CC BY
34
doi: 10.21518/2079-701X-2020-20-166-173
Оригинальная статья / Original article
Динамика заболеваемости раком молочной железы в Московской области (2011-2018 гг.)
Л.М. Когониян, ORCID: 0000-0003-3326-4961, e-mail: Lali51@yandex.ru
B.Л. Асташов, ORCID: 0000-0003-1075-3797, e-mail: Astashov095@mail.ru
C.Н. Минаков, ORCID: 0000-0002-2917-4018, e-mail: sn@minakov@yandex.ru
Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского; 129110, Россия, Москва, ул. Щепкина, д. 61/2, корп. 15
Резюме
Введение. Заболеваемость раком молочной железы в большинстве стран возрастает, и это может быть связано с рядом причин. В первую очередь следует отметить улучшение методов диагностики, в частности массового маммографического скрининга, который позволяет выявить новообразования на ранних стадиях, до появления клинических симптомов. Что касается показателей смертности, то в последние годы данные мировой статистики свидетельствуют о тенденции к их снижению. Цель. Провести анализ показателей заболеваемости и смертности от рака молочной железы (РМЖ) в Московской области (МО) за период с 2011 по 2018 г.
Материалы и методы. Использованы некоторые данные территориального канцер-регистра МО по диагностике и лечению больных раком молочной железы, которые позволят определить потребность этой когорты пациентов в специализированной помощи. Результаты. С 2011 по 2018 г. в Московской области диагностировано 26 755 новых случаев рака груди. Анализ сравнительной стратификации рака груди по медицинскому округу позволил получить статистически значимые различия, свидетельствующие об увеличении заболеваемости в период 2015-2018 гг. по сравнению с периодом 2011-2014 гг. Представленные данные также указывают на тенденцию к снижению однолетней смертности: с 6,33% в 2011 г. до 5,32% в 2018 г. За период с 2011 по 2018 г. (8 лет) зафиксирован рост количества пациентов с раком груди, находящихся под диспансерным наблюдением, в медицинских лечебных учреждениях МО 5 и более лет.
Выводы. Анализ полученных данных по показателям заболеваемости и смертности от злокачественных новообразований имеет большое значение для определения потребности населения в специализированной медицинской помощи.
Ключевые слова: рак молочной железы, заболеваемость, эпидемиология, диагностика, одногодичная выживаемость, динамическое наблюдение, хирургическое лечение, комплексное лечение
Для цитирования: Когония Л.М., Асташов В.Л., Минаков С.Н. Динамика заболеваемости раком молочной железы в Московской области (2011-2018 гг.). Медицинский совет. 2020;(20):166-173. doi: 10.21518/2079-701X-2020-20-166-173.
Конфликт интересов: авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
The dynamics of the incidence of breast cancer in the Moscow region (2011-2018)
Lali M. KogoniyaH, ORCID: 0000-0003-3326-4961, e-mail: Lali51@yandex.ru Vladimir L. Astashov, ORCID: 0000-0003-1075-3797, e-mail: Astashov095@mail.ru Sergey N. Minakov, ORCID: 0000-0002-2917-4018, e-mail: sn@minakov@yandex.ru
Moscow Regional Research Clinical Institute named after M.F. Vladimirsky; 61/2, Bldg. 15, Schepkin St., Moscow, 129110, Russia Abstract
Introduction. Breast cancer is a serious medical and social challenge and the statistics around the world look daunting. Relevance. The incidence of breast cancer is increasing in most countries and this may be due to a number of reasons. First of all, it should be noted the improvement of diagnostic methods, in particular, mass mammographic screening, which allows detecting neoplasms at early stages, before the onset of clinical symptoms. As for mortality rates, in recent years, world statistics show a downward trend in rates.
Goal. To analyze the incidence and mortality rates of breast cancer (BC) in the Moscow Region (MO) for the period from 2011 to 2018. The study of indicators in one of the regions of Russia - MO - is of great importance for determining and predicting the true needs of the population in specialized medical care.
The purpose of the study was to analyze the incidence of breast cancer (breast cancer) in the Moscow Region (MO) for a period of time from 2011 to 2018.
Materials and methods. Some data of the territorial cancer registry of the Ministry of Defense of the Russian Federation on the diagnosis and treatment of patients with breast cancer were used, which will make it possible to determine the needs of this cohort of patients in specialized care.
Results. From 2011 to 2018, 26755 new cases of breast cancer were diagnosed in the Moscow Region. The analysis of the comparative stratification in breast cancer in the medical district made it possible to obtain statistically significant differences indicating an increase in the incidence in the period from 2015-2018 in comparison with the period of 2011-2014. The presented data also indicate a trend towards a decrease in the one-year mortality rate over 8 years: from 6.33% in 2011 to
166 МЕДИЦИНСКИЙ СОВЕТ 2020;(20):166-173
© Когония Л.М., Асташов В.Л., Минаков С.Н., 2020
5.32% in 2018. For the period from 2011 to 2018 (8 years) there is an increase in the number of patients with breast cancer who have been in the medical center under dispensary supervision for 5 years or more.
Conclusions. Analysis of the data obtained on the indicators of morbidity and mortality from malignant neoplasms is of great importance for determining the needs of the population in specialized medical care.
Keywords: breast cancer, incidents, morbidity, epidemiology, diagnostics, one-year survival rate, follow-up, comprehensive treatment incidents
For citation: Kogoniya L.M., Astashov V.L., Minakov S.N. The dynamics of the incidence of breast cancer in the Moscow region (2011-2018). Meditsinskiy sovet = Medical Council. 2020;(20):166-173. (In Russ.) doi: 10.21518/2079-701X-2020-20-166-173.
Conflict of interest: the authors declare no conflict of interest.
ВВЕДЕНИЕ
Рак молочной железы (РМЖ) остается лидирующей опухолью, диагностируемой у женского населения планеты. По данным WHO, в 2018 г. в мире было выявлено более 2 млн новых случаев заболевших РМЖ [1, 2]. И этот же вид злокачественных новообразований (ЗНО) занимает второе место в структуре всех опухолей [1-6].
Учитывая актуальность проблемы, высокий уровень заболеваемости РМЖ в мире, экспертная панель IARC (International Agency for Research on Cancer) не только рекомендует основанные на доказательной медицине диагностические [7-14] и лечебные подходы к решению этой проблемы, но и определяет факторы, которые могут способствовать возникновению [13-16] недуга. Исследования и анализ эпидемиологических данных по заболеваемости различными формами ЗНО лежат в основе разработки региональных [6, 7] противораковых программ [5, 17, 18].
В 2018 г. IARC представила данные [1, 2] по 22 странам мира с высоким уровнем заболеваемости (табл. 1).
Цель исследования. В РФ уровень заболеваемости РМЖ на различных территориях неодинаков [2-7, 13].
Поскольку исследования и анализ эпидемиологических данных о заболеваемости различными формами ЗНО лежат в основе разработки региональных [6, 7] противораковых программ [5, 15], то исследование особенностей этого показателя в пределах одной территориальной единицы является актуальным.
В настоящей работе представлены результаты анализа ряда показателей РМЖ, прежде всего заболеваемости и смертности, на территории Московской области (население более 7,5 млн) за период с 2011 по 2018 г.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
В МО за период с 2011 по 2018 г. было взято на учет 26 755 больных с впервые выявленным РМЖ (табл. 2). В настоящей статье представлены доступные данные о заболеваемости, диагностике, об использовании хирурги-
• Таблица 1. Заболеваемость РМЖ в 2018 г. по 22 странам мира* (age-стандартизованные данные на 100 тыс. населения)
• Table 1. ВС morbidity in 2018 in 22 countries of the world (age-standardized data per 100 000 population)
Номер Страна Данные на 100 тыс.
1 Бельгия 113,2
2 Люксембург 109,3
3 Голландия 105,9
4 Франция 99,1
5 Ливан 97,6
6 Австралия 94,5
7 Англия 93,6
8 Италия 92,8
9 Н. Зеландия 92,6
10 Ирландия 90,3
11 Швеция 89,8
Номер Страна Данные на 100 тыс.
12 Дания 88,8
13 Швейцария 88,1
14 Монтенегро 87,8
15 Мальта 87,6
16 Норвегия 87,5
17 Венгрия 85,5
18 Германия 85,4
19 США 84,9
20 Канада 83,8
21 Кипр 81,7
22 Самоа 80,1
* World Health Organization. Global Health Observatory, 2018. Available at: https://www.who. int/gho/database/en.
ческого и комбинированных методов лечения (кроме химиолучевой терапии) при РМЖ.
Анализ некоторых аспектов онкологической ситуации в настоящей работе осуществлялся по экстенсивным, интенсивным, стандартизованным показателям, рассчитанным прямым (мировой стандарт) методом, определялась их динамика. Использовались методы онкологической статистики (применение программы Statistica У10, Мес1Са1с для расчетов количественных данных).
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
В 2011 г. в МО был впервые диагностирован РМЖ у 3 126 пациенток, поставленных на учет, что соответствует регистрации в указанном году ежедневно 8,5 человек
• Таблица 2. Число пациентов МО, принятых на учет с впервые выявленным РМЖ
• Table 2. Number of MR patients registered with first-time detected BC
Количество пациентов 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018
Взято на учет больных с впервые в жизни уст. диагнозом (АБС.) 3126 3202 3185 3218 3397 3627 3499 3501
(или 60 человек в неделю), в 2012 г. - у 3 202 (8,7 человек в день, или 61,5 человек в неделю), в 2013 г. - у 3 185 (8,7 человек в день, или 61,25 человек в неделю), в 2014 г. -у 3 218 больных (8,8 человек в день, или 62,9 человек в неделю), в 2015 г. - у 3 397 (9,3 человек в день, или 65,3 человек в неделю), в 2016 г. - у 3 627 (10 человек в день или 69,75 человек в неделю), в 2017 г. - у 3 499 (9,6 человек в день, или 67,3 человек в неделю), в 2018 г. -у 3 501 (9,6 человек в день или 67,3 человек в неделю) больных (табл. 2).
Для удобства анализа представляемый материал был разделен на 2 подгруппы (табл. 2А): 1-я подгруппа включает в себя материал 2011-2014 гг., 2-я подгруппа -материал 2015-2018 гг.
f Таблица 2А. Число пациентов МО с впервые выявленным РМЖ в период 2011-2014 гг. и 2015-2018 гг. 1 Table 2А. Number of MR patients with first-time detected BC in the period 2011-2014 and 2015-2018
Количество пациентов 1-я группа 2011-2014 2-я группа 2015-2018
Взято на учет больных с впервые в жизни уст. диагнозом (абс.) 3182,8 3506,0 р < 0,0001
Контингент больных (абс.) 36367,5 40595,0 p < 0,0001
При разделении общей группы пациентов с РМЖ на две подгруппы была выявлена статистически значимая разница между ними. Так, в 1-й подгруппе за 4 года наблюдений взято на учет с впервые выявленным РМЖ в среднем 3 182,8 пациентки, а во второй - 3 506 (табл. 2А) (р < 0,0001).
Абсолютное число заболевших РМЖ в МО за период с 2011 по 2018 г. представлено в табл. 3.
В течение рассматриваемого периода число впервые выявленных за год случаев увеличилось на 550 (17,3%): с 3 172 (2011 г.) до 3 722 (2018 г.) (табл. 3). В 2011 г. абсолютное число случаев заболевания составило 3 172, в 2012 г. - 3 261, в 2013 г. - 3 277, в 2014 г. - 3 313, в 2015 г. -3 526, в 2016 г. - 3 756, в 2017 г. - 3 722, в 2018 г. - также 3 722 (рис. 1). Представленные данные свидетельствуют о неуклонном росте показателей заболеваемости в течение 8 лет (рис. 1).
1 Рисунок 1. Динамика выявленных случаев заболевания РМЖ в МО в 2011-2018 гг.
Ш Figure 1. Dynamics of detected cases of BC in the MR in 2011-2018
4000 g 3800
и
i 3600
1 3400
2
§ 3200
и
§ 3000 2800
3756
3722 3722
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 Годы
В табл. 4 представлена стратификация случаев заболевания РМЖ в МО по годам за период 2011-2018 гг. по стандартизированному (мировой стандарт) и «грубому» показателям.
На первый взгляд, кривая заболеваемости по «грубому» и стандартизованному показателям (рис. 2) не демонстрирует выразительной визуальной разницы от года к году. Однако когда мы разделили больных на 2 подгруппы - с 02011. по 2014- г. и ь 2015 по 2018 г., проанализировали показатели, объединив данные за каждые 4 года!, то
f Рисунок 2. Заболеваемость РМЖ по «грубому» и стандартизованному показателям
1 Figure 2. "Rough" and standardized BC morbidity rates
60 50 _44,35 45,78 46,21 46,13 48,47 __щ- 50,96 —■— 49,87 - ■ 49,87 —■
40 30 20 - ■ —■— -■- - ■ —■— -■
■- _27,49 —H— 28,56 —H— 28,59 —H— 28,44 29,56 31,20 30,43 31,00
10 0 -
2011 2012 2013 2014 2015 Годы 2016 2017 2018
Грубый показатель Стандартизованный показатель (мировой стандарт)
Таблица 3.Абсолютное число заболевших РМЖ в МО в 2011-2018 гг.
Table 3. Absolute number of patients with first-time detected BC in MR in 2011-2018
Заболеваемость 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018
Абсолютное число больных 3172 3261 3277 3313 3526 3756 3722 3722
• Таблица 4. Стратификация по стандартизованному и «грубому» показателям
• Table 4. Stratification by standardized and "rough" indicators
Заболеваемость 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018
Абсолютное число 3172 3261 3277 3313 8526 3756 3722 3722
Грубый показатель 44,35 45,78 46,21 46,13 48,47 50,96 49,87 49,87
Стандартизованный показатель (мировой стандарт) 27,49 28,56 28,59 28,44 29,56 31,2 30,43 31
получили статистически достоверную разницу (табл. 4А, 4Б). Так, «грубый» показатель в 2015-2018 гг. увеличился на 4,2 по сравнению с 2011-2014 гг. По стандартизованному показателю также показана разница на 2,2 в пользу периода 2015-2018 гг. (табл. 4Б). Таким образом, наблюдается рост и «грубого», и стандартизованного показателей.
Поскольку мы разделили больных на 2 подгруппы - с 2011 по 2014 г. и с 2015 по 2018 г., то, проанализировав показатели, объединив данные за каждые 4 года, получили статистически достоверную разницу.
f Таблица 4А. Сравнительные данные по заболеваемости с 2011 по 2014 г. и с 2015 по 2018 г.
« Table 4А. Comparative data on morbidity from 2011 to 2014 and from 2015 to 2018
Заболеваемость 2011-2014 гг. 2015-2018 гг.
Абсолютное число 3255,8 3681,5 p < 0,0001
• Таблица 4Б. Заболеваемость РМЖ по «грубому» и стандартизированному показателям • Table 4B. Breast cancer incidence by "rough" and standardized indicators
Заболеваемость 2011-2014 гг. 2015-2018 гг.
Грубый показатель 45,6 49,8 p < 0,0001
Стандартизованный показатель (мировой стандарт) 28,3 30,5 p < 0,0001
При сравнительной стратификации данных по этим показателям при РМЖ в МО были получены статистически достоверные различия, свидетельствующие о росте заболеваемости (табл.4Б) в период 2015-2018 гг. в сравнении с периодом 2011-2014 гг.
В последние годы, учитывая внедрение новых диагностических приемов, эффективных лечебных тактик, панель экспертов отмечает улучшение прогноза при РМЖ. В целом в мире, по данным ВОЗ, 5-летняя выживаемость равна 50-60%. Наилучшие показатели 5-летней выживаемости отмечены в США (84%), Австралии (73%), Японии (74%), в Европе этот показатель составляет 63-67% [1-4].
В МО под диспансерным наблюдением в течение 5 лет и более (в абсолютных числах) находилось в 2011 г. 20 557 пациенток, в 2012 г. - 20 261, в 2013 г. - 22 192, в 2014 г. - 23 425, в 2015 г. - 24 437, в 2016 г. - 25 114, в 2017 г. - 26 097, в 2018 г. - 24 555 (табл. 5).
Анализ данных по подгруппам также показал достоверную разницу р < 0,001 (табл. 5А).
41 'Таблица 5А. Количество пациенток, находящихся под диспансерным наблюдением 5 лет и более, по подгруппам 2011-2014 гг. и 2015-2018 гг.
i Table 5А. Number of patients under medical supervision for 5 years or more, by subgroups in 2011-2014 and 201Т-2018
Подгруппы пациенток 2011-2014 гг. 2015-2018 гг.
Под наблюдением 5 лет и более (абс.) 21608,8 25050,8 б < 0,001
Под наблюдением 5 лет и более (%%) 59,4 61,7
Стратификация больных на 2 группы позволила выявить статистически достоверную разницу в пользу периода 2015-2018 гг. (р < 0,0001) (табл. 5 и табл. 5А, рис. 3).
• Рисунок 3.5-летняя прослеженность больных РМЖ в МО Ш Figure 3. 5-year follow-up of patients with BC in MR
Тгггг -
о ^ 25ббб -
и
s У 2бббб -
ф
о I Г5ббб -
2
^ о Гбббб -
и
\о < 5ггг -
2011 2012 2013
2014 2015 Годы
2016 2017 2018
На рис. 4 графически изображена динамика контингента больных РМЖ в МО в период с 2011 по 2018 г., состоящих на диспансерном учете 5 лет и более.
Ш Рисунок4. График числа пациентов РМЖ, находящихся в МО под наблюдением 5 лет и более Ш Figure 4. Graph of the number of BC patients in the MR who have been under supervision for 5 years or more
сг r
7Г
6б
5б
62,22 62,99
61,46 61,26 61,20
-a—■
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 Годы
Таблица 5. Число пациенток, находящихся под диспансерным наблюдением 5 лет иболее Table 5. Number of patients under medical supervision for 5 years or more
Количество пациенток 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018
Абсолютный показатель (чел.) 20557 20261 22192 23425 24437 20114 26097 24555
О/ % 58,78 56,91 59,58 62,22 62,99 61,4 6 61,26 Д1,2
0
Таблица 6. Индекс накопления Table 6. Uptake ratio
Показатель 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018
Взято на учет больных с впервые в жизни уст. диагнозом (абс.) 3126 3202 3185 3218 3397 3627 3499 3501
Контингент больных (абс.) 34975 35600 37248 37647 38793 40862 42600 40125
Индекс накопления 11,19 11,12 11,69 11,7 11,42 11,27 12,17 11,46
Индекс накопления незначительно изменился: в 2011 г. - 11,19, в 2012 г. - 11,12, в 2013 г. - 11,69, в 2014 г. - 11,7, в 2015 г. - 11,42, в 2016 г. - 11,27, в 2017 г. -12,17, в 2018 г. - 11,46 (табл. 6).
Индекс накопления - это отношение контингента больных к впервые взятым на учет больным.
Таким образом, за период с 2011 по 2018 г. (8 лет) отмечается увеличение числа пациенток с РМЖ, находящихся в МО под диспансерным наблюдением 5 лет и более, а индекс накопления вырос незначительно.
Поскольку точная диагностика необходима для построения адекватной лечебной тактики, большое значение имеет анализ и использование данных окончательного морфологического заключения. Показатели морфологической верификации диагноза РМЖ в МО за 8-летний период наблюдения демонстрируют определенную динамику: так, в 2011 и 2012 гг. морфологическое подтверждение диагноза было получено у 100% больных; в
2013 г. - у 97,58%, в 2014 г. - у 98,64%, в 2015 г. - у 97,23%, в 2016 г. - у 97,7%, в 2017 г. - у 97,36%, в 2018 г. - у 94,49%. Эти данные свидетельствуют об актуальности развития новых диагностических подходов и эффективного их использования, в т. ч. и морфологической верификации диагноза.
Данные по стратификации пациенток по стадиям заболе вания представлены на рис. 5 и 6, в табл. 7.
I стадия РМЖ была диагностирована у 22,59% больных в 2011 г., в 2012 г - у 20,8%, в 2013 г. - у 20,92%, в
2014 г. - у 24,39%, в 2015 г. - у 24,14%, в 2016 г. - у 22%, в 2017 г. - у 25,26%, в 2018 г. - у 23,82%.
II стадия заболе вания имела место в 4-5,71% случае в в 2011 г., в 2012 г. - у 43,71% больных, в 2013 г. - у 44,5%,
Рисунок 5. Заболеваемость РМЖ по стадиям Figure 5. BC morbidity by stages
50 г
40 30 20 10 0
22|^2|j33 23,98 24,67 25,05 ^ 25,26 23_,82
22,02 2080 2092 24,39 24,14 22,00 20779 20~7
968 щ Д _ 8,88 8,65 8,04 8,30 8,29
0 ^ r^S ? 0Ü7 0Ü2 0!?-
—É--■-
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 Годы
I стадия (%) IV стадия (%)
II стадия (%) И III стадия (
Стадия не установлена (%)
1 Таблица 7. Распределение больных в зависимости от стадии заболевания
i Table 7. Distribution of patients according to the stage of the disease
Стадия 2011-2014гг. 2015-2018 гг.
I ст. (АБС.) 720,8 864,8 p < 0,001
I ст. (%) 22,2 23,8
II ст. (АБС.) 1427,3 1642,5 p < 0,001
II ст. (%) 43,9 45,2
I-II ст. (АБС.) 2148,0 2507,3 p < 0,0001
I-II ст(%) 66,1 69,0
III ст. (АБС.) 772,3 799,6
III ст. (%) 23,8 22,0
IV ст. (АБС.) 326,5 302,3
IV ст. (%) 10,0 8,3 p < 0,05
в 2014 г. - у 41,82%, в 2015 г. - у 42,16%, в 2016 г. -у 47,04%, в 2017 г. - у 44,83%, в 2018 г. - у 46,63%.
III стадия РМЖ была диагностирована в 2011 г. у 22,02% больных, в 2012 г. - у 24,33%, в 2013 г. - у 23, 98%, в 2014- г. - у 24, 67%, в 2015 г. - у 25,05%, в 2016 г. -у 22,06%, в 2017 г. - у 20,79% ив 2018 г. - у 20,27%.
IV стадия заболевания зарегистрирована в 2011 г. у 9,6850 больны%, в2012 г - у 11,0155- ¡г 25155 г. 5У 10,61%, в 2014 г. - у 8,88%, в 20В% г. 5 у8,65%, в 5016 г.-у 8,04%, в 2017 у - у 803%и у 2У1У г. ,у 8,29%.(табл. 6, рис. 6, 7).
Об¡ащаетна севя внвманае группа пуциенлук, которым не удалось определить стадию заболевания. В 2011 г.
Рисунок 6. Распределение (Зольных РМЖ по стадиям Figure 6. Distribution of BC patient by stage
100
80 60 40
20 0
1,15
21,43
21,39
10,08 20,67
0,24 ^921
21,85
10,41 19,87
0,87 0,82 0,98 "8Ж
21,30
20,43
7Ж
19,02
44,39 41,44 42,48 40,10 41,73 40,88 40,64 43,44
22,98 8,22 24,89 27,88 27,78 28,43 30,36 29,76
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018
I стадия (%) IV стадия (%)
Годы
II стадия (%) ■ III стадия (
Стадия не установлена (%)
• Рисунок 7. Завершенность проводимой специальной терапии с 2011 по 2018 г.
• Figure 7. Completion of conducted special therapy from 2011 to 2018
2500 1- 2430
§ 2400 s J 2300 : 2333 2316 2268
0 1 2200 S о 2100 \o < 5000 - 7165 2185 2153 2110
1900
2011 0012 -913 2014 2015 Го ды 7916 2017 2012
таких больных было 056, в 2012 г. эта цифра составила 0,15%, в 2013 г. - 0%, в 2014 г. - 0,24%, в 2015 г. - 0%, в 2016 г. - 0, 87%, в 2017 г - 0,8 2 56, в 2018 г. - 0,98 %.
Как продемонстрировано на рис. 6, показатели выявления I и III стадий у пациенток с РМЖ остаются стабильными за весь период наблюдения.Для II стадии заболевания характерна высокая степень выявления и тенденция к некоторому увеличению числа больных, что может свидетельствовать о более высокой обращаемости пациенток и о более тщательном обследова нии в онкологических учреждениях МО. В группе пациенток с IVй стадией РМЖ выявлено снижение показателей заболеваемости с 9,68% в 2011 г. до 8,29% в 2018 г. (рис. 6, 7).
Широкое внедрение в МО скрининговых пр ограмм по наблюдению за женским населением старше 45 лет также привело к увеличению числа больных с ранними стадиями заболевания (табл. 7).
Распределение пациенток по степени завершенности проводимой специальной терапии в каждом отчетном году в период с 2011 г. по 2018 г. представлено на рис. 7, 8, в табл. 8.
Таблица8. Завершениерадикальноголечения поподгруппам Table 8. Completion of radical treatment by subgroups
Завершение лечения 2011-2014 гг. 2015-2018 гг.
Закончено радикальное лечение в отч. году (АБС.) 2249,8 2240,3
Закончено радикальное лечение в отч.году (%) 69,2 61,7 p < 0,001
За последние 5 лет в лечении больных РМЖ произошли значительные изменения в плане более широкого использования специальных методов лечения (неоадью-вантных, адьювантных режимов химиотерапии, гормональной терапии, лучевой терапии), а это может увеличивать время пребывания пациентов в стационарах или время нахождения под наблюдением у районных онкологов. Подобный подход, в свою очередь, увеличивает число больных, которые продолж ают длительное ле чение и не могут быть включены в графу «завершившие радикальное лечение в отчетном году» (табл. 8, рис. 8). Анализ данных по подгруппам (табл. 8) также подтверждает это предположение.
Как показано на рис. 8, законченное радикальное лечение в 2011 г. составило 68,3%, в 2012 г. - 71,56%, в 2013 г. - 66,82%, в 2014 г. - 70,18%, в 2015 г. - 69,41%, в 2016 г. - 58,77%, в 2017 г. - 61,73%, в 2018 г. - 57,57%.
Поскольку в материалах канцер-регистра по МО отражаются данные, касающиеся только хирургического и комбинированных (кроме химиолучевого) методов ле ч ения РМЖ (рис. 9 и 10), то в настоящей работе представлены проанализированные данные только этих по з иций.
Только хирургическое лечение в 2011 г. получила
1 461 пациентка, в 2012 г. - 1 662, в 2013 г. - 1 546, в 2014 г. - 1 480, в 2015 г. - 1 551, в 2016 г. - 1 494, в 2017 г. -
2 456, в 2018 г. -1 365 (рис. 9 и 10). Эти данные свидетель-
• Таблица 9. Показатели одногодичной летальности среди больных РМЖ в МО за период с 2011 по 2018 г.
• Table 9. Annual lethality rates among patients with BC in the period from 2011 to 2018
Летальность 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018
Одногодичная летальность (абс.) 187 216 174 177 197 192 141 186
Одногодичная летальность (%) 6,33 6,91 5,43 5,56 6,12 5,65 3,89 5,32
• Рисунок 8. Закончено радикальное лечение в отчетном году (2011-2018 гг.)
• Figure 8. Radical treatment was completed in the reporting year (2011-20185)
80 г
70 _68,30 71,56 66,82 7(018 69,41 61,73
60 - 58,27 57,57
50
2011 2012 2013 2014 2015 Годы 2016 2017 2012
Рисунок 9. Вид выполняемого лечения при РМЖ (2011-2018 гг.) Figure 9.Type of treatment performed in BC (2011-2018)
2000
о
^
s ^ 1500
ш
о
2 1000
о
\о < 500
0
1662
1480 1551 1494 1456
- 704 671
836 879 ■ 812 639 659
745
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 Годы
1 Таблица 10. Одногодичная летальность от РМЖ в МО по подгруппам 2011-2014 гг. и 2015-2018 гг. i Table 10. One-year mortality among patients with BC in MR by subgroups in 2011-2014 and 2015-2018
Летальность 2 811 -2014 гг. П 015-2018 гг.
Одногодичная летальность (абс.) 188,5 179,0
Одногодичная летальность (%) 6,1 5,2
f Рисунок 10. Вид выполняемого лечения у больных РМЖ в 2011-2018 гг.
i Figure 10. Type of treatment performed in BC patients in 2011-2018
ствуют о наметившейся тенденции более осторожного применения хирургического вмешательства в качестве единственного метода лечения больных с РМЖ.
Что касается комбинированного лечения, то в МО за 8-летний период наблюдения прослеживается все более широкое его использования. Так, в 2011 г. комбинированную терапию в МО получили 704 пациентки, в 2012 г. - 671, в 2013 г. - 630, в 2014 г. - 836, в 2015 г. -879, в 2016 г. - 659, в 2017 г. - 812, в 2018 г. - 745. На графике (рис. 9 и 10) отражена тенденция к более широкому использованию комбинированных методов леч ения РМЖ. Ранее мы указали, что под «комбинированным лечением» в данной статье подразумеваются хирургические и комбинированные методы лечения, кроме химиолучевой терапии.
Нами проанализированы показатели одногодичной летальности от РМЖ в МО за период с 2011 по 2018 г. (табл. 9).
Так, в 2011 г. этот показатель составил 6,33%, в 2012 г. -9,91%, в 2013 г. - 5,43%, в 2014 г. - 5,56%, в 2015 г. -6,12%, в 2016 г. - 5,56%, в 2017 г. - 3,89%, в 2018 г. -5,32%. Представленные данные свидетельствуют о некотором снижении уровня одногодичной летальности за 8 лет: с 6,33% в 2011 г. до 5,32% в 2018 г. (табл. 9).
Как представлено в табл. 9,10, показатели одногодичной летальности имеют тенденцию к неуклонному снижению (рис. 11).
1 Рисунок 11. Одногодичная летальность больных РМЖ в МО в 2011-2018 гг.
i Figure 11. One-year mortality among patients with BC in MR in 2011-2018
250 200 150 100 50 0
216
186
■
- 8
- 7
- 6
5
%
.
2 1 0
2011 C01C C013 2014 С015 С016 С017 С018 Годк
Одбогодичбая летальбость (абс.)
Одбогодичбая летальбость (
Как следует из табл. 10, одногодичная летальность уменьшилась со 188,5 (6,1%) в первой подгруппе (2011-2014 гг.) до 179,0 (5,2%) во второй (2015-2018 гг.).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В Московской области за период с 2011 по 2018 г. было взято на учет 26 755 больных с впервые выявленным РМЖ. В течение рассматриваемого периода число ежегодно впервые выявляемых случаев заболевания увеличилось на 550 (17,3%): с 3 172 (2011 г.) до 3 722 (2018 г.). Анализ абсолютного числа заболевших в эти годы свидетельствует о неуклонном росте показателей заболеваемости в течение 8 лет.
Зафиксирована устойчивая тенденция к увеличению числа больных со II стадией заболевания. Это может свидетельствовать о более высокой своевременной обращаемости в лечебные учреждения МО, а также являться результатом улучшения диагностических подходов.
Анализ данных за период с 2011 по 2018 г. (8 лет) позволил выявить увеличение числа пациенток с РМЖ, которые находятся под диспансерным наблюдением 5 лет и более.
Представленные данные также свидетельствуют о некотором снижении уровня одногодичной летальности за рассматриваемый период: с 6,33% в 2011 г. до 5,32% в 2018 г.
Полученные нами результаты, касающиеся показателей первичной выявляемости, заболеваемости, диагностики, одногодичной летальности в МО, представляют интерес и могут быть использованы для сравнительной оценки ситуации в отдельной территориально-административной единице МО.
Поступила / Received 04.10.2020 Поступила после рецензирования / Revised 26.10.2020 Принята в печать / Accepted 03.11.2020
- Список литературы -
1. Bray F., FerLayJ., Soerjomataram I., Siegel R.L., Torre L.A., Jemal A. Global Cancer Statistics 2018: GLOBOCAN Estimates of Incidence and Mortality Worldwide for 36 Cancers in 185 Countries. CA Cancer J Clin. 2018;68(6):394-424. doi: 10.3322/caac.21492.
2. Чойнзонов ЕЛ., Писарева Л.Ф., Жуйкова ЛД., Ананина ОА., Одинцова И.Н. Заболеваемость злокачественными новообразованиями органов дыхания в Томской области (2005-2016 гг.). Вопросы онкологии. 2018;64(6):732-738. doi: 10.37469/0507-3758-2018-64-6-732-738.
3. Писарева Л.Ф., Одинцова И.Н., Ананина О.А., Бояркина А.П. Злокачественные новообразования у населения Сибири и Дальнего Востока. Сибирский онкологический журнал. 2015;1(1):68-75. Режим доступа: https://www.siboncoj.ru/jour/article/view/112.
4. Жуйкова Л.Д., Чойнзонов Е.Л., Ананина О.А., Одинцова И.Н. Онкологическая заболеваемость в Сибирском и Дальневосточном федеральных округах. Сибирский онкологический журнал. 2019;18(6):5-11.
doi: 10.21294/1814-4861-2019-18-6-5-11.
5. Когония Л.М. Анализ заболеваемости злокачественными новообразованиями в САО и СЗАО Москвы (в сравнении с Россией и Москвой). Социальные аспекты здоровья населения. 2012;(3):5. Режим доступа: http//vestnik.mednet.ru/content/view/408/30.
Когония Л.М. Анализ смертности злокачественными новообразованиями в САО и СЗАО г. Москвы за 2004-2010 гг. Социальные аспекты здоровья населения. 2012;(4):5. Режим доступа: http://vestnik.mednet.ru/ content/view/418/30/lang,ru.
Autier P., BonioL M., Koechlin A., Pizot C., Boniol M. Effectiveness of and overdiagnosis from mammography screening in the Netherlands: population based study. BMJ. 2017;359:j5224. doi: 10.1136/bmj.j5224. Clift А.К. Breast screening controversy and the 'mammography wars' - two sides to every story. Hong Kong Med J. 2018;24(3):320-321. doi: 10.12809/ hkmj187405.
Myers E.R., Moorman P., Gierisch J.,Havrilesky LJ., Grimm LJ., Ghate S. et al. Benefits and Harms of Breast Cancer Screening: A Systematic Review. JAMA. 2015;314(15):1615-634. doi: 10.1001/jama.2015.13183.
10. Smith R.A., Andrews K.S., Fedewa S.A., Manassaram-Baptiste D., Saslow D., Wende R.C. Cancer screening in the United States, 2019: A review of current American Cancer Society guidelines and current issues in cancer screening. CA Cancer J Clin. 2019;69(3):184-210. doi: 10.3322/caac.21557.
11. Морозов С.П., Ветшева Н.Н., Овсянников А.Г., Ледихова Н.В., Панина Н.В., Полищук Н.С. Пушкова О.С. Московский скрининг: организация маммографического скрининга как способ повысить выявляемость рака молочной железы на ранних стадиях. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2019;27(S):623-629. doi: 10.32687/0869-866X-2019-27-si1-623-629.
6.
7.
9.
12. Самородская И.В., Семенов В.Ю. Смертность населения от злокачественных новообразований в Москве и Санкт-Петербурге в 2015 и 2018 годах. Современная онкология. 2020;22(3):79-84. doi: 10.26442/18151434.2020.3.200192.
13. Тихомирова Т.М., Гордеева В.И. К вопросу оценки рисков онкологической заболеваемости и смертности с учетом половозрастной структуры населения. Вопросы онкологии. 2014;60(5):571-577. Режим доступа: https://voprosyonkologii.ru/index.php/journat/article/view/179/179.
14. Ширлина Н.П, Стасенко В.Л., Колчин А.С. Распространенность факторов трудового процесса, ассоциированных с риском развития злокачественных новообразований. Медицина труда и промышленная экология. 2019;59(9):814-815. doi: 10.31089/1026-9428-2019-59-9-814-815.
15. Драпкина О.М., Семенов В.Ю., Самородская И.В. Десять ведущих причин смертности населения в Москве и Санкт-Петербурге в 2015 г. и 2018 г. Профилактическая медицина. 2020;23(5):18-24. doi: 10.17116/profmed20202305118.
16. Хижа В.В., Мовчан К.Н., Кузин А.А., Попов С.В., Скрябин О.Н., Гриненко О.А. и др. Основные медико-статистические данные о случаях злокачественных новообразований в Санкт-Петербурге в 2015-2016 гг. Вестник Российской военно-медицинской академии. 2017;(4):120-122. Режим доступа: https//elibrary.ru/item.asp?id=32268906.
17. Бойцов С.А., Самородская И.В., Семенов В.Ю. Влияние медицинских и немедицинских факторов на смертность населения: экономические факторы. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2016;24(6):335-340. Режим доступа: https://elibrary.ru/item. asp?id=27638885.
18. Pedersen J.H., Sorensen J.B., Saghir Z., Flotten O., Brustugun O.T., Ashraf H. et al. Implementation of lung cancer CT screening in the Nordic countries. Acta Oncol. 2017;56(10):1249-1257. doi: 10.1080/0284186X.2017.1329592.
- References -
1. Bray F., Ferlay J., Soerjomataram I., Siegel R.L., Torre L.A., Jemal A. Global Cancer Statistics 2018: GLOBOCAN Estimates of Incidence and Mortality Worldwide for 36 Cancers in 185 Countries. CA Cancer J Clin. 2018;68(6):394-424. doi: 10.3322/caac.21492.
2. Choynzonov E.L., Pisareva L.F., Zhuikova L.D., Ananina O.A., Odintsova I.N. Incidence of respiratory system cancer in the Tomsk region (2005-2016). Voprosy onkologii = Problems in Oncology. 2018;64(6):732-738. (In Russ.) doi: 10.37469/0507-3758-2018-64-6-732-738.
3. Pisareva L.F., Odintsova I.N., Ananina O.A., Boyarkina A.P. Cancer incidence among population of Siberia and Far East. Sibirskiy onkologicheskiy zhurnal = Siberian Journal of Oncology. 2015;1(1):68-75. (In Russ.) Available at: https://www.siboncoj.ru/jour/article/view/112.
4. Zhuikova L.D., Choinzonov E.L., Ananina OA., Odintsova I.N. Oncological morbidity in the Siberian and Far Eastern federal districts. Sibirskiy onkologicheskiy zhurnal = Siberian Journal of Oncology. 2019;18(6):5-11. (In Russ.) doi: 10.21294/1814-4861-2019-18-6-5-11.
5. Kogoniya L.M. Survey of cancers morbidity in the northern and north-western administrative districts of Moscow in comparison with all-Moscow and all-Russian values. Sotsialnye aspekty zdorovya naseleniya = Social Aspects of Population Health. 2012;(3):5. (In Russ.) Available at: http://vestnik.mednet.ru/content/view/408/30.
6. Kogonia L.M. Study of changes in mortality from malignant neoplasm in two municipal districts of Moscow (Northern one and North-Eastern one) from 1990 to 2005 (with special focus on situation in 2004). Sotsialnye aspekty zdorovya naseleniya = Social Aspects of Population Health. 2012;(4):5. (In Russ.) Available at: http//vestnik.mednet.ru/content/view/408/lang,ru/.
7. Autier P., Boniol M., Koechlin A., Pizot C., Boniol M. Effectiveness of and overdiagnosis from mammography screening in the Netherlands: population based study. BMJ. 2017;359:j5224. doi: 10.1136/bmj.j5224.
8. Clift A.K. Breast screening controversy and the 'mammography wars' - two sides to every story. Hong Kong Med J. 2018;24(3):320-321. doi: 10.12809/hkmj187405.
9. Myers E.R., Moorman P., Gierisch J.,Havrilesky LJ., Grimm LJ., Ghate S. et al. Benefits and Harms of Breast Cancer Screening: A Systematic Review. JAMA. 2015;314(15):1615-634. doi: 10.1001/jama.2015.13183.
10. Smith R.A., Andrews K.S., Fedewa S.A., Manassaram-Baptiste D., Saslow D., Wende R.C. Cancer screening in the United States, 2019: A review of cur-
rent American Cancer Society guidelines and current issues in cancer screening. CA Cancer J Clin. 2019;69(3):184-210. doi: 10.3322/caac.21557.
11. Morozov S.P., Vetsheva N.N., Ovsyannikov A.G., Ledihova N.V., Panina E.V., Polishchuk N.S., Puchkova O.S. Moscow screening: breast cancer screening with mammography as a method of improving early stage cancer detection. Probl Sotsialnoi Gig Zdravookhranenniiai Istor Med. 2019;27(Special Issue):629. (In Russ.) doi: 10.32687/0869-866X-2019-27-si1-623-629.
12. Samorodskaya I.V., Semenov V.Yu. Malignant neoplasms mortality rates in Moscow and Saint Petersburg in 2015 and 2018. Sovremennaya Onkologiya = Journal of Modern Oncology. 2020;22(3):79-84. (In Russ.) doi: 10.26442/18151434.2020.3.200192.
13. Tikhomirova T.M., Gordeeva VI. On the issue of assessing the risks of cancer morbidity and mortality, taking into account the age and sex structure of the population. Voprosy onkologii = Oncology Issues. 2014;60(5):571-577. (In Russ.) Available at: https//voprosyonkologii.ru/lndex.php/journal/article/view/179/179.
14. Shirlina N.G., Stasenko V.L., Kolchin A.S. The prevalence of factors of the labor process assotiated with the risc of developing valignant neoplasms. Meditsina truda i promyshlennaya ehkologiya = Russian Journal of Occupational Health and Industrial Ecology. 2019;59(9):814-815.(In Russ.) doi: 10.31089/1026-9428-2019-59-9-814-815.
15. Drapkina O.M., Semenov V.Iu., Samorodskaia I.V. Top ten causes of mortality in Moscow and St-Petersburg in 2015 and 2018. Profilakticheskaia med-itsina = Russian Journal of Preventive Medicine and Public Health. 2020;23(5):18-24. (In Russ.) doi: 10.17116/profmed20202305118.
16. Khizha V.V., Movchan K.N., Kuzin A.A., Popov S.V., Skryabin O.N., Grinenko O.A. et al. Statistical data of cancer cases in Saint-Petersburg within 2015-2016. Vestnik Rossiyskoy voenno-meditsinskoy akademii = Bulletin of the Russian Military Medical Academy. 2017;(4):120-122. (In Russ.) Available at: https://elibrary.ru/item.asp7id-32268906.
17. Boitsov S.A., Samorodskaia I.V., Semenov V.Iu. The impact of medical and non-medical factors on population mortality: the economic factors. Problemy sotsialnoi gigieny, zdravookhraneniia i istorii meditsiny = Problems of Social Hygiene, Health Care and the History of Medicine. 2016;24(6):335-340. (In Russ.) Available at: https://elibrary.ru/item.asp7id-27638885.
18. Pedersen J.H., Sorensen J.B., Saghir Z., Flotten O., Brustugun O.T., Ashraf H. et al. Implementation of lung cancer CT screening in the Nordic countries. Acta Oncol. 2017;56(10):1249-1257. doi: 10.1080/0284186X.2017.1329592.
Информация об авторах:
Когония Лали Михайловна, д.м.н., профессор кафедры онкологии, Московский областной научно-исследовательский клинический институт имени М.Ф. Владимирского; 129110, Россия, Москва, ул. Щепкина, д. 61/2, корп. 15; e-mail: Lali51@yandex.ru
Асташов Владимир Леонидович, д.м.н., профессор кафедры онкологии, Московский областной научно-исследовательский клинический институт имени М.Ф. Владимирского; 129110, Россия, Москва, ул. Щепкина, д. 61/2, корп. 15; e-mail: Astashov095@mail.ru Минаков Сергей Николаевич, ассистент кафедры онкологии, Московский областной научно-исследовательский клинический институт имени М.Ф. Владимирского; 129110, Россия, Москва, ул. Щепкина, д. 61/2, корп. 15; e-mail: sn@minakov@yandex.ru
Information about the authors:
Lali M. Kogoniya, Dr. of Sci. (Med.), Professor of the Department of Oncology, Moscow Regional Research Clinical Institute named after M.F. Vladimirsky; 61/2, Bldg. 15, Schepkin St., Moscow, 129110, Russia; e-mail: Lali51@yandex.ru
Vladimir L. Astashov, Dr. of Sci. (Med.), Professor, Professor of the Department of Oncology, Moscow Regional Research Clinical Institute named after M.F. Vladimirsky; 61/2, Bldg. 15, Schepkin St., Moscow, 129110, Russia; e-mail: Astashov095@mail.ru
Sergey N. Minakov, Assistant of the Department of Oncology, Moscow Regional Research Clinical Institute named after M.F. Vladimirsky; 61/2, Bldg. 15, Schepkin St., Moscow, 129110, Russia; e-mail: sn@minakov@yandex.ru
