CC BY
10Демократические преобразования и политическая реформа в Тунисе: между конституционной законностью и революционной легитимностью
Рафаа Бен Ашур, Сана Бен Ашур
В статье представлены наиболее важные события в ходе конституционного развития туниса после свержения режима Бен Али в январе 2011 года. Если первоначально развитие шло поступательно, то после избрания Учредительного собрания, призванного выработать и принять новую конституцию, этот прогресс приостановился.
^ Революция; разработка конституции;учредительная власть; переходный период; выборы; «Ан-Нахда»
Вот уже два года над Северной Африкой и Ближним Востоком веет ветер конституционности — то бурный, то порывистый, то спокойный. Его дуновения не избежало почти ни одно государство. Действительно, помимо государств, переживших настоящую революцию (Тунис, Египет и Ливия), столкнувшихся или до сих пор сталкивающихся с восстаниями (Йемен, Бахрейн, Сирия) или с массовыми протестами (Марокко, Иордания), многие государства, не пережившие ничего подобного, такие как Мавритания, тоже участвуют в процессе политических реформ и демократических преобразований, восстановления конституционности и признания принципа правового государства.
Разумеется, способы и средства, использованные теми и другими, различны, но цель одна и та же: конституционный процесс повсеместно призван придать конституционности, долгое время попранной и формальной, больше жизнеспособности и эффективности, установить правовое государство, развивать гражданское общество, вернув народу — носителю суверенитета — свободу и право слова и решения, подчинить власть политическому и судебному контролю, положить конец
злоупотреблениям, коррупции, незаконной торговле, влиянию тайных группировок и т. д.
I. Классификация типов трансформации
Для того чтобы лучше интегрировать тунисский опыт в контекст так называемой «арабской весны»1, мы вначале предложим типологию текущих конституционных процессов в арабском мире. Для наших целей, произведя необходимое обобщение многообразной и очень сложной действительности, можно выделить по крайней мере три варианта трансформации:
Во-первых, это государства, пережившие полный отказ от ранее существовавшей конституционной традиции и стремящиеся создать на ее месте некую новую конституционность. Так обстоит дело в Тунисе и, в несколько меньшей степени, в Египте.
Во-вторых, это государства, которые, не совершая полного разрыва с прошлым, тем не менее стремятся построить на этой базе новую конституционность. Такова ситуация в Марокко. В этом случае страна, не доходя до полного отказа от прежней конституционности, тем не менее выработала новую. С умо-
зрительной точки зрения это парадокс, но в реальности он таковым не является: действующие институты не исчезли, но в корне поменялась их «философия». Переход к новой конституционности происходил в рамках действующей. После первых же волнений инициативу внесения изменений в Конституцию взял на себя король Марокко. В отличие от Президента Сирии, он предложил не точечные поправки к действующей Конституции, а действовал в соответствии с артикулированными в ходе народных выступлений требованиями большей свободы и конституционной монархии. В итоге новая Конституция была разработана коллективом экспертов, назначенных королем. После тщательных консультаций этот проект был пересмотрен, отредактирован и вынесен на референдум, на котором он и был принят 1 июля 2011 года. С этого момента начался процесс постоянного обновления конституционных институтов, особенно усилившийся после парламентских выборов 25 ноября 2011 года и последовавшего за этим назначения на пост главы правительства лидера партии-победительницы.
Наконец, в-третьих, есть государства, которые пытаются сохранить действующую конституционность, внося в нее усовершенствования и поправки различной степени выраженности. Так обстоит дело в Мавритании, Бахрейне и Иордании.
После этого краткого экскурса вернемся к ситуации в Тунисе и приступим к описанию тех процессов, которые шли здесь в период начиная с бегства бывшего Президента до настоящего времени2.
Тунис пережил настоящую революцию, последствия которой будут еще долго ощущаться. Эта революция привела к полному краху режима во всех отношениях. Действительно, Тунис предпочел полностью отменить конституционный порядок, действовавший с 1 июня 1959 года, и создать новую конституцию. Для этого были проведены выборы в Национальное учредительное собрание, призванное дать стране новую конституцию в течение года после своего избрания. В ожидании этого события Тунис жил, начиная с революции 14 января 2011 года, под знаком переходного периода. Как он справится с этой задачей? Удастся ли создать переходное звено между революционной легитимностью и конституционной законностью, учитывая, что, с
одной стороны, конституционные положения, сохранявшиеся с 1959 года, перестали отражать произошедшие изменения, а с другой стороны, народная революция произошла без политического руководства, способного довести до конца процесс демократических преобразований. Ситуация, как мы увидим, рискованная, но отнюдь не безвыходная.
Прежде чем установить этот новый конституционный порядок, Тунис должен пройти через три переходных этапа. Первый этап мы назовем этапом «конституционного» перехода. Второй этап — это этап «консенсусного» перехода, а третий — «демократического». Последний этап все еще продолжается.
II. Периодизация конституционного развития Туниса
1. Первый переходный этап, или «конституционный» переход (14 января - 15 марта 2011 года)
На этом первом переходном этапе страна еще не решается порвать связь с Конституцией 1 июня 1959 года. До того, как эта Конституция окончательно была сдана в архив, можно выделить еще два отрезка: сперва, и очень недолго, имело место настоящее конституционное недоразумение, но потом, причем достаточно быстро, удалось открыть «прицельный огонь».
а) Конституционное недоразумение: использование статьи 56 Конституции
Начиная с 17 декабря 2010 года Тунис испытывал серьезных потрясения. Ставший итогом этого неожиданный отъезд из Туниса бывшего Президента страны Бен Али произошел 14 января 2011 года без предварительной подготовки или согласования и привел в замешательство всех, включая тогдашних наиболее высокопоставленных должностных лиц, в частности премьер-министра и председателей обеих законодательных палат — Палаты депутатов и Палаты советников. Степень замешательства было такова, что это привело к состоянию конституционной неопределенности, ясно выраженному в кратком обращении премьер-министра, выступившего вечером 14 января по телевидению в присутствии председателей Палаты де-
путатов и Палаты советников. Мохамед Ган-нуши объявил следующее: «В соответствии с положениями статьи 56 Конституции я временно принимаю на себя ответственность за руководство страной в это тяжелое время, чтобы помочь восстановить безопасность». Однако, согласно статье 56, «в случае временной неспособности исполнять обязанности Президент Республики может своим декретом передать свои полномочия Премьер-министру, за исключением права роспуска Палаты депутатов».
Сразу же выяснилось, что эти правовые рамки совершенно неадекватны и что к статье 56 пришлось прибегнуть лишь по причине необходимости максимально быстрой реакции на события, чтобы избежать возможного вакуума власти или даже развала государства, находившегося в крайне тяжелом положении. Некоторые даже предполагали, хотя и ошибочно, что премьер-министр Мохамед Ганнуши сознательно оставляет возможность для возвращения Бен Али. Они назвали этот маневр «вероломным». Таким образом, от статьи 56 сразу же отказались и обратились к статье 57, в которой речь идет о вакансии на пост Президента Республики в случае смерти, отставки или стойкой неспособности исполнять обязанности.
б) смена конституционных декораций: обращение к статье 57 Конституции
На другое утро после отъезда Бен Али, 15 января 2011 года, было найдено более уместное конституционное решение. Конституционный совет по запросу премьер-министра рассмотрел вопрос о вакансии на президентский пост. В постановлении от 15 января 2011 года Конституционный совет заявил:
«После прочтения письма от 15 января 2011 года, адресованного Совету Премьер-министром,
Принимая во внимание положения статьи 57 Конституции, касающейся вакансии на пост Президента Республики,
Учитывая, что из данного письма следует, что Президент Зин аль-Абидин Бен Али покинул страну, не передав своих полномочий Премьер-министру в соответствии со статьей 56 Конституции,
Учитывая, что он не подал в отставку с поста главы государства,
Учитывая, что отъезд произошел в нынешних обстоятельствах государства и после объявления чрезвычайного положения,
Учитывая, что подобное отсутствие Президента Республики полностью препятствует ему осуществлять полномочия, что представляет собой случай стойкой неспособности исполнения обязанностей согласно статье 57 Основного закона,
Постановляет следующее:
1) Пост Президента Республики вакантен.
2) Выполняются конституционные условия для того, чтобы председатель Палаты депутатов немедленно принял на себя полномочия временно исполняющего обязанности Президента Республики.
О данном постановлении проинформированы председатели Палаты депутатов и Палаты советников.
Данное постановление подлежит публикации в Официальном вестнике Тунисской Республики».
Так начался первый этап «конституционного» перехода в соответствии со статьей 57 Конституции. Как и предусматрено Конституцией, данный период продлился 60 дней. Нет сомнения в том, что режим, предложенный статьей 57, в действительности слабо соответствовал ситуации революционного подъема, охватившего всю страну. Временное исполнение обязанностей, ограниченное промежутком от 45 до 60 дней, должно было прекратиться в нормальном случае 15 марта 2011 года, то есть в самый поздний возможный срок для организации президентских выборов. Кроме того, хотя исполняющий обязанности президента и пользовался прерогативами, обычно принадлежащими Президенту, он все же не имел всей полноты президентских полномочий, поскольку он не мог инициировать референдумы и изменения Конституции, отправлять в отставку правительство и вносить вотум о недоверии последнему, распускать Палату депутатов или применять исключительные меры, диктуемые обстоятельствами (ст. 46)3. Единственное существенное полномочие заключалось в организации президентских выборов. Однако было ясно и в силу негласного соглашения между различными политическими силами практически общепризнанно, что статья 57 не может выполняться скрупулезно и что — самое главное — президентские выборы не могут
состояться в пределах отпущенного Конституцией 60-дневного срока. В итоге выборы перенесли на 24 июля. Однако образование 17 января 2011 года нового правительства, так называемого правительства народного единства, в которое вошли многие деятели, ранее занимавшие посты в правительстве или правящей партии «Конституционное демократическое объединение» (фр. Rassemblement constitutionnel démocratique, далее — КДО), вызвало народный гнев и привело к начавшимся 20 февраля 2011 года массовым протестам, получившим название «Вторая Касба»4. Протестующие заняли площадь Правительства, требуя, помимо прочего, устранить всех дустуровцев (представителей бывшей правящей партии) и принять новую конституцию. 28 февраля премьер-министр, несмотря на то что состав кабинета был изменен еще 27 января, подал в отставку по причине непрекращающихся протестов. Была согласована кандидатура нового премьер-министра Беджи Каида Эссебси. 3 марта 2011 года исполняющий обязанности президента огласил новый план, предусматривающий отказ от проведения президентских выборов и организацию выборов в Национальное учредительное собрание. 7 марта новое правительство, состоявшее из технократов, приступило к исполнению обязанностей, а 15 марта в силу вступил новый акт
0 временной организации государственной власти, что положило конец Конституции
1 июня 1959 года5.
Ликвидации Конституции предшествовало приостановление работы законодательных органов, политический состав которых безнадежно отставал от новой революционно действительности. После двух бурных заседаний Палаты депутатов и Палаты советников законом № 2011-5 от 9 февраля 2011 года, основывавшемся на статье 28 Конституции, исполняющему обязанности президента были делегированы почти все права законодательной власти6. Таким образом, с трудом согласившись с передачей власти временному главе государства, обе палаты подписались под собственной ликвидацией.
Отметим, что в течение этого и последующего этапов действовал квазизаконодательный орган — Высшая инстанция по защите целей революции, политических реформ и демократических преобразований (далее —
ВИЦР). Несмотря на свой строго консультативный характер, этот орган сыграл большую политическую (контроль за правительством и избрание Высшей независимой избирательной инстанции) и законодательную роль (выработка текстов ряда важных нормативных актов, как, например, нового избирательного закона). Первоначально простая комиссия экспертов-юристов, которой была поручена подготовка правовой и институциональной реформы, превратилась после принятия декрет-закона № 2011-6 от 18 февраля 2011 года «О создании Высшей инстанции по защите целей революции, политических реформ и демократических преобразований» в политический орган принятия решений, своего рода протопарламент. Встав на защиту целей революции, она обрела новый облик, объединив в своих рядах политические партии «исторической» оппозиции,группы активистов гражданского общества и независимые фигуры национального значения. Это изменение обозначило новое направление развития, по которому страна пошла под давлением политических и общественных протестов и стало знаковым для определения новой задачи: избрания Национального учредительного собрания.
По декрет-закону от 18 февраля ВИЦР является «независимым общественным органом», в обязанности которого входит «изучение законодательных актов, относящихся к политической организации, и предложение реформ, способных конкретизировать цели революции, связанные с демократическим процессом». Ей также было поручено «высказывать, по согласованию с Премьер-министром, мнения о деятельности правительства». С одной стороны, деятельность ВИЦР вызвала критику извне, обусловленную как самим декретом о ее создании, так и тем, как назначались ее члены. Кроме того, работа ВИЦР сопровождалась внутренними идеологическими конфликтами, достигшими своего пика в момент окончательного выхода партии «Ан-Нахда»7 (24 июня 2011 года), а также приостановления участия Прогрессивной демократической партии, последовавшего вслед за дебатами о финансировании политических партий. С другой стороны, работа ВИЦР обеспечила страну основополагающими нормативными текстами, обеспечившими дальнейшее развитие демократического процесса.
Отметим также роль, которую в это критическое время сыграла национальная армия. Она не только отказалась от участия в репрессиях, но и пообещала участникам сидячего протеста на площади Касбы быть гарантом и защитником революции и соблюдать республиканскую легитимность; это заявление было сделано начальником Генштаба сухопутных войск, корпусным генералом Рашидом Аммаром, впоследствии назначенным начальником Генштаба всех вооруженных сил8. Действительно, национальная армия ни разу не вмешалась во внутриполитические дела. С самого начала революции она занимается охраной общественных зданий, защитой территориальной целостности государства и безопасности его границ, оказывает помощь беженцам из Ливии, поддерживает полицию и жандармерию в борьбе с правонарушителями и т. д. Во время выборов она также взяла на себя ответственность за безопасность избирательных участков и за транспортировку урн и других избирательных принадлежностей. На этом втором переходном этапе события происходили вне какого бы то ни было конституционного поля и основывались на «консенсусной» и «функциональной» легитимности. Он начался после прекращения сидячей забастовки на площади Касбы и перехода к интенсивной подготовке выборов в Национальное учредительное собрание.
2. Второй переходный этап, или «консенсусный» переход (15 марта - 23 октября 2011 года)
Во время этой фазы, несмотря на серьезные затруднения, вызванные прежде всего свирепствовавшим социальным кризисом, политическая жизнь, казалось бы, вернулась в состояние некоторого рода институциональной «нормализации». Это произошло благодаря деятельности временного правительства, которое, хотя и находилось в трудном положении, продемонстрировало дух обновления под руководством государственного деятеля, воспитанного в духе школы Президента Бурги-бы9, Беджи Каида Эссебси. Для создания новой правовой системы координат было предпринято несколько шагов, а именно промульгация декрет-закона «О временной организации публичной власти» (см. ниже под-
пункт «а») и принятие правительством по предложению ВИЦР ряда документов, связанных с организацией выборов (см. ниже подпункт «б»).
а) декрет-закон № 2011-14 от 23 марта 2011 года «О временной организации публичной власти»
В этом кратком тексте 19 статей, и в действительности он никогда не был декретом и в конечном счете так и не стал законом. Никак не связанный с предписаниями утратившей силу Конституции 1 июня 1959 года, он парадоксальным образом является конституирующим актом, создавшим новую законность и положившим начало новому конституционному правопорядку. На его базе было организовано временное функционирование государственных институтов «до тех пор, пока Национальное учредительное собрание, избранное всеобщим, свободным, прямым и тайным голосованием, не начнет свою работу» (ст. 1). Были официально распущены Палаты депутатов и советников, Конституционный совет, а также Экономический и социальный совет (ст. 2). Было изменено регулирование законодательной власти: отныне она осуществлялась путем принятия декрет-законов, промульгируемых главой государства после обсуждения в Совете министров (ст. 4 и 5). Было введено и новое регулирование исполнительной власти, вверенной временно исполняющему обязанности Президента Республики, которому помогало Временное правительство во главе с премьер-министром; этим обоим должностным лицам было запрещено выставлять свои кандидатуры в Национальное учредительное собрание (ст. 6—15). Согласно этому акту публичные органы продолжили функционировать согласно действующим законам и распоряжениям, включая Административный суд и Счетную палату (ст. 3), местные органы власти (муниципальные и региональные советы и структуры, имеющие по закону статус органа публичной власти на местах) (ст. 16), а также прочие органы судебной власти (ст. 17).
Больший интерес чем эти краткие положения представляют преамбула и мотивировочная часть этого документа, положившие в основу власти определенные принципы, на которые посягал диктаторский режим: суверенитет народа, всеобщее, свободное и рав-
ное голосование, недопустимость совмещения нескольких должностей:
«Принимая во внимание, что тунисский народ является носителем суверенитета и осуществляет его через своих представителей, избираемых прямым, свободным и равным голосованием,
Принимая во внимание, что в ходе революции 14 января 2011 года народ изъявил желание осуществлять полный суверенитет в рамках новой конституции,
Принимая во внимание, что нынешнее положение государства, после того как 14 января 2011 года пост Президента стал вакантным, что было констатировано Конституционным советом в постановлении, опубликованном в Официальном вестнике Тунисской Республики 15 января 2011 года, более не допускает надлежащего функционирования публичной власти, и что полноценное применение положений Конституции стало невозможным,
Принимая во внимание, что Президент Республики — гарант национальной независимости, территориальной целостности, соблюдения законов и исполнения договоров, и что он следит за надлежащим функционированием публичной власти и гарантирует преемственность государства...»
Акт «О временной организации публичных органов власти» занял место прежней Конституции, историческая роль которой была исчерпана, однако одна из статей которой, а именно статья 57, смогла стать связующим звеном между уходящим конституционным и рождающимся политическим порядком. Сколь бы ни была неопределенной его юридическая значимость в рамках перестраиваемого нормативного порядка, этот текст, носитель революционной легитимности, не перестанет быть для нас символом минимально необходимого уровня конституционности и краеугольным камнем государственных институтов во время второй фазы демократического перехода.
б) Нормативные акты, связанные с выборами и политической жизнью
Во время данного периода квазизаконодательная роль ВИЦР нашла видимое воплощение в процессе подготовки, обсуждения и принятия текстов нескольких нормативных
актов, подлежащих одобрению правительства.
аа) декрет-закон № 2011-35 от 10 мая 2011 года
«О выборах в Национальное учредительное собрание»
Среди наиболее важных текстов, выработанных ВИЦР и предложенных правительству, следует упомянуть декрет-закон № 2011-35 от 10 мая 2011 года «О выборах в Национальное учредительное собрание»10. Этот акт вводит важные новшества, в частности, закрепляя следующие принципы и правила11:
— всеобщее, свободное, прямое и тайное голосование, соответствующее демократическим принципам равенства, плюрализма, честности и прозрачности;
— требование о равном количестве кандидатур мужчин и женщин в избирательных списках, нарушение чего ведет к аннулированию списка;
— признание активного и пассивного избирательного права за всеми тунисцами обоего пола независимо от места жительства и рождения, с допуском лиц с двойным гражданством;
— проведение выборов по спискам в отдельных избирательных округах по правилам пропорциональной системы наибольшего остатка;
— передача компетенции по проведению выборов специально созданному для этого независимому публичному органу (подробнее см. ниже);
— правила финансирования избирательной кампании;
— недопуск к выборам любого кандидата, ранее участвовавшего в правительствах, за исключением тех, кто доказал свою непринадлежность к КДО, а также недопуск любого кандидата, являвшегося функционером КДО или призывавшего бывшего Президента Бен Али баллотироваться на выборах 2014 года (ст. 15).
Несмотря на прогресс в области демократических преобразований, в данном акте обнаружились разнообразные лакуны, потребовавшие его пересмотра и приведшие к осложнениям в избирательном процессе в некоторых регионах страны, особенно в том, что касается:
— отсутствия последствий, дисквалифицирующих того, кто нарушил бы запрет на
ведение избирательной кампании в религиозных учреждениях, на работе, в образовательных и университетских учреждениях (ст. 38 в совокупности со ст. 72);
— отсутствия регулирования вопроса о санкциях за ведение предвыборной борьбы до начала официальной избирательной кампании (ст. 43—53);
— расплывчатости некоторых положений, наделяющих избирательный орган полномочиями предпринимать необходимые меры, с целью прекращения злоупотреблений, обнаруженных в ходе избирательной кампании (ст. 47);
— отсутствие критериев назначения руководителей избирательных участков (ст. 54);
— риска, связанного с возможностью для избирателей-инвалидов «воспользоваться помощью», без дальнейших уточнений того, какие принципы при этом должны соблюдаться (ст. 61);
— отсутствия критериев назначения дополнительных членов комиссии для проведения процедуры подсчета голосов (ст. 63);
— отсутствия других оснований для отстранения от участия в выборах, кроме нарушения правил финансирования избирательной кампании (ст. 70);
— слишком коротких сроков оспаривания предварительных результатов выборов (ст. 72)
— слабой совместимости соответствующей процедуры с принципами разделения властей и прозрачности (ст. 72).
бб) декрет-закон № 2011-27 от 18 апреля 2011 года «О создании Высшей независимой избирательной инстанции»
Другой важный акт, ставший плодом обсуждения в ВИЦР и принятый правительством без оговорок — это декрет-закон № 2011-27 от 18 апреля 2011 года «О создании Высшей независимой избирательной инстанции»12, означающий полное отстранение Министерства внутренних дел от организации выборов. В этом смысле высшая независимая избирательная инстанция (далее — ВНИИ) была задумана как настоящий высший независимый общественный институт, наделенный статусом юридического лица, а также административной и финансовой автономией в том, что касается организации выборов. Задачи, сто-
явшие перед ВНИИ, носили титанический характер:
— составление списков избирателей с целью организации избирательного корпуса, что представляло собой переход от 4 млн «отобранных» выборщиков при режиме Бен Али к 7 млн потенциальных избирателей;
— организация и контроль за процедурой допуска кандидатов от более чем 60 конкурирующих политических партий, 1 711 списков, из которых 678 «независимых»; число кандидатов во всех округах превысило 11 тыс. человек, из них около 6 тыс. женщин;
— организация хода избирательной кампании, проходившей с 1 по 21 октября 2011 года, а также разрешение споров, возникших в этой связи;
— организация голосования 23 октября на тысячах участков, распределенных по 33 округам;
— подсчет бюллетеней и составление протоколов;
— объявление результатов, рассмотрение ходатайств о признании списков действительными или недействительными;
— подготовка окончательного отчета о выборах и т. д.
В структурном отношении ВНИИ состоит из центрального бюро и региональных комиссий, помещения которых находятся в административных центрах вилайетов и дипломатических миссиях. Они называются Региональными независимыми инстанциями по проведению выборов. Однако ВНИИ, будучи органом, отвечающим за организацию выборов, не смогла воплотить принцип паритета на своем собственном примере. Из 16 членов центрального бюро лишь двое — женщины.
Итак, ВНИИ привлекла к сотрудничеству многие тысячи людей, задействовав их в «ограничении» демократии. Несмотря на огромное количество насущных проблем, препятствий, ограничений и превышений полномочий, мешавших ее действиям, ВНИИ в итоге достигла цели, для которой она была создана: организации свободных выборов.
вв) Нормативные акты, регулирующие статус участников общественных обсуждений
Следует отметить также два других декрет-закона, предложенных ВНИИ для регулирования статуса ключевых участников общест-
венных дискуссий, а именно политических партий, с одной стороны, и общественных объединений, с другой стороны. До этого их регулировали нормы, преследовавшие своей целью подавление свободы.
Прежде всего следует назвать декрет-закон № 2011-87 от 24 сентября 2011 года «Об организации политических партий»13, который знаменует собой полный разрыв с прошлым: этот акт, наполненный духом демократии и плюрализма и основанный на принципе свободы политических организаций (ст. 1), отменяет все законы, принятые до 1988 года, направленные на подавление свободы, на которых строился политический авторитаризм. Он отменяет режим предварительного согласования министром внутренних дел и заменяет его уведомлением, направляемым премьер-министру (ст. 6—16). Он содержит явно сформулированный запрет публичным властям прямо или косвенно вмешиваться в деятельность партий (ст. 5), от которых требуется «соблюдение республиканских принципов, демократии, плюрализма, принципа мирной смены власти, прозрачности, равенства, соблюдения нейтральности администрации, культовых сооружений и общественных служб, независимости судебной власти, прав человека, согласно международным конвенциям, ратифицированным Тунисом» (ст. 3). В отличие от предыдущих документов, этот акт не запрещает лицам с двойным гражданством руководить партией и ограничивается формулировкой: «Основатели и руководители политической партии должны иметь тунисское гражданство и пользоваться в полной мере своими гражданскими и политическими правами» (ст. 6). Акт впервые скрупулезно определяет правила финансовой деятельности и отчетности партий (ст. 17 — 27), накладывая ограничения на их финансирование: запрещено любое иностранное или анонимное финансирования, а также финансирование со стороны юридических лиц, как публичного так и частного права, за исключением финансирования из государственного бюджета; поступления от физических лиц не могут превышать сумму 60 тыс. динаров в год от одного человека (ст. 19).
Декрет-закон № 2011-88 от 24 сентября 2011 года «Об организации общественных объединений»14 также знаменует разрыв с режимом предварительного разрешения,
введенным в 1959 году; новый текст устанавливает режим простого уведомления (ст. 8). Он впервые утверждает принцип свободы ассоциаций и гарантии их независимости (ст. 1), требуя соблюдения этого принципа от правового, демократического, плюралистичного, прозрачного государства, основанного на принципе равенства и правах человека (ст. 3). За объединениями признаны новые возможности судебного представительства их интересов (ст. 13 и 14), а именно право выступать стороной в гражданском процессе и инициировать ходатайства перед судами по своему делу. Кроме того, объединения могут организовывать союзы (ст. 26—31).
Этот второй переходный период, богатый законодательными инновациями и политическими реформами, должен был вскоре завершиться, а именно после начала работы Национального учредительного собрания, выборы которого первоначально были назначены на 24 июля 2011 года15. Однако он продлился заметно дольше, так как выборы состоялись лишь 23 октября 2011 года.
3. Третий переходный этап, или «демократический» переход (с 23 октября 2011 года)
Перед ВНИИ стояли огромные задачи: завершить в срок избирательный процесс, порвать со старой системой, ее манипуляциями и фальсификациями. Однако после того, как она выдвинула предложение перенести запланированные выборы с 24 июля на 16 октября 2011 года, между нею и остальными участниками политического процесса впервые началась упорная борьба. Связанные с этим инциденты, по сути, ознаменовали начало ее работы и долгое время создавали помехи для понимания смысла ее действий и высказываний. Решение о переносе выборов было принято премьер-министром, на встрече 8 июня 2011 года, в которой приняли участие все разрешенные политические партии, члены ВИЦР и ВНИИ, представители гражданского общества и многие политические деятели. На этой встрече премьер-министр утвердил предложение о переносе выборов и назначил их дату — 23 октября 2011 года16. Решение премьер-министра не вызвало никаких возражений и положило конец напряженности между ВНИИ и рядом политиче-
ских партий. С этого времени ВНИИ вступила в настоящую гонку со временем.
В первую очередь ВНИИ отказалась от существовавшей системы удостоверений избирателей в пользу новых принципов формирования избирательного корпуса. Выбор пал на так называемый активный подход, а именно на добровольную запись избирателей в избирательные списки. С точки зрения мобилизации электората эта процедура оказалась не слишком успешной. Потребовалось продление сроков регистрации (с 30 июля до 14 августа) и предоставление так называемого «последнего шанса», позволяющего каждому избирателю зарегистрироваться на избирательном участке непосредственно перед голосованием в день выборов. Все эти меры оказались успешными лишь наполовину. От общего числа избирателей, оцениваемого в 7,9 млн человек, зарегистрировались лишь 52 %, женщины составили 45 % от числа зарегистрировавшихся. Этот активный или пассивный отказ от регистрации сказался на явке избирателей и повлиял на результаты голосования.
Второе мероприятие (с 1 по 7 сентября) было связано с составлением списков и отсеиванием кандидатур, не удовлетворяющих критериям ВНИИ: возраст не меньше 23 лет, незапятнанность исполнением каких-либо функций при прежних правительствах или в партии КДО во время свергнутого режима, неучастие в призывах к бывшему Президенту выставить его кандидатуру на выборах 2014 года.
Списки кандидатов должны были отвечать принципу равенства мужчин и женщин, кандидаты-мужчины и кандидаты-женщины должны были чередоваться, а количество кандидатов должно было соответствовать количеству мест, зарезервированных от соответствующего избирательного округа. Партии не могли представить более одного списка в одном округе. В конце концов из 1 626 поданных списков было подтверждено 1 517, то есть 94 % кандидатов всех категорий вместе взятых, включая 828 партийных списков, 655 независимых, 34 списка избирательных блоков, итого 11 689 кандидатов на 217 мест, из которых 56 % были моложе 40 лет, а 25 % между 40 и 50 годами.
Именно во время избирательной кампании с 1 по 21 октября напряженность между
ВНИИ, с одной стороны, и некоторыми политическими партиями и СМИ, недовольными ее решениями об агитации, с другой стороны, достигла апогея. Важное значение имели два постановления ВНИИ, принятые 3 сентября 2011 года. В первом постановлении был принят кодекс поведения радио и телевидения во время избирательной кампании; во втором — определены правила и принципы избирательной кампании17. Они охватывают основные элементы избирательного процесса: политическую агитацию, собственно кампанию, «день тишины», финансирование. Данные акты подтвердили запрет любой политической рекламы во время подготовки к избирательной кампании в СМИ всех видов, общественных и частных, начиная с 12 сентября 2011 года. Статья 15 постановления, регулирующего деятельность СМИ, была сформулирована следующим образом: «Частным национальным средствам массовой информации запрещается публиковать коммерческую рекламу в целях предвыборной агитации в пользу кандидатов начиная с 12 сентября 2011 года». Это решение проигнорировали Прогрессивная демократическая партия, «Свободный патриотический союз» и «Национальный альянс за мир и процветание», продолжившие свою рекламную кампанию, в частности, в печатных СМИ. Соответствующие споры были переданы в суды: в Административный суд в связи с превышением полномочий ВНИИ и в суд первой инстанции для рассмотрения в срочном порядке. 5 октября, когда избирательная кампания была в самом разгаре, Административный суд подтвердил, в соответствии со своей постоянной практикой, что ВНИИ, являясь независимым публичным органом, имеет особые регламентирующие полномочия и подтвердил ее компетенцию регламентировать также и подготовку к кампании.
В итоге выборы в Национальное учредительное собрание, организованные ВНИИ и прошедшие 23 октября 2011 года, были честными, прозрачными и альтернативными. Выборы проводились в присутствии международных наблюдателей18, представлявших различные межправительственные19 и неправи-тельственные20 организации.
Явка на выборах составила 54 %21 как в Тунисе, так и за рубежом. Приток избирателей на 8 971 участок для голосования начался
рано утром. Несмотря на некоторые инциденты, произошедшие в разных местах, например за рубежом22 при размещении избирательных участков, в региональных инстанциях (сложность разделения на участки, сотрудничество с властями) или на местах (вывеска списков, несоблюдение процедуры ведения кампании, запугивание и т. п.), день выборов ознаменовал историческое событие с большой эмоциональной нагрузкой. Но как раз на этапе подсчета голосов и составления протоколов о результатах процедура временами выходила из-под контроля ВНИИ. В этой связи наблюдательная миссия ЕС говорит об «импровизации» и ставит под сомнение полученные результаты в некоторых центрах, прежде всего в городах Махдия и Бежа. Объявление результатов по округам региональными комиссиями также носило спонтанный, не унифицированный характер, без вывешивания сводных списков, что серьезно сказалось на репутации выборов, но все же не поставило под сомнение предварительные результаты, объявленные ВНИИ 27 октября 2011 года. Если в целом подобные результаты и ожидались, конкретные цифры народного волеизъявления удивили всех. Партия «Ан-Нахда» стала победительницей выборов, получив 1 500 649 из 4 308 888 поданных голосов. Она станет крупнейшей политической силой в Учредительном собрании, получив 89 мест из 217. «Конгресс за республику» получил 341 549 голосов и 29 мест, «Народная петиция» — 252 025 голосов (26 мест), «Ат-Такаттуль» — 250 686 голосов (20 мест). Следующие места получили Прогрессивная демократическая партия — 16, «Модернистский демократический полюс» — 5 мест, «Инициатива» — 5 мест, «Афек Ту-нес» — 4 места, Коммунистическая партия рабочих Туниса — 3 места, «Народное движение» — 2 места, «Демократическое социалистическое движение» — 2 места. Остальные 16 мест получили (по одному) различные мелкие партии и независимые списки.
Еще один момент, связанный с народным волеизъявлением — возникновение спорных вопросов, высветивших недостатки системы контроля за голосованием. В итоге ВНИИ объявила недействительными результаты голосования по «независимым» спискам «Народной петиции» на основании статьи 70 декрет-закона о финансировании избиратель-
ной кампании, что привело к аннулированию восьми мест в шести округах. Во втором французском избирательном округе, аннулирование списка «Народной петиции» произошло апостериори на основании статьи 15 об условиях недопуска к выборам, в принципе, применимых к спорам по кандидатурам. Эти решения об аннулировании были в свою очередь отменены Административным судом из-за отсутствия доказательств, а семь из восьми мест были восстановлены. В любом случае из 104 апелляций, поданных в Административный суд в допустимый срок (считавшийся излишне кратким), было удовлетворено только шесть, то есть 5 %. Все остальные были оставлены без удовлетворения, из них 52 (то есть 50 %) по формальным основаниям, что подчеркивает недостаток правовой и судеб-но-процессуальной культуры у участников политического процесса.
Лишь после завершения процедуры рассмотрения апелляций ВНИИ смогла объявить окончательные результаты выборов в соответствии со статьей 73 декрет-закона «О выборах Национального учредительного собрания»23.
Как только результаты выборов были объявлены, была сформирована коалиция24, образовавшая правительственное большинство: в нее вошли «Ан-Нахда», «Конгресс за республику» и «Ат-Такаттуль». Очень быстро три партии пришли к соглашению о распределении важнейших руководящих постов: от «Конгресса за республику» должен был быть избран Президент Республики, от «Ат-Такаттуль» — председатель Национального учредительного собрания, от «Ан-Нахды» — глава правительства.
После начала работы 22 ноября 2011 года и избрания председателя и президиума Национальное учредительное собрание и ее две комиссии — по разработке внутреннего регламента Собрания и по разработке нового акта о временной организации публичной власти — приступили к обсуждению этого последнего документа, первоначально вызывавшего разногласия внутри комиссии, в том числе и среди членов правящей коалиции, в частности, по вопросу о разграничении полномочий между Президентом Республики и правительством. Поданный на рассмотрение в пленарном заседании, законопроект «О временной организации публичной власти»
был предметом дискуссии на протяжении недели, часто бурной и эмоциональной. Голосование проводилось по отдельным положениям, и каждый раз коалиционное большинство одерживало верх (141 голос против 37).
Этот акт, названный «учредительным законом», по праву был прозван «малой конституцией». Он состоит из преамбулы и 22 статей25. В нем урегулированы вопросы организации исполнительной, законодательной и судебной власти, органов местного самоуправления и Центрального банка Туниса. Он устанавливает фактически парламентский режим, в котором реальная власть сконцентрирована в руках главы правительства. Глава государства обладает исключительно представительскими функциями, а Учредительному собранию переданы, помимо собственно учредительных полномочий, ради которых оно и было избрано, также законодательная власть и право контроля за правительством посредством института ответственности последнего (утверждение и вотум недоверия).
Два принципиальных вопроса вызвали острые дискуссии и первоначально были причиной того, что оппозиция проголосовала против текста в целом.
Первый вопрос связан с продолжительностью полномочий Собрания и институтов, создаваемых на основании законопроекта «О временной организации публичной власти». Действительно, стоит напомнить, что декрет, созывающий Собрание, определил в качестве его цели выработку Конституции страны и дал ему на это годичный срок со дня избрания. Аналогично, временное соглашение26, подписанное 15 сентября 2011 года 11 политическими партиями, предполагало, что мандат Собрания будет действовать год. Но с момента принятия преамбулы к акту о временной организации публичной власти Собрание большинством голосов сняло с себя это ограничения, апеллируя к своему статусу носителя суверенитета и народной легитимности!
Второй вопрос связан с отсутствием очевидного равновесия между двумя главами исполнительной власти. Роль Президента Республики практически сведена к символической и представительской функции, в то время как в действительности власть находится в руках главы правительства.
Как только этот акт был принят окончательно, была открыта дорога для создания
временных институтов, призванных обеспечить проведение третьего переходного этапа в послереволюционном Тунисе. 12 декабря 2011 года Национальное учредительное собрание выбрало нового Президента Республики. Из 10 кандидатов был выбран Монсеф Марзуки, председатель «Конгресса за республику». Оппозиция отказалась выставить кандидата в знак протеста против закона о временной организации публичной власти27.
На следующий день после своего избрания новый Президент Республики принял присягу перед Национальным учредительным собранием, после чего впервые в истории Туниса в Карфагенском дворце прошла церемония передачи полномочий исполняющим обязанности президента вновь избранному временному Президенту Республики. День спустя последний поручил генеральному секретарю партии «Ан-Нахда» Хамади Джебали сформировать правительство.
Что касается назначения нового главы правительства, то формально оно прошло в два этапа. Сначала Президент Республики «поручил» сформировать правительство Хамади Джебали28. Затем Джебали был назначен главой правительства29, состав которого был утвержден 29 декабря 2011 года30. Также отметим, что действовавшее до этого правительство во главе с Беджи Каидом Эссеб-си согласно декрет-закону № 2011-14 от 23 марта 2011 года подало в отставку на следующий день после начала работы Национального учредительного собрания, то есть 23 ноября 2011 года31. Однако некоторое время после этого его члены продолжали исполнять свои обязанности с целью решения текущих задач.
III. Краткая характеристика
текущей ситуации
Год спустя после выборов в Национальное учредительное собрание Тунис все еще не имеет конституции и живет — почти через два года после революции 14 января 2011 года — в режиме временной организации государственной власти. Исходя из общего хода учредительных процедур, не похоже, чтобы этому положению дел в ближайшем будущем пришел конец. Не стоит ожидать того, что Тунис в скором времени получит новые действующие конституционные институты.
Тем не менее имеет смысл рассмотреть два вопроса:
Каковы первые контуры будущей тунисской конституции в свете так называемой «черновой» конституции, обнародованной летом 2012 года?
Каковы промежуточные политические результаты и прогнозы дальнейшего развития?
1. Первые контуры будущей конституции
Первые шаги учредительного процесса в Тунисе оказались неуверенными. Национальное учредительное собрание, избранное 23 октября 2011 года, фактически занялось задачей, ради которой оно было создано (дать стране конституцию), лишь спустя четыре месяца после выборов, когда началось планомерное обсуждение основополагающих принципов будущей конституции32. Кроме того, все шесть комиссий Собрания33 работали независимо одна от другой и без общих методологии и плана работы. Было решено разрабатывать все с «чистого листа», то есть отказаться от использования проектов, поданных в эти комиссии различными партиями, ассоциациями и группами34, в том числе от проекта экспертов ВИЦР, а также ограничиться периодическим заслушиванием выступлений экспертов и политических деятелей. Такой способ работы оказал отрицательное влияние как на ритм работы Собрания, так и на качество ее результатов.
В конце концов проекты, подготовленные различными комиссиями Собрания, были собраны и без каких-либо изменений обнародованы 14 августа 2012 года под названием «Черновой проект конституции»35. Публикация компиляции работы комиссий сразу же привлекла внимание организаций гражданского общества, оппозиции, экспертов-конституционалистов, а также ряда международных обозревателей.
Проект состоит из преамбулы, 171 статей, распределенных по 9 главам, при этом некоторые главы делятся также на разделы. В общем и целом, опубликованный проект отличался посредственным качеством формулировок: его стиль ближе к литературному или публицистическому жанру, а не к юридическому. Кроме того, он растянут, разнороден и запутан, в нем немало избыточных мест и повторов. В окончательном варианте проекта
так и не были сняты многие важные вопросы, такие как роль женщины в обществе, криминализация богохульства, нормализация отношений с Израилем и форма правления. Соответствующая комиссия так и не смогла прийти к определенному решению по последнему вопросу и представила два варианта: в одном предлагается чистый парламентский режим, во втором — смешанный режим с явным преобладанием правительства.
К этим формальным и содержательным недочетам надо добавить двусмысленность формулировок многих статей, а также бросающиеся в глаза пробелы (например, отсутствие положений об избирательном праве или принципе всеобщности прав человека) и противоречия, например, что касается отношений между национальным и международным правом.
Для иллюстрации представленной выше оценки приведем несколько примеров:
• Статья 4 (1-4 проекта) гласит: «Государство защищает религию; оно является гарантом свободы совести и отправления культов, защитником святыни и гарантом неприкосновенности культовых зданий от политической пропаганды». Понятие «защиты религии» создает возможность для произвольных интерпретаций и не отвечает на вопрос, о какой религии идет речь! То же касается и понятия «святыни», которое может наполняться разным содержанием и быть очень опасным для свободы слова и совести.
• У главы первой, озаглавленной «Общие принципы», и у главы второй под названием «Права и свободы» практически один и тот же объект. Фактически в главе первой мало общих принципов, но много прав и свобод, некоторые из которых повторяются в главе второй, причем иногда даже так, что возникает противоречие с первой. Например, статья 10 главы первой гласит: «Государство должно защищать права женщины, сохранять семью и поддерживать согласие в ней». В то же время в статье 28 главы второй говорится: «Государство гарантирует защиту прав женщины и поддерживает ее деятельность в качестве реального партнера мужчины в строительстве нации. Их права внутри семьи взаимно дополняют друг друга».
• Что касается международных договоров, можно обнаружить противоречие между статьей 38 («Договоры, ратифицированные
Президентом Республики и одобренные Народным собранием, имеют преимущество над законами») и статьей 17 («Соблюдение международных договоров обязательно постольку, поскольку они не противоречат положениям настоящей Конституции»).
• Кроме того, положение статьи 17 противоречит международному праву, особенно статье 27 Венской конвенции о праве международных договоров, гласящей: «Участник не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора».
Черновой проект конституции был передан в Комитет по координированию и редактированию, который внес в него ряд поправок и улучшений, а также снял ряд вопросов. Например, был снят вопрос о взаимодополняемости роли женщины и мужчины. То же относится к нормализации отношений с Израилем. Однако сохранилось указание на святыню, а также требование, согласно которому государство должно выполнять лишь такие международные договоры, которые соответствуют конституции. Можно лишь надеяться, что пленарное обсуждение этого проекта, начавшееся 23 октября 2012 года, исправит недостатки и учтет замечания, сделанные юристами-специалистами, представителями гражданского общества и международными неправительственными организациями, хотя путь, по которому до настоящего времени идет обсуждение, не внушает оптимизма: некоторые депутаты в своих выступлениях постоянно ставят, казалось бы, уже решенные вопросы, такие, например, как вопрос об отсылке к шариату (исламскому праву) как основному источнику законодательства.
2. Предварительные политические итоги
С юридической и политической точек зрения Национальное учредительное собрание должно было завершить работу, для которой оно было избрано (дать стране новую конституцию), через год после своего избрания, то есть 23 октября 2012 года. Согласно декрету № 2011-1086 от 3 августа 2011 года «О созыве избирательного корпуса для выборов Национального учредительного собрания», «Национальное учредительное собрание... имеет задачу разработки конституции в тече-
ние срока не более одного года, считая от даты выборов» (ст. 6).
Действие ограничений, наложенных этим декретом, подтверждается и в еще одном акте, который можно считать некоторым образом modus vivendi, объединившим все стороны, его подписавшие. Речь идет о «Декларации о переходном процессе», подписанной 15 сентября 2011 года высшим представителями одиннадцати из двенадцати политических партий, а также членами Высшей инстанции по защите целей революции, политической реформы и демократического перехода, которая ранее разработала и представила временному правительству проекты всех актов, затрагивающих избирательный процесс. Подписавшие эту декларацию согласились, что «продолжительность полномочий Учредительного собрания не должно превышать максимума в один год, чтобы страна могла посвятить себя первоочередным безотлагательным вопросам, прежде всего на социальном и экономическом поприще».
Чтобы оправдать несоблюдение этого срока, выдвигались два аргумента:
• Утверждалось, что компетенция и срок полномочий Собрания не подлежат ограничениям, поскольку оно является носителем суверенитета («само себе хозяин»). Эту позицию можно прокомментировать следующим образом: если Собрание и является носителем суверенитета, оно обладает лишь производной учредительной властью (вопреки тому, в чем оно хочет убедить граждан). Исходная учредительная власть всегда принадлежит народу. Перефразируя известное утверждение Конституционного совета Франции, «Учредительное собрание является носителем суверенитета только при соблюдении воли народа». Когда сами члены Собрания предусматривают возможность вынесения проекта на референдум в случае отсутствия квалифицированного большинства во втором туре голосования в Собрании, они тем самым признают, что последнее слово принадлежит народу. Итак, представляя собой производную конституционную власть, Собрание неизбежно ограничено в отношении полномочий и продолжительности срока.
• Утверждалось также, что «учредительный закон» от 16 декабря 2011 года, названный «малой конституцией», не предусматривал никакого срока и что он якобы отменил
все предшествующие документы, включая, в частности, декрет № 2011-1086 от 3 августа 2011 года «О созыве избирательного корпуса для выборов Национального учредительного собрания». На это можно ответить, что более глубокое заблуждение придумать сложно: ведь если этот декрет утратил силу, то под вопрос ставится само существование Учредительного собрания!
Несмотря на свои собственные аргументы, столкнувшись с ростом сомнений в отношении легитимности Учредительного собрания и призывами к установлению новой кон-сенсусной легитимности, которая, не ставя под вопрос существование Собрания и сформированного им правительства, нашла бы точки сближения, установив четкий и обязательный график дальнейших мероприятий, партии, входящие в правящую трехстороннюю коалицию, попытались перехватить инициативу, опубликовав 13 октября 2012 года план, по которому парламентские и президентские выборы были назначены на 23 июня 2013 года, а возможный второй тур президентских выборов — на 7 июля 2013 года. Принятие конституции было намечено на 14 января 2013 года.
Этот график, который не обсуждался в предварительном порядке с оппозицией и другими политическими партиями, был подвергнут критике. Ему не хватает не только согласования с другими политическими силами, но и реализма. Действительно, после принятия конституции придется выполнить огромный объем работы, в частности надо принять два основополагающих документа: закон об инстанции, которая должна отвечать за проведение избирательного процесса, и избирательный кодекс. В действительности лишь сформированная и работоспособная избирательная комиссия может точно определить календарь выборов.
В свете вышеизложенного, конституционный и политический горизонт постреволюционного Туниса далеко не безоблачен. Переходный период рискует затянуться, и это будет иметь негативные последствия не только в политическом, но и в экономическом и социальном планах, а также для стабильности страны в целом.
Рафаа Бен Ашур, Сана Бен Ашур - профессора факультета юридических, поли-
тических и общественных наук Карфагенского университета (Тунис).
ilpp-ccr@mail.ru
Перевод с французского Д. Сичинавы.
1 Этот термин используется для обозначения революций, происходящих с декабря 2010 года в арабских странах, таких как Тунис, Египет, Йемен и Ливия. Упоминание весны вызвано тем, что весна — это сезон пробуждения природы: растения начинают цвести, и животные, впадающие в спячку, покидают свои берлоги. Именно потому, что эти революции стремятся к «пробуждению», их сравнивают с весной. Тунисские, египетские, йеменские и ливийские демонстранты выразили свое желание изменений и обновления политической жизни. См.: Fi-liu J.-P. La Révolution arabe: Dix leçons sur le soulèvement démocratique. Paris: Fayard, 2011.
2 См.: Moati S., Mendibil C. Dernières nouvelles de Tunis. Paris: Michel Lafon, 2011.
3 14 января 2011 года было объявлено чрезвычайное положение и комендантский час.
4 По названию квартала, в котором расположены правительственные учреждения. — Примеч. ред.
5 Декрет-закон № 2011-14 от 23 марта 2011 года // Journal Officiel de la République Tunisienne (JORT). N°20. 2011. 25 mars. P. 363-365. Здесь и далее, если не указано иное, приводятся данные французской версии журнала.
6 Закон позволял исполняющему обязанности главы государства издавать декрет-законы в следующих областях:
• общая амнистия, основные права и свободы;
• избирательная система, пресса, организация политической власти, профсоюзы и неправительственные организации;
• борьба с терроризмом;
• экономическое и социальное развитие, финансы и налогообложение;
• собственность, образование и культура;
• борьба со стихийными бедствиями и катастрофами;
• международные соглашения, связанные с финансовыми обязательствами государства, международные соглашения в области торговли, налогов, экономики и инвестиций, международные соглашения, связанные с трудом и социальным сектором, международные соглашения, связанные с правами человека и основными свободами.
7 Партия «Ан-Нахда» («Возрождение») — умеренно исламистская политическая партия в Тунисе. В период правления Бен Али действовала в подполье. В 2011 году легализована и победила на выборах в Учредительное собрание. - Примеч. пер.
8 См.: BarrouhiA. Le général Ammar, l'homme qui a dit non // Jeune Afrique. 2011. 7 février (http:// www.jeuneafrique.com/Article/ARTJAJA2612p 044-049.xmll/).
9 Хабиб Бургиба (1903-2000) — основатель и первый Президент Тунисской Республики (1957—1987), провел масштабные реформы; свергнут своим премьер-министром Бен Али. — Примеч. пер.
10 JORT. N° 33. 201 1. 10 mai. P. 651-661.
11 Этот декрет-закон был дополнен рядом регламентирующих документов, среди которых, в частности:
• Декрет № 201 1-1088 от 3 августа 2011 года «О нарезке избирательных округов и о количестве мест, приписанных к каждому округу» // JORT. N° 59. 201 1. 9 août. P. 1438-1446. Для территории Туниса декрет установил 199 мест, распределенных по 27 избирательным округам, а для зарубежья 18 мест, распределенных по 6 избирательным округам. Выделение заграничных округов не преминуло создать некоторые юридические проблемы в таких странах, как Канада, поскольку территория Канады не может считаться тунисским избирательным округом.
• Декрет № 201 1-1087 от 3 августа 2011 года «Об установлении потолка предвыборных расходов и процедуры выплаты денежной помощи для финансирования избирательной кампании по выборам членов Национального учредительного собрания» // JORT. N° 59. 2011. 9 août. P. 1437-1438. Среди установленных принципов — возврат половины выделенной суммы списками кандидатов, которые получили в своих округах менее 3 % голосов.
• Декрет № 201 1-1089 от 3 августа 2011 года «Об определении степени ответственности за пребывание в Конституционном демократическом объединении согласно статье 15 декрет-закона № 201 1-35 от 10 мая 2011 года "О выборах Национального учредительного собрания"» // JORT. N° 59. 2011. 9 août. P. 1447. Этим декретом был установлен уровень позиций, начиная с которого бывшие функционеры КДО не допускались к выборам в Учредительное собрание.
12 JORT. N° 27. 2011. 19 avril. P. 484-486.
13 JORT. N° 74. 2011. 30 septembre. P. 1973-1976.
14 Ibid. P. 1977-1982.
15 Декрет № 201 1-582 от 20 мая 2011 года «О созыве избирательного корпуса для выборов Национального учредительного собрания» // JORT. N° 37. 201 1. 24 mai. P. 756.
16 Декрет № 201 1-998 от 21 июля 2011 года «Об отмене положений Декрета № 201 1-582 от 20 мая 2011 года "О созыве избирательного корпуса для выборов в Национальное учредительное собрание"» // JORT. N° 54. 201 1. 22 juillet. P. 1275; см. также декрет № 20111086 от 3 августа 2011 года «О созыве избирательного корпуса для выборов в Национальное учредительное собрание» // JORT. N° 59. 201 1. 9 août. P. 1436-1437.
17 Эти правовые акты могут быть получены по адресу: http://www.isie.tn/Fr/arrêtés_11_84.
18 За правильным осуществлением избирательного процесса следили более 10 тысяч наблюдателей из Туниса и 500 международных наблюдателей.
19 Африканский Союз, Европейский Союз, Лига арабских государств, Организация исламской конференции, Совет Европы, ОБСЕ и др.
20 Фонд Джимми Картера.
21 Зарегистрировавшихся добровольно — 4 484 146; зарегистрированных автоматически — 4 231 374; всех зарегистрировавшихся избирателей — 8 715 520. Бюллетени, вынутые из урн, — 4 306 535. Воздержались — 100 015; недействительные — 152 615; поданных голосов — 4 053 905.
22 Голосование за рубежом должно было проходить с 20 по 22 октября 2011 года.
23 Постановление от 13 ноября 2011 года // JORT. N° 87. 201 1. 15 novembre. P. 2729-2738 (арабская версия).
24 Всего 138 мест из 217.
25 JORT. N° 97. 2011. 20/23 décembre. P. 3111 — 3115 (арабская версия).
26 Этот документ под названием «Декларация переходного процесса» предполагает полное согласие с ним всех подписавшихся:
• Соблюдать сроки выборов в Учредительное собрание 23 октября 2011 года и Кодекс поведения политических партий и кандидатов, разработанный Высшей независимой избирательной инстанцией, на протяжении всего переходного этапа с целью гарантировать взаимное уважение между кандидатами, участвующими в выборах, а также отказаться от пред-
выборной пропаганды в местах отправления культа, образовательных и административных учреждениях и на рабочих местах.
• Декларация предполагает, что продолжительность мандата Учредительного собрания не превзойдет максимума в один год, чтобы страна могла заняться основными насущными вопросами, в частности, на социальном и экономическом поприще.
• Декларация требует стремиться к сотрудничеству и согласию между различными партиями, чтобы лучше справиться с этим новым переходным этапом и выработать всеобъемлющий и гибкий способ мирного перехода власти непосредственно после избрания Учредительного собрания.
• Этот документ предполагает, что нынешний исполняющий обязанности Президента Республики и правительство переходного периода будут выполнять свои полномочия вплоть до избрания нового Президента Республики и формирования Учредительным собранием нового правительства.
• После оглашения результатов выборов исполняющий обязанности Президента Республики созовет первое заседание Учредительного собрания с тем, чтобы избрать председателя Собрания для руководства его работой, организации заседаний и создания комиссии, которая выработает внутренний регламент Учредительного собрания.
• Учредительное собрание определит новый режим публичной власти, в рамках которого будет избран новый Президент Республики.
• Новый глава государства поручит соответствующему лицу сформировать правительство в согласии с группами, сформированными Учредительным собранием. Руководство делами государства будет находиться в руках переходного правительства вплоть до формирования нового правительства.
• Глава правительства вынесет предполагаемый состав правительства и свою программу на утверждение Учредительного собрания.
• Учредительное Собрание, новый Президент Республики и правительство будут исполнять свою миссию вплоть до создания постоянных органов власти в соответствии с новой конституцией, которую разработает Собрание.
27 Марзуки был избран 153 голосами из 202. Оппозиция при голосовании воздержалась.
28 Декрет Президента № 2011-01 от 14 декабря
2011 года «О поручении Хамади Джебали сфор-
мировать правительство» // JORT. N°97. 201 1. 20/23 décembre. P. 3116 (арабская версия).
29 Декрет Президента № 2011-02 от 24 декабря 2011 года «О назначении главы правительства» // JORT. N°99. 201 1. 30 décembere. P. 3159 (арабская версия).
30 Декрет главы правительства № 201 1-4796 от 29 декабря 2011 года «О назначении членов правительства» // JORT. N°99. 201 1. 30 décembere. P. 3159—3160 (арабская версия).
31 Декрет Президента № 2011-4356 от 3 декабря 2011 года «Об отставке Премьер-министра и членов временного правительства» // JORT. N°93. 201 1. 6 décembere. P. 2976 (арабская версия).
32 Собрание начало процесс разработки конституции 13 февраля 2012 года. Были созданы шесть постоянных комиссий, каждая из которых была ответственна за редактирование определенных глав будущей конституции. Комиссии неоднократно заслушивали выступления тунисских и международных экспертов, членов правительства, представителей институтов гражданского общества, а также ученых-юристов, но занимались выработкой статей самостоятельно, без участия экспертов-конституционалистов.
33 Каждая Комиссия состоит из 22 членов, избранных пропорционально размеру групп (всего в них входят 132 из 217 депутатов Собрания). Вот список комиссий:
• Комиссия по преамбуле, основным принципам и пересмотру Конституции;
• Комиссия по правам человека;
• Комиссия по законодательной и исполнительной властям и по отношениям между ними;
• Комиссия по судам общей юрисдикции, административным, финансовым и конституционным;
• Комиссия по конституционным органам;
• Комиссия по органам власти на региональном и местном уровне.
Каждой из шести комиссий поручено разрабатывать статьи конституции, относящиеся к ее компетенции, перед подачей своего проекта в совместный Комитет по координированию и редактированию, который может вернуть проект в комиссию для доработки перед его обсуждением на пленарном заседании.
34 На рассмотрение Учредительного собрания поступило не менее 40 проектов конституции.
35 10 августа 2012 года все шесть комиссий передали свои проекты в Комитет по координированию.
