CC BY
62
Вестник ПСТГУ
III: Филология
2010. Вып. 1 (19). С. 7-26
Диалект села Старошведское
А. Е. Маньков
Статья открывает серию публикаций о диалекте села Старошведское, которое находится на Украине, в Херсонской области. Село было основано в 1782 г. переселенцами с о. Дагё (Хийумаа). Диалект, до сих пор сохраняющийся в селе, является единственным скандинавским диалектом на территории бывшего СССР. Диалект практически не изучен. Единственное опубликованное описание относится к 1905 г. Источником нашего исследования являются интервью с носителями диалекта, записанные в ходе экспедиций в село в 2004—2009 гг.
Введение1
Село и его жители
§ 1. Село Старошведское находится на Украине, в Бериславском районе Херсонской области (в XIX в. — Старошведская волость Херсонского уезда Херсонской губернии), на берегу Днепра2. Село было основано в 1782 г. переселенцами с острова Д£гё (шв. Dagö; эстонское название — Hiiumaa)3. В то время остров входил в состав Российской империи; ныне он принадлежит Эстонии. Родным языком основателей села был шведский диалект о. Дагё, который является одним из шведских диалектов Эстонии.
1 Работа выполнена в рамках международной научной сети «Шведская колония на Украине», организованной Сёдертёрнским университетом (Södeitörn University College), Швеция. Проект финансирован Балтийским фондом (Baltic Sea Foundation of Sweden) и Шведским институтом (Swedish Institute), Швеция. Выражаю благодарность Т. А. Салычевой-Тоштендаль (Российско-шведский центр РГГУ), проф. Д. Гонту (Сёдертёрнский университет), и А. Кот-лярчуку (Университет Умео), без помощи которых выполнение работы было бы невозможно.
2 Старошведское является историческим, а не официальным названием села. Официальное современное название — Змивка. Первоначально поселение шведов называлось просто Шведская колония. В конце XVIII в. по соседству было основано поселение немецких колонистов Schlangendorf (по-русски Змеевка, из-за обилия змей в днепровских заливных лугах). Немцы называли шведскую колонию Altschwedendorf. Alt— по-видимому, из-за того, что шведы были первопоселенцами в тех краях. Старошведское — перевод этого немецкого названия. В русских документах и публикациях XIX в. село называется либо Альтшведендорф, либо Старошведское. Нынешние носители диалекта называют село [lgama^'svenskbi:] (также [gamrej-]), что также является переводом немецкого названия. Gammalsvenskby — то же название на стандартном шведском. В советский период Старошведское и Шлангендорф были объединены в одно село, названное по-украински Змивка.
3 Писаревский Г. Переселение шведов с острова Даго в Новороссийский край // Русский Вестник. 1899. Кн. III. C. 249—250.
В XVIII в. Новороссийский край был малонаселен, и правительство Екатерины II предпринимало усилия к его заселению, в том числе иностранцами. Переселение шведов с Дагё было частью этого процесса. Число иностранных колонистов в Новороссийском крае было очень велико, большинство из них составляли немцы. В 1838 г. только в одной Херсонской губернии было 39 немецких колоний4. К середине XIX в. Херсонская губерния представляла собой многонациональную область, что видно по статистическим данным о нерусском населении этой губернии в 1852 г.: «молдаван — 75 000, болгар — 11 132, сербов — 436, поляков — 850, греков — 3 500, армян — 1 990, немцев — 31 700, шведов — 168, евреев талмудистов — 22 424, караимов — 446, цыган — 2 516, всего 150 162». Общее число шведов в Российской империи в 1852 г. составляло 11 470 человек5. По данным «Новороссийского календаря на 1865 г.» в губерниях южного края России (Херсонская, Екатеринославская, Таврическая губернии, Бессарабская область) число «немцев с незначительным числом шведов и швейцарцев» составляло 151 925 человек, тогда как число русских составляло 13 162 человек6.
Скорее всего, шведское население колонии никогда не превышало 1000 человек. Согласно Г. Писаревскому, число переселенцев с Дагё составляло 966 человек, число добравшихся до места поселения — 8807. Условия жизни на новом месте оказались тяжелыми, и число переселенцев в первые годы быстро сокращалось. В 1800 г. население шведской колонии составляло 150 или 160 человек8. В течение XIX в. жизнь в селе нормализовалась, и в 1917 г. число шведов составляло 718 человек9. В 1929 г. шведам удалось добиться разрешения выехать в Швецию, однако в 1931 г. некоторые из них вернулись обратно, что было вызвано сложностями адаптации в Швеции. Некоторые из нынешних жителей села родились в Швеции в период 1929—1931 гг. В 30-е гг. 18 шведов было репрессировано. Во время Великой Отечественной войны шведское население села было вывезено в Германию в качестве «фольксдойче». После войны часть угнанных шведов сразу вернулась обратно в село, а большинство было сослано на спецпоселение в Коми АССР. Пребывание в Коми АССР оказалось не таким длительным, как оно могло бы быть: благодаря вмешательству шведского инженера, случайно узнавшего о несправедливости в отношении шведов, они получили возможность вернуться в родное село. Это произошло в 1947 г., после приблизительно двух лет в Германии и двух лет в Коми АССР. В настоящее время население села — около
4 Заблоцкий А. Статистические сведения об иностранных поселениях в России // Журнал министерства внутренних дел. СПб., 1838. № 4 (Часть 28). С. 5—6.
5 Список инородцам Европейской России, с показанием губерний, в которых они находятся. СПб., 1852.
6 Состояние народонаселения в колониях иностранных поселенцев южного края России в 1863 г. // Новороссийский календарь на 1865 год, издаваемый от Ришельевского лицея. Одесса, 1864. С. 121.
7 Писаревский. Цит. соч. С. 249.
8 Скальковский А. Опыт статистического описания Новороссийского края. Ч. 1 : География, этнография и народосчисление Новороссийского края. Одесса, 1850. С. 265.
9 Список населенных мест Херсонской губернии по данным Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1916 г. Издание Херсонской губернской земской управы. Александрия, 1917. С. 126.
2000 чел. Представление о селе и его жителях можно составить по недавно изданному фотоальбому10.
§ 2. С лингвистической точки зрения население села делится на три группы:
1) лица, говорящие на русском и русско-украинском (суржик) и составляющие большинство. Их можно считать одноязычными;
2) этнические шведы старшего поколения (20-х и 30-х гг. рождения), их число — не более 15 человек;
3) дети шведов старшего поколения (50-70-х гг. рождения). Их первым и основным языком является русско-украинский. Стандартный шведский изучается как факультативный предмет в школе, и многие учат его. Таким образом, он может считаться для них вторым языком. Никто из этой группы не владеет диалектом даже в минимальной степени. По их словам, они слышали в детстве, как их бабушки и дедушки говорили на диалекте, однако исключительно между собой и никогда с младшим поколением, причем это делалось сознательно.
Объектом нашего исследования является вторая группа. Их первым языком является диалект, восходящий к диалекту Дагё. Его самоназвание — ['дата^БУешк] (также ['датге^-]), т.е. «старошведский». Основным языком этой группы является русско-украинский, однако друг с другом они часто говорят на шведском диалекте. Все носители диалекта хорошо владеют немецким языком. Многие из них изучали стандартный шведский либо благодаря родителям, либо в школе, и свободно говорят на нем. Тем не менее они противопоставляют шведский диалект как родной язык стандартному шведскому, выученному языку. У некоторых представителей этой группы основным языком в детстве был немецкий, поэтому их вариант диалекта отличается по степени сохранности от варианта тех, у кого и отец и мать были шведами.
То, что в селе до сих пор сохраняется шведский диалект, было неизвестно лингвистам вплоть до 2004 г., когда мы провели первую экспедицию в Старошведское. Насколько нам известно, Старошведское не упоминается ни в отечественной, ни в зарубежной лингвистической литературе (исключая шведскую)11. Вероятно, такое молчание связано с тем, что о возвращении в начале 30-х гг. некоторых носителей диалекта из Швеции на Украину и сохранении, таким образом, шведского диалекта в селе было мало кому известно. Кроме того, после событий 20-40-х гг. уцелевшие украинские шведы вплоть до настоящего времени несклонны к распространению сведений о себе. Все это создало впечатление, что диалект прекратил свое существование после переселения его носителей в Швецию в 1929 г.
Старошведское — это уникальный культурно-исторический феномен, представляющий исключительный интерес как пример многоязычного сообщества. Несмотря на малое число носителей, внешние влияния (со стороны стандарт-
10 Svedberg G., Martensson E. Gammalsvenskby: En by i Ukraina. JR Hain forlag AB, 2001.
11 Например, упоминания о диалекте нет в книгах: Языки народов СССР. Т. 1 : Индоевропейские языки. М., 1966; Comrie В. The Languages of the Soviet Union. Cambridge, 1981. Единственное известное нам упоминание о диалекте сделано в кн. : Haugen Е. The Scandinavian Languages: An Introduction to their History. London, 1976. P. 352. Однако в этой работе не сообщается, что диалект по-прежнему существует в селе.
ного шведского, немецкого, русско-украинского) и преобладающее использование русского и украинского в повседневном общении, шведский диалект села сохранился до наших дней как целостная языковая система. Имеющиеся на сегодняшний день результаты его изучения поразительны и, не побоимся сказать, сенсационны. Заново открыт живой скандинавский диалект (в степях Херсонской области!), изучение которого должно внести значительный вклад не только в скандинавское и германское, но и в общее языкознание.
Родственные диалекты
§ 3. До Второй мировой войны область распространения шведских диалектов в Эстонии была следующей12: сельский муниципалитет Ноароотси/Noarootsi (шв. Nuckö) и относящийся к нему о. Осмуссаар/Osmussaar (шв. Odensholm) — 3 335 чел., о. Вормси/Vormsi (шв. Ormsö) — 2 203 чел., о-ва Суур-Пакри и Вяй-ке-Пакри/Suur-ja Väike-Pakri (шв. Stora och Lilla Rägö), сёла Курксе/Kurkse (шв. Korkis) и Вихтерпалу/Vihterpalu (шв. Vippal) — 970 чел., о. Рухну/Ruhnu (шв. Runö) — 311 чел., о. Найссаар/Naissaar (шв. Nargö) — 179 чел. Около 1000 шведов жили в городах, из них 798 в Таллинне. На о. Хийумаа/Hiiumaa (шв. Dagö) шведское население исчезло в 30-е гг. Основным и наиболее изученным является диалект Нюккё. В этой и последующих работах мы будем пользоваться историческими шведскими названиями: Нргё, Рбгё, Кбркис, Виппаль, Нюккё, Оденсхольм, Ормсё, Дáгё, Рюнё.
Предшествующие исследования
§ 4. Библиография по Старошведскому и шведским поселениям в Эстонии (до 1997 г.) дана в книге С. Аппельгрена13. Основными опубликованными работами о диалекте являются:
— «Словарь шведских диалектов Эстонии», составленный Херманом Вен-деллем и вышедший в 1886 г.14 Венделль, один из пионеров изучения восточношведских диалектов, посетил село в июне 1881 г.15 и собрал там огромный лек-
12 Указана численность шведского населения до 1940 г., когда эстонские шведы были переселены в Швецию. Цифры приводятся по кн. : Lagman H. Svensk-estnisk spräkkontakt: Studier över estniskans inflytande pä de estlandssvenska dialekterna. Stockholm, 1971. S. 20. О природных условиях, населении, истории, культуре, ономастике и хозяйстве шведских поселений в Эстонии см. : En bok om Estlands svenskar: Bosättningsomräde, Historia, Andra världskriget och överflyttningen till Sverige, Folklig kultur. Stockholm, 1961; En bok om Estlands svenskar 2: Ortn-amn och terrängord, Jordbruk och boskapsskötsel, Sjöfart och fiske, Livets och ärets högtider. Stockholm, 1964. Общая характеристика языковой ситуации в области распространения шведских диалектов в Эстонии дана в кн. : Lagman E. En bok om Estlands svenskar 3A: Estlandssvenskar-nas spräkförhällanden. Stockholm, 1979. О положении шведского языка в Эстонии см. : Kärk-Remes U. Frän svenska till svenska i Estland // Studier i svenska spräkets historia 7: Svenska spräkets historia i Östersjöomrädet. S. 111-129.
13 Appelgren S. Estlands svenskar och svenskbygd : Bibiliografi. Uppsala, 1997.
14 Freudenthal A. O., Vendell H. A. Ordbok öfver estländsksvenska dialekterna. Helsingfors, 1886 (переиздано в 1982 г.). Собранная в этом словаре лексика впоследствии была включена в «Словарь восточношведских диалектов» : Vendell H. Ordbok över de östsvenska dialekterna, I-IV Helsingfors, 1904-1907.
15 Его отчет о поездке : Vendell H. Ett besök i Gammalsvenskby 1881 // Svenskbyborna: 60 är i Sverige, 1929-1989. Visby, 1989. S. 41-48.
сический материал. Его словарь до сих пор является единственным опубликованным источником по лексике диалекта. Кроме Старошведского, словарь содержит лексику диалектов Нюккё, Ормсё, Дагё, Рогё и Виппаля. Диалект Рюнё описан в отдельной книге16.
— Две статьи Антона Карлгрена: «Старошведское: земля и люди», «Старошведское: фонетика и морфология диалекта»17. Карлгрен был в селе зимой 1905—1906 гг., однако статьи с результатами его работы вышли спустя много лет. Вторая из статей, изданная Н. Тибергом с его примечаниями, является на сегодняшний день единственным опубликованным описанием грамматики диалекта (по ее состоянию на начало XX в.). Карлгрен собрал материал и для словаря, который, однако, не был издан.
— Работы Нильса Тиберга, основная из которых — монография «Особенности эстонско-шведских диалектов»18. Тиберг не приезжал в село, а интервьюировал тех носителей, которые в 1929 г. эмигрировали в Швецию. Данные Старошведского привлекаются им при интерпретации фонологических и морфологических явлений шведских диалектов Эстонии, однако систематического описания диалекта не дается. Тиберг также является составителем картотеки шведских диалектов Эстонии, которая хранится в архиве Института языка и фольклора (Spräk- och folkminnesinstitutet, SOFI) в Уппсале19.
Честь первопроходства в изучении диалекта принадлежит Венделлю. Вен-делль, Карлгрен и Тиберг работали независимо друг от друга (а Карлгрен — еще и в конфронтации с Венделлем), чем объясняются противоречия между их работами.
Краткая справка о диалекте содержится в статье М. Йоалайд и Е. Юхкам (авторы посетили село в 1981 г.)20. В архиве SOFI в Уппсале хранятся материалы для словаря диалекта, собранные Я. Утасом21. Из других специальных работ для нашей темы важны следующие: две книги О. Ф. Хюльтмана о восточношведских диалектах22, грамматика и словарь диалекта Нюккё Г. Данелля23, обзорная работа
16 Vendell H. Runömälet: Ljud- ock formlära samt ordbok. Stockholm, 1882—1887 (переиздано в 1982 г.).
17 Karlgren A. Gammalsvenskby: Land och folk // Svenska landsmäl och svenskt folkliv. B. 27. Stockholm, 1924—1940; Karlgren A. Gammalsvenskby: Uttal och böjning i Gammalsvenskbymälet. Med kommentarer utgivet av N. Tiberg // Svenska landsmäl ock svenskt folkliv. B. 56. Stockholm, 1953.
18 Tiberg N. Estlandssvenska spräkdrag. Lund, 1962.
19 Bergfors E. O. Nils Tiberg 1900-1980 // Svenska landsmäl. 1981. S. 68-69.
20 JoalaidM, Juhkam E. Röickssvenskarnas ättlingar i Ukraina // Svenskbyborna: 60 är i Sverige... S. 116-122.
21 Utas B. Jan Utas och Gammalsvenskby-ordboken // Svenskbyborna: 50 är i Sverige, 1929-1979. Visby, 1979. S. 89-94; Bergfors E. O. Jan Utas’ manuskript «Gammalsvenskby-dialekten»: En kort presentation // Svenska landsmäl. 1978-1979. S. 190-195.
22 Hultman O. F. De östsvenska dialekterna. Helsingfors, 1894; Hultman O. F. Efterlämnade skrifter 2: Föreläsningar över de östsvenska dialekterna. Helsingfors, 1939.
23 Danell G. Nuckömälet. Stockholm, 1905-1934. Danell G. Ordbok över Nuckömälet. Uppsala, Kobenhavn, 1951. Дополнение к словарю : Isberg F. Supplement till G. Danells Ordbok över Nuck-ömälet. Uppsala, 1970.
о шведских диалектах Эстонии Э. Лагмана24, диссертация и статьи Х. Лагмана об эстонских, немецких и русских заимствованиях25.
Источники и информанты
§ 5. Источниками исследования являются интервью с носителями диалекта, записанные нами в Старошведском в ходе экспедиций 2004—2009 гг. Всего состоялось шесть экспедиций. Они проводились в августе-сентябре, продолжительность обычно составляла две недели. Все интервью записаны цифровым плейером Sony MZ-RH10. Интервью были проведены со всеми носителями диалекта. Основными информантами являются Мелитта Фридриховна Прасолова (род. в 1926 г.), Анна Симоновна Люткб (род. в 1931 г.) и Лидия Андреевна Утас (род. в 1933 г.). Их родители (и мать, и отец) были шведами. Вариант диалекта этих информантов отличается наибольшей сохранностью морфологии и словаря. Степень сохранности определяется в данном случае тем, насколько значительной была роль диалекта в повседневном общении в детстве.
Обзор фонетики и фонологии
Принципы записи (орфографии)
§ 6. В предшествующих исследованиях шведских диалектов Эстонии использовались по меньшей мере три варианта записи диалектных форм:
— Орфография, разработанная Х. Венделлем и применяемая в «Ordbok öfver estländsksvenska dialekterna». Она основана на стандартной шведской орфографии.
— Запись посредством «landsmälsalfabetet» (‘диалектный алфавит’) применяется в работах Г. Данелля, А. Карлгрена, в «Ordbok över de östsvenska dialekterna» и «Runömälet» Х. Венделля. Landsmälsafabetet — это шведский аналог IPA, т. е. система специфических знаков, созданная в 1878 г. для фонетической транскрипции шведских диалектов26.
— Орфография, максимально приближенная к стандартной шведской, используется в более современных работах (Н. Тиберг, Э. Лагман, Х. Лагман).
Разработанная и используемая нами в этой и последующих работах система записи близка к третьему варианту, а именно к тому, который используется Х. Лагманом27. Во избежание разнобоя в записи при цитировании Венделля, Карлгрена (а также Данелля) и Лагмана, мы сочли целесообразным транслитерировать приводимые ими формы, пользуясь нашей системой. В нижеследующей таблице даны соответствия между системой записи в данной работе (пер-
24 Lagman E. En bok om Estlands svenskar 3A: Estlandssvenskarnas sprâkforhâllanden. Stockholm, 1979.
25 Lagman H. Svensk-estnisk sprâkkontakt...; Lagman H. Ryska lânord i estlandssvenska mâl // Svio-estonica: Studier utgivna av svensk-estniska samfundet; XX (ny följd; 11). Lund, 1971. S. 3-29; Lagman H. Tyska lânord i estlandssvenska mâl // Svenska landsmäl och svenskt folkliv. 1973.
26 Полную таблицу символов landsmâlsalfabetet см., например, в кн. : Malmberg B. Svensk fonetik. Malmö, 1971. S. 139.
27 Lagman H. Svensk-estnisk sprâkkontakt. S. 23-24, 166-168.
вый столбец) и тремя вышеназванными вариантами. В последнем столбце приведены соответствующие символы 1РА28.
Гласные:
Венделль Карлгрен (landsmâlsalfabetet) Х. Лагман IPA
a a a a a
à â a à a:
e e e e e
- é - i, e e
ê é e ê e:
i i i i
î i i î i:
o o о â o
0 â о ъ a o:
- - a, a o: C>
u u o o u
u 0 o 0 u:
à à è à e
- - œ à e
a œ œ a e:
0 0 Q 0 œ
0 0 Q 0 œ:
- 0 - - 0:
ü ü U u (см. § 36)
- - U u и
Ü й U u ü:
- Э ê - Э
ài ài ai ài ei
0ü 0u QU - œa
28 Символы IPA приводятся по кн. : Handbook of the International Phonetic Association: A Guide to the Use of the International Phonetic Alphabet. Cambridge, 1999.
Согласные:
Венделль Карлгрен (1апй8шекаЦаЬе1еО Х. Лагман 1РА
ь ь Ь ь Ь
— — 6 — в
й 4 ё 4 й
4 й 4 4 й
— а — 4
— д д — а
I I / I {
я я 8 я д
п ] ] пя ч
к к к к и
X — X — X
— — С — е
] / 1 / j
к к к к к
1 1 1 1 1
1 1 1 1 1
— X — к1 1
т т т т ш
— — — — Ц)
п п п п п
П п — п п
— — — я
Р Р Р Р р
г г г г г
— Г — — я
5 8
5 — — — /
— ■У £ _§
— • — §
г 1
г 1 1
— % — г
V V V V V
— — — w
— 1 — — z
Пояснения к таблице:
1. Долгие согласные обозначаются в нашей записи удвоением соответствующей буквы; так же у Венделля и Лагмана. В landsmâlsalfabetet долгота и согласных, и гласных обозначается чертой под символом.
2. В IPA постальвеолярные (супрадентальные) согласные предлагается обозначать символами d, t, n, s29, тогда как d t, П, ? обозначают ретрофлексные (какуминальные) согласные. Однако в шведской фонетике d, t, П, ? используются для постальвеолярных. В данной работе мы также пользуемся символами d, t, П, g для обозначения постальвеолярных в транскрипции.
3. Некоторые знаки, используемые Венделлем и Карлгреном, не имеют соответствий в нашей системе (точно так же не все знаки Венделля имеют соответствия у Карлгрена, и наоборот). При их транслитерации мы будем пользоваться символами IPA. Эти знаки обозначают:
а) звуки, которые в современном диалекте встречаются лишь спорадически, не являясь фонемами. У Венделля это è (закрытое е в безударных слогах), 0 (долгое закрытое о), э. У Карлгрена — гласные а, а (закрытое краткое и долгое о), æ (краткое открытое а), и (краткий эквивалент ü), э; согласные с, п>;
б) звуки, которые вообще не встретились в интервью. По-видимому, в современном диалекте отсутствуют согласные [3] и [в] (д у Венделля, д, 6 у Карлгрена), а также глухое l и дрожащее увулярное r (Я, г у Венделля). Нет противопоставления постальвеолярных и ретрофлексных согласных, приписываемого диалекту Карлгреном (D, T, S vs. d, t, •, -): согласные, обозначаемые нами как d, t, n являются постальвеолярными и аудитивно не отличаются от обычных шв. rd, rt, rn. Согласный s не отличается от рус. ш.
Согласные
§ 7. Согласные фонемы и их основные реализации: /р/ [p], /t/ [t], /t/ [t], /k/ [k], /b/ [b], /d/ [d], /d/ [dJ, /g/ [g], /f/ [f], /v/ [v], /s/ [s], при ассимиляции по звонкости — [z] (§ 26), перед l внутри слова — [x] (§ 20), /s/ [j], /h/ [h], редко [x], /m/ [m], /n/ [n], перед k [g], /g/ [g], /1/ [l, r], /г/ [r], /j/ [j]. Фонемы /р/, /t/, /k/, /b/, /d/, /g/, /s/, /s/, /m/, /n/, /g/, /1/, /г/, /j/ имеют как краткую, так и долгую реализацию. Фонемы /d/, /f/, /v/, /h/ имеют только краткую реализацию, /t/ — только долгую (однако см. § 14).
§ 8. Согласные p, t, k не аспирированы, что является чертой всех шведских диалектов Эстонии и считается результатом эстонского влияния30.
§ 9. /1/ реализуется как [l] и [r]. Первый из этих аллофонов аналогичен шв. l в lara, mâl, второй является ретрофлексным флэпом (толстое l).
§ 10. [l] встречается в следующих позициях:
1) В начале корня: lilldar ‘маленький’, lias ‘слушать’, logar ‘низкий’, а также в суффиксе -laik: brelaik ‘ширина’, düplaik ‘глубина’, hoülaik ‘высота’, loqlaik ‘длина’.
29 Handbook of the International Phonetic Association. P. 8.
30 Lagman Е. Op. cit. S. 84.
2) В удвоении: bill ‘дядя’, bällat ‘беременная’, milla ‘между’, päll ‘фартук’, skall ‘череп’, vallar ‘пастух’. Сюда же относятся такие формы как bilk [-l:k] ‘тётя’ (*bill-kunu) и älva [-l:v-] ‘одиннадцать’ (др.-шв. ällivu). Ср. также väliq ‘суп’, где
l < ll (шв. välling ‘молочная каша’).
3) Перед и после d, t: baldär ‘громыхать’, fold ‘складывать’, färald ‘бабочка’, mold ‘лебеда’, müld ‘рыхлая земля’, nüdlar ‘лапша’, pruddl ‘бормотать’, täld ‘простыня’; bält ‘пояс’, filt ‘легкое одеяло’, holt претерит от hold ‘держать’, salt ‘соль’, bittle ‘рано’.
4) После s, x: slit ‘разрывать’, slo ‘бить’, släiv ‘половник’, aksl ‘ось’ (если только это не шведское заимствование), krüslatär ‘волнистый (о волосах)’; gnixl ‘скулить’, mäxling ‘оспа’. Примеры на ls внутри морфем в исконных словах отсутствуют, т.к. в этом случае ls > s (§ 15). Однако l встречается перед s + согласный: bülstär ‘перина’, hälstär ‘верба’, ilskap ‘вред’, älsk ‘хотеть’. В выражении gälvsinn (ответ на Ge kveldär ‘добрый вечер’) произошла метатеза l, ср. шв. Gud välsigne dig ‘да благословит тебя Бог’.
5) На месте исторического rl: hole ‘очень’ (< “härdligt”31), käliq ‘женщина’ (исл. kerling ‘старуха’). О rl на синхронной границе морфем см. § 17.
6) После i и äi: fil ‘напильник’, kvil ‘отдых’, kvilas ‘отдыхать’, sil ‘процеживать’, silar ‘дуршлаг’; däil ‘делить’, fäilas ‘недоставать, не хватать’, färfäilse ‘ошибаться’.
§ 11. Щ встречается:
1) Между гласными и в конце слова после гласных: falan ‘красивый’, kole ‘кто’, sole ‘сам’, sulo ‘подошва’; fül ‘птица’, nal ‘ноготь’, nol ‘иголка’, nöl ‘штопать’.
2) Перед k, g,p, m, v, f: folk ‘люди’, kalk ‘известь’, solkatär ‘грязный’;folge ‘провожать’, svölge ‘глотать’, talg ‘воск’; hölp ‘помогать’, stölpas ‘спотыкаться’; bölm ‘взбалтывать’, halm ‘солома’, svalm ‘пар’; golv ‘пол’, halv- ‘пол-’, kalv ‘теленок’, tolva ‘двенадцать’; hölftпретерит от hölp ‘помогать’.
3) После k, g, p, b, v, f: hankl ‘рукавица’, Щё ‘ткань’, klipp ‘резать ножницами’, klistär ‘белить’, klukst ‘кудахтать’, klänke ‘вешать’, liklendär ‘счастливый’, nikl ‘клубок’, tikkle ‘рано’; glas ‘стекло’, glese ‘радоваться’, glem ‘забывать’, sorglendär ‘грустный’, öügl ‘сова’;plant ‘растение’, äpl ‘яблоко’; Ыё ‘кровоточить’, bli‘становиться’, blu ‘кровь’; flet ‘плести’, flik ‘детское одеяло’, flü ‘летать’; gnavlar пре-зенс от gnavöl ‘глодать’.
4) В начале некоторых словообразовательных морфем, например -liq: armliq ‘бедняга’, tumliq ‘большой палец’.
§ 12. В заимствованиях вместо l в перечисленных позициях обычно встречается l: balk ‘балка’, büd ‘блюдце’, butl ‘бутыль’, bälet ‘лицо’, himm(ä)l ‘небо’ (наряду с himmäl), kálkün ‘индюк’, kittl‘пиджак’, kleb ‘клеить’, kolb ‘кукурузный початок’, Malmas фамилия (вместо Malmas32 под влиянием русского произношения), plats ‘место’, plitt ‘кухонная плита’, pülk ‘колышек’, Sigalet фамилия, sikk(ä)l ‘велосипед’, silke ‘шелк’, silvär ‘серебро’, skäl ‘жеребец’33, späl ‘играть (на музыкальном
31 Danell. Nuckömälet. S. 183.
32 Freudenthal, Vendell. Op. cit. S. 142.
33 Ср. у Венделля skäl (Ibid. S. 200).
инструменте)’, stuppl ‘собирать остатки после сбора урожая’, taf(ä)l ‘классная доска’, tilk ‘капля’, trokkl (наряду с trokköl) ‘наскоро зашивать’, volok ‘волок (рыболовная снасть)’.
§ 13. Постальвеолярные t, d (которые никогда не заменяются в диалекте на [rt], [rd]) возникли:
1) Из rt, rd: sjätta ‘сердце’, skjott ‘рубашка’, ditt, stutt, svott, sütt, tottср. р. от diran ‘дорогой’, sturan ‘большой’, svoran ‘тяжелый’, süran ‘кислый’, torran ‘сухой’, vott, jatt ср. р. от vor ‘наш’, jar ‘ваш’; god ‘двор‘, hodär ‘тесный; черствый’, hed, id, läd, mid, od, red претерит от her ‘слышать’, ir ‘мести (о снеге)’, lär ‘учить’, mir ‘строить стену’, äre ‘пахать’, rer ‘мешать’.
2) Из lt, ldна стыке морфем: bott, fatt, fütt ср. р. от bölan ‘тупой’, falan ‘красивый’, fülan ‘плохой’, skjöd, svöd, tjödпретерит от skjöle ‘полоскать’, svölge ‘глотать’, tjölge ‘строгать’. Внутри морфем lt, ld сохраняются (§ 10.3).
§ 14. Согласный t практически всегда долог, d — краток. Исключения: atota (также atöta) ‘восемнадцать’, atetande ‘восемнадцатый’, формы ср. р. bat, bot, hat, svat, а также gammät, vakät прилагательных baran ‘голый’, bolan ‘тупой’, halan ‘скользкий’, svalan ‘прохладный’, gamlan ‘старый’, vakran ‘добрый’ (возможны колебания: [haif] наряду с [haf] и [hat:]); fedd (наряду с fed) претерит от ßr ‘вести’.
§ 15. Согласный s является альвеолопалатальным [f] и совпадает по аудитив-ному восприятию с рус. ш. Он возник на месте rs и ls: bost ‘щетка’, buss-kle ‘скатерть’, foss ‘быстрина’, fost ‘прихожая’, fäst ‘первый’, Käson ‘Херсон’, silkesbass-trä ‘шелковица’, tosta ‘хотящий пить’, ättast ‘последний’, stest превосх. степень от sturan; has ‘шея’, tjö-se (< tjölse в выражении kuma tjö-se ‘приходить в сознание’). В наречии soss ‘так’ (ср. so) ss, по-видимому, было добавлено по аналогии с höss ‘как’.
На стыке морфем возможно как [f], так и [rs]: er-snipa ‘мочка уха’, finstäs-kle ‘занавесь’, färspäl (также встретилось произношение färspäl) ‘проигрывать’, färster fäster, färster) ‘беспокоить’, färsäin se ‘опаздывать’, giftä-se, gä-se (<giftär se, gär se) презенс ед. ч. от gift se ‘жениться’, gära se ‘делаться’, petärsilljar (наряду с petäsilljar и petärsilljar) ‘петрушка’, pipaskäi (также pipar-skäi) ‘перец’.
§ 16. На месте rn внутри морфем в современном диалекте слышится только [n] и никогда [ц]34. Такие слова как «ребенок», «рог», «ячмень» произносятся [boin], [huin], [kuin]. Однако на стыке морфем rn, ln часто реализуются как [ц]. Постальвеолярное n чаще всего слышится в форме определенного единственного числа односложных существительных м. р. с корнями, оканчивающимися на r и l: bün, fün, spön, ün опр. ед. ч. от bür ‘клетка’, fül ‘птица’, spöl ‘зеркало’, tür ‘бык’; ср. также sün ‘прокисать’. В то же время, в двусложных существительных с основой на -ar вместо n в форме опр. ед. ч. чаще слышится n (т.е. arbetan и т.д.). Например, только с n были названы такие существительные как arbetar ‘рабочий’, blu-süar ‘пиявка’, butar ‘врач’, drikkjar ‘пьяница’, fiskjar ‘рыбак’, hakk-spikkar ‘дятел’, kerar ‘водитель’, lärar ‘учитель’, molar ‘мельник’, monnar ‘утро’, mürar ‘каменщик’, post-bärar ‘почтальон’, silar ‘дуршлаг’, vaftar ‘сторож’. Как с -n, так и с -n встретились существительные biggjar ‘строитель’ (biggjan АЛ, biggjan ЛУ), bokar ‘пекарь’, komar ‘комната’, kukar ‘повар’, källar ‘подвал’, spikar ‘кладов-
34 Примеры на ln внутри морфем отсутствуют.
ка’, vallar ‘пастух’. Существительные homar ‘молоток’, sjöljar ‘продавец’ встретились только с -n. Такое же чередование n и n наблюдается у существительных м. р. с двусложными основами на är, äl, öl, хотя у них n преобладает не столь чётко.
§ 17. Постальвеолярное l в диалекте отсутствует. Судя по имеющимся примерам, rl внутри морфем дало l: ср. käliq [kdi^] ‘женщина’ и исл. kerling. На границе морфем возможно как rl, так и l: ср. färlötme ‘извини’ иfelötäls ‘разрешение’, färlit se наряду с fällt se ‘надеяться’.
§ 18. Относительно статуса t, d, s можно предложить следующее решение: внутри морфем они являются фонемами, тогда как на границе морфем они являются реализациями /rt/, /rd/, /rs/, /ld/, /lt/. Постальвеолярный согласный [д] на границе морфем является реализацией /гп/ и /ln/, а в таких формах как godn [go:dill опр. ед. ч. от god ‘двор’ — аллофоном /п/.
§ 19. /f/ в исконных словах встречается только в начале слова и перед согласными: froka ‘запах’, safta ‘медленный’. Между гласными и в конце слова — только в заимствованиях: taf(ä)l ‘доска в школе’, tsifär ‘цифра’, brif ‘письмо’. Примеры /f:/ в исконных словах отсутствуют. Существительное gaffl ‘вилка’ является результатом контаминации исконного gafäß5 со шв. gaffel. Существительное skifl ‘лопата’ (вместо исконного skifäl36) также изменилось (утратило l) под влиянием шв. skyffel, но сохранило краткое f.
§ 20. Шведскому -ssl- в современном диалекте соответствует [x:l]: näxlar ‘крапива’37. Вероятно, [x:] следует считать позиционным вариантом /s:/, встречающимся внутри слова перед l. Закономерной формой существительного ‘веко’ является *öüx-lokk < öüs-lokk, где slна стыке морфем дало xl. В интервью встретились формы öüxs-lokk (с вторичным s под влиянием композитов типа arbets-mann ‘рабочий’), öüs-lokk (с восстановленным sl), öüks-lokk (переход xs > ks?). Согласный х также слышится передj в xjöl ‘пятка’, sloxjöl ‘убить’. В анлауте sl- сохраняется.
§ 21. Согласные g, k перед гласными переднего ряда сохраняются (т. е. произносятся как [g, k]): girm ‘сквозь’, gits ‘думать’, gära ‘делать’, gäva ‘давать’, gäi ‘лаять’, gölandär ‘желтый’, göük ‘кукушка’, kek ‘кухня’, kimb ‘корыто’, kirke ‘церковь’, känn ‘трогать’, kätt ‘мясо’, skära ‘резать’ и т.п. Ср. также Geses ‘Иисус’, где [g], возможно, возникло под влиянием Gü ‘Бог’: Geses могло контаминировать с Gü в таком выражении как Ge sinne de ‘да благословит тебя Бог’ (с ударением на sinne), которое может быть истолковано и как Geses sinne de, и как Gü sinne de. Сочетания rg, lg всегда произносится как [rg], ftg]: argär ‘злой’, bärg ‘берег’, märg ‘мозг’, Svärge ‘Швеция’, hölg ‘праздник’, talg ‘воск’.
§ 22. Сочетания dj, gj, nj, sj, tj (примеры на kj отсутствуют) отражены в современном диалекте как соответствующие палатализованные согласные. Палатализация обозначается с помощью j: djür [dj-] ‘зверь’ (но dü [da:] ‘голубь’), vidje ‘прут’, gjud претерит к gära ‘делать’, sjand ‘с тех пор как’, sjun ‘человек’, sjäksa ‘шесть’, sjäksta ‘шестнадцать’, sjöl ‘душа’, bissja ‘конура’, tjand ‘сюда’, tjäro ‘смола’, tjölge ‘вырезать’.
35 Freudenthal, Vendell. Op. cit. S. 64.
36 Ibid. S. 190.
37 Существительное mäxliq ‘оспа’ может произноситься не только с [x:l], но и с [x:^], под влиянием других существительных с -liq Щ.
§ 23. Перед ü согласные t, s, n всегда палатализованы, независимо от того, восходят ли они к tj, sj, nj или нет. В этом случае палатализация не обозначается: tü ‘вор’, tü ср. р. от tfö ‘два’, tü ‘двадцать’, tür ‘бык’, stü ‘дом’, stü-far ‘отчим’, stü-muär ‘мачеха’; sü ‘жужжать, шипеть’, su ‘сосать’, süa ‘семь’, blu-süar ‘пиявка’, sül ‘колесо’, süran ‘кислый’; nür ‘почка’, nüs ‘чихать’, knüt ‘узел’.
§ 24. Сочетания lj, llj обычно реализуются как [X] (палатальное l): ljü ‘лгать’, ljüs ‘свеча’ (но lüs ‘вошь’), ljüsär ‘светлый’,famillja ‘семья’ (опр. ед. ч.), ballje [baX:e] ‘ванна’ (опр. ед. ч. ballja [baX:a], мн. ч. balljar [baX:ar]). nnj также обычно произносится как [д:]: dinnja [-д:-] опр. ед. ч. от dinne ‘дыня’.
§ 25. Сочетание hj (исконное, а не возникшее в результате восточношведского преломления) перешло в sj: sjun [sju:n] ‘человек’ (шв. hjon), sjätta ‘сердце’, ср. xjöl ‘пятка’ (шв. häl).
§ 26. Группы skj, snj, spj, stj отражены как [skj] и т.д.: skjott ‘рубашка’, skjüt ‘стрелять’, snju ‘снег’, spjüt ‘жало’, stjen ‘звезда’, stjätt ‘хвост’, stjöla ‘красть’. В приведенных примерах может более или менее отчетливо слышаться [j]: skjott [skj-] наряду со [skj-].
§ 27. В результате регрессивной ассимиляции /s/ перед звонкими согласными часто реализуется как [z], например arm[z]-böa ‘локоть’, bürjan[z]-büsk ‘бурьян’, gädiq[z]-bu ‘осиное гнездо’, №-bi[z]-gatna улица в дореволюционном Старошведском, rU[z]-büsk ‘розовый куст’, räven[z]-böa ‘радуга’, vínagrad[z]-büsk ‘виноградный куст’.
Другие примеры озвончения вследствие регрессивной ассимиляции: sö[p]-bita ‘кусок мыла’, öü[ks]-brün ‘бровь’, hö[3] dekertit?‘как туда добраться?’ Примеры оглушения: vínagra[ts]-klips ‘виноградная гроздь’, öü[k]-stäin ‘зрачок’.
§ 28. Примеры прогрессивной ассимиляции: tistan ‘вторник’, tustan ‘четверг’, unstan ‘среда’ (ср. mondan, fridan, löüdan); dn >dn, например gödn опр. ед. ч. от göd ‘двор’, budna опр. мн. ч. от bud ‘стол’, udnar мн. ч. от Ud ‘слово’.
§ 29. В славянских и немецких заимствованиях встречаются согласные [3], [у], [?]: bokle[3]ane ‘помидор’, stro[3]ak ‘матрас’ (нем. Strohsack с метатезой и озвончением [)]), [y]oste ‘гости’, [y]armonika ‘гармошка’ (spälpo [y]armonika ‘играть на гармошке’), gezi[^]t ‘лицо’.
Гласные
§ 30. Фонологически релевантными признаками гласных являются ряд и подъем. Огубленность не является фонологически релевантным признаком. Соответствующие краткие и долгие гласные совпадают по качеству, за исключением ü [0] ~ ü [a:].
§ 31. Краткие гласные:
/i/ [i], [i], [e], [y] /u/ [u]
/0/ [o]
/ä/ [є], [ге] /ü/ [в], [и]
/a/ [a]
§ 32. /і/ обычно реализуется как [і]. Спорадической реализацией является [і] — более заднее i, аудитивно напоминающее рус. ы (по словам носителей, i в diqe ‘навоз’ произносится так же как ы в дыня). Оно встретилось в таких словах как r[i]qq ‘кольцо’, r[i]sse ‘рыболовная снасть’, r|i]ss ‘русский’38, R[i]sslant ‘Россия’, r[i]st ‘полоса’, skr[i]ll-skuar ‘коньки’. Также в славянских заимствованиях: d[i]nne ‘дыня’, kr|i]ss ‘крыса’, d[i]sl ‘дышло’. В отдельных словах /і/ реализуется как [e], закрытое е, напоминающее i: l[e]vär (наряду с livär) ‘живет’ (слово ‘печень’ встречается только с i: livär), sl[e]ve ‘слива’ (наряду со slive).
§ 33. i [і] не встречается в открытых моносиллабах, где используется [e], являющееся результатом нейтрализации i ~ ä в этой позиции (ср. § 38). Примерами являются «сильные» (ударные) формы местоимений: me, te (объекты к ja ‘я’, tö ‘ты’), se ‘себя’, ve ‘мы’, ne ‘вы’, he ‘оно’. Эти формы следует отделять от энкли-тик de (объект к tö), e ‘оно’ с безударным [e], типичным для безударных слогов (§ 56).
§ 34. /і/ в положении перед re < *rjможет реализовываться как [у], особенно в интервью с ЛУ: byre ‘начинать’ (b|i]re АЛ, b[e]re МП).
§ 35. /ä/ перед l реализуется как [ге] (см. примеры в § 37), в остальных случаях — как [б], например gädd ‘щука’, gässärмн. ч. от gos ‘гусь’, hänt ‘приносить’, mä ‘с’, änt ‘не’, ätt ‘после’. Рядом с l, l, r (особенно в речи АЛ) /ä/ имеет тенденцию к более открытому произношению, [б], например в härv ‘моток’, kräll ‘бусы’, märr ‘кобыла’,präst ‘священник’,päll ‘фартук’, träsk ‘река’, äpl ‘яблоко’, ärm ‘рукав’.
§ 36. /й/ обычно реализуется как [о], среднеоткрытый огубленный гласный среднего ряда. В отличие от стандартного шведского краткого и [е], при произнесении [о] губы выдвигаются вперед; кроме того, [s] является более открытым. Возможно, однако (особенно в интервью с ЛУ), произнесение этого гласного как [и], что устраняет качественное различие üи й. Предшествующие исследователи не дают точного определения артикуляции этого специфического гласного. Вен-делль указывает, что он находится между шв. и и у (и—у), Карлгрен утверждает, что он отличается как от шв. и, так и от ö, находясь по качеству приблизительно между этими гласными39.
§ 37. В положении перед l гласные ä и ü перешли в ö, совпав со старым ö (которое, в свою очередь, сохранилось только в этой позиции). Таким образом, позиция перед l является позицией нейтрализации /ä/ ~ /й/. Примеры ä > ö: hölg ‘праздник’, hölp ‘помогать’, stjölk ‘стебель’, söle ‘продавать’, ölg ‘лось’ (шв. helg, hjälpa, stjälk, sälja, älg). Примеры ü > ö: gölandär ‘жёлтый’, mölendär ‘пасмурный’ (шв. gul, mulen). Пример исконного ö — mölk ‘молоко’.
§ 38. Судя по немногочисленным примерам, ü > ö также в открытом слоге: nö ‘сейчас’, tö ‘ты’. Сюда же относятся формы flöu [-re'u] ‘муха’ (в интервью с ЛУ; flüu АЛ), döasпрезенс мн. ч. от düss ‘подходить, быть годным’, röo ‘корка на ране; струп’, где ö < ö < ü.
§ 39. Таким образом, гласный ö, как правило, встречается только перед l и в открытых слогах. Имеется, однако несколько форм, в которых ö слышится не перед l: fjörete ‘сорок’, fjötta ‘четырнадцать’, e fjödest (также e fjödest) ‘в прошлом
38 Заметим, что Данелль приводит riss наряду с ress (Danell. Ordbok. S. 333).
39 Freudenthal, Vendell. Op. tit. S. 8; Karlgren. Gammalsvenskby: Uttal och böjnmg. S. 11.
году’, Нд$$ ‘как’, щогк ‘квакать’, ^¡дуу ‘петь’, 1гд$ка-куаИ ‘кукуруза’, в супинах flдte, яЩЫг (наряду с А1Ше, skjtite) от А1й! ‘плыть’, skjйt ‘стрелять’.
§ 40. Долгие гласные:
/Ї/ [i:] /Ü/ [a:] /й/ [u:]
/е/ [e:i], [e:] /ö/ [o:], [o:]
/ä/ [e:], [œ:]
/ä/ [a:]
§ 41. /е/ имеет две реализации. Первая из них, дифтонгоид [e:i], встречается внутри морфем, как в закрытых, так и в открытых слогах: hen ‘курица’, era ‘ухо’, fetär мн. ч. отfüt ‘нога’, end ‘конец’. Вторая реализация, [e:] (закрытое e), встречается в конце морфем: bre ‘хлеб’, breärмн. ч. от brüär ‘брат’, ke ‘цепь’, kle ‘ткань’, kne ‘колено’, le ‘смеяться’, se ‘зерно’, sme ‘кузнец’, супины gnee, ree, vree от gni ‘тереть’, ri ‘ехать верхом’, vri ‘крутить’. Внутри морфем [e:] слышится после J, stJ, tJ:Jen ‘железо’, stJen ‘звезда’, tJen ‘служить’, tJenar ‘работник’.
§ 42. /ä/ также имеет две реализации: [œ:] перед l (см. § 43), [e:] в остальных позициях. Примеры [e:]: bräa ‘доска’, bäa ‘просить’, drär ‘конюх’, fädes ‘готовый’, häd ‘плечо’, Jär презенс ед. ч. от vara ‘быть’, rät ‘правильно’, räv ‘лис’, räven ‘дождь’, släp ‘тащить’, trä ‘дерево’, än ‘что (союз); еще’.
§ 43. В положении перед l гласные e и ä перешли в ö, совпав со старым ö (которое, в свою очередь, характерно только для этой позиции). Таким образом, позиция перед l является позицией нейтрализации /е/ ~ /ä/. Примеры e > ö: Jöl ‘для’40, spöl ‘зеркало’ (шв. spegel); пример ä > ö: sJöl ‘душа’ (шв. sJäl); примеры исконного ö: f(J)öl ‘жеребенок’, Jöl ‘пиво’, möl ‘мука’ (шв. föl, öl, mJöl).
§ 44. Гласный [œ:] встречается, как правило, только перед l. Имеется, однако, несколько форм, где [œ:] используется не перед /: kJöd ‘холод’, skJöd, svöd, Jöd претерит от skJöle ‘полоскать’, svölge ‘глотать’, tJölge ‘строгать’.
§ 45. [a:] совпадает по качеству со шв. u в hus. Перед l ü не переходит в ö, в отличие от ü: fül ‘птица’.
§ 4б. В положении перед конечными r, l гласные ü, ö, ï, e часто произносятся как дифтонгоиды [a:e], [œ:e], [i:e], [e:e]: mür [ma:er] ‘каменный забор’ (но мн. ч. mürar [ma:rar] — неконечное r), fül ‘птица’, Jöl ‘пиво’, ir ‘мести (о снеге)’, mir ‘строить стену’, her ‘здесь’, rer ‘мешать’, sner [sne:er] ‘веревка’ (но snerär [sne:rer] мн. ч.). Тот же призвук возникает после дифтонга öü перед конечными r, /: böül [bœra't] ‘реветь’, möür ‘муравей’.
§ 47. Наиболее типичной реализацией /ö/ является [o:], закрытое о. Она характерна для следующих позиций:
1) Перед mb, nd, ld: d[o:]mb ‘пыль’, l[o:]mb ‘ягненок’; аналогично blond ‘смешивать’, bond ‘шнурок’, londär презенс от l[o:]n ‘занимать’, ondas ‘дышать’, sond ‘песок’, rond ‘край’; fold ‘складывать’, hold ‘держать’, mold ‘лебеда’.
40 *til > *tel > *tel, с e, удлинившимся в закрытом слоге. О понижении i > e см. : Wessén E. Svensk sprâkhistoria I: Ljudlära och ordböjningslära. Stockholm, 19б8. S. 5б (§ 35).
2) В открытом слоге перед безударным а: d[o:]ar мн. ч. от da ‘день’, hoa ‘иметь’, moa ‘желудок’, soa ‘спать’, toa ‘брать’.
3) В открытых моносиллабах: fl [o:] ‘сдирать (кору, шкуру)’, go ‘идти’, ko ‘древесная смола’, lo претерит от ligge ‘лежать’, so ‘сеять’, so претерит от soa ‘спать’ и si ‘видеть’, sto ‘стоять’, stro ‘солома’, to ‘фитиль’.
Кроме того, [o:] встречается без какой-либо видимой закономерности в отдельных словах: bon ‘ребенок’ (в этом слове o обычно настолько закрыто, что напоминает и), grot ‘плакать’, hon ‘самка’, hor ‘волосы’, kol ‘капуста’, los ‘замок’, mol ‘рисовать’, not ‘ночь’, sog ‘пила’41.
Наряду с закрытым вариантом, o часто реализуется как «обычное» о: наряду с произношением b/[o:]är так же возможно произношение b/[o:]är ‘синий’.
§ 48. В диалекте имеется два дифтонга: äi [ei], öü [œa]. Первый компонент дифтонга äi обычно является полудолгим, дифтонга öü — долгим. Примеры: bäin ‘нога; кость’, däi ‘тесто’, fräi ‘семя’, läiv ‘оставлять’, äik ‘лошадь’; böün ‘фасоль’, göük ‘кукушка’, löü ‘листва; ботва’.
§ 49. Дифтонги обычно сокращаются перед долгим согласным или группой согласных, при этом второй элемент дифтонгов становится сверхкратким. Ср. формы прилагательного ‘целый’: häildär [heïlder] м. р. ед. ч. и häil [he’il] ж. р. ед. ч. Ср. также форму äitt [eit:] ‘одинаковый’, которая всегда несет фразовое ударение, и неопределенный артикль ср. р. äit [e’it], являющийся безударным и произносящийся с кратким t, перед которым дифтонг не сокращается. Другие примеры: g[eï]g/ar ‘жабры’, [ei]ld ‘огонь, свет, костер’, [œü]ks-brnn ‘бровь’.
§ 50. Дифтонг öü > ö в brülöp ‘свадьба’, kvit-lök ‘чеснок’, kvitlöks-hü ‘головка чеснока’. В интервью с АЛ встретилось kvit-l[œü]k, но kvitlöks-hü.
§ 51. Глайды: [j], [w]. Глайд [j] возникает перед или после гласных переднего ряда: honta[j]e (опр. ед. ч. от honta ‘рукоять’), träsk-li[j]en, -lî[j]ar, -li[j]ana (формы существительного träsk-li ‘берег реки’), brä[j]a ‘доска’ в интервью с ЭУ (bräa в интервью с ЛУ и АЛ), skäia [skei.ja] (опр. ед. ч. от skäi ‘стручок’. Глайд [w] возникает после üи öü: öüa [œra.wa] ‘глаз’, klöüa [kjœra.wa], löüe [lœra.we] (опр. ед. ч. от klöü ‘копыто’, löü ‘побеги’), gritüar [-a.war] (мн. ч. от gritü ‘духовка’).
§ 52. Долгие гласные нередко сокращаются в первом компоненте сложного слова: bon-vaftask ‘няня’, bon-щ ‘детеныш’ (bon ‘ребенок’), bre-disk ‘блюдо для хлеба’, bre-stump ‘горбушка’ (bre ‘хлеб’), gon-täin ‘катушка для ниток’, gon-stro ‘нитка’ (gon ‘нитки’), gra-god ‘кладбище’ (grav ‘могила’), kol-hü ‘кочан’ (kol ‘капуста’), kvit-löük ‘чеснок’, kv[i’]t-bre ‘белый хлеб’ (kvitär ‘белый’), trä-golv ‘деревянный пол’ (trä ‘дерево’), vin-god ‘виноградник’ (vin ‘вино’). Эта закономерность не является строгой, ср. bak-stü ‘задняя комната’ (в интервью с АЛ; bak-stü ЛУ), sku-gris ‘еж’.
§ 53. Во втором элементе композита долгота гласного обычно сохраняется: frama-stü ‘гостиная’, hona-krün ‘петушиный гребень’, kvitlöks-hü ‘головка чеснока’, räi-tak ‘крыша, крытая камышом’, vill-svin ‘дикий кабан’. Однако в названи-
41 Колебание между закрытым и открытым произношением o отражено у Венделля, который записал в Старошведском Ь/Пэг ‘синий’ наряду с bloar (Freudenthal, Vendell. Op. cit. S. 26). Ср. также moa и mua ‘желудок’ (Ibid. S. 146, 148), duar ‘дни’, skua ‘смотреть’ (S. 40, 196) при современном moa, doar, skoa.
ях дней недели гласный а сокращен: mondan, tistan, unsdan, tüstan, fridan, loüdan, sundan. Кроме того, краткий гласный встретился в следующих композитах: holg-da ‘праздник’ (в интервью с ЛУ; ср. nams-da ‘день рождения’ АЛ), na-god ‘хлев’ (god ‘двор’), riv-jen ‘терка’ (jen ‘железо’), svin-sti ‘свинарник’ (но -stia опр. ед. ч., -stiar мн. ч., -stiana опр. мн. ч.), grit-ü ‘духовка’ с [-и] в интервью с АЛ, [-s] в интервью с ЛУ (но grit-üen опр. ед. ч.; другие формы встретились с ü: -üar мн. ч., -üa опр. мн. ч.).
§ 54. Безударные гласные:
/i/ [i], [e] (/ü/ [a]) /u/ [u], [o]
/e/ [e], [e], [e], [œ] (/o/ [o])
/a/ [a]
§ 55. Безударное /i/ имеет две реализации. Первая из них, [i], характерна для закрытых слогов, например kibik ‘повозка у цыган’, rädik ‘редис’, в суффиксах -iy, -liy, -niy: kikliy ‘цыпленок’, kuniy ‘король’. Вторая реализация, [e] (закрытое е42), характерна для открытых слогов: ср. kirke ‘церковь’, lärke ‘жаворонок’, risse ‘рыболовная снасть’. В этих примерах безударное е < i (ср. форму опр. ед. ч. этих существительных: kirkja, lärkja, rissja, т.е. lärki-a и т.д.). Таким образом, в безударных закрытых слогах существует оппозиция /i/ ~ /е/ (например, rädik ~ brïfen). В безударных открытых слогах возможно только [е], т.е. имеет место нейтрализация /i/ ~ /е/. Русские слова, заимствованные в форме именительного падежа мн. ч. (на -ы), также оканчиваются в диалекте на [e]: boklezane ‘помидор’, goste ‘гости’, sleve ‘слива’.
Отметим, что безударное i также и в закрытых слогах спорадически реализуется как [е], например в bräd[e]sk ‘тарелка для хлеба’,pält[e]k ‘туалет’ (в интервью с ЛУ). Такое же колебание засвидетельствовано в родственных диалектах: Венделль приводит taldrik ‘тарелка’ (Виппаль), taldrikk (Нюккё) и taldr[e]k (Рогё), tallr[e]k (Дагё); согласно Данеллю, диалект Нюккё имеет taldrek43.
§ 56. Реализации безударного /e/ сводятся к двум основным типам: закрытому (e) и открытому (ä/ö). Закрытая реализация, [e], встречается во всех положениях, кроме положения перед r, t, n, l. Примеры: kabet ‘носок’, krävet ‘рак’, arbetar ‘рабочий’, формы опр. ед. ч.: brïfen, sjöle, bone и т.п.
Перед r, t, n /e/ реализуется как ä: brüär ‘брат’, kveldär ‘вечер’, vintär ‘зима’. Перед n, t безударное ä обычно является более открытым, например bugän [-ел] опр. ед. ч. от bugär ‘плуг’. Если n заменяется на n (§ 16), то ä > e, например liken наряду с likän опр. ед. ч. от liköl ‘ключ’.
Перед l /e/ реализуется как ö и ä. Закономерности в распределении ö и ä перед l неясны. Возможно, первоначально их распределение зависело от количества предшествующей части слова: ä после краткого корня, ö после долгого44. Даже если эта закономерность имела место, то в современном диалекте она про-
42 Безударное [e] всегда является закрытым, поэтому его закрытый характер не обозначается в записи.
43 Freudenthal, Vendell. Op. cit. S. 229, 230; Danell. Ordbok. S. 426.
44 Ср. : Lagman E. Op. cit. S. 47
слеживается плохо, поскольку ö часто слышится не только после долгого, но и после краткого корня, т. е. безударные ö и ä фактически находятся в отношении свободного варьирования.
Примеры ä (обычно И) перед l: babäl (в интервью с МП; baböl/-äl ЛУ) ‘болтать’, himmäl ‘небо’, kriyäl ‘бублик’, likäl ‘ключ’ (наряду с liköl), dripäl-räven ‘изморось’, rokäl ‘мокрбта’ (однако глагол ‘отхаркивать’ был назван с ö: roköl).
Примеры ö после долгого корня: bummöl ‘щеколда’, gammöl ж. р. от gamlan ‘старый’, gavöl ‘фронтон’, grummöl ‘ворчать’, hummöl ‘хмель (растение)’, kvärvöl ‘щеколда’, pappöl ‘болтать’, skimmöl ‘плесень’, summöl ‘некоторый’, äyköl-mann ‘вдовец’; ö после краткого корня: buböl ‘пузырь’, hävöl-läst ‘рубанок’, stüvöl (наряду со stüväl) ‘ботинок’, tiköl ‘кирпич’, äyöl ‘личинка’.
Аудитивно безударные гласные ä и ö перед l различаются слабо: при произнесении информантами вышеприведенных слов часто создается впечатление либо слегка огубленного ä, либо недостаточно огубленного ö.
§ 57. Безударное /и/ в закрытом слоге реализуется как [u], например в суффиксе -uy (шв. -unge): hundauy ‘щенок’,pafíur) ‘утенок’. В открытом слоге /и/ реализуется как [и] и [o]: kvüsu ‘прыщ’, olljo ‘растительное масло’. Ср. также bädostukk ‘балка, к которой крепятся стропила’ (в интервью с МП, АЛ; bädde-stukk ЛУ), bärofts ‘навозный жук’ (АЛ; bärefis ЛУ); käpobäin ‘челюсть; скула’. Кроме индивидуальных привычек информантов, каких-либо синхронных закономерностей, управляющих распределением конечных u и o, не наблюдается. Насколько можно судить по интервью, для АЛ и МП более характерно [и], для ЛУ — [о]. Ср. kaku ‘пирожное’, sulu ‘ступня’, blu-sinu ‘вена’ в интервью с АЛ и kako, blu-sino, näsa-büro ‘ноздря’ в интервью с ЛУ. Колебание u/o также может наблюдаться у одного и того же носителя: näsabüru/-o, flao/-u ‘перхоть’, sinu/-o ‘жила’ у АЛ. Некоторые слова, наоборот, встречаются в интервью без этого колебания, например hako ‘подбородок’, röo ‘корка на ране’.
§ 58. Безударное /й/ встречается только в заимствованиях: kálkün ‘индюк’, kástrüll‘кастрюля’, katüfl ‘картошка’, rüsínar ‘изюм’. Безударное /о/ также встречается в таких заимствованиях как skorop ‘карп’, volok ‘волок (для рыбной ловли)’.
Просодика
§ 59. Ударение динамическое, падающее в исконных простых словах на первый слог. В композитах основное ударение падает, как правило, на первый слог первого компонента, первый слог второго компонента несет побочное ударение: bar-futatär ['----] ‘босоногий’, blum-hatt ['--] ‘подсолнух’, gamal-far ['---] ‘дедушка’, vinagrads-klips ['----] ‘виноградная гроздь’. Имеются, однако, примеры, где основное ударение обычно падает на второй компонент: fere-färaldrar ‘предки’, hitt-her ‘сюда’, tröska-kväit ‘кукуруза’. Тоническое ударение в диалекте отсутствует.
§ 60. Долгим может быть только ударный слог. В диалекте имеются следующие типы ударных слогов:
1а) VC, например grav ‘копать’, häd ‘плечо’,pik ‘девочка’, skin ‘светить’, svöd претерит от svölge ‘глотать’, räik ‘дым’, säy ‘кровать’, söüm ‘шить’.
1b) VC: brinn ‘гореть’, nakk ‘затылок’, ränn ‘бежать’, still ‘кормить’, ärr ‘шрам’.
1с) VCC: bünd ‘хозяин’, domb ‘пыль’, end ‘конец’, mavd ‘служанка’, sold ‘сито’, tisk ‘немец’.
1d) VCC (в этом случае долгота согласного внутри морфем не обозначается): bind ‘вязать’,präst ‘священник’, smält ‘таять’, tarv ‘нуждаться’ (т.е. [-n:d, -s:t, -lit, -r:v]). Сюда же относятся формы с краткими дифтонгами (§ 49): fräist [-eisit] ‘мерить (одежду)’, blöütt [-ffiöti], häitt [-eiti] ср. р. от blöütär ‘сырой’, häitär ‘горячий’.
2a) V#: bla ‘лист’, bo ‘оба’, fe ‘кормить’, ‘рождать’, stäa ‘лестница’, äi ‘портить’.
2b) V-: blae, blanar, blana формы существительного bla ‘лист’; gravar, grava формы глагола grav ‘копать’.
3a) V#. В интервью встретились следующие слова: ja ‘я’, tö ‘ты’, me, te (объектные формы от ja, tö), he ‘оно’, se ‘себя’, ve ‘мы’, ne ‘вы’, nö ‘сейчас’.
3b) V-: bläse ‘лоб’, buböl ‘пузырь’, finu ‘плавник’, froka ‘запах’, fädär ‘перо’, homar ‘молоток’, hära ‘заяц’, küda ‘корова’, roka ‘плавать; купаться’, räken ‘считать’, sugär ‘сахар’, sunu-kunu ‘невестка’, svola ‘охлаждать’.
§ 60. Ударный закрытый слог практически всегда долог (типы 1a—d). Исключением являются некоторые слова среднего рода в форме неопределенного ед. ч., имеющие структуру VC#, например kät ‘мясо’, lok ‘крышка’, skäp ‘корабль’. Краткость закрытого слога здесь является не архаизмом, а возникает вторично, под влиянием двусложных форм, где краткость закономерна (käte, loke, skäpe, § 64).
§ 61. В слогах, оканчивающихся на два и более согласных, долгим может быть как гласный (1c), так и согласный (1d). Слов со структурой CVC# (т.е. оканчивающихся на долгий гласный/дифтонг и долгий согласный) в современном диалекте, по-видимому, не существует.
§ 62. Открытый слог может быть как долгим (тип 2), так и кратким (тип 3). Долгими в большинстве случаев являются открытые моносиллабы (тип 2a). Формы с долгим открытым слогом, состоящие из двух и более слогов (тип 2b), обычно возникают при прибавлении аффиксов, начинающихся с гласного, к основам со структурой типов 1а и 2а. Имеется, однако довольно много неодносложных форм с долгим открытым ударным слогом, непроизводных с синхронной точки зрения: например, существительные brüär ‘брат’, bräa ‘доска’, dütär ‘дочь’, havär ‘овес’, müär ‘мать’, räven ‘дождь’, vavär ‘телега’, vidje ‘прут’, voa ‘волна’, инфинитивы типа kloa ‘жаловаться’, skoa ‘смотреть’.
§ 63. Краткие открытые моносиллабы (тип 3а) редки. Этот тип характерен для личных местоимений. Такие слова как а (показатель конъюнктива), de (инфинитивная частица), e ‘в’, mä ‘с’, о ‘и’ и т.п. не относятся сюда, т.к. они безударны.
§ 64. Краткость открытого ударного слога (тип 3b) является характерной чертой двусложных основ. Кроме этого, если при добавлении окончаний возникала двусложная форма, то (по крайней мере в некоторых случаях) долгий гласный или согласный исходной формы сокращался, т.е. VC#, VC# ^ VCV Эта законо-
мерность была устранена за счёт аналогического распространения долготы на всю парадигму, т.е. УС# ^ УСУ VС# ^ УСУ Однако у некоторых существительных среднего рода до сих пор возможно исконное чередование долготы в односложной форме и краткости в двусложных, например каїї ‘мясо’ ~ каїв (опр. ед.
ч.), паИ ‘сеть’ ~ паїв (опр. ед. ч.), паїаг (мн. ч.), наївна (опр. мн. ч.); ср. § 60.
Заключение
§ 65. В заключение перечислим некоторые черты синхронной фонетики диалекта, составляющие его своеобразие по сравнению со стандартным шведским языком. В области консонантизма это неаспирированные р, ї, к; наличие толстого I; отсутствие постальвеолярного I; дентальное п вместо постальвеолярного п на месте гп внутри морфем; сочетание [х:1] на месте ssl; сохранение g, к перед гласными переднего ряда и сохранение сочетаний согласных с у; согласный г < 5 в результате ассимиляции по звонкости. В области вокализма это отсутствие как кратких, так и долгих фонем /у/, /о/; специфическая реализация и: [в]; наличие дифтонгов. В области просодики это отсутствие тонического ударения и существование не только долгих, но и кратких ударных слогов.
Ключевые слова: диалектология, шведский язык, шведские диалекты, село Старошведское, Херсонская область, фонетика, фонология.
The dialect of Gammalsvenskby A. E. Mankov
This paper begins a series of publications on the dialect of Gammalsvenskby. The village of Gammalsvenskby is located in Kherson region, Ukraine. It was founded in 1782 by migrants from the island of Dago (Hiiumaa) in the Baltic. In the present-day village there are still a few speakers of the swedish dialect, which is the only genuine Scandinavian dialect spoken in the territory of the former Soviet Union. The current state of the dialect is unresearched; the only published description is based on a study carried out in 1905. The sources of my research are interviews with speakers of the dialect recorded in 2004-2009 during fieldwork in the village.
Keywords: dialectology, endangered languages, Swedish dialects, phonetics and phonology, Gammalsvenskby.
