CC BY
10Нельзя не согласиться с мнением В. Аниченко, считавшего, что большинство белорусских песен этого периода «служит образцом формирования нового белорусского литературного языка в XVIII в. на народной основе» [1, с. 57]. А это, в свою очередь, вновь ставит вопрос о существовании разрыва в письменной традиции белорусского языка.
Список литературы
1. Аниченко В. В. Развитие белорусского литературного языка в XVIII в. // Вопросы языкознания. 1978. № 4. С. 47-57.
2. Жураусю А. I. Псторыя беларускай л^аратурнай мовы: у 2-х т. Т. 1. Мшск : Навука i тэхшка, 1967. 372 с.
3. Мальдзю А. З л^аратуразнаучых вандраванняу: Нарысы, эсэ, дзённт. Мшск : Маст. лгг., 1987. 215 с.
4. Мальдзю А. Таямнщы старажытных сховшчау. Да псторьп беларускай л^аратуры XVII - XIX стагоддзяу. Мшск : Маст. лт, 1974. 176 с.
5. Мартысюк В. Дзве вершаваныя сатыры з XIII ст. // Acta Albaruthenica. T. 16. 2016. S. 307-309.
6. Dzierzanowska B. Czy piesn ruska jest bialoruska? O zapomnianym zjawisku literackim polsko-ruskiego pogranicza w XVII-XVIII w. // J^zyk, literatura i kultura Bialorusi na przestrzeni wieków = Мова, л^аратура i культура Беларус цягам стагоддзяу / Red. nauk.: M. Chaustowicz i R. Kaleta. Warszawa, 2020. S. 279-288.
7. Getka J. A. A Discontinuation or a Preservation of the (Old) Belarusian Writing Tradition in the 18th Century? Contributions to the Discussion on the Development of the Literary Belarusian Language as Applied to Publications of the Basilian Printing Oices in Suprasl and Vilnius // Studia Bialorutenistyczne. Т. 14. 2020. S. 279-295.
УДК 398'3
ДЕТСКИЕ ЗАПРЕТЫ, ЗАПИСАННЫЕ В ГОМЕЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ Сидоренко А. В.
кандидат филологических наук, доцент Кузнецова К. Н.
студент бакалавтриата
Белорусский государственный педагогический университет имени Максима Танка Минск, Республика Беларусь
Аннотация. Запрет как часть системы традиционных правил поведения есть важная составляющая народных верований. Речевой (и фольклорный) жанр привлекал внимание исследователей народной культуры. Однако в качестве явления детской субкультуры запрет (нередко включающий в свой состав мотивировку и предписание) почти не исследован. Целью работы является представление предварительных результатов изучения детских запретов, зафиксированных на территории Гомельской области Республики Беларусь, и их сопоставление с записанными ранее запретами из других регионов. В статье обосновывается актуальность дальнейшего изучения запрета, предписания и мотивировки как составной части детского фольклора. Ключевые слова: запреты, детский фольклор, приметы, предписания, традиционная культура.
CHILDREN'S TABOO FIXED IN THE GOMEL REGION Sidorenko A. V.
Candidate of Philology, Associate Professor Kuznetsova K. N. Undergraduate Student
Belarusian state pedagogical university named after Maxim Tank Minsk, Republic of Belarus
Abstract. Prohibition (taboo) as part of the system of traditional rules of behavior, an important component offolk beliefs, speech (andfolklore) genre attracted the attention of researchers offolk culture. However, as a phenomenon of children's subculture, the prohibition (often including motivation and prescription) has hardly been studied. The aim of the work is to present preliminary results of the study of children's prohibitions fixed in the territory of the Gomel region of the Republic of Belarus, and their comparison with previously recorded prohibitions from other regions. The article substantiates the relevance of further study of the prohibition, prescription and motivation as an integral part of children's folklore.
Keywords: prohibitions (taboo), children's folklore, omens, prescriptions, traditional culture.
Исследователи детской субкультуры неизбежно сталкиваются с явлением, которое принято называть детской мифологией. Так, в детских вызываниях реализуется идея контакта с представителями потустороннего мира - Гномиком (Гномиком-матерщинником), Пиковой дамой, Лениным, Пушкиным и т. д. [12]. Заклинания выступают как способ магического воздействия на объекты внешнего мира («Дым-дым, я масло не ем», «Плюнь три раза, не моя зараза...», «Соль-вода!») [8]. В страшных историях рассказывается о черной перчатке, гробе на колесиках, черных / желтых / красных / синих занавесках, представляющих для своих жертв смертельную опасность [13]. Мифологические представления детей реализуются и в жанре запрета, которому посвящена работа А. В. Сидоренко [9].
Жанр запрета хорошо известен в традиционной народной культуре. Авторы соответствующей статьи в этнолингвистическом словаре «Славянские древности» Л. Н. Виноградова и С. М. Толстая отмечают, что запреты (табу), во-первых, являются «системой правил, регламентирующих бытовое и обрядовое поведение и хозяйственную деятельность индивидуума и коллектива», во-вторых, представляют собой «особый разряд верований», в-третьих, они находят выражение в «особом языковом (в определенной степени и фольклорном) жанре» [2, с. 269-270].
Отмечается преобладание у жанра двухчастной структуры: собственно запрету обычно сопутствует мотивировка. Нередко к запрету и мотивировке добавляется и предписание, чье назначение - проинструктировать участника потенциально опасной для нарушения запрета ситуации о том, как избежать этого нарушения или предотвратить его последствия. Тогда запрет приобретает трехчастную структуру, как в следующем примере традиционного белорусского запрета: «Когда продаешь корову, не надо передавать ее новому хозяину голой рукой [собственно запрет], иначе не будет плодиться [мотивировка в форме следствия], надо обернуть руку полой платья [предписание]» [2, с. 269-270]. В некоторых случаях мотивировку заменяет рассказ о том, к каким последствиям привело нарушение запрета, часто в жанре былички [2, с. 270]. В детских страшных рассказах, как известно, трагический финал также предопределяется нарушением запрета - так, в «Гробе на колесиках» мама запрещает дочке включать радио, но та не следует указанию матери; в другом рассказе нарушается запрет на покупку занавесок определенного цвета, и этот объект интерьера становится убийцей своих владельцев.
Таким образом, запрету как определенному правилу поведения соответствует запрет как особый РЖ, имеющий сложную структуру и состоящий в наиболее развернутом виде из собственно запрета, мотивировки и предписания. Мотивировка и предписание могут существовать и как самостоятельные РЖ: так, С. М. Толстая отдельно выделяет их среди жанров «свободной структуры» [10, с. 21].
Мы не будем останавливаться на подробном анализе речевого жанра запрета, поскольку эта задача уже была реализована [9]. Цель настоящей работы - представить фрагмент картины современных детских запретов, зафиксированных на территории Гомельской области Республики Беларусь (сбор осуществлен К. Н. Кузнецовой). Представляет интерес задача сопоставления уже известных из научной литературы запретов и вновь записанных. Тем более что запрет, мотивировка и предписание (если рассматривать их отдельно) в разной степени, но все же изученные в рамках традиционной культуры (уже В. И. Даль в «Пословицах и поговорках русского народа» зафиксировал многие из них в разделах «Человек - Приметы» (том I) и «Суеверия - Приметы» (том II) [3]), пока не осмыслены как жанры детского фольклора и в сборниках и антологиях детского фольклора почти не представлены. В качестве исключения следует назвать во многих отношениях уникальный сборник, подготовленный М. Ю. Новицкой и И. Н. Райковой, где в разделе «Детские приметы и гадания» представлены, например, такие тексты: «Если учителя в классе долго нет, а кто-то выглядывает за дверь и шутит, что он уже идет, то он (учитель) обязательно придет злой» [4, с. 378]. Здесь этот текст представлен как примета, которая нередко может описывать ту же ситуацию, что и запрет. Иначе она формулируется примерно так: «Если учителя в классе долго нет, нельзя выглядывать за дверь и шутить, что он уже идет [запрет], иначе учитель обязательно придет злой [мотивировка]». Запреты нередко не выделяются из примет: такой подход представлен в отмеченном выше сборнике В. И. Даля и реализован в современных исследованиях, в частности, в монографии Н. И. Коноваловой [5]. Некоторые приметы описанной выше трансформации подвергнуть нельзя; в том же сборнике детского фольклора находим: «Если зазвенело в ухе, надо загадать желание и спросить у соседа, в каком ухе звенит. Если он правильно скажет, то желание сбудется» [4, с. 378]. Здесь речь идет о явлении (звон в ухе), которое не контролируется, поэтому оно не может быть предметом запрета. Некоторые приметы в сборнике формулируются как запрет: «Самая страшная клятва - сердцем матери; ею ни в коем случае нельзя клясться по пустякам, а только в самых важных случаях, и ни за что не соврать после этого» [4, с. 378]; «Нельзя на ночь расчесывать волосы, а то заблудишься» [4, с. 379]. Подробнее о разграничении речевых жанров запрета и приметы см. [1; 2; 9].
Среди запретов (мотивировок и предписаний), записанных на территории Гомельской области Республики Беларусь, можно выделить детские (существующие только в детской среде и отражающие именно детские, или детско-юношеские представления), часть из них разделяется детьми и взрослыми. Информантам были заданы вопросы: «Какие предрассудки были у вас в детстве? К примеру, кто-то наступит на ногу, и вы наступаете в ответ»; «Наверняка, у вас с одноклассниками есть то, что вам делать нельзя. К примеру, нельзя переступать человека, потому что он не вырастет. Есть ли у вас еще какие-то правила?». В результате были получены следующие данные.
1. Нельзя наступать другому на ногу [запрет], а то мама умрет или поссоритесь [мотивировка]. Нужно наступить на ногу в ответ [предписание]. Ср. описание того же запрета, распространенного в детской среде [9, с. 102].
2. Нельзя обходить столб с разных сторон [запрет], это приведет к ссоре [мотивировка]. Если обошли, то либо пожать руку спутнику, либо сказать «Привет!» [предписание]. Ср. с тем же запретом [9, с. 103].
3. Нельзя проходить через Л-образный столб [запрет], иначе будет болеть голова или случится неприятное происшествие [мотивировка]. Если проходишь - нужно скрестить пальцы [предписание].
4. Нельзя ходить в одном тапке [запрет] - родители разведутся [мотивировка]. Ср. с запретом из сборника М. Ю. Новицкой и И. Н. Райковой: «Нельзя ходить по квартире в одной тапочке: вскоре умрет один из родителей» [4, с. 379]. Напомним в связи с этим приведенный С. М. Толстой запрет: «ходить задом наперед или в одной ноге обутой, другой разутой» - у белорусов к смерти отца или матери [11, с. 70]. См. также в повести П. Санаева «Похороните меня за плинтусом» (1994): «Один раз я прошелся задом наперед и боялся потом целую неделю, потому что бабушка сказала: «Кто ходит задом, у того мать умрет». По этой же причине я боялся перепутать тапочки и надеть на левую ногу правый».
5. Нельзя отбирать веник у того, кто уже начал подметать пол (передавать незаконченную работу нельзя) [запрет] - замуж не выйдешь [мотивировка]. Подметает только один человек [предписание].
Серия запретов посвящена экзаменационным испытаниям (ср. с описанными И. Н. Коноваловой приметами [5, с. 222-227]).
6. Нельзя мыться в день перед экзаменом [запрет] - знания «смоются» с тела [мотивировка].
7. Нельзя обрезать волосы перед экзаменом [запрет] - вместе с волосами «обрезаются» знания [мотивировка].
8. Нельзя отдавать другому ручку на экзамене [запрет] - «отдашь» знания [мотивировка].
Информанты приводили и некоторые автономные, не связанные с запретами детские предписания.
9. Когда ребенок обещает то, что не хочет обещать, он скрещивает пальцы [предписание]. Тогда можно не выполнять обещание [мотивировка]. В этом тексте имплицируется соответствующий запрет. Ср. с клятвой «без крестиков» [7, с. 74].
10. Браться за мизинцы при ссоре [предписание] - чтобы больше не ссориться [мотивировка]. Как известно, сцепление мизинцами - часть ритуала мирилки.
11. Прятать учебники под подушку [предписание] - информация из учебника лучше запоминается [мотивировка].
12. Нельзя показывать на себе [запрет] - рана или болезнь перейдёт туда, где было показано человеком [мотивировка]. Если показал - три раза сплюнуть и три раза постучать по чему-то деревянному [предписание].
13. Нельзя переступать человека [запрет] - больше не будет расти [мотивировка]. Если переступил - нужно переступить обратно [предписание].
14. Также зафиксирован хорошо известный в детской среде вид гадания, по структуре представляющий собой сочетание предписания (оказавшись между двумя людьми с одинаковыми именами, нужно загадать желание) и мотивировки (желание сбудется).
Взрослые информанты сообщали и следующие запреты.
1. Нельзя подметать и мыть полы до того, как уйдут домочадцы - человек может не вернуться домой. 2. Нельзя желать хорошей смены на работе или говорить, что сегодня лёгкий рабочий день, - будет тяжелый день. Вместо этого нужно желать плохой смены. 3. Нельзя отдавать свадебное платье - семья развалится. Хранить его всегда у себя. 4. Через порог нельзя здороваться и что-то передавать - возникнут конфликтные ситуации в семье. Нужно или выйти самому за порог, или пригласить человека в дом. 5. В праздники нельзя отдавать деньги в долг - деньги могут не вернуть, семья может обанкротиться. Нужно или дать деньги безвозмездно, или отказать в просьбе. 6. После заката нельзя убираться - не
будет счастья и богатства. Следует убираться утром в субботу. 7. До крещения на ребенка нельзя смотреть - он будет неспокойным. Среди примет отметим следующие.
1. Наступишь на ногу - будешь кумом. 2. У медиков: если поступил один пациент с трудным диагнозом, то в скором времени поступит еще несколько пациентов с таким же диагнозом.
Жанр запрета в детской субкультуре обнаруживает завидную жизнеспособность (в отличие от целого ряда исчезнувших и исчезающих явлений - текстов или даже жанров, игр и др.), хотя состав самих запретов может со временем изменяться, утрачиваются мотивировки и предписания. Представляется, что дальнейшая собирательская и аналитическая работа в этом направлении сулит большие перспективы. В будущих сборниках детского фольклора запреты, а также мотивировки и предписания должны найти свое законное место.
Список информантов: Прокопенко Мария Сергеевна, 2005 г.р.; Кузнецова Ксения Николаевна, 2004 г.р.; Прокопенко Иван Сергеевич, 2010 г.р.; Прокопенко Наталья Васильевна, 1983 г.р.; Жук Матвей Викторович, 2002 г.р.; Прокопенко Анна Викторовна, 2011 г.р.; Кузнецова Виктория Леонидовна, 1971 г.р.; Липский Антон Сергеевич, 1992 г.р.; Трояновская Юлия Ивановна, 2004 г.р., место проживания всех перечисленных -Гомельская область, г. Петриков; Горшколеп Матвей Сергеевич, 2013 г.р. и Горшколеп Милена Сергеевна, 2015 г.р. - Гомельская область, г. Мозырь; Савич Михаил Иванович, 2004 г.р., Гомельская область, Калинковичский район, д. Рудня Антоновская.
Список литературы
1. Агапкина Т. А., Белова О. В. Примета // Славянские древности : Этнолингвистический словарь : в 5 т. Т. 4 / Под ред. Н. И. Толстого. М. : Международные отношения, 2009. С.279-280.
2. Виноградова Л. Н., Толстая С. М. Запреты (табу) // Славянские древности : Этнолингвистический словарь : в 5 т. Т. 2 / Под ред. Н. И. Толстого. М. : Международные отношения, 1999. С. 269-273.
3. Даль В. И. Пословицы и поговорки русского народа. Изд. 2-е. В 2 т. СПб : Издание М. О. Вольфа, 1879. 685 + 638 с.
4. Детский фольклор / Сост., вступ. ст., подгот. текстов и коммент. М. Ю. Новицкой, И. Н. Райковой. М. : Русская книга, 2002. 560 с.
5. Коновалова Н. И. Сакральный текст как лингвокультурный феномен. 2-е изд. Екатеринбург : УГПУ, 2007. 298 с.
6. Лойтер С. М. Русский детский фольклор и мифология: Исследование и тексты. Петрозаводск : КГПУ, 2001. 296 с.
7. Сидоренко А. В. Детская клятва в советскую эпоху: речежанровые характеристики // Жанры речи. Международный научный журнал. 2016. № 2. С.76-82.
8. Сидоренко А. В. Заклинание как речевой и фольклорный жанр в детской речи // Славянский альманах. 2018. № 1-2. С. 261-277.
9. Сидоренко А. В. Запрет в системе речевых и фольклорных жанров // Жанры речи. 2020. № 2 (26). С. 100-109.
10. Толстая С. М. Речевые акты и речевые жанры в фольклоре // Живая старина. 2015. № 4. С. 20-23.
11. Толстая С. М. Смерть // Славянские древности : Этнолингвистический словарь : в 5 т. Т. 5 / Под ред. Н. И. Толстого. М. : Международные отношения, 2012. Т. 5. С. 58-71.
12. Топорков А. Л. Пиковая дама в детском фольклоре // Русский школьный фольклор. От «вызываний» Пиковой дамы до семейных рассказов / Сост. А. Ф. Белоусов. М. : АСТ, Ладомир, 1998. С. 15-55.
13. Чередникова М. П. «Голос детства из дальней дали...» (Игра, магия, миф в детской культуре) / Ред. В.Ф. Шевченко. М. : Лабиринт, 2002. 224 с.
УДК 821.161.1
СПОСОБЫ СОЗДАНИЯ АМБИВАЛЕНТНЫХ ХАРАКТЕРОВ ГЕРОЕВ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО
Старицына Ю. А.
кандидат филологических наук, доцент Семенова А. И. студент магистратуры
Уфимский университет науки и технологий, Стерлитамакский филиал Стерлитамак, Россия
Аннотация. Статья посвящена литературоведческому анализу произведений Ф. М. Достоевского с точки зрения приемов, используемых для раскрытия амбивалентного характера героя. Целостность творчества писателя рассматривается на уровне глубинной связи персонажей. Найденные приемы раскрывают их искания, определяют энергию страдания, проистекающего из драматического конфликта внутренней и внешней заданности. Психологизм романов Ф. М. Достоевского чрезвычайно интересен для исследования и изучения, так как здесь писатель приоткрывает завесу над тайной непостижимой души человека, раскрывая его внутренний мир через поступки, мысли, окружение, веру (или ее отсутствие) и т. д., что определяет присутствие героя в духовном поле. Поступки и высказывания проявляют результат взаимодействия души и духа. Сложной диалектике движения амбивалентного характера героя, таким образом, соответствуют перемены и на уровне трагического фона повествования: появляются новые приемы создания образа, особые способы портретирования; меняется лексика, строение фразы, детализация.
Ключевые слова: монологическое мышление, полифонический роман, характер героя, способы создания характера героя, диалогическое сознание, характеристика героя.
WAYS OF CREATING AMBIVALENT CHARACTERS OF HEROES IN THE POEM BY F. M. DOSTOYEVSKY
Staritsyna Y. A.
Candidate of Philology, Associate Professor Semenova A. I. Master's Student
Ufa University of Science and Technology, Sterlitamak branch Sterlitamak, Russia
Abstract. The article is devoted to the literary analysis of the works by F. M. Dostoevsky from the point of view of the techniques used to reveal the ambivalent character of the hero. The integrity of the writer's work is considered at the level of the deep connection of the characters. The considered techniques reveal their search; determine the energy of suffering arising from the dramatic conflict of internal and external assignment. The psychologism of F. M. Dostoevsky's novels is extremely interesting for research and study, since here the writer opens the veil over the mystery of the incomprehensible human soul, revealing his inner world through actions, thoughts, environment, faith (or its lack ), etc., which determines the presence of the hero in the spiritual field. Actions and statements manifest the result of the interaction of the soul and spirit. The complex dialectic of the movement of the ambivalent character of the hero, thus, corresponds to
