CC BY
124
Ежова Г. В., Ежов М. В.
Деятельность советской военной администрации по репатриации бывших военнопленных и перемещенных лиц с территории Германии в послевоенный период
Ежова Галина Васильевна
Северо-Западный институт управления — филиал РАНХиГС (Санкт-Петербург) Профессор кафедры истории и политологии Доктор исторических наук, профессор [email protected]
Ежов Михаил Викторович
Санкт-Петербургский институт внешнеэкономических связей, экономики и права Проректор
Доктор исторических наук, профессор [email protected]
РЕФЕРАТ
В статье рассматривается деятельность органов государственной власти и государственного управления по определению числа репатриантов и перемещенных лиц, находившихся в Германии по окончании Великой Отечественной войны. Анализируются пути возвращения данных лиц на Родину, причины стремления ряда из них остаться на территории европейских государств, оценивается размах сталинских репрессий в лагерях для перемещенных лиц.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Великая Отечественная война, СССР, СНК, СВАГ, Управление по репатриации, И. В. Сталин, А. В. Хрулёв, Третий рейх, фашизм, репатриированные и перемещенные лица, человеческие потери, ущерб, бывшие военнопленные, возвращение в СССР
Ezhova G. V., Ezhov M. V.
Activity of the Soviet Military Authorities for Repatriation of the Former Prisoners of War and Displaced Persons from the Territory of Germany during the Post-war Period
Ezhova Galina Vasilievna
North-West Institute of Management — branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public
Administration (Saint-Petersburg, Russian Federation)
Professor of the Chair of History and Political Science
Doctor of Science (History), Professor
Ezhov Milhail Viktorovich
Saint-Petersburg Institute of International Trade, Economics and Law (Saint-Petersburg, Russian Federation) Vice-rector
Doctor of Science (History), Professor [email protected]
ABSTRACT
In the article activities of public authorities and public administration for definition of number of repatriates and displaced persons who were in Germany upon termination of Great Patriotic War is considered. Ways of return of these persons home, the reasons of aspiration of a row from them to remain in the territory of the European states are analyzed; scope of Stalin repressions in camps for displaced persons is estimated.
< KEYWORDS
> The Great Patriotic War, the USSR, SNK, SVAG, Management on repatriation, I. V. Stalin, ja A. V. Hrulyov, the Third Reich, the fascism repatriated and displaced persons, human losses,
> damage, the former prisoners of war, return to the USSR
о В 1945 г., после окончания военных действий, в движение пришли огромные мас-о сы советских людей, оказавшихся в результате войны в Германии. Это были воины Красной армии, попавшие в фашистский плен, мирные граждане, угнанные из оккупированных немцами районов нашей страны на работы в Германии, так называемые остарбайтеры.
К 1 августа 1945 г. в советской зоне оккупации около миллиона советских граждан ожидали репатриации на родину. Около 615 000 из них были военнопленные, сосредоточенные в 86 лагерях; 300 000 гражданских лиц использовались на сельскохозяйственных, уборочных и демонтажных работах. Советские репатрианты находились не только в советской оккупационной зоне, но и в западных зонах Германии. Условия их содержания в лагерях были тяжелыми. Люди не получали по несколько дней воды и хлеба, часто находились под открытым небом.
С образованием советской военной администрации в Германии (СВАГ) в ее структуре было создано специальное Управление по репатриации, которое совместно с армейскими органами по репатриации занималось созданием на территории Германии лагерей для приема репатриантов. Проведение репатриации бывших военнопленных и перемещенных лиц породило множество сложных политических и морально-психологических проблем. Люди, вырванные войной из нормальной жизни, очутившиеся в фашистском плену и рабстве, испытывали понятные страх и неуверенность в своем будущем при возвращении на родину. Эти чувства подогревались царившей в Советском Союзе сталинской формулировкой — «у нас нет пленных, есть предатели». Не являлась секретом и подозрительность советских властей к лицам, угнанным в Германию и даже к просто находившимся во время войны на оккупированных врагом территориях.
Предстояло отправить на родину несколько тысяч советских граждан, угнанных в Германию в годы войны. На первых порах, 23 июня 1945 г., было принято решение физически здоровых направлять пешком домой через Польшу. Вышли несколько первых колонн, однако сразу стало ясно, что подобное перемещение просто невозможно. Необходимо было организовать перевозку репатриантов железнодорожным и автомобильным транспортом. Начальником тыла Красной армии генералом А. В. Хрулевым 31 января 1945 г. была издана директива «О порядке приема, материального обеспечения и перевозки бывших военнопленных и советских граждан», обязывавшая снабжать репатриантов продовольствием на сборно-пересыльных пунктах и по пути следования, а также обеспечивать медицинскую помощь больным и раненым. Нелегким было возвращение домой для этих людей.
Среди репатриантов были люди, чей опыт жизни в сталинской системе вызывал у них острое нежелание туда возвращаться. Избежать отправки в СССР стремились лица, обиженные советской властью, из семей репрессированных и раскулаченных. Наибольшее число отказов от репатриации имело место со стороны жителей прибалтийских республик, Западной Украины.
Сотрудники отделов репатриации фронтов и нескольких специальных групп, прибывших из Советского Союза по поручению Уполномоченного СНК по делам репатриированных лиц, с трудом справлялись с огромным объемом работы.
Было и немало формализма и бездушного отношения к людям в период репатриации, что приводило подчас к самым трагическим последствиям. В лагерях для перемещенных лиц перед отправкой неоднократно имели место случаи самоубийства.
Особое место занимало возвращение в СССР лиц, вступивших в годы войны в < различные вооруженные и вспомогательные формирования, созданные немцами ^ из числа советских военнопленных и граждан. Их создание началось в июле-авгу- ^ сте 1942 г. Доведенные пребыванием в фашистских лагерях смерти до отчаяния, ^ советские военнопленные, желая выжить, вступали «добровольцами» в различные ^ легионы. Были среди них и люди, сознательно желавшие вести на стороне немцев ^ «борьбу против сталинизма». о
Большинство создаваемых вермахтом и СС формирований имело национальный о характер. В апреле 1942 г. Гитлер объявил представителей кавказских народов и казаков «равноправными союзниками в борьбе против большевиков».
На Восточном фронте в составе войск СС действовали украинские части, в первую очередь 14-я гренадерская добровольческая дивизия «Галичина». После захвата Крыма войсками вермахта там был сформирован «крымско-татарский легион» СС в составе восьми батальонов.
Из татарских и башкирских военнопленных был создан легион «Идеаль-Урал». Среди так называемых восточных легионов были грузинский, азербайджанский, северо-кавказский, туркестанский. Их общая численность достигала 250 000. До 70 000 насчитывали казачьи войска, находившиеся на стороне немцев, около 5000 — калмыцкая кавалерийская дивизия. Добровольческие соединения воевали в составе вермахта из прибалтийских республик. Общая численность военнопленных и других граждан СССР, оказавшихся в той или иной форме на службе у немцев, оценивается в 850 000-1 000 000 [1, с. 123].
Летом 1942 г. командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант Власов сдался в плен немцам. Он заявил, что желает сражаться против большевиков, и обещал в короткие сроки сформировать не менее 30 русских дивизий. В созданную с ведома и при содействии фашистского руководства так называемую Русскую освободительную армию (РОА) Власов вербовал «добровольцев» в лагерях советских военнопленных. Ему удалось сформировать три дивизии. К концу 1944 — началу 1945 г. в РОА было около 50 000 человек. Командование вермахта власовцам не доверяло, их использовали главным образом для несения патрульной службы и борьбы с партизанским движением. На завершающем этапе войны власовская РОА, остатки национальных легионов, стремясь избежать захвата частями Красной армии, оказались в западных зонах Германии.
Советское правительство настойчиво требовало от своих западных союзников выдачи предателей. Не был выдан советской стороне С. Бандера, который позже был убит в Мюнхене в ходе операции советских спецслужб. Но генерала-изменника Власова и его ближайшее окружение союзники задерживать не стали — слишком явный пример измены и сотрудничества с врагом1. Он был арестован контрразведкой СМЕРШ при молчаливом согласии американских военных властей.
В июле 1946 г. Верховный суд СССР рассмотрел дело самого генерала Власова и 11 его ближайших помощников. Все они были приговорены к высшей мере наказания — смертной казни. Прошли и судебные процессы над их ни в чем не повинными родственниками, обвиненных в предательстве. Рядовые власовцы направлялись в спецлагеря НКВД. В обстановке строжайшей секретности они получали сроки и поражение в гражданских правах на всю жизнь, которое распространялось и на их близких.
Однако лагерная судьба не миловала сотен тысяч репатриантов, не совершивших каких-либо преступлений. О масштабе карательных мероприятий по отношению к
1 Этот вопрос обсуждался на ялтинской конференции. 11 февраля 1945 г. были подписаны соответствующие двусторонние советско-американские и советско-британские соглашения [2, с. 138].
< этим людям свидетельствует директива, подписанная Сталиным в мае 1945 г., н о создании на фронтах фильтрационных лагерей. Командованию фронтов пред-^ писывалось сформировать в тыловых районах лагеря для размещения и содержа-^ ния бывших военнопленных и репатриируемых советских граждан из расчета ^ 10 000 человек на каждый лагерь. На 1-м Белорусском и 1-м Украинском фронтах ^ создавалось по 30 таких лагерей. На других фронтах — от 5 до 15. А всего 100 ла-о герей. Проверка бывших военнослужащих Красной армии была возложена дирек-о тивой Сталина на органы контрразведки СМЕРШ, а гражданских лиц — на комис-х сии НКВД, НКГБ, СМЕРШ.
Далеко не всем удавалось благополучно пройти эти «зачистки». Не только действительные предатели — полицаи, перебежчики, но и основная масса честных людей, которых не сломили плен и неволя, познали после нацистских сталинские лагеря.
До 1 марта 1946 г. в СССР было репатриировано 1 569 000 советских солдат и офицеров, освобожденных из плена. После приезда в Советский Союз каждый репатриант-военный, а также гражданский, должен был быть подвергнут тщательной проверке, которая ложилась пятном на всю его последующую жизнь, на судьбу его детей.
После прохождения проверки вернувшихся домой людей ожидали ограничения свободы передвижения, места жительства, избрания места работы. Разделенные на категории, они направлялись:
• бывшие военнослужащие (рядовые и сержанты), не вызывающие подозрений, — в армейские и фронтовые части. Служивших во власовской армии надлежало направлять в спецлагеря НКВД для дальнейшей проверки;
• весь офицерский состав Красной армии направлять в спецлагеря НКВД немедленно после регистрации;
• лиц призывного возраста вне подозрений — во фронтовые запасные части тыла, непризывного возраста и женщин — в места постоянного жительства, запретив въезд в Москву, Ленинград и Киев;
• жители приграничных районов могли вернуться к месту постоянного жительства только после прохождения проверочно-фильтрационного пункта НКВД в этих областях.
Судьбы людей, оказавшихся не по своей воле на чужбине и попавших в жернова сталинского правопорядка, принимали подчас необычные повороты. У двадцатипятилетней Кати Ханиной в 1946 г. в Берлине от итальянского рабочего родился сын Стефано. Семью разлучили: мальчик остался с отцом, а Катю отправили на 6 лет в концлагерь. Отец Стефано вскоре женился, и он воспитывался у бабушки. О русской матери у него осталось одно воспоминание: фотография, на которой она с любовью смотрит на своего сына. Стефано решил любой ценой найти свою мать. Он изучил русский язык, 30 лет писал в советские газеты, обращался в государственные органы, но все было тщетно. В декабре 1987 г., во время пребывания Михаила Сергеевича Горбачева с супругой с официальным визитом в Милане, во время встречи на высоком здании стоял человек с плакатом, на котором значилось: «Умоляю! Сеньора Раиса, помогите мне найти маму!».
История получила свое неожиданное разрешение. В архивах КГБ нашлась папка с делом Екатерины Ханиной. Стефано сообщили, что мама живет в своей деревне под Харьковом. Он не стал звонить, а сразу прилетел, чтобы наконец встретиться с матерью. Но вслед за Стефано приехал и его отец Марио. И не просто повидаться, а с предложением бабушке Кате руки и сердца. Они действительно поженились, и эта чудом воссоединившаяся семья живет в Италии1.
1 Известия. 6 августа 2004. С. 1-2.
В начале мая 1945 г. до конца Великой войны оставались считанные дни. Но для < наших солдат и офицеров в Берлине она завершилась 2 мая. В войсках, штурмо- ^ вавших столицу рейха, прошел слух, что война завершена. Из всех стволов на ^ улицах Берлина прозвучал солдатский победоносный салют. Офицер В. Бочаров ^ из 396-го самоходного артполка вспоминал: «Это не представить тому, кто не был ^ 1 мая вблизи рейхстага, не видел, не слышал артподготовку перед штурмом. Ог- ^ ненный шквал, кромешный ад. Солнечный майский день, а темно. Наш артполк о находился примерно в 300 метрах от рейхстага. Но уже утром 2 мая наступила о тишина. Солдаты выскакивали из машин, катались по земле, целовались и даже плакали. Что творилось, уму непостижимо. И вот сели мы у своей самоходки прямо на асфальт с пятнами крови. Первую стопку — за тех, кто не дожил. Вдруг появились как грибы маленькие детишки. Мы поманили их руками и улыбками, накормили и еще с собой дали»1.
Тогда победоносной весной 1945-го был завершен неимоверно трудный, долгий и кровавый путь к Победе. В Великой Отечественной войне решалась судьба, будущее нашего народа, само его существование. Поражение в ней означало бы национальную катастрофу, немецкую колонизацию и уничтожение нашего народа.
Война началась для Советского Союза в крайне сложных и неблагоприятных для него условиях. Просчеты Сталина в оценке военно-политической ситуации перед войной позволили Гитлеру совершить внезапное нападение, захватить стратегическую инициативу и поставить нашу страну в первый военный период в катастрофическое положение.
К концу 1941 г. Красная армия потеряла основную часть своего кадрового состава, огромная часть территории страны оказалась под властью оккупантов.
Страшная угроза фашистского порабощения сплотила людей, обострила их чувства и мысли, новый смысл обрели такие понятия, как порядочность, нравственный долг, отношение к своей стране. На фронте стало меньше политической трескотни, ослабло давление сталинского культа. Не за Сталина, а за свою страну, за ее спасение шли в бой солдаты Отечественной войны.
Не благодаря «военному гению» Сталина, а вопреки всем допущенным им просчетам и провалам в руководстве страной и армией была достигнута великая Победа. Ее обеспечили мужество и выдержка простых солдат и офицеров, ум и военное искусство боевых генералов, самоотверженный труд людей в тылу.
Уже во второй половине 1945-го на родину уходили из Германии первые эшелоны с демобилизованными воинами. Счастливые победители возвращались домой, к своим родным и близким, к своим домам, пусть разрушенным войной, но своим, которые будут отстроены и станут еще лучше, чем прежде.
Выжить в этой войне было большим счастьем. Радость Победы заслонила тяготы и лишения военных лет, горечь огромных потерь. За ее ценой наш народ не постоял — другого пути у него не было. Другое дело, насколько оправданы были все жертвы. В ходе боевых действий потери неизбежны — это все понимали, и об их масштабах мы не задумывались, да и не знали — война все спишет, фронтовики это подтвердят.
Между тем советский народ заплатил непомерную цену для достижения Победы. Правда о ее цене оказалась для советского руководства трудным испытанием — данные о потерях долгие годы скрывались от народа. Желая утаить истинный масштаб потерь СССР в Великой Отечественной войне, Сталин по собственной воле установил их «в 6 миллионов человек». Куда делся еще 21 млн погибших, замученных, плененных, Сталина не интересовало — они для него не существовали, слишком грозным обвинением являлись для него их судьбы. Когда начальник
1 Письма фронтовиков // Известия. 5 мая 2004 г. С. 3.
< Центрального статистического управления Старовский доложил Сталину справку о н потерях в войне, вождь ему заявил: «Вы — бухгалтер, тов. Старовский, а не по-^ литик» [2, с. 7]. Правда о потерях не входила в политический расчет генералисси-^ муса.
^ Как известно, через 20 лет появилась цифра 20 млн безвозвратных потерь, ^ а в начале 1990-х гг. к ним было добавлено еще 7 млн. 27 млн — это далеко не о окончательная цифра потерь Советского Союза в войне 1941-1945 гг. о Начальник управления кадров Вооруженных сил СССР генерал М. Шкадов в 1990 г. сообщил, что «до сих пор пропавшими без вести значится около трех миллионов человек»1. Поиск пропавших проводится по сей день, и трудно сказать, будет ли когда-нибудь похоронен последний солдат, погибший в Великой войне за честь и независимость своей страны.
Духовное состояние людей в послевоенные годы в известной степени можно сравнить с обстановкой, сложившейся в российском обществе после войны 1812 г. В освободительном антинаполеоновском походе принимала участие огромная армия, на которую картины европейской жизни оказали большое воздействие. Контраст между тем, что русские солдаты и офицеры наблюдали на Западе, и российской действительностью произвел на них тягостное впечатление. Европейскому прогрессу в развитии сельского хозяйства и промышленности противостояли российская нищета и застойная косность. Отсутствию крепостного права в большинстве европейских стран в России противостояли самые тяжелые формы рабской зависимости крестьян. Европейское просвещение и гражданские свободы населения остро контрастировали с российским неограниченным произволом государства и самодурством чиновников. Особенно остро в военной среде ощущался режим муштры и издевательства над личностью, насаждаемый вопреки национальной суворовской системе обучения и воспитания армии. Все это пробудило в прогрессивно настроенной части армии и общества стремление к преобразованию жизни страны, выразившееся в развитии движение декабристов.
Так, и в 1945 г. огромная армия победителей, прошедшая через пол-Европы, увидела совсем иной мир и убедилась, что жизнь в советской стране намного отличалась от европейской.
В сердцах людей в годы войны жила надежда, что «вот после войны заживем...», и каждый вкладывал в это свое видение жизни, свои чаяния. Вернувшись с войны, повидав, как живут немцы, народы других европейских стран, они задумывались о своей жизни, задавались вопросом, почему побежденные и освобожденные живут лучше победителей. Люди, прошедшие суровое испытание войной, не хотели больше чувствовать себя безгласными винтиками, обрели новое достоинство и главное — желание взять свою судьбу в собственные руки.
Победа не изменила сути авторитарной системы в СССР. Трудная послевоенная пора восстановления разрушенного войной народного хозяйства сохранила все прежние черты административного произвола и бесправия людей. Новых высот достигло обожествление дряхлеющего Сталина, подавляющее в стране любое проявление свободной мысли и самостоятельности людей. Вождь, по собственному признанию, уже никому не доверял, даже самому себе. Начался новый поиск врагов — внешних и внутренних. Железным занавесом страну отгородили от остального мира.
Рерих называл Россию «чашей неотпитой». Не довелось российскому народу-победителю в самой страшной в истории войне отпить из широкой и обильной чаши своей родины — ограничения, нужда и бедность годами оставались уделом миллионов людей.
1 Ветеран. 1990. № 2. С. 10.
Как обвинительное заключение сталинской системе господства в стране звучит g судебная хроника, помещенная в пензенской газете «Сталинское знамя» от 27 фев- ^ раля 1947 г. Вот что сообщила тогда газета: «В народном суде Нижнеломовского ^ района недавно слушалось дело в отношении некоей Р., бывшей доярки одного из ^ колхозов района. Она обвинялась в хищении колхозной собственности. Будучи не- ^ плохой дояркой, она иногда надаивала несколько больше молока, чем другие ра- s ботницы фермы, и вместо того, чтобы сдать его государству, незаметно отливала о по стакану-другому своим детям, после чего, спрятав под одеждой, приносила о ворованное домой. Кроме того, она собирала на поле зерно, остававшееся после И уборки, привлекая к хищению колхозной собственности двенадцатилетнюю старшую дочь... Народный суд дал суровое, но заслуженное наказание расхитителям социалистической собственности. Учитывая, что Р. является вдовой воина Советской армии, погибшего смертью храбрых в период Великой Отечественной войны, и матерью троих детей, младшему из которых исполнилось пять лет, срок наказания снижен с восьми до пяти лет заключения в исправительно-трудовом лагере, а ее дочери дан год условно».
Так сошлись война и победа в судьбе доярки Р., вдовы солдата и матери троих детей.
Литература
1. Ибатуллин Т. Г. Война и плен. СПб., 1999. 196 с.
2. Свободная мысль. 1998. № 5.
3. Тегеран—Ялта—Потсдам: Сб. док-тов. М., 1967.
References
1. Ibatullin T. G. War and captivity [Voina i plen]. SPb., 1999. 196 p.
2. Free thought [Svobodnaya mysl']. 1998, no. 5.
3. Tehran—Yalta—Potsdam. Collection of documents [Tegeran — Yalta — Potsdam. Sbornik doku-mentov]. M., 1967.
