CC BY
605
ДИСПРОПОРЦИИ РЕГИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: АНАЛИЗ ПРОБЛЕМ И ПЕРСПЕКТИВЫ СГЛАЖИВАНИЯ
Аннотация. В статье анализируются итоги реализации региональной политики в России, рассмотрены наиболее острые региональные проблемы и современные направления региональной политики.
Ключевые слова. Региональные диспропорции, региональная политика, социально-экономическое развитие, восстановления функциональности органов экономического регулирования.
Putintseva N.A.
IMBALANCES FOR REGIONAL DEVELOPMENT OF MODERN RUSSIA: ANALYSIS OF PROBLEMS AND PROSPECTS FOR SMOOTHING
Abstract. The article analyzes the results of the implementation of regional policy in Russia, considered the most pressing regional issues and current trends of regional policy.
Keywords. Regional disparities, regional policy, economic and social development, economic recovery functionality regulators.
За прошедшие 25 лет в российской экономической и политической системе произошли кардинальные изменения. Страна изменила цивилизационное направление развития, выбрав путь построения капитализма или модели с более благозвучным названием «рыночная экономика». На пути становления этой модели страна столкнулась с целым рядом кризисных явлений, смогла на принципах рентой экономики выйти на траекторию устойчивого экономического роста, преодолеть сепаратистские настроения у ряда субъектов федерации, выйти на новый виток международного противостояния и вновь столкнуться с внутренним кризисом и последующим внешним воздействием в виде санкций. В целом ряде проблем современной России особого внимания, по мнению автора, заслуживает проблема регионального развития страны и региональная политика российского государства. Именно грамотная государственная региональная политика является одной из основ сохранения целостности страны и ее самобытности, при крайней неравномерности размещения по ее территории факторов производства.
Задачами региональной политики являются равномерное распределение ресурсов между регионами, разумное размещение производственных сил, выравнивание уровней социально-экономического развития регионов, и, как следствие, политическая, социальная стабильность и территориальная целостность страны. В то же время, в современной России нет сколько-нибудь целостной нормативно-правовой и программной базы региональной политики, т.е. нет ни закона, ни стратегии или концепции развития государственной региональной политики. Следовательно, нет и четко определенных ее целей, задач, принципов, инструментов. В целом от федеральной поддержки отдельно взятых регионов власти не отказываются и даже создают «региональные» министерства, такие как: Министерство по развитию Дальнего Востока РФ и Министерство по делам Северного Кавказа РФ. Государство сохраняет межрегиональное перераспределение бюджетных доходов в рамках системы межбюджетных
ГРНТИ 06.61.33 © Путинцева Н.А., 2015
Наталья Александровна Путинцева - кандидат экономических наук, доцент кафедры государственного управления и местного самоуправления Санкт-Петербургского государственного экономического университета. Контактные данные для связи с автором: 193231, Санкт-Петербург, ул. Подвойского, 26-2-47 (Russia, St. Petersburg, Podvoiskogo str., 26, 2, 47). Тел.: +7-921-307-87-32. Е-mail: p.i.r@rambler.ru.
отношений, есть явно выраженные региональные аспекты в деятельности и других федеральных министерств.
Важную проблему представляют методики оценки эффективности государственной региональной политики. В научном сообществе общепринятые подходы к оценке эффективности региональной политики отсутствуют, в существующих работах обнаруживаются разноуровневые подходы к ее оценке. Так, оценивают эффективность: отдельных инвестиционных проектов, реализуемых в рамках федеральной региональной политики (как, впрочем, и любого другого направления федеральной социально-экономической политики); отдельных инструментов федеральной региональной политики (например, ФЦП социально-экономического развития регионов, деятельности Инвестиционного фонда РФ и т.п.); региональной политики в целом. Эффективной, по мнению автора, следует считать региональную политику в случае, если темпы роста показателей по поддерживаемым регионам выше средних по стране (а для таких показателей, как, например, безработица - ниже среднего); при сохранении темпов роста эти проблемные регионы через какое-то время догонят относительно благополучные, что будет в итоге способствовать сокращению территориальных диспропорций, сглаживание которых, как полагает автор, является главной целью государственной региональной политики.
Но даже если благодаря реализации государственной региональной политики удается хотя бы замедлить отставание в экономическом развитии проблемных регионов, есть реальные основания считать проводимую региональную политику эффективной, хоти и «ограниченно», «относительно». Причем именно такая ситуация - отсутствие абсолютной эффективности региональной политики при наличии определенных позитивных изменений в экономике проблемных регионов, позволяющих таким регионам хотя бы не увеличивать, а в ряде случаев - и сокращать свое отставание от передовых регионов - имеет место в подавляющем большинстве зарубежных стран (например, Германии).
Переходя к вопросу о подведении итогов реализации региональной политики в России, стоит отметить тот факт, что в современном мире существуют два подхода к формированию государственной региональной политики: по приоритету стимулирования развития конкурентоспособных территорий и по приоритету выравнивания пространственного развития. Первый вариант предусматривает стимулирование наиболее развитых регионов страны, которым отводится роль локомотива роста всей экономики и которые обеспечивают более быстрые темпы роста ВВП страны в целом. В рамках этой политики на депрессивных территориях поддержка населения осуществляется через социальную политику, а не путем прямой экономической помощи этим регионам. Данная модель доминирует в большинстве стран догоняющего развития.
В России, как и в большинстве развитых стран континентальной Европы, преобладает более затратный приоритет выравнивания экономического и социального развития, означающий масштабное перераспределение бюджетных доходов для обеспечения равного доступа населения к общественным благам на территориях с разным уровнем развития. Так, в 2014-2020 гг. на наднациональную выравнивающую региональную политику ЕС предусмотрены ассигнования в размере 351,8 млрд евро, что составляет порядка 32,5% расходов общего бюджета стран ЕС [10, с. 9]. Для этого используются различные Структурные фонды ЕС, такие как Европейский фонд регионального развития (ЕФРР) и Европейский социальный фонд (ЕСФ). Но и в Европе в последние годы приходит понимание, что само по себе перераспределение не дает территориального социально-экономического развития. Политика социально-экономического выравнивания в ЕС сегодня дополняется программами стимулирования ареалов роста с конкурентными преимуществами в отстающих территориях, инвестициями в их человеческий капитал и инфраструктуру. Таким образом, ЕС пытается не просто перераспределять, а стимулировать территории к развитию.
Анализ пространственного развития России позволяет сделать вывод об усилении экономического неравенства регионов. С 1996 года суммарный ВРП страны, производимый в 10 ведущих регионах, увеличился с 46,4% до 55,6% [9]. В стране наблюдается процесс концентрации экономики в сильнейших регионах с особыми преимуществами, такими как: наличие сырьевых ресурсов, наличие агломераций и выгодное расположение на основных путях мировой торговли. К таким регионам относятся: Москва, Тюменская область, Московская область, Санкт-Петербург, Свердловская область, Республика Татарстан, Красноярский край, Республика Башкортостан, Самарская область и Краснодарский край. Суммарный же ВРП 10 наименее развитых регионов составляет 1%: Республики Адыгея, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Калмыкия, Ингушетия, Марий Эл, Алтай, Тыва, Еврейская АО и
Магаданская область. И практически по всем показателям состав регионов-лидеров и слаборазвитых регионов-аутсайдеров остается неизменным.
В то же время, анализ регионов по валовому региональному продукту на душу населения позволяет сделать вывод, что экономические региональные диспропорции сглаживаются: наблюдается уменьшение разрыва между наиболее развитым регионом РФ (Тюменской областью) и наименее развитым регионом РФ (Республикой Ингушетией, Чеченской Республикой) с 26 раз в 2001 году, до 16 раз в 2013 году [9]. Региональный разрыв по душевому ВРП в 16 раз - это конечно допустимый коридор разрыва, особенно для стран догоняющего развития и стран с рентной экономикой, однако это не должно становиться нормой для страны, претендующей на несколько другую роль в международном разделении труда. Инвестиции в основной капитал - это инструмент, способный коренным образом изменить тенденции и регионального развития, и страны в целом. Если в целом оценить ситуацию с инвестициями в России, то к 2015 г. инвестиции в основной капитал, без учета отраслевой принадлежности, даже не достигли уровня инвестиций 1990 года, и составляют 68% от уровня инвестиций 1990 года, а в связи с кризисными явлениями в российской экономике они вновь начали снижаться [9]. «Страна, которая три года подряд снижает инвестиции, причем нарастающими темпами, -это страна, которая сжимает свое будущее» [3].
В 2000 году максимальный объем инвестиций в основной капитал на душу населения (Ханты-Мансийский автономный округ-Югра) превысил минимальный (Республика Ингушетия) практически в 180 раз, а в 2013 году наблюдается спад диспропорций субъектов по инвестициям в основной капитал на душу населения: максимальное значение (Ямало-Ненецкий автономный округ) превысило минимальное (Кабардино-Балкарская Республика) в 21 раз [9]. Анализ социальных показателей также показывает, что в динамике социального развития наблюдаются положительные тенденции, происходит сокращение региональных разрывов. Так, в 2000 году максимальные среднедушевые доходы (г. Москва) в 13,5 раз превышали минимальные среднедушевые доходы (Республика Ингушетия), а в 2014 году максимальные среднедушевые доходы Ненецкого автономного округа превышали минимальные среднедушевые доходы Республики Калмыкия уже только в 5,5 раза.
Дифференциация регионов по уровню безработицы за период 2000-2014 гг. претерпела несколько пиков и падений. Но, тем не менее, в среднем наблюдается нарастание диспропорций по данному показателю. В 2000 году максимальный уровень безработицы (Республика Ингушетия) превышал минимальный (г. Москва) практически в 8 раз, к 2014 году отношение максимума (Республика Ингушетия) к минимуму (г. Санкт-Петербург) составило 21,3 раза [9].
Для полноты картины так же необходимо рассмотрение демографических показателей. При общей слабой положительной динамике естественного прироста в РФ в 2015 году - всего 6,8 тысяч человек на 146 миллионов человек - в 45 субъектах наблюдается естественная убыль населения. Особенно это характерно для Центрального федерального округа (естественная убыль 54 296 человек), где в 17 регионах число умерших превысило число родившихся, т.е. хуже всего дела обстоят у русского народа. Самые высокие показатели рождаемости и естественного прироста зафиксированы в Республиках Северного Кавказа (Республика Дагестан +27944 человека, Чеченская Республика +18806 человек), Ямало-Ненецком автономном округе (+4477 человека), Республике Тыва (+3243 человека) [4].
Более чем в половине субъектов, а именно в 46, наблюдается миграционная убыль населения. Особенно ярко миграционный отток проявляется в Дальневосточном (17071 человек) и Приволжском (12510 человек) федеральном округах. Рекордсменами по миграционному притоку являются г. Москва (+66994 человека), Московская область (+63434 человека), Краснодарский край (+44856 человек), Тюменская область (+14416 человек), Республика Крым (+13586 человек) и г. Севастополь (+14236 человек). Сильный миграционный отток наблюдается в Ямало-Ненецком автономном округе (8663 человека), Республике Дагестан (8195 человек), Республике Коми (6138 человек), Архангельской области (5323 человека) и Хабаровском крае (5183 человека) [4].
Кроме того, в региональных диспропорциях прослеживается очень важная негативная тенденция: преобладание среди регионов-лидеров регионов сырьевой специализации. В то же время, ни один список аутсайдеров не обходится без субъектов Северо-Кавказского федерального округа, которые к тому же еще и фактические банкроты, так как при постоянном дотационном финансировании из федерального бюджета имеют дефициты консолидированных бюджетов.
Таким образом, анализ основных социально-экономических показателей субъектов РФ демонстрирует в основном сокращение социально-экономических региональных диспропорций, причем, что очень правильно, более быстрыми темпами сокращается разрыв социальных показателей. Однако довольно высокие показатели региональной дифференциации позволяют сделать вывод о недостаточности проводимых мер в рамках политики по сглаживанию региональных диспропорций и необходимости дальнейшей координации регионального развития, в первую очередь, для выравнивания социальных различий.
Отечественный опыт стимулирования развития в последние годы сводился к четырем основным направлениям: затратные и убыточные федеральные «большие проекты» (Владивосток, Сочи, инфраструктурные проекты), успешные инвестиции в активные регионы (Татарстан, Калужская и Тюменская области), особые экономические зоны (Калининград до 2016 года, Крым с 2014 года) и территории опережающего развития (Дальний Восток). Кроме того, особое место в приоритетах региональной поддержки получил геополитический приоритет, предусматривающий контроль с помощью инвестиций за наиболее важными окраинами государства: Калининградская область, Дальний Восток, Северный Кавказ, а с 2014 года и Крым. Согласно данным Росстата, масштабные финансовые вложения в эти регионы пока не принесли должного экономического результата. Наибольшую эффективность из всех этих вариантов показали низовые инвестиционные инициативы региональных властей, когда при наименьших затратах достигается внушительный экономический результат.
Переходя к анализу наиболее острых современных региональных проблем, можно выделить следующие из них: нарастание региональной бюджетной задолженности; спад инвестиций; падение покупательского спроса населения. Дефицит региональных бюджетов в 2013 году в размере 642 млрд руб. испытывали 77 регионов, в 2014 году - 75 регионов, в 2015 году - 76 регионов. Главными донорами федерального бюджета в последние годы являются Ханты-Мансийский АО (27% всех налоговых доходов России), Москва (14%, хотя в 2012 году было 18%), Ямало-Ненецкий АО (9%) и Санкт-Петербург (5%).
Нарастанию региональных бюджетных дефицитов способствовали «майские указы» В.В. Путина 2012 года, в соответствии с которыми одним из целевых ориентиров развития страны было объявлено повышение зарплат врачам, преподавателям и научным сотрудникам вузов до 200% от средней заработной платы по региону, причем основная нагрузка по реализации «майских указав» ложилась на региональные бюджеты, в пропорции 30% на 70% [12], То, что «майские указы» будут трудноисполнимы, было очевидно с самого начала: были приведены расчеты, согласно которым, для полной реализации указов Президента потребуется ежегодный экономический рост в 7%. Тем временем, рост ВВП в 2013 году составил 1,3%, в 2014 году - 0,6% и в 2015 году минус 3,7%. Естественно, в таких условиях федеральный бюджет начал сокращать поддержку регионам [3].
По данным 83 субъектов РФ, объем недостающих средств консолидированных бюджетов, необходимых для реализации указов, в 2013 году составлял 15%, в 2014 году - 34,1%, на 01 января 2016 года долг регионов и муниципалитетов составил 2,66 трлн руб. или 33% от налоговых и неналоговых доходов консолидированных бюджетов регионов. В лучшем положении оказались регионы, которые для покрытия дефицитов смогли воспользоваться бюджетными кредитами (бюджетные кредиты, по ставке 0,5% годовых, составляют 36% долгов регионов), в худшем положении - регионы, вынужденные для выполнения расходных обязательств обращаться за кредитами в коммерческие банки (коммерческие кредиты составили 41% долгов регионов). Нарастание долговой зависимости вынуждает регионы сокращать свои обязательства: за 2015 год расходы на культуру были урезаны 43 регионами, на образование 41 регионом, на здравоохранение 18 регионами.
В антикризисной программе на 2016 год Правительство РФ планирует выделить регионам 310 млрд руб. в виде бюджетных кредитов, но при задолженности коммерческим банкам более 1 трлн руб. эта сумма не в состоянии решить региональные проблемы. Смягчить ситуацию с долговой нагрузкой регионам должно подписанное 06 октября 2016 года Премьер-министром РФ постановление № 1009 «О мерах по снижению долговой нагрузки субъектов федерации». В соответствии с этим постановлением, процентная ставка по коммерческим кредитам для субъектов Российской Федерации и муниципалитетов будет напрямую зависеть от ключевой ставки Банка России [7].
Более действенный способ решения проблемы сокращения бюджетных долгов регионов требует претворения в жизнь положения Бюджетного кодекса 1998 года, определявшего раздел консолидиро-
ванного бюджета между федеральным центром и субъектами федерации в пропорции 50 на 50%. Но эта норма постоянно нарушается в ущерб субъектам федерации. По утверждению первого заместителя председателя Комитета Госдумы по бюджету и налогам предыдущего созыва О.Г. Дмитриевой, доля субъектов федерации в консолидированном бюджете с 2000 года по 2013 год снизилась с 51-52% до 35-34% [2]. Несомненно, имеет большое значение для всей страны предложение президента «зафиксировать» действующие налоговые условия на ближайшие четыре года, обеспечив, таким образом, стабильность предпринимательской деятельности [8].
Второй значительной региональной проблемой является инвестиционный спад: к концу 2015 года спад наблюдался в 51 регионе и в среднем составлял 12-15% от показателей 2014 года, реальный рост инвестиций происходил только в Крымском федеральном округе. Аналогичная ситуация наблюдается и в динамике роста реальных доходов населения. За 2015 году спад реальных доходов произошел в 75 регионах в среднем на 6-8% по отношению к 2014 году. И вслед за падением реальных доходов вдвое опережающими темпами произошло сжатие совокупного потребления, также негативно влияя на инвестиционный климат в регионах [3]. В 2015 году падение оборота в розничной торговле составило 10%, что является худшим показателем за последние 40 лет [4, с. 65].
Причины подобных проблем, и не только региональных, но и социально-экономических в целом по стране, заложены всеми теми реформами, которые получили название рыночных или «шоковой терапией» 1990-х годов, состоящей из 3 позиций:
1) дерегулирование, то есть отказ государства от активной экономической политики, тотальная либерализация цен, приватизация и отказ от промышленной, структурной, инвестиционной политики;
2) меры жесткой денежно-кредитной политики, которые включают в себя сокращение расходов бюджета, установление достаточно высоких налогов для балансировки бюджета, отказ от дефицита бюджета, повышение процентных ставок, сокращение денежной массы в целях борьбы с инфляцией, обеспечения макроэкономической стабильности;
3) полная открытость экономики, то есть отказ от валютного регулирования, либерализация внешнеэкономической деятельности.
В совокупности эти меры в 1990-е гг. породили галопирующую инфляцию, резкое сжатие производства, катастрофическое обнищание населения, потерю значительной части отраслей обрабатывающей промышленности, особенно сферы машиностроения. После дефолта 1998 года Правительство Е.М. Примакова, Ю.Д. Маслюкова и В.В. Геращенко стало проводить меры, кардинально противоположные мерам «шоковой терапии», т.е. вместо того, что поднимать процентные ставки, стало их опускать, зафиксировало цены в сфере естественных монополий, через Центральный банк был резко расширен объем кредита, стабилизирован курс валюты. В результате произошло «экономическое чудо», и за полгода объем промышленного производства в России вырос на 20% [6, с. 22], что подтверждается данными таблицы, которая наглядно демонстрирует, что проводимая Правительством Е.М. Примакова политика на снижение ставок рефинансирования и увеличение денежной массы не только не способствовала росту инфляции, а наоборот - привела к ее сокращению и росту ВВП.
Таблица
Влияние изменения ставок рефинансирования и объема денежной эмиссии на экономические показатели
Год Инфляция, % Ставка рефинансирования, % Прирост денежной массы за год, % Прирост ВВП, %
1998 85 60 25 -5
1999 37 55 65 6,4
2000 20 25 69 10
2001 19 25 29 5,1
Однако то, что произошло во второй половине 2014 года, можно назвать возвращением к «шоковой терапии». Во второй половине 2014 года Центробанк отказался от стабилизации курса валюты, был запущен механизм плавающего курса, произошла тотальная либерализация валютного регулирования. Кроме этого, был запущен механизм приватизации остатков государственной собственности, произошел фактический отказ государства от активной инвестиционной политики, через снижение государственного инвестиционного спроса, а следствием этого как раз и стал экономический кризис, всплеск инфляции из-за девальвации рубля после отпускания его в свободное плаванье, падение про-
изводства вследствие повышения процентных ставок, а также падение уровня жизни и потребительского спроса.
Таким образом, решение задач «майских указов» Президента, а именно повышение производительности труда, создание 25 млн новых высокотехнологических рабочих мест, предложенных бизнесом, рост нормы накопления капитала до 25%, повышение зарплат врачам, преподавателям и научным сотрудникам вузов до 200% от средней заработной платы по региону и т.п. возможно только в результате восстановления функциональности органов экономического регулирования. Правительство должно обеспечить: комплекс мер по решению задач обеспечения безопасности национальной валют-но-финансовой системы (в т.ч. стабилизацию курса рубля и валютного рынка, прекращение оттока капитала за рубеж; деофшоризацию экономики и прекращение незаконного вывоза капитала); создание суверенной системы кредитования роста производства и инвестиций; формирование системы стратегического управления развитием экономики; повышение конкурентоспособности российских компаний [6, с. 38-56].
Достижение поставленных задач возможно при восстановлении механизма ответственности лиц, которые занимаются выполнением государственных функций - не только в Правительстве, государственных корпораций, но и в системе государственных банков, которые обеспечивают в среднем 70% кредита и вообще обязаны выполнять функцию поддержки экономического роста, а не максимизацию прибылей за счет увеличения процентных ставок.
Решению задачи социально-экономического развития должен также способствовать давно обсуждаемый переход к общепринятой в мире прогрессивной шкале налогообложения, позволяющей сократить налоговую нагрузку на бизнес, которая в два раза выше, чем развитых странах, в то время как нагрузка на богатые слои населения в десять раз ниже. Переход в системе налогообложения на прогрессивную шкалу налогообложения, переместив налоговое бремя на высокодоходные группы и одновременно снизив налоговое бремя на предпринимательскую деятельность, позволит получить экономический эффект порядка 2-3 трлн руб. дополнительных инвестиций за счет увеличения амортизационных отчислений и перехода к ускоренной амортизации и обеспечить примерно 1-2% дополнительного роста ВВП [1].
В случае если Правительство прибегнет к стимулирующим мерам, о которых говорится в программе «Столыпинского клуба», и перейдет к активной денежно-кредитной политике, ориентированной на снижение ставки рефинансирования и увеличение денежной массы, сделав кредит, как один из важнейших источников инвестирования, доступным, и увяжет эту активную денежно-кредитную политику со стратегическим индикативным планированием (не менее, чем на 5-7 лет) с применением специальных инструментов рефинансирования, темпы роста российской экономики могут составить около 8% в год [11].
Таким образом, проанализировав итоги реализации региональной политики в современной России, изучив наиболее острые региональные проблемы и направления региональной политики, в заключение можно сделать вывод о том, что в основе проблем регионального развития лежит потеря управляемости социально-экономическим развитием страны в целом в ходе либеральных рыночных реформ начиная с 1990-х гг. и непоколебимая вера, по незнанию или непониманию, в то, что западные инвестиции, рекомендации международных экономических институтов (МВФ) и транснациональные корпорации в условиях свободного рынка должны обеспечить стране экономический рост. Восстановление функциональности органов экономического регулирования, осознание того, что в условиях рыночной экономики рассчитывать необходимо только на свои собственные силы и возможности, а они у страны более чем достаточные, позволит как решить региональные задачи, так и обеспечить социально-экономическое развитие страны в целом.
ЛИТЕРАТУРА
1. Глазьев С.Ю. «Шоковая терапия» - реальность, из-за которой срывается выполнение майских указов. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.nakanune.ru/articles/112139 (дата обращения 22.10.2016).
2. Дмитриева О.Г. О приоритетах межбюджетных отношений: нужно делить налоги 50х50 и отдавать субъектам федерации их долю. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.spravedlivo.ru/5_50325.html (дата обращения 22.10.2016).
3. Зубаревич Н.В. Кризис в России - региональная проекция: чего ждать и к чему готовиться. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://openrussia.org/post/view/12636 (дата обращения 22.10.2016).
4. Об итогах социально-экономического развития РФ в 2015 году. Доклад Минэкономразвития России. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://economy.gov.ru/minec/about/structure/depMacro/2016090201 (дата обращения 22.10.2016).
5. О мероприятиях по реализации государственной социальной политики: Указ Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 года № 597 // Российская газета от 09.05.2012 г.
6. Глазьев С.Ю. О неотложных мерах по укреплению экономической безопасности России и выводу российской экономики на траекторию опережающего развития. М.: Институт экономических стратегий, Русский биографический институт, 2015. 60 с.
7. О мерах по снижению долговой нагрузки субъектов федерации: Постановление Правительства РФ от 6 октября 2016 года № 1009.
8. Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 04.12.2014. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_171774 (дата обращения 22.10.2016).
9. Регионы России. Социально-экономические показатели. 2015 / Росстат. М., 2015.
10. Региональная политика: зарубежный опыт и российские реалии / Под ред. А.В. Кузнецова, О.В. Кузнецовой. М.: ИМЭМО РАН, 2015. 137 с.
11. Экономика роста. Концепция среднесрочной программы развития экономики России. [Электронный ресурс]. Доклад «Столыпинского клуба». Режим доступа: http://stolypinsky.club/economica-rosta (дата обращения 22.10.2016).
