CC BY
377
© Е.И. Галяшина, 2018 УДК 343 ББК 67.52
ДИАГНОСТИКА АУТЕНТИЧНОСТИ ЦИФРОВЫХ ФОНОГРАММ
В ФОНОСКОПИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЕ: ВОЗМОЖНОСТИ И ПРЕДЕЛЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Елена Игоревна Галяшина,
заместитель заведующего, профессор кафедры судебных экспертиз Института судебных экспертиз Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), доктор юридических наук, доктор филологических наук, профессор
E-mail: egalyashina@gmail.com
Научная специальность 12.00.12 — криминалистика; судебно-экспертная деятельность; оперативно-розыскная деятельность Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Рассматриваются проблемы криминалистической диагностики аутентичности цифровых фонограмм в целях установления достоверности регистрируемой звуковой информации, имеющей значение доказательства. Автор предлагает отграничить оценку достоверности фонограммы как доказательства, осуществляемую субъектом доказывания, от установления факта аутентичности фонограммы или ее копии, проводимой сведущим лицом (экспертом, специалистом) в тех же целях, но на основе специальных знаний и научно-технических методов.
Ключевые слова: достоверность, цифровая фонограмма, аутентичность, копия, фоноскопическая экспертиза.
Для цитирования: Галяшина Е.И. Диагностика аутентичности цифровых фонограмм в фоноскопической экспертизе: возможности и пределы исследования. Вестник экономической безопасности. 2018;(1):34-41.
DIAGNOSTICS OF THE AUTHENTICITY OF DIGITAL COPIES OF PHONOGRAMS IN PHONOSCOPIC EXAMINATION: POSSIBILITIES AND LIMITS OF RESEARCH
Elena I. Galyashina,
Deputy Head, Professor of the Department of Forensic Expertise of the Institute of Forensic Expertise
Moscow State Law University named after O.E. Kutafina (MSWL), Doctor of Law, Doctor of Philology, Professor
Abstract. The article deals with the problems of criminalistic diagnostics of authenticity of digital copies of phonograms in order to establish the evidence's reliability of the recorded information. The author proposes to distinguish the reliability of the phonogram as evidence carried out by the subject of proof, from the establishment of the fact of authenticity of a phonogram or copies thereof, held by a competent person (expert, specialist) for the same purpose, but on the basis of special knowledge and scientific and technical methods.
Keywords: digital sound recording, the authenticity of copies, phonoscopic examination.
Фонограмма может иметь определенное процессуальное значение лишь при условии соблюдения порядка ее собирания и оформления в качестве доказательства, а также подтверждения фактических данных в соотносимости с предметом доказывания по делу. Использование фонограмм в судопроизводстве в качестве доказательств возможно при условии соблюдения требований действующего
законодательства, регламентирующего проверку источника происхождения документируемой звуковой информации, оценку ее достоверности и допустимости в порядке, установленном действующим процессуальным законодательством.
Современные цифровые средства звукозаписи нашли широкое внедрение в практику массового потребления, повсеместно применяются для доку-
ментирования и регистрации речевой информации, в том числе при проведении оперативно-розыскных мероприятий. В качестве доказательств нередко представляются копии цифровых фонограмм, например, в случаях, когда первоначальные результаты аудиозаписи, получены в ходе оперативно-розыскных мероприятий, либо утрачиваются, либо регистрируются устройствами, сведения о которых относятся к государственной тайне. При этом следователю, руководителю следственного органа, дознавателю, руководителю органа дознания может быть представлена копия, полученная при цифровой обработке исходного файла и его конвертирования в иной формат. Это зачастую вызывает сомнения в достоверности цифровой копии фонограммы из-за возможности изменении при копировании криминалистически значимой исходной звуковой информации. Сам факт предоставления цифровых фонограмм в копиях не является поводом или основанием оценивать их как недопустимые доказательства. Конституционный Суд РФ занимает по этому вопросу неоднозначную позицию, не высказываясь прямо о возможности или невозможности использования в доказывании копий аудиозаписей, полученных в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий. Так, например, в определении Конституционного суда РФ от 17 июля 2007 года № 597-О-О указано, что гражданин С.Н. Дахку-рян, осужденный по приговору Таганрогского городского суда Ростовской области за покушение на хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием и подстрекательство к даче заведомо ложных показаний, оспаривает конституционность следующих положений Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»: частей второй и четвертой статьи 8 «Условия проведения оперативно-розыскных мероприятий», как не требующих получения судебного решения на аудиозапись ведущихся без использования технических средств переговоров, и части третьей статьи 11 «Использование результатов оперативно-розыскной деятельности», закрепляющей, что представление результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд производится в порядке, установленном ведомственными нормативными актами. По мнению заявителя, правоприменительные органы на основании оспариваемых
норм без судебного решения производили аудиозапись его переговоров с потерпевшей, а также использовали в доказывании по его уголовному делу не оригинал, а копию фонограммы переговоров, что привело к нарушению его прав, гарантированных статьями 19 (части 1 и 2), 55 (часть 3) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации. Тем не менее, Конституционный Суд РФ, изучив представленные материалы, не нашел оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению. «Использование в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий информационных систем, видео- и аудиозаписи, кино- и фотосъемки, других технических и иных средств, не наносящих ущерба жизни и здоровью людей и не причиняющих вреда окружающей среде, возможность которого предусмотрена частью третьей статьи 6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», имеет целью фиксацию хода и результатов проведения оперативно-розыскных мероприятий и не является самостоятельным оперативно-розыскным мероприятием. По смыслу названного Федерального закона, применение технических средств, в том числе средств аудиозаписи, осуществляется в рамках общего порядка проведения оперативно-розыскных мероприятий и само по себе не предопределяет необходимость вынесения о том специального судебного решения, которое признается обязательным условием для проведения отдельных оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права человека и гражданина, а не для фиксации их хода и результатов. Кроме того, как следует из представленных материалов, потерпевшая лично осуществила и передала в орган, проводящий оперативно-розыскную деятельность, аудиозапись своих переговоров с С.Н. Дахкуряном, огласив таким образом их содержание по собственному волеизъявлению. При таких обстоятельствах нет оснований полагать, что конституционные права заявителя были нарушены оспариваемыми им положениями частей второй и четвертой статьи 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». Часть третья статьи 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», согласно которой представление результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд производится в порядке, установленном
ведомственными нормативными актами, не содержит каких-либо предписаний, допускающих возможность несоответствия этих актов нормам названного Федерального закона, в том числе части пятой его статьи 8, предусматривающей, что орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, передает следователю для приобщения к уголовному делу в качестве вещественных доказательств фонограмму и бумажный носитель записи переговоров».
Кроме того, предоставление фонограмм в копиях, выборочно допускается ведомственными инструкциями. Так, согласно п. 16 Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд1, к документам, указанным в пункте 6 названной Инструкции, прилагаются (при наличии) полученные (выполненные) при проведении ОРМ материалы фото- и киносъемки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации, а также материальные объекты, которые в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством могут быть признаны вещественными доказательствами. При этом информация о времени, месте и обстоятельствах получения прилагаемых материалов, документов и иных объектов, полученных при проведении ОРМ, должна быть отражена в сообщении (рапорте). В случае необходимости описание индивидуальных признаков указанных материалов, документов и иных объектов может быть изложено в отдельном приложении к сообщению (рапорту). В пункте 17 Инструкции указывает, что органом, осуществляющим ОРД, при подготовке и оформлении для передачи уполномоченным должностным лицам (органам) материалов, документов и иных объектов, полученных при проведении ОРМ, должны быть приняты необходимые
1 Утверждена Приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации, Министерства обороны Российской Федерации, Федеральной службы безопасности Российской Федерации, Федеральной службы охраны Российской Федерации, Федеральной таможенной службы, Службы внешней разведки Российской Федерации, Федеральной службы исполнения наказаний, Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков, Следственного комитета Российской Федерации от 27 сентября 2013 г. № 776/703/509/507/ 1820/42/535/398/68 г. Москва «Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд». Зарегистрирован в Минюсте РФ 5 декабря 2013 г. Регистрационный № 30544.
меры по их сохранности и целостности (защита от деформации, размагничивания, обесцвечивания, стирания и другие). При представлении фонограммы к ней прилагается бумажный носитель записи переговоров.
Допускается представление материалов, документов и иных объектов, полученных при проведении ОРМ, в копиях (выписках), в том числе с переносом наиболее важных частей (разговоров, сюжетов) на единый носитель, о чем обязательно указывается в сообщении (рапорте) и на бумажном носителе записи переговоров. В этом случае оригиналы материалов, документов и иных объектов, полученных при проведении ОРМ, если они не были в дальнейшем истребованы уполномоченным должностным лицом (органом) хранятся в органе, осуществившем ОРМ, до завершения судебного разбирательства и вступления приговора в законную силу либо до прекращения уголовного дела (уголовного преследования).
Сложность в процессуальной оценке достоверности цифровых фонограмм и их копий как доказательств, заключается в принципиальной возможности злонамеренного изменения зафиксированной на фонограмме информации без оставления следов произведенных манипуляций. При этом под видом аутентичной копии, переписанной с исходного цифрового файла может быть представлен файл, содержащий отредактированную или видоизмененную, модифицированную, смонтированную фонограмму. Поэтому для установления достоверности записанной на копии цифровой фонограммы информации, как правило, требуются специальные знания, т.к. установить факт изменения первоначального содержания регистрируемого звукового события и установить способ внесения изменения в содержание фонограммы при современном уровне развития цифровых технологий звукозаписи без проведения экспертного исследования невозможно.
В целях оценки достоверности фонограммы как доказательства в следственной и судебной практике, как правило, назначают судебную фоноскопиче-скую экспертизу, на разрешение которой ставится вопрос о признаках монтажа и иных изменений, привнесенных в фонограмму в процессе ее записи или после ее окончания. При решении данной экс-
пертной задачи, если эксперт не обнаруживает резких изменений параметров записанного сигнала, то делает вывод, что признаков монтажа в пределах разрешающей способности и чувствительности аппаратуры, не обнаружено. Однако такой вывод по своей сути носит характер предположения либо условный характер (обусловленный чувствительностью примененного метода и разрешающей способностью технического средства) и не устраняет полностью сомнений в достоверности звуковой информации как доказательства.
Следы редактирования, монтажа и иных искусственно привнесенных изменений звуковой информации могут быть скрыты и не выявлены по объективным или субъективным причинам: из-за недостаточной чувствительности приборов, низкой квалификации или неопытности эксперта, неполноты представленных материалов (например, когда эксперту не предоставляют устройство звукозаписи, сведения о технологической цепочке записи, условиях, обстоятельствах ее производства и т.д.), методических ошибках и т.п.
Кроме того, термин «монтаж» используется экспертами в соответствии с определением, приведенным в ГОСТ 13699-91 («Запись и воспроизведение информации. Термины и определения»). Под монтажом понимается объединение двух или более частей одной или нескольких ранее записанных фонограмм путем перезаписи, при котором могут вноситься изменения в записываемую информацию, и может изменяться очередность фрагментов. Из данной дефиниции следует, что любая фонограмма, изготовленная посредством монтажа, не является оригиналом, но представляет собой копию, полученную при перезаписи. Поэтому следы непервичности фонограммы относятся к числу признаков монтажа. В случае предоставления следователю (суду) фонограмм-копий данное обстоятельство уже само по себе дает основания сомневаться в их аутентичности. В ситуации, когда у следователя (суда) имеется только копия фонограммы, сличить которую с оригиналом невозможно, а технологическая цепочка записи (следообразова-ния) не документирована, теряется процессуальный смысл в назначении судебной экспертизы на предмет выявления признаков монтажа фонограммы, поскольку вывод эксперта об их отсутствии не по-
зволяет установить факт аутентичности записанной информации.
Однако и здесь среди экспертов нет единства. Так, например, по мнению авторов типовой методики технического исследования фонограмм, «задача выявления неситуационных изменений звуковой информации, зафиксированной на фонограмме, ставится перед экспертами в целях обеспечения доказательств достоверности фонограммы. Ранее эта задача решалась экспертами посредством выявления на фонограмме признаков монтажа, но экспертная практика показала, что использование термина «монтаж» вызывает разночтения: инициатор задания, ставя перед экспертами вопрос о наличии (отсутствии) признаков монтажа, подразумевает выявление признаков искажения информации о событии, имеющем место в действительности, осуществленного путем подбора и соединения частей фонограммы в соответствии с определенным умыслом; эксперт, получая такое задание, для его решения использует имеющиеся справочные материалы (ГОСТ 13699-91 «Запись и воспроизведение информации. Термины и определения», а также энциклопедические и толковые словари), в которых значение слова «монтаж» не имеет того смысла, который подразумевается инициатором задания: объем и содержание общепринятого понятия «монтаж» не включают криминалистического значения (намеренное искажение)» [1, с. 454— 455].
В такой ситуации, когда судебные эксперты демонстрируют отсутствие единого научно-методического подхода, следователи пытаются вообще избегать постановки перед экспертами вопроса о монтаже фонограммы, отказываясь от него вовсе или подменяя понятиями «неситуационные изменения фонограммы»2 [1, с. 454], «целостность фонограммы», «нарушения непрерывности записи» и т.п. При этом, что понимается под термином «ситуация», не расшифровывается, допуская весьма воль-
2 По определению авторов типовой методики технического исследования фонограмм «термин «неситуационные изменения» используется для обозначения признаков искажения звуковой информации, зафиксированной на фонограмме, внесенных инструментальными (техническими) способами и выявляемых перцептивным, лингвистическим и инструментальным видами анализа. Выявление неситуационных изменений является решением стоящей перед инициатором задания проблемы оценки вещественных доказательств (относимости, допустимости и достоверности фонограммы).
ное его толкование и расширяя до бесконечности пределы субъективного экспертного усмотрения при интерпретации факторов, конституирующих ситуацию, которая может трактоваться по-разному при противоположных позициях стороны обвинения и защиты.
В целом с таким положением дел, когда экспертная задача установления факта изменения первоначального содержания исходной фонограммы3 [1, с. 333], четко не сформулирована, а правоприменитель не сориентирован по перспективам и возможностям экспертного выявления следов произведенных манипуляций с сигналлограммой при ее записи и перезаписи, нельзя согласиться. Выход из сложившейся ситуации видится в упорядочении понятийно-терминологического аппарата фоноско-пической экспертизы, с использованием понятия «аутентичности» фонограммы или ее копии, не допуская при этом смешения компетенций правоприменителя по оценке достоверности фонограммы как доказательства и экспертной диагностики ее аутентичности.
Задача криминалистической диагностики аутентичности фонограммы или ее копии — не нова. Еще в 1995 г. В.А. Снетковым и Галяшиной Е.И. было предложено понятие «установление аутентичности» применительно к магнитным аудио- видеофонограммам, рассмотрены его цели и содержание [2, с. 61—67; 3, с. 168—175]. В частности, указывалось, что установление аутентичности аудио- видеофонограммы, приобщаемой к уголовному делу в качестве вещественного доказательства, это установление объективными научно-техническими средствами и методами (с помощью специальных знаний) всех присущих данному фоно- или видеодокументу реквизитов и надлежащих атрибутов, возникающих при фиксации звука и/ или изображения на материальный носитель: надлежащих лиц, технических средств, условий и обстоятельств записи, аудио- или видео-фонограммы, т.е. соответствие визуальной или звуковой информации условиям и техническим обстоятельствам проведения записи, принадлежности конкретным лицам.
3 Ср. Экспертная задача — установление факта изменения первоначального содержания документа при производстве технико-криминалистического исследования документов.
Понятие аутентичности позволяет отграничить компетенцию эксперта, устанавливающего на основе специальных знаний факт соответствия или несоответствия свойств, характеристик и параметров фонограммы как результата регистрации звукового события на материальном носителе, сведениям в материалах дела об источнике происхождения фонограммы как доказательства: об условиях, обстоятельствах, участниках, лице, производившем звукозапись, примененных для этого технических средствах и материальных носителях.
Для упорядочения терминологии предложить следующие используемые в экспертной практике [4, с. 492—500; 5, с. 9—11] дефиниции.
Цифровое доказательство — информация, хранящаяся или передающаяся в бинарной форме, имеющая значение для суда;
Оригинальное цифровое доказательство — материальные носители и такие информационные объекты, которые связаны с этими носителями на момент изъятия;
Дубликат цифрового доказательства — дубликатом является точная цифровая репродукция всех информационных объектов, хранящихся на оригинальном материальном носителе;
Копия — копией является точная репродукция информации, содержащейся в информационных объектах, независимая от материального носителя.
Следует различать понятия «дубликат» и «копия» цифрового доказательства (в т.ч. фонограммы): дубликатом является точная цифровая репродукция всех информационных объектов, хранящихся на оригинальном материальном носителе; копией является точная репродукция информации, содержащейся в информационных объектах, независимая от материального носителя. Поэтому при копировании аудиофайла различают копию самого файла и копию фонограммы в файле.
Копирование звукового файла может осуществляться при помощи стандартных функций системного программного обеспечения (при этом могут меняться свойства файла), но может производиться при помощи звуковых программных редакторов или специализированного программного обеспечения, предназначенного для обработки цифрового звука, его редактирования и монтажа. При таком способе
копирования могут меняться не только свойства самого файла, но и свойства содержащейся в нем звуковой информации.
Иногда под копией фонограммы, полученной каким-либо цифровым звукозаписывающим устройством, понимают файл, содержащий зафиксированную аудиоинформацию, но записанный в другом формате (т.н. конвертированный). В данном случае необходимо учитывать, что полученный в результате конвертации объект не является ни копией, ни дубликатом оригинальной фонограммы, а, по сути, является видоизмененной сигналограммой, т.е. производным доказательством, находящимся в определенной связи с оригиналом.
Только дубликат цифрового доказательства в точности и полностью воспроизводит оригинал. В настоящее время дубликат фонограммы может быть получен при снятии образа с оригинального носителя, в результате чего не только фонограмма сохранится в полном объеме, но и будут зафиксированы свойства носителя информации. При таком способе копирования файла не будет утрачена или изменена криминалистически значимая информация.
Современные программные средства позволяют вносить изменения в атрибуты (описание) звукового файла и содержащуюся в файле служебную информацию. Например, программа File Navigator (http:// relaxander.webest.net/fn/) позволяет изменять даты и время создания, изменения и последнего доступа к файлу, которые отображаются в проводнике операционной системы; программа NotePad++ (URL: http://notepad-plus-plus.org/) позволяет уничтожать или искажать имеющуюся в файле служебную информацию об устройстве-программе записи или редактирования звукового сигнала. В виду недостаточной устойчивости к искажениям и изменениям данных сведений о файле (атрибутов файла и служебной информации) при диагностике аутентичности фонограмм они используются только в совокупности с другой информацией о звуковом сигнале и свойствах файла.
Фонограмма — сигналы записанной информации, полученные в результате звукозаписи и расположенные на носителе записи.
Аутентичная фонограмма — фонограмма, выполненная при нормальном непрерывно проте-
кающем процессе звукозаписи в заданных условиях без посторонних воздействий.
Оригинальная фонограмма или фонограмма-оригинал — звукозапись, выполненная непосредственно путем преобразования акустических волн от источника звука и зафиксированная на носителе звукозаписи.
Копированная фонограмма или фонограмма-копия — звукозапись, полученная путем перезаписи сигнала акустической информации с целью его дублирования без применения каких-либо преднамеренных и/или специальных мер по его изменению или преобразованию.
Копирование, выполненное способом цифровой перезаписи, называется цифровым копированием. Цифровое копирование осуществляется путем перезаписи всей структуры цифровой фонограммы (в цифровом виде) без ее модификации. Фонограмма копируется с одного носителя записи на тот же или другой носитель записи. В результате образуется копия исходного файла или иной структуры цифровой звукозаписи. При цифровом копировании какие-либо изменения звуковой части копированной информации по сравнению с исходной отсутствуют. Претерпевают изменения лишь атрибуты цифровой звукозаписи (если они предусмотрены данным форматом), такие, например, как: «Создан» и «Изменен», указывающие дату и время создания и последнего изменения файла.
Исходная фонограмма — фонограмма, с которой получена копия, или фонограмма, сигнал которой подвергнут какой-либо обработке (шумоочист-ке, фильтрации и т.п.).
Результирующая фонограмма — фонограмма, полученная в результате каких-либо действий с исходной фонограммой или действий с сигналом исходной фонограммы, сопряженных с процессом перезаписи.
Признаки неаутентичности фонограммы [5,
6, с. 303—340; 7—10]:
• признаки нарушения непосредственности, непрерывности, одновременности, полноты и последовательности звучания имеющейся на фонограмме совокупности акустических сигналов (акустическая обстановка); ситуационно не обусловленные изменения звучания акустической обстановки
или акустического шумового фона; резкие изменения силы и тембра голосов;
• признаки нарушения связности звучащего диалога и всех элементов его структуры (на логическом, синтаксическом, лексическом и фонетическом уровнях), а также нарушение его тематического и смыслового единства, несоответствия звучащей речи основным текстообразующим характеристикам, коммуникативно необусловленные речевые нарушения, дефекты речи, не обусловленные ситуацией речевой коммуникации и индивидуальными особенностями речи ее участников. А именно: нарушения фонации отдельных слов и просодического оформления высказываний; неправильный выбор формы слова; несоответствие актуального членения высказывания контексту; нарушения семантической и стилистической сочетаемости слов; отсутствие фраз, слов или их частей; отсутствие тематической исчерпанности и коммуникативной завершенности диалогического единства (или одной из его смысловых единиц); неадекватная реакция участника разговора на реплику собеседника; ситуационно не обусловленное изменение тематики или речевого поведения одного из участников акта коммуникации; отсутствие формальных средств, выражающих связность реплик на логическом, коммуникативном, синтаксическом, лексическом и фонетическом уровнях; наличие связующих элементов, указывающих на связь одного из тематических блоков с контекстом, не представленных в данном речевом акте и т.д.;
• признаки ситуационно не обусловленных акустических артефактов, признаков маскировки следов модификации (изменения) записанной информации, неестественно высокий уровень шума и низкий уровень речевого сигнала; несоответствие акустической обстановки известным обстоятельствам записи и т.д.;
• несоответствие технических параметров сигнала техническим параметрам устройств записи, наличие в файле служебной информации об использовании звуковых редакторов и программ преобразования формата записи; наличие следов работы антиэлайзингового фильтра; ситуационно необусловленное отсутствие следов переходных режимов работы устройства записи (включения/ выключения режима записи и паузы); ситуацион-
но неоправданные нарушения спектрального состава речевых сигналов и пауз внутри разговоров; ситуационно неоправданные изменения динамики энергетического уровня речевых сигналов; наличие спектрально-аудитивных признаков резкого изменения акустической глубины звучащих реплик, а также несоответствие соотношения расстояний (ближе-дальше) между каждым из участников разговора (или иного события) и микрофоном записи известным эксперту условиям и обстоятельствам звукозаписи; ситуационно неоправданные изменения звуковых компонент акустической обстановки; ситуационно неоправданные нарушения спектрально-временных характеристик фоновых шумов; несоответствие времени реверберации или вызванных реверберацией искажений известным эксперту условиям и обстоятельствам звукозаписи; ситуационно неоправданные нарушения значений частот наводок и низкоуровневых, паразитных сигналов источников и устройств, сопутствующие как первичной записи, так и процедурам, связанным с возможным монтажом фонограммы (в частности, анализу подвергаются, при их наличии, неслышимые и трудно обнаруживаемые стандартными анализаторами спектра узкополосные слабые гармоники, которые находятся в нижней полосе частот, а также гармоники вне границ слышимого частотного диапазона аппаратуры записи в различных областях спектра), изменение фазы низкочастотных гармоник; ситуационно неоправданные нарушения целостности речевых и шумовых компонент сигнала, выявленные в результате автокорреляционного анализа; ситуационно неоправданные изменения распределения уровней отсчетов (его центра, формы, асимметрии и состава) сигнала цифровых фонограмм, наличие следов использования каких-либо функций специального программного обеспечения, предназначенного для обработки звуковых сигналов; смещение постоянной составляющей сигнала.
В завершении надо отметить, что диагностика аутентичности фонограммы или ее копии, установление факта изменений первоначального содержания исходной фонограммы по результирующей возможно только при предоставлении эксперту (специалисту) данных об источнике происхождения фонограммы, а также сведений о тех-
нологической цепочке изготовления исследуемой фонограммы.
Литература
1. Типовые экспертные методики исследования вещественных доказательств. Часть 1. Под ред. канд. техн. наук Дильдина Ю.М., общая ред. канд. техн. наук Мартынова В.В. М., ЭКЦ МВД России, 2010.
2. Галяшина Е.И., Снетков В.А. К понятию аутентичности магнитных аудио-, видеофонограмм. 50 лет НИИ криминалистики: Сборник научных трудов. М.: ЭКЦ МВД России. 1995.
3. Цит. по переизданию: Вестник Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) № 6 (24) 2016.
4. Галяшина Е.И., Шамаев Г.П. Обеспечение достоверности материалов оперативно-розыскных мероприятий как доказательств в уголовном судопроизводстве. / Криминалистика и судебная экспертиза: наука, обучение, практика. Criminalistics and Forensic Examination: Science, Studies, Practice. 8-ая (внеочередная) Международная научно-практическая конференция. СПб., 2012.
5. Технико-криминалистическое исследование звукозаписей. Методика выявления признаков изменения фонограммы, оригинальности и непрерывности процесса звукозаписи «ДУЭТ» / Под редакцией В.М. Богданова. М.: ИК ЦСТ ФСБ России, 2009.
6. Российская Е.Р., Галяшина Е.И. Настольная книга судьи. Судебная экспертиза. М., Проспект, 2011.
7. Галяшина Е.И. Судебная фоноскопическая экспертиза. М., Триада, 2001.
8. Современные методы, технические и программные средства, используемые в криминалистической экспертизе звукозаписей. Методическое пособие. МЮ РФ, ГУ РФЦСЭ, М., 2003.
9. Галяшина Е.И. Лингвистические методы выявления признаков монтажа фонограмм. Пособие для экспертов. ГУ ЭКЦ МВД России, М., 2005.
10. Поиск следов нарушений достоверности фонограмм. Методические указания для экспертов. Под ред. С.Л. Коваля. «Центр речевых технологий», СПб., 2006.
КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО РОССИИ
Учебник
8-е
издание
Конституционное право России: учебник для студентов вузов / [Б.С. Эбзеев и др.]; под ред. Б.С. Эбзеева, Е.Н. Хазова, А.Л. Миронова. 8-е изд., перераб. и доп. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2017. 671 с. (Серия «Dura lex, sed lex»).
Новое, восьмое, издание учебника актуализировано с учетом последних изменений в российском законодательстве. Рассмотрены вопросы, традиционно относящиеся к предмету науки конституционного права: конституционные основы гражданского общества, юридические механизмы защиты прав и свобод человека и гражданина, федеративное устройство, система органов государственной власти и местного самоуправления в Российской Федерации и др. Большое внимание уделено избирательной системе в России. Отражены законодательные нормы об объединении арбитражных судов с Верховным Судом РФ.
Для студентов юридических вузов и факультетов, аспирантов (адъюнктов), преподавателей, практических работников, а также для всех интересующихся проблемами отечественного конституционного права.
