CC BY
91
Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2016; 24 (1) DOI 10.1016/0869-866Х-2016-1-49-52
История медицины
© Твердюкова Е.Д., 2016 УДК 614.31:93
Твердюкова Е.Д.
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОРГАНОВ САНИТАРНО-ПИЩЕВОГО НАДЗОРА ПО ОБЕСПЕЧЕНИЮ БЕЗОПАСНОСТИ В СФЕРЕ ОБОРОТА ПРОДОВОЛЬСТВИЯ В СССР
ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный университет», Министерство образования и науки Российской Федерации,
199034, Санкт-Петербург, Россия
В статье анализируется исторический опыт регулирования системы санитарно-пищевого надзора в СССР. На основе архивных материалов исследуются проблемы становления и эволюции санитарных органов, определяются характерные черты их деятельности, присущие конкретному историческому периоду. Автор приходит к выводу, что выработанные в СССР организационные принципы деятельности пищевой санитарии позволяли в послевоенный период поддерживать в целом высокий уровень благополучия в сфере оборота продовольствия.
Ключевые слова: СССР; санитарно-пищевой надзор; торгово-санитарные врачи; безопасность пищевых продуктов.
Для цитирования: Твердюкова Е.Д. Деятельность органов санитарно-пищевого надзора по обеспечению безопасности в сфере оборота продовольствия в СССР. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2016; 24 (1): 49—52. DOI 10.1016/0869-866X-2016-1-49-52
Для корреспонденции: Твердюкова Елена Дмитриевна, доктор исторических наук, доцент кафедры новейшей истории, [email protected]
Tverdiukova E.D.
THE ACTIVITY OF BODIES OF SANITARY FOOD SUPERVISION OF SUPPORT OF SECURITY IN SPHERE OF FOODSTUFFS TURNOVER IN THE USSR
The St. Petersburg state university of Minorbnauka of the Russian Federation, 199034 St. Petersburg, Russia The article analyzes the historical experience of regulation of the system of sanitary food control in the USSR. The archive materials were used as a basis of investigation of becoming and evolution of sanitary authorities and determination of distinctive traits of their activities inherent in particular historical period. The conclusion is made that the organizational principles of functioning of foodstuff sanitation developed in the USSR, permitted in the postwar period to maintain in general high level of well-being in sphere of foodstuffs turnover.
Keywords: the USSR; sanitary food control; trade-sanitary physicians; safety of foodstuffs
Citation: Tverdiukova E.D. The activity of bodies of sanitary food supervision of support of security in sphere of foodstuffs turnover in the USSR. Problemi socialnoi gigieni, zdravookhranenia i istorii meditsini (Problems of social hygiene, public health and history of medicine, Russian journal). 2016; 24 (1): 49—52. DOI: 10.1016/0869-866X-2016-1-49-52 For correspondence: Tverdiukova E.D., doctor of historical sciences, assistant professor of the chair of modern history. e-mail: [email protected]
Conflict of interests. The authors declare absence of conflict of interests. Financing. The study had no sponsor support.
Received 25.02.2015 Accepted 26.11.2015
Обострение ситуации на потребительском рынке России сегодня заставляет обратиться к историческому опыту решения проблем безопасности пищевых продуктов. Зарождение сани-тарно-пищевого надзора в нашей стране относится к рубежу XIX—XX веков. Хотя к 1915 г. в 53 городах имелись санитарные станции и лаборатории, специальные торгово-санитарные врачи работали только в Петрограде (20 человек), Москве (10) и Баку (1). В остальных городах пищевой надзор возлагался на санитарных врачей наряду с другими многочисленными обязанностями деятельность их чаще всего сводилась к санитарным описаниям пищевых производств и торговых заведений [1]. Таким образом, становление и укрепление системы надзора за безопасностью в сфере оборота продовольствия пришлось на советские годы.
В рамках образованного в июле 1918 г. Наркомата здравоохранения РСФСР была создана Санитарно-эпидемиологическая секция, в состав которой входил Санитарный подотдел, а в нем выделялась Группа пищевой санитарии. Подобные структуры создавались и на местах. Деятельность государственных органов в сфере обеспечения надзора за оборотом продовольствия в этот период включала три группы мер: изучение продуктов в отношении их пригодности к употреблению в качестве пищи, борьба с их фальсификацией и порчей, санитарный надзор за местами приготовления, хранения, продажи, распределения. Однако, по замечанию П.И. Воскресенского, заведующего Опытной станцией, созданной в 1918 г. при Продовольственном отделе Моссовета, главная задача свелась к использованию «сотен тысяч
пудов всевозможного непригодного к пище продовольственного материала» [2]. Продукты делились на три категории: доброкачественные (свободно обращавшиеся), недоброкачественные (не допускавшиеся к продаже и распределению) и условно годные (требовавшие предварительной переработки). В условиях жесточайшей нехватки продовольствия особую озабоченность торгово-санитарных врачей вызывало качество сырья для предприятий общественного питания. Так, 19 октября 1920 г. торго-во-санитарные врачи Петрограда обсуждали проблему качества поступавшей в столовые колбасы, издававшей, по словам потребителей, резкий, отчасти зловонный запах. Комиссия, созданная для осмотра Посольного завода, куда направлялись для переработки испорченные продукты, пришла к выводу, что применявшиеся для выделки колбасы солонина и рыба вполне съедобны, а ухудшали ее качество дичь и очистки сыра. Большинство участвовавших в обсуждении врачей решили, что необходимо проводить более частые лабораторные исследования сырья1.
Падение уровня эпидемических заболеваний и переход на мирное строительство обусловили перестройку санитарной работы на плановых началах. На основании декрета СНК РСФСР от 15 декабря 1922 г. «О санитарных органах республики» в городах с населением свыше 100 тыс. вводилась одна должность санитарно-пищевого врача на каждые 100 тыс. человек[3]. Кон-
1 Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (ЦГА СПб), ф. 4301, оп. 1, д. 349, л. 17.
The problems of social hygiene, public health and history of medicine. 2016; 24 (1)
50_DOI 10.1016/0869-866X-2016-1-49-52
History of medicine
тролю и надзору подлежали все фабрики и заводы, занятые пищевым производством, хлебопекарни, склады, холодильники, бойни, рынки, продуктовые лавки, распределители, столовые, а также сами продукты. Врачи пользовались правом беспрепятственного входа во все пищевые предприятия с целью производства санитарных осмотров и выемок материалов для соответствующих анализов, по результатам которых они могли выносить представления о наложении взысканий в административном порядке. Тогда же были определены общие основания предупредительного надзора: никакие вновь открываемые и перестраиваемые учреждения пищевого промысла не могли вводиться в эксплуатацию без разрешения Санитарно-эпидемиологических подотделов. Все новые способы обработки, изготовления, введения в промышленный обиход пищевых продуктов получали предварительные заключения Наркомздрава, равно как и проекты декретов и правил, затрагивавшие санитарные вопросы в области оборота пищевых веществ.
Тем не менее, по словам доктора Г. Шульца, вся деятельность санитарной организации протекала в период нэпа «вяло и бесшумно». Ее наличие, да и то незначительное ощущалось только в больших городах, где работали гигиенические лаборатории и врачи узкой специализации [4]. Огромное количество мелких предприятий, быстро возникавших и так же быстро исчезавших, невозможно было проконтролировать. В одном только Петрограде насчитывалось около 7 тыс. мест производства, хранения, торговли, потребления пищевых продуктов. В 1922 г. 27 санитарно-пищевых врачей провели 38 267 их осмотров, в ходе которых забраковали и направили частично на уничтожение, частично на переработку 52 748 пудов продуктов, 3554 бутылки напитков. Кроме того, по их требованию было проведено 731 лабораторное исследование пищевкусовых веществ, заподозренных в недоброкачественности или фальсификации2.
Стабилизация политической и экономической ситуации в стране послужила основанием для реорганизации санитарного надзора в 1923 г. сначала в Москве, а затем в других городах. Так, заведующий Санитарно-эпидемиологическим подотделом Петроградского Губздрава А.И. Антоновский считал, что введенный в московскую практику принцип единого участкового санврача представляет наиболее удачную организационную форму работы. Он назвал параллельное существование в Петрограде санитарной и санитарно-пищевой службы устаревшим и неправильным3.
Несмотря на предостережения, что подобные изменения чреваты ухудшением условий жизни миллионного населения города, реформа все же была проведена: наряду с общим сокращением ставок врачей санитарно-продовольственный надзор как специальная организация упразднялся с перенесением его функций на врачей общего санитарного профиля. С августа 1923 г. в районах Петрограда вводилась должность единого участкового санитарного врача и одного санитарно-продовольственного врача для решения задач, требовавших «специальной пищевой компетенции», и консультаций по вопросам продовольственного дела. Наличное количество санврачей в Петрограде было приведено в соответствие с требованиями декрета от 15 сентября 1922 г., что составляло при 1 млн 100 тыс. населения города 22 санитарных и 11 санитарно-продовольственных врачей (без учета 6 старших санврачей, возглавлявших санитарные организации районов)4.
Совершенно очевидно, что наличные силы саннадзора были недостаточны. Так, по материалам переписи 1923 г. в Петрограде насчитывалось 6171 промышленное и 12 385 торговых заведений, не считая уличной и рыночной торговли5. Обследование их проводилось формально, тем более что по-прежнему ложилось в основном на плечи санитарно-продовольственных врачей. Они не только ежедневно посещали санитарные бюро для получения заявок на разъяснение вопросов по продовольственной части и требований на экспертизу, но и вели текущий надзор: наблюдали за соблюдением гигиенических требований
2 ЦГА СПб, ф. 4301, оп. 1, д. 1677, л. 130.
3 ЦГА СПб, ф. 4301, оп. 1, д. 1677, л. 125.
4 ЦГА СПб, ф. 4301, оп. 1, д. 1677, л. 118.
5 ЦГА СПб, ф. 4301, оп. 1, д. 1677, л. 310.
и правил пищевыми предприятиями, за состоянием здоровья их персонала, за недопущением выпуска в продажу недоброкачественных продуктов. В неотложных и особо опасных для здоровья случаях санитарно-продовольственные врачи были вправе в административном порядке закрыть предприятие до разбора дела в нарсуде. О степени неблагополучия на продовольственном рынке г. Ленинграда на исходе нэпа свидетельствуют следующие данные.
В 1927 г. санитарно-продовольственные врачи забраковали 1 280 285,235 кг, отправили на уничтожение 1 079 908,935 кг, в переработку 200 376,3 кг продуктов. Ими было взято 2011 проб, в 687 случаях товары оказались недоброкачественными, а в 48 фальсифицированными6. При этом опасные для здоровья продукты выявлялись в государственных, кооперативных и частных предприятиях. Думается, подобная картина наблюдалась и в других городах.
Ситуация еще более ухудшилась на рубеже 1920—1930-х годов. Начавшаяся индустриализация, приток населения в города вкупе с продовольственным кризисом привели к вспышкам эпидемических заболеваний. Постановлением СНК СССР от 6 июня 1931 г. должности санитарно-пищевых врачей учреждались в городах при наличии в них 10 тыс. промышленных рабочих (даже если общая численность населения не превышала 50 тыс.), а также на фабриках-кухнях, крупных бойнях, консервных заводах. Это, однако, не гарантировало безопасности продукции пищевых производств. Например, массовое отравление, вызванное употреблением в пищу кабачковой икры, изготовленной на одесском консервном заводе, произошло в конце сентября 1933 г. в Днепропетровске. В течение 2 дней отравились около 500 человек, из них 119 умерли. Приказ по Наркомату снабжения СССР 14 октября 1933 г. обращал внимание на необходимость строжайшего контроля на пищевых производствах, обязал вести на консервных заводах книги для записи результатов химико-бактериологического анализа сырья, полуфабрикатов и готовой продукции7.
23 декабря 1933 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление «Об организации Государственной санитарной инспекции» (ГСИ), а 26 июля 1935 г. — «О создании Всесоюзной государственной санитарной инспекции (ВГСИ). Фактически санитарная организация в середине 1930-х годов выделялась в самостоятельную часть здравоохранения. Главному государственному санинспектору СССР подчинялось громадное количество санитарных единиц, в том числе узких специалистов (по технологии пищевых продуктов, по отдельным отраслям пищевой промышленности, по общественному питанию и др.). Оперативной единицей оставался районный госсанинспектор и при нем районная санэпидстанция (СЭС), в составе которой работали и врачи са-нитарно-пищевой специализации.
Несмотря на директиву о создании санслужб в пищевых наркоматах, в ряде отраслей они находились в зачаточном состоянии. Так, в хлебопекарной промышленности подобные структуры не предусматривались ни финансовыми планами мероприятий, ни заявками на выделение материальных фондов. Более того Комиссия советского контроля своими постановлениями разрешала открытие пекарен, закрытых Госсанинспекцией из-за антисанитарного состояния, считая обеспечение населения хлебом делом государственной важности.
Большее внимание в предвоенном десятилетии уделялось текущему саннадзору за торговыми предприятиями. Удалось добиться улучшения санитарного состояния столовых, ресторанов, магазинов и рынков в больших городах, но в райцентрах и селах в большинстве своем оно продолжало оставаться неблагополучным. В 1938 г., по неполным данным (РСФСР, УССР, БССР, Азербайджанская и Казахская ССР), было зарегистрировано 59 вспышек пищевых отравлений (примерно поровну в городе и на селе), в которых пострадали 2587 человек, из них 5 скончались. Большая их часть была вызвана потреблением мясопродуктов в системе общепита в основном вследствие нарушения инструкций по их хранению и кулинарной обработке, а также неудовлетворительного ветеринарно-санитарного надзора8.
6 ЦГА СПб, ф. 4301, оп. 1, д. 2978, л. 71 об.
7 Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 84, оп. 2, д. 19, л. 90.
8 Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ), ф. 9226,
Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2016; 24 (1) DOI 10.1016/0869-866Х-2016-1-49-52
История медицины
За годы Великой Отечественной войны, по данным десяти республик (РСФСР, Казахская, Узбекская, Киргизская, Туркменская, Грузинская, Армянская, Азербайджанская, Украинская, Карело-Финская ССР), санитарные врачи провели свыше 2800 тыс. обследований пищевых объектов, их помощники — более 5500 тыс. За 1942—1944 гг. было закрыто более 24 тыс. предприятий, не отвечавших санитарно-техническим требованиям, наложено свыше 197 тыс. штрафов. Против злостных нарушителей было возбуждено свыше 5370 судебных дел. Количество санинспекторов-пищевиков за первые два года войны резко снизилось, затем стало возрастать. Так, по РСФСР в 1941 г. их осталось 49,7% от уровня предвоенного года, в 1942 г. — 58,5%, в 1943 г. — 82%, в 1944 г. — 104,8%9.
За годы войны в СССР было зарегистрировано 1112 вспышек пищевых отравлений с 84 424 пострадавшими, из них в 1941 г. 70 вспышек (2773 пострадавших), в 1942 г. 191 (12 200), в 1943 г. 380 (33 244), в 1944 г. 471 (35 207).
До 40% вспышек фиксировалось в общественном питании, свыше 20% — в индивидуальном потреблении, около 30% — в детских, лечебных и других учреждениях, около 5% — в колхозах и совхозах. Особенно крупные вспышки имели место в районах массовой эвакуации: в 1943 г. в г. Куйбышеве 8 вспышек (6868 пострадавших), в Ульяновске 2 (2560), в Татарской АССР 13 (1480). Примерно такая же картина наблюдалась и в 1944 г.10 Предприятия общепита работали с большой перегрузкой, сани-тарно-техническое состояние многих из них было неудовлетворительным, санитарная грамотность персонала низкая. Чаще всего отравление вызывалось употреблением мясных изделий и субпродуктов, рыбы, молочных продуктов, хлеба, а также соли и ее суррогатов. Так, по неполным данным, за 5 мес 1943 г. было зарегистрировано 34 вспышки отравления населения химическими веществами, напоминавшими по внешнему виду поваренную соль. В г. Сталинске Кемеровской области отравились 94 человека (из них 4 умерли), в Московской области — 85 (6 умерли), в Ленинграде — 5 (2 умерли). Причиной отравления стало употребление в пищу химикалий, попадавших на рынок со складов предприятий, лабораторий и продававшихся как поваренная соль на толкучках, которые в силу своей стихийности почти не контролировались санитарными врачами11.
Приказ Уполномоченного Государственного комитета обороны Наркома здравоохранения СССР Г.А. Митерева «О мероприятиях по предупреждению и борьбе с пищевыми отравлениями» поставил конкретные задачи работы на пищевых объектах. Разрабатывались инструктивные материалы, в том числе санитарные правила для предприятий общепита, об условиях и сроках реализации особо скоропортящихся продуктов, о порядке извещения, регистрации и расследования пищевых отравлений. Для постоянного контроля к столовым оборонных объектов и промышленных предприятий прикреплялись врачи здравпунктов и поликлиник. На сортировочных станциях крупных железнодорожных узлов были организованы специальные пищевые санитарно-контрольные пункты. В 1943 г. был создан институт уполномоченных ВГСИ и ГСИ РСФСР в республиках и областях Союза. В итоге удалось снизить остроту ситуации в сфере оборота продовольственных товаров в стране после войны. Тем не менее отчетные данные отражали недостаточность ведомственного санитарного контроля (прежде всего на предприятиях мясной и рыбной промышленности), а также частоту нарушений технологической обработки продуктов в предприятиях общепита.
В 1949 г. было признано целесообразным разграничить деятельность санитарно-эпидемиологической службы (она стала отвечать за текущий надзор) и санитарной инспекции, на которую был возложен предупредительный надзор: рассмотрение и согласование типовых проектов строительства пищевых предприятий, подготовка заключений по госстандартам, техническим условиям и рецептурам на пищевые продукты, разработка и издание санитарных правил).
оп. 1, д. 156, л. 3.
9 ГА РФ, ф. 9226, оп. 1, д. 772, л. 2; д. 566, л. 11.
10 ГА РФ, ф. 9226, оп. 1, д. 772, л. 2—3; 44.
11 ГА РФ, ф. 9226, оп. 1, д. 566, л. 10.
В 1949 г. Отдел гигиены питания Всесоюзной госсанинспекции Минздрава СССР рассмотрел 46 проектов строительства пищевых производств, дал заключения по 175 государственным стандартам и 102 Всесоюзным техническим условиям на продукты, разработал 13 санитарных правил и инструкций, ответил на 502 запроса различных ведомств12. Но практика эта была сопряжена с бесконечными согласованиями. Проектные и хозяйственные организации обычно подавали проекты в ГСИ в последний момент и требовали немедленного визирования. Изменения в документации часто служили поводом к обвинению санинспекций в бюрократизме, стремлении удорожить строительство. В итоге приходилось принимать в эксплуатацию объекты со множеством недоделок. Тем не менее работа по предупредительному надзору стала более активной. В 1952 г. ВГСИ по Отделу гигиены питания рассмотрела 3752 проекта, отклонив 747 из них, в том числе 298 проектов Министерства сельского хозяйства и заготовок, 188 проектов Министерства торговли, 125 проектов Министерства мясной и молочной про-мышленно сти13.
Что касается текущего надзора, то на 1 января 1951 г. в области гигиены питания в СССР были утверждены всего 204 штатные должности, в том числе 88 в РСФСР, из них заняты 172 (80 из них в РСФСР)14. Далеко не всегда им удавалось наладить удовлетворительную проверку предприятий торговли и общественного питания. В 1958 г. в СССР была зарегистрирована 431 вспышка пищевых отравлений с 14 009 пострадавшими, из них 120 вспышек были вызваны употреблением в пищу молочных продуктов, реализованных с нарушением сроков хранения. 23 августа 1958 г. был издан приказ Министра здравоохранения СССР, обязавший усилить санитарный надзор за местами их продажи15. Исходя из оперативной обстановки, в течение 1950-х годов были разработаны и приняты Санитарные правила для предприятий общественного питания, мелкорозничной торговли, колхозных рынков.
Благодаря активным мерам в РСФСР 1959—1968 гг. число вспышек пищевых отравлений сократилось на 17,6%, а число пострадавших в них — на 12,2%. Принятые в 1963 и 1973 гг. положения «О Государственном санитарном надзоре в СССР» закрепили достигнутые достижения. Статистические данные свидетельствуют, что в структуре пищевых отравлений на протяжении 1970-х годов первенствовали случаи заболевания ботулизмом, вызванные употреблением продукции домашнего консервирования. При этом в крупном городе Ленинграде в 1971 г. было зафиксировано 5,7 отравления на 100 тыс. населения, в 1976 г. — 0,50, в 1980 г. — 0,02. За 1971—1977 гг. (за исключением 1976 г.) не регистрировались отравления с летальным исходом [5].
С особыми трудностями столкнулись работники санитарно-пищевого надзора в условиях экономической либерализации конца 1980-х годов в связи с развитием кооперативного движения в СССР. В 1987 г. в стране было зарегистрировано около 7 тыс. кооперативов общепита (практически каждый пятый из действовавших), в них было занято более 34 тыс. человек. Отдел науки, культуры и здравоохранения Комитета народного контроля проверил в Москве и Московской области, Ленинграде, Тбилиси, Харькове и Кемерово работу 240 из 307 действовавших кооперативов, а также 113 индивидуальных предпринимателей, занимавшихся производством пищевых продуктов. Проверка была вызвана тем, что участились отравления, причиной которых явилась их некачественная продукция. Так, в Горьковской области после употребления мороженого, изготовленного кооперативным кафе Городецкого райпотребсоюза, 73 человека оказались в больнице. Более 30 человек пострадали в Челябинске, где в кооперативе «Уралочка» повар-кондитер с гнойниками на руках занимался выпечкой тортов.
Как выяснилось, более чем в половине проверенных кооперативов организация производства не соответствовала санитарным требованиям. Каждый третий из работавших в них со-
12 ГА РФ, ф. 9226, оп. 1, д. 1041, л. 19, 26.
13 ГА РФ, ф. 9226, оп. 1, д. 1207, л. 11.
14 ГА РФ, ф. 9226, оп. 1, д. 1041, л. 4.
15 ГА РФ, ф. 9226, оп. 1, д. 1756, л. 2.
The problems of social hygiene, public health and history of medicine. 2016; 24 (1)
DOI 10.1016/0869-866X-2016-1-49-52
трудников не имел профессиональной подготовки и не владел элементарными знаниями в вопросах санитарии и гигиены. Треть работников не проходили медосмотры и не имели допуска к работе с пищевыми продуктами. Не соблюдались технологические режимы, сроки хранения, реализации сырья и готовых продуктов. В ходе рейда в московском кооперативном кафе «Лесная быль» в холодильной камере были обнаружены 26 кг котлет, срок реализации которых истек за неделю до проверки. В кооперативе «Весна» Харьковской области мясные туши общим весом более 30 т не имели клейм ветеринарной службы. Базой для кооператива «Рассвет» в Омской области, специализировавшегося на изготовлении блюд национальной кухни, служили помещения туалетов на пляже. Лабораторными обследованиями, как правило, устанавливалась высокая бактериальная загрязненность посуды, инвентаря, одежды и рук персонала.
Практически бесконтрольными оказались действия большинства лиц, занимавшихся индивидуальным производством продуктов. В Калининском районе Тбилиси 13 из 27 проверенных граждан, получивших разрешение на производство хлебобулочных и кондитерских изделий, не проходили медицинского освидетельствования. В 40% случаев блюда готовились на общих кухнях, без выделения специальной посуды и инвентаря, в квартирах с домашними животными. Широко применялись не разрешенные для контакта с пищевыми продуктами пластмассы и металлы, неизвестные красители. Надзор за предпринимателями был затруднен из-за отсутствия законодательного права проверки частных квартир органами саннадзора: врачей попросту не пускали в квартиры. Контролировать реализацию тоже было невозможно, так как места торговли не указывались в регистрационных удостоверениях.
Главное санэпидуправление Минздрава СССР разработало план по усилению санитарного надзора за кооперативами и индивидуальными предпринимателями. Были утверждены Временные санитарно-гигиенические требования по производству и реализации продуктов. СЭС получили право осуществлять контроль на хозрасчетной основе на базе специализированных лабораторных отделений. В 1988 г. за нарушения санитарных правил врачи СЭС временно приостановили деятельность 731 кооператива, 73 индивидуальных предпринимателей, оштрафовали 1717 работников. По их представлениям местные исполкомы лишили права вырабатывать пищевые продукты 223 кооператива, 478 граждан, 31 дело было передано в следственные органы16.
С развитием страны в течение ХХ века значительно вырос объем работы санитарно-пищевого надзора как предупредительного, так и текущего. В 1981 г. в сфере гигиены питания в стране работало около 4300 санитарных врачей. Но кадры все же были недостаточны, особенно в условиях развития частного предпринимательства в стране (в этом смысле ситуация 1980-х годов во многом напоминала обстановку периода нэпа). Местные Советы
History of medicine
разрешали деятельность кооперативов и индивидуальных предпринимателей без ведома санитарных служб, поэтому саннадзор не располагал полными сведениями о количестве поднадзорных объектов. Не было возможности гарантировать поступление безопасной в эпидемиологическом отношении продукции, проверить сроки ее хранения, документально установить, где были куплены продукты (поскольку делалось это обычно за наличный расчет). Все эти проблемы только усугубились в ходе социально-экономических катаклизмов 1990-х годов. Важнейшие организационные принципы деятельности пищевой санитарии, позволявшие в послевоенный период поддерживать высокий уровень благополучия в сфере оборота продовольствия в СССР, не удалось, к сожалению, сохранить в последующие годы. Поэтому при совершенствовании системы безопасности продовольственного рынка необходимо учитывать советский опыт.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, проект № 14-01-00125.
ЛИТЕРАТУРА
1. Шерстнева Е.В. Организация санитарно-пищевого надзора в российских городах в конце XIX — начале ХХ веков. Пробл. соц. гиг., здравоохр. и истории мед. 2008; (1): 60—3.
2. Конференция по вопросам питания. Известия Наркомата продовольствия. 1919; (7/10): 22—5.
3. О санитарных органах республики. Собрание узаконений и распоряжений. 1922; (80): ст. 1004.
4. Шульц Г. Санитарная и противоэпидемическая работа в СССР. Мюнхен: Б.и.; 1951.
5. Пищевые отравления среди населения РСФСР, зарегистрированные в 1971—1975 гг.: Информационный бюллетень. М.: Б.и.; 1979.
Поступила 25.02.2015 Принята в печать 25.02.2015
REFERENCES
1. Sherstneva E.V. Organization of sanitary-food supervision in the Russian cities in the end XIX — beginning KHKH of the centuries. Probl. sots. gig., zdravookhr. i istorii med. 2008; (1): 60—3. (in Russian)
2. The conference on questions of nourishment. Izvestiya Narkomata prodovol'stviya. 1919; (7/10): 22—5. (in Russian)
3. On the sanitary organs of the republic. Sobranie uzakoneniy i rasporyazheniy. 1922; (80): st. 1004. (in Russian)
4. Shul'ts G. Sanitary and Anti-epidemic Measures in the USSR. [Sanitarnaya i protivoepidemicheskaya rabota v SSSR]. Myunkhen: B.i.; 1951. (in Russian)
5. Food Poisonings Among the Populations of the RSFSR, Registered in 1971—1975 s. [Pishchevye otravleniya sredi naseleniya RSFSR, zaregistrirovannye v 1971—1975 gg.]: The News Bulletin. Moscow; 1979. (in Russian)
16 ГА РФ, ф. 9527, оп. 1, д. 9568, л. 42.
