Выдержал конкурсные экзамены, но затем ему сказали, что положение изменилось, и теперь в аспирантуру берут только с производства. Это происходило осенью 1956 года - после событий в Венгрии, где «контрреволюцию» начали литераторы. Поэтому в СССР было решено «оздоровить идеологию». Вместо того чтобы писать диссертацию, Л.А.Аннинский стал делать подписи к фотографиям в журнале «Советский Союз», откуда через полгода был уволен за «профнепригодность». Пришлось, по его выражению, «пойти в литподенщики», что и определило весь дальнейший творческий путь будущего критика.
Попробовать, охватить, сопрячь и примирить. Понять каждого, сохранить внутреннее равновесие, придать «человеческое лицо» тому, что дала судьба; не поддаваться никакому яду, мороку, самообману, обрести тайную свободу - такие задачи ставил Л.А.Аннинский перед собой. Его озорством было напечататься параллельно в двух взаимоисключающих журналах того времени: в «Октябре» и «Новом мире». Это удалось только
раз, но ругали его и там, и тут. Постепенно он понял, и даже привык к тому, что все неразрешимо, боль неутолима, счеты несводимы.
Л.А.Аннинский признался, что всегда чувствовал себя естественно в центре общественной жизни, абсолютно вписываясь и состоянием, и поведением в «социальный контекст», но никогда не примерялся ни к каким «движениям» и «партиям». В детстве был счастливым пионером. С комсомолом были связаны лучшие впечатления молодости: студенческие колхозные бригады, агитпоездки, стенпечать, спорт. Но в партию вступать не захотел. И не вступил. Потом, в 1990 году, когда все вступившие врассыпную побежали вон из партии, он сам себе сказал «спасибо», что бежать не пришлось.
Литературный процесс в России -суть жизни Л.Аннинского, его биография. В свою очередь этот процесс неразрывно связан с трагической историей нашей страны. Лев Александрович - знаток литературы, признанный критик, изучает процесс во всем его многоликом единстве. Он считает, что великая русская литература возникла как коррелят Российской империи. «Сначала литература подводит под крепость державы душевный, «домашний» фундамент (Державин), потом наступает момент равновесия личностного и имперского начал (Пушкин, Толстой), потом личность начинает расшатывать государственную крепость и пророчит ей гибель (Достоевский, Блок). Советская литература - реакция на этот сюжет: сначала личность яростно стирается, растворяется в государстве, сливается с ним; возникает то, что называется литературой большого стиля. Момент равновесия опять-таки переходит в яростный бунт личности против подавления ее государством, и возникает литература трагического звучания (от Маяковского к Мандельштаму, от Шолохова к Платонову и к Гроссма-
ну). Будущее человечество станет попеременно вспоминать героическую и трагическую стороны этой истории в зависимости от того, что у человечества будет болеть».
Вторая (после литературы) страсть Л.А.Аннинского - киноискусство. Он - один самых именитых киноведов и кинокритиков России, автор сотен статей и нескольких фундаментальных книг о кино.
Печатается с 1956 года. После сборника статей «Ядро ореха» (М., 1965) выпустил ряд книг о русской литературе XIX и ХХ веков, литературах народов СССР, театре, киноискусстве, фотографии. В 1992-1995 вел ТВ-передачу «Уходящая натура», вел также авторские рубрики: «Эхо» в журнале «Дружба народов» (с 1990), «Серебро и чернь» в журнале «Российская провинция» , «Лейтмотив» («Концы и начала») в журнале «Родина», «Срез» в газете «Культура», «Заметки нетеатрала» в газете «Версты» (с 1999).
Среди изданий, с которыми также сотрудничает Л.А.Аннинский: газеты "Труд", "Версты", "Независимая газета", "Крестьянские ведомости", "Литературная Россия", "Собеседник", журналы - «Литературная учеба» (напр. 1990, № 5). «Литературное обозрение» (1987, №№ 1, 5; 1989, №№ 1, 8, 9; 1990, № 1; 1991, № 4), «Новый Мир» (1985, № 8; 1987, № 7; 1988, №№ 2, 11; 1990, № 8; 1991, №№ 6, 9), "Знамя" (1986, №№ 5, 12; 1987, № 6); "Искусство кино" (1994, № 9), «Воскресенье литературное» (№ 1, 1992), «Лепта» (№ 18, 1994), "Время и мы" (№ 123), "Свободная мысль" (1995, № 9), "Иностранная литература", "Стрелец" (1996, № 2), "Континент" (№ 89, 1996), "Диалог" (№ 1,1997), 997), "Дружба народов" (1997, № 4, 1998, № 11), "Русская словесность" (1998, № 3) и др.
Книги Л.А.Аннинского
Ядро ореха. Критические очерки. М., 1965,
Обрученный с идеей. («Как закалялась сталь» Николая Островского). М., 1971.
Василий Шукшин. М., 1976.
Тридцатые-семидесятые: литературно-критические статьи. М., 1977.
Охота на Льва (Лев Толстой и кинематограф). М., 1980; 1998.
Лесковское ожерелье. М., 1982; 1986.
Контакты. М., 1982.
Михаил Луконин. М., 1982.
Солнце в ветвях. М., 1984.
Николай Губенко. М., 1986.
Три еретика. Повести о Писемском, Мельникове-Печерском, Лескове. М., 1988.
Culture's tapesty (Гобелен культуры). М., 1991.
Локти и крылья. Литература 80-х: надежды, реальность, парадоксы. М., 1989.
Билет в рай. Размышления у театральных подъездов. М., 1989.
Отлетающий занавес. М., 1990.
Шестидесятники и мы. Кинематограф, ставший и не ставший историей. М., 1991.
Серебро и чернь. Русское, советское, славянское, всемирное в поэзии Серебряного века. М., 1997.
Барды. М., 1999.
Крепости и плацдармы Георгия Владимова. М., 2001.
Поздние слезы. М, 2006.
Русский человек на любовном свидании. М., 2004.
Жизнь Иванова. М., 2005.
Родная нетовщина. М., 2008.
Распад ядра. М., 2009.
Меч мудрости, или Русские плюс. М., 2009.
Красный век. Эпоха и ее поэты. М., 2009.
Источники информации о Л.А.Аннинском:
Словарь «Новая Россия: мир ли-тературы»_http://magazmes.шss.ш/ authors/a/anninskij/
Л.А.Аннинский. Биография. http:// www.peoples.ru/art/literature/criticism/ anninskiy/
Редакция журнала «Медиаобразо-вание» благодарит одного из самых известных российских литературоведов, культурологов, киноведов, кинокритиков, телеведущих Л.А.Аннинского за его любезное согласие ответить на следующие вопросы, касающиеся его понимания роли медиаграмотнос-ти/медиакомпетентности в современном обществе.
1. В последнее время слово «ме-диаобразование» все чаще стало употребляться в России не только в профессиональной среде медиапедагогов и медийных исследователей, но в более широком контексте. При этом в российском обществе отчетливо обозначились две точки зрения - осознание необходимости целенаправленного массового медиаобразования (особенно для подрастающего поколения в школах и вузах) и упование на стихийное медиаобразование аудитории. Какова здесь Ваша позиция - как литературоведа, киноведа, кинокритика, публициста?
2. Какова, с Вашей точки зрения, роль медиакритики (включая кинокритику) в процессе массового медиаоб-разования?
3. Нужно ли открывать новую вузовскую специальность «медиаобразо-вание» (с квалификацией «медиапеда-гог») в педагогических вузах России?
* * *
Не знаю, сгодится ли кому-нибудь в нынешних условиях мой опыт. Подозреваю, что мало запомнить слово «медиа» и прирастить его к привычному «образованию», - надо ещё сообразить, куда в нынешней медиареальности приткнуться самому.
Я учился в послевоенное ста-линско-советское время. Как сын погибшего фронтовика за обучение в школе не платил, а в университете ещё и получал стипендию. Я знал, что образование - среднее - обязательно, а высшее - желательно, и был уверен, что так или иначе учиться хотят все.
Где там были обязательные программы, а где носящиеся в воздухе идеи, я поначалу не различал, а потом - в выпускном и студенческом возрасте - научился различать, в том смысле, что обязательные программы надо знать, ничего в них не оспаривая, а в сфере общественного мнения оспаривать всё: если в газетах какую-то книгу или фильм ругают, значит, там что-то есть, это надо читать и смотреть.
Так и брал с обоих концов. И только много лет спустя, уже в нынешнюю вольную эпоху подумал: а может, прав был древний мудрец, сказавший, что не надо учить тех, кто не хочет учиться?
Да знает ли человек, чего он в сущности хочет?
А я чего хочу, когда пишу? Научить? Научиться? Не знаю...
К моей радости, многие мои студенты сейчас учатся по моим книгам, хотя я никогда ничего не писал специально для студентов, а писал - «вообще», исповедовал-
ся «городу и миру», то есть витал в медиа-облаках.
Последние 20 лет я охотно преподаю студентам. За эти годы бывали среди них и такие, что отсиживали часы на моих занятиях со старательно отсутствующим видом, и такие, что жадно всё схватывали. Я эмоциям не поддавался, считал, что это сказывается в составе аудитории смена поколений: внуки тех, кого дети подвергают отрицанию и поношению, интересуются: а что это деды натворили такого, что на них их дети (наши отцы) так взъелись?
Интересуются - рассказываю. Не интересуются - не надо. Отрицайте на здоровье. Для тех, кто интересуется, нужно целенаправленное информирование. Со всех позиций - и узко-профессиональных, и широко медиативных. Для тех, кто не интересуется, сгодятся и «медиа». Пусть берёт - кто может и кто созрел.
Специальность «Медиаобра-зование» в вузах можно открыть экспериментально и посмотреть, что из этого будет получаться. Кто не хочет, того не надо насиловать. А кто хочет, должен иметь возможность учиться всю жизнь.
В общем, я думаю, что надо обеспечить минимум знаний «неслухам» и максимум - «послухам» (прошу прощения за неологизм).
