CC BY
11
УДК 8137 : 811.161.1
ББК 81.033
Н 73
Новиков А.Н.
Кандидат филологических наук, доцент кафедры общего языкознания Адыгейского государственного университета, e-mail: agunovikov@mail.ru
Динамика семиотических характеристик пространственных обозначений верха в языке
(Рецензирована)
Аннотация:
Рассматривается специфика изменений пространственных обозначений верха в языке. При анализе эволюции семантики верха в русском языке особое внимание уделено прагматике языкового знака. С учетом семиотического объяснения явлений языковой асимметрии выявляется и обосновывается появление новых планов содержания у языковых знаков, тем самым показываются изменения взаимосвязей между объектом, планом выражения знака и его прагматикой. Впервые развитие сигнификативных значений у пространственных знаков-символов показано через призму исторического метода с привлечением разнообразных данных. Устанавливаются изменения пониманий денотата описываемого знака, что связывается с позицией интерпретатора, которая, в свою очередь, эволюционирует под влиянием ментальных установок в ту или иную эпоху, что можно объяснить, в частности, отражением религиозных представлений. Результаты исследования могут быть применены при описании языка как знаковой системы; несмотря на то, что диахрония знаков рассматривается на материале русского языка, их конститу-ирование в определенной степени носит универсальный характер.
Ключевые слова:
Семиотический анализ, знак-символ, пространственное значение, диахрония, прагматика, денотат, сигнификат.
Novikov A.N.
Candidate of Philology, Associate Professor of Department of General Linguistics, the Adyghe State University, e-mail: agunovikov@mail.ru
Dynamics of semiotic characteristics of spatial designations of the word "top" in language
Abstract:
This paper examines the changes in spatial designations of the word "top" in language. In the analysis of evolution of semantics of the word "top" in Russian, the author pays special attention to pragmatics of the language sign. Taking into account a semiotic explanation of the phenomena of language asymmetry, the publication reveals and substantiates emergence of new plans of contents in language signs, thereby showing changes in interrelations between an object, the plan of expression of the sign and its pragmatics. For the first time, the author shows development of significative meanings in spatial signs symbols through a prism of a historical method, with attraction of various data. The work determines changes in understanding of the denotation of the described sign associated with an interpreter position evolving under the influence of mental principles during this or that era.
It is possible to explain this, in particular, by reflection of religious beliefs. Results of this research can be used at the description of the language as sign system; in spite of the fact that the diachrony of signs is considered on Russian material, their institutionalization to some extent has universal character.
Keywords:
Semiotic analysis, sign symbol, spatial meaning, diachrony, pragmatics, denotation, significatum.
Одно и то же понятие может быть истолковано по-разному в силу отличий в связях внутри триады объект-знак-интерпретанта (терминология Ч. Пирса). Иначе говоря, концептуализация в отношениях знак/объект неодинаково осуществляется в последующих знаках. А поскольку слова - это знаки-символы, отображающие не только денотат, т.е. «... символ предполагает, что мы способны вообразить ... вещи и ассоциировать с ними слово» [1: 93], то и лексемы часто не выражают то, что называют, а способны корректироваться интерпретатором. Прагматика языкового знака, таким образом, формирует его вариативность.
Конвенциональный характер слов как знаков-символов, безусловно, обусловливает их концептуализацию, так как ментальные операции приводят к преобразованиям символов, расширению их значений и, в конечном итоге, к появлению новых символов. Как справедливо отмечал Ч. Пирс, «.такие слова, как сила, закон, богатство, свадьба, значат для нас нечто весьма отличное от того, что они значили для наших диких предков» [1: 94]. Конвенциональность языкового знака, следовательно, связана с диахроническими изменениями его семиотических характеристик.
Семиотический анализ слов, обозначающих пространство, невозможен без рассмотрения плана выражения (означающего) и плана содержания (означаемого) языковых знаков, что предполагает обращение к характеристике особенностей появления значений, ибо именно значение - это результат взаимодействия означающего и означаемого [2: 38-46].
Однако вследствие языковой асимметрии соотношение между планом выражения и планом содержания нарушается и, таким образом, «.модели, обычно выражающие пространственные отношения, могут приспосабливаться для передачи значений иного рода, выполняя, следовательно, свои вторичные функции.» [3: 6].
Языковая асимметрия - диахронически обусловленное явление. Это означает то, что метафоризация означаемого языковых знаков происходит не одномоментно и определена конкретной коммуникативной ситуацией, которая, в свою очередь, во многом обусловлена контекстом. Языковое выражение пространства, в частности, связано с отражением его в языковом сознании. Так, В.Н. Топоров указывал на два понимания пространства: 1) «.нечто первичное, самодостаточное, независимое от материи и не определяемое материальными объектами, в нем находящимися...»; 2) «нечто относительное, зависящее от находящихся в нем объектов, определяемое порядком сосуществования вещей...» [4: 228]. И если первое понимание пространства («по Ньютону» у В.Н. Топорова) можно отнести к отражению научной картины мира, то именно вторая интерпретация локализации иллюстрирует тезис о взаимосвязи объекта (конкретного положения предмета в пространстве), знака-символа (слова) и ин-терпретанты (репрезентации знака). Различное понимание пространства, таким образом, обусловлено тем, какому фрагменту картины мира соответствует то или иное понятие локализации: «.Каждая предметная область выступает системообразующим фрагментом (элементом)
определенной картины мира, которая, будучи интегративно-комплексным суперобразованием, содержит, помимо ПО, и иные вербально-семиотические конструкты, отражающие особенности национальной модели мира» [5: 85].
Рассмотрим эволюцию семиотических характеристик слов локализации на примере обозначений верха в русском языке. В качестве предмета описания взяты существительные, связанные с понятием верха как явления локализации. В качестве источника выступили исторические и толковые словари русского языка [6], [7], [8], материалы Национального корпуса русского языка (НКРЯ).
Прототипическое значение верха, связанное с базовым первоначальным восприятием пространства, указывает на локализацию относительно объекта (локализатора) - то, что находится выше объекта - и близко по семантике к наречию вверху (старославянское врьхоу). Следовательно, основная «идея символа, связанная со словом» (Ч. Пирс), состоит в определении объекта в системе координат локализатора-интерпретатора, и это неудивительно, так как, «.. .чтобы указать положение предмета в пространстве, говорящий ориентирует его относительно пространственного контекста» [9: 239].
«Положение» верха в системе координат с течением времени менялось. Образовалась семиотическая оппозиция верх-низ, в которой роль локализатора нивелирована: верх - то, что противопоставлено низу. Оформляется, соответственно, понимание верха как верхней части какого-либо объекта: верх горы, верх камня, верх дерева и др., полярной модификацией при этом выступает синтактика с компонентом «низ»: низ горы, низ камня, низ дерева.
Антропоцентрический характер интерпретации пространства, отмечаемый, в частности, В.Н. Топоровым [4: 244], реализуется в появлении у слова верхъ в древнерусском языке значения «голова, верхняя часть головы, темя, макушка».
Следует отметить, что общепризнанная в последнее время антропоцентричность языка приводит к выводу об относительности пространства и субъективности пространственных характеристик. Возрастающая роль интерпретатора, который выступает одновременно и как локализа-тор, и как ориентир, в конечном итоге и обусловливает наличие у знака нескольких планов содержания (явление языковой асимметрии).
Дальнейшим развитием символики пространственного знака следует признать появление семантики, не связанной с пространством, т.е происходит метафо-ризация значения слова. Одним из таких появившихся значений является употребление слова верх в значении способа измерения сыпучих тел (XVI-XVП вв.). Динамика концептуализации в этом случае, по-видимому, выглядит следующим образом: верх «то, что насыпается выше краев мерки» ^ верх «количество того, что насыпается выше краев» ^ верх «способ измерения сыпучих тел». Сигнификативное значение слова верх в данном случае объяснимо гносеологически: преломление через языковое сознание свойств денотата знака и отображение этого процесса в языке. Эту мысль можно подтвердить идиоматизацией выражений с компонентом «верх» в этом значении в языке данного периода: в один верхъ, в два верха и т.д.
Бесспорной представляется взаимосвязь языкового сознания и изменений денотата как способа отражения менталь-ности. Этим обусловлено оформившееся после принятия христианства понимание верха в качестве трансцендентного пространства, являющегося отражением библейского представления о верхе как о божественном, противопоставленном низу - земному, человеческому. Подобная интерпретация описываемого знака-символа характерна как для текстов древнерусских (ХГ-ХГУ вв.), так и для текстов старорусских (XV-XVП вв.), текстов нового времени (XVIII в.) и текстов церковного
дискурса современного языка (НКРЯ).
Семиотическое указание на верх в этом случае - это вербализация понимания о верхней точке пространства как места сверхъестественного, идеального. Здесь мы можем говорить о «сигни-фикации второго уровня» (Р. Барт), т.е. о появлении коннотации (в семиотическом смысле - как способе ассоциации, связанной со знаком, однако трансформированной из денотата). Религиозное мировоззрение членит пространство строго вертикально, причем это членение во многом даже не физическое, а метафизическое: верх/низ противопоставлены как добро и зло, чистое и нечистое, греховное. «Частным переосмыслением» означающего при этом выступает номинация словом верх куполов и глав церквей, поскольку они устремлены ввысь - к Богу. Следует здесь отметить, что номинатив высь, синонимичный номинативу верх, употреблялся именно с «сакральный» коннотацией: Въ храме высоце възлежиши (Изб. Св. 1076 г.).
Связанной с религиозным представ-
лением о пространстве - выше всех находится верховное божество - видится дальнейшая сигнификация слова верх в русском языке: понятие о верхе как о доминировании привело к появлению метафорических обозначений верха в качестве того, что находится выше не в физическом смысле: верх - это царь и царские покои, верх - то, что завершает, увенчивает что-либо, стоит во главе чего-либо (Петръ — верхъ апостольский (XII в.); верх добродетели — кротость и незлобие (XVII в.)). Таким образом, с течением времени формируется понимание верха как конечной точки иерархии.
Конвенциональность и ассоциативность значений варьируются в примерах, связанных с локализацией, произвольно с точки зрения синхронии, однако закономерно с диахронической стороны, тем более что пространственные отношения являются базовыми, прототипическими для любого языка, ибо являются элементами действительности, а языковой знак - вербализация реального мира, которая в разные периоды имеет специфику.
Примечания:
1. Пирс Ч. Что такое знак? // Вестник Томского государственного университета. Сер. Философия. Социология. Политология. Томск, 2009. № 3. С. 88-95.
2. Barthes R. L'aventure semiologique. Paris: Editions du Seuil, 2007. 385 p.
3. Гак В.Г. Функционально-семантическое поле предикатов локализации // Теория функциональной грамматики: локативность. Бытийность. Поссесивность. Обусловленность. СПб., 1996. С. 6-26.
4. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. М.: Наука, 1983. С. 227-284.
5. Тлехатук С.Р. Картина мира и предметная область: особенность функционально-прагматической и когнитивной репрезентации // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп, 2016. Вып. 1 (172). С. 84-89.
6. Словарь русского языка: в 4 т. / АН СССР, Ин-т рус. яз.; под ред. А.П. Евгеньевой. М.: Рус. язык, 1981-1984.
7. Словарь русского языка XI-XVII вв. / АН СССР, Ин-т рус. яз. М.: Наука, 1975-2009.
8. Словарь церковно-славянскаго и русскаго языка / сост. Импер. Акад. наук. СПб., 1847. Т. I. 439 с.
9. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М., 2008. 416 с.
References:
1. Peirce Ch. What is a sign? // Bulletin of Tomsk State University. Ser. Philosophy. Sociology. Political science. Tomsk, 2009. No. 3. P. 88-95.
2. Barthes R. L'aventure semiologique. Paris: Editions du Seuil, 2007. 385 pp.
3. Gak V.G. Functional-semantic field of localization predicates // Theory of functional grammar: locativity, beingness, possessiveness, conditionality. SPb., 1996. P. 6-26.
4. Toporov V.N. Space and text // Text: semantics and structure. M.: Nauka, 1983. P. 227-284.
5. Tlekhatuk S.R. Picture of the world and subject area: feature of functional-pragmatic and cognitive representation // Bulletin of the Adyghe State University. Ser. Philology and the Arts. Maikop, 2016. Iss. 1 (172). P. 84-89.
6. Dictionary of the Russian language: in 4 volumes / AS of the USSR, Institute of the Russian language; Ed. by A.P. Evgenyeva. M.: Rus. yaz., 1981-1984.
7. Dictionary of the Russian language XI-XVII centuries / AS of the USSR, Institute of the Russian language. M.: Nauka, 1975-2009.
8. Dictionary of Church Slavonic and Russian language / comp. by Imper. Acad. of Sciences. SPb., 1847. Vol. I. 439 pp.
9. Rakhilina E.V. Cognitive analysis of subject names: semantics and compatibility. M., 2008. 416 pp.
