CC BY
27
УДК 903.2
О. А. Митько
Новосибирский государственный университет ул. Пирогова, 2, Новосибирск, 630090, Россия
E-mail: omitis@gf.nsu.ru
ДЕРЕВЯННЫЕ ОГНЕВЫЕ ПРИБОРЫ ИЗ СРЕДНЕВЕКОВЫХ КУРГАНОВ МОГИЛЬНИКА ЗУМУДК (ЗАПАДНЫЙ ПАМИР) *
Статья посвящена огневым приборам из археологических памятников Западного Памира, где А. Д. Бабаевым в погребениях средневекового могильника Зумудк их было обнаружено 34 экземпляра. Деревянные огневые приборы использовали и средневековые народы Южной Сибири, но по своим структурно-функциональным и морфологическим характеристикам они отличаются от приборов оседлого населения Таджикистана.
Ключевые слова: Таджикистан, Западный Памир, Южная Сибирь, А. Д. Бабаев, средневековье, получение огня, деревянное огниво.
Умение добывать огонь является одним из важнейших достижений человеческой культуры, а если следовать логике рационального мышления, об уровне культуры можно судить по развитию пиротехнических приборов. По материалам, из которых в древности изготавливались огневые приборы, их можно разделить на каменные, деревянные и металлические (в последнем случае они скорее цельнометаллические либо комбинированные). Каменные и деревянные приборы относятся к числу древнейших, однако различные народы, находящиеся на достаточно высоком уровне технического развития, в течение долгого времени добывали огонь с их помощью. Примитивные приемы добывания «деревянного» огня сохранились в различных уголках земного шара вплоть до настоящего времени.
В археологических памятниках Сибири деревянные приборы для получения огня являются достаточно редкой находкой [Гряз-нов, 1980. Рис. 11, 9; Грач, 1980. Рис. 38, 25, 26; Гаврилова, 1965. Табл. XII, 5, 6; Руденко, 1962. Табл. XXV; Кубарев, Шульга, 2007,
Рис. 25, 9; Власов, Иванчук, 1993. С. 31; Бобров и др., 2003. Рис. 16, 38, 39; Арутюнов, Сергеев, 1969. Рис. 52, 4; 88, 4-6; 97, 5]. Обобщение имеющихся материалов позволило поставить вопрос о существовании четырех исторически связанных типов приборов, которые с определенной долей условности можно назвать «скифским», «хуннским», «тюркским» и «палеоазиатским» [Митько, 2006. С. 113-114]. Данное разделение скорее носит стадиальный, нежели культурообразующий характер. При этом наибольшее количество археологических находок деревянных приборов обнаружено на островах Японии и на территории Сяньцзян-Уйгурского автономного района КНР [Митько, 2010]. Существенным дополнением к своду деревянных огневых приборов служат находки из археологических памятников Памира. По мнению Б. А. Лит-винского, одним из подтверждений близости сакских памятников Сяньцзян-Уйгурского автономного района и Восточного Памира является традиция помещения в могилу деревянных дощечек для добывания огня [1984. С. 13; Восточный Туркестан..., 1988.
* Работа выполнена в рамках ГК № 14.740.11.0766 ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России».
ISSN 1818-7919
Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2011. Том 10, выпуск 5: Археология и этнография © О. А. Митько, 2011
С. 80, 82]. Очевидно, это предположение можно отнести и к Западному Памиру, где обычай помещать в погребения огневые приборы фиксируется и в средние века.
Раннесредневековый могильник Зумудк, в котором обнаружены деревянные пиротехнические приспособления, был исследован А. Д. Бабаевым в 70-х гг. прошлого века [1973; 1977]. Полный анализ материалов раскопок представлен им в докторской диссертации «Историко-археологический очерк Западного Памира», защищенной в 1989 г. [1989а; 1989б]. Монографическое издание проделанной работы вышло в свет лишь через несколько лет после его смерти [2006] 1.
Могильник Зумудк расположен в долине р. Пяндж на окраине одноименного кишлака. Он состоял из 12 каменных сооружений округлой и четырехугольной в плане формы, вытянутых цепочкой в широтном направлении. Все погребения были совершены по обряду трупоположения, в ходе раскопок отмечены анатомические нарушения костяков.
Курган 1 представлял собой невысокую, четырехугольную в плане каменную ограду (3 х 3,5 м), ориентированную углами по сторонам света. Ограда была сложена из рваного камня, скрепленного глиняным раствором. Ее высота достигала 1 м, толщина стен 0,35-0,5 м, вход не прослеживался. Заполнение состояло из песчаного слоя, гальки и лёсса. По внутреннему периметру оградки зафиксировано четыре вертикальных шеста диаметром 5-7 см, сохранившихся на высоту 0,4 м. В центре оградки заметны следы пятого шеста, который был толще и выше [Бабаев, 1989б. Рис. 104].
Коллективные захоронения совершены по обряду трупоположения в центре оградки. Все кости оказались смещенными со своих мест и точное количество погребенных не установлено. Предположительно это было несколько человек. Погребальный инвентарь довольно богат: керамические сосуды, бронзовые украшения, железные и деревянные предметы, резная кость и бусы [Бабаев 1989а]. В его состав входили и три нижних планки для вытирания огня. Они представ-
1 Автор выражает искреннюю благодарность сотруднику Института истории, археологии и этнографии им. А. Дониша Республики Таджикистан канд. ист. наук М. А. Бубновой за помощь в подготовке данной статьи.
ляли собой покрытые с обеих сторон циркульным орнаментом дощечки пятиугольной формы. Помимо семантической функции циркульный орнамент служил разметкой для лунок и предохранял сверло от соскальзывания. В верхней части расположено отверстие для подвешивания планки к поясу. Ни одна из трех планок не использовалась в быту, они имели стандартные размеры 6 х 2,5 х 1,9 см и были, очевидно, изготовлены специально для погребенных [Бабаев, 2006. С. 128; 1989б. Рис. 107а). Лишь на боковой стороне (?) одной из них имеется углубление со следами вытирания огня. Оно не похоже на лунку, характерную для деревянных планок, и ее назначение осталось не выясненным (см. рисунок, 3).
Помимо трех нижних планок пятиугольной формы в погребениях памятника были найдены и планки «классического» типа в виде узкого деревянного бруска. Курган 2, расположенный в 20 м к северо-востоку от кургана 1, представлял собой округлую в плане выкладку, сложенную из крупных камней по типу оградки. Диаметр 3,4 м, стенки сохранились на высоту до 0,3 м, центральная часть засыпана песком, щебнем и лёссом. На глубине 10 см найдены фрагменты керамики, беспорядочно разбросанные кости и остатки погребального инвентаря. Среди деревянных изделий было обнаружено семь неорнаментированных нижних планок для вытирания огня и пятнадцать сверл в виде стержней [Бабаев, 1989б. Рис. 113]. Одна из планок имеет шесть боковых зарубок, служивших разметками для лунок, ее размеры 10,5 х 1,1 х 1,4 см. Как и планки из кургана 1, она не имеет следов использования (см. рисунок, 1). Другие планки имеют обугленные лунки-очаги - свидетельства того, что на них вытирали огонь (см. рисунок, 2). Сверла слегка заострены с одного конца, круглые в сечении, длина до 20 см, диаметр широкого конца 0,7-0,9 см (см. рисунок, 4-7).
В кургане 10 также были обнаружены деревянные сверла для вытирания огня. Погребальное сооружение представляло собой округлую в плане выкладку, сложенную из рваного камня. Центр заполнен развалом камней, упавших со стен. Размеры 4,6 х 1,6 м, высота сохранившихся стенок 0,3 м, толщина до 0,75 м. На глубине 10 см оказалось коллективное погребение, совершенное по обряду трупоположения. Точное количество
I
I
Огневые приборы из могильника Зумудк: 1-3 - нижние планки; 4-7 - деревянные сверла (по: [Бабаев, 1989б. Рис. 107а, 113])
погребенных не установлено, сопроводительный инвентарь в основном представлен фрагментами от нескольких сосудов и девятью фрагментированными деревянными сверлами, имевшими размеры и форму, аналогичные находкам из кургана 2 [Бабаев, 1989а].
Порода дерева, из которого изготовлены огнива, не определена. Остатки лучка и накладок на сверла не обнаружены, хотя хорошо известно, что накладки, изготовленные из астрагалов копытных животных, сохраняются гораздо лучше деревянных элементов огневого прибора. Территориально и хронологически огнивам из могильника Зумудк наиболее близки деревянные приборы, обнаруженные в погребениях Ка-ра-Булакского могильника в Ошской долине на территории Киргизии. Однако по морфо-
логическим характеристикам они заметно отличаются. Кара-Булакский могильник датируется Ю. Д. Баруздиным рубежом и первыми веками нашей эры, но отдельные курганы могут относиться к П-^ вв. н. э. [1961. С. 65]. Судя по опубликованным материалам, в погребениях найдены огневые приборы, которые по форме нижних планок можно разделить на два типа: 1 тип - планки прямоугольной формы с выделенным на-вершием, в котором проделано сквозное отверстие; 2 тип - планки без навершия с отверстием в одном из верхних ее углов [Там же. Рис. 10]. Приборы изготовлены из плотного дерева, лунки представляют собой полусферические углубления. Большинство из них со следами нагара, и лишь две лунки на одной из пластин только намечены, но не использованы. Концы огневых сверл для
«вытирания» огня также затерты и имеют следы черного нагара. Возможно, они были связаны с нижними планками и вместе с ними составляли отдельный комплект.
Существенно отличаются огневые приборы из могильника Зумудк и от приборов из средневековых погребений Южной Сибири, которые, судя по находкам в могильнике Кудыргэ, связаны с прибором «хунн-ского» типа, состоявшим из нижней планки, сверла, верхнего упора и лучка. Помимо ку-дыргинского деревянного огнива остатки двух приборов обнаружены в Туве в средневековых захоронениях человека с конем. На могильнике Улуг-Бюк II среди погребального инвентаря зафиксирован деревянный стержень, напоминающий наконечник от приборов для добывания огня [Длужневская, 2000. С. 180. Рис. IV, 6]. Фрагмент нижней дощечки, вместе с наконечниками стрел, берестяным колчаном, срединной накладкой на лук и рукояткой камчи был найден в потревоженном погребении человека в сопровождении коня на погребально-поминальном комплексе Мугур-Саргол [Длужневская, 1979. С. 221]. Еще три находки, позволившие провести детальную реконструкцию «древнетюркского» прибора для добывания огня, зафиксированы С. И. Вайн-штейном в погребальных памятниках могильника Кокэль. В курганах 13, 22 и 23 были найдены нижние планки для добывания огня с отверстием для подвешивания, остатки лучков и стержней для комбинированного сверла [1966. Табл. III, 12; IV, 5, 6; V, 13; VI, 1, 2; VII, 11]. Имеющийся материал позволил отнести древнетюркский огневой прибор к приборам лучкового принципа действия.
По своим структурно-функциональным и морфологическим характеристикам средневековое «памирское» огниво больше соответствует огневым приборам, обнаруженным в скифских курганах Саяно-Алтая (Аржан I, Саглы-Бажи II, Аймыргыг, Ала-Гаил-3) и сакских памятниках Восточного Туркестана (могильники Ташкурганский, Чаухугоу, Субаш, Алагоу и Янхай), Восточного Памира (могильник Памирская I) и Тянь-Шаня (могильник Чак). В отечественной литературе дана этнокультурная характеристика некоторым из этих памятников [Восточный Туркестан..., 1988. С. 176-180]
и проанализированы находки деревянных огнив [Бернштам, 1950. С. 313-314. Рис. 138, 1; Заднепровский, 1960. С. 83; Литвинский, 1972. С. 50-52, 139-140].
Использование прибора скифского типа и технология его изготовления отличаются предельной простотой и не требуют каких-либо специальных технических знаний и материальных затрат. При знакомстве с материалами из погребальных сооружений могильника Зумудк обращает на себя внимание большое обилие деревянных палочек и плашек, служивших для добывания огня. Эта особенность характерна и для археологических памятников на территории Сянь-цзян-Уйгурского автономного района и Тянь-Шаня, чему можно найти рациональное объяснение - низкий уровень влажности пустыни Такла-Маклан и специфические природные условия Памиро-Тянь-Шань-ского среднегорья способствуют сохранению изделий из органических материалов.
Вместе с тем нельзя исключить и другие возможные варианты. В свое время А. А. Гаврилова предположила, что «кудыр-гинский прибор» мог применяться в ритуальных целях, поскольку железные кресала были уже известны и встречаются в памятниках катандинского типа [1965. С. 37]. Особый интерес для «прочтения» ритуального использования деревянных огневых приборов может иметь древнеиндийский погребальный обряд ведического периода.
По письменным источникам, при сожжении тела на все части тела покойного клали различные жертвенные принадлежности и части туши животного, сопровождавшего умершего в загробный мир. Разного вида ложки для жертвоприношения, различные сосуды для жертвенной пищи, принадлежности для добывания огня, корзины для провеивания зерна, ступки и пестик для размельчения зерна, размещали в определенном порядке на теле или около него. В правую и левую руку клали различные жертвенные ложки, на правый бок - деревянный меч, на левый бок и на грудь - по жертвенной ложке, на голову - чашу, на зубы - камни для выдавливания сомы, на ноздри - жертвенные ложки, к ушам и на живот - сосуды, на половые органы - палку «шамья», на бедра - куски дерева для добывания огня (курсив наш. - О. М.), на голени - ступку и пес-
тик, на стопы - корзины для провеивания зерна. Также распределяли части туши жертвенной коровы, включая сальник [Пан-дей, 1982. С. 285-286].
Стоит подчеркнуть, что речь не идет о прямой экстраполяции ведических представлений на погребальную обрядность скифского и средневекового времени: весомых оснований для этого нет. Применительно к изучению семантики огневых приборов обращение к аналогиям из области индоиранской архаики скорее вызвано потребностью поиска путей и методов более углубленного исследования предмета [Митько, 2003; 2008]. На наш взгляд, именно в индоиранской ритуально-мифологической системе, синтезировавшей самые различные проявления культа огня, возможно выделение реликтовой формы универсальных архетипов огневых приборов.
Список литературы
Арутюнов С. А., Сергеев Д. А. Древние культуры азиатских эскимосов (Уэленский могильник). М.: Наука, 1969. 208 с.
Бабаев А. Д. Раскопки курганов на территории Западного Памира // Учен. зап. Таджикского гос. ун-та. 1973. Вып. 1. С. 235242.
Бабаев А. Д. К вопросу о духовной культуре племен Западного Памира раннего средневековья // Раннесредневековая культура Средней Азии и Казахстана. Душанбе, 1977. С.100-102.
Бабаев А. Д. Историко-археологический очерк Западного Памира: Дис. ... д-ра ист. наук. Душанбе, 1989а. 375 с.
Бабаев А. Д. Историко-археологический очерк Западного Памира. Альбом к дис. ... д-ра ист. наук. Душанбе, 1989б. 156 с.
Бабаев А. Д. Древние земледельцы на «Крыше мира». Худжант: Нури маърифат, 2006. 399 с.
Баруздин Ю. Д. Кара-Булакский могильник // Изв. АН Киргизской ССР. Серия общественных наук. 1961. Т. 3, вып. 3. С. 43-81.
Бернштам А. Н. Историко-археологиче-ские очерки Центрального Тянь-Шаня и Памиро-Алая // МИА. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952. № 26. 347 с.
Бобров В. В., Васютин А. С., Васютин С. А. Восточный Алтай в эпоху Великого пересе-
ления народов (Ш^П века). Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2003. 224 с.
Вайнштейн С. И. Памятники второй половины I тысячелетия в Западной Туве // Тр. ТКАЭЭ. М.; Л., 1966. Т. 2. С. 292-347.
Власов В. В., Иванчук В. В. Новые материалы северной периферии таштыкской культуры // Материалы по археологии и этнографии Сибири и дальнего Востока. Абакан, 1993. С. 81-82.
Восточный Туркестан в древности и раннем средневековье. Очерки истории. М.: Наука, 1988. 456 с.
Гаврилова А. А. Могильник Кудыргэ как источник по истории алтайских племен. М.; Л.: Наука, 1965. 54 с.
Грач А. Д. Древние кочевники в центре Азии. М.: Наука, 1980. 256 с.
Грязнов М. П. Аржан. Царский курган скифского времени. Л.: Наука, 1980. 63 с.
Длужневская Г. В. Исследование погребальных памятников в Саянском каньоне Енисея // АО 1978 г. М., 1979. С. 221-222.
Длужневская Г. В. Комплекс древне-тюркского времени на могильнике Улуг-Бюк II // Памятники древнетюркской культуры в Саяно-Алтае и Центральной Азии. Новосибирск, 2000. С.178-188.
Заднепровский Ю. А. Археологические памятники южных районов Ошской области (середина I тысячелетия до н. э. - середина I тысячелетия н. э.). Фрунзе: Изд-во Академии наук Киргизской ССР, 1960. 176 с.
Кубарев В. Д., Шулъга П. И. Пазырык-ская культура (курганы Чуи и Урсула). Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2007. 282 с.
Литвинский Б. А. Древние кочевники «Крыши мира». М.: Наука, 1972. 270 с.
Литвинский Б. А. Исторические судьбы Восточного Туркестана и Средней Азии // Восточный Туркестан и Средняя Азия. История. Культура. Связи. М., 1984. С. 4-28.
Митъко О. А. Особенности погребальной обрядности енисейских кыргызов в контексте индоевропейской культурной традиции // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, филология. 2003. Т. 2, вып. 3: Археология и этнография. С. 64-74.
Митъко О. А. Деревянные огневые приборы в погребальных памятниках народов Сибири и Центральной Азии // Вестн. Ново-сиб. гос. ун-та. Серия: История, филология. 2006. Т. 5, вып. 3 (приложение 2): Археология и этнография. С. 110-27.
Митъко О. А. «Рождение огня». Индийско-сибирские мифологические образы и фольклорные параллели // Историко-культурное взаимодействие народов Сибири. Новокузнецк, 2008. С. 272-277.
Митъко О. А. Деревянные огневые приборы из восточно-туркестанской коллекции А. Стейна // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Се-
рия: История, филология. 2010. Т. 9, вып. 3: Археология и этнография. С. 133-138.
Пандей Р. Б. Древнеиндийские домашние обряды (обычаи). М.: Наука, 1982. 328 с.
Руденко С. И. Культура хуннов и ноину-линские курганы. М.; Л.: Наука, 1962. 206 с.
Материал поступил в редколлегию 02.04.2011
O. A. Mit'ko
WOODEN FIRE-STICKS FROM MEDIEVAL BARROWS OF BURIAL GROUND ZUMUDK
(THE WESTERN PAMIR)
Article is devoted fire-sticks from archaeological objects Western Pamir where A. D. Babaev in burials of medieval burial ground Zumudk it was revealed 34 copies. Fire-sticks used also medieval peoples of Southern Siberia, but under the structurally functional and morphological characteristics they differ from devices of settled population of Tajikistan. Keywords: Tajikistan, Western Pamir, Southern Siberia, A. D. Babaev, the middle age, fire-making, fire-sticks.
