CC BY
48
И. В. Самаркина
ДЕТИ И РОДИТЕЛИ: ОТНОШЕНИЕ К ВЛАСТИ И ТРАЕКТОРИИ ИЗМЕНЕНИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ МИРА
В статье представлены результаты исследования траекторий изменения политической картины мира взрослых. На основе биографических интервью описан процесс формирования политической картины мира в период первичной социализации и ее трансформации в зрелом возрасте. Показано, что отношение к власти родителей и совпадение/несовпадение их позиции с позицией детей является одним из факторов, определяющих траекторию изменения политической картины мира взрослого человека и степень согласованности его политической картины мира с требованиями политической системы.
Ключевые слова: политические установки, политическое поведение, первичная политическая социализация, политическая ресоциализация, биографический метод.
Обоснование проблемы. Изучение психологического контекста процессов трансформации для поиска механизмов построения конгруэнтности формальных и неформальных элементов политической системы до сих пор остается одной из актуальных исследовательских проблем отечественной политической науки. Общим местом в большинстве исследований психологического контекста процессов трансформации стала констатация масштабности и массовости процессов изменения общественного сознания (см.: Горшков, 2003; Гудков, 2004), ценностей общества (см.: Андриенкова, 1994; Кпям-кин, 1994; Лапин, 1997; Башкирова, 2000; Лапкин, 2002; Рассадина, 2006), процессов политической ресоциализации граждан (см.: Шесто-пал, 2000, с. 181). Может сложиться впечатление об универсальном характере этих изменений, их типичности и всеобщности.
Вместе с тем изменение политической картины мира — процесс весьма индивидуальный. Он отличается у представителей разных возрастных когорт (см.: Шестопал, 2000; Беляева, 2004; Семенова, 2005; Селезнева, 2008) и отдельных социальных групп, прежде всего мигрантов (см.: Finifter, Finifter, 1989; Fein, 1990; Rivka, 1968; Gitel-man, 1982; Bilodeau, 1999; Hammar, 1976; Самаркина, 2008a, c. 81-83; Самаркина, 20086, с. 38-41). Наши предварительные исследования показывают, что глубина, темпы и факторы, влияющие на изменение политической картины мира представителей даже одного политического поколения, зачастую значительно отличаются. Детальный анализ траекторий изменения политической картины мира позволит описать систему факторов, определяющих ее глубину, интенсивность и направленность.
© И. В. Самаркина, 2008
Методология и методы
Общей теоретической посылкой нашего исследования выступает тезис о том, что ключевые события детства влияют на формирование базовой картины мира в процессе первичной социализации (см.: Истон, Деннис, 2001, с. 79). В дальнейшем политическая картина мира может меняться «эволюционно» по мере накопления жизненного опыта, а может претерпеть кардиальные изменения за короткое время, как правило, под влиянием масштабных социально-политических событий или процессов. Очевидно, что в первом случае мы имеем дело с вторичной политической социализацией, процессом, всесторонне изученным как в зарубежной, так и в отечественной науке, а во втором — с ресоциализацией, изучение по-литико-психологических аспектов которой сегодня позволяет формулировать больше вопросов, чем ответов (см.: Самаркина, 2008а, с. 42-49): в частности, вопрос о том, как влияет отношение к власти родителей на траекторию изменения политической картины мира их детей.
Два основных довода определили выбор качественного подхода к изучению этой проблемы. Первый довод вытекает из сущности изучаемого феномена. Изменение политической картины мира — сложный и психологически затратный процесс. Он фиксируется и отражается, прежде всего, во внутренних переживаниях человека. Этот психологический опыт (даже помноженный на миллионы переживших его людей) индивидуален и уникален. Несмотря на массовый характер политической ресоциализации в постсоветской России (см.: Шестопал, 2006; Левада, 2000, с. 5), его описание, основанное на анализе количественных данных, может и должно быть дополнено изучением внутренних механизмов изменения политической картины мира. Второй довод в пользу использования качественного подхода в изучении данной проблемы основан на методологических особенностях самого подхода. Исследовательские функции качественных методов в полной мере отражают специфику ситуации в изучении данной проблемы, в частности необходимость компенсировать слабость теории, сформировать целостный образ изучаемой проблемы, способствовать формированию системы понятий и обслуживанию «переднего края» научных исследований в этой области и т. д. (см.: Белановский, 1998, с. 39-45), раскрыть природу субъективного опыта, связанного с преодолением трудных жизненных ситуаций (см.: Страус, Корбин, 2001, с. 18).
Методом сбора данных в исследовании было свободное биографическое интервью, при выборе которого мы исходили из двух основных теоретических предпосылок. Одной из них является «об-
ладание каждым человеком в повседневной жизни интуитивной компетентностью относительно правил построения рассказа (неважно, касается он какого-то конкретного случая или целой жизни)» (см.: Журавлев, 1993-1994, с. 36). Вторая важная предпосылка состоит в том, «что рассказчик воспроизводит историю о событиях своей жизни так, как эти события были им пережиты, то есть жизненный опыт репродуцируется исходя из той релевантности, какую он имеет для самого повествующего» (Там же). Эмпирическую основу составили транскрипты 30 биографических интервью с респондентами в возрасте от 30 до 78 лет. Эмпирический материал собран в 2007-2008 гг. в Краснодарском крае. Сравнительный анализ интервью был проведен с использованием стратегии «максимального» контраста.
Определение ключевых понятий
В связи с многозначностью трактовок существует необходимость определения основных понятий нашего исследования. Таковыми являются понятия «политическая картина мира» и ее структура, «адаптация» и «политическая ресоциализация». Под картиной мира понимается подвижная система связанных образов и представлений об окружающей действительности, специфичная для разных страт, социальных групп, поколений. Картина мира — это основа мировосприятия, при помощи которой человек действует в окружающем мире. Она определяет ценностные ориентации, мораль, интересы, идеалы, представления о смысле жизни, интерпретации жизненных ситуаций, воплощаясь в социальное поведение. Она управляет социальным поведением человека. Сменяя друг друга, картины мира налагают отпечаток на сознание, определяя формы социального поведения людей (см.: Рожков, 2000, с. 77).
Политическая картина мира — это подвижная система связанных образов и представлений о власти, ее механизмах и конфигурации в окружающей действительности. Эту систему составляют, прежде всего, представления о власти в реальной политической системе, политические символы, образы «друзей» и «врагов» и т. п. Мы понимаем политическую ресоциализацию как процесс и результат интериоризации изменившихся норм и ценностей политической системы, повлекшие за собой кардинальное изменение политической картины мира, сформированной в период первичной политической социализации.
Адаптация — процесс освоения новой социокультурной среды, который предполагает интеграцию в систему общественных отношений, удовлетворенность субъекта своим материальным положением, чувство эмоционального комфорта (см.: Ричардсон, 1967, с. 6).
9ТОЯЗШЭ%С- 2008. Шом 4. № 4
Изменение политической картины мира происходит по мере накопления человеком знаний и жизненного опыта под влиянием целой системы факторов и институтов. К факторам мы относим место жительства, условия жизни и социально-политический контекст, события личной жизни и семейной истории, отношение к власти как стержню политической картины мира. Основными институтами, влияющими на изменения политической картины мира, являются семья, система образования, СМИ, профессиональный коллектив, политические и общественные организации, армия, Церковь и др.
Мы используем также термин «траектория» изменения политической картины мира. Под траекторией мы будем понимать направление, глубину и динамику изменения индивидуальной политической картины мира. В самом первом приближении видятся две основные траектории: постепенные, эволюционные изменения по мере накоплении жизненного опыта (вторичная социализация) и кардинальные, динамичные, «революционные» изменения политической картины мира (политическая ресоциализация).
Траектория изменения политической картины мира определяется рядом факторов и обстоятельств. Можно предположить влияние жизненного контекста конкретного поколения, глобальных, локальных и индивидуальных событий, принадлежности к отдельной социальной группе, тендерного фактора и др. В нашем исследовании мы остановимся на изучении траектории изменения политической картины мира под влиянием отношения к власти родителей.
Проведенные биографические интервью позволяют нам описать процесс формирования и изменения политической картины мира, а затем рассмотреть его отдельные траектории.
Формирование политической картины мира в процессе
первичной социализации
Контекст формирования политической картины мира задают отношения в семье. Далеко не во всех советских семьях было принято открыто обсуждать власть и политику. «Я не слышал от родителей, чтобы они обсуждали политические вопросы» (мужчина, 58 лет). Вероятно, это было связано с памятью о недавнем историческом прошлом. «Родители мало говорили о политике, боялись» (мужчина, 55 лет). «Родители были преподавателями. Они не обсуждали систему, им было нельзя. Я могу предположить, что они были недовольны» (мужчина, 59 лет). В тех семьях, где политика открыто обсуждалась, родители занимали крайние позиции одобрения или неодобрения власти. «Родители, оба рожденные еще до Первой мировой, к власти относились очень критично. Взрослые
дома активно обсуждали политические события, в кругу близких друзей, на кухне. Был страх. Нам, детям, говорили, чтобы об этих разговорах никому не рассказывали» (женщина, 50 лет). В крестьянских семьях кукурузная политика Хрущева активно обсуждалась всеми поколениями. Один из респондентов упоминает беседы с отцом, старшими братьями и соседями об этом. «Инакомыслия в семье не допускалось, жили с верой в будущее, в партию, Сталина как отца народов» (женщина, 66 лет).
Яркие воспоминания об общественно-политических событиях детства респондентов связаны, прежде всего, с праздниками (7 ноября, 1 и 9 мая) и выборами. «Это праздник был — и настроение, соответственно, праздничное. Везде играла музыка, на зданиях — транспаранты» (женщина, 62 года). «Помню выборы и демонстрации — ощущение всенародного праздника и единства всего советского народа» (мужчина, 66 лет).
На эмоциональную составляющую политической картины мира влияют крупные общественные или политические события. Для нескольких поколений советских людей главным событием, определившим вектор отношения к власти, стал полет Юрия Гагарина: «Запомнился 1961 г. — начало космической эры. Когда детей спрашивали, кем они хотят стать в будущем, говорили, что космонавтами» (женщина, 49 лет). «Конечно, запомнился полет Гагарина в космос. Мы гордились, что СССР — первая в мире страна, чей человек туда попал» (мужчина, 55 лет).
Отношение к власти — один из ключевых компонентов политической картины мира является своеобразным результирующим вектором целого ряда факторов: «Я относилась к власти нейтраль-но-положительно. Что мне в детстве власть? Даже в годы войны нам ничего не страшно было. Нет, в целом власть ничего плохого не сделала. Мы в Дом отдыха за 7 рублей 10 коп. ездили. Образование было на высоком уровне. Народ был читающим — за книгами в очереди стояли. Так что советскую власть ругают зря» (женщина, 72 года). «Ты живешь в лучшей стране, где нет бедности и даже неизлечимые болезни — вопрос времени! Власть уважать надо — на то она и власть. Она мне ничего плохого не сделала, кормила, одевала, дала образование» (женщина, 65 лет).
Политическая картина мира определяет общественно-политическое поведение и деятельность человека. Например, «нейтрально-положительное» отношение к власти формировало конформно-прагматическое общественно-политическое участие. «Я прошла все ступени общественной жизни: от октябрят до партии. Была активной комсомолкой. А вот в партию вступила для карьеры» (женщина, 69 лет). «На работе была членом комитета комсомола, запомни-
лось, потому что это было сразу после института, и я получала выгоды от этой должности: культмассовый сектор — распределение билетов, организация творческих вечеров... Почему участвовала?.. Никто не хотел участвовать в общественной жизни, а меня всегда выбирали. Хотя в профсоюзе мне нравилось, так как он предоставлял много дополнительных возможностей» (женщина, 56 лет). «Мне нравилось быть в коллективе, общаться со сверстниками, приносить пользу обществу» (женщина, 49 лет). «Участвовала, потому что так делали все, к тому же это было престижно и давало дополнительные возможности» (женщина, 43 года). «Почему участвовала? Потому что были молодые, хотелось общаться, романтики... многое было обязательно, мы даже не задумывались, хотим мы или нет...надо, значит, надо» (женщина, 50 лет).
Источниками информации для формирования политической картины мира служат СМИ. Представители старших поколений чаще всего упоминают радио и газеты. Многие запомнили коллективные просмотры телевидения в конце 1970-х годов. «Мы ходили смотреть телевизор к соседям» (женщина, 58 лет). Все СМИ работали в направлении формирования единой, целостной и непротиворечивой картины мира советского человека. Но находились и «бреши» в этой стене, откуда поступала альтернативная информация. Самым уязвимым с этой точки зрения оказалось радио. Во многих интервью упоминается опыт прослушивания «голосов». «Когда мне было 15 лет, по радио случайно словил американскую волну» (мужчина, 58 лет). «По ночам ловили американские волны, слушали Би-Би-Си. Но Запад представляли чужим и злым» (мужчина, 59 лет). «Отец слушал радио рано утром, часов в пять, в это время не глушили "Голос Америки" и Би-Би-Си» (женщина, 50 лет).
Печатные издания, в которых были хоть какие-то намеки на оппозиционность, были крайне востребованы обществом: «В журнале "Неделя" проскакивала критика власти, все стремились приобрести номер» (женщина, 50 лет). Практически все респонденты говорят, с одной стороны, о массовой обязательной подписке на периодические издания, с другой стороны, о востребованности печатной прессы как источника информации.
Другим источником формирования политической картины мира была система образования. С ней связаны два повторяющихся сюжета: политинформации и приглашенные лекторы. «В школе помню уроки политинформации. Еще приходили лекторы (в то время было модно) и рассказывали о политических событиях» (женщина, 49 лет). В воспоминаниях о студенческих годах респонденты упоминают все те же политинформации, лекторов и обязательное
чтение партийных документов. «В вузах учили материалы съездов» (женщина, 41 год).
В формировании политической картины мира принимали участие и сверстники, с которыми общались в школе, в вузе, во дворе. «Много разговоров было во дворе. Особенно во дворе бурно и с восторгом обсуждалось выступление Хрущева про кузькину мать...» (женщина, 69 лет). Респонденты старшего и среднего возраста отмечали также роль разных видов искусств в формировании политической картины мира. «Музыка, кино и театр ярко демонстрировали партийную жизнь, то, как должен жить каждый советский человек» (мужчина, 55 лет). Для мужчины важным опытом была служба в армии. «Много новых знаний получил в армии. Там замполит читал нам политинформации. Я даже был отличником Ленинского зачета» (мужчина, 55 лет).
Начало изменений. Политическая картина мира — динамичный феномен. Масштабные социально-политические события приводят к ее изменениям. Можно предположить, что глубина этих изменений зависит также от масштабов личной включенности человека или его близких, друзей в происходящее. Например, для одной из респон-денток важным событием, которое привело к изменениям политической картины мира, стали террористические акты в Краснодаре (женщина, 30 лет), для другой — переезд из маленького провинциального города в Ленинград и поступление в университет (женщина, 50 лет). Разочарование в близких также заставило задуматься над тем, что делает с людьми система: «Примерно в 1973 г. рассказали, что знакомую вызвали в КГБ, потому что та сидела в компании близких друзей, где рассказывали политические анекдоты ... была в шоке, что донесли свои же...» (женщина, 56 лет).
Острота субъективных переживаний, связанных с изменениями политической картины мира, может зависеть от готовности человека к переменам. Можно предположить, что негативная политическая поддержка значительно смягчает траекторию изменения политической картины мира и приводит к согласованию личностных изменений с требованиями политической системы. Позитивная политическая поддержка и/или неожиданность события, повлекшего за собой изменение политической картины мира, наоборот, усиливает стресс и затрудняет согласование представлений личности с изменившейся политической системой. Следствием этого становится ситуация политического нигилизма и абсентеизма.
Если в политической картине мира присутствует значительный критический потенциал, то изменения политической действительности приводят человека в состояние, близкое к эйфории: «Приход к власти Горбачева приняли с восторгом. Он был первым, кто начал
говорить понятным, не канцелярским языком. Его выступления слушали все вместе. Возник бурный интерес к политике. Подруга говорила: "Как роман читаешь!"» (женщина, 56 лет).
Положительные эмоции от согласования собственных ожиданий (изменения нужны) с реальностью (они стали происходить) катализируют общественно-политическую активность. «Демократию приняла всей душой. Знала, что республики живут лучше, чем Россия, так что о распаде страны не жалею. На первых порах стала ходить на митинги, воспринимала все с энтузиазмом. Позже пыл прошел, когда встали проблемы выживания» (женщина, 56 лет).
Изменения в картине мира сопровождаются возрастанием потребности в новой информации: «Мы в запой читали новую литературу. Выписывали по 5-6 журналов на семью (больше нельзя было). На работе распределяли, кто какой журнал выписывает, чтобы потом меняться» (женщина, 56 лет).
Согласование собственных представлений и политической реальности наступает не сразу. Сначала происходит разочарование в политике и отторжение от политической системы. «Позже пришло разочарование, потому что пропали товары, появились талоны, которые меня жутко возмущали» (женщина, 56 лет). «Во время ГКЧП страха не было. Думали, что это где-то далеко. Мы считали себя маленькими людьми, от которых ничего не зависит, в Москве все сами решат...» (женщина, 56 лет).
Анализ транскриптов биографических интервью позволил нам определить четыре основные траектории изменения политической картины мира под влиянием фактора родительского отношения к власти. Мы опишем эти траектории как четыре биографических кейса. Первый кейс — политическая ресоциализация (жесткий вариант) — (Алексей, 58 лет, лояльный власти, воспитанный лояльными родителями). Второй кейс — политическая ресоциализация (мягкий вариант) (Анна, 50 лет, лояльна власти, воспитанная нелояльными родителями). Третий кейс — вторичная социализация (Борис, 34 года, нелоялен власти, воспитанный нелояльными родителями). Четверный кейс — вторичная социализация (Анатолий, 52 года, мимикрия лояльности власти, воспитанный нелояльными к власти родителями). Большая часть из тридцати биографических интервью воспроизводит траекторию, отраженную в первом кейсе.
Кейс первый (Алексей, 58 лет) (лояльные родители — лояльные дети — ресоциализация). Изменения политической картины мира тем более болезненны и психологически затратны, чем больший поворот в политических взглядах и ценностях приходится совершать человеку. С этой точки зрения показательным является
случай, когда изменение политической картины мира переживает искренне убежденный сторонник системы, разделявший на протяжении своей жизни ее ценности, воспитанный столь же убежденными сторонниками системы.
Процесс формирования политической картины мира Алексея был достаточно типичным для представителей его поколения. Молодой человек рос в семье, в которой власть признавалась и полностью поддерживалась. Лояльность и патриотические чувства дети наблюдали и впитывали с детства: «Помню, мне было 11 лет. Родители говорили о реформе денег. Рубль стал дороже доллара. Это была очень хорошая реформа. В кино можно было почаще ходить. Помню, что родители были очень довольны». Родители к власти относились лояльно: «В целом родители властью были довольны. Отец был ударником коммунистического труда, активно ходил на местные собрания... что касается матери, ее не особенно волновала власть, идеология. Она была домохозяйкой. Про Брежнева говорила, что он, конечно, далеко не Сталин, но такой "пойдет"».
Самые яркие детские воспоминания Алексея разделяют большинство его сверстников. В первую очередь ему запомнились советские праздники: 1 мая, 7 ноября: «Много дешевого мороженого». Самое значимое общественное событие, которое вспоминает Алексей, — полет в космос Юрия Гагарина. Респондент рассказывает: «Еще помню, как семья устроила праздничный обед в честь 12 апреля 1961 г. Запуск спутника "Восток-1" с Ю. Гагариным на борту был для нас очень важным событием. Мы гордились за свою страну». Отношение Алексея к власти и политике можно охарактеризовать как нейтрально-положительную политическую поддержку без особой эйфории в адрес главы партии и государства. Именно так относились к власти большинство представителей этой группы (лояльные родители - лояльные дети). «Если говорить обо мне, то я не очень-то понимал в политике. Но Хрущев и Брежнев кумирами точно не были».
Участие в общественно-политических организациях было нормой в обществе. Например, Алексей говорит о том, что во взрослом возрасте был председателем профсоюза. «Хотелось защитить интересы рабочих, отстоять их права. Хотелось наладить отношения с начальством, добиться их благосклонности к рабочим... Пошел в профсоюз потому, что был успешным работником, перевыполнял план...получал благодарности и поощрения. Считал профсоюзы очень нужными и полезными организациями. А в политические организации никуда не хотел вступать. Считал, что туда все шли ради личной выгоды».
Для взрослого человека изменение политической картины мира — очень болезненный и длительный процесс. Изменения в представая _
УГОЯМП'Э'КС. 2008. Шом 4. № 4
лениях Алексея начались во время «перестройки». Происходившие в обществе изменения привели его в состояние растерянности и смятения: «Раньше был уверен во всем, а после будто попал в ка-кой-то хаос. Людей жестоко обманули, они стали бедными. Я испытал чувство социальной незащищенности, глубоко во всем разочаровался».
На фоне социально-экономического кризиса и персональных переживаний, обусловленных страхом за свою семью, детей, происходит возврат к первоначальным ценностям, даже если к ним относились достаточно критично. «На выборах 1996 г. голосовал за коммунистов, хотя в последнее время их приверженцем не был. Пусть лучше будут коммунисты, чем эта неразбериха с Ельциным».
Период «коррекции» политической картины мира, согласование внешних изменений с внутренним содержанием занимают около 15 лет. Имея большой опыт «разочарования в политиках», Алексей весьма скептически и критично отнесся к деятельности В. Путина в начале 2000-х годов. В настоящее время он «за то, чтобы новый президент продолжал "путинскую" политику». Своеобразным «шрамом» этой траектории изменения политической картины мира стала аполитичность респондента: «Если спросят: как лучше — быть демократом или коммунистом? То я отвечу — ни тем, ни другим».
Второй кейс (Анна, 50 лет) (нелояльные родители — лояльные дети — ресоциализация). Анна рассказывает, что родители, рожденные еще до Первой мировой войны, очень критично относились к существующей власти. Респондентка вспоминает активное обсуждение политических событий в семейном кругу взрослых, более осторожное, но с неизменным оттенком критики — в кругу близких друзей, «на кухне». При этом у родителей сохранялся сильный страх, оставшийся от сталинских времен. Детям говорили, чтобы об этих разговорах молчали среди сверстников, в школе. Анна вспоминает собственное нейтральное отношение к политике в раннем возрасте: «Отношение к политике было нейтральное, так как официальная восторженная пропаганда ("дедушка Ленин — друг детей" в "Букваре") накладывалась на недовольство властью родителями».
Несмотря на критичное отношение родителей к власти, Анна в юности и зрелом возрасте была лояльным ее сторонником: «Родители и люди, ругающие власть, неправы. Власть хорошая... я была членом всех обязательных общественно-политических организаций. Была членом совета дружины в школе...» Политизированность детской жизни не вызывала негативных эмоций, принималась как само собой разумеющееся: «Политическая освещенность не вызывала негативных эмоций: даже пение гимна и внесение флага в
пионерских лагерях...» Анна негативно относилась к критике власти, с родителями часто возникали споры на этот счет. Помнит, что в кругу взрослых часто рассказывали политические анекдоты. Сама она считала это недопустимым и в интервью не согласилась пересказать их.
Изменение политической картины мира происходит постепенно и начинается с переездом из провинциального города в Ленинград и поступлением в университет. Изменение круга общения, получение образования «на фоне стажирующей ситуации в Кремле» формируется критическая оценка происходящего в стране. «Мы все прекрасно понимали и то, что немощный Брежнев никак не влияет на управление страной, и то, что после его смерти последуют значительные перемены». После смерти Брежнева политическая картина мира Анны окрашена крайне отрицательно, она негативно оценивает все происходящие политические события, ее раздражает смена лидеров, их «политическая жизнь напоказ». Долгий период разочарования в политических ожиданиях, связанных сначала с Горбачевым, а потом с Ельциным, наконец, сменяется нынешним этапом, который сама Анна характеризует так: «Сегодня я спокойно оцениваю политические события и интересуюсь тем, что происходит в стране и мире».
Рассказ Анны иллюстрирует траекторию успешной (мягкой) политической ресоциализации. По сравнению с Алексеем, изменения политической картины мира, и в первую очередь восприятия и отношения к власти, начались значительно раньше (в конце Брежневской эпохи) и к настоящему времени завершились, вернув Анну в состояние согласия с требованиями политической системы и общественно-политической активности.
Третий кейс (Борис, 34 года) (нелояльные родители — нелояльные дети — отсутствие ресоциализации—вторичная социализация). В постсоветском обществе ресоциализация хоть и была массовым явлением, но не охватывала абсолютно всех. Воспитание в атмосфере критики и неприятия власти, как правило, приводило к формированию у детей, как минимум, нейтрального и, как максимум, критичного отношения к власти. Из интервью Бориса: «Из общественно-политических событий детства запомнились субботники. Я на них "забивал", а родителей вызывали в школу. Но родители "забивали" на вызов в школу». К власти родители относились крайне негативно: «Когда был Горбачев — ненавидели и проклинали Горбачева. Пришел следующий преемник — возненавидели и его». О своей особой общественной позиции респондент заявил рано: «Был принят в октябрята в 3-м классе, но через неделю исключен за неприятие образа Ленина». Из детских воспоминаний
респондент помнит полный текст песни на мотив гимна СССР, в котором есть, например, такие слова:
«В ракетах, и танках, и атомных бомбах Все видят могущество нашей страны. Но только под дулом, на нас наведенным, Мы будем стране коммунизма верны».
Политическая картина мира Бориса, в отличие от его сверстников, не менялась. Хотя из значимых политических событий современности он упоминает «революцию роз» в Грузии: «"Революция роз" в Грузии! Это была удачная попытка грузинского народа сбросить печать "совка", осуществленная с помощью друзей из-за рубежа».
Четвертый кейс (Анатолий, 52 года) (нелояльные родители — мимикрия под лояльных (дети) — отсутствие ресоциализации — вторичная социализация). Анатолий вырос в крестьянской семье. Ярким воспоминанием детства стала «кукурузная политика» Хрущева, которая сильно изменила жизнь семьи 9-летнего Анатолия. Он вспоминает, что эту политику «не поддерживал ни я, ни родители, ни общество того времени». Реформы Хрущева он вспоминает как череду бестолковых изменений, которые привели лишь к росту бюрократического аппарата. В интервью он вспомнил один из анекдотов того времени: «В ЦК КПСС принято решение разделить министерство железнодорожного транспорта на министерство "туда" и министерство "обратно"». Особенно семью задела «кукурузная политика». Респондент вспоминает голодное детство, дефицит хлеба в крестьянском хозяйстве, насмешки крестьян над «кукурузой». В семье Анатолия эти темы открыто обсуждались с детьми, друзьями, соседями. «Пропаганда Брежнева сильно раздражала отца, который много общался со мной на эти темы». Несмотря на это Анатолий прошел в детстве все ступени пионерско-комсомольской организации. А позже «для продвижения по карьерной лестнице, стал членом партии... в то время это было обязательно... Я был коммунистом не по убеждению, а по принуждению». В период Брежнева к власти было циничное отношение. Его Анатолий проиллюстрировал анекдотом в стихах:
«Брови длинные и густые, Речи длинные и пустые, Нет ни мяса, ни конфет — Зачем нужен такой дед?»
Негативное отношение к власти не меняется в период «перестройки»: «Горбачевское руководство начало реформаторскую суету с целью заручиться поддержкой Запада и предотвратить надвигающийся кризис. Но далеко не все оказалось во власти "всесильной власти" советского общества. Именно реформаторская дея-
_ 181
УГОЯМП'Э'КС. 2008. Шом 4. № 4
тельность Горбачева способствовала развязыванию кризиса, из-за нее потенциальный кризис стал реальным». Как и для большинства населения, Анатолий стал перед необходимостью физического выживания, годы борьбы за существование привели к убеждению о том, что «при коммунизме (несмотря на негативное к нему отношение) все же была хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне». В отношении к существующей власти остается значительная доля негатива и критика социальной политики предшествующего и нынешнего президентов. Сам респондент считает, что «вряд ли можно сказать, что с возрастом восприятие политической жизни изменилось. В молодости я был коммунистом по принуждению и сейчас не поддерживаю существующий режим».
Очевидно, что один из стержневых концептов политической картины мира респондента — отношение к власти — остался неизменным — со знаком «минус». История Анатолия демонстрирует жизненную траекторию без политической ресоциализации, в которой респонденту пришлось пережить не однажды сложности социально-экономической адаптации, которые только упрочили его базовое отношение к власти, сформированное в детстве.
Таким образом, анализ индивидуальных биографий позволяет нам понять влияние отношения родителей к власти на траекторию изменения политической картины мира их детей. Совпадение лояльного отношения к власти детей и родителей укрепляет политическую поддержку власти и делает процесс изменения политической картины мира (в центре которой и находится отношение к власти) острым и чрезвычайно болезненным.
«Прививка» нелояльности, которую человек получает от родителей в детстве, даже если системе удалось сформировать у него позитивную политическую поддержку, значительно смягчает ресо-циализационные процессы и не позволяет травме «выключить» индивида из общественно-политической жизни. Если же негативное отношение власти родители передали младшему поколению, то дети переживают процессы социально-экономической адаптации в условиях общественных изменений и вторичную политическую социализацию, а их политическая картина мира (в первую очередь отношение к власти) при этом не претерпевает значительных изменений.
Литература
Андреенкова А. В. Постматериалистические / материалистические ценности в России//Социс. 1994. № 11.
Башкирова Е. И. Трансформация ценностей российского общества // Полис. 2000. № 6.
Белановский С. А. Индивидуальное глубинное интервью. М., 1998.
Беляева Л. А. Социальный портрет возрастных когорт в постсоветской России // Социс. 2004. № 10.
Горшков М. К. Российское общество в условиях трансформации: мифы и реальность (социологический анализ). 1992-2002 гг. М., 2003.
Гудков П. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов. М., 2004.
Журавлев В. Нарративное интервью в биографических исследованиях // Социология 4M. 1993-1994. № 3-4.
Истон Д., Денис Дж. Дети в политической системе: основа политической законности // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 18 «Социология и политология». 2001. № 3.
Клямкин И. М. Либеральные ценности в сознании россиян // Полис. 1994. № 1.
Лапин Н. И. Ценности, группы интересов и трансформация российского общества//Социс. 1997. № 3.
Лапкин В. В. Политические ценности и установки россиян // Полис. 2002. № 2.
Левада Ю. A. Homo Post-Soveticus // Общественные науки и современность. 2000. № 6.
Рассадина Т. А. Трансформация традиционных ценностей россиян в постперестроечный период // Социс. 2006. № 7.
Самаркина И. В. Комсомольские активисты и номенклатура в постсоветском обществе: социальная адаптация и политическая ресоциализация?//Демократия и управление. Информационный бюллетень исследовательского комитета РАПН по сравнительной политологии СП-РАПН. 2008а. № 1 (5).
Самаркина И. В. Политическая ресоциализация как проблемное поле политической психологии // Политическая психология, культура и коммуникация / Отв. ред. Е. Б. Шестопал. М., 20086.
Самаркина И. В. Политическая ресоциализация мигрантов (теоретический аспект) // Миграционные процессы на Юге России: реалии, проблемы, перспективы. Сб. материалов международной научно-практической конференции 26-27 мая 2008 г. Вып. 2/Отв. ред. А. В. Понеделков. Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 2008в.
Селезнева А. В. Психологический аспект формирования политической картины мира у разных поколений россиян // Политическая психология, культура и коммуникация/Отв. ред. Е. Б. Шестопал. М., 2008.
Семенова В. В. Современные концепции и эмпирические подходы к понятию «поколение» в социологии // Отцы и дети: Поколенческий анализ современной России / Сост: Ю. Левада, Т. Шанин. М.: Новое литературное обозрение, 2005.
Страус А., Корбин Дж. Основы качественного исследования: обоснованная теория, процедуры и техники / Пер. с англ. и послесловие Т. С. Васильевой. М.: Эдиториал УРСС, 2001.
Шестопал Е. Б. Взаимоотношения граждан и власти в ходе демократического транзита //Логос. 2003. № 4-5 (39).
Шестопал Е. Б. Психологический профиль российской политики 1990-х. Теоретические и прикладные аспекты политической психологии. М., 2000.
Bilodeau A. The Political Resocialization of Immigrants from Non-Democratic Countries in Canada. Toronto, 1999.
Fein M. Role Change: A Resocialization Perspective. New York: Praeger. 1990.
Finifter A., Finifter B. Party Identification and Political Adaptation of American Migrants in Australia // The Journal of Politics. 1989. August. Vol. 51. N 3.
Gitelman Z. Becoming Israelis: Political Recosialization of Soviet and American Immigrants. New York, 1982.
Hammar T. Political Resocialization of Immigrants. Stockholm: Stockholm University, 1976.
Richardson A. A Theory and a Method for Psychological Study of Assimilation // International Migration Review. 1967. N 1.
_ 183
Rivka W. B.-Y. Deserialization and Resocialization: The Adjustment Process of immigrants// International Migration Review. 1968. Summer. Vol. 2. N 3.
ftOjW&lOKC. 2008. Mom 4. № 4
