CC BY
99
Дина Хапаева
ВАМПИР - ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ*
Самым популярным героем романов и фильмов является ныне не человек, а вампир. Так, роман Стефани Майер «Сумерки» переведен на 37 языков, а его экранизация принесла продюсерам 392 млн. долл. Сайты вампирских фанатов собирают многотысячные аудитории. Вампирские сериалы стали «культовыми». По мотивам вампирских сериалов создаются ролевые игры, и наоборот. В конце 1990-х годов возникла и к середине 2000-х годов полностью сформировалась субкультура, имитирующая вампиров. Хотя англоязычная продукция занимает ведущее место, практически на каждом языке есть собственные, локальные вампирские «хиты». В постсоветской России это «Empire V» В. Пелевина и «Дозоры» С. Лукьяненко.
Изучение вампиров в последние годы стало вполне самостоятельной отраслью гуманитарного знания. Пафос этих исследований сводится к формуле: вампир - выразитель страдающего и угнетенного Другого, к которому следует относиться с пониманием и уважением.
Автор выделяет «сильную» и «слабую» версии вампирской продукции. В «сильной» версии главным героем и повествователем является сам вампир. Именно ему сопереживает читатель и зритель; людям отводится сугубо маргинальная роль. В «слабой» версии среди главных героев мы видим также и людей, однако у
* Хапаева Д. Вампир - герой нашего времени // НЛО. - М., 2011. -№ 109. - С. 44-61. (Реферируется электронная версия статьи). - Режим доступа: http://magazines.russ.ru/nlo/2011/109
них не остается другой судьбы, как стать вампирами - хотят они того или не хотят.
Если обратиться к классике вампирского романа («Вампир» Дж. Полидори (1819), «Любовь мертвой красавицы» Т. Готье (1836), «Упырь» А.К. Толстого (1841), «Дракула» Брэма Стокера (1897) и т.д.), то здесь главный герой и повествователь - человек, а вовсе не вампир. До конца XX в. роль монстра, вампира, оборотня, ведьмы оставалась вполне подчиненной. Они должны были провоцировать героя-человека, заставлять его страдать, выявлять его слабости и пороки либо мужество и стойкость духа. Однако за последние три десятилетия вампиры отвоевали у человека центральную роль.
Вампир - наиболее привлекательный из всех нечеловеческих монстров нынешней популярной культуры. Прежде всего, все вампиры прекрасны - «и лицом, и телом, и душой, и одеждой». В вампирских сагах они отличаются «сверхъестественной красотой», не говоря уж об их неотразимой сексуальности. Вампиры, в отличие от героев-людей, принадлежат к «высокой культуре»: они артистически одарены, талантливы, образованны и блещут светскими манерами. Вампиры способны проходить сквозь стены, пронизывать пространство, читать мысли или внушать их, двигать предметы усилием воли, предвидеть будущее. К тому же они воплощают заветную мечту человечества о бессмертии. По сравнению с ними люди выступают низшими существами; им остается роль любовников, игрушек, зависимых союзников.
Формируется новый эстетический идеал, которым оказывается «не Бог, не царь, и не герой», и уж, конечно, не человек, а вампир. Привлекательные черты, которыми обладали вампиры в классических текстах, чаще всего «разоблачались» в ходе повествования. Современные вампиры никогда не предстают в качестве отталкивающих монстров: даже сцены, когда они поедают людей, призваны не оттолкнуть публику, но, напротив, способствовать их привлекательности. Человек для вампира - это пища, дичь, звено в пищевой цепи. Вампиры либо банально сосут его кровь, либо вдобавок потребляют его энергию (в более мягкой версии вампиры довольствуются кровью животных или донорской кровью).
В любом случае человек - это либо продукт, готовый к употреблению, либо полуфабрикат. Такое ничем не омраченное отношение вампира к человеку как к пище - очевидное новаторство по сравнению с вампирской классикой или вампирскими текстами предшествующих эпох, где покушения вампиров на жизнь героев-людей рассматривались как ужасающая аномалия, нарушающая естественный порядок вещей и моральный закон.
Современные монстры не являются развитием прежней идеи сверхчеловека, т.е. преодоления человеком своих возможностей в рамках сугубо человеческой природы. Ныне сверхчеловек -это нелюдь, существо принципиально иной природы, до которой человеку ни при каких условиях не дотянуться. Современные нелюди, в том числе и вампиры, не являются также воплощением человеческих добродетелей и пороков. Их единственная функция состоит в том, чтобы отрицать значение человека как достойного предмета искусства и как эстетического идеала. Идеализация нелюдей - важный шаг на пути радикального отрицания людьми ценности человечества.
Многие вампирские тексты принадлежат к жанру романа взросления: они повествуют о первой любви, о переходе из подросткового возраста к самостоятельной взрослой жизни. И героем, за которым следуют подростки, считывая с текстов культуры коды социального поведения и навыки взрослой жизни, оказывается уже не человек, а нелюдь-вампир, единственное предназначение которого - отрицание права человека на существование в качестве исключительного разумного существа и в качестве эстетического идеала.
Героини вампирских романов не только подвергаются, но и сами все время подвергают себя опасности, блуждая по лесам и ночным городским окраинам. Они ведут себя как потенциальные жертвы насилия. Банализированное насилие и инструментализа-ция человека типичны для вампирской саги или вампирского сериала. Героиня романа «Сумерки» - некрасивая, нескладная девочка-подросток. Не является ли история об одинокой девочке-подростке, которая пытается заменить своими мечтами о вампирах недостаток удачи и счастья в окружающем ее мире, той основой, на которой держится вампирский роман? Не этот ли сюжет обеспе-
чивает вампирскому роману его внутреннюю достоверность? И какую роль подсказывают подросткам такие романы взросления?
В старые добрые времена графа Дракулы обращение в вампира рассматривалось как самое ужасное, что могло случиться с героями романа. Девочки-подростки, героини современных вам-пирских саг, вовсе не боятся стать вампирами. Стать вампиром означает не только достигнуть эстетического совершенства и обрести бессмертие. Обращение в вампира привлекательно потому, что оно дает возможность перестать чувствовать себя низшим существом.
Вампиры - живые мертвецы - воплощают и пропагандируют культ смерти, набирающий силу в современной культуре. Если нелюдь, монстр, вампир является эстетическим идеалом готической эстетики и ее культурным символом, то ее формой и ее нормой, главной интригой сформированных ею произведений является воспроизведение кошмара посредством литературы и кино. Так слились воедино две тенденции, долго пробивавшие себе дорогу в современной культуре. Одна из них - превращение монстра в главного героя и низведение человека до периферийного персонажа. Другая - складывание культуры потребления кошмара.
Внезапные разрывы в логике и хронологии повествования, двойники, мешающие понять, что происходит, повторение слов и событий, дежавю - все это призвано заставить читателя или зрителя утратить представление о различиях между реальностью, литературной реальностью и кошмаром. Эти средства воздействия автор статьи называет «гипнотикой». Этой цели служат магические силы и колдовские чары, нарушающие причинно-следственные связи; обращенное время, тогда как сюжет организован вокруг преследования, погони или бегства; сны, влияющие на развитие событий. И, конечно, особое место здесь отводится иррациональным и необъяснимым ужасам и жестокостям. Все подчинено одной-единственной цели: заставить зрителя пережить кошмар наяву.
Как бы страшны ни были блокбастеры или мистические ужасы, но если их главным героем и рассказчиком является человек, а имитация кошмара не определяет развитие сюжета и набор технических приемов для его воплощения, такие произведения не относятся к готической эстетике. То же самое верно и относитель-
но фэнтези. Как бы ни было важно для становления готической эстетики творчество Толкиена с его нелюдьми в качестве главных персонажей, оно не принадлежит к готической эстетике: мифопо-эсис Средиземья не воспроизводит кошмар и Толкин не использует никаких приемов гипнотики для его имитации.
Важной чертой готической эстетики является ее враждебность как религии, так и рационализму. Литературные монстры прошлого обычно были воплощением Сатаны; их природа была полностью объяснима в терминах христианской догматики. Современный вампир вовсе не является ни слугой дьявола, ни грешником, проклятым Богом. Объяснение природы вампира лежит вне религии, как и вне научной фантастики, оставаясь сугубо мистическим.
Расцвет готической эстетики в начале 1990-х годов был вызван совпадением множества факторов, возникших еще в культуре 1970-х годов. Рождение готического рока совпало с пиком популярности «Властелина колец» Толкиена. Готический рок породил готическую молодежную субкультуру, а прочтение Толкие-на способствовало взлету популярности ролевых игр. Сочинения Лавкрафта тоже использовались для ролевых игр, но подлинную популярность приобрели лишь тогда, когда появилось новое поколение компьютерных игр.
С развитием звуковых и визуальных технологий создание кошмара стало рутинным делом. Самовоспроизводство кошмара в культуре включилось на полную мощность в середине 1990-х годов, когда готическая эстетика стала агрессивно подчинять себе другие жанры - фэнтези, научную фантастику, исторический роман и роман взросления.
К. В. Душенко
