CC BY
112
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2015, Том 24, Экспресс-выпуск 1171: 2674-2694
Динамика популяций водоплавающих птиц в дельте Волги в ХХ столетии
Г.М.Русанов
Второе издание. Первая публикация в 2008*
Многолетние материалы орнитологического мониторинга свидетельствуют о многообразии факторов воздействия на население водоплавающих птиц в регионе. Среди них ведущее значение имеют гидрологический режим Волги и Каспия, хозяйственная деятельность человека, фактор беспокойства. Нельзя не отметить массовую гибель водяных птиц у северо-восточного побережья моря от ботулизма в 1980-х годах. Фактов прямого влияния деятельности развивающегося нефтегазового комплекса на состояние популяций водоплавающих птиц пока в регионе не выявлено. Задача выяснения характера и масштабов его воздействия на население птиц требует дальнейших комплексных исследований.
Период времени с конца 1930-х до конца 1970-х годов характеризовался постоянным понижением уровня моря, что привело к обсыханию значительных участков предустьевого взморья, образованию обширной мелководной акватории с очень благоприятными экологическими условиями для птиц водного комплекса. В период низкого стояния уровня Каспия в авандельте Волги сформировались обширные площади высокопродуктивных водно-болотных угодий. К концу 1970-х годов на предустьевом взморье надводная растительность распространилась на площади около 460 тыс. га (43.6 % всей площади взморья), создавая для водяных птиц благоприятные защитные, гнездовые и кормовые условия. Суммарная биомасса водоплавающих птиц после сезона размножения достигала очень высокого показателя — 0.5 т/км2. Наибольшую биомассу имели лысуха Fulica atra, лебедь-шипун Cyg-nus olor и серый гусь Anser anser. Большое число речных уток и серых гусей прилетало в дельту на летнюю линьку и держалось в угодьях длительное время после её окончания. Численность охотничьих видов птиц к началу сезона охоты превышала 1 млн. особей. Во второй половине осени их численность многократно возрастала за счёт мигрантов.
Период времени до середины 1980-х годов характеризовался очень благоприятными условиями для ведения охотничьего хозяйства в дельте Волги. Добыча водоплавающих птиц за сезон охоты составляла до
* Русанов Г.М. 2008. Динамика популяций водоплавающих птиц в дельте Волги в ХХ столетии // Стрепет 6, 1: 5-26.
200 тыс. голов (серого гуся немногим более 2 тыс. голов; Русанов, Бо-чарников 1982). Несмотря на высокую численность дичи в угодьях, использование ресурсов водоплавающих птиц ограничивалось жёсткими правилами и нормативными документами.
С 1978 по 1995 год уровень моря повысился на 2 м 35 см, что вызвало глубокие изменения состояния природных угодий. В последующий период (1996-2005) уровень моря понизился. Таким образом, современный этап развития природы дельты Волги характеризуется относительно высоким стоянием уровня Каспийского моря и повышенным объёмом волжского стока. В условиях подъёма и высокого стояния уровня моря экологические условия в угодьях изменились. Обширные площади акватории предустьевого взморья выпали из фонда гнездовых угодий. В авандельте продолжает гнездиться преимущественно лебедь-шипун. Благоприятные условия для гнездования ограничиваются узкой полосой култучной зоны (переходная часть от надводной части дельты к авандельте). Особенно резкое снижение численности произошло у охотничьих видов птиц — серого гуся и лысухи. Неуклонно снижается численность кряквы Anas platyrhynchos. Угодья аван-дельты почти полностью утратили былую роль района массовой летней линьки речных уток, что также повлекло за собой снижение их численности. В период осенней миграции из-за возросших глубин мигрирующие серые гуси и речные утки не находят для себя благоприятных кормовых условий и раньше улетают за пределы дельты. В изменившихся условиях в угодьях стали доминировать лебеди-шипуны и лебеди-кликуны Cygnus cygnus, нырковые утки и крохали.
Состояние и динамика популяций отдельных видов водоплавающих птиц
Краснозобая казарка Rufibrenta ruficollis. Встречается на территории дельты и Астраханской области только в периоды пролётов.
В результате роста антропогенной нагрузки и мелиорации водно-болотных угодий условия зимовки краснозобых казарок в юго-западном Прикаспии ухудшились, и птицы с 1968 года переместились на зимовку на юг Западной Европы — в Румынию, Болгарию и Грецию. Стали наблюдаться зимовки птиц в дельте Дуная (включая территорию бывшего СССР) и даже на озере Маныч-Гудило (Кривенко 1983).
Мигрирующие с мест зимовок на места гнездования птицы изредка транзитно пролетают дельту Волги. В период зимовки краснозобых казарок в Азербайджане встречи их в Астраханском заповеднике были более частыми. При этом птицы изредка останавливались на лугах или косах култучной зоны. После изменения места зимовок краснозобые казарки стали пролетать западнее дельты Волги, и встречи их отмечаются реже. Это подтверждается и материалами кольцевания птиц
на местах гнездования (Исаков 1979). На весеннем пролёте краснозо-бых казарок регистрировали в дельте в период с середины марта до середины апреля, а на осеннем - с середины октября до 10 ноября (Виноградов, Морозкин 1979).
По данным В.Г.Кривенко (1983), в 1976 году на осеннем пролёте в долине Маныча было учтено 25 тыс. краснозобых казарок, а на местах гнездования в конце 1970-х годов общая их численность составляла 27 тыс. особей. Зимой 1991/92 года в Румынии и Болгарии было учтено 68 тыс. краснозобых казарок, а общая численность определена в 7475 тыс. особей (Scott, Rose 1996; Георгиев 2003). По другой оценке, она достигла 90 тыс. особей (Сыроечковский-мл. 1999).
О малочисленности краснозобых казарок в дельте Волги свидетельствуют все без исключения фаунистические работы и сорокалетний мониторинг водоплавающих птиц в Астраханском заповеднике. В 1970-е годы в заповеднике за год отмечали от 1 до 11 встреч мигрирующих птиц, а в последующие годы число встреч значительно уменьшилось. В пролётных стаях учитывали от нескольких особей до 50, 60 птиц и только однажды было учтено 100 птиц.
Основным лимитирующим фактором для краснозобых казарок в дельте Волги является их узкая кормовая специализация (Кривенко 1983). На путях пролёта и зимовки кормом им служат степные эфемеры, всходы пшеницы, луковицы, клубни и корневища степных растений. Из-за кормовой специализации эти птицы не могут использовать водные угодья дельты в современных условиях, несмотря на их богатые кормовые ресурсы для других видов водоплавающих птиц.
Белолобый гусь Anser albifrons. В.Яковлев отмечал, что под Астраханью белолобый гусь встречается на пролёте, уступая в численности пискульке (цит. по: Бостанжогло 1921). К.А.Воробьёв (1936) указывает о длительных задержках белолобых гусей в низовьях дельты на осеннем пролёте. В 1935 году Л.Н.Бородин (1938) отмечал пролёт этих гусей на Обжоровском участке в период с 24 марта по 15 апреля и указывал на их относительно низкую численность. В стаях пролётных «казарок» он учитывал до 200 и более птиц. Осенью на этом участке они были более многочисленны. Начало прилёта отмечено 18 сентября, массовый прилёт - 6 октября. Совместные стаи останавливающихся в заповеднике белолобых гусей и пискулек не превышали 30-40 особей. Быстро менявшиеся экологические условия на взморье, а также рост антропогенной нагрузки создавали условия, не отвечающие требованиям этих гусей, и пролёт их через дельту чаще стал проходить транзитно. Это отмечали А.Е.Луговой (1963), Ю.А.Исаков, Г.А.Криво-носов (1969) и др.
По наблюдениям в заповеднике, весенний пролёт белолобых гусей начинается в первой декаде марта, а завершается в третьей. Средняя
многолетняя дата начала пролёта в западной части дельты (Дамчик) -18 марта, а в восточной (Обжорово) — 21 марта. На осеннем пролёте эти гуси появляются в дельте в сентябре или октябре, а заканчивается пролёт в среднем 19 ноября. Массовый пролёт проходит в октябре (в среднем 17 октября). Транзитный пролёт чаще проходит на высоте от 100 до 300 м, весной преимущественно в северо-восточном, а осенью — в обратном этому направлению.
На осенней миграции в 1960-1965 годах в период наиболее интенсивного пролёта белолобых гусей и пискулек в восточной части дельты за световой день учитывали 96-156 особей (Исаков, Кривоносов 1969). По данным регистрации 316 пролётных стай «казары», получившей отражение в летописях природы Астраханского заповедника за 19661986 годы, численность птиц в стаях весной составляла в среднем 54 особи, а осенью — 87 особей. Размерный состав стай показан в таблице 1.
Таблица 1. Размерный состав стай белолобых гусей и пискулек на весеннем и осеннем пролётах в дельте Волги
Период Число Число стай (в %%) с численностью птиц от 10 до 600 особей
миграций стай 10 50 100 200 400 600
Весна 80 10.0 60.0 13.7 16.3 — —
Осень 236 3.8 38.6 38.1 14.0 3.4 2.1
В последнем десятилетии наряду с транзитным пролётом отмечены случаи остановок белолобых гусей в култучной зоне дельты весной (21 марта 1979) и осенью (4 ноября 1983, 25 октября 1985, в октябре 1986). При этом задерживались они в дельте на ночёвку, лишь иногда — на несколько дней. Зарегистрировано несколько случаев добычи белолобых гусей охотниками как в авандельте, так и на полях собственно дельты, куда они прилетали вместе с серыми гусями кормиться.
Интенсивный пролёт белолобых гусей проходит севернее дельты Волги через Волго-Ахтубинскую пойму. По данным В.А.Кузякина с соавторами (2000), осенью 1995 года через 110-километровый фронт пролёта, проходящий через Волго-Ахтубинскую пойму, пролетело около 250-450 тыс. белолобых гусей.
Пискулька Лпвег етуЬНгориБ. В период понижения уровня Каспийского моря основным местообитанием пискулек в дельте служили ильмени (местное название озёр), мелководья култучной зоны и реже при-островные мелководья предустьевого взморья. В условиях возрастания глубин, вызванных повышением уровня Каспийского моря, пролёт проходит транзитно. Остановки мигрирующих пискулек вместе с белолобыми гусями иногда отмечаются в период весенних пролётов в западном ильменно-бугровом районе.
По В.Н.Бостанжогло (1911) и К.А.Воробьёву (1936), пискулька в периоды миграций встречалась в дельте Волги в большом количестве, а по свидетельству В.Яковлева (1872) — даже превосходила в численности белолобого гуся. Огромные стаи казарок держались в низовьях дельты со второй половины сентября до середины ноября. Однако уже в 1935 году Л.Н.Бородин (1938), отмечая весенний пролёт этих гусей на Обжоровском участке заповедника в период с 24 марта по 15 апреля, указывал на их низкую численность. В стаях пролётных «казарок» он учитывал до 200 птиц. По свидетельству этого автора, осенью в заповеднике они были более многочисленны. Совместные стаи останавливающихся в заповеднике белолобых гусей и пискулек осенью не превышали 30-40 особей.
По свидетельству Ю.А.Исакова (Исаков, Кривоносов 1969) в 1940-е годы пискулька была в дельте ещё многочисленна. Стаи пискулек постоянно держались вблизи устьевых участков протоков и в култуках (заливы у морского края дельты) или отлетали на взморье. Следует отметить, что в тот период взморье изобиловало молодыми, не заросшими тростником косами, образующимися в результате быстрого падения уровня Каспия. Земноводная растительность кос служила этим гусям кормом: куриное просо, гречиха, жеруха, пырей, мята, сальвиния и др. (Бородин 1938). В 1940-е годы Ю.А.Исаков приводит уже другой состав кормовых растений: всходы рогоза, клубнекамыш морской, дву-кисточник тростниковидный, вероника ключевая, жеруха земноводная, омежник водяной и др.
Быстро изменявшиеся экологические условия на взморье (вызванные зарастанием кос тростником и рогозом) не отвечали требованиям этих гусей, и пролёт их через дельту стал проходить транзитно. По оценке Г.А.Кривоносова (Исаков, Кривоносов 1969), в 1963-1964 годах общая численность казарок (белолобого гуся и пискульки), пролетев -ших в светлое время суток через култучную зону и авандельту Волги (на Обжоровском участке заповедника и у его границ), составляла соответственно 116.4 и 92.6 тыс. особей. Соотношение численности отдельных видов в этих высоких показателях не установлены.
В 1970-1980 годах пискулек почти ежегодно регистрировали в период миграций в заповеднике (в год поступало от 3 до 11 сообщений). Их отмечали по голосам в стаях пролётных белолобых гусей, или регистрировали стайки, состоящие из одних пискулек. Затем встречи прекратились и возобновились в 1993 году, а их число сократилось до 1-2 в год. Таким образом, за несколько десятилетий произошло очень резкое снижение численности пискульки на пролёте в дельте Волги.
Гуменник Anser fabalis. В.А.Хлебников относил гуменника к пролётным в Астраханском крае. Проводившие здесь фаунистические исследования В.Н.Бостанжогло (1911), К.А.Воробьёв (1936), А.Е.Луговой
(1963) ни разу не отметили гуменника в дельте Волги. Ю.А.Исаков (Исаков, Кривоносов 1969) считает, что гуменник, не долетая до Волго-Ахтубинской поймы, поворачивает на реку Иловлю и другие притоки Дона. Залёт их в дельту Волги связан, возможно, с отклонением от этого пролётного пути. Первым достоверным свидетельством залёта гуменника в дельту явилась добыча одной птицы из стайки в 5 особей 13 октября 1980 в западной части дельты у границы Дамчикского участка заповедника. Одиночные гуменники были добыты охотниками 2 октября 1982 у 45 км Обжоровского канала и 1 октября 1985 у острова Маленький, расположенного в восточной части дельты. Единичные случаи добычи гуменников отмечали и в последующие годы.
Лебедь-шипун Cygnus olor. Ситуацию с лебедем-шипуном можно считать феноменом. В 1930-е годы популяция находилась в глубокой депрессии из-за преследования человеком. Даже в годы войны, когда мужское население мобилизовали за защиту Отечества, а экологическая обстановка в дельте была благоприятной для гнездования, лебедь-шипун оставался очень редок. Л.Н.Бородин (1938), первым проводивший изучение экологии водоплавающих птиц в заповеднике, отметил только одну встречу этих лебедей.
Первая встреча на гнездовании была зарегистрирована в заповеднике в 1938 году. По свидетельству Ю.А.Исакова, за три полевых сезона (1940, 1945, 1946) он достоверно видел лебедей-шипунов в дельте только дважды (Исаков, Кривоносов 1969). Положение стало быстро меняться после исключения в 1950-х годах лебедей из перечня охотничьих видов птиц. Росту их численности на гнездовании на Северном Каспии способствовало понижение уровня моря, образование обширных мелководий на волжском предустьевом взморье и зарастание их водной растительностью. Начальный период восстановления численности лебедей-шипунов подробно описан Г.А.Кривоносовым (1963).
Стремительный рост численности шёл до середины 1980-х годов, после чего прекратился. Значительно снизились и темпы восстановления гнездовой численности птиц после суровых зим, сопровождавшихся гибелью зимующих птиц (1984/85, 1993/94).
Следует отметить, что очень благоприятным обстоятельством для дельтовой популяции шипунов явилось наличие хороших условий для массовой летней их линьки у побережий Северного Каспия (Кривоносов 1972). В июле 1983-1987 годов численность линяющих лебедей -шипунов у северного и северо-восточного побережий составляла от 71.3 до 344.5 тыс. особей (возможно, последний показатель завышен из-за методических сложностей учётов птиц на больших территориях). В последние десятилетия ХХ века шло быстрое восстановление и расширение гнездового ареала шипунов, о чём красноречиво свидетельствуют материалы их учётов (Экология и охрана лебедей... 1990). В конце ХХ
века установлено гнездование шипунов даже в дельте Печоры (Мине-ев, Минеев 2003). Основными причинами расселения лебедя-шипуна явились многолетняя охрана и антропогенная эвтрофикация водоёмов (Исаков, Кривенко 1984). При этом следует указать и на такие важные факторы, как стабильная и высокая плодовитость и экологическая пластичность вида (Русанов 2001, 2003).
В условиях значительного подъёма уровня Каспия, когда в середине 1990-х годов почти вся акватория предустьевого взморья из-за больших глубин стала для птиц негнездопригодной, лебеди-шипуны продолжали успешно гнездиться в авандельте в обширных массивах затопленных водой островных тростниково-рогозовых крепей. Ни серые гуси, ни утки в этих угодьях не гнездятся. При этом гнездование их стало очень рассредоточенным (что способствует лучшей сохранности кладок) и практически повсеместным (как показывают аэровизуальные обследования угодий и авиаучёты численности птиц). Общая численность лебедей-шипунов на гнездовании в дельте Волги вновь стала увеличиваться, но не достигла пока уровня максимальной численности, наблюдавшейся в середине 1980-х годов. Динамика численности за период с 1981 по 2000 год показана в таблице 2.
Таблица 2. Изменение нагрузки водоплавающих птиц на угодья низовьев дельты и предустьевого взморья Волги на осеннем пролёте в 1981 -2000 годах
Нагрузка на 1 га угодий в птице-днях
Виды 1981-1990 1991-1995 1996-2000 в %% от 1981-1990
1991-1995 1996-2000
Cygnus cygnus 174.2 170.8 305.9 98.0 175.6
Cygnus olor 58.6 129.3 26.9 220.6 45.9
Anser anser 354.0 69.5 154.6 19.6 43.7
Tadorna ferruginea 19.2 12.4 9.9 64.6 51.6
Anas acuta 24.1 12.1 1.6 50.2 6.6
Anas crecca 195.9 58.0 80.8 29.6 41.2
Anas platyrhynchos 203.2 91.8 107.4 45.2 52.9
Anas strepera 10.1 21.7 23.1 214.8 228.7
Anas penelope 0.06 0.03 0.1 50.0 166.7
Anas querquedula 44.1 53.7 23.7 121.8 53.7
Anas clypeata 0.2 0.2 0.4 100.0 200.0
Netta rufina 0.5 4.3 4.6 860.0 920.0
Aythya ferina 9.6 173.1 673.5 1803.1 7015.6
Aythya nyroca 0.08 1.0 0.4 - 500.0
Aythya fuligula 58.3 112.2 327.8 192.5 562.3
Bucephala clangula 0.6 0.1 0.1 16.7 16.7
Mergus albellus 7.1 8.0 41.0 112.7 577.5
Mergus merganser 1.3 0.3 0.7 23.1 53.8
Fulica atra 70.9 133.0 142.4 187.6 200.8
Все виды 1232.0 1051.5 1924.9 85.3 156.2
Лебедь-кликун Cygnus cygnus. Численность лебедей-кликунов в дельте Волги сохраняется высокой в периоды миграций и зимовок. Вместе с лебедями-шипунами их осенняя численность в последние десятилетия ХХ века, по данным авиаучётов, составляла 90-155 тыс. особей. Около трети из них приходится на лебедей-кликунов.
До повышения уровня Каспия районом постоянного пребывания этих птиц служила акватория, граничащая со свалом глубин Северного Каспия. Значительное увеличение глубин в авандельте в последние десятилетия, а также широкое распространение в угодьях култучной и островной зон лотоса каспийского Nelumbo caspica, ставшего для лебедей-кликунов одним из важнейших кормовых растений, вызвали изменения размещения птиц в угодьях. Их осенняя нагрузка на угодья постоянно возрастала, превысив на Дамчикском участке заповедника 300 птице-дней на 1 га (табл. 2).
Малый лебедь Cygnus bewickii. О зимовке малых лебедей в при-дельтовых западных подстепных ильменях сообщал В.А.Хлебников (1928). К.А.Воробьёв (1936) и А.Е.Луговой (1963) этих птиц в дельте не наблюдали. Однако в 1970-е годы малые лебеди встречались весной при отловах птиц для зоопарков на западных подстепных ильменях.
В последние десятилетия залёты одиночных птиц и небольших стай регистрируются в осенний период не ежегодно. В заповеднике отмечаются единичные встречи раз в 3-4 года.
Серый гусь Anser anser. До 1980-х годов серые гуси были многочисленным гнездящимся видом дельты Волги. По имеющимся свидетельствам, в 1920-х годах гуси гнездились в заповеднике «в громадном количестве». Во многом это было следствием того, что серый гусь не служил объектом промысла с целью получения шкурок и перьев для украшения одежды (Качиони 1910; Кривенко, Кривоносов 1972).
В 1955 году при изучении гнездовой биологии серых гусей в дельте Волги М.Валюс (1957) в течение 3 дней обследовал на Дамчикском участке Астраханского заповедника 90 гнёзд этих птиц. При этом лебеди-шипуны были ещё на гнездовании единичны. По исследованиям В.Г.Кривенко и Г.А.Кривоносова (1972), в 1966-1970 годах общая гнездовая численность серых гусей в дельте Волги была в пределах от 10 до 11.8 тыс. пар. В лучших угодьях плотность гнездования достигала 70 и более пар на 100 га. Прирост дельтовой популяции в те годы составлял 34.6-42.5 тыс. особей, а общая численность с учётом размножавшихся взрослых птиц — 52.1-63.4 тыс. (Кривенко, Кривоносов 1972). В конце 1970-х годов их численность на гнездовании была определена в 14 тыс. пар, а прирост популяции — 39.7 тыс. особей (Русанов 1984). При этом коэффициент продуктивности по численности был ниже, чем у других видов гнездящихся водоплавающих птиц (за исключением лысухи). По проведённым Г.А.Кривоносовым исследованиям в 1963 и
1964 годах весной через дельту Волги в светлое время суток пролетело 116.4 и 92.6 тыс. серых гусей (Исаков, Кривоносов 1969).
В условиях возросших глубин угодья, пригодные для гнездования серого гуся, оказались ограничены узкой полосой култучной зоны и северной частью островной зоны. Эта наиболее мелководная часть акватории дельты весной служит местом промышленного лова рыбы, что отрицательно влияет на успешность гнездования гусей и других птиц. Существует гнездовая конкуренция между серым гусем и лебедем-шипуном. По проведённым нами исследованиям, 14.7% гнёзд серых гусей от общего числа погибших были заселены лебедем-шипуном. Деструктивное влияние на популяцию серого гуся перечисленных выше факторов привело к тому, что его численность на гнездовании в дельте Волги сократилась до нескольких тысяч пар. Резкое снижение нагрузки на угодья демонстрируют данные таблицы 2. Весьма характерно при этом, что в охотничьем хозяйстве по отчётным материалам численность остаётся высокой, вследствие чего высоки и лимиты на добычу, хотя фактическая добыча гусей охотниками в 2000 году составляла 12.8%, а в 2001 - 11.2% от лимита (Андреев и др. 2001; Анисимова и др. 2002). Очень низкие показатели численности гусей дают и осенние их авиаучёты. Так, в 2001-2004 годах максимальное число учтённых серых гусей составило 7.8 тыс. особей (Русанов 2003, 2005), в то время как в 1982 и 1983 годах мы единовременно учитывали 42.5-57.0 тыс. особей (Русанов 2004).
Огарь Tadorna ferruginea. Обычен на пролёте и гнездовании. На гнездовании распространён до северной границы тростникового пояса. В последнем десятилетии участились случаи встреч огаря на гнездовье в тростниковом поясе, что мы объясняем старением лесов и появлением дуплистых вётел. Гнездится в дуплах и расщелинах деревьев, в обрывах бэровских бугров и скирдах сена. Резкое сокращение заготовок сена ограничивает распространение птиц на гнездовании в луговом поясе дельты.
В послегнездовый период огарь чаще встречается на ильменях надводной части дельты. До подъёма уровня моря с конца сентября до конца ноября огари образовывали скопления в заповеднике, где их численность составляла 600, 1000 и даже 5000 особей. В условиях возросших глубин птицы стали держаться только на косах култучной зоны, а численность сократилась до нескольких сотен.
В составе осенних кормов огарей преобладают вегетативные части спирогиры, кладофоры, роголистников и рдестов, а также семена водных растений (ежеголовник, рдесты, камыши), моллюски (живородки, затворки, лунки, катушки) и насекомые. Излюбленный корм — спирогира Spirogyra — в современных условиях, по-видимому, выносится течением и встречается значительно реже, чем прежде.
Пеганка Tadorna tadorna. Регулярно гнездится в ильменно-буг-ровых районах. Реже встречается на гнездовании на водоёмах собственно дельты. Популяция относительно стабильна.
Кряква Anas platyrhynchos. Новейшие материалы кольцевания крякв в дельте говорят об их обширных территориальных связях, охватывающих регион к западу от Енисея, включая бассейны Аральского, Каспийского, Азовского, Чёрного, Средиземного, Адриатического морей, и свидетельствуют об исключительном значении дельты Волги в их жизни (Котюков, Русанов 1997).
По исследованиям Г.А.Кривоносова (Исаков, Кривоносов 1969), весной в 1963-1964 годах через култучную зону и авандельту Волги за светлое время суток пролетело 596.9 и 390 тыс. крякв (за день наиболее интенсивного пролёта он учитывал до 4.6 тыс. особей). В составе мигрирующих водоплавающих птиц кряква составила 15.8%.
Динамика численности крякв в западной части низовьев дельты в период весенних и осенних миграций 1968-1984 годов, выраженная через нагрузку на угодья, показана в таблице 2. Значительные колебания нагрузки крякв вызваны изменениями экологических условий в угодьях в связи с колебаниями глубин водоёмов и изменениями состояния на них растительности. Возрастание глубин, исчезновение зарослей ежеголовника и сокращение площадей, занятых харовыми водорослями, влекут за собой изменения в размещении уток в угодьях и снижение на них нагрузки.
Наблюдения за численностью крякв на гнездовании показывают значительные колебания её по годам с выраженной тенденцией к снижению (Русанов 2003). Снижение численности крякв на гнездовании вызвано не ухудшением условий размножения их в дельте, а общим уменьшением численности поголовья, отчётливо прослеживающимся на протяжении всего периода проведения учётов. Общая численность гнездящихся в низовьях дельты крякв составляла от 6.4 до 8.2 тыс. пар (Кривоносов, Кривенко 1972; Русанов 1984).
До повышения уровня моря дельта Волги была районом массовой концентрации уток на летнюю линьку. С 1927 по 1983 год здесь было окольцовано 17.5 тыс. крякв — 15.8-19.1% от всех окольцованных уток (Исаков, Кривоносов 1969; Русанов 1983). Получено 1239 повторных встреч, что составило 7.1% от числа окольцованных птиц. Материалы кольцевания крякв широко и в разных аспектах рассматривались в литературе. В стаях линяющих крякв всегда преобладали самцы. Основным районом линьки крякв служили угодья авандельты и култуч-ной зоны. Ранее массовая линька крякв проходила на ильменях, расположенных в надводной части дельты. После их обсыхания линька крякв стала проходить в култучной зоне. В условиях повышения уровня моря почти вся авандельта стала непригодна для их линьки.
В охотничьем хозяйстве дельты кряква занимает одно из главных мест. Её добыча в дельте охотниками составляла в 1965-1971 годах 1940 тыс. особей (Кривенко 1977), в 1980 - 43 тыс. (Русанов, Бочарников 1982, а конце 1990-х годов — много меньше. Самцы в добыче составляли 49%, а самки — 51%. На одну взрослую крякву добывается 1.1 молодых птиц. Такое соотношение взрослых и молодых птиц в популяции уток нельзя признать нормальным. Эти материалы говорят о высокой охотничьей нагрузке на популяции крякв на местах гнездования и путях их пролёта (Русанов 1977; Русанов, Бочарников 1982).
Чирок-свистунок Anas crecca. В период весеннего пролёта водоплавающих птиц в восточной части дельты в 1963-1964 годах свистунок составлял 11.4% от общего количества учтённых в светлое время суток птиц, а численность их определена в 874 и 440 тыс. особей (Исаков, Кривоносов 1969). В 1968 -1980 годах в западной части дельты свистунки на весеннем пролёте в среднем составляли 17% водяных птиц, а их нагрузка определена в 46.1-84.7 птице-дней на 1 га угодий (Русанов 1977, 1985). В период осенних миграций нагрузка свистунков составляла 92.0-479.8 птице-дней на 1 га. Значительные колебания нагрузки были вызваны изменениями экологических условий в угодьях, например сокращением площадей ежеголовников, что ухудшило кормовые условия для речных уток, а также снижение численности пролетающих через дельту Волги уток.
По данным отлова уток для кольцевания в 1931-1965 годах, «удельный вес» чирков-свистунков в среднем составлял 16.9%, а в 1972-1980 — 8.0% (Исаков, Кривоносов 1969; Русанов 1983). Как правило, среди отловленных свистунков преобладали самцы (55.2-91.1%), лишь в отдельные годы, отличающиеся неблагоприятными погодными условиями в период гнездования птиц, доля линяющих самок достигала 62.2%.
Добыча чирков-свистунков в охотничьих хозяйствах дельты в 19651971 годах была в пределах 28-48 тыс. (19.7-31.3%), а в 1980 — 69.4 тыс. (Кривенко 1977; Русанов, Бочарников 1982).
Серая утка Anas strepera. Обычный пролётный и редкий гнездящийся вид. После освобождения русловых водоёмов ото льда, когда транзитный пролёт водоплавающих птиц через дельту в основном завершается, нагрузка серых уток на угодья низкая и составляла в 19681980 годах 1.6-2.6 птице-дней на 1 га угодий (Русанов 1985). На осеннем пролёте «удельный вес» серых уток в восточной части дельты в 1960-1964 годах составлял 12%.
В составе линяющих в дельте уток серые утки составляли в 19311965 годах от 0.1 до 10.7% (в среднем 3.3%), а в 1972-1980 — лишь 0.4%. Прослеживается следующая динамика снижения численности линяющих в дельте уток: 1931-1934 годы — 7.7%, 1952-1955 — 3.1%, 19721980 — 0.4% (Исаков, Кривоносов 1969; Русанов 1983). Доли самцов и
самок в отловах в среднем за 1972-1980 годы составили соответственно 72% и 28%.
Добыча серых уток в дельте составляла в 1965-1971 годах от 0.6 до 10.8%, или 2-15 тыс. особей, по данным В.Г.Кривенко (1977), и 4.7 тыс. -в 1980 году, по данным Г.М.Русанова и В.Н.Бочарникова (1982). Наблюдается уменьшение серых уток в добыче охотников. Молодые птицы в добыче составили в 1979 году 36.8%, а в 1980 - 49.3%. Уменьшение количества пролётных и линяющих в дельте серых уток говорит об общем сокращении их численности в стране.
Свиязь Anas penelope. Пролётный вид. В последние десятилетия ХХ века наиболее выраженный пролёт свиязей отметил Д.В.Бондарев 2326 марта 1972 в центральной части низовьев дельты (в урочище Солонцы), где им было учтено 2.4 тыс. особей за 14.5 ч наблюдений. Весенний пролёт завершается к третьей декаде апреля.
Г.А.Кривоносовым их численность на весеннем пролёте в1963-1964 годах определена в 177.3 и 93 тыс. особей. За один день наиболее интенсивного пролёта он учитывал в восточной части дельты 850 свиязей в угодьях островной зоны и 340 особей - в зоне открытой авандельты (Исаков, Кривоносов 1969). В период интенсивных осенних миграций численность свиязей по учётам этого наблюдателя достигала 3.4 тыс. особей на 10 км маршрута в угодьях авандельты.
В период летней линьки свиязей отлавливали почти ежегодно. Однако численность их на линьке была низкой. По результатам отловов она составила в 1931-1965 годах 2.9%. В 1972-1984 свиязи составляли в отловах 0.5% (Русанов 1983).
В период осенней охоты в дельте добыча этих уток была от 0.1 до 1.0%, по данным В.Г.Кривенко (1977). По результатам анализа 6.4 тыс. крыльев уток, добытых в 1979-1980 годах в центральной части дельты, свиязь составила 3.04-2.26% (Русанов, Бочарников 1982). Молодые птицы в добыче составили 42.2% (1979 год) и 56.9% (1980). Причины сокращения численности свиязей связаны с изменениями экологических условий в дельте Волги, вызванных подъёмом уровня Каспия.
Шилохвость Anas acuta. Пролётный и линяющий вид. В последние десятилетия ХХ века его численность резко сократилась. До повышения уровня моря шилохвость была фоновым видом на линьке, составляя в отловах 21-50%. До конца 1980-х годов основным местообитанием шилохвостей на осеннем пролёте служили култуки и авандель-та, обильно зарастающие погружённой водной растительностью (вал-лиснерией, харовыми водорослями, роголистником и др.). Здесь они нередко образовывали локальные многотысячные скопления.
В современных условиях водного режима большая часть шилохвостей, по-видимому, пролетает дельту транзитно. К концу ХХ века их нагрузка на угодья резко сократилась (табл. 2).
Чирок-трескунок Anas querquedula. Обычный пролётный и редкий гнездящийся вид. За день наиболее интенсивного пролета Г.А. Кривоносов учитывал 90-470 чирков-трескунков, а общую численность за весь период весенних миграций в 1963-1964 годах он оценивал в 82.9-57 тыс. особей (Исаков, Кривоносов 1969).
На весеннем пролёте в западной части дельты «удельный вес» трес-кунков составил в 1968-1972 годах 6.9% от количества учтённых уток (Русанов 1977), при этом нагрузка на угодья изменилась в 1968-1980 годах от 1440 до 540 птице-дней на 100 га угодий (Русанов 1985). На осеннем пролёте нагрузка достигала 3850 птице-дней.
Трескунок был многочислен на линьке. Ранее в отловах он составлял: на Обжорово — 6.4%, на Трёхизбинке — 17.1%, на Дамчике — 16.1% (1931-1965). В последующие годы в западной части дельты — 6-17%.
В добыче охотников чирки-трескунки составляли 1.2-5% (2.5-7.0 тыс. особей), по данным В.Г.Кривенко (1977). В 1979-1980 годах, по данным анализа крыльев, они составили только 0.36-0.14%. Небольшое количество этих уток в добыче охотников объясняется ранним их отлётом из дельты и довольно поздними сроками открытия сезона охоты.
Широконоска Anas clypeata. Пролётный вид. В середине 1960-х годов на востоке дельты весной в течение светового дня пролетело 5201250 широконосок, а общая их численность на пролёте оценена в 299.4 (1963 год) и 210 (1964) тысяч особей (Исаков, Кривоносов 1969). Для этих уток характерно образование в период осеннего пролёта локальных скоплений. Скопления отмечали в мелководных слабопроточных отмирающих култуках центральной части дельты, а также у границ Обжоровского участка заповедника (15 тыс. — 10 сентября 1974). Начавшееся в 1978 году повышение уровня моря вызвало ухудшение условий обитания этих уток на большей части акватории из-за возрастания глубин.
По результатам отловов линяющих уток в 1931-1964 годах, на Об-жоровском участке заповедника широконоски составляли 2.1% всех уток, на Трёхизбинском — 7.3%, а на Дамчикском — 11.3%. В 1972-1980 годах на Дамчикском участке они составляли 7.1%. Всего за эти годы было окольцовано 3979 особей. Самцы в отловах составили 69.9%, а самки, соответственно, — 30.1%.
В 1965-1971 годах «удельный вес» широконосок в добыче охотников составлял от 2.9 до 10.8% (Кривоносов 1977). Анализ крыльев добытых уток показал, что они составляли 1.87% (1979 год) и 2.24% (1980) (Русанов, Бочарников 1982).
Мраморный чирок Anas angustirostris. По-видимому, исчезнувший на территории Астраханской области вид. По свидетельству К. Генке (Бостанжогло 1911), в прошлом веке мраморные чирки гнездились в небольшом числе в дельте Волги и под Астраханью. В восточной
части дельты 15 июня 1928 была добыта самка с яйцом в яйцеводе (Воробьёв 1936). До начала 1930-х годов мраморных чирков отмечали при отловах для кольцевания линявших в заповеднике уток (Луговой 1963). Последняя встреча линяющих мраморных чирков в дельте зарегистрирована в 1953 году (две птицы были встречены среди 9 тыс. окольцованных линяющих уток). Примечательно, что в июне 1951 года одна птица была добыта на взморье в Денгизском районе бывшей Гурьев-ской области (Красная книга Казахской ССР 1978).
Среди окольцованных на линьке 20 тыс. уток у границ Дамчикско-го участка заповедника в период с 1972 по 1983 год мраморных чирков уже не было (Русанов 1983). Не были встречены они и среди добытых охотниками и просмотренных орнитологами нескольких тысяч уток во второй половине ХХ века.
Красноносый нырок Netta шАпа. Обычный гнездящийся и немногочисленный пролётный вид. Ю.А.Исаков относил красноносых нырков к числу редких видов. В 1964-1965 годах Г.А.Кривоносов учитывал в восточной части дельты за день пролёта от 30 до 70 особей и отмечал на десятикилометровых маршрутах в угодьях авандельты до 180 особей. Общую же численность красноносых нырков, пролетавших за весну в светлое время суток, он оценивал в 8.7-10 тыс. особей. В западной части дельты эти утки были ещё малочисленнее. Осенью наиболее высокая их численность, составившая 162 особи на 10 км маршрута, наблюдалась на бороздинах авандельты. Эти утки иногда образовывают скопления в угодьях с обильными зарослями кладофоры и харовых водорослей.
О гнездовании красноносых нырков писали В.Н.Бостанжогло (1911), В.А.Хлебников (1928, 1930), А.Е.Луговой (1963). Последний автор отмечал, что в заповеднике гнездование этих уток стали отмечать с 1953 года. В последующий период наблюдался быстрый рост их численности на гнездовании, сначала в восточной части дельты, а затем в пределах всех её низовий. Рост численности красноносых нырков на гнездовании в дельте связан с изменением гидрологического режима водоёмов и с интенсивным зарастанием акватории взморья погружённой и воздушно-водной растительностью.
Численность этих уток на гнездовании определена в 1969-1980 годах в 3-7.5 тыс. особей (Кривенко 1972; Кривоносов 1971-1972; Русанов 1984). До 1980-х годов их можно было встретить на гнездовье от ближайших окрестностей Астрахани и западных подстепных ильменей до окончания надводной растительности на взморье, удалённой на 50 км от морского края дельты и даже на затопленных морских островах Чистая Банка и др. В условиях возросших глубин численность на взморье резко сократилась. Во время летней линьки красноносых нырков изредка отлавливали во время кольцевания уток на Обжоровском участке
в 1934-1964 годах, а в западной части дельты — в 1972-1980 годах. На востоке и на западе дельты они составили в отловах 0.1% от всех пойманных птиц (Исаков, Кривоносов 1969; Русанов 1983).
По данным осенних авиаучётов, большое число красноносых нырков держится в зоне открытой авандельты, где полностью отсутствует надводная растительность. Их скопления вместе с красноголовыми нырками составляют сотни тысяч особей. Авандельта Волги и Север -ный Каспий служат этим уткам и местом массовой зимовки. В связи с особенностями осеннего размещения, значение красноносого нырка в добыче охотников (в дельте Волги) составило 0.35-1.19% в 1965-1971 годах (Кривенко 1972) и 0.14-0.07% — в 1979-1980 годах.
Красноголовая чернеть Aythya ferina. Обычный пролётный и редкий гнездящийся вид. Красноголовые чернети стали многочисленны с 1980-1990-х годов, что связано с улучшением для них экологических условий, вызванных увеличением глубин и массовым развитием погружённой водной растительности, прежде всего валлиснерии спиральной Vallisneria spiralis. Динамика роста численности хорошо видна из таблицы 2. Скопления красноголовой чернети на свободных от надводной растительности участках акватории как в заповеднике, так и за его пределами нередко достигают численности 100 тыс. особей и более. В отдельные годы они зимуют на полыньях протоков, на каналах и у паромных переправ. Возможна вынужденная зимовка из-за травм и увечий.
В 1960-х годах численность красноголовой чернети, пролетавшей весной за светлое время суток в восточной части дельты, была низкой. Г.А.Кривоносов оценивал её в 27.5 тыс. (1963 год) и 30 тыс. (1964). К концу ХХ столетия в западной части дельты их осенняя нагрузка на угодья достигла 65000 птице-дней на 100 га.
В.Н.Бостанжогло (1911) относил красноголовых чернетей к гнездящимся в дельте Волги, однако ни К.А.Воробьёв (1936), ни А.Е.Лу-говой (1963) не отмечали их на гнездовании. Первым достоверным свидетельством гнездования этих уток явились встречи 28-30 мая 1977 уток с 10, 4 и 3 утятами в западной части авандельты (Русанов, Виноградов 1979). В последующий период их выводки встречали здесь 2, 3 и 15 июля 1978 на 5 км Обжоровского канала и 7 августа 1981 на ильмене в окрестностях села Яксатово, а также ловили нелётных хлопунцов среди линяющих уток в Грязнухе 19 июня 1979 и 20-24 июля 1983. В 1985 году гнёзда этих уток были найдены в Гандуринском охотничьем хозяйстве, а в 1982 году на Дамчикском участке заповедника видели 4 птенцов. В последующие годы гнездование красноголовой чернети в угодьях взморья стало невозможным из-за больших глубин.
В период летней линьки красноголовая чернеть в небольшом количестве встречается среди других линяющих уток, реже образует от-
дельные скопления численностью в несколько десятков и даже сотен особей. Наиболее многочисленны эти утки на линьке в восточной части дельты. При отловах линяющих уток для кольцевания в 1972-1980 годах было поймано 24 особи, или 0.1% от общего количества птиц (Русанов 1983). В более ранних отловах они не зарегистрированы, но возможно, встречались и были отнесены в категорию не определённых до вида уток.
Белоглазая чернеть Aythya nyroca. Очень редкий гнездящийся вид дельты. В.Н.Бостанжогло (1911) указывал, что пролёт их идёт долиной Волги. К.А.Воробьёв (1939) и Ю.А.Исаков указывают, что белоглазая чернеть в большем количестве встречается в западной части дельты, но в целом здесь немногочисленна. А.Е.Луговой (1963) относит её к вполне обычным и даже многочисленным. Весьма высокую численность этих уток на весеннем пролёте в восточной части дельты получил Г.А.Кривоносов. Общее количество пролетевших уток он оценил в 190.4 тыс. (1963 год) и 210 тыс. (1964). В 1968-1980 годах в западной части дельты эти утки на пролётах были малочисленны. Весенняя их нагрузка составляла 10-13 птице-дней, а осенняя 20-1400 птице-дней на 100 га угодий (Русанов 1985).
По наблюдениям К.Генке (Яковлев 1872), гнездование белоглазой чернети наблюдали вблизи Астрахани. В последующие 100 лет гнездование подтвердили только дважды (Луговой 1963; Русанов, Виноградов 1979).
На своеобразные условия летней линьки этих уток указывает А.Е. Луговой (птицы линяли в глубине массивов тростниковых зарослей на авандельтовом острове Макаркин). В 1970-х годах мы отмечали линьку этих уток в зарастающих труднодоступных ильменях, расположенных в култучной и островной зонах. Все обнаруженные скопления состояли из одних белоглазых чернетей.
Изменения водного режима, очевидно, были очень неблагоприятны для белоглазой чернети, которая перестала прилетать в дельту на летнюю линьку, что повлекло и общее снижение здесь этих уток.
Хохлатая чернеть Aythya fuligula. Массовый пролётный и обычный зимующий вид. В 1930-1940-х годах хохлатую чернеть считали немногочисленным пролётным видом (Бородин 1938; Исаков, Кривоносов 1969). Однако уже А.Е.Луговой считал их вполне обычным видом. Г.А.Кривоносов регистрировал за светлое время суток на весеннем пролёте в восточной части дельты до 1870-4900 особей, а общую численность на пролёте оценивал в 322.8-393 тыс. особей (196301964 годы). В западной части дельты весной до освобождения водоёмов ото льда «удельный вес» хохлатой чернети составлял 13.4%, а после освобождения — 16.5% (Русанов 1977). В целом их весенняя нагрузка на угодья в 1968-1980 годах составляла 470-1060 птице-дней на 100 га, а осенняя
достигала 10730-19440 птице-дней (Русанов 1985). На 10-километровых маршрутах в восточной части дельты осенью учитывали до 680 особей на бороздинах авандельты, в то время как на западе численность хохлатой чернети в таких же условиях достигала десятков тысяч особей. Динамика нагрузки в последние десятилетия показана в таблице 2. Летом хохлатых чернетей отмечают в дельте редко. Единичные случаи встреч линяющих птиц отмечали в восточной части дельты. 19 июля 1979 была поймана одна линяющая птица в западной части дельты во время кольцевания уток.
В добыче охотников хохлатая чернеть составила, по данным В.Г. Кривенко (1977), 3.4-9% от общего количества добываемой дичи, а в абсолютных показателях — 6-20 тыс. особей. Анализ 6.4 тыс. крыльев в 1979-1980 годах показал, что хохлатая чернеть составляет 10.6-17.9% (Русанов, Бочарников 1982).
Морская чернеть Aythya marila. Очень редкий пролётный вид. В.А.Хлебников (1928) указывал о встречах этих уток на весеннем пролёте. А.Е.Луговой (1963) отметил один раз в ноябре 1958 года. Мы этих уток видели в дельте дважды: 4 ноября 1974 двух птиц в 3 км южнее последних бровок Волго-Каспийского канала и 18 октября 1975 одну птицу видели в добыче охотников у восточного побережья острова Большой Зюдев.
Морянка Clangula hyemalis. Очень редкий залётный вид. Ю.А. Исаков отмечал морянок 8 сентября 1940 на Обжоровском участке заповедника (2 самок и 1 самца). 27 октября 1941 один самец был добыт в районе Трёхизбинского участка. В последующий период зарегистрированы следующие встречи этих уток в дельте: 23 октября 1975 у северной оконечности острова Макаркин отмечен взрослый самец морянки; 4 ноября 1974 одну птицу видели у последних бровок Волго-Каспийского канала; 30 мая 1977 одну молодую самку встретили в открытой авандельте между островами Бухтовые и Морской Очиркин. Таким образом, залёты морянок на южно-каспийские зимовки, где эти утки изредка отмечаются, возможны и через дельту Волги.
Синьга Melanitta nigra. Очень редкий залётный вид. Стайку этих уток мы видели на зарыбленных белым амуром и толстолобиком прудах, водоснабжение которых осуществляется с очистных сооружений города Нариманово, расположенного в 45 км на север от Астрахани.
Обыкновенный гоголь Bucephala clangula. Обычный пролётный и немногочисленный зимующий вид. В начале апреля гоголи не редко бывают довольно многочисленны (в отдельных стаях мы учитывали до несколько сотен особей). К концу апреля пролёт в низовьях дельты завершается. Ю.А.Исаков отмечал, что гоголи встречаются в дельте Волги в небольшом количестве. Г.А.Кривоносов учитывал на весеннем пролёте 260-940 особей за день интенсивного пролёта, а общую числен-
ность гоголей, пролетавших через восточную часть дельты, оценил в 128.9-182 тыс. особей (1963-1964 годы). В западной части дельты весной учитывали в пролётных стаях до 300 и даже 600 особей, однако в целом их нагрузка на угодья составила 30-360 птице-дней на 100 га. На осеннем пролёте она не выходила за пределы этих показателей.
Во время нашей работы гоголи в низовьях дельты не гнездились. Более вероятным следует считать гнездование гоголей в верхней зоне дельты. В Волго-Ахтубинской пойме гоголи на гнездовании не представляют большой редкости.
Добыча гоголей в центральной части дельты составила 1.36% (1979 год) и 3.06% (1980) по данным анализа крыльев. По учётам добычи дичи в охотничьих хозяйствах она была от 0.2 до 1% (Кривенко 1977). Молодые птицы в добыче составили 38.8% (1979 год) и 63.5% (1980).
Савка Oxyura leucocephala. Очень редкий залётный вид. У острове Чистая Банка 16 июля 1968 нами был встречен очень истощённый, неспособный летать самец с совершенно изношенными маховыми перьями. Единичные встречи и добыча савок охотниками известны на севере Астраханской области в Ахтубинском районе.
Луток Mergus albellus. Многочисленный пролётный и зимующий вид. Лутки довольно долго задерживаются в дельте на весеннем пролёте, на что указывал Ю.А.Исаков (Исаков, Кривоносов 1969). По исследованиям Г.А.Кривоносова, через восточную часть дельты весной за светлое время суток пролетало 34.7-36 тыс. лутков (1963-1964 годы). Весной в западной части дельты их нагрузка составляла 90-680 птице-дней на 100 га угодий, а осенью — 330-1280 птице-дней (Русанов 1985). Изменения водного режима водоёмов в угодьях авандельты менее отражается на условиях обитания этих уток. В 1970-х годах в западной части дельты пик осенней численности наблюдался в период с третьей декады октября по вторую декаду ноября. В этот период был отмечен максимум численности, составлявшей 5-13 тыс. особей на 10 км маршрута. Зимой лутки и большие крохали держаться по полыньям и бывают наиболее многочисленны в зоне каналов, в незамерзающих устьях протоков, там, где скапливается молодь рыб.
На гнездовании в дельте редок. О гнездовании лутков в дельте указывали В.Яковлев (1972), В.А.Хлебников (1930). В последующий период сведения о гнездовании не подтверждались до конца 1960-х годов. Г.А.Кривоносов нашёл гнезда лутка 31 мая 1969 в восточной части дельты (в протоке Сумница Широкая). Мы встретили выводок 7 июля 1981 в верхней зоне дельты в окрестности села Рассвет. В начале 1980-х годов лутков неоднократно отмечали в гнездовый период на Обжоров-ском участке заповедника. Поведение птиц позволяло предполагать возможную близость гнёзд. В 1990-е годы гнездование лутков стало более частым (зарегистрировано на всех участках заповедника). Местом
гнездования служат дупла деревьев. По-видимому, отсутствие старых дуплистых деревьев является важнейшим лимитирующим фактором гнездования этих уток в дельте Волги.
Во время летней линьки одна самка лутка была поймана 21 августа 1941 (Луговой 1963). Добыча этих уток составляет 0.2-1.9% от всей добываемой дичи (Кривенко 1977). Анализ 6.4 тыс. крыльев дал 0.450.8% (1979-1980 годы).
Длинноносый крохаль Mergus serrator. Редкий залётный вид. А.Е.Луговой (1963) сообщает о добыче молодой птицы 18 октября 1952 у западной границы Дамчикского участка заповедника и 12 октября 1960 трёх птиц на Волге к северу от Астрахани. В последующий период зарегистрированы две встречи: 3 ноября 1966 был добыт самец у южной оконечности острова Большой Зюдев и 18 октября 1969 одна птица встречена в открытой авандельте у острова Морской Очиркин.
Большой крохаль Mergus merganser. Обычный пролётный и зимующий вид. До освобождения водоёмов ото льда регулярно зимуют на полыньях. Весенний пролёт выражен слабо. Лишь в отдельные дни пролёт уток наблюдается в авандельте. Зимой на полыньях в нижней части дельты большие крохали образуют стайки, как правило, не превышающие 30-60 особей.
В холодные зимы, когда полыней остаётся очень мало, птицы часто встречаются у паромных переправ, слабеют от бескормицы и иногда становятся добычей хищников — енотовидных собак Nyctereutes procyo-noides, орланов-белохвостов Haliaeetus albicilla. Однако у других видов зимующих водоплавающих птиц подобное явление наблюдается чаще, чем у больших крохалей. Г.А.Кривоносов (Исаков, Кривоносов 1969) оценивал их численность в 10.8-9.5 тыс. особей (1963-1964 годы). Осенью учитывали до 165 птиц на 10 км маршрутах на бороздинах аван-дельты. В западной части дельты нагрузка этих уток самая низкая, и в 1970-х годах составляла весной и осенью 10-40 птице-дней на 100 га (Русанов 1985).
Литератур а
Анисимова Т.Г., Агошков В.М., Андросова С.В., Гаврилов Н.Н., Русанов Г.М. и др.
2002. Материалы к государственному докладу о состоянии окружающей природной среды РФ по Астраханской области за 2001 год. Астрахань: 1-274. Бородин Л.Н. 1938. Материалы к познанию пластинчатоклювых Астраханского заповедника // Тр. Астраханского заповедника 2: 16-58. Бостанжогло В.Н. 1911. Орнитологическая фауна Арало-каспийских степей // Материалы к познанию фауны и флоры Российской империи. Отд. зоол. 11: 1-410. Валюс М.И. 1957. Экспериментальное изучение реакклиматизации и инстинкта миграции серого гуся // Тр. 2-й Прибалт. орнитол. конф. М.: 265-275. Виноградов В.В., Морозкин Н.И. 1979. Краснозобая казарка на Западном Каспии // Природная среда и птицы побережий Каспийского моря и прилежащих низменностей. Баку: 244-245.
Воробьёв К.А. 1936. Материалы к орнитологической фауне дельты Волги и прилежащих степей // Тр. Астраханского заповедника 1: 1-60.
Георгиев Д. 2003. Ограничение воздействия человека на популяцию краснозобой казарки в районе основных мест зимовок в северо-восточной Болгарии // Современное состояние популяций, управление ресурсами и охрана гусеобразных птиц Северной Евразии: Тез. докл. Международ. симп. Петрозаводск: 37-38.
Исаков Ю.А. 1979. Миграции краснозобой казарки - Rufibrenta ruficollis // Миграции птиц Восточной Европы и Северной Азии: Листообразные - пластинчатоклювые. М.: 203-209.
Исаков Ю.А., Кривоносов Г.А. 1969. Пролёт и линька водоплавающих птиц в дельте Волги // Тр. Астраханского заповедника 12: 1-187.
Качиони С. 1910. Несколько слов об охотничьем промысле в Астраханской губернии // Природа и охота 10: 7-11.
Котюков Ю.В., Русанов Г.М. 1979. Кряква - Anas platyrhynchos L. // Миграции птиц Восточной Европы и Северной Азии: Пластинчатоклювые: Речные утки. М.: 7-103.
Кривенко В.Г. 1983. Краснозобая казарка // Красная Книга РСФСР: Животные. М.: 177180.
Кривенко В.Г., Кривоносов Г.А. 1972. Серый гусь в дельте Волги (экология, численность, воспроизводство) // Гуси в СССР: Тр. межведомств. совещ. Тарту: 46-58.
Кривоносов Г.А. 1963. Современное состояние численности лебедя-шипуна (Cygnus olor Gm.) в дельте Волги и меры по охране его гнездовий // Тр. Астраханского заповедника 8: 235-243.
Кривоносов Г.А. 1972. Массовая линька лебедей-шипунов на Северном Каспии // Ресурсы водоплавающих птиц СССР, их воспроизводство и использование. М., 1: 116-117.
Кузякин В.А., Ганусевич С.А., Челинцев Н.Г. 2000. Пролёт белолобых гусей через Волго-Ахтубинскую пойму осенью 1995 года // Казарка 6: 115-118.
Луговой А.Е. 1963. Птицы дельты реки Волги // Тр. Астраханского заповедника 8: 9-185.
Минеев О.Ю., Минеев Ю.Н. 2003. Современное распространение шипуна и кликуна в Малоземельской тундре // Современное состояние популяций, управление ресурсами и охрана гусеобразных птиц Северной Евразии: Тез. докл. Международ. симп. Петрозаводск: 117-119.
Русанов Г.М. 1977. К вопросу использования ресурсов водоплавающих птиц Западно-Сибирско-Каспийской зоны // Ресурсы пернатой дичи побережий Каспия и прилежащих районов. Астрахань: 125-128.
Русанов Г.М. 1983. Линька уток в дельте Волги // Бюл. МОИП. Отд. биол. 88, 2: 3-8.
Русанов Г.М. 1984. Состояние ресурсов гнездящихся водоплавающих птиц в угодьях низовьев дельты и предустьевого взморья Волги // Природные экосистемы. Л.: 93-108.
Русанов Г.М. 1985. Численность водоплавающих птиц на пролётах в угодьях низовьев дельты и предустьевого взморья Волги (1968-1980 гг.) // Бюл. МОИП. Отд. биол. 90, 6: 3-13.
Русанов Г.М. 2001. Численность водоплавающих птиц в дельте Волги в условиях нестабильного водного режима (1968-1999 гг.) // Казарка 7: 365-383.
Русанов Г.М. 2003. Мониторинг КОТР дельты Волги и Северного Каспия // Информ. бюл. ключевых орнитологических территорий России 19: 20-32.
Русанов Г.М. 2003. Размножение водоплавающих птиц в дельте Волги // Казарка 9: 323343.
Русанов Г.М. 2004. Природные угодья побережий Северного Каспия и дельт рек Волги и Урала как места обитания водоплавающих птиц в конце ХХ столетия // Тр. Ин-та зоол. Казахстана 48: 228-259.
Русанов Г.М. 2005. Мониторинг КОТР «Дельта Волги» (2004 г.) // Инвентаризация, мониторинг и охрана ключевых орнитологических территорий России 5: 119-133.
Русанов Г., Бочарников В. 1982. Водоплавающая дичь дельты Волги // Охота и охот. хоз-во 9: 12-14.
Сыроечковский Е.Е.-мл. 1999. Расширение ареала краснозобой казарки к востоку: первые случаи гнездования в Якутии // Казарка 5: 95-100. Хлебников В.А. 1928. Список птиц Астраханского края с распределением их по характеру пребывания в крае // Материалы к познанию природы Астраханского края 1, 3: 1-39.
Хлебников В.А. 1930. Птицы Астраханского края // Ежегодник Астраханского краевед.
музея: Каталог музея: Зоол. отдел: Птицы. Астрахань: 1-31. Яковлев В. 1872. Список птиц, встречающихся в Астраханской губернии // Бюл. МОИП. Отд. биол. 45, 4: 81-84.
Scott D.A., Rose P.M. 1996. Atlas of Anatidae Populations in Africa and Western Eurasia. Wetlands Intern. Publ. № 41: 1-336.
Ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2015, Том 24, Экспресс-выпуск 1171: 2694-2695
Состояние некоторых редких видов птиц на юго-востоке Кустанайской области
Е.А.Брагин
Второе издание. Первая публикация в 1991*
Стрепет Tetrax tetrax. В 1970-е годы стрепет практически исчез в регионе: с 1977 по 1983 год сотрудниками Наурзумского заповедника было отмечено всего несколько встреч. С 1984 года начался медленный рост численности, в 1987 году в заповеднике впервые с 1960-х годов зарегистрирован выводок, а в 1989 году их отмечено уже 4. Места обитания приурочены к участкам целинной песчано-ковыльной степи, в агроландшафтах стрепет встречается единично: у границ сеяных многолетних трав н на старых залежах.
Дрофа Otis tarda. Сведения о встречах дрофы на территории совхозов «Буревестник» и «Дамдинский» поступали в 1985 и 1987 годах. 27 апреля 1990 отмечена одна птица на участке Терсек.
Журавль-красавка Anthropoides virgo. Область регулярного гнездования охватывает территорию Джетыгарннского, Камышинского, Наурзумского и юга Семиозерного районов. Численность составляет, вероятно, не более 150 пар. Места гнездования приурочены к сухим типчаково-полынным и кокпеково-полынным степям. Отмечается проникновение на сельскохозяйственные поля, однако во время сева, который в среднем начинается через 1.5-2 недели после начала гнездо-
* Брагин Е.А. 1991. Состояние некоторых редких видов птиц на юго-востоке Кустанайской области // Материалы 10-й Всесоюз. орнитол. конф. Минск, 2, 1: 75-76.
