CC BY
64
И. А. Соколова
ДИСКУРС «КРИЗИС»:
СПОСОБЫ СТРУКТУРНО-ТЕМАТИЧЕСКОЙ И ЯЗЫКОВОЙ ОРГАНИЗАЦИИ В ТЕКСТАХ СМИ
IRINA A. SOKOLOVA DISCOURSE "CRISIS": THE WAYS OF THE STRUCTURAL AND THEMATIC TEXT ORGANIZATION IN THE MASS-MEDIA
В статье содержится анализ одного из наиболее актуальных медийных дискурсов последнего времени, посвященного описанию особенностей кризиса в современной мировой финансовой, экономической и социальной системах; выявляется типология его структурно-тематической и лексической организации, а также основные образы кризиса, сформировавшиеся в национальной языковой картине мира.
Ключевые слова: дискурс «кризис», структурно-тематический компонент текста (CTK), структурно-тематическая организация текста, образ кризиса.
This paper covers an actual mass-media discourse devoted to description of the crisis taking place in global financial, economic and social systems. The author focuses her attention on typology of its structural, thematic and lexical text organization revealing also some representative images of the crisis in modern Russian media-texts.
Keywords: discourse "crisis", structural and thematic components of the text (stk), structural and thematic text organization, image of crisis.
I. Кризис как социально-экономический феномен
Кризис как социально-экономический феномен прочно вошел в нашу жизнь в 2008 году, когда в российских СМИ стали публиковаться материалы, посвященные этой теме. Интенсивность публикаций возрастала вплоть до 2010 года, затем пошла на спад в связи с намечавшимся выходом мировой экономики из зоны кризиса. Однако уже в 2011 году новая волна кризиса в мировой экономике и угрозы российской экономике вызвали повышенный интерес читателей к теме и рост числа публикаций, в центре внимания которых оказалось описание сущности и особенностей кризиса. За этот период тема буквально захлестнула различные СМИ, породив значительный по объему дискурс, нашедший свое воплощение в текстах определенной речевой организации, обладающих спецификой содержательно-смыслового и языкового наполнения.
Рассматриваемый дискурс является существенной частью «единого информационного пространства, особой виртуальной среды, образованной множеством медиапотоков», среди которых важное место занимают не только «Политика», «Бизнес», [3: 38], но и более емкий ме-диапоток «Экономика», охватывающий всю «совокупность отношений по поводу производства, распределения, обмена и потребления мате-
Ирина Александровна Соколова
Кандидат педагогических наук, доцент факультета иностранных языков и литератур, Национальный Тайваньский Университет «Тайда» ► ¡rina.sokolova3@gmail.com
риальных благ и услуг» в стране, регионе, мире [5], включая сферу «Производство», медиапоток «Социум» и другие.
Дискурс предстает четко организованной информационно-содержательной медиасредой, со своей содержательно-смысловой структурой, отражающей событийную сторону окружающего мира и представления о мире и социуме, сформировавшиеся как система оценок, принятых в данном социуме в данное время, подчиняющейся универсальным законам познания и канонам жанра.
Задачи настоящей публикации состоят в том, чтобы выявить: 1) содержательно-смысловую структуру дискурса; 2) типологию выражающих эти смыслы языковых средств; 3) характер представлений о кризисе, которые сформировались за сравнительно короткий период актуализации явления в современной российской действительности и отразились в языковом сознании россиян, в образной системе языка.
Для решения поставленных задач в первую очередь мы обратились к определениям рассматриваемого понятия в общественных науках (экономике, политологии) и в толковых словарях кодифицированного русского литературного языка, зафиксировавших сложившееся еще в советскую эпоху представление о кризисе как явлении. Картину содержательного, языкового и образного наполнения понятия «кризис» в массовом сознании россиян поможет воссоздать наблюдение за функционированием дискурса и отбором в нем языковых средств в современных СМИ. Материалом для наблюдений послужили более 80 публикаций из ряда печатных изданий («Аргументы и факты», «Российская газета», «Санкт-Петербургский курьер», «Невское время», «Утро Петербурга», «Работа для вас», «Мой район», «Из рук в руки» и др.), а также с электронных сайтов агентств «Росбалт», «Regnum», «Утро. ру» и др.1 Обратимся к трактовке основных понятий и терминов, которыми будем оперировать.
II. Трактовка понятия основных понятий: «кризис», «дискурс», «структурно-тематический компонент»
В общественных науках под кризисом понимают «перерыв в функционировании какой-либо
системы с позитивным для нее или негативным исходом» [7: 148]. При этом выделяются такие характерные черты и фазы кризиса, как: 1) быстрота, часто неожиданность наступления; 2) непродолжительность/продолжительность; 3) глубина воздействия на систему, т. к. кризис вызывает предел существования системы. В качестве фаз кризиса обозначены три: 1) «предкризисная», когда выявляются первые его симптомы и причины; 2) «разгар, или кульминация»; 3) «разрушение системы или ее переход в новое состояние» [Там же].
В Малом Академическом словаре русского языка понятие «кризис» определяется как: 1) «резкое изменение, крутой перелом; тяжелое переходное состояние»; 2) с пометой «экон.» — «периодическое относительное перепроизводство товаров в капиталистическом обществе, ведущее к расстройству экономической жизни, к безработице и нищете трудящихся» [10: 129].
В словарях даются сходные определения кризису: 1) «Резкий, крутой перелом в чем-н. ... 2. Периодическое относительное перепроизводство товаров в капиталистическом обществе, ведущее к расстройству экономической жизни, безработице и нищете трудящихся» [6: 298]; 2) «Кризис — ... /от греч. krisis — решение, поворотный пункт, исход/. 1. Резкое изменение, крутой перелом; тяжелое переходное состояние... Экономический к. К. перепроизводства. Промышленный, аграрный к. ...» [1: 470].
Таким образом, толковые словари русского языка дают близкие или сходные определения понятию «кризис», особо отмечая: 1) сему состояние изменения («изменение», «перелом», «переход»); 2) характер изменения состояния — резкий, неожиданный, внезапный («резкое изменение», «крутой перелом»); 3) качество изменений — глубину и интенсивность проявления («тяжелое переходное состояние»); 4) тяжесть их негативных последствий — дисфункцию, нарушения в функционировании социально-экономической, финансовой и иных систем, разрушение и расстройство экономики, безработицу и нищету граждан и т. п. Однако сопоставление толкований термина «кризис» в специализированном научном издании и в толковых словарях показывает,
что сема «перерыв в функционировании» в словарях последнего типа отсутствует. Рассмотрим особенности функционирования понятия «кризис» в современных СМИ, чтобы выяснить, какие семантические составляющие концепта актуализируются в современном языковом сознании, каков набор типовой для дискурса лексики в рамках онтологически значимых элементов рассматриваемого дискурса.
Под дискурсом мы понимаем совокупность, континуум текстов, выявленных нами в названных ранее медиапотоках электронных и печатных СМИ, в центре внимания которых комплекс явлений, процессов, фактов, оценок, связанных с описанием и анализом понятия «кризис» и его последствий. Этот континуум, своего рода мега-текст, отражает, с одной стороны, некие житейские и архетипические представления о феномене кризиса, присутствующие в языковом сознании современного россиянина как часть языковой картины мира, а с другой стороны, может включать элементы научных представлений о кризисе. Иными словами, дискурс представляет собой широкий набор речевых тактик и стратегий их воплощения, существующих в сознании носителей языка применительно к определенному содержанию. В нашем случае он фиксирует комплекс ментальных, психологических, социально-культурных, научных и наивно-языковых представлений, связанных с понятием «кризис».
Такое понимание дискурса не противоречит укоренившейся в последнее десятилетие традиции широкого понимания дискурса как совокупности текстов, относящихся к определенному литературному, публицистическому или научному жанру или направлению, представляющим творчество того или иного автора, или как континуума текстов, связанных местом, временем, обстоятельствами появления [8: 181, 189, 193; 14: 165-166; и др.], а также единством темы или коммуникативной задачи [2: 14-15].
Наша задача состоит также в том, чтобы попытаться установить границы между научным и наивно-языковым представлениями о понятии «кризис», выявив соответствия и/или расхождения2.
Для наблюдений мы обратились не только к целостным текстам статей, объединенным общностью темы и развивающими ее микротемами, но и к небольшим, но относительно законченным фрагментам статей. Они связаны с вертикальной структурой целостного текста, отраженной в таких его композиционно-смысловых частях, как название, зачин, основная и заключительная части текста, когда «...целое предстает в полноте всего» как синтезирующее начало [4: 422]. Таким образом, важными признаками целостного текста является наличие: 1) реализованной цели высказывания; 2) реальной/мыслимой ситуации действительности; 3) внешне и внутренне организованного целого [9: 160-161].
Под онтологически значимыми элементами дискурса мы понимаем, в частности, наличие в тексте необходимых текстоорганизующих компонентов, типичных для дискурса того или иного стиля речи, жанра, литературного направления при описании закономерностей, определяющих явление, событие или факт со стороны их сущности, свойств / признаков, структуры, причин, последствий и иных когнитивных составляющих целостного текста.
Изучая в течение многих лет структуру и общие принципы организации и порождения научного текста гуманитарных наук и тексты га-зетно-публицистической речи, с учетом разнообразия подходов к членению текста, подразумевающих выделение в нем ССЦ, СФЕ, функционально-смысловых типов речи и иных единиц тексто-организации, мы предложили в качестве одной из ведущих единиц текстовой и шире — дискурс-ной организации единицу, которую определили как структурно-тематический компонент [11; 12]. По нашим наблюдениям, эта единица членения теста с достаточной степенью регулярности воплощается в дискурсах гуманитарного характера, включая тексты СМИ.
Под структурно-тематическим компонентом (далее — СТК) мы понимаем относительно законченный компонент целостного текста, представляющий один из этапов в реализации общего замысла (концепции), последовательно развивающего главную тему текста — основной
«предмет» содержания. Занимая определенную позицию в композиционной структуре связного целостного текста, он также отражает логико-смысловую и тематическую структуры текста и воплощен типологическими языковыми средствами, характерными для конкретного стиля и жанра, отобранными автором из имеющегося в языке обширного набора, в соответствии с особенностями его индивидуального стиля. Таким образом, СТК, отражая базовые онтологические свойства любого текста, структурированного на абстрактном уровне, является результатом сопряжения нескольких уровней текстовой организации: структурно-смыслового, композиционного, тематического, — взаимодействующих на «вертикали текстового» развертывания с его «горизонтальными», линейными формами — языковыми средствами, регулируемыми законами стиля и жанра.
В числе СТК, свойственных анализируемому дискурсу, можно выделить следующие: 1. СТК Определение понятия «кризис». 2. СТК Становление кризиса. 3. СТК Последствия кризиса. 4. СТК Восприятие кризиса. 5. СТК Меры по стабилизации кризисных явлений, обеспечивающие выход из кризиса. Эти СТК обычно представлены как развернутые, хорошо структурированные текстовые компоненты, но могут быть свернуты до небольших, линейных конструкций и представлены предложением, словосочетанием или ключевым словом, в зависимости от решаемых автором задач, от жанрово-стилевых особенностей и вкусовых предпочтений автора. Рассмотрим особенности структурно-тематической и языковой организации, первых четырех, основных СТК.
III. Функционирование структурно-тематических компонентов дискурса: структурно-тематическая и языковая организация
3.1. СТК «определение понятия „кризис". Строго говоря, в анализируемом дискурсе собственно определение, или дефиниция, встречается достаточно редко. Это связано как со спецификой жанра, когда авторы стараются избежать строгих научных формулировок, так нередко и с неоднозначностью трактовки понятия специалистами.
Поэтому значительно чаще номинация «предмета речи» осуществляется в неразвернутых, линейных конструкциях, в виде одиночных слов и словосочетаний, что более естественно для СМИ.
Выделяется несколько способов номинации понятия «кризис», в их числе: 1) использование собственно дефиниции (чаще в виде вопросо-ответного единства):
«Что такое кризис? Кризис — это изменение некоего параметра, который из неестественного состояния переходит в естественное. И пока этот процесс не закончился, не закончится кризис» (24);
2) использование одиночных (без определений) или развернутых базовых экономических терминов, а также их субститутов нетерминологического характера: «кризис», «депрессия», «рецессия», «дефолт», «банкротство», «застой», «обвал», «крах», «экономические циклы капитализма», «циклический кризис экономики», «проблемы» и т. п. Например:
«...Кризис... оказался более глубоким, чем представлялось еще несколько месяцев назад» (1); «До кризиса Россия росла в основном за счет притока долговых капиталов...» (18); «А вы говорите: кризис» (2) (Заголовок статьи. — И. С.); «Год назад...росси-яне услышали неприятное для слуха слово — кризис» (3); «Нам и кризис нипочем?..» (26) (Заголовок статьи. — И. С.); «После дефолта начнется война? Чем нам грозит банкротство Америки?» (27) (Заголовок статьи. — И. С.);
3) использование атрибутивных словосочетаний базовых терминов с прилагательными, причастиями в различных комбинациях, например:
«Всепланетный капиталистический кризис... собирается стать еще глубже» (25); «Самый масштабный со времен Великой депрессии экономический кризис» (25); «...Экономика страны переживает спад, связанный с мировым кризисом»; «... пресловутый кризис свалился на наши головы»; «...несмотря на мировой экономический кризис...» (2); «...Когда разразился финансовый кризис...» (6); «Финансовый кризис, бушующий сейчас в мире, затронул, кажется, практически все отрасли экономики» (4) (Зачин статьи. — И. С.); «Мировой экономический и финансовый кризис не мог обойти стороной и Россию...» (13) (Зачин статьи. — И. С.); «...Нынешний финансовый кризис мы переживем менее болезненно, чем Америка?»
(14); «Ипотечный кризис в США оказывает ... значительное влияние на мировую и российскую экономику» (16); «Разразившийся мировой финансовый кризис посеял панику...» (11); «Глобальный экономический кризис оказывает влияние на всю мировую экономику...» (19); «Проблемы на фондовых рынках и в банковском секторе заставили... выпустить на рынок большое количество денег» (15); «Предстоящий финансовый крах...»; «Не завтра закончится и то, что не совсем точно названо глобальным экономическим кризисом» (25);
4) использование устойчивых оборотов, немалую часть из которых составляют идеологемы и прецедентные фразы:
«...Мы прихватили и кое-что из „застарелых язв капитализма"»(3); «...И у вас, и у нас зачесался гондурас»; «...наш российский „гондурас" (т. е. кризис. — И. С.) и больше, и чешется сильнее, чем у Обамы, Берлускони или Саркози» (3); «...Птичка попала в мотор... мотор никуда не годится и его пора на свалку» (3);
5) использование словосочетаний с несколькими прилагательными:
мировой экономический и финансовый кризис, глобальный / экономический кризис и т. п.
В качестве терминов, обозначающих или замещающих базовый для дискурса концепт «кризис», обычно используются синонимичные тер-минолексемы или их субституты нетерминологического характера (кризисная ситуация; крах /в финансовой сфере; проблемы на фондовых рынках/ в банковском секторе и др.). В атрибутивной позиции наиболее частотны прилагательные, характеризующие кризис:
1) по сфере проявления: финансовый, экономический, фондовый, ипотечный, долговой; политический, культурный; проблемы на фондовом рынке и в финансовом секторе, застарелые язвы капитализма и т. п.;
2) по масштабу распространения: мировой, глобальный, вселенский, всепланетный капиталистический, «самый масштабный со времен Великой депрессии экономический кризис» (64); кризис / рецессия в мировой экономике, кризис, бушующий в мире;
3) по месту распространения: европейский, американо-европейский;
4) по времени возникновения: нынешний, настоящий, новый, будущий, грядущий, предстоящий и др.;
5) по интенсивности: тяжелый, острый, серьезный, глубокий, глубочайший, полноценный; финансовая катастрофа и т. п.
Очевидно, что таких прилагательных относительно немного и их употребление носит системный, устойчивый характер.
Выявленные приименные атрибуты подтверждают корректность научных дефиниций понятия «кризис», поддерживая характеристики явления с точки зрения его «глубины», скорости наступления, неожиданности и продолжительности (ср.: [7: 148]). Данный СТК соотносится в научном описании с «предкризисной» фазой кризиса [Там же].
3.2. СТК «становление и развитие кризиса». При оценке «становления» преимущественно используются фазовые глаголы или их эквиваленты, например:
«...Кризис зародился в Соединенных Штатах Америки» (1); «...США вступают в тяжелый экономический кризис...» (7); «...Дубай настиг кризис...» (9); «Мировой экономический и финансовый кризис не мог обойти стороной и Россию...» (13); «Кризис быстро распространился по миру» (1); «Когда кризис начался, никто не ожидал ни такой продолжительности, ни такой глубины, ни такой глубины падения» (18); «Разразившийся мировой финансовый кризис посеял панику...» (11); «...Кризис, возникший в финансовой сфере, охватил и реальный сектор экономики» (1); «Грядущий кризис затянется на много-много лет» (24) (Название статьи. — И.С.); «...На горизонте забрезжила новая, ...невиданная до сих пор финансовая катастрофа» (30); «По итогам двух кварталов, экономика Европы входит в состояние рецессии // Рецессия уже началась или начинается...» (28); «...Россия... вновь входит в полосу экономической турбулентности; ...вошла в новую рецессию» (29).
Как видим, среди фазовых глаголов при описании «становления кризиса» преобладают лексемы, нейтральные с точки зрения оценоч-ности. К ним относятся глаголы «начинания» и их дериваты (начаться, наступить, зародиться, возникнуть; начало, наступление, зарождение, возникновение и др.), а также устойчивые словосочетания — вступить /войти в кризис/ в полосу экономической турбулентности тяжелого кризи-
са, входить в состояние рецессии / кризиса и др. Оценочных слов здесь немного, за исключением, пожалуй, лексем забрезжить и метафоры кризис — «полоса экономической турбулентности».
В части СТК-2 «развитие кризиса» используются глаголы «продолжения» и «завершения» действия, состояния (продолжаться, развиваться, закончиться, завершиться и др.,). Арсенал используемых лексем значительно более разнообразен и выразителен за счет глаголов, указывающих на неизбежность, фазу и характер возникновения, интенсивность и продолжительность кризиса: не мог обойти стороной, дошел, докатился и т. п.; затронуть, настигнуть, застать (врасплох), разразиться, свалиться на голову, распространиться, затянуться, охватить и др. В этом случае можно говорить о ярко выраженной оце-ночности и экспрессивности данной части СТК-2, равно как и об оценочности СТК-1 (см. СТК-1, пункт 1.3).
3.3. СТК «последствия кризиса» представлен в дискурсе достаточно широко. Он содержит описание негативных социально-экономических последствий (свойств) кризиса в разных сферах экономики — в производстве, потреблении и сбыте продукции, в сфере финансов, оказавших влияние на жизнь индивида, разных социальных групп и слоев, отдельных стран и мирового сообщества в целом. Приведем некоторые наиболее типичные примеры, иллюстрирующие ситуацию кризиса:
а) в производственной и социальной сферах, в том числе в сбыте, занятости населения, ценоообразовании:
«...Экономика страны переживает спад, связанный с мировым кризисом...» (2); «Производство не стимулируется и соотвественно не развивается» (1); «Рыночнаяэкономика... имеет и недостатки. В частности, это различные кризисы... потрясающие мировое хозяйство» (1); «Сокращение производства наблюдается по большинству позиций.... Реальные денежные доходы населения снизились...» (29); «На многих предприятиях сейчас сокращаются штаты, зарплаты падают, сотрудников переводят на сокращенную рабочую неделю...» (1); «Спрос ... (на продукцию металлургических производств. — И.С.) упал просто ката-
строфически» (31); «В начале 2010 года ... негативные тенденции будут усугубляться. Вероятны остановки ряда предприятий, рост безработицы и долгов по зарплате. ... Ко всему добавится плавное обесценение рубля...» (17); «Глобальный экономический кризис оказывает влияние на всю мировую экономику... Сокращается сбыт... растет безработица... Цена на нефть на мировых рынках снизилась...» (19);
б) в финансовой сфере:
«... Отток вкладов в РФ составил около 6%
по сравнению с сентябрем....Ожидается спад
волны закрытия счетов» (32) (Банки. — И. С.); «...ввели задержки и ограничения при досрочном закрытии депозитов, закрыли часть своих офисов, сократили персонал... урезали ...сервис» (32); «...Особенность нынешнего кризиса — в дефиците денег.... Этот дефицит дестабилизирует всю мировую экономику.... Каждая отрасль... как Ванька-
встанька: одну качнет вверх, другую — вниз....
И амплитуды колебания беспорядочные» (12); «...ПИФы... терпят убытки, не имея права на краткосрочные сделки. ...Большинство инвесторов уходят с рынка. В ситуации всеобщей паники ... посещает мысль ... инвестировать в такие «активы-убежища», как золото и недвижимость... Кризис заставил банки сократить кредитование... что привело к формированию огромной массы непроданного жилья и падению цен на него» (11) и т. п.
Как показывает анализ, в СТК «последствия кризиса» чрезвычайно активны следующие языковые средства:
1) глаголы, обозначающие динамику изменения состояния/признака с семантикой «уменьшения» обьема позитивного качества/признака», в частности, с суффиксами (у-, вы-, с(о)-, по-, об-, обес-и др.) в сочетании с признаковыми именами, обозначающими объект изменений, и наречиями, эксплицирующими заложенные в семантике глаголов указания на характер изменений. Например: падать-упасть (спрос, сбыт, продажи; зарплата, цены; рейтинги) катастрофически (резко, значительно); уменьшить, урезать, сократить (расходы, траты на «социалку», сбыт, кредитование, финансирование, инвестирование, клиентскую базу, модельный ряд и т. п.); ухудшаться (экономическая ситуация... показатели); сокращать, снижать, понижать, уронить, обвалить (кредитные / спекулятивные, текущие рейтинги «европейских грандов»
/ финансовые показатели); обесцениться (рубль, доллар) и др.;
2) глаголы, обозначающие динамику изменения состояния/признака с семантикой «увеличения обьема, нарастания негативного признака/состояния», в сочетании с девиантными признаковыми именами: расти — вырасти (безработица, социальная напряженность, долги, задолженость); усилиться, нарастать (кризис, задолженность, долги); усилиться, усугубиться (снижение, падение, протесты и т. п.); завышать (рейтинги /финансовые показатели) и т. п.;
3) связанные словосочетания, обозначающие динамику изменений, в том числе с глаголами движения и их дериватами: начался/ произошел обвал (экономики, рынков, валюты); переходить на сокращенную рабочую неделю, уходить (с рынка), уводить капиталы из страны; происходит отток/ бегство капиталов; ввести ограничения, задержки; «это еще цветочки, а ягодки пойдут скоро», «... вся мировая экономика... полетит в тартарары» и др.;
4) глагольные лексемы деятельности (и их производные), обозначающие полную или частичную элиминацию признака (прекращения действия), в сочетании с признаковым именем. Например: закрывать, ликвидировать (банки/ предприятия/магазины; счета); вводить ограничения, прекращать, (при)остановить работу (деятельность, конвейер, предприятие, выпуск, производство); растет огромная масса непроданного жилья (т. е. жилье не продается. — И. С.);
5) глаголы «деятельности» с отрицанием «события/признака»: не стимулировать, не развиваться, не трудоустроиться/ не найти работу/ применение и т. п.); 6) глаголы и имена существительные с семантикой нестабильности, волатильности, например: дестабилизировать — дестабилизация, нестабильность, колебаться (беспорядочно), качнуть/ ся; (вверх/вниз как Ванька-встанька, терять утой-чивость /стабильность и др. Таким образом, в рассмотренном СТК преобладают лексемы с семантикой нарастания негативного состояния/признака и уменьшения объема позитивных признаков, активны глаголы «элиминации» деятельности, характерные для описания кризисного состояния мировой экономики и общества в целом. С точки зрения научных представлений о кризисе этот СТК соотносится с этапом «кульминация кризиса» [7: 148].
3.4. СТК Восприятие кризиса. Данный СТК можно определить как оценочный компонент,
который передает субъективное эмоционально-чувственное отношение к кризису отдельной языковой личности, определенной социальной группы или общества в целом. Объектом оценки является характер воздействия явления на субъект оценки. С точки зрения воспринимающего «субъекта» выделяются 2 типа оценки кризисных явлений.
К первому типу относится оценка эмоционального состояния субъекта оценки, или субъекта восприятия, т. е. языковой личности, так или иначе воспринимающей кризисные явления. Оценка осуществляется:
а) указанием на некий индивидуальный или собирательный субъект оценки (выраженный словами — «я», «она», «одна», «люди», «(не) все», «все мы», «население» и т. п.) с обозначением переживаемой эмоции, например:
«...Люди больше всего боятся инфляции... в августе преобладал страх перед тем, что вклады пропадут...» (32); «Всех трясет от страха... Впервые заговорили о массовых увольнениях...» (7); «Пока не все знают, как на него (кризис. — И. С.) реагировать» (7); «Недавно разговаривала с одной, она просто в ужасе от кризиса» (7); «Большую тревогу вызывает 4 квартал 2008 года...» (8); «Самый неприятный для банков месяц, когда население принимало решения на расшалившихся от кризиса нервах...» (32); «Жить в России сегодня действительно интересно! Только страшно...» (10); «Вторая волна кризиса (Название статьи. — И. С.). Это, скорее, чисто психологическое ожидание проблем...» (18);
б) указанием на эмоциональное восприятие кризиса в социальных, профессиональных группах и союзах, например:
«Недовольство охватило и деловые круги... Бизнесмены ропщут...» (6); «...Увеличилась доля граждан, опасающихся за свои накопления» (32); «Некоторые (банки. — И. С.) ...рассказывают, какие они устойчивые — ни дать ни взять, большие корабли, уверенно прокладывающие себе путь на волнах кризиса» (32); «Невыносимо грустно смотреть, как больно ударил кризис по этим несчастным европейцам» (20) (Заголовок рисунка. — И. С.); «Ситуация у инвесторов в Европе нервозная» (22); «Финансовый мир снова лихорадит...
Самый болезненный удар получила вторая экономика Европы — Франция...» (23); «...В 2018-2019 гг. мир ждет новый экономический кризис, ... больнее всего он ударит по Индии и Китаю...» (26);
в) указанием на «принадлежность» эмоции представителям национальности, страны, планеты и т. п. Например:
«Рекордно малое число жителей США ... удовлетворены тем, как идут дела у них в стране... Рекорд пессимизма...был установлен в...» (7); «Мандраж по-американски (Заголовок статьи. — И. С.) ...После страшного известия о финансовом кризисе в США, который угрожает всем без исключения людям на планете... я сначала, как и все (американцы. — И.С.), испугался. Позвонил ... моему давнему приятелю... его уволили, и мои страхи усилились. ...Всех трясет от страха... Впервые заговорили о массовых увольнениях... Просто я в ужасе от кризиса... Боимся за свое будущее, потому что, если уволят, устроиться на работу в другой банк будет непросто» (7).
Итак, в качестве субъекта оценки выступает указание на некий образ: а) конкретной личности — я, он, она; б) собирательный образ индивида, отождествляющего себя с массой разновеликого размера: один (одна); как и все; мы, у нас; не все; напуганные люди; все без исключения люди на планете; население и т. п.; в) представителя социальной группы /социальной роли: банковский работник/служащий; работники бюджетных предприятий/организаций, госслужащие, бюджетники; военнослужащие (прапорщики); чиновники, бизнесмены; покупатель недвижимости и др.; г) представителя национальности, страны: россияне; американцы, итальянцы и др. Для обозначения обобщенного субъекта оценки в дискурсе используются и грамматические средства — обобщенно-личные и неопределенно-личные конструкции, в том числе и модальные.
Среди языковых средств, обслуживающих данный СТК, для номинации эмоционального состояния субъекта оценки преобладают оценочные лексемы пейоративного характера. В их числе:
а) имена существительные, обозначающие негативные эмоции и состояния: страх, испуг, ужас, тревога, волнение («мандраж»), беспокойство; паника, психоз, истерия, пессимизм; недовольство,
неудовлетворенность; сожаление, боль, болезненность; опасность, риск и др. Они сочетаются с глаголами-связками (вызывать, испытывать, чувствовать; охватить и др.);
б) глаголы эмоционального состояния, реже наречия: бояться, испугаться, страшиться, опасаться, психовать; трястись, волноваться, беспокоить, беспокоиться; интересно, только страшно;
в) глаголы физического воздействия, наречия: получить/нанести удар, ударить, бить по ..., больно, чувствительно и т. п.;
г) устойчивые обороты, детерминирующие состояние человека: быть/жить в ожидании худшего (в ужасе, в страхе); переживать (ощущать) спад/ падение; нервы расшалились, трясет от страха, не находить себе места от страха; быть/жить...на трезвую голову; затянуть потуже пояса; экономике нужен жесткий диагноз, попасть в зону риска и др.
Причина, вызывающая данное состояние, — кризис, который угрожает всем. Не случайно в рекламных целях банки используют метафоры (например, образ уверенно мчащегося на всех парах корабля), намеренно вызывающие у адресата рекламы противоположные описанным чувства, убаюкивая их обещаниями стабильности, спокойствия и надежности; д) лексика, отрицающая позитивные качества, с частицей «не»: недовольство, неудовлетворенность, неустойчивость, нестабильность, неопределенность, не находить себе места и др. Нарастание кризисных явлений в мировой и российской экономике вызывает у людей не только чувства беспокойства и страха из-за возможной потери работы и снижения уровня благосостояния, но и недовольство, гнев, растерянность и иные чувства, которые могут вылиться в социальный протест3, порождая активизацию лексики с семантикой «отрицания хорошего».
Второй тип восприятия оцениваемого явления представляет собой эмоционально-экспрессивную, образную оценку характера воздействия кризиса на человека и общество, отражая наивно-языковые представления россиян о кризисе. Их отношение к кризису передается через ассоциирование оцениваемого явления с тем или иным явлением объективной действительности. Приведем примеры, иллюстрирующие это положение:
«Вторая волна кризиса» (18) (Заголовок статьи. — И. С.); «Финансовый кризис, бушующий сейчас в мире, затронул, кажется, практически все отрасли экономики» (4); «Шторм» на фондовом рынке (Заголовок статьи. — И. С.) ...Разразившийся мировой финансовый кризис посеял панику как среди профессиональных инвесторов, так и среди обывателей, которые находятся в растерянности, не зная, куда вложить свои сбережения. ...Основания для беспокойства действительно имеются. ...В ситуации всеобщей паники...» (11); «Фондовый кризис (Подзаголовок. — И. С.) ...Банки продолжают барахтаться на краю обрыва... Непонятно, как ударит по каждому из нас» (8); «При такой встряске рынка было бы... опрометчиво надеяться, что обойдется совсем без жертв.... Кризис оказался хорошим санитаром» (4) (о масштабных увольнениях. — И. С.); «Несбалансированная система (в США. — И. С.) рухнула. Далее волна ударила по другим финансовым институтам... А затем и по реальному сектору экономики» (1); «...Дмитрий Медведев поставил российской экономической политике жесткий диагноз...» (3); «Несколько месяцев людей потчевали микстурой „во всем виноваты США"» (6) (зд. — пытались «вылечить болезнь», избавить от страха перед кризисом. — И. С.); «...Увольнения и безработица — очень болезненная вещь. Но, к сожалению, неизбежная в условиях рынка. ...Выданы рискованные кредиты...» (4); «...В 2018-2019 гг. мир ждет новый экономический кризис ... больнее всего он ударит по Индии и Китаю...» (26); «...Преслосвутый кризис свалился на наши головы» (2).
Таким образом, если попытаться обобщить, как воспринимается кризис в языковом сознании россиян, то, по-видимому, можно говорить о нескольких ассоциирующихся с концептом образах, которые поддерживаются употреблением и сочетаемостью слов в данном дискурсе. Кризис — проявление одной из стихий, это:
1. Стихия воды и ее «разновидности»:
1.1. Волна, цунами, поэтому встречаем: «гигантская волна кризиса», «цунами кризиса», словно поток воды, смывающий на своем пути все, связанное с человеком (волна закрытия счетов /предприятий/ магазинов/массовых увольнений), и меняющий старые, отжившие формы миропорядка; поэтому волна кризиса ударила, захлестнула, смела, уничтожила всё на своем пути.
1.2. «Шторм»/»буря» в море/океане человеческого существования, поэтому кризис разбушевался, бушует, бушующий; банки барахтаются (перен. как не умеющие плавать. — И. С.).
1.3. Гроза — очищающая, внезапная, сильная, вместе с тем опасная, поэтому кризис разразился, грянет; этот образ нередко сочетается со стихией воздуха, его движением, вызывающим турбулен-цию как предвестник грозы.
2. Стихия земли и ее разновидность — землетрясение. Поэтому нередко кризис воспринимается как неожиданный, сильный толчок, «обвал», «встряска рынка», несущая разрушения и смерть («не обойдется совсем без жертв»); вместе с тем как некое обновление, перемены, освобождение от старого, отжившего, негативного (кризис... потрясает; тряхнуло и т. п.).
3. Стихия огня — огонь, пламя, поэтому «тушить пожар кризиса... взялись деньгами...» (21). Кроме того, кризис — это тяжелое психологическое/патологическое состояние, вызывающее различные негативные эмоции и даже болезнь, вплоть до летального исхода. Отсюда кризис — коллапс, катастрофа, крах с тяжелыми последствиями экономического, финансового, социального характера и необходимость оздоровлять экономику. Поэтому кризис может: свалиться на голову, как неприятность; испугать/напугать/нервировать, вызвать страх/ужас/боль, нанести болезненный удар, ударить. Кризис — это болезнь («финансовый мир снова лихорадит...» (23); «евро болеет „свинкой"» (20)), которую надо лечить, поэтому людей «потчуют микстурой», «...раздумывают о дополнительной инъекции в 60 млрд евро...», (21)) отсюда образ «санитара» (6).
Таковы те подсознательные смыслы, которые, как нам кажется, заложены в сложной, поликомпонентной семантике концепта «кризис» и в образном представлении о нем в «наивном» языке. Общими образными компонентами концепта являются следующие ассоциации: 1) со стихийным бедствием, проявляющимся как стихии воды, огня, земли, воздуха, в рамках которых явление оценивается как неуправляемое, не поддающееся урегулированию; 2) с тяжелым эмоционально-психическим состоянием общества, болезнью, которые можно корректировать, а нередко — с крахом, катастрофой, с прекращением существования. Наблюдение за отбором
и функционированием языковых средств в дискурсе «кризис» показывает чрезвычайно высокую активность глагольных лексем и признаковых имен существительных, обозначающих динамику изменения признаков, а также глаголов замедления, остановки и элиминации деятельности как ведущих средств описания кризисных явлений. Они обозначают перерыв в экономической деятельности, вызывающий огромные изменения в качестве и условиях жизни всего мирового сообщества. Поэтому словарное определение понятия «кризис» в лингвистических словарях требует некоторого уточнения — за счет включения в определение семы «перерыв», т. к. она наиболее точно отражает суть происходящих в период кризиса процессов.
Выделенные СТК соответствуют логике представления понятия «кризис» в общественных науках. Слово «кризис» в русском языке многозначно, образно и метафорично. При этом в языке актуализируется попеременно та или иная сема в составе его семантической структуры, в зависимости от денотата — «предмета речи», от сферы употребления, личных предпочтений автора, отражая современную языковую картину и во многом предопределяя особенности развертывания дискурса «кризис» — его структурно-смысловую организацию, отбор и сочетаемость лексики.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 При цитировании в скобках указывается номер издания:
(1) Генкин Д. Без паники! //Утро Петербурга. 2008. № 132. С. 4.
(2) Июньский В. А вы говорите: кризис // Утро Петербурга. 2008. № 132. С. 2.
(3) Костиков В. А если обувать только одну ногу?.. // АиФ. 2009. № 34. С. 6.
(4) Андреев П. Мнение о кризисе // Петербургкий дневник. 2008. № 46. С. 11.
(5) Горбунова А. Запас прочности // Петербургский дневник. 2008. № 47.С. 3
(6) Костиков В. «Ни тебе аванса, ни пивной. Трезвость...» // АиФ. 2009. № 6. С. 6
(7) Сайкин Ю. Мандраж по-американски // Российская газета. 2008., № 217. С. 13.
(8) Шмелева Е. Пять событий недели глазами Л. Анненского // Российская газета. 2008. № 217. С. 31.
(9) Куда пойдет валюта? // АиФ. 2009. № 49. С. 8.
(10) Грачев С. Александр Ширвиндт: «Жить надо проще!» //АиФ. 2009. № 29. С. 3.
(11) Снегирева О. В. «Шторм» на фондовом рынке // Утро Петербурга. 2008. № 114. С. 6.
(12) Борисов С. Деньги идут к деньгам // Утро Петербурга. 2008. № 114. С. 6.
(13) Июньский В. Береженого бог бережет // Утро Петербурга. 2008. № 109. С. 3.
(14) Полупанов В. В. Познер. Такое нынче время — время созревания // АиФ. 2009. № 14. С. 3.
(15) Насколько мы обеднеем? // АиФ. 2008. № 40. С. 14.
(16) Бруштейн И. Кредитная история по-немецки // Из рук в руки. 7.11.2008. № 132. С. 8.
(17) Цепляев В. Марс пятится — рубль катится? // АиФ. 2010. № 1. С. 14.
(18) Мой деловой мир: Вторая волна кризиса // Хорошие новости. 2009. № 2 (сент.).
(19) Речь Х. Клинтон [Аудиотекст] // Радио России. 09.03. 2010, 11.00.
(20) Травин Д. Евро болеет «свинкой» // Мой район. 2010. № 2, 4/06.
(21) Лиссабону подадут 78 миллиардов евро // Метро. СПб., 18.05.2011.
(22) Самойлов О. Ждут дефолта // Метро. СПб., 18.05.2011.
(23) Европе грозит новая фаза кризиса // Невское время. 2012. № 6. С. 1-2.
(24) Хазин М. Грядущий кризис затянется на много-много лет // АиФ, 08.09.2011. — URL: http://www.aif.ru/ money/art./45720.
(25) Шелин С. Долг мирового капитализма // Вести. ру. Росбалт. — URL: http://www/rosbalt.ru/ business/2011/10.24/904606.html. P.P.1-4.
(26) Гудкова В. Нам и кризис нипочем? Замминистра экономики ждет «русского экономического чуда». — URL: http:////www. aif.ru/money/article/46437
(27) После дефолта начнется война. Чем нам грозит банкротство Америки. — URL: http://www. aif.ru/money/ art./46001.
(28) Эфир радиостанции «Эхо Москвы». 13.02.2012, 13.40.
(29) Цепляев В. Вперед, на грабли?; А. Илларионов: Россия вошла в новую рецессию // АиФ. 2012. № 26. С. 8.
(30) Пресс-конференция Михаила Хазина, 26.08.2009. — URL: http://www.aif.ru/onlineconf.
(31) Степень выживаемости // Санкт-Петербургский курьер. 2008. № 48.
(32) Россияне вытряхивают деньги из-под матрасов // Утро Петербурга. 2008. № 122. С. 5.
2 Эта задача стала одной из основных в книге Е. В. Урысон, где анализ функционирования в языке слов, обозначающих «душу», «сердце», «совесть» и другие «невидимые» части человека, выявляет, по мнению исследователя, существенные различия между наивно-языковыми и научными представлениями о сущности этих понятий, что отражается и в специфических способах их представления в семантической системе языка [13: 12].
3 СТК — социальный протест также вычленяется в дискурсе как реакция на кризис, но описание типовых средств его выходит за рамки публикации в силу ограниченности ее объема.
ЛИТЕРАТУРА
1. Большой толковый словарь русского языка / Сост. и гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб., 1998.
2. Гагарин С. Н. Словари вербализации универсальных смыслов текстовых континуумов: этапы эволюции // Вестн. МГУ Сер. Филология. Культурология. Педагогика. Методика. 2011. № 1. С. 14-19.
3. Добросклонская Т. Г. Роль СМИ в динамике языковых процессов // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2005. № 3. С. 38-54.
4. Колесов В. В. Слово и ментальность как национальное своеобразие // Обретение смысла: Сб. статей, посв. юбилею д. ф. н. проф. К. А. Роговой. СПб., 2006. С. 421-440.
5. Коноплицкий В., Филина А. Это — бизнес. Толковый словарь экономических терминов. Киев, 1996. — URL: http:// www.bibliotekar.ru/biznes-15-7/228.htm
6. Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1968.
7. Политология: Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост. Ю. И. Аверьянова. М., 1993.
8. Реброва И. В. (составитель обзора). Проблемы изучения текста. Концептуальный анализ (2000-2003 гг.) //
Обретение смысла: Сб. статей, посв. юбилею д. ф. н., проф. К. А. Роговой. СПб., 2006.
9. Рогова К. А. Категория целостности в процессе анализа текста и его методической интерпретации // XXXIX Междунар. филол. конф. Вып. 22. РКИ и методика его преподавания: 60-летие преподавания РКИ в СПбГУ СПб., 2011. С. 160-164.
10. Словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1981-1984. Т. 2. М., 1982.
11. Соколова И. А. Особенности построения текста, раскрывающего историю изучения вопроса в специальной литературе // Вестн. ЛГУ Сер. 2. Язык и литература. 1988. Вып. 1. С. 109-112.
12. Соколова И. А. Структурно-тематические компоненты учебно-научных трудов по философии как основа для обучения рассуждению // Вопр. методики преподавания РКИ на основных и подготовительных факультетах. Л., 1984. С. 22-31.
13. Урысон Е. В. Проблемы исследования языковой картины мира: Аналогия в семантике. М., 2003.
14. Федоров Е. Н. Концепты «власть» и «сила» в дискурсе А. И. Солженицына // XXXIX Междунар. филол. конф. Вып 22. РКИ и методика его преподавания: 60-летие преподавания в СПбГУ СПб., 2011. С. 165-169.
[хроника]
НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКИЙ СЕМИНАР «РОССИЯ — ГЕРМАНИЯ»
(Санкт-Петербург, 19-20 сентября 2012 года)
19-20 сентября 2012 года в Санкт-Петербурге на филологическом факультете Санкт-Петербургского государственного университета в рамках проекта «Научно-практическая сессия «МАПРЯЛ — русскому миру» прошел научно-практический семинар «Россия-Германия».
Проект был осуществлен Международной ассоциацией преподавателей русского языка и литературы (МАПРЯЛ) при поддержке фонда «Русский мир».
Профессиональная компетенция преподавателя иностранного языка, обучение русскоязычных мигрантов в Германии, идентичность российских немцев, русский как язык специальности, интеграция вузовских программ в процесс подготовки к тестированию в системе ТРКИ, стажировки в Россию, современные методики преподавания немецкого языка, русский язык в немецкой диаспоре — эти и другие вопросы были включены в повестку дня семинара. Участники мероприятия не обошли вниманием и те новые задачи, которые привносят в практи-
ку преподавания иностранных языков геополитические и социокультурные факторы современности.
Участие в мероприятии приняли представители ведущих вузов Германии и России: Берлинского университета им. Гумбольдта, Гамбургского университета, Магдебургского университета им. Отто фон Герике, Грайфсвальдского университета, Фрайбургского университета, Рурского университета Бохум, СПбГУ. Вопросы преподавания иностранных языков в школах раскрыли в своих выступлениях представители школы «Мильдред Харнак» (Берлин), школы «Азбука» (Гамбург), Немецкой школы в Санкт-Петербурге, немецкой гимназии № 75 (Санкт-Петербург).
Это мероприятие стало площадкой для непосредственного профессионального общения между преподавателями-русистами и германистами двух стран, демонстрации новых достижений в преподавании русского и немецкого как иностранных языков.
