CC BY
119
НАШ СЛОВАРЬ
К. Г. Исупов
ДЕТСКОСТЬ
Категория антроподицеи, эстетики и философии творчества, знаменующая вечное качество дольнего человека и онтологический принцип предстояния чад Божьих Творцу и Отчему Промыслу. В литературу и искусство понимание ребенка приходит с романтизмом; им пережит переход от плоских просветительских представлений о детях как уменьшенных копиях взрослых к осознанию детского мира в его специфике и собственной мифологии. В детях раскрыт генезис культуры, «этимология» и «перво-слово» самой жизни (Н. Берковский). Внимание к «детству человечества», определившее векторы фольклорных, религиоведческих и историко-мифологических штудий романтиков, дало стимул для развития педагогики и философии ребенка. В отеч. традиции долгое время сосуществуют: заданная XVIII в. модель ребенка как агрегата врожденных свойств (так, у Щедрина ребенок еще «Порфиша Головлев», но по облику и манерам — уже «Иудушка»); архетип «поэт-дитя» (ср. пасторально-буколические «баловень Муз», «Дафнис», «Лель») и романтические («безумцы праздные») дериваты; дидактические клише «примерных детей» или «продуктов среды». Русское традиционное мышление наследует стереотипы «дитя — благословение Божье»; смысловые сцепления детскости, правды и праведности (см. Юродство); вовлеченность детей в вину родителей. На православный образ детскости кардинально повлияли новозаветные представления о младенце как Славе Божией («в устах их хвала свершена» <Мф. 21, 16>) и детях как бесспорных наследниках спасения (Мф. 18, 10; 19, 14). Детскости противостоит не взрослость, а греховность. Мир взрослых мыслится как мир утраченных ценностей, ложных кумиров, дискредитированного языка и деформированной истории. «Детскость утрачивается в жизни и восстанавливается в святости» (Ельчани-нов А. Записи. Париж, 1990. С. 67). В детях жизнь освящается, на них сбывается завет надежды и горние планы Божьего Домостроительства. Так понятая Детскость сближается со святостью, что подчеркнуто участием детей в литургии, в сакральных сюжетах Писания и иконописи, в житиях мучеников за веру и, главное, с Ликом Христа-Младенца (каноническое изображение которого строится на противоречии между телесным образом Отрока и серьезностью неотмирно-всеведающего взгляда). «Князь Христос» (Мышкин) у Достоевского подан в атрибутах ангелической детскости, что не снимает с него трагической вины за события, вызванные его явлением в Петербург. На ребенке у Достоевского осуществляется санкция спасительного присутствия в сплошь зараженном ложью мире. Если человечеству надлежит быть спасенным, оно, по убеждению писателя, должно быть человечеством детей, а собор спасаемых душ — не оргией взрослых, но Детским Собором и «детской церковью» (М. Бахтин). Точку зрения здравого смысла выражают мужик и ребенок у Л. Толстого, призвавшего писателей учиться у крестьянских детей реалистическому письму. Сходное убеждение, усиленное евангельским образом «детей-мудрецов» (Мф. 11, 25), высказал Л. Шестов, призвавший учиться у детей и ждать от них откровений. Отечественная теология детства знает образ «святейшего детства», поданный нам эпизодом вхождения во храм Приснодевы (С. Булгаков). Детскость есть человеческая софийность, просветляю-
Наш словарь
щая телесную плотность естества и мистически сопряженная с Софией Небесной. По С. Булгакову, то, что открывается умному видению интуитивно, а не дискурсивно, и есть наиболее софийное и детское. Софиология устанавливает в детскости срединный топос Встречи. На языке ангелологии дитя есть человекоангел, что выше самого ангела, бесплотного существа. Вместе с тем ребенок — во плоти сущий ангел, анге-лочеловек. В детстве Христа С. Булгаков усматривает онтологическое основание для освящения детского мира. Рай населен исключительно детьми; Ад — местообитание взрослых. Авангард нач. ХХ в. создал концепции эстетизованной детскости и инфантилизма, что обернулось массовым переживанием комплекса «мужедевы» (см. детские воспоминания В. Розанова, Б. Пастернака, В. Ильина). Приметой декадентской литературы стали дети-самоубийцы и ребенок, наделенный «взрослым» демонизмом. На этом фоне еще можно расслышать призыв П. Флоренского к пониманию детского мышления как «особого типа мышления». Детскость вошла в круг проблем русской философии любви. Герой-эстет романа Ф. Степуна убежден, что ребенок метафизически свидетельствует о творческом бессилии любви («Николай Переслегин», 1929). Сходная мысль принадлежит Н. Бердяеву. В. Розанов, проповедник «вечного детства брака», строит образ будущего семьи на хронотопе райской идиллии. Ходовой в эстетических теориях становится аналогия художественного творчества и детской игры (А. Горнфельд, А. Белый, М. Пришвин, ранний А. Луначарский, Л. Выгодский, Вс. Фа-усек). Исключительное значение детскость обрела в рамках пришвинской концепции «творческого поведения». В центр картины мира А. Платонова помещен ребенок как центральная ценность Божьего мира и объект культа. Ребенок у него есть абсолютная драгоценность мира, которая больше самого мира, потому что в ней — итог мировой человечности, ценностная колыбель человечества. В духе Достоевского автор «Чевенгура» и «Котлована» говорит, что мир, в котором есть детские могилы, «не готов для жизни». Детскость трактуется Платоновым как подлинная (т. е. ответственно поступающая) взрослость и наоборот; думать о «прочих» (здесь: «других») во всей полноте сочувствия, диалогической открытости и понимания способно лишь детское существо: в нем свернуты возможности 'материнства = отцовства = сестринства = братства' («Джан», опубл. 1964; «Река Потудань», 1937). «Дети — спасители Вселенной» — такова формула Платонова. Платоновская мифология детства находит усиление в мистике детского предметного мира у Д. Андреева. В «Розе Мира» (нач. 1950-х) рассказано о последней судьбе детских игрушек: память о тепле детских ладошек пробуждает спящие в игрушках души, и они на своем уровне пакибытия становятся живыми существами. Философию детства развивали Вяч. Иванов («Младенчество», 1918), Ф. Сологуб (в утопиях), Б. Пастернак («Детство Люверс», 1922); В. Шукшин и А. Тарковский как кинорежиссеры, Ю. Норнштейн как анималист-мультипликатор.
Тексты и исследования: Аверинцев С. С. Комментарий к публикации: Юнг К. Г. К пониманию психологии архетипа младенца // Самосознание европейской культуры ХХ в. М., 1991. С. 125—129; Арьес Ф. Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке. Екатеринбург, 1999; Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1978; Бен-чич Ж. Инфантилизм // Russian Literature, 1987. Vol. 21. № 1; Социология конткульту-ры. Инфантилизм как тип мировосприятия и социальная болезнь. М., 1980; Культура и мир детства: Сб. М., 1988; Берковский Н. Я. Романтизм в Германии. Л., 1973. С. 43; Бороздин А. К. Дети в произведениях Л. Н. Толстого // Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма. 1904. № 10. С. 768—786; Булгаков С. Н. 1) Друг Жениха. О православном почитании Предтечи. Экскурс 1. Париж, 1927. С. 224;
Universum: Вестник Герценовского университета. 1/2012
2) Свет Невечерний. Созерцания и умозрения. М., 1994. С. 198; 3) Восхождение ко Христу // Вестник РХСД. Париж, 1971. № 100 (II). С. 33; Вольф К. О смысле и бессмыслице наивности, 1973 // В. Криста. От первого лица. М., С. 78—86; Волынский (Флексер) А. Л. «Детвора» // А. Л. Волынский. Царство Карамазовых. Лесков. Заметки. СПб., 1901. С. 157—161; Волошин М. Откровения детских игр // Золотое Руно. 1907. № 11—12. С. 68—75; Вопросы на исповеди детей. СПб., 1890; Вышеславцев Б. Тайна детства // Возрождение. 1955. № 46; Гессе Г. Детство волшебника, 1923 // Г. Гессе. Письма по кругу. М., 1987. С. 22—35; Горичева Т. М. Детскость // Горичева Т., Мамлеев Ю. Новый Град Китеж. Философский анализ русского бытия. Париж,
1989. С. 41—48; Гулыга А. В. Философия детства // Литературная Грузия. Тбилиси, 1985. № 9; 10; Дворяшина Н. Художественный образ детства в творчестве Ф. Сологуба. Сургут, 2000; Друскин Я. С. Вблизи вестников. Вашингтон, 1988. С. 55—56; 65— 67; Гессен С. И. Педаг. соч. Саранск, 2001; Зеньковский В. В. 1) Психология детства. Лейпциг, 1924 (М., 1995); 2) Детская душа в наши дни // Дети эмиграции. Прага, 1925. С. 138—165; 3) Проблемы воспитания в свете христианской антропологии. Париж, 1934 (М., 1993); 4) Педаг. соч. Саранск, 2002; Евангелие детства (Евангелие от Фомы) // В. В. Мильков. Древнерусские апокрифы. СПб., 1989; Егоров И. свящ. Христос и дети // Церковное обновление. 1907. № 7. С. 52—54; Исупов К. Г. О русской философии и теологии детства // Ребенок в современном мире: Тезисы докладов Междунар. конф.: В 2 ч. СПб., 1994. Ч. 1; Канетти Э. Человек нашего столетия. М., 1990; Кафка Ф. Письмо к отцу, 1919 // Ф. Кафка. Дневники и письма. М., 1995. С. 371—445; Кривонос В. Ш. Инфантилизм и инфантильный герой в «Петербургских повестях» Н. В. Гоголя // Russian Studies. СПб., 1996. Т. II. № 3. С. 111—130; Ланге К. Художественное воспитание в детской. М., 1895; Ломброзо Ч. Последовательность мысли у детей // Вопросы философии и психологии. 1898. Кн. 41. С. 99—108; Малышкин Е. В. Риторика взросления // Культура на защите детства. СПб., 1998. С. 41—42; Митюрев С. Н. Проблема подростка в творчестве Достоевского 1870-х гг.: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Тарту, 1988; Муратов П. Солнечные часы // Золотое Руно. 1908. № 10. С. 62; Мухина В. Таинство детства. М., 1998; Пастернак Б. Л. Охранная грамота. Л., 1931; ПришвинМ. М. Соч.: В 6 т. М., 1957. Т. 6. С. 454; Пушкерева В. Дети и детство в творчестве Ф. М. Достоевского и русская литература второй половины XIX в. Белгород, 1998; Розанов В. В. О сладчайшем Иисусе и горьких плодах мира, 1907; Опавшие листья. Короб второй, 1915; Руднев В. П. «Злые дети» и мотив «инфантильного поведения» в романе «Бесы» // Проблема автора в художественной литературе. Ижевск,
1990. С. 105—111; Салтыков-Щедрин М. Е. Господа Головлевы, 1875—1880; Сартр Ж.-П. Слова. М., 1966; Семенов Тянь-Шанский А. О детях // Вестник РХД. Париж, 1954. № 32 (II). С. 14—17; Семенова Е. И. Тема детей в литературно-философской концепции Ф. М. Достоевского // Учен. записки Пермского госпединститута. Пермь, 1964. Вып. 25. С. 168—179; Степун Ф. А. Николай Переслегин. Париж, 1929. С. 261; Трэси Ф. Психология первого детства. М., 1899; Флоренский П. А. 1) Обратная перспектива, 1919 / Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 61; 2) Детям моим. М., 1992. С. 438 (письмо семье от 11—13 мая 1937 г.); Ходасевич В. Ф. Младенчество, 1933 // Вл. Хо-дасевич. Колеблемый треножник. Избранное. М., 1971. С. 263—268; Четвериков С. О трудностях религиозной жизни в детстве и юности // Педагогика Российского зарубежья: Хрестоматия / Сост. Е. Г. Осовский, О. Е. Осовский. М., 1996; Шестов Лев. На весах Иова (Странствования по душам). Paris, 1975; ЭпштейнМ., ЮркинаЮ. Образы детства // Новый мир. 1979. № 12. С. 242—257.
