CC BY
73
ПОЛИТОЛОГИЯ
УДК 316.32
Зайцев Александр Владимирович
кандидат философских наук Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
ДИАЛОГ ГОСУДАРСТВА И ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В КОНТЕКСТЕ РЕГИОНАЛЬНОЙ ПУБЛИЧНОЙ ПОЛИТИКИ (на примере Костромской, Курской и Ярославской областей)
В статье представлен сравнительный анализ состояния публичной политики в Костромской области на основе социологических исследований, проведенных в 2012 и в 2013 годах. Состоятельность институтов, механизмов и субъектов публичной политики Костромской области сопоставляется с аналогичными исследованиями публичной политики в Курской и в Ярославской областях.
Ключевые слова: публичная политика, диалог государства и гражданского общества, субъекты, механизмы, институты, состоятельность.
Публичная сфера - это особое открытое общественное пространство, где протекает диалог государства и гражданского общества в процессе публичной политики [5]. На диалоговом характере публичной сферы и публичной политики акцентируют внимание как зарубежные, так и многие отечественные авторы. Так, к примеру, российский политолог Н.А. Баранов вполне справедливо, на наш взгляд, отмечает, что «сущность публичной политики заключается в отражении интересов общества через диалог с властью посредством налаженного коммуникационного процесса, в котором принимают участие, с одной стороны, государство, с другой - институционализированное гражданское общество» [1, с. 149].
Л.И. Никовская и В.Н. Якимец также полагают, что полноценное представительство социально-политических интересов общества «может осуществляться только в публичной сфере - сфере диалога, общения, договора с государством по общезначимым вопросам» [8, с. 84]. Диалогична не только публичная сфера, но и публичная политика: «Публичная политика - система работающих механизмов диалога государства и общества при принятии значимых решений» [9, с. 42].
По мнению С.А. Гадышева, «публичная политика - это дискурсивная коммуникация, в основе которой находится многоуровневый диалог, где... преобладает субъект-субъектное взаимодействие» [2, с. 134]. Публичная сфера и публичная политика неразрывно связаны с гражданским обществом и с имманентно присущим ей диалогом государства и гражданского общества, с последовательным и поступательным процессом институ-ционализации их двухсторонней интеракции.
Посредством диалога с государством гражданское общество и отдельные граждане включаются в дискурсивный процесс делиберативной выработки и принятия социально значимых политических решений. А государственная власть, посредством диалога в публичной сфере, на основе прозрачной и внятной публичной политики, увеличивает свою
легитимность и легитимность принятых в процессе делиберации политических решений.
В нашем сравнительном исследовании публичной политики в регионах России, на примере Костромской, Курской и Ярославской областей, мы будем использовать методологию, инструментарий, критерии оценки и некоторые конкретные результаты исследования состояния региональной публичной политики, разработанные и проведенные Л.И. Никовской и В.Н. Якимцом [8-10 и др.], в том числе в 2012 и в 2013 годах в Костромской области, при непосредственном участии автора данной публикации [6].
В проведенном социологическом исследовании во всех трех регионах РФ участвовали в качестве респондентов представители трех секторов общества:
1) государственные и муниципальные служащие, депутаты, сотрудники законодательной и исполнительной власти области;
2) представители малого и среднего бизнеса: владельцы и наемные работники;
3) представители «третьего сектора», включая руководителей и членов некоммерческих и общественных организаций.
Опросная анкета представляла собой набор из 22 вопросов, раскрывающих степень развитости субъектов и институтов публичной политики в регионе. Каждый показатель необходимо было оценить по 10-балльной шкале респондентам из всех трех целевых групп. При этом каждый из 22 вопросов характеризовал различные аспекты проявления публичной политики и публичной сферы в регионе, а также активных субъектов (акторов) этого процесса - партий, бизнеса, НКО, региональной исполнительной и законодательной власти, местного самоуправления, профсоюзов и т.д.
Так, среди институтов и механизмов публичной политики для оценки их эффективности и состоятельности респондентам были предложены следующие: 1) выборы; 2) механизмы освещения проблем в СМИ; 3) верховенство закона и институт суда; 4) терпимость к конфессиям и вероисповеданию; 5) инсти-
212
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова ¿j- № 2, 2014
© Зайцев А.В., 2014
туты защиты собственности; 6) механизмы противодействия коррупции; 7) институты образования; 8) система здравоохранения; 9) механизмы поддержки гражданских инициатив; 10) механизмы публичного контроля; 13) механизмы отстаивания общественных интересов; 14) общественно-консультативные институты; 15) правила и условия для работы конструктивной оппозиции.
К субъектам и акторам, то есть к участникам региональной публичной политики, были отнесены: 1) население; 2) бизнес; 3) представительная власть; 4) исполнительная власть; 5) местное самоуправление; 6) партии; 7) профсоюзы; 8) общественные и некоммерческие организации; 9) экспертные организации и СМИ.
Л.И. Никовской и В.Н. Якимцом была разработана типология пяти разновидностей (типов) публичной политики, существующей в различных регионах РФ [8-10 и др.]:
1. Регионы с консолидированными низкими оценками - там, где респонденты из всех трех секторов одинаково низко оценивают состояние публичной политики.
2. Центрированные регионы - там, где консолидированно была дана средняя оценка.
3. Регионы с разрывами оценок - там, где оценки публичной политики респондентами из разных секторов характеризуется значимым разрывом.
4. Регионы с партнерскими отношениями между секторами - там, где, по крайней мере, респонденты из двух секторов дали консолидированно высокие оценки состояния публичной политики.
5. Регионы с неконсолидированными оценками публичной политики: там, где между оценками респондентов из разных секторов большие разрывы в зоне низких оценок.
В результате обработки полученных данных социологических исследований по данной методике в 2010 году Курская и Ярославская области оказались отнесены ко второму (центрированному) типу регионов с консолидированно средней оценкой состояния и уровня развития публичной политики [8, с. 86]. В эту же группу регионов также попали Алтайский край, Амурская и Нижегородская области [9, с. 86].
А вот Костромская область по итогам аналогичного социологического исследования, проведенного в мае 2012 года, оказалась в группе регионов с консолидированно низкими оценками состояния публичной политики [6], где, в соответствии с ранее проведенными исследованиями, оказались Республики Дагестан и Коми, Мурманская и Иркутская области. По итогам анализа итогов исследования выяснилось, что мнения респондентов из всех трех секторов - государственного, бизнес-сообщества и некоммерческого - оказались очень близки друг к другу и указали на достаточно слабый, но в то же время очень близкий уровень развития пу-
бличной политики и состоятельности институтов публичной политики в Костромской области [9].
Социологическое исследование, проведенное годом позже, в принципе подтвердило это же место Костромской области в рейтинге регионов с точки зрения развитости институтов, механизмов и субъектов публичной политики. Но в то же время был выявлен ряд новых, как позитивных, так и тревожных, трендов в сфере публичной политики Костромского региона. Дело в том, что еще в апреле 2012 года, то есть фактически во время проведения первого социологического исследования, был отправлен в отставку крайне непопулярный в народе губернатор-варяг И.Н. Слюняев, который впоследствии (несмотря на негативное общественное мнение и плачевные результаты его работы) был назначен министром регионального развития РФ. Поэтому, анализируя динамику результатов за 2012-2013 гг. следует иметь в виду эту кадровую рокировку, которая, без сомнения, оказала позитивное влияние как на отношение населения к региональной власти в целом, так и на оценку ее места в публичной сфере региона и на ее роль в публичной политике региона.
В соответствии с методикой исследования, респонденты оценивали состоятельность институтов и субъектов публичной политики по шкале от 1 до 10 баллов. В соответствии с выработанными критериями оценки, институт (механизм) или субъект публичной политики признавался состоятельным в том случае, если более 50% респондентов дали ему оценку в диапазоне от 6 до 10 баллов. В том случае, если менее 33% респондентов дали институту (механизму) или субъекту публичной политики оценку от 6 до 10 баллов, он считается несостоятельным. Слабо состоятельным институтом или субъектом публичной политики является тот, которому от 33 до 50% респондентов дали оценку в интервале от 6 до 10 баллов.
Рассмотрим сначала состояние институтов и механизмов публичной политики Костромской области в сравнении результатов социологического исследования 2012 года с аналогичным исследованием 2013 года (см.: рис. 1). По итогам исследования 2012 года из 13 институтов публичной политики Костромской области 10 институтов попали в число несостоятельных. (На этом и других рисунках несостоятельные институты и механизмы публичной политики обозначены жирными черными точками.) И лишь только три (толерантность, образование и правосудие) оказались состоятельны, причем два из них - слабо состоятельны.
Социологическое исследование 2013 года выявило положительную динамику в оценке состоятельности институтов публичной политики Костромской области. Всего лишь за год количество несостоятельных институтов с 10 в 2012 году сократилось до 6 в 2013 году. Произошло это за счет
Динамика оценок состоятельности институтов ПП 2012 2013
Правила и условия для работы конструктивной оппозиции
Обществ.-консульт. институты (Советы, Палаты и др.) влияют на рег.политику
Механизмы формирования и отстаивания общественных интересов
Механизмы публичного контроля за деятельностью органов власти
Поддержка гражданских инициатив и общественных объединений
Система здравоохранения качественно обслуживает население
Институты образования обеспечивают равные возможности для развития граждан
Механизмы противодействия коррупции
Институты защиты собственности, равенство эконом, возможностей
Терпимость к вероисповеданию, к лицам других конфессий и национальности
Соблюдается верховенство закона, защищаемое независимой судебной властью
Механизмы объективного освещения проблем общества через СМИ, ТВ, Интернет
Свободные и честные выборы
Доля респондентов, давших от 6 до 10 баллов,%
1
1 •
;
•
1 34
■
•
7: •
;
•
1 •
;
■
ЗР •
*
■
щ •
•
1 43
;
■
•
-
*
35
■
■
■
■
1<з
*
•
1
■
■
7
■
20 30 40 50 60 70 8 еспондентов, давших от 6 до 10 баллов,%
Рис. 1. Состоятельность институтов 1111 в Костромской области: сравнение результатов исследования в 2012 и в 2013 гг.
перехода в группу состоятельных институтов общественно-консультативных структур (в том числе и Общественной палаты Костромской области), средств массовой информации, защиты прав собственности, а также повышения роли свободных и честных выборов.
Несколько улучшились оценки респондентов, данные таким институтам и механизмам публичной политики, как правила и условия для работы конструктивной оппозиции, региональная система здравоохранения, поддержка гражданских инициатив и объединений. Почти в два раза (с 14 до 28%) за прошедший год возросли оценки, данные механизмам по формированию и отстаиванию общественных интересов, публичному контролю за деятельностью власти (с 13 до 23%), борьбе с коррупцией (с 9 до 20%).
Вот наиболее характерные оценки, прозвучавшие во время проведения фокус-группы и проверки достоверности полученных результатов:
- Власть в области, после смены губернатора, начинает обращать внимание на гражданское общество. СМИ стали более свободны. Появились иные, альтернативные точки зрения. Стало легче бизнесу, который прежний губернатор держал в «ежовых рукавицах». Тенденция к изменению взаимоотношения между властью, бизнесом и НКО видна. Но пока говорить о кардинальном изменении ситуации еще рано.
- Слюняев все контролировал лично, никого никуда не допускал, зажимал прессу, боролся с ин-
тернет-сообществом, пытался за критику его личности на «Форуме Костромских Джедаев» закрыть этот интернет-рессурс. Сейчас такого уже нет. Но с выводами пока торопиться не стоит: новый губернатор только еще приступил к работе и время покажет, как он будет взаимодействовать с общественностью.
Схожие тенденции показывает и сравнительный анализ оценок состояния субъектов политики Костромской области, данный респондентами в 2012 и в 2013 гг. (см.: рис. 2). Результаты социологического исследования 2012 года выявили в регионе наличие лишь двух слабо состоятельных субъектов публичной политики. Это экспертные организации и СМИ, а также некоммерческие и общественные организации. Исполнительная и представительная региональная власть, органы местного самоуправления и бизнес, политические партии и профсоюзы, по мнению респондентов, являются несостоятельными субъектами публичной политики. При этом, как выяснилось, самым слабым субъектом публичной политики является население Костромской области, которое, по мнению респондентов, практически не участвует в открытом диалоге с властью.
Социологическое исследование 2013 года показало, что в число слабо состоятельных субъектов попали региональные отделения политических партий, что, скорее всего, было связано с их достаточно активным и продуктивным участием в избирательном процессе. Вплотную к грани, отделя-
Рис. 2. Состоятельность субъектов ПП в Костромской области: сравнение результатов исследования в 2012 и в 2013 гг.
ющей состоятельные и несостоятельные субъекты публичной политики, приблизился бизнес, а также местное самоуправление и профсоюзы. Оценка представительной и законодательной власти региона в 2013 году, по сравнению с 2012 годом, также выросла, но не настолько, чтобы их рассматривать в качестве состоятельных субъектов публичной политики. При этом в 2013 году, как и в 2012, население региона оказалось самым слабым и неэффективным субъектом региональной публичной политики. Иными словами, население Костромской области фактически не принимает участия в диалоге с властью.
Данную региональную особенность в процессе проведения фокус-групп подтвердили интервью с экспертами и специалистами. Вот наиболее характерные высказывания по данному вопросу:
- Сам губернатор С.К. Ситников общается с населением, встречается с людьми, но его заместители, начальники департаментов, другие региональные чиновники боятся публичного взаимодействия с обществом. Они страшатся диалога, потому что не готовы к диалогу с обществом...
- НКО есть, но они все находятся в «детском» возрасте и не могут вести на равных диалог с властью. Они разрозненны, не поддерживают друг друга, причем каждая из НКО преследует только свои интересы. Надо сначала научиться договариваться друг с другом, а уже потом вступать в диалог с властью.
- Путин ведет диалог. А как исполняются его наказы в регионах? Тишина. Поэтому в реально-
сти никакого диалога нет, одна только его профанация...
- Наш регион не богат, малочислен, слаб. Слабы у нас и НКО. А власть это видит и не хочет общаться со слабыми и не умеющими отстаивать общие интересы организациями. Поэтому диалога нет. Он появится тогда, когда созреет для этого гражданское общество, то есть тогда, когда власть увидит в НКО полноценного партнера, умелого, компетентного и сильного.
- Общественная палата - это площадка для диалога. Но за ее пределами полноценного диалога с властью нет.
Одна из любопытных деталей, выявленных в ходе проведения и первого и второго социологических исследований в Костромской области, заключается в том, что, в отличие от двух первых секторов (служащих и бизнеса), третий сектор (НКО) в своих оценках институтов публичной политики в 2013 году оказался менее оптимистичен, чем даже в 2012 году, при губернаторе И.Н. Слюняеве. В то время как второй и, особенно, первый сектора в 2013 дали более высокие оценки состояния институтов публичной политики Костромской области, нежели это было раньше. Динамика данного тренда видна из схемы, характеризующей субиндекс институтов публичной политики (см.: рис. 3).
В чем же причина такой ситуации? На наш взгляд, это обстоятельство оказалось тесно переплетено с хронологическим фактором, суть которого заключается в том, что время проведения со-
Субиндекс субъектов публичной полигики о р р с о
1 1 Бизнес ¡>012 о-—- Служащие 2013 А. ' ^ \ 1 Служат! е 2012 6
НКО 2013 ■ КО 2012 I
3 0 Субиндекс 4 0 институтов публично 5 0 йполитики
Рис. 3. Субиндекс институтов публичной политики Костромской области (2012-2013 гг.)
циологического исследования (май 2013 г.) по времени совпало с судебным процессом над НКО «Костромской центр общественных инициатив» (апрель-май 2013 г.).
В результате ее судебного разбирательства эта НКО получила неофициальный статус «иностранного агента № 2», а состоявшееся судебное преследование этой структуры регионального гражданского общества негативно сказалось на оценках состояния публичной политики в Костромской области со стороны значительной части респондентов из числа членов и руководителей общественных организаций и НКО.
Формальным основанием для судебного процесса, инициированного прокуратурой города Костромы, стало одно из мероприятий, проведенное в рамках региональной диалоговой площадки под названием «Костромская школа публичной политики», которая действовала под эгидой НКО «Костромской центр общественных инициатив» и на участие в которой ранее приезжали многие известные российские политики, депутаты, политологии, экономисты, общественные деятели. Речь идет о «круглом столе», который был посвящен российско-американским отношениям и прошел в «Костромской школе публичной политики» под названием «Перезагрузка перезагрузки: куда движутся российско-американские отношения?» В данном мероприятии 28 февраля 2013 года принял участие Г. Соломон, заместитель министра-советника по политическим вопросам посольства США в России.
А вскоре после этого к НКО «Костромской центр общественных инициатив», получавшей гранты из-за рубежа, начались претензии со стороны прокуратуры города Костромы, обвинившей общественную организацию в участии в политической деятельности и не зарегистрировавшей-
ся в качестве иностранного агента. В ходе состоявшихся в апреле-мае 2013 года судебных заседаний НКО «Костромской центр общественных инициатив» была официально признана иностранным агентом. Ее исполнительный директор А. Замаря-нов был оштрафован на 100 тыс. рублей, а на саму организацию наложен штраф в размере 400 тыс. рублей. Это обстоятельство, как представляется, и оказало влияние на представителей некоммерческого сектора, которые, в отличие от двух других секторов, в 2013 голу дали более низкие оценки состояния публичной политики в Костромской области по сравнению с 2012 годом.
Сопоставление оценок состоятельности институтов и механизмов публичной политики между тремя секторами - властью, бизнесом и НКО - выявляет дифференцированность позиций в этом вопросе (см.: рис. 4). Межсекторный разброс мнений не слишком велик. Но при этом вполне ощутим тренд, в соответствии с которым для государственного сектора характерна более оптимистичная оценка состоятельности региональных институтов публичной политики, чем у бизнеса и, особенно, чем у НКО. Оценки состоятельности институтов публичной политики со стороны НКО гораздо более критичны и даже пессимистичны, нежели у госсектора и коммерческого сектора. Бизнес в оценке состоятельности региональных институтов публичной политики более взвешен, занимая промежуточную позицию между властью и НКО.
Наиболее контрастна негативная оценка со стороны НКО состоятельности таких институтов и механизмов публичной политики, как свободные и честные выборы (оценка НКО в два раза ниже, чем у коммерческого и государственного секторов), публичный контроль за деятельностью органов власти (в два раза ниже, чем у бизнеса и в два с поло-
Различие оценок состоятельности институтов ПП, Костромская
Состоятельность институтов ПП, НКО, Костромская обл., 2013 ПП, бизнес, Костромская обл., 2013 лужащие, Костромская обл., 2013
Правила и условия для работы конструктивном оппозиции
Обществ.-консульт. институты (Советы, Палаты и др.) влияют на рег.политику
Механизмы формирования и отстаивания общественны* интересов
Механизмы публичного контроля за деятельностью органов власти
Поддержка гражданских инициатив и общественных объединений
Система здравоохранения качественно обслуживает население
Институты образования обеспечивают равные возможности для развития граждан
Механизмы противодействия коррупции
Институты защиты собственности, равенство эконом, возможностей
Терпимость к вероисповеданию, к лицам других конфессий и национальности
Соблюдается верховенство закона, защищаемое независимой судебной властью
Механизмы объективного освещения проблем общества через СМИ, ТВ, Интернет
Свободные и честные выборы
; —V—
?о 1 •
; 1
124
1
1 24 •
1
| 2 ' •
I
1 26 1 •
40 1
1
I
1 22 1 •
1
Я 35 |
■
1_
10 20 30 40 50 60
.0 10 20 30 40 50 60 70 80
Доля респондентов, давших от 6 до 10 баллов,^ Доляреспомдектовлдавши5 д0 баллов,% До-респондентов,^ от 6 до 10 баллов,%
Рис. 4. Межсекторная дифференциация оценок состоятельности институтов 1111.
виной раза меньше, чем оценка со стороны госсектора) и соблюдение верховенства закона, защищаемого независимой судебной властью (в два раза ниже, чем у бизнеса и в 1,8 раза меньше, чем у госсектора). Гораздо более критично расценили респонденты со стороны НКО уровень борьбы с коррупцией.
В оценке института толерантности, правил и условий для работы конструктивной оппозиции, институтов образования оценки всех трех секторов оказались наиболее близки друг к другу. Характерной деталью стало то обстоятельство, что бизнес не только более высоко оценил степень влияния на региональную политику общественно-консультативных органов, включая Общественную палату Костромской области и деятельность общественно-консультативных советов, чем это сделали представители НКО, но и превзошел в оценке этого института публичной политики представителей власти и госсектора.
По данным управления юстиции по Костромской области, на 31 декабря 2013 года в регионе было официально зарегистрировано 591 общественное объедение, 235 некоммерческих организаций (НКО) и 138 религиозных объединений граждан. Большое количество в структуре регионального гражданского общества составляют профсоюзные организации, но на сегодняшний момент ощущается снижение их влияния в общественной сфере деятельности. Особое место в общественной жизни области занимают традиционные для «старого» гражданского общества ветеранские организации, уделяющие большое внимание вопросам социальной защиты ветеранов и пенсионеров, а также вопросам патриотического воспитания граждан. В области стабильно функционируют творческие союзы художников, композиторов, писателей, театральных деятелей. Активную работу проводят также организации, решающие вопросы защиты материнства и детства, просветительские и образовательные, экологические, правозащитные, природоохранные и др. [4].
В сфере социальной защиты и реабилитации людей с ограниченными возможностями в области работают организации инвалидов. Значительно слабее представлена деятельность благотворительных фондов, общественных организаций, связанных с заботой о неимущих, бездомных, реабилитацией бывших заключенных, наркоманов, алкоголиков и других слоев населения, вытесненных на обочину жизни и оказавшихся в роли социальных изгоев. Уже не первый год ведет активную работу по поддержке и адресной помощи для детей с тяжелыми врожденными заболеваниями самодеятельный общественный фонд под названием «Седьмой лепесток», который был создан в 2011 году в память о маленькой девочке Маше [3].
В целом надо сказать, что в Костромской области публичная политика, а вместе с ней и диалог
власти и общества постепенно начинают развиваться и институционализироваться в региональной публичной сфере. Так, 16 декабря 2013 года на пленарном заседании Общественной палаты Костромской области впервые в ее истории был рассмотрен и утвержден доклад палаты «О состоянии гражданского общества в Костромской области за 2013 год», подготовленный с непосредственной помощью автора данной работы [3]. Общественная палата все более и более начинает выступать в роли диалоговой площадки при рассмотрении различных проблем и конфликтных ситуаций.
Для регионального гражданского общества Костромской области присуще взаимопонимание между различными стратами общества и отсутствие социальных конфликтов. В январе 2009 года было создано молодежное правительство Костромской области. В этом же году была сформирована молодежная палата при Костромской областной думе. Обе эти общественные структуры стали каналом диалоговой коммуникации органов областной власти с молодежью, студентами, молодыми специалистами, являющимися кадровым резервом действующей власти. Однако в целом, за исключением Общественной палаты Костромской области, нет других постоянно действующих диалоговых площадок, которые могли бы участвовать в коммуникативном разрешении возникающих проблем и урегулировании проблем на основе переговоров и делиберации.
Вместе с тем необходимо признать, что состояние и степень развитости публичной политики, качество функционирования диалоговых площадок в Костромской области сильно отстают от соседних регионов, в том числе от Курской и Ярославской областей. Ярославская область, в отличие от Костромской области, это гораздо более экономически сильный субъект РФ, отличающийся от соседнего региона довольно высоким жизненным уровнем населения, большей развитостью гражданского общества, общественной активности и общественно-политической жизни.
Так, в Ярославской области еще в 2003 г. был принят областной закон «О взаимодействии органов государственной власти Ярославской области и общественных объединений». Данный правовой акт впервые в практике этого субъекта закрепил формы, механизмы и процедуры взаимодействия региональной власти и общественных объединений. В том числе на основе привлечения представителей гражданского общества к участию в работе органов государственной власти Ярославской области в качестве общественных советников, консультантов по социально-экономическим вопросам, а также проведение с участием общественности совместных «круглых» столов, слушаний, семинаров и конференций с целью установления коммуникации, диалога и обоюдного обмена
Рис. 5. Оценка состоятельности институтов и механизмов ПП в Ярославской области (2013 г.)
информацией. Благодаря этому в Ярославской области довольно длительный промежуток времени сохранялись общественно-политическая стабильность и гражданский мир.
Лишь только после избрания мэром Ярославля Е.Р. Урлашова во взаимоотношениях власти и общественности в области началось нарастание конфликтного потенциала. Еще более оно усилилось после задержания оппозиционного мэра и возбуждения против него уголовного дела по обвинению в попытке получения взятки, а также вследствие избрания депутатом Ярославской областной думы Б.Е. Немцова. Однако в целом, несмотря на эти эксцессы, как показывает динамика проводившихся здесь на протяжении вот уже ряда лет социологических исследований, ситуация в сфере взаимодействия власти и гражданского общества здесь остается довольно спокойной и мирной.
По итогам исследования публичной политики в Ярославской области, которое было проведено в 2013 году, здесь только четыре института или же механизма публичной политики оказались несостоятельны: механизмы противодействия коррупции, публичного контроля за деятельностью власти, формирования и отстаивания общественных интересов и региональная система здравоохранения (см.: рис. 5).
В Ярославской области, в отличие о Костромской области, на протяжении ряда лет достаточно эффективными субъектами публичной политики признаются профсоюзы и население. В то же самое время участие населения, как субъекта пу-
бличной политики, в обсуждении социально значимых вопросов на основе открытого диалога с властью в регионе - это один из самых низких параметров публичной политики как в Ярославской, так и в Курской и, особенно, в Костромской областях. С одной стороны, столь низкие оценки могут быть обусловлены как невысоким уровнем вовлечения граждан во взаимодействие с властью в этих двух регионах, так и, другой стороны, тем, насколько эффективны и доступны для рядовых граждан существующие площадки для диалога.
В Ярославской области в настоящее время нормативно закреплены многочисленные диалоговые механизмы и формы взаимодействия власти и общества. В этом регионе существует сеть площадок, включающих общественные и консультативные советы. Данная сеть является довольно разветвленной и охватывает целый ряд сфер общественной жизни: это межнациональные отношения, молодежная политика, поддержка семьи, ветеранов, инвалидов и др. При этом каждый новый консультативный орган, предполагающий диалог с властью, гражданское участие, привлекает к себе внимание общественности, давая надежду людям на улучшение сотрудничества с властью в решении самых различных проблем.
Ситуация в сфере публичной политики Курской области хотя и близка к положению дел в Ярославской области, но в то же время отличается от нее по ряду параметров. Как и Ярославская область, она, в отличие от Костромской области, по типу публичной политики относится к группе регионов
Рис. 6. Оценка состоятельности институтов и механизмов 1111 в Курской области в 2012 г.
с центрированным типом публичной политики. Это означает, что оценка и интерпретация публичной политики в данном регионе представителями всех трех групп общества: бизнеса, государственной и муниципальной власти, НКО-сообщества -носит сбалансированный и достаточно солидарный характер. Представители власти в своих оценках не отрываются от мнения бизнес-сообщества и некоммерческого сектора. Это говорит о существовании в Курской области, как и в Ярославской, довольно устойчивого климата доверия в межсекторном взаимодействии и диалоге власти, бизнеса и гражданского общества. Благодаря этому уже на протяжении целого ряда лет на территории Курской области сохраняется политическая стабильность и отсутствуют социальные, политические, межнациональные и межрелигиозные конфликты [7, с. 441-453].
Большое внимание в Курской области уделяется формированию механизмов прозрачности и открытости органов государственной власти. В качестве одного из наиболее показательных примеров можно привести проект под названием «Доверие», который призван расширить рамки взаимодействия власти и общества, создать дополнительную площадку для обсуждения социально значимых вопросов, обеспечивая тем самым более активный диалог между органами власти и жителями Курской области. Проект «Доверие» подразумевает установку веб-камер для организации онлайн трансляции совещаний и заседаний исполнительной и представительной ветвей власти, а так-
же предоставление возможности для комментариев и предложений по рассматриваемым вопросам.
На рисунке 6 видно, что в Курской области, по итогам социологического исследования 2012 года, ситуация с институтами публичной политики выглядит несколько хуже, чем в Ярославской области, но лучше, чем в Костромском регионе. В результате проведенного опроса, в качестве несостоятельных респондентами были признаны 6 из 13 институтов публичной политики, получивших от 71 до 77% неудовлетворительных оценок (от 1 до 5 баллов). В том числе, как и в Костромской области, это региональная система здравоохранения, механизмы противодействия коррупции и механизмы публичного контроля за деятельностью органов власти и др.
Четыре института и механизма публичной политики в Курской области попали в категорию слабо состоятельных (от 33 до 50% оценок в диапазоне 6-10 баллов). Среди них институт судебной власти, институт защиты собственности, институт образования и правила и условия деятельности для конструктивной оппозиции. Еще три института публичной политики в Курской области попали в категорию состоятельных: это терпимость к вероисповеданию, к лицам других конфессий и национальности, механизмы объективного освещения проблем общества в СМИ и институт выборов.
В целом можно сказать, что состояние диалога на уровне субъектов федерации и региональных гражданских обществ в Костромской, Курской и Ярославской областей достаточно различается,
имеет территориальную специфику, обусловленную их различным уровнем социально-экономического и общественно-политического развития. При этом проведенный сравнительный анализ показывает взаимную заинтересованность в диалоге со стороны всех региональных субъектов публичной политики.
Это свидетельствует о том, что диалог региональных органов и структур государственной власти, с одной стороны, и организаций гражданского общества, а также бизнеса - с другой нуждается в дальнейшей институционализации на основе законодательного закрепления его процедур, правил, механизмов и новых, по-настоящему дискуссионных площадок. Целью такого диалога является не только вовлечение в сферу публичной политики и политического управления представителей НКО, но и выработка на основе широкой публичной де-либерации наиболее взвешенных решений, легитимирующих в глазах общества как саму публичную власть, так и конкретные ее действия и шаги.
Библиографический список
1. Баранов Н.А. Публичность в контексте российской политики // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусства. - 2013. - № 3 (16). - С. 149-153.
2. Гадышев А.С. Современные подходы к определению публичной политики // Гуманитарный вектор. - 2010. - №3 (27). - С. 132-134.
3. Доклад Общественной палаты Костромской области «О состоянии гражданского общества в Костромской области». - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.opkostroma.ru/ dokumenty/zakonodatelnye-akty/130-o-sostoyanii-
grazhdanskogo-obshhestva-v-kostromskoj-oblasti. html (дата обращения: 10.02.2014 г.).
4. Зайцев А.В. Взаимодействие власти и гражданского общества (на примере Костромской области) // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. - 2013. - Т. 19. -№ 2. - С. 166-169.
5. Зайцев А.В. Публичная сфера как поле диалога государства и гражданского общества // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. - 2013. - Т. 19. - № 1. - С. 203-206.
6. Зайцев А.В., Никовская Л.И., Якимец В.Н. Публичная политика в Костромской области: субъекты и институты (по результатам социологического исследования) // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. -2012. - Т. 18. - № 4. - С. 146-153.
7. Молокова МА. Публичная политика как фактор развития территорий и местного сообщества (на примере Курской области) // Каспийский регион: политика, экономика, культура. - 2011. - № 1. - С. 46-54.
8. Никовская Л.И., Якимец В.Н. Публичная политика в регионах России // Полис: политические исследования. - 2011. - № 1. - С. 80-96.
9. Никовская Л.И., Якимец В.Н. Публичная политика в современной России: между корпоративно-бюрократическим и гражданско-модернизатор-ским выбором // Полития. - 2007. - № 1. - С. 30-51.
10. Якимец В.Н. Состояние гражданского общества и публичной политики в субъектах РФ: индексы, региональная специфика и межрегиональные сравнения // Оценка состояния и развития гражданского общества России: проблемы, инструменты и региональная специфика: труды института системного анализа РАН. - Т. 57. - М., 2010. - С. 113-128.
