CC BY
0
УДК 314Л(470.51=5ПЛ31)"1970/1979"(045) С. Н. Уваров
ДЕМОГРАФИЧЕСКОЕ ЭХО ВОЙНЫ У УДМУРТОВ (ПО МАТЕРИАЛАМ ПЕРЕПИСЕЙ 1970 И 1979 гг.)1
В статье на основе архивных источников впервые вводятся в научный оборот сведения о половозрастном составе удмуртов Удмуртской АССР в 1970 и 1979 гг. в разрезе всей республики, отдельно - в городских поселениях и в сельской местности, по пятилетним возрастным группам. Анализ результатов всесоюзных переписей 1970 и 1979 гг. показал демографические ямы, причина образования которых - прямые и косвенные потери во время Великой Отечественной войны. Изменения демографической структуры удмуртского общества представлены в статье в схемах-пирамидах. Эти изменения связаны со следующими процессами: реакцией удмуртского сообщества на катаклизмы вроде голода 1947 г.; миграционным движением, вектор которого был направлен в городские поселения; гендерной асимметрией, возникшей, в основном, в результате происходивших в первой половине ХХ в. войн. Изучение материалов переписей 1970 и 1979 гг. показало не только демографические ямы, вызванные прямыми и косвенными военными потерями. Расходящиеся от них «волны» обусловили возникновение новых ям. Малочисленное поколение, рожденное в годы войны и послевоенное время, не смогло дать многочисленное потомство, что заметно уже на возрастно-половой пирамиде 1970 г. и особенно отчетливо видно в 1979 г. Чередование демографических ям заметно снижало воспроизводственный потенциал удмуртов.
Ключевые слова: удмурты, половозрастной состав, переписи 1970 и 1979 гг., Великая Отечественная война, демографическое эхо войны, демографические процессы.
DOI: 10.35634/2224-9443-2024-18-2-257-266
Введение
Опубликованные итоги переписи 2021 г. показали, что за одиннадцать лет численность удмуртов в стране сократилась на 30,0 % - с 552,3 тыс. до 386,5 тыс. чел. В Удмуртии сокращение оказалось несколько меньшим - на 27,0 %. Если в 2010 г. удмуртами в республике себя считали 410,5 тыс. чел., то, по данным последнего опроса - только 299,9 тыс. жителей. К сожалению, проведение переписи нельзя назвать качественным. В частности, число лиц, в отношении которых национальная принадлежность не была указана, в 2021 г. оказалось очень значительным. В России доля таковых составила 11,3 % от общей численности населения, в Удмуртии их удельный оказался еще больше -14,5 % (210052 чел.). Контраст особенно заметен с учетом того, что в 2010 г. доля не указавших свою национальность равнялась 3,9 % в стране и 3,6 % - в республике. В связи с этим выявить реальное сокращение численности этнических общностей за 2010-2021 гг. представляется проблематичным. Поскольку уменьшилась численность почти всех народов, проживающих в Удмуртии (русские - на 7,8 %, татары - на 31,2 %, марийцы - 25,8 % и т.д.), то среди «неопознанных» 210052 чел. имелись не только удмурты.
В целом население Удмуртии за межпереписной период сократилось на 4,5 % (68506 чел.). Вероятно, это уменьшение коснулось и удмуртов, чья численность сокращалась, во-первых, из-за ассимиляционных процессов, нараставших на протяжении последнего времени [Лаллукка 1997; Уваров 2018, 2019; Удмурты... 1993; Христолюбова 2002]. Еще одна причина сокращения численности удмуртов -демографическая, то есть естественная убыль населения. Свою роль здесь сыграли и отдаленные последствия Великой Отечественной войны, во время которой, как показали проведенные исследования [Уваров 2019], удмурты пострадали особенно сильно. При этом численность людских потерь титульной нации Удмуртии в 1941-1945 гг. по-прежнему остается неизвестна, а проблема демографического эха войны у удмуртов изучена пока недостаточно. Большую помощь здесь могли бы оказать сведения об изменениях половозрастного состава, поскольку очевидно, что он является одной из важных составляющих воспроизводственного потенциала. Однако на сегодняшний день в научный оборот введена де-
1 Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 23-28-01604, https://rscf.ru/project/23-28-01604/ и в УдГАУ.
тальная (пятилетняя) группировка по полу и возрасту у удмуртов только за 1959 и 1989 гг., да и то лишь в целом по республике, без выделения отдельно сельского и городского населения.
Попытаемся заполнить данный пробел и рассмотрим возрастно-половой состав удмуртов Удмуртской АССР по данным переписей 1970 и 1979 гг. Эти годы избраны не только потому, что практически не исследованы. Ситуация этих лет позволяет увидеть всю полноту картины воздействия Великой Отечественной войны на структуру удмуртского общества, в то время как в 1959 г. это влияние проявилось еще не в полной мере, а к 1989 г. некоторые деформации уже сгладились. Данное исследование также поможет приблизить нас к пониманию тенденций сокращения численности удмуртов в нач. XXI в. В качестве источников использованы неопубликованные материалы переписей.
Обзор литературы
Несмотря на значительное количество этнодемографических трудов, касающихся Удмуртии [см., напр.: Уваров 2018, 2019; Фаузер 2011; Христолюбова 2002; Чернышева 2001], влияние Великой Отечественной войны на демографические процессы у удмуртов в них не рассматривалось. Ученые ограничивались общими выводами о том, что это воздействие было негативным.
Точных сведений о потерях удмуртов на фронте нет. В. Е. Владыкин и Л. С. Христолюбова, ссылаясь на данные С. П. Зубарева, отмечают, что на фронт ушло более 300 тыс. уроженцев республики, в том числе более 100 тыс. удмуртов; почти 59 % из них не вернулось [Владыкин, Христолюбова 1997, 45]. Однако сам С. П. Зубарев, называя число призванных за годы войны - 107,7 тыс. удмуртов [Зубарев 1990, 8], в своем основательном исследовании говорил о 58,7 % погибших к общему количеству призванных в армию из Удмуртии. При этом военный историк подчеркивал, что его подсчеты потерь неполные [Зубарев 1990, 431].
Половозрастной состав удмуртов, позволяющий определить влияние войны, редко становился объектом исследования. Среди ученых, занимавшихся его анализом, можно назвать С. Лаллукку и С. Н. Уварова. Однако они не рассматривали 1970 и 1979 гг. Наиболее близкими периодами, подвергнутыми анализу, были 1959 и 1989 гг. [Лаллукка 1997; Уваров 2019]. Возрастной состав удмуртов УАССР за 1926, 1970, 1979 и 1989 гг. показал Г. К. Шкляев, но без выделения в нем мужчин и женщин, городской и сельской местности. Да и группировка не везде оказалась 5-летней [Удмур-ты...1993, 65].
Этническую дифференциацию возрастной структуры населения России в 1959-1989 гг. исследовали М. Б. Денисенко и О. А. Хараева. Ученые приводят укрупненную группировку возрастного состава некоторых народов РСФСР, включая удмуртов, за 1959, 1970, 1979, 1989 гг., то есть показывают доли детей до 15 лет, трудоспособного (15-59 лет), старшего поколения (60 лет и старше). Удмуртов они отнесли наряду с русскими, татарами, коми, коми-пермяками, чувашами к третьей группе, для которой было характерно заметное сокращение доли детей вследствие продолжительного снижения рождаемости и повышения удельного веса лиц в трудоспособных и особенно старших (от 60 лет и старше) возрастах в общей численности. Слабым местом исследования М. Б. Денисенко и О. А. Хараевой является полное отсутствие анализа полового состава, возрастной структуры по пятилетним группам, среди городского и сельского населения [Денисенко, Хараева 2004]. Таким образом, обзор литературы показывает слабую изученность заявленной темы.
Анализ возрастно-полового состава удмуртов по переписи 1970 г.
Согласно Всесоюзной переписи населения 1970 г., в Удмуртской АССР проживало 484 168 удмуртов: 210 123 мужчины (43,4 %) и 274 045 женщин (56,6 %). Гендерный разрыв несколько сократился по сравнению с 1959 г. (когда он был равен 1,4 раза) и составил 1,3 раза. Подавляющая часть удмуртов - 348 321 чел. (71,9 %) - продолжала жить в сельской местности, горожанами считались 135 847 удмуртов (28,1 %).
Возрастно-половая пирамида 1970 г. наглядно показывает две демографические ямы (рис. 1). Первая характерна для возрастных групп 20-24 и 25-29 лет, что четко указывает на косвенные потери в Великой Отечественной войне, т.е. на неродившихся или умерших вскоре после рождения из-за болезней и недостаточного питания детей.
100 и более
5
Р
40000 30000 20000 10000
10000 20000 30000 40000
■ Мужчины Женщины
Рис. 1. Удмурты УАССР по полу и возрасту, по переписи 1970 г., чел. [ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 498. Л. 2, 2об.]2
Наименьшие размеры из них имела категория 25-29 лет, численность этой группы в сравнении с возрастной группой 30-34 года уменьшилась в 1,8 раза. Зачатия и рождения в этой когорте относятся именно к периоду Великой Отечественной войны. В то время большая часть запланированных рождений была отложена, а население репродуктивного возраста подлежало призыву. Как удалось выяснить ранее, при сохранении средних предвоенных показателей рождаемости, в Удмуртии в 1942-1945 гг. родилось бы как минимум на 126 тыс. чел. больше, из них 103 тыс. чел. - в сельской местности [Уваров 2014, 144]. А чуть больше половины селян составляли как раз удмурты.
Зачатия и рождения возрастной группы 20-24 лет пришлись на середину 1940-х - 1950-й г., т.е. на послевоенное время, когда рождаемость даже близко не подошла к довоенным размерам из-за того, что значительная часть населения репродуктивного возраста либо погибла, либо пострадала в ходе Великой Отечественной войны. Многие фронтовики вернулись не сразу после победы, и соотношение мужского и женского населения оставалось очень контрастным.
Вторая яма пришлась на возраст 45-54 года и показывает уже прямые военные потери. Это те, кому в момент начала Великой Отечественной исполнилось 17-26 лет. Многие из них ушли на фронт и погибли. При этом у мужчин старше 54 лет также наблюдался дефицит, вызванный, очевидно, участием в боевых действиях. Очень заметна верхняя граница второй ямы: если численность 40-44-летних удмуртов равнялась 35601 чел., то 45-49-летних насчитывалось уже всего 20109 чел., то есть в 1,8 раза меньше.
Перепись 1970 г. зафиксировала начало и третьей демографической ямы (0-4 года), вызванной отчасти тем, что малочисленное поколение, рожденное в годы войны и послевоенное время, не смогло дать многочисленное потомство. Однако необходимо иметь в виду и распространение внутрисемейного регулирования деторождения, свойственного демографическому переходу [Уваров 2018: 112-113].
В 1970 г. удмуртское население составляли молодежь и дети. Если в РСФСР в целом на долю детей до 15 лет приходилось 26,6 % населения, то у титульной нации в Удмуртии удельный вес детей был значительно выше - 34,9 % (у удмуртов РФСФР доля была такой же) [Денисенко, Хараева 2004]. В сельской местности, где проживала основная часть удмуртов, доля детей доходила до 38,9 %. Но случилось это, по нашему мнению, не столько из-за высокой рождаемости у них в предшествующие полтора десятилетия (она действительно была выше, чем в среднем по республике [Уваров 2019, 120]), а прежде всего потому, что в ходе войны сильнее сократилась численность старших поколений. Отметим большую разницу между сельскими и городскими удмуртами: у вторых доля детей составляла только 24,5 % (рис. 2 и 3).
2 В диаграмме не учтены 168 мужчин и 171 женщина удмуртской национальности, которые не указали возраст.
Удмурты в возрасте 10-14 лет явились самой многочисленной группой из всех имеющихся. Возрастная категория 5-9 лет несколько уступила ей в размерах, а численность возрастной категории, в которую входили дети до 4 лет, уступала уже сильно. Во всех трех категориях количество сельских детей превышало число городских в 3-4 раза, что неудивительно, учитывая распределение удмуртов по территории республики. Соотношение мальчиков и девочек было примерно одинаковым, с незначительным перевесом в пользу первых.
100 и более
95-99 2 13
90-94 5 28
85-89 37 124
80-84 90 429
75-79 191 897
70-74 343 1536
65-69 647 2452
60-64 1118 3059
55-59 1701 3779
50-54 1835 3448
45-49 2003 4044
40-44 5095 5603
35-39 5349 5609
30-34 5955 6361
25-29 4222 4140
20-24 5610 7102
15-19 9134 10513
10-14 6786 6652
5-9 5778 5638
0-4 4257 4201
15000 10000 5000 5000 10000 15000
■ Мужчины ■ Женщины
Рис. 2. Городские удмурты УАССР по полу и возрасту, по переписи 1970 г., чел. [ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 498. Л. 9, 9об.]3
100 и более 5
95-99 6 55
90-94 29 150
85-89 144 828
80-84 402 1961
75-79 954 3540
70-74 1236 5264
65-69 2032 8545
60-64 3388 10787
55-59 3918 12377
50-54 3384 9029
45-49 4266 9796
40-44 9957 14946
35-39 12427 14964
30-34 10603 12140
25-29 5408 5846
20-24 7824 7004
15-19 15241 14134
10-14 ■ 26705 25955
5-9 24960 24249
0-4 16913 16671
30000 20000 10000 10000 20000 30000
■ Мужчины ■ Женщины
Рис. 3. Сельские удмурты УАССР по полу и возрасту, по переписи 1970 г., чел. [ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 498. Л. 23, 23об.]4
Удельный вес удмуртов в трудоспособном возрасте (15-59 лет) в республике равнялся 54,7 % (у удмуртов РСФСР - 54,9 %), в то время как в РСФСР взрослого населения было значительно больше - 61,5 % [Денисенко, Хараева 2004]. И опять очень значительная разница наблюдалась в городах
3 В диаграмме не учтены 36 мужчин и 25 женщин удмуртской национальности, не указавших возраст.
4 В диаграмме не учтены 132 мужчины и 146 женщин удмуртской национальности, не указавших возраст.
и сельской местности. У сельских удмуртов трудоспособными являлись только 49,7 %, у городских -67,4 %. Однако здесь столь существенное различие было вызвано не только большей естественной убылью у сельских удмуртов, но и миграцией их в города.
Это заметно уже начиная с возрастной категории 15-19 лет, в которой число селян только в полтора раза превысило количество горожан. Именно в этом возрасте сельские юноши и девушки переезжали в городские поселения для получения образования, профессии. Возможно, поэтому у городских удмуртов категория 15-19-летних была самой многочисленной.
Очень рано у удмуртов изменилось гендерное соотношение. Как известно, мальчики рождаются чаще девочек, поэтому в детских категориях их сначала больше. Но по мере взросления из-за повышенной смертности удельный вес мужчин становится меньшим. В 1970 г. большинство удмуртского населения оказалось женским уже с 18-ти лет (в Удмуртии в целом - с 26 лет, в РСФСР -с 27 лет). Подобная особенность указывает на повышенную детскую (не только до одного года, но и старше) смертность в республике у удмуртов вплоть до начала 1950-х гг. В частности, показатели смертности, как младенческой так и общей, подскочили в 1947 г., что связано с голодом. Некоторое повышение случилось и в 1951 г. Поскольку до 1958 г. сведения о рождаемости и смертности по национальностям еще не собирали, мы не могли определить этническую принадлежность умерших в конце 1940-х - начале 1950-х гг., но теперь, благодаря анализу половозрастного состава, мы наверняка можем утверждать, что очень большая доля среди них - удмурты.
У 20-29-летних удмуртов численный перевес в пользу женщин был еще небольшим, а у городских удмуртов его даже и не было. Но с категории 30-34 года он стал нарастать, пока не принял для 45-49 лет и старше совершенно аномальные формы. Еще раз отметим, что удмурты, относящиеся к возрастным категориям с 45 до 69 лет, являлись участниками Великой Отечественной войны, принимали участие в боевых действиях. Демографический перевес объясним потерями в годы войны.
При этом гендерная асимметрия усиливалась с каждой когортой. Если у 45-49-летних удмуртов разница составляла 2,2 раза, то у 50-54-летних - уже 2,4 раза, а у 55-59-летних - 2,9 раза. Объясняется это тем, что в годы войны на фронт призывали в основном сельских мужчин, в то время как горожане, работающие на оборонных заводах, получали бронь. Поскольку большинство удмуртов в тот период проживало в сельской местности, соответственно, количество ушедших воевать занимало у них больший удельный вес в населении. Потери у селян тоже были выше.
Не случайно у 45-49-летних удмуртов в городах разница между мужчинами и женщинами составляла 2 раза, а в сельской местности -2,3 раза, у 50-54-летних - 1,9 и 2,7 раза соответственно, у 55-59-летних - 2,2 и 3,2 раза.
Удельный вес удмуртов в старшем возрасте (60 лет и более) в республике равнялся 10,4 %, у удмуртов РСФСР показатель был почти идентичным - 10,1 % (в то же время в целом по РСФСР доля старшего поколения была выше - 11,9 %) [Денисенко, Хараева 2004]. У сельских удмуртов Удмуртии в старшем возрасте находилось 11,3 %, у городских - 8,1 %. Количественно первых было в 3,6 раза больше.
Продолжала усиливаться гендерная асимметрия. У 60-64-летних число женщин превышало количество мужчин в 3,1 раза, у 65-69-летних - в 4,1 раза, а у 70-74-летних - в 4,3 раза. Правда, у 7579-летних удмуртов число женщин превзошло количество мужчин лишь в 3,9 раза, но у 80-84-летних разница уже составила 4,9 раза, а у 85-89-летних - 5,3 раза. Очевидно, что свое влияние на старшие возрастные группы оказали также Первая мировая и Гражданская войны. В целом у удмуртов в возрасте 60 лет и старше женщин было в 3,7 раза больше мужчин.
Анализ возрастно-полового состава удмуртов по переписи 1979 г.
К концу 1970-х гг. количество удмуртов в республике несколько сократилось. По переписи населения 1979 г. в Удмуртской АССР проживало 479 702 удмурта: 212 054 мужчины (44,2 %) и 267 648 женщин (55,8 %). Таким образом, разница между ними стала еще меньше по сравнению с предыдущей переписью. Баланс между сельскими (298 719 чел., 62,3 %) и городскими удмуртами вследствие урбанизационных процессов также несколько выровнялся (180 983 чел., 37,7 %).
Возрастно-половая пирамида 1979 г. (рис. 4) отобразила временной сдвиг предыдущего среза удмуртского общества. Силуэт пирамиды в целом повторял линии 1970 г. с учетом повзросления каждой категории, хотя полной экстраполяции не случилось, в основном, из-за миграции. Сама пирамида сузилась, ни в одной из возрастных категорий не насчитывалось более 60 тыс. чел.
90 и старше
85-89 80-84 75-79 70-74 65-69 60-64 55-59 50-54 45-49 40-44 35-39 30-34 25-29 20-24 15-19 10-14 5-9 0-4
рше
У
11291 18555
15592 19917
14460 17127
11328 12528
10515 10391
20913 20424
26047 26006
27863 27555
21498 21426
17732 17572
19041 18549
Е
к
40000 30000 20000 10000
10000 20000 30000 40000
■ Мужчины Женщины
Рис. 4. Удмурты УАССР по полу и возрасту, по переписи 1979 г., чел. [ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 602. Л. 3,4]5
При этом в 1979 г. перепись зафиксировала всю глубину новой демографической ямы, образованную детьми, рожденными поколением, появившимся в годы Великой Отечественной войны. Она начала проявляться еще во время предыдущей переписи на детях в возрасте 0-4 года. На пирамиде 1979 г. ее «дно» пришлось на категорию 5-9 лет.
К 1979 г. уменьшилась доля молодежи. На долю детей до 15 лет пришлось лишь 24,1 % удмуртского населения УАССР (по РСФСР у удмуртов - 22,4 %). Если говорить о РСФСР в целом, то доля детей была еще меньше - 21,6 % [Денисенко, Хараева 2004]. Такое резкое уменьшение было связано с падением рождаемости, которое у удмуртов республики началось еще с 1960 г., а в 1969 г. количество рождений находилось на самом минимальном уровне за все послевоенное время наблюдений [Уваров 2019, 248-249]. Именно поэтому категория 5-9 лет оказалась наименьшей среди детских. К 1979 г. рождаемость выросла, однако не достигла даже уровня начала 1960-х гг. Тем не менее постепенное, на протяжении 1970-х гг., повышение рождаемости позволило выбраться из очередной демографической ямы.
Сократилась разница между сельскими и городскими удмуртами по доле детей: у первых она составляла 18,3 %, у вторых - 27,7 % (рис. 5 и 6). Также можно отметить, что сельских удмуртов в возрасте до 15 лет оказалось лишь в 2,5 раза больше, чем городских.
Удельный вес удмуртов в трудоспособном возрасте (15-59 лет) в Удмуртии вырос до 64,1 %, в то время как у удмуртов в РСФСР рост был более значительным, до 66,3 % (в целом по РСФСР -64,7 %) [Денисенко, Хараева 2004]. Доля трудоспособных удмуртов в республике повысилась как в городских поселениях (до 72,0 %), так и в сельской местности (до 59,2 %). При этом разница в городах и сельской местности несколько сократилась.
Очевидно, что столь высокий удельный вес городских удмуртов в трудоспособном возрасте может быть объясним только миграцией из деревни. Если посмотреть на возрастно-половую пирамиду удмуртского населения в городах, то в ней особо выделяются категории 15-19, 20-24, 25-29 лет. На долю только этих трех когорт пришлись более половины от всех трудоспособных удмуртов в городах. Неестественным было и соотношение городских мужчин и женщин. В категории 15-19 лет первых было в 1,5 раза меньше, в категории 20-24 года - в 1,2 раза.
Влияние миграции прослеживается и при сравнении одних и тех же когорт с учетом временного интервала. Так, возрастная категория 30-34 года, с которой начинается демографическая яма, имела численность всего 20906 чел., поскольку являлась поколением, рожденным в конце войны и в первые послевоенные годы. В 1970 г. эта когорта почти полностью совпадала с возрастной группой 20-
5 В диаграмме не учтены 16 мужчин и 28 женщин удмуртской национальности, не указавших возраст.
24 года, насчитывавшей 27540 удмуртов. Сокращение размеров за межпереписной период вполне объяснимо смертностью и просто несовпадением границ (прошло не десять лет, а девять).
90 и более 85-89 80-84 75-79 70-74 65-69 60-64 55-59 50-54 45-49 40-44 35-39 30-34 25-29
20-24 ■
15-19 10-14 5-9 0-4
15000 10000 5000 5000 10000 15000 20000
■ Мужчины Женщины
Рис. 5. Городские удмурты УАССР по полу и возрасту, по переписи 1979 г., чел. [ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 602. Л. 9, 10]6
90 и более 85-89 80-84 75-79 41 105 284 697 312 785 1966 4534
70-74 1549 7199
65-69 2490 9375
60-64 2226 7620
55-59 2907 8065
50-54 _ 6945 12772
45-49 10475 8811 13966
40-44 10834
35-39 6021 6951
30-34 5044 4834
25-29 10469 9573
20-24 14367 12003
15-19 ■ 18833 14042
10-14 16430 16325
5-9 12265 12243
0-4 12838 12507
25000 20000 15000 10000 5000 5000 10000 15000 20000
■ Мужчины Женщины
Рис. 6. Сельские удмурты УАССР по полу и возрасту, по переписи 1979 г., чел.
[ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 602. Л. 15, 16]7
Однако следующая возрастная группа (35-39 лет) в 1979 г. имела общую численность 23856 чел., а в 1970 г. 25-29-летних насчитывалось всего 19616 чел. То есть между переписями группа должна была сократиться опять же вследствие смертности, но ее размеры выросли, и случилось это именно благодаря миграции.
Удельный вес удмуртов в старшем возрасте (60 лет и более) в республике вырос к 1979 г. до 11,8 %, у удмуртов РСФСР показатель был почти такой же - 11,3 % (в то время как в целом по РСФСР доля старшего поколения равнялась 13,7 %) [Денисенко, Хараева 2004]. В Удмуртии в старшем возрасте находилось 13,1 % сельских удмуртов, у городских удмуртов - 9,6 %.
6 В диаграмме не приводятся 9 мужчин и 19 женщин удмуртской национальности, не указавших возраст.
7 В диаграмме не учтены 7 мужчин и 9 женщин удмуртской национальности, не указавших возраст.
Увеличилась доля женщин среди старшего поколения, что стало следствием мужских потерь во время Великой Отечественной войны. Удмурток в возрасте 60 лет и старше оказалось уже в четыре раза больше мужчин.
Выводы
Анализ половозрастного состава удмуртов за 1970 и 1979 гг. отчетливо показал демографические ямы, вызванные как прямыми, так и косвенными потерями во время Великой Отечественной войны. Их сохранение на столь значительном временном удалении от победы указывает на крайне негативные последствия войны для демографических процессов у удмуртов. В частности, в 1970 г. численность 25-29-летних удмуртов, зачатия и рождения которых относятся именно к периоду Великой Отечественной войны, в 1,8 раза уступала возрастной группе 30-34 года. То же соотношение сохранялось между возрастами 45-54 года и 40-44 лет, что показывает уже прямые военные потери.
Изучение материалов переписей за 1970 и 1979 гг. показало не только ямы, вызванные прямыми и косвенными военными потерями. Расходящиеся от них волны обусловили возникновение новых ям. Так, малочисленное поколение, рожденное в годы войны и послевоенное время, не смогло дать многочисленное потомство, что заметно уже на возрастно-половой пирамиде 1970 г. и особенно отчетливо видно в 1979 г. Чередование демографических ям заметно снижало воспроизводственный потенциал удмуртов.
ЛИТЕРАТУРА
Владыкин В. Е., Христолюбова Л. С. Этнография удмуртов: Учебное пособие по краеведению. Ижевск: Удмуртия, 1997. 248 с.
Денисенко М. Б., Хараева О. А. Возрастная структура народов РСФСР, 1959-1989 годы // Население и кризисы: Региональные и этнические особенности демографического развития России и СССР / под ред. И. А. Даниловой, М. Б. Денисенко. М.: МАКС Пресс, 2004. Вып. 10. С. 66-83.
Зубарев С. П. В боях за Родину: о ратных подвигах сыновей и дочерей Удмуртии. Ижевск: Удмуртия, 1990. 472 с.
Лаллукка С. Восточно-финские народы России: анализ этнодемографических процессов. СПб.: Европейский Дом, 1997. 391 с.
Уваров С. Н. Демографические и ассимиляционные процессы среди удмуртов во второй половине ХХ века // Ежегодник финно-угорских исследований. 2018. Т. 12. № 1. С. 107-123.
Уваров С. Н. Сельское население Удмуртии в годы Великой Отечественной войны: демографический аспект: монография. Ижевск: ФГБОУ ВПО Ижевская ГСХА, 2014. 172 с.
Уваров С. Н. Этнодемографические процессы в Удмуртии в 1959-1989 гг.: монография. Ижевск: ФГБОУ ВО Ижевская ГСХА, 2019. 283 с.
Удмурты: историко-этнографические очерки / науч. ред. В. В. Пименов. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1993. 392 с.
Фаузер В. В. Финно-угорские народы в современном мире // Ежегодник финно-угорских исследований. 2011. № 3. С. 111-125.
Христолюбова Л С. Этнодемографические процессы в Удмуртии // Феномен Удмуртии. М.Ижевск: Удмуртия, 2002. Т. 3: Идеология этнической мобилизации, кн. 1: Удмуртское национальное движение. С. 38-49.
Чернышева И. В. Этнодемографические процессы в Удмуртской Республике, 1989-1999 гг.: дисс... канд. ист. наук. Ижевск, 2001. 247 с.
Поступила в редакцию 09.07.2023
Уваров Сергей Николаевич,
кандидат исторических наук заведующий кафедрой Удмуртский государственный аграрный университет 426069, Россия, г. Ижевск, ул. Студенческая, д. 11 E-mail: sergey.uvarov@mail.ru
S. N. Uvarov
DEMOGRAPHIC ECHO OF THE WAR AMONG THE UDMURTS (ON THE MATERIALS OF THE 1970 AND 1979 CENSUSES)
DOI: 10.35634/2224-9443-2024-18-2-257-266
Based on unpublished archival sources, the article introduces into scientific circulation information about the age and sex composition of the Udmurts of the Udmurt Autonomous Soviet Socialist Republic in 1970 and 1979 throughout the republic, in urban settlements and rural areas by five-year age groups. An analysis of the results of the all-Union censuses of 1970 and 1979 showed demographic gaps caused by both direct and indirect losses during the Great Patriotic War. Changes in the demographic structure of the Udmurt society, reflected in the constructed age and sex pyramids, also clearly allow us to observe among the Udmurts: the reaction to cataclysms like the famine of 1947; migration movement, the vector of which was directed to urban settlements; gender asymmetry, which arose mainly as a result of the wars that took place in the first half of the 20th century. A study of census materials for 1970 and 1979 showed not only demographic pits caused by direct and indirect military losses. Waves diverging from them caused the emergence of new pits. Thus, the small generation born during the war years and the post-war period could not produce numerous offspring, which is already noticeable on the age-sex pyramid of 1970 and is especially clearly visible in 1979. The alternation of demographic pits significantly reduced the reproductive potential of the Udmurts.
Keywords: Udmurts, gender and age composition, 1970 and 1979 censuses, the Great Patriotic War, demographic echo of the war, demographic processes.
Citation: Yearbook of Finno-Ugric Studies, 2024, vol. 18, issue 2, pp. 257-266. In Russian.
REFERENCES
Vladykin V. E., Khristolyubova L. S. Etnografiya udmurtov: Uchebnoe posobie po kraevedeniyu [Ethnography of the Udmurts: A Study Guide on Local Lore]. Izhevsk, Udmurtiya Publ., 1997. 248 p. In Russian.
Denisenko M. B., Kharaeva O. A. Vozrastnaya struktura narodov RSFSR, 1959-1989 gody [Age structure of the peoples of the RSFSR, 1959-1989]// Naselenie i krizisy: Regional'nye i etnicheskie osobennosti demo-graficheskogo razvitiya Rossii i SSSR [Population and crises: Regional and Ethnic Peculiarities of Demographic Development in Russia and the USSR]. Moscow: MAKS Press Publ., 2004. Iss. 10. Pp. 66-83. In Russian.
Zubarev S. P. V boyakh za Rodinu: o ratnykh podvigakh synovei i docherei Udmurtii [In the battles for the Motherland: about the feats of arms of the sons and daughters of Udmurtia]. Izhevsk: Udmurtiya Publ., 1990. 472 p. In Russian.
Lallukka S. Vostochno-finskie narody Rossii: analiz etnodemograficheskih processov [The Eastern Fin-noUgric peoples of Russia: an analysis of ethnic and demographic processes]. Saint Petersburg: Evropejskij Dom Publ., 1997. 391 p. In Russian.
Uvarov S. N. Demograficheskie i assimilyatsionnye protsessy sredi udmurtov vo vtoroi polovine XX veka [Demographic and assimilation processes among the Udmurts in the second half of the XX century] // Ezhegodnik finno-ugorskikh issledovanii [Yearbook of Finno-Ugric Studies], 2018. Vol. 12. No. 1. Pp. 107-123. In Russian.
Uvarov S. N. Sel'skoe naselenie Udmurtii v gody Velikoi Otechestvennoi voiny: demograficheskii aspect [Rural population of Udmurtia during the Great Patriotic War: demographic aspect]: monografiya. Izhevsk: FGBOU VPO Izhevskaya GSKhA Publ., 2014. 172 p. In Russian.
Uvarov S. N. Etnodemograficheskie protsessy v Udmurtii v 1959-1989 gg. [Ethno-demographic processes in Udmurtia in 1959-1989]: monografiya. Izhevsk: FGBOU VO Izhevskaya GSKhA Publ., 2019. 283 p. In Russian.
Udmurty: istoriko-etnograficheskie ocherki [The Udmurts: historical and ethnographic essays]. Izhevsk, UIIYaL UrO RAN Publ., 1993. 392 p. In Russian.
Fauzer V. V. Finno-ugorskie narody v sovremennom mire [The Finno-Ugric peoples in the modern world]. Ezhegodnik finno-ugorskikh issledovanii [Yearbook of Finno-Ugric Studies], 2011, no. 3, pp. 111-125. In Russian Khristolyubova L. S. Etnodemograficheskie protsessy v Udmurtii [Ethnodemographic processes in Udmurtia]. Fenomen Udmurtii [The Phenomenon of Udmurtia]. Moscow-Izhevsk, Udmurtiya Publ., 2002. T. 3: Ide-ologiya etnicheskoi mobilizatsii [The ideology of ethnic mobilization], kn. 1: Udmurtskoe natsional'noe dvizhenie [The Udmurt national movement], pp. 38-49. In Russian.
Chernysheva I. V. Etnodemograficheskie protsessy v Udmurtskoi Respublike, 1989-1999 gg.: Dis. kand. ist. nauk [Ethno-demographic processes in the Udmurt Republic, 1989-1999. Cand. hist. sci. diss]. Izhevsk, 2001. 247 p. In Russian.
Received 09.07.2023
Uvarov Sergey Nikolayevich
Candidate of Historical Sciences Head of department Udmurt State Agrarian University 11, Studencheskaya st., Izhevsk, 426069, Russia.
E-mail: sergey.uvarov@mail.ru
