CC BY
84
К 100-летию начала Первой мировой войны
УДК 94(470.342)"1914/19":329.14
Ю. А. Балыбердин
Деятельность социал-демократов в Вятской губернии в годы Первой мировой войны*
В статье рассматривается деятельность социал-демократических организаций в Вятской губернии в годы Первой мировой войны. На основании анализа многочисленных архивных документов и воспоминаний участников событий сделан вывод о ликвидации социал-демократических организаций к началу Первой мировой войны.
Изучены попытки возобновления ведения революционной агитации, предпринимавшейся политическими ссыльными и, особенно, приезжавшими на каникулы студентами, обучавшимися в вузах Казани, Петрограда и других городов.
Особое внимание уделено деятельности Ижевской организации РСДРП, члены которой пытались активно использовать возможности легального воздействия на рабочих через общество потребителей под названием «Союз труда» и правление Ижевского отдела Всероссийской лиги для борьбы с туберкулезом.
Анализируются действия ижевских социал-демократов по установлению связей с партийными организациями Перми, Екатеринбурга, Петрограда.
The article reviews the activities of social democratic organizations in the Vyatka province during the World War I. The analysis of numerous archival documents and the participants' remembrances leads to the conclusion that social democratic organizations were closed by the beginning of the World War I.
The article examines efforts done by political exiles and especially by students coming for holidays from Kazan, Petrograd and other cities to restart revolutionary agitation.
Special attention is paid to the activities of Russian Social Democratic Party of Workers in Izhevsk. Its members tried actively to employ the legal opportunities of influencing on workers through a consumer society named "Labour Union" and the Izhevsk branch of Russian League for Tuberculosis Prevention.
Practices of Izhevsk social democrats to establish connections with party groups in Perm, Yekaterinburg and Petrograd are analyzed.
Ключевые слова: Первая мировая война, Вятская губерния, социал-демократы, революция, политические ссыльные, нелегальная литература.
Keywords: World War I, the Vyatka Province, social democrats, revolution, political exiles, illegal literature.
К началу Первой мировой войны все социал-демократические организации в Вятской губернии были разгромлены. Последнее упоминание о наличии социал-демократических групп -Воткинской и Ижевской - содержится в отчете Вятского губернского жандармского управления Департаменту полиции за июль 1914 г. [1] А в сентябре 1914 г. помощник начальника Вятского жандармского управления докладывал департаменту полиции, что и эти группы «после ликвидации первой и обысков у главных членов последней совершенно распались и их отдельные члены... прекратили всякую деятельность, а имевшийся в распоряжении Воткинской группы гектограф уничтожен во время означенной ликвидации таковой» [2].
В июле 1914 г. вятские большевики пытались восстановить социал-демократическую организацию, но их попытка в условиях начавшейся войны не увенчались успехом [3].
За всеми неблагонадежными лицами губернское жандармское управление в секретном предписании уездным исправникам от 28 июля 1914 г. требовало установить наблюдение и сообщать о результатах этого предписания [4]. Уездные исправники усердно выполняли указания сверху и докладывали о результатах наблюдения [5]. В их отчетах за 1914 г. гово-
* Статья подготовлена при поддержке гранта РГНФ и гранта Правительства Кировской области на развитие гуманитарных наук «Общественно-политическая жизнь Вятско-Камского региона в период Первой мировой войны» проект 14-11-43002.
© Балыбердин Ю. А., 2014 58
рится о полном отсутствии в уездах какой-либо политической деятельности [6]. Вспоминая те годы, видный вятский партийный и советский работник А. С. Трубинский писал: «Какая-либо общественная или политическая жизнь в Вятке в ту пору не была заметна... Вятская же организация социал-демократов была разгромлена. Лучшие люди партии погибли или были сосланы в Сибирь» [7].
Однако и в этих условиях, как пишет местный историк Е. И. Кирюхина, «вятские большевики, преодолевая невероятные трудности, не прекратили своей деятельности» [8]. Как свидетельствуют документы, ее вели несколько разгромленных групп, немногочисленные одиночки, в том числе политические ссыльные и приезжавшие на каникулы студенты. Одна из групп действовала на станции Вятка-1. Как вспоминал на собрании участников февральской революции в Вятке, проходившем 12 марта 1927 г., рабочий станции Орлов, «на Вятке-1 существовала группа социал-демократов, куда входил ряд товарищей. Группа имела связь с Москвой и Питером» [9]. О конкретной работе этой группы сведений немного. Известно лишь, что ее члены вели беседы с рабочими в курилках, которые служили в ту пору своеобразным «политическим клубом» [10]. Политические и военные вопросы нередко обсуждались в цехах, о чем имеются донесения в жандармских сводках [11]. Так, жандармский вахмистр в донесении от 19 декабря 1916 г. сообщал, что в токарном цехе часто собираются группы по 5-10 чел. вокруг А. Белых и П. Попова... Они нередко обсуждали газетные сообщения политического и военного характера. Каждое такое собрание разгонялось мастером цеха или кем-нибудь из администрации мастерских [12].
По воспоминаниям бывшего рабочего железнодорожных мастерских Д. Я. Зобнина, «рабочие не очень разбирались в политической жизни [13], но некоторые из них понимали, что начавшаяся война выгодна заводчикам и фабрикантам, а не рабочему люду» [14]. Но по вопросам о поражении в войне и превращении ее в гражданскую, к чему призывал Ленин в своем манифесте «Война и российская социал-демократия» [15], мнения разделились. Большевики, а их в мастерских было меньшинство, и меньшевики вступили в резкое противостояние и повели работу по привлечению рабочих на свою сторону. Победили меньшевики, которые считали пораженчество аморальным, за что их в дальнейшем будут называть агентами буржуазии в рабочем движении, которые вели якобы «подлую политику обмана рабочих и крестьян» [16].
Позиция меньшевиков, в том числе по вопросам войны, импонировала значительной части местных большевиков. В их числе Ф. А. Липкин, И. К. Громозова, Г. А. Франчески, Н. А. Кролюничкий, С. Я. Столбов, И. Н. Калашников и другие, а большинство рабочих железнодорожных мастерских, особенно кадровых, в период войны были на стороне меньшевиков, «большевикам же там и пикнуть не давали», - вспоминал А. П. Кучкин, один из организаторов Вятской большевистской организации в 1917 г. Слесарь Вятских железнодорожных мастерских, активный участник революционных событий 1905 г. П. Г. Фалалеев, вспоминая те годы, писал, что «большевистские взгляды разделяли лишь самые низы чернорабочих, самые забитые и униженные и ничего не понимающие» [17]. А самого Фалалеева, по его словам, рабочие считали психически ненормальным и открыто говорили, что он сумасшедший: «Получает приличное жалованье и имеет свой дом, а связался со шпаной, мутит и бунтует» [18].
В своих воспоминаниях Фалалеев рассказывает о попытках восстановить партийную организацию, но его как политически неблагонадежного выслали из Вятки в Котлас, где он пробыл до 10 августа 1916 г. Вернувшись в Вятку, он начал вести революционную агитацию среди солдат расквартированного в городе 106-го полка, но после выступления на одном из собраний был арестован и отправлен на фронт.
Кроме Фалалеева, в Вятских железнодорожных мастерских вели революционную пропаганду А. П. Лаврин, социал-демократ, и его жена М. П. Лаврина, а также М. П. Шихов, который был посредником между учащейся молодежью и рабочими, но эти связи пресекались, к тому же идеи пораженчества в войне среди молодежи не пользовались поддержкой.
Роль политических ссыльных в общественно-политической жизни губернии в годы войны тоже была малозаметной. Во-первых, потому, что их было немного, а во-вторых, все они были разбросаны по несколько человек в разные места, где находились под постоянным наблюдением полиции, и любые попытки антиправительственной деятельности сразу же пресекались. Как установила Е. И. Кирюхина, в Вятке под надзором полиции находились Е. А. Кувшинская и М. С. Малахов, в Уржуме - Н. И. Елькин и С. В. Попов, в Белой Холунице -
Н. Ф. Пичугин и М. П. Груничев, в Орловском уезде - Н. Горбовец, в Сарапульском уезде -А. Краченко, в Елабуге - К. И. Лацис. Все они были высланы в Вятскую губернию за антиправительственную деятельность и «использовали, - как пишет Е. И. Кирюхина, - малейшие возможности для революционной работы среди местного населения» [19].
Большее беспокойство у полицейских вызывали не политические ссыльные, а приезжающие на каникулы студенты, обучающиеся в вузах Казани, Петрограда и других городов, где они были свидетелями, а иногда и участниками политической жизни. Во время каникул студенты собирались на квартирах большевистски настроенных Веры Зубаревой и Виктора Грязева. На этих собраниях студенты обсуждали вопросы войны, мира и революции. Одна из участниц создания Вятской большевистской организации О. И. Гребенева пишет: «Из нас в тот период никто ещё не был оформлен членом большевистской партии, но ядро революционного студенчества уже выявилось» [20]. «Особенно, - пишет Гребенева, - оживилось студенческое движение в летние каникулы 1916 г. Часть студентов на своих собраниях открыто выступала против войны и царского строя» [21].
Среди студентов особой активностью и организаторскими способностями выделялись Вера Зубарева и Виктор Грязев, уже имевшие к этому времени опыт подпольной работы. Вера Зубарева после окончания Вятской женской гимназии с серебряной медалью в 1914 г. поступила на учебу в Петербургский женский медицинский институт и сразу же включилась в работу подпольных революционных кружков, изучая марксистскую литературу, вела пропаганду среди рабочих Путиловского завода, распространяла нелегальные издания. Приезжая на каникулы в Вятку, она устраивала собрания студенческой молодежи, на которых активно обсуждались вопросы войны и мира, при этом горячо отстаивала ленинские идеи и давала решительный отпор антимарксистским взглядам. Имеются сведения о том, что Вера Зубарева доставляла в Вятку нелегальную литературу и распространяла ее среди населения, производила сбор средств для оказания материальной помощи студентам, пыталась наладить связи с рабочими железнодорожных мастерских, но получила предостережение от мастеров не ходить в мастерские, где обстановка в то время была крайне напряженной [22]. Всего этого было достаточно, чтобы полицейские установили за ней постоянную слежку. В одном из донесений начальнику Вятского жандармского управления от 16 июля 1916 г. говорилось: «...обращаю Ваше внимание на Веру Зубареву, курсистку женского медицинского института гор. Петрограда, в данное время проживающую в гор. Вятке, собств. дом Пупыревская площадь; она имеет много нелегальных книг и прокламаций, ведет деятельную переписку с арестованными студентами и курсистками, отбывающими наказание за политику в Петрограде и Казани. Она часто собирает общество студентов у себя на квартире... В марте она приезжала и привезла весьма много документов из Питера, чтобы во время обысков они не попались в руки петроградских жандармов» [23].
Таким же стойким и убежденным большевиком, как и Вера Зубарева, являлся Виктор Грязев. Он был, как вспоминает хорошо знавшая его О. И. Гребенева, скромным, упорным и настойчивым в достижении цели [24]. Окончив 1-ю Вятскую гимназию в 1913 г., В. Грязев поступил на естественное отделение физико-математического факультета Харьковского университета, а через год перешел на медицинский факультет, но в 1915 г., вступив в большевистскую партию, он с головой уходит в революционную деятельность - пишет статьи в подпольные газеты, распространяет прокламации, направленные против войны и царского строя, принимает участие в пропагандистской работе и организации маевок, за что его сажают в одиночную камеру Харьковской тюрьмы. Выйдя под залог из тюрьмы, Грязев едет в Вятку, где включается в революционную работу. Он устанавливает связи с рабочими предприятий г. Вятки, организует доставку и распространение центральных газет и литературы [25], ведет работу среди учащейся молодежи, издает студенческий журнал «Ручей», который сам же и редактирует [26]. В мае 1917 г. он становится одним из создателей большевистской организации Вятки, но осенью 1917 г. уезжает в Харьков, откуда уходит в Красную армию.
В других городах партийных организаций тоже не было, но, как писал старый партийный работник И. В. Попов, «в г. Глазове в 1914 г. действовала революционная группа из железнодорожников и передовых студентов, приезжающих на каникулы» [27]. В ее состав входили студенты С. Барышников, И. Попов, Н. Шубин, А. Злобин, Амосов, братья Иван и Иосиф Волковы, А. Казаринов, телеграфисты А. Емшанов, И. Малыгин, В. Малых. Они доставали нелегальную литературу и распространяли ее среди железнодорожников и студентов [28], но никаких связей с партийным центром они не имели и действовали самостоятельно.
Некоторую работу по пропаганде большевистских идей вела созданная в 1916 г. в Гла-зовской учительской семинарии ученическая организация «Самопомощь», состоящая из детей крестьян и интеллигенции. В начале своего существования эта группа не являлась политической организацией, а была профессиональным обществом и заботилась лишь о материальном благосостоянии своих членов, но вскоре семинаристы В. Максимов, Н. Попов, В. Шанько, В. Свешников, А. Халевин и другие создали бюро сочувствующих РСДРП [29]. Оно поставило перед собой задачу воспитывать учащихся в духе интернационализма и нетерпимости к проявлениям великодержавного шовинизма, вести широкую агитационную кампанию против империалистической войны и политики правительства. Таким образом, учащаяся молодежь, возглавляемая глазовскими большевиками, постепенно становилась на путь политической борьбы.
Под руководством большевиков бюро сочувствующих РСДРП повело борьбу с эсеровским «Союзом молодежи», созданным в семинарии в 1916 г. Через бюро сочувствующих гла-зовские большевики пытались наладить работу среди населения. Они снабжали семинаристов, разъезжающихся на каникулы по своим деревням, партийной литературой, с которой они знакомили крестьян, переводя ее на удмуртский язык [30].
Время от времени заявляли о себе воткинские социал-демократы. Известно, например, что в начале 1916 г. в с. Частые Сарапульского уезда ссыльная А. Кравченко, как уже упоминалось, организовала из молодежи социал-демократический кружок, на занятиях которого она читала нелегальную литературу [31]. В июле 1914 г. воткинские большевики выпустили несколько небольших рукописных прокламаций, разоблачающих империалистический характер войны [32], а в июле 1915 г. они развернули агитацию на Воткинском заводе за объявление забастовки с требованиями повышения расценок [33]. Забастовка, начавшаяся 5 июля 1915 г., длилась три дня и закончилась полной победой рабочих [34].
Осветим несколько подробнее деятельность социал-демократов Ижевска.
В многочисленных полицейских сводках за 1914-1915 гг. отмечалось, что члены бывшей Ижевской социал-демократической рабочей организации после разгрома ее в 1914 г. никакой деятельности не проявляют и пока все свои попытки к соорганизации группы оставили, никаких отчетов не выпускают и сбор денег для своей партии прекратили [35]. Работа социал-демократов на заводе прекратилась из-за постоянных обысков у Егора Павловича Астраханцева, Апполоса Петровича Ковычева (Федулова), а также в связи с выездом из Ижевска Николая Александровича Тетерина и самоубийством Федора Павловича Лекомцева - самых активных членов партии [36]. В результате 6 января 1914 г. за организацией было прекращено наружное наблюдение [37]. Однако в 1915 г. ижевцам удалось восстановить ликвидированную организацию РСДРП.
В конце лета 1915 г. из местных и приезжих социал-демократов была создана инициативная группа, в которую вошли В. Дрокин, Г. Жданов, И. Шалашов, В. Шумайлов. Им поручалось учесть всех членов партии и созвать организационное собрание для оформления организации и избирания партийного комитета. Осенью 1915 г. состоялось первое организационное собрание, на котором присутствовали примерно 16-19 человек, но комитет не был избран из-за неподготовленности кандидатур [38]. В скором времени было созвано второе собрание, на котором обсуждались вопросы отношения к войне, отчисления с рабочих на военные нужды и выборы комитета. По первому и второму вопросам разгорелись жаркие споры с меньшевиками, которые выступали в поддержку войны и за отчисления с рабочих на военные нужды. Но большевиков было большинство, и собрание приняло их предложения о прекращении вычетов из зарплаты рабочих на военные нужды и развертывании агитации против империалистической войны. Вновь созданный партийный комитет возглавили В. Дрокин, Т. Жданов, И. Шалашов, А. Лаптев, Ф. Мерзляков (оказавшийся впоследствии провокатором) и Е. Варачева [39].
По сведениям ВГЖУ, в 1915 г. партийная работа социал-демократов ещё не велась, и только с августа 1916 г. группа стала проявлять активность в связи с прибытием в Ижевск путиловских и обуховских рабочих, проникнутых социал-демократическими идеями [40]. Небольшая группа социал-демократов занялась в основном легальной работой, в том числе борьбой с дороговизной. Члены партии работали в продовольственных комиссиях. Руководители группы, боясь репрессий со стороны правительства, рекомендовали своим товарищам по партии в сентябре 1916 г. «заняться только легальной работой, выжидая подходящего момента для перехода на нелегальную» [41].
По данным ВГЖУ, в Ижевскую организацию РСДРП в 1916 г. входили до 50 человек [42].
Работа социал-демократов развернулась в основном под прикрытием Ижевского общества потребителей под названием «Союз труда». Задачи социал-демократов были четко сформулированы на собрании, состоявшемся в декабре 1916 г. на квартире И. И. Рогалёва: «1. Следует уйти как можно больше в подполье и выпускать гектографированные отчеты только для испытанных членов группы. 2. Принять резолюцию циммервальдцев и агитировать против займа и вообще против войны. 3. Завладеть во что бы то ни стало местным кооперативом и другими общественными организациями при посредстве выставленных кандидатур в правлении обществ и проведении их туда на главные роли, дабы иметь возможность свободного передвижения по нелегальным организациям за счет общества и иметь право разъезжать по городам, якобы для закупок, и по пути завязывать связи с нелегальными группами и вообще, прикрываясь кооперативными целями, использовать свое положение для партийной цели» [43].
Основным направлением работы ижевских социал-демократов стала агитация против войны. Эти идеи были восприняты незначительной частью рабочих, так как в сводках ВГЖУ встречаются сообщения об отрицательном отношении их к займам и войне. Но эффективного результата достигнуто не было, потому что большинство рабочих было настроено патриотически.
В плане занятия руководящих постов в легальных организациях итог тоже не был впечатляющим, так как из 12 сообществ, находящихся в Ижевске, твердые позиции социал-демократы имели только в «Союзе труда» [44] и рабочем кооперативе. Из правления «Союза труда» выживались неугодные члены, а главные должности заняли социал-демократы: «А. И. Лаптев - председатель правления, Е. В. Варачева - товарищ председателя, В. А. Дрокин -секретарь и другие» [45]. В целях конспирации были образованы три группы под названиями «Ручей» (инструментальная мастерская), «Гром» (механическая мастерская) и «Осиное гнездо» (сталелитейные заводы и фабрики Петрова) [46]. Среди рабочих велась усиленная пропаганда вступать в «Союз труда», часть рабочих вступила в его члены «со взносами паев по 10 руб. 50 коп.» [47]. Самую активную роль в «Союзе труда» играла Е. В. Варачева.
В ночь с 5 на 6 декабря 1916 г. в помещении Ижевского гражданского клуба состоялось собрание членов общества, где выступала Е. В. Варачева, речь которой рабочие слушали «с захватывающим интересом и во всем с ней соглашались» [48]. Социал-демократам удалось взять под свое влияние также рабочий кооператив, где они заняли все выборные должности. В правлении кооператива вошли А. Лаптев, Г. Жданов, В. Дрюкин и И. Шалагинов.
Ещё одной попыткой использования легальных организаций было открытие детского сада и школы при правлении Ижевского отдела Всероссийской лиги для борьбы с туберкулезом. Главную роль в этом деле играла уволенная за политическую пропаганду учительница социал-демократка Лидия Алексеевна Хлыбова совместно с ижевскими учительницами Екатериной Андреевной Ивановой, Агнией Федуловой, Прасковьей Григорьевной Митрофано-вой и Клавдией Федоровной Малиновской [49]. Но поскольку детский сад и школа открылись без надлежащего разрешения, то они были закрыты полицией - и революционная работа была прекращена [50].
Большое значение Ижевская партийная организация придавала организационно-массовой и пропагандистской работе, распространению большевистской печати, а также организации массовых мероприятий. Например, если в 1916 г. в Ижевске получали только 10 номеров «Социал-демократа», то в начале 1917 г. рабочие завода выписывали 1370 экземпляров большевистских газет и журналов. Количество массовых мероприятий - нелегальных собраний, массовок и забастовок - в 1916 - начале 1917 г. по сравнению с 1915 г. увеличилось более чем в два раза.
Интересные сведения о деятельности Ижевской организации РСДРП содержатся в воспоминаниях И. Родигина, приехавшего из Вятки на Ижевский завод в начале 1915 г. и с 1916 г. активно участвовавшего в работе партийной организации. Для политического воспитания своих членов в Ижевске, как пишет Родигин, была создана небольшая библиотека, куда рабочие собирались для занятий. В ней были труды Маркса, работы о Французской революции, о методах и формах борьбы рабочего класса и т. д. Чаще всего учеба превращалась в беседы на практические темы революционной работы и о современном положении: о войне, рабочем движении, Думе. На этих занятиях изучали «Коммунистический манифест», а также
анализировали причины неудач Французской революции и т. д. Благодаря политической учебе Родигин стал разбираться в том, кто такие большевики, какая разница между ними и меньшевиками. И. Родигин вспоминает, что ижевская группа РСДРП организовывала массовки, которые посещали рабочие, но количество участвовавших было небольшим, так как нельзя было широко оповещать о них и делать их часто из-за боязни провала.
Важным направлением в работе ижевских социал-демократов стало налаживание связей с другими партийными организациями. С этой целью члены комитета Жданов и Лаптев совершали поездку в Петроград, но дело не увенчалось успехом [51]: ижевским социал-демократам было предложено «сноситься с Петроградом через пермскую группу» [52], что и было сделано.
На собрании в декабре 1916 г. у И. И. Рогалева Е. М. Жданов доложил о поездке в Пермь. Кроме того, он информировал членов группы о поездке в Екатеринбург, где проходил съезд делегатов от Новотагильской, Мотовилихинской, Пермской, Златоустовской и других местных групп. На съезде отмечалось, что социал-демократические «ячейки в городах очень слабы и что надо вести работу по их укреплению на основе программы циммервальдцев» [53]. 10 февраля 1917 г. Е. М. Жданов взял двухнедельный отпуск и выехал из Ижевска. В г. Екатеринбурге в середине февраля предполагался областной съезд социал-демократов, а в г. Перми - съезд уполномоченных Северо-восточного района. Цель поездки Жданова - «завести сношения с видными членами партии социал-демократов и ознакомиться с истинным положением политических дел в Приуралье...» [54]. В Перми Жданов должен был встретиться с Валерием Лежава, а в Екатеринбурге - с председателем Уральского союза потребительских обществ Унохиным, имеющим связи с ЦК РСДРП [55].
В результате принятых мер ижевские социал-демократы установили связи с Уральским областным комитетом партии, Пермью, Чусовой, Лысьвой, приобрели гектограф, получили небольшое количество марксистской литературы. Но в самом комитете положение было явно неблагополучным. А. Лаптев встал на путь обмана партийной организации и не стал подчиняться партийным решениям, а Ф. Мерзляков уже давно был завербован полицейской охранкой [56], поэтому все основные действия партийной организации становились известными полиции, которая ждала удобного момента для разгрома организации.
Конец 1916 г. и начало 1917 г. ознаменовались подъемом забастовочного движения в стране. Забастовки и демонстрации в промышленных центрах все чаще проходили под лозунгами большевистской партии: «Долой войну!» и «Долой самодержавие!». Рабочие крупных предприятий Вятской губернии были осведомлены об этом и в их среде нарастало глухое брожение, но оно выплеснулось наружу лишь один раз и в одном месте - в феврале 1917 г. в самом крупном рабочем поселке губернии, Ижевске - в форме всеобщей забастовки, в которой приняли участие даже патриотически настроенные рабочие.
Эта забастовка была спровоцирована самой администрацией завода. А дело было так. 8 февраля на Ижевский завод приехал представитель главного артиллерийского управления генерал-майор Жанколя. Боясь остановки крупнейшего оружейного завода из-за обострения обстановки в стране, он нашел возможным от имени главного артиллерийского управления несколько увеличить размер военного пособия и тем самым снять нарастающее напряжение. Но после его отъезда администрация завода снизила расценки некоторым группам рабочих. Обиженные, в количестве 50 человек, заявили протест и объявили забастовку, которую поддержали уже 200 человек. Администрация была вынуждена восстановить прежние расценки. Возбужденные победой, рабочие выдвинули новые требования - увеличить заработную плату, но администрация категорически отказалась это делать, и рабочие бросили работу. Забастовка началась 14 февраля в инструментальной мастерской, но она быстро охватила весь завод, частные оружейные фабрики и железнодорожный транспорт. 18 февраля бастовали уже все 24 мастерские казенного завода. Продолжали работать под охраной военного караула только электрическая станция и мартеновские печи, которые поддерживались сотрудниками заводоуправления. 19 февраля казенный завод и все частные фабрики стояли полностью.
Рабочие предъявили администрации ряд требований: повышение заработной платы, улучшение условий труда и быта, вежливое обращение администрации и т. д. [57] Никаких политических требований рабочие не выдвигали.
Чтобы не дать возможности использовать помещения завода для проведения митингов и собраний, завод был закрыт. Тогда же полиция закрыла цирк и кинематографы - места наибольшего
скопления народа [58]. К проведению забастовки партийная организация никакого отношения не имела. Лишь во второй половине дня 16 февраля перед бастующими по поручению парткома выступил большевик В. Шумайлов, который призвал рабочих к стойкости и решительности. Партийная организация с опозданием приняла решение «во что бы то ни стало взять забастовку под свое руководство», и это ей удалось. Членам парткома В. Дрокину, П. Лихвинцеву, И. Рогачеву, Ф. Фокину, С. Холмогорову и другим поручили провести собрания в мастерских завода. По поручению парткома забастовку на частных заводах возглавил В. Дрокин, на лесозаготовки выехал Ф. Фокин.
Эта забастовка рабочих в условиях военного времени с самого начала была обречена на провал, о чем предупреждали меньшевики, но их голоса не были услышаны. С помощью войск и усиленных отрядов полиции местным властям удалось сломить бастующих рабочих без удовлетворения их требований. Начавшиеся массовые аресты большевиков и революционно настроенных рабочих привели к тому, что забастовка была обезглавлена и пошла на убыль. С 21 февраля приступили к работе частные фабрики, а с 27 февраля начал действовать казенный завод. В результате арестов в тюрьмах и маршевых ротах оказался 2671 рабочий, в том числе большинство членов социал-демократической организации. Слабым утешением для большевиков было то, что они якобы «показали свою силу», что «забастовка имела крупное политическое значение», что она явилась «лучшей формой воспитания классового сознания рабочих» [59].
После забастовки, по сведениям секретного сотрудника «Рублева», дела у ижевских большевиков были плохи. Один из лидеров организации, Лаптев, при встрече с унтер-офицером Бусоргиным сказал, что «после ссоры в кружке он бросает всякую политическую работу», кроме того, «это же самое сделает и Жданов, пусть Варачева работает одна» [60]. Более того, Лаптев обещал Бусоргину подробно сообщать о том, что будет происходить в кружке [61]. Таким образом, сильной партийной организации и ее целенаправленной работы не было и в Ижевске.
Итак, в условиях военного времени, находясь на нелегальном положении, вятские большевики и их единомышленники пытались продолжать революционную деятельность. Используя легальные и нелегальные возможности, они выступали за поражение правительства в войне, за превращение империалистической войны в гражданскую и установление новой власти, но левые взгляды разделяла лишь незначительная часть населения. Массового революционного движения в губернии противоправительственным силам организовать не удалось.
Примечания
1. ГАРФ. ДП. 00. 1914. Д. 5. Ч. 17. Л. В. 13.
2. ГАРФ. ДП. 00. 1914. Д. 5. Ч. 17. Л. Б.14.
3. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1504. Л. 90.
4. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1493. Л. 6.
5. ГАКО. Ф. 574. Оп. 2. Д. 4546. Л. 162, 243.
6. ГАКО. Ф. 714. Оп. 2. Д. 4546. Л. 162, 243.
7. ТрубинскийА. С. Страницы революционного прошлого // За власть Советов. Киров, 1957. С. 84.
8. Очерки Кировской организации КПСС. С. 294.
9. ГАСПИ КО. Ф. 1. Оп. 19. Д. 36. Л. 486.
10. Зобнин Д. Я. К счастливой жизни // За власть Советов. С. 68.
11. ГАСПИ КО. Ф. 1. Оп. 19. Д. 258. Л. 3.
12. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1681. Л. 214.
13. Зобнин Д. Я. Указ. соч. С. 68.
14. Там же.
15. Ленин В. И. Соч. Т. 21. С. 15-17.
16. Рябухин Е. И., Садаков М. А. Краткий очерк истории социал-демократических организаций Удмуртии. Ижевск, 1963. С. 87.
17. ГАСПИ КО. Ф. 45. Оп. 1. Д. 36. Л. 98.
18. Там же.
19. Очерки истории Кировской организации КПСС. С. 315.
20. Гребенева О. И. За счастье народа // За власть Советов. С. 61.
21. Там же.
22. Очерки истории Кировской организации КПСС. С. 302.
23. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1637. Л. 163.
24. Гребенева О. И. За счастье народа. С. 65.
25. Там же. С. 65-66.
26. Кирюхина Е. И. Революционная работа вятских большевиков во время империалистической войны // Очерки истории Кировской организации КПСС. С. 305.
27. Попов И. В. В борьбе за победу Октября // За власть Советов. С. 30.
28. Там же. С. 30.
29. Садаков М. А., Юминов Ю. Г. В огне рожденный. Ижевск, 1960. С. 31, 35.
30. Выросли мы в пламени, в пороховом дыму. Киров, 1958. С. 33.
31. Рябухин Е. И., Садаков М. Д. Указ. соч. С. 91.
32. Там же. С. 88.
33. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1607. Л. 26.
34. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1680. Л. 69-72.
35. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1492. Л. 21об.
36. Там же.
37. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1502. Л. 1-9.
38. Октябрьская социалистическая революция в Удмуртии: сб. документов и материалов. Ижевск, 1957. С. 346-349.
39. Там же. С. 349.
40. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1689. Л. 20.
41. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1641. Л. 131, 131об.
42. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1689. Л. 37.
43. Там же. Л. 48-49.
44. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1752. Л. 14-14об.
45. Там же. Л. 15.
46. Там же. Д. 1689. Л. 49-50.
47. Там же. Л. 15.
48. Там же. Д. 1752. Л. 11.
49. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1492. Л. 13.
50. Там же. Л. 15.
51. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1772. Л. 5.
52. Там же. Д. 1689. Л. 37.
53. Там же. Л. 48.
54. Там же. Д. 1752. Л. 19об.-20.
55. Там же. Л. 20.
56. Октябрьская социалистическая революция в Удмуртии. С. 349.
57. Там же. С. 31-35.
58. Там же. С. 30.
59. Рябухин Е. И., Садаков М. А. Указ. соч. С. 95.
60. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 1772. Л. 10об.
61. Там же.
Notes
1. State Archive of Russian Federation. DP. 00. 1914. F. 5. P. 17 . Sh. V. 13.
2. State Archive of Russian Federation. DP. 00. 1914. F. 5. P. 17. Sh. 14.
3. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. 1504. Sh. 90.
4. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. 1493. Sh. 6.
5. State Archive of the Kirov Region. F. 574. F. 2. 4546. Sh. 162, 243.
6. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 2. 4546. Sh. 162, 243.
7. Trubinsky A. S. Stranitsy revolyutsionnogo proshlogo [Pages of the revolutionary past]// Za vlast' Sovetov - For the power of Councils. Kirov. 1957. P. 84.
8. CPSU Kirov organization sketches. P. 294. (in Russ.)
9. State Archive of Social and Political History of Kirov Region. F. 1. F. 19. 36. Sh. 486.
10. Zobnin D. Ya. Kschastlivoj zhizni [To happy life]// Za vlast'Sovetov - For the power of Councils. P. 68.
11. State Archive of Social and Political History of Kirov Region. F. 1. F. 19. 258. Sh. 3.
12. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. 1681. Sh. 214.
13. Zobnin D. Ya. Spec. work. P. 68.
14. Ibid.
15. Lenin V. I. Works. Vol. 21. Pp. 15-17.
16. Ryabukhin E. I., Sadakov M. A. Kratkij ocherk istorii sotsial de-mo-kra-ticheskih organizatsij Udmurtii [Short sketch of history of social-democratic organizations of Udmurtia]. Izhevsk. 1963. P. 87.
17. State Archive of Social and Political History of Kirov Region. F. 45. F. 1. 36. Sh. 98.
18. Ibid.
19. Sketches of history of the CPSU Kirov organization. P. 315. (in Russ.)
20. Grebeneva O. I. Za schast'e naroda [For happiness of the people]// Za vlast'Sovetov - For the power of Councils. P. 61.
21. Ibid.
22. Sketches of history of the CPSU Kirov organization. P. 302. (in Russ.)
23. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. 1637. Sh. 163 .
24. Grebeneva O. I. Za schast'e naroda [For happiness of the people]. P. 65.
25. Ibid. Pp. 65-66.
26. Kiryukhina E. I. Revolyutsionnaya rabota vyatskih bol'shevikov vo vremya imperialisticheskoj vojny [Revolutionary work of Vyatka Bolsheviks during imperialistic war]// Ocherki istorii Kirovskoj organizatsii KPSS - Sketches of history of the CPSU Kirov organization. P. 305.
27. Popov I. V. V bor'be za pobedu Oktyabrya [In fight for a victory of October]// Za vlast'Sovetov - For the power of Councils. P. 30.
28. Ibid. P. 30.
29. Sadakov M. A. Yuminov Yu. G. Vogne rozhdennyj. [Born in fire]. Izhevsk. 1960. Pp. 31, 35.
30. Vyrosli my vplameni, vporohovom dymu [We grew up in a flame, in a powder smoke]. Kirov. 1958. P. 33.
31. Riabukhin E.I., Sadakov M.D. Spec. work. P. 91.
32. Ibid. P. 88.
33. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. D. 1607. Sh. 26.
34. State Archive of the Kirov Region. F. 714. Op. 1. D. 1680 . L. 69-72.
35. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. D. 1492. Sh. 21 turn.
36. Ibid.
37. State Archive of the Kirov Region. F. 714. Op. 1. D. 1502. Sh. 1-9.
38. The October Socialist Revolution in Udmurtia: Collection of documents and materials. Izhevsk. 1957. Pp. 346-349. (in Russ.)
39. Ibid. P. 349.
40. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. D. 1689. Sh. 20.
41. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. D. 1641. Sh. 131, 131 turn.
42. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. D. 1689. Sh. 37.
43. Ibid. Sh. 48-49.
44. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. D. 1752. Sh. 14, 14 turn.
45. Ibid. Sh. 15.
46. Ibid. D. 1689. Sh. 49-50.
47. Ibid. Sh. 15.
48. Ibid. D. 1752. Sh. 11.
49. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. D. 1492. Sh. 13.
50. Ibid. Sh. 15.
51. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. D. 1772. Sh. 5.
52. Ibid. D. 1689. Sh. 37.
53. Ibid. Sh. 48.
54. Ibid. D. 1752. 19 turn - 20.
55. Ibid. Sh. 20.
56. The October Socialist Revolution in Udmurtia. P.349. (in Russ.)
57. Ibid. Pp. 31-35.
58. Ibid. P. 30.
59. Riabukhin E.I., Sadakov M.A. Spec. work. P. 95.
60. State Archive of the Kirov Region. F. 714. F. 1. D. 1772. Sh. 10 turn.
61. Ibid.
