CC BY
74
С. Р. Тарасенко
динамика отношения крайне правых партий ес к процессам европейской интеграции
Современные крайне правые движения Европейского Союза (ЕС), обладая рядом общих характеристик, представляют собой феномен, понимание которого приводит к серьёзным разногласиям в среде учёных и политиков. Расцвет популистской риторики новой волны в конце XX века, усиление национализма и ксенофобии в странах Восточной Европы (особенно после распада СССР), расширение ЕС, а также успехи ультраправых на выборах актуализировали дискуссии в академических кругах по проблематике крайне правых сил в Европе. До 1980-х годов научному исследованию малых партий уделялось недостаточно внимания. Политолог С. Фишер выявил ряд причин такого положения, включая сосредоточенность учёных на крупных политических акторах, а также распространённое мнение о том, что небольшие партии являются лишь дисфункциональными элементами системы1. События последних двух десятилетий, в особенности усиление влияния „зелёных“ и неуклонный рост популярности праворадикалов, заставили многих исследователей пересмотреть свои позиции.
Представленная ниже таблица, построенная на базах данных, созданных группой исследователей Университета Северной Каролины2, иллюстрирует отношение европейских партий (так называемых партийных групп или семей) к интеграционному строительству. В дальнейшем при определении точки зрения той или иной партии в отношении к европейской интеграции мы будем использовать единую шкалу от 1 до 7, где: 1 — радикальная оппозиция, 2 — оппозиция, 3 — оппозиция в определенных сферах, 4—нейтралитет, 5 — поддержка в определенных сферах, 6—поддержка, 7—сильная поддержка.
Табяица 1
отношение европейских партий к интеграции3
Партийная группа (семья) Количество партий в группе Отношение к интеграции Мин. / Макс. значение Макс. разница между макс. и мин.
Крайне правые 7 2,48 1,0—4,31 (2,73) 3,31 (1,71)
Консерваторы 11 5,29 2,0 — 6,67 4,67
Либералы 15 6,13 4,44 — 7,0 2,56
Христианские Демократы 10 6,32 5, 5 О — 8 ОО 1,38
Социалисты 15 6,04 5,13 — 6,86 1,73
Крайне левые 12 3,51 1,36 — 6,0 4,64
Зелёные 9 5,01 6 ,3 6, 1 3 ,8 4,53
Регионалисты 12 5,32 2,00—6,56 4,56
Конфессиональные 3 4,60 2 ,9 5, 1 9 ,8 3, 2,03
Аграрные 3 5,27 2 ,6 6, — 2 ,4 4, 2,2
© С. Р. Тарасенко, 2008
Как показывает таблица, различия между позициями крупнейших крайне правых партий не столь велики, как это может показаться. Единственным исключением является итальянский Национальный Альянс (далее — НА), представители которого заявляют об умеренной поддержке интеграционных процессов. В остальных случаях показатель дифференциации между экспертными оценками различных праворадикальных партий составляет менее двух баллов (по 7-балльной шкале). Самое негативное отношение к интеграции продемонстрировал французский Национальный фронт — 1,00, наиболее умеренное — Фламандский блок—2,73 и Австрийская партия свободы—2,63.
В отличие от проинтеграционных европейских партий, крайне правые партии как сила, противодействующая развитию коммунитарных процессов, исходят из на-циональных4 или, в некоторых случаях, из региональных интересов (например, Фламандский блок и Лига Севера). Программные манифесты этих партий основаны на нескольких очевидных постулатах: защита нации (или этнической группы), национального суверенитета и культуры от посягательств извне. Развитие интеграционных процессов в направлении федерализма воспринимается ими как угроза национальным правам и ценностям. Праворадикалы умело используют опасения граждан стран-членов, хотя связь между представлением об угрозах национальному суверенитету и евроскептицизмом нельзя назвать прямой.
Несмотря на серьёзные различия между крайне правыми партиями, все они (за исключением умеренного НА и наиболее радикальных сил: Национального Фронта и Британской национальной партии, вовсе отрицающих необходимость ЕС) являются в значительной степени евроскептиками и занимают некоторые общие позиции:
во-первых, это антиэлитизм, выражающийся в протесте против разрастающейся брюссельской бюрократии и увеличивающегося разрыва между гражданами и чиновниками;
во-вторых, забота о сохранении в полной мере национальной идентичности и национального суверенитета;
в-третьих, стремление к построению единой Европы на основании межгосударственного сотрудничества и принципа субсидиарности; в-четвёртых, несогласие с наднациональным (либеральным) подходом в иммиграционной политике, препятствующим решению проблемы иммигрантов в большинстве стран-членов Европейского Союза.
Подтверждением этих выводов являются базы данных Университета Северной Каролины5, содержащие экспертные оценки отношения основных политических сил стран ЕС к коммунитарному строительству за почти двадцать лет с 1984 по 2002 год. Из всех крупных крайне правых партий наибольшее внимание проблеме интеграции уделяет Австрийская партия свободы (АПС) — 14,9 % от всего содержания действующей политической программы. Остальные партии по этому показателю значительно отстают: Фламандский интерес (ФИ) — 6,1 %, Датская национальная партия (ДНП) — 5,4 %, НФ — 5,2 %. Позиция ДНП выражена в программных документах в наиболее ясном и детально разработанном виде. Детализированный характер носят также политические документы НА и НФ. Менее четко изложены основные постулаты ФИ и Республиканской партии (далее — РП), а в программе АПС они носят исключительно декларативный характер. В отношении риторики наиболее агрессивно ведут свою пропаганду НФ и БНП — самые непримиримые партии ЕС. Позиция ФИ и ДНП ближе к ней-
Рис. 1. Отношение Австрийской партии свободы к интеграции
тральной, но с некоторой долей агрессивности. Наиболее острожная манера изложения своих взглядов присуща популистским АПС и НА.
Попытаемся определить основные этапы в формировании своей позиции для каждой политической силы
Австрийская партия свободы (АПс). Для АПС 1980-е годы явились периодом еврооптимизма. Во многом это было связано с позицией лидера партии Йорга Хайдера, пропагандировавшего фашистский миф о едином немецком народе.
Ещё в 1988 году он называл формирование австрийской нации «идеологической ошибкой» и был активным сторонником европейской интеграции6. Но парламентскую кампанию 1990 года он проводил уже под антииммигрантскими лозунгами, а из официальных документов исчезло упоминание о немецкой культурной общности. С этого момента ксенофобия была положена в основу партийной платформы. Антииммигрантская риторика привела к кампании против вступления в ЕС. Резкое падение популярности интеграции в глазах лидеров партии вплоть до 1996 года можно объяснить радикализацией партийной идеологии. Тем не менее, Хайдер чутко реагировал на изменения в настроениях потенциальных избирателей, что привело в 1996-1999 годах к незначительному снижению присущего АПС евроскептицизма. В 1995 году Австрия вступила в ЕС, возлагая большие надежды на возможные изменения (поправки) учредительных статей в Амстердамском договоре. С 1999 года по настоящее время позиция партии по отношению к интеграционным процессам остаётся неизменной.
фламандский блок (фБ)/фламандский интерес (фи). Стержневая риторика ФБ неизменна с самого начала — это необходимость построения государства фламандцев внутри Европы. После создания ЕС евроскептицизм фламандской партии усилился, в середине 90-х годов отношение ФБ к интеграции становится явно пессимистичным. Партийный манифест 1995 года7 стал самым радикальным документом в истории партии. Во второй половине 90-х годов партия была категорическим противником расширения ЕС. С тех пор позиция несколько смягчилась: ФБ готов принять в ЕС только европейские страны. На протяжении последующих более чем десяти лет основные положения идеологии партии не меняются: это отрицание возможности построения на территории ЕС супергосударства, настаивание на пагубности увеличения компетенции наднациональных органов власти, отрицательное отношение к идее создания в ЕС собственных вооруженных сил.
республиканская партия (рП). Позиция РП в отношении европейской интеграции практически не менялась. РП
2,0
1,5
1,0
1984 г 1988 г 1992 г 1996 г 1999 г 2002 г 2006 г
год оценки
Рис. 3. Отношение Республиканской партии к интеграции
Диаграмма 4. Отношение ДПП / ДНП к интеграции
год оценки
Рис. 4. Отношение ДПП/ДНП к интеграции
Диаграмма 5. Отношение НА / ЛС к интеграции
год оценки
никогда не колебалась и всегда отличалась радикализмом и оппозиционностью. Основные политические тезисы всех программных документов партии совпадают между собой с незначительной долей скидки на модернизацию. Наравне с Национальным Фронтом Ле Пена РП является наиболее евроскептической партией Европейского Союза.
датская национальная партия (днП). В решении интеграционных проблем ДНП фактически является наследницей Датской прогрессивной партии (ДПП). Отношение ДПП к интеграции соответствует смещению её политического ориентира с экономики на решение проблем, связанных с иммиграцией. Особый протест у ДПП вызвало создание ЕС. Всего за 10 лет позиция ДПП изменилась с почти нейтральной до агрессивной, которая и была поддержана откровенно ксенофобской ДНП. С момента своего возникновения в середине 90-х годов (и по мере угасания ДПП) Датская национальная партия полностью оккупировала евроскептиче-скую нишу в датской политике, сочетая пессимизм по поводу участия Дании в Евросоюзе с авторитарной позицией в социокультурной сфере (проявлением которой стала агрессивная риторика в отношении мусульманского меньшинства)8.
национальный альянс (нА). В 1980-е годы Итальянское социальное движение, прообраз НА, жёстко критиковало ЕЭС, хотя в целом относилось к европейскому континенту как к потенциально единой структуре9. Формирование НА, решительно порвавшего с фашизмом, привело к постепенным переменам в интеграционной риторике. В 1995 году его лидеры поддержали идею «Большой Европы» в русле паневропеизма. Отцы-основатели НА первоначально требовали пересмотра Маастрихтского договора в сторону большего уважения национальных особенностей. Также предлагалось изменить восточный уклон ЕС (в первую очередь, на интересы Германии) и больше внимания уделять Сре-
диземноморскому региону. После перехода нА в оппозицию его отношение к интеграции становится более позитивным, но международным делам внимания стало уделяться гораздо меньше. Интеграционная политика нА в этот момент была ещё достаточно осторожной. В программе 2001 года лидеры нА призывали защитить интересы государства от произвола Европейской комиссии, сместить ориентиры ЕС в Средиземноморский регион и исходить из национальных экономических интересов Италии в проведении внешней политики. Повышался интерес к европейскому политическому сотрудничеству. Евроскептицизм в это время из риторики партии исчезает почти полностью. Позиция партийных лидеров находит отражение в лозунге «Единство в разнообразии». В нынешних условиях судьба Европы лидерами нА воспринимается тесно связанной с интеграцией, которая должна, по их представлению, развиваться более гибко и уменьшать разрыв между гражданскими и политическими институтами.
Лига Севера (ЛС). Партия прошла долгий путь от еврооптимизма (1980-е — первая половина 90-х годов) к достаточно жёсткому евроскептицизму10. До 1998 года оптимизм партийных лидеров был связан с надеждами на Общую сельскохозяйственную политику, прежде всего, они призывали оградить Север от недобросовестной конкуренции Юга. По этой же причине ЛС выступала за жесткую конкурентную политику. Изменения наметились в 1998 году, когда в политике партии стали заметны евроскептические тенденции. Председатель ЛС настаивал на том, что интеграция в основных сферах не приносит никаких дивидендов Северной Италии. По мнению партийного руководства, дальнейшее сближение также не соответствовала интересам регионов, помощь которым оказывалась в рамках коррупционной системы. на современную позицию партии оказывают влияние два основных фактора. Во-первых, представители ЛС не входят ни в один наднациональный институт, кроме Европейского парламента. Особую заинтересованность итальянские регионалисты проявляют в сельскохозяйственной, структурной, конкурентной и экономической политике. Во-вторых, недостаток реального влияния порождает всё нарастающую критику институциональной системы ЕС11. Последовательное ужесточение позиции ЛС связано и с невозможностью формирования жизнеспособных коалиций, поскольку коалиция „Вперёд, Италия!“ и нА поддерживают идею Европы регионов, отвергнутую регионалистами Севера12. В 1998 году такая трансформация идеологии ЛС казалась ее лидерам наиболее рациональной и многообещающей. Выборы 2001 года оказались для партии в высшей степени противоречивыми, но свой результат подобная тактика принесла.
Национальный фронт (НФ). наиболее последовательной в отстаивании своей антиинтеграционной платформы остаётся нФ. Евроскептические положения агрессивного характера переходят без изменений из одного программного документа в другой, дополняясь с течением времени лишь деталями, касающимися новых достижений интеграционной политики стран-членов ЕС. Фактические все соглашения, достигнутые странами-членами единой
к интеграции
0 д |----------1----------1----------1----------1----------1----------1---------
’ 1984 г 1988 г 1992 г 1996 г 1999 г 2002 г 2006 г
____________________________________год оценки__________________________________
Таблица 2
динамика отношения крайне правых партий Ес к процессам европейского строительства
(1984-2006)
1984 1988 1992 1996 1999 2002 2006
АПС 6,4 6,2 3,8 1,8 2,6 2,63 3
ФБ/ФИ 3,33 3,67 3,5 3,5 2,22 2,73 3
РП 1,83 1,57 1,29 1,29 1,75 - 2
Дни - - - - 1,43 1,62 1,5
ДПП 3,33 3,33 3,44 2,44 1,43 - - |
ЛС 5,5 5,8 5,88 6 3,17 2,31 2,5
исд/на 1,63 1,63 1,88 2,25 3,67 4,31 4,5
нф 1,44 1,44 1,22 1,22 1,14 1 1
Европы в 90-х годах, а затем и в новом веке, подвергались со стороны нФ жесткой критике.
Анализ динамики отношения европейских праворадикальных партий к интеграции на протяжении последних 20 лет позволяет сделать несколько выводов.
Во-первых, отношение к ЕС основных крайне правых партий отличалось нестабильностью. Исключением являются лишь проводившие последовательную политику нФ и РП (а также менее успешная БнП).
Во-вторых, за исключением нА, все партии, у которых прослеживается динамика, усилили своё противодействие интеграционному процессу. небольшие колебания в сторону позитивного отношения к интеграции могут быть объяснены партийной риторикой, ориентированной на результаты выборов и вынужденной считаться с запросами электората.
В-третьих, заметное падение популярности интеграционных идей среди идеологов крайне правых партий соотносится с двумя рубежными датами: 1992 год — подписание Маастрихтского договора и 1996 год — в середине 90-х стали очевидными первые результаты функционирования ЕС.
Спрогнозировать динамику отношения партий к интеграции не столь сложно: европейские праворадикалы к настоящему времени обрели свою идентичность и наметили курс, которого они будут придерживаться и в дальнейшем. Разумеется, могут сыграть свою роль субъективные факторы (вряд ли можно было предсказать переориентацию ЛС к интеграции в конце 90-х годов). Тем не менее, если праворадикальные партии будут стабильно придерживаться избранных ими принципов, то дальнейшая перспектива выглядит следующим образом.
никаких перемен не ожидается в позиции, занимаемой нФ Ле Пена и БнП. Партии, позиционирующие себя в качестве жёсткой оппозиции к существующему наднациональному союзу, не обладают даже мизерным потенциалом для поиска компромисса. Агрессивное восприятие европейского строительства для этих политических сил является неотъемлемым моментом их идентичности. К ним примыкает близкая по воззрениям ДнП, которая пока ещё не достигла наивысшей точки оппозиционности, но при существующих темпах политического развития ЕС следует ожидать более жесткого курса этой партии.
В отличие от БнП и нФ, немецкая РП не является оппозицией «по умолчанию». Её идеологи не возражают против развития кооперации на европейском уровне, препятствуя лишь избранному странами-членами курсу. Если направленность ЕС в сторону дальнейшей федерализации не изменится (а это наиболее вероятное развитие
событий), то РП сохранит свою позицию в неизменном виде. Во многом этот вывод основан на динамике отношения партии к интеграции за последние 20 лет.
АПС, ФИ и СПФ останутся в русле умеренной оппозиционности (в определённых сферах). Для ФИ наднациональное строительство не является приоритетной темой в рамках партийной риторики. напротив, по нашему мнению, фламандцы могли бы в большей степени использовать потенциал интеграции в собственных интересах (если учесть, что идея усиления Европы регионов является в настоящее время наиболее популярной), однако этому препятствует их откровенно расистская позиция. Для АПС противостояние иммиграции (как следствие расширения ЕС и вступления в него Турции) будет оставаться главным фактором, определяющим отношение к ком-мунитарной политике. несмотря на прогнозируемый рост иммиграционных потоков в ближайшие годы, специфика Австрии как страны менее всего затронутой данным явлением, позволяет предположить, что в популизме Хайдера не будет прослеживаться резкого крена к радикальной оппозиции. Для СПФ изменение курса также вряд ли возможно — эта политическая сила является противником интеграции лишь в нескольких специфических сферах.
Самые большие вопросы вызывает дальнейшее развитие интеграционной позиции ЛС. Данная партия способна менять линию поведения в зависимости от принимаемых на ближайшие парламентские выборы в Италии целей. Тем не менее, негативные тенденции последних лет позволяют предположить, что ЛС и в дальнейшем будет строить свою политическую платформу на базе евроскептицизма.
Можно сделать общий вывод о том, что между успешным развитием коммуни-тарных процессов и усилением негативного к ним отношения крайне правых партий ЕС нет прямой зависимости. Большинство партий, за исключением нФ и БнП, не являются в полном смысле оппозицией. Их протест направлен не против интеграции как таковой, но против тех форм, которые принимает развитие объединенной Европы. В настоящее время позиции крупнейших крайне правых партий достаточно стабильны, их изменение в сторону ужесточения или, напротив, ослабления критики интеграции может произойти лишь с принятием Конституционного договора.
1 Fisher S. The Decline of Parties Thesis and the Role of Minor Parties. In: P. Merkl. Western European Party Systems. New York: The Free Press, 1980. Цит. по: Extreme Right Electorates and Party Success. EREPs.
2 Базы данных: North Carolina Dataset 1984-1999, 1999. Expert Survey on National Parties and the European Integration, Chapel Hill Dataset 2002. Последняя из них на 2002 год включает 171 партию из 23 стран ЕС (кроме Люксембурга и Эстонии) плюс Болгарию и Румынию. Оценка проводилась каждые четыре года. Опрос был проведён среди 636 учёных европейских государств, из которых 237 полностью закончили исследование. http ://www.unc. edu/~gwmarks
3 Рассчитано из: Chapel Hill Party Dataset 2002. Учитывались лишь партии ЕС-15. Всего партий: 98. Шкала: 1-7. 1 — радикальная оппозиция, 2 — оппозиция, 3 — оппозиция в определённых сферах, 4—нейтралитет, 5 — поддержка в определённых сферах, 6 — поддержка, 7 — сильная поддержка.
4 Wüst A. Parties and Voters in European Parliament Elections: Issues, Framing, the EU, and the Question of Supply and Demand 2004 // Paper presented at the European Election Study 2004 Conference, Budapest, Hungary. P. 13-18.
5 Для периода 1984-2002 используются базы данных: North Carolina Dataset 1984-1999, 1999. Expert Survey on National Parties and the European Integration, Chapel Hill Dataset 2002. http://www. unc.edu/~gwmarks. Оценки периода 2002-06 сделаны автором на основании анализа действующих политических программ, других официальных публикаций крайне правых партий и интервью партийных лидеров.
6 Saltiel D. Austria: Crossroads or Roadblock in a New Europe // Mediterranean Quarterly, Spring, 2000. P. 256-289.
7 Отрывки Манифеста ФБ 1995 года представлены в: Marks G., Hooghe L., Steenbergen M., etc. Do Expert Surveys Produce Consistent Estimates of Party Stances on European Integration? // Electoral Politics, „Estimating Error in Measures of Party Positioning: Expert, Manifesto, and Survey Data Compared,,, 2002, ed. G. Marks.
8 Rydgren J. Explaining the Emergence of Radical-wing Populist Parties: The Case of Denmark. In: West European Politics, 2004. P. 456-478.
9 Здесь и далее в объяснении динамики используются выводы анализа партийных программ НА, представленные в работе: Tarchi M. The Political Culture of the Alleanza nazionale: an analysis of the party’s programmatic documents // Journal of Modern Italian Studies. 2003. 8 (2).
10 Здесь и далее используются выводы анализа партийной риторики ЛС, представленные в работе: Chari L., Iltanen S., Kritzinger S. Examining and Explaining the Northern League’s ‘U-Turn’ from Europe // Government and Opposition. 2004. P. 215-306.
11 Chari L., Iltanen S., Kritzinger S. Examining and Explaining the Northern League’s ‘U-Turn’ from Europe // Government and Opposition. 2004. P. 215-306.
12 Chari L., Iltanen S., Kritzinger S. Examining and Explaining the Northern League’s ‘U-Turn’ from Europe // Government and Opposition. 2004. P. 215-306.
