CC BY
52
УДК 314:39(470.51) С. Н. Уваров
ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ И АССИМИЛЯЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ СРЕДИ УДМУРТОВ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ ХХ ВЕКА*
На основе значительного массива статистических данных, впервые вводящихся в научный оборот, в статье анализируются воспроизводственные (рождаемость, смертность, естественный прирост) и ассимиляционные процессы среди удмуртов Удмуртской Республики в 1958-1996 гг., когда число рождений сократилось более чем в 3 раза. Особенно сильно рождаемость падала в 1960-е гг. и в перв. пол. 1990-х. Смертность же на протяжении того же периода неуклонно росла, особенно - в 1970-е гг. Тем не менее временами наблюдалось снижение смертности, самое заметное - в годы перестройки, в результате антиалкогольной кампании. В 1993 г. естественный прирост удмуртского населения сменился убылью. В целом в результате превышения рождаемости над смертностью за 1958-1996 гг. (без 1981 г.) естественный прирост у удмуртов в Республике составил 197114 чел. Поскольку, по данным переписей, численность удмуртов республики за 1959-2002 гг. сократилась на 15329 чел., можно предположить, что они были активно втянуты в ассимиляционные процессы. Также в статье рассчитаны относительные показатели и проведен сравнительный анализ рождаемости, смертности, естественного прироста у русских, удмуртов и татар Удмуртии в 1959, 1970, 1979 и 1989 гг. Рождаемость у удмуртов республики весь рассматриваемый период была гораздо выше, чем у русских или татар и в городах, и в сельской местности. Смертность тоже была выше, но в городских поселениях коэффициент относительной смертности у удмуртов был одним из самых низких. Естественный прирост среди удмуртов был намного выше, чем у русских весь рассматриваемый период. С татарами наблюдался паритет: в 1959-м и 1989-м удмурты немного опередили татар; в 1970-м и 1979-м -уступили.
Ключевые слова: этнодемографические процессы, население, финно-угорские народы, удмурты, Удмуртия, рождаемость, смертность, естественный прирост, ассимиляция. *
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ. Проект «Исследование этнодемографического развития Удмуртии в XX - начале XXI века в целях сохранения полиэтнического многообразия и этнополитической стабильности» №16-11-18005.
Демографическое развитие финно-угорских народов не раз становилось предметом изучения [см. напр.: Ежова, Стрелков 2010; Логинова, Реброва 2013; Мясникова 2015; Фаузер 2011, Шабаев 2005; ЬаЛикка 1990]. Особый интерес для исследователей представляет кон. ХХ - нач. XXI в., что неудивительно. За 1989-2002 гг. финно-угорская группа в целом уменьшилась на 480,3 тыс. чел., хотя даже за период 1939-1959 гг., на который выпала Великая Отечественная война, сокращение составило 335,9 тыс. чел. В 2002-2010 гг. она уменьшилась еще на 390,9 тыс. чел. [Фаузер 2011, 116; Логинова, Реброва 2013, 91]. Однозначного ответа, почему это произошло, - дать невозможно. Для аргументированных выводов необходимо проанализировать ряд демографических процессов, таких как естественное движение, результативность этнической миграции и ассимиляционные процессы. По мнению В. В. Фаузера, для ответов на поставленные временем вопросы о дальнейшей судьбе финно-угорских народов нужно провести исследования во всех субъектах их проживания [Фаузер 2011, 122]. Очевидно, что рассматривать нужно не только нынешнее положение, но и более ранний период.
Один из важнейших демографических процессов, влияющих на численность народа, - воспроизводство. Изучать его проблематично, поскольку последние статистические материалы, характеризующие этническую рождаемость и смертность, были опубликованы в 1920-е гг. Поэтому исследователи анализируют в основном показатели по населению того или иного финно-угорского региона в целом. Между тем с кон. 1950-х гг. после долгого перерыва возобновилась практика сбора текущей статистики воспроизводства по отдельным национальностям, но она не публиковалась. Так, в Центральном государственном архиве УР хранятся материалы, показывающие естественное движение самых многочисленных этнических групп республики вплоть по 1996 г. (за более современный период данные не отложились). Исключением явился лишь 1981 г., когда учет этнического воспроизводства не проводился. Очевидно, в архивах других регионов имеются аналогичные материалы. Эти неопубликованные источники позволяют в полной мере отследить ежегодную динамику рождаемости и смертности финно-угорских народов практически на всем протяжении вт. пол. ХХ в. В определенной мере материалы текущей статистики помогут и в изучении ассимиляционных процессов.
К крупнейшим в России этническим группам относятся удмурты, занимающие среди финно-угорских народов второе место после мордвы. Рассмотрим демографические и ассимиляционные процессы среди представителей титульной нации в Удмуртии, где сконцентрирована большая их часть. По переписи 2010 г. в Республике было сосредоточено 74,3 % удмуртов, проживавших в стране [Финно-угорский мир 2012, 29].
Этническим аспектам воспроизводства населения Удмуртии посвящен ряд исследований [Ежова 2014; Сумачева 2009, 95-113; Удмурты 1993, 57-65; Христолюбова 2002; Чернышева 2001; ЬаНикка 1990, 166-173], однако они основаны на ограниченной источниковой базе. Авторы оперируют в них лишь материалами переписей либо данными текущей статистики, характеризующими естественное движение населения Удмуртии в целом. Первые позволяют узнать среднее число рожденных детей у удмуртского населения на момент проведения переписи [см. напр.: Христолюбова 2002; Чернышева 2001]; вторые - рождае-
мость и смертность в районах преимущественного проживания удмуртов [см. напр.: Ежова 2014]. Сравнивая рождаемость удмуртов в 1926 и 1958-1959 гг., Н. Н. Ежова упоминает статистические справочники ЦСУ РСФСР за 1926 и 1960 гг., но ссылок на них не делает [Ежова 2014, 22]. Использовалась также медицинская статистика, что позволило ученым из Ижевской государственной медицинской академии проанализировать смертность удмуртов, правда, уже касательно нач. XXI в. [Об этнической смертности...].
На ассимиляционные процессы среди удмуртов одним из первых обратил внимание К. И. Куликов [Куликов 1988]. О данной проблеме писали также Г. К. Шкляев [Удмурты 1993, 330-332], В. Е. Владыкин, Л. С. Христолюбо-ва [Владыкин, Христолюбова 1997]. Этот аспект в ряде работ рассматривал В. С. Воронцов [Воронцов 1997; 1999]. По мнению ученых, главным каналом в ассимиляционных процессах выступают межэтнические браки; большую роль в смене этнической идентичности играет также языковая ассимиляция. Однако никто из них не оценивал масштабы ассимиляционных процессов среди удмуртов.
Таким образом, можно констатировать, что заявленная нами тема практически не изучена. Отсутствие данных о естественном движении и ассимиляционных процессах среди удмуртов не позволяет делать надежные выводы. В результате появляются утверждения, к примеру, о том, что превышение смертности над рождаемостью - это основная причина сокращения численности титульной нации Удмуртии в 1989-2002 гг., но доказательства или источники не приводятся [см. напр.: Поздеев 2007, 89]. В больших по объему историко-этнографических очерках (2012 г.) этническая специфика воспроизводства населения Удмуртии не прослеживается [Удмуртская Республика 2012, 10-18].
Как видно из табл. 1, в настоящее время из трех самых крупных национальностей, проживающих в УР, удмурты находятся в наиболее сложном демографическом положении. С 1989-го по 2010 г. их численность сократилась сильнее всего - на 17,3 %. У русских за этот же период сокращение составило только 3,5 %, у татар - 10,6 %. Вследствие этого удельный вес удмуртов в Республике снизился до 27 %. Необходимо отметить также урбанизационные процессы, в которые во вт. пол. ХХ в. удмурты были втянуты наиболее активно. Доля проживавших в городах у них увеличилась сильнее всего (с 18,5 % в 1959 г. до 44,7 % в 1989 г.), в то время как русские и (особенно) татары уже стали в большинстве городскими нациями.
Таблица 1
Распределение городского и сельского населения Удмуртии по национальности
Год Национальность Все население Городское население Сельское население
чел. % чел. % чел. %
1959 Все национальности 1336927 100 593875 100 743052 100
Русские 758770 56,8 440423 74,2 318347 42,8
Удмурты 475913 35,6 87951 14,8 387962 52,2
Татары 71930 5,4 48102 8,1 23828 3,2
1970 Все национальности 1417675 100 808611 100 609064 100
Русские 809563 57,1 577064 71,4 232499 38,2
Удмурты 484168 34,2 135847 16,8 348321 57,2
Татары 87150 6,1 69170 8,6 17980 3,0
1979 Все национальности 1492172 100 975349 100 516823 100
Русские 870270 58,3 678773 69,6 191497 37,1
Удмурты 479702 32,1 180983 18,6 298719 57,8
Татары 99139 6,6 82953 8,5 16186 3,1
1989 Все национальности 1605663 100 1119773 100 485890 100
Русские 945216 58,9 762766 68,1 182450 37,5
Удмурты 496522 30,9 221865 19,8 274657 56,5
Татары 110490 6,9 94452 8,4 16038 3,3
2002 Все национальности 1570316 100 1094338 100 475978 100
Русские 944108 60,1 756376 69,1 187732 39,4
Удмурты 460584 29,3 204266 18,7 256318 53,9
Татары 109218 7,0 93060 8,5 16158 3,4
2010 Все национальности 1521420 100 1052153 100 469267 100
Русские 912539 60,0 715729 68,0 196810 41,9
Удмурты 410584 27,0 173518 16,5 237066 50,5
Татары 98831 6,5 82145 7,8 16686 3,6
Источник Переписи населения Российской Империи, СССР, 15 новых независимых государств [Эл. ресурс]. URL: http://demoscope.ru/weekly/ssp/census.php; Итоги Всероссийской переписи населения 2002 года. Население отдельных национальностей по возрастным группам и полу по субъектам Российской Федерации [Эл. ресурс]. URL: http://www.perepis2002.ru/index.html?id=17.
Динамика рождаемости, смертности и естественного прироста удмуртов в Удмуртии с 1958-го по 1996 год представлена в табл. 2. Отметим, что если во время переписи национальность записывалась по самоопределению, то текущая статистика определяла ее по паспорту. Для родившихся бралась национальность матери. По документам определялась национальность умершего (умершим младенцам приписывалась национальность матери). Важно также заметить, что статистические органы к сельскому населению относили жителей сельских населенных пунктов, а жители поселков городского типа и городов причислялись к городскому населению.
Рассмотрим сначала рождаемость. Для наглядности ее динамика представлена на рис. 1. Мы видим, что в кон. 1950-х гг. рождаемость среди удмуртов была на очень высоком уровне: превышала 17 тыс. чел. Львиная доля младенцев у удмуртских матерей появлялась в сельской местности (более 14 тыс. чел.).
С 1961 г. число родившихся быстро сокращается. Всего за 4 года (1961-1964 гг.) рождаемость упала до 11,5 тыс. чел. - более чем наполовину! Далее падение продолжилось, но уже не столь большими темпами. В итоге за одно лишь десятилетие удмуртов стало появляться на свет в 2 раза меньше (8,7 тыс. чел. в 1969 г. против 17,6 тыс. в i960 г.). В целом по Республике в 1960-е гг. тоже сильно уменьшалось число рождений, но в чуть меньших масштабах [Естественное движение].
Таблица 2
Рождаемость, смертность, естественный прирост у удмуртов Удмуртской Республики, чел.
Год Родилось (без Умерло (в знаменателе - Естественный
мертворожденных) умерших детей прирост
в возрасте до 1 года)
Городские поселения Сельская местность Вся республика Городские поселения Сельская местность Вся республика Городские поселения Сельская местность Вся республика
1958 2583 14614 17197 560/107 3926/774 4486/881 2023 10688 12711
1959 2592 14886 17478 601/131 4068/757 4669/888 1991 10818 12809
1960 3002 14633 17635 694/134 4002/750 4696/884 2308 10631 12939
1961 3052 12896 15948 772/132 3731/556 4503/688 2280 9165 11445
1962 2883 11281 14164 703/77 3792/439 4495/516 2180 7489 9669
1963 2556 10500 13056 786/81 3634/448 4420/529 1770 6866 8636
1964 2474 9022 11496 688/71 3287/291 3975/362 1786 5735 7521
1965 2497 8576 11073 715/55 3331/221 4046/276 1782 5245 7027
1966 2221 8020 10241 784/61 3631/249 4415/310 1437 4389 5826
1967 2180 7226 9406 897/70 3661/185 4558/255 1283 3565 4848
1968 2319 6583 8902 896/53 3680/195 4576/248 1423 2903 4326
1969 2559 6176 8735 958/65 3752/144 4710/209 1601 2424 4025
1970 2770 6130 8900 1114/53 3859/154 4973/207 1656 2271 3927
1971 2909 5915 8824 1083/37 3847/128 4930/165 1826 2068 3894
1972 3064 5824 8888 1090/53 3919/130 5009/183 1974 1905 3879
1973 3345 5764 9109 1205/60 3779/100 4984/160 2140 1985 4125
1974 3489 5728 9217 1271/69 3884/111 5155/180 2218 1844 4062
1975 3722 5934 9656 1381/57 4010/131 5391/188 2341 1924 4265
1976 3897 6035 9932 1387/62 3945/144 5332/206 2510 2090 4600
1977 3986 5992 9978 1542/66 4179/120 5721/186 2444 1813 4257
1978 3980 5958 9938 1743/84 4214/156 5957/240 2237 1744 3981
1979 4050 6049 10099 1748/58 4255/113 6003/171 2302 1794 4096
1980 4173 6003 10176 1816/56 4400/103 6216/159 2357 1603 3960
1982 4611 6221 10832 1812/71 3805/70 5617/141 2799 2416 5215
1983 5025 7027 12052 1933/64 4029/101 5962/165 3092 2998 6090
1984 4774 6476 11250 1916/71 4219/130 6135/201 2858 2257 5115
1985 4849 6608 11457 1991/81 4034/119 6025/200 2858 2574 5432
1986 4999 6917 11916 1773/80 3114/117 4887/197 3226 3803 7029
1987 5278 6845 12123 1751/81 3139/126 4890/207 3527 3706 7233
1988 4891 6112 11003 1866/70 2954/118 4820/188 3025 3158 6183
1989 4391 5603 9994 1903/82 2937/76 4840/158 2488 2666 5154
1990 3981 5110 9091 1960/48 3112/78 5072/126 2021 1998 4019
1991 3391 4833 8224 1957/51 3029/64 4986/115 1434 1804 3238
1992 2965 4369 7334 2326/61 3358/66 5684/127 639 1011 1650
1993 2411 3605 6016 2913/52 4137/69 7050/121 - 502 - 532 - 1034
1994 2315 3506 5821 3179/41 4341/67 7520/108 - 864 - 835 - 1699
1995 2128 3264 5392 3036/44 4153/50 7189/94 - 908 - 889 - 1797
1996 2017 3087 5104 2850/29 3796/48 6646/77 - 833 - 709 - 1542
Итого 128329 269328 397657 57600/ 2618 142943/ 7698 200543/ 10316 70729 126385 197114
Источник: ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. Л. 33-35об; Д. 100. Л. 36-38об; Д. 107. Л. Д. 131. Л. 45-47об; Д. 162. Л. 40-42об; Л. 50-52об; Д. 216. Л. 48-50об; Д. 288. Л. Д. 280. Л. 43-45об; Д. 291. Л. 37- 39об; Л. 52-54об; Д. 376. Л. 77-79об; Д. 388. Л. Д. 427. Л. 58-60об; Д. 438. Л. 55-57об; Л. 7-9; Д. 468. Л. 7-9; Д. 475. Л. 14-16; Д. 512. Л. 7-12; Д. 521. Л. 7-12; Д. 532.
7. Д. 85. Л. 48-50об; . 30-32об; Д. 115. Л. 27-Д. 171. Л. 37-39об; Д . 43-45об; Д. 239. Л. 29 Д. 321. Л. 41-43об; Д. . 84-86об; Д. 408. Л. 57-Д. 446. Л. 52-55об; Д Д. 483. Л. 7-9; Д. 491. Л. 7-12.
Д. 87. Л. 42-44об; Д. 93 -29об; Д. 123. Л. 24-26об 191. Л. 35-38об; Д. 205 '-32об; Д. 270. Л. 40-42об 332. Л. 39- 41об; Д. 344 -59об; Д. 417. Л. 50-52об . 454. Л. 39-41об; Д. 461 Л. 7-12; Д. 501. Л. 7-12
Рис. 1. Рождаемость и смертность у удмуртов Удмуртии в 1958-1996 гг., чел.
В наибольшей степени сокращение рождаемости у удмуртов проявилось в сельской местности. Можно было бы связать это с происходившей урбанизацией. Но более чем двукратное падение рождаемости за 1960-е гг. в сельской местности не компенсировалось увеличением рождаемости в городах, куда перебирались удмурты (более того, в городах число рождений сократилось с 3 тыс. до 2,5 тыс. чел.). Да и число сельских удмуртов в 1959-1970 гг. уменьшилось всего на 10,2 % (табл. 1).
Причины резкого падения рождаемости следует искать, скорее всего, в распространении внутрисемейного регулирования деторождения. Об этом свидетельствовало существенное уменьшение средних размеров семьи. В 1959 г. 40,3 % семей, где глава относился к удмуртам, были из 5 человек и более. В 1979 г. таких больших семей было лишь 27,8 %. Правда, в последнем случае речь идет о семьях, в которых все были удмуртами [ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 318. Л. 2; Д. 632. Л. 32].
Аборты как один из способов регулирования деторождения до ноября 1955 г. были запрещены, но затем Указом Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене запрещения абортов» производство операции искусственного прерывания беременности было разрешено всем женщинам при отсутствии медицинских противопоказаний. Количество абортов стало резко нарастать (табл. 3). Особенно выросло их число на селе: сельским женщинам было сделано в 1962 г. в 4,5 раза абортов больше, чем в 1955 г.; городским - в 3 раза. Тем не менее в городах прерывали беременность чаще, чем в сельской местности (например, в 1962 г. -
в 3 раза). К сожалению, данные Статуправления УАССР по абортам не отражают их распределение по национальностям, поэтому можно лишь предположить, что среди удмуртов количество прерываний беременности также было значительным. Не удалось и в архивных материалах статистических органов обнаружить сведения о количестве абортов после 1962 г.
Таблица 3
Количество произведенных абортов в Удмуртской АССР
1955 1956 1957 1958 1959 1960 1961 1962
Всего по республике 17760 31131 36512 43790 45896 48936 55594 59125
Городская местность 14406 23914 26995 30709 32214 35171 40222 43893
Сельская местность 3354 7217 9517 13081 13682 13765 15372 15232
Источник-. ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 7. Д. 87. Л. 84; Д. 107. Л. 66.
По мнению статистиков того периода, ссылающихся на заявления работников женских консультаций и роддомов, женщин толкали на аборты недостаток детских учреждений и стесненные жилищные условия [ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 7. Д. 100. Л. 68]. Однако свою роль, очевидно, сыграла и социально-экономическая политика, проводившаяся в стране. В конце правления Н. С. Хрущева стали очевидными провалы в аграрном реформировании страны [см. напр.: Зеленин 2001; Никонов 1995].
Распространению индивидуального регулирования деторождения способствовал существенный рост образовательного уровня населения. В частности, в 1959 г. на каждую тысячу населения Удмуртской АССР в возрасте 10 лет и старше приходилось 27 удмуртов с общим средним образованием, 28 - со средним специальным, 6 - с высшим. К 1970 г. эти цифры выросли до 64, 39 и 15 чел. соответственно [ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 491. Л. 21].
С 1970 г. у удмуртов начался устойчивый рост рождаемости, продолжавшийся до 1983 г. (некоторое падение по сравнению с предыдущим годом наблюдалось лишь в 1971 и 1978 гг.). За 1970-1983 гг. он составил 38 %. Особенно большой скачок случился в 1983 г. В большей степени этот рост был поддержан городскими удмуртами. У них за этот период рождаемость выросла почти в 2 раза: если в 1969-м в городах родилось 2559 удмуртов, то в 1983-м - 5025.
С 1988 г. началось лавинообразное падение рождаемости, обусловленное трансформационными процессами: распад СССР и радикальные реформы нач. 1990-х). К 1996 г. рождаемость сократилась более чем наполовину, упав до исторического минимума. При этом в сельской местности падение, хотя и началось раньше (с 1987 г.), было меньшим, чем в городах, что было характерно и для всего населения Республики. Очевидно, что в условиях резкого снижения уровня жизни, на селе было больше возможностей для самообеспечения.
При рассмотрении рождаемости ученые используют также относительные показатели, позволяющие провести сравнительный анализ. Поскольку Статистическое управление Удмуртии такие показатели составляло в отношении всего населения Республики, для удмуртов пришлось рассчитать их самостоятельно. Сделать это удалось лишь по отношению к переписным годам, когда была известна точная численность каждой этнической группы.
При этом общие коэффициенты высчитывались путем деления абсолютного числа родившихся по каждой национальности за 1959, 1970, 1979 и 1989 гг. на численность данной этнической группы в Республике на начало соответствующего года и умножения полученного результата на 1000. Ценность произведенных расчетов несколько снижают следующие моменты. Во-первых, в делителе оказалась численность на начало года, т.е. на момент проведения переписей, хотя общие коэффициенты высчитываются делением на среднегодовую численность населения. Во-вторых, были смешаны не полностью сопоставимые данные переписей и текущей статистики. Наконец, специалисты считают необходимым при анализе демографических процессов для предотвращения искажения использовать не общие коэффициенты рождаемости и смертности, а стандартизированные. Однако, на наш взгляд, эти моменты несильно снижают ценность проведенных расчетов, поскольку за год численность менялась незначительно, а стандартизированные коэффициенты, как правило, применяются, когда сравнивается население разных территорий либо разных периодов [Методы стандартизации...]. Зато в нашем случае появилась возможность не только оценить динамику рождаемости у удмуртов за разные годы, но и сравнить ее с аналогичными показателями у русских и татар республики. Результаты расчетов представлены в табл. 4.
Таблица 4
Общие коэффициенты рождаемости, смертности и естественного прироста у русских, удмуртов и татар Удмуртии, на 1000 чел.
Год Рождаемость Смертность Естественный
прирост
Городские поселения Сельская местность Вся республика Городские поселения Сельская местность Вся республика Городские поселения Сельская местность Вся республика
русские 24,3 29,3 26,4 7,5 9,9 8,5 16,8 19,4 17,9
1959 удмурты 29,5 38,4 36,7 6,8 10,5 9,8 22,6* 27,9 26,9
татары 31,4 33,3 32,1 7,2 8,5 7,6 24,3* 24,8 24,5
русские 15,8 13,7 15,2 8,3 11,1 9,1 7,5 2,6 6,1
1970 удмурты 20,4 17,6 18,4 8,2 11,1 10,3 12,2 6,5 8,1
татары 17,0 11,2 15,8 6,8 7,4 6,9 10,2 3,8 8,9
русские 16,6 16,3 16,5 10 14,4 11 6,6 2,0 5,6
1979 удмурты 22,4 20,2 21,0 9,7 14,2 12,5 12,7 6,0 8,5
татары 18,8 17 18,5 9,1 11,4 9,5 9,7 5,6 9,0
русские 14,6 16,3 15,0 9,3 11,4 9,7 5,4 4,9 5,3
1989 удмурты 19,8 20,4 20,1 8,6 10,7 9,7 11,2 9,7 10,4
татары 18,1 17,3 18,0 8,8 9,3 8,8 9,3 8,0 9,2
Источник. ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 7. Д. 376. Л. 78-79об; Д. 468. Л. 8-9; 14; 15.
* Цифра не совпадает с разницей между рождаемостью и смертностью из-за округления.
За 1959-1989 гг. относительная рождаемость сократилась у удмуртов в 1,8 раза, т.е. несколько сильнее, чем абсолютная. При этом в городах сокращение составило 1,5 раза, а на селе - 1,9. Такой сильный разброс объясняется высоким уровнем рождаемости в сельской местности в 1959 г.: он превысил коэффициент рождаемости в городах Удмуртской АССР на 8,9 промилле. У русских и татар сокращение составило те же 1,8 раза, однако отклонение от средней по республике цифры по городским поселениям и сельской местности было менее заметным.
За весь рассматриваемый период относительная рождаемость у удмуртов была выше, чем у татар (находились на 2 месте) и русских (на 3 месте), причем и в городах, и сельской местности. При этом у всех трех национальностей рождаемость в 1959 и 1989 гг. была выше в сельской местности, а в 1970 и 1979 гг. -в городах. Это объясняется, скорее всего, активным привлечением в 19601970-е гг. жителей сел и деревень для работы на заводах, что увеличивало среди горожан долю лиц репродуктивного возраста.
Далее проанализируем смертность. На протяжении кон. 1950-1960-х гг. число умерших удмуртов было относительно стабильным и колебалось в пределах 4-4,7 тыс. чел. в год. На 1964 г. пришелся минимум, а затем начался неуклонный рост вплоть до 1980 г. (кроме незначительного падения в 1971, 1973, 1976 гг.). Особенно сильно выросла смертность за 1970-е гг.: ежегодно умирало в среднем 5346 чел., т.е. на 907 чел. больше, чем в 1960-е гг.
В 1980-е гг. в среднем за год умирало уже 5488 чел., или на 142 чел. больше, чем в предыдущее десятилетие. Однако с началом перестройки смертность среди удмуртов резко пошла на убыль. Если в 1985 г. снижение было еще не очень большим, то в следующем году умерло на 1138 чел. меньше. Это было самое значительное падение смертности за все время, на которое мы располагаем данными. По нашему мнению, столь заметное снижение смертности было обусловлено антиалкогольной кампанией. И у русских, и у удмуртов, и у татар смертность упала сильнее всего в сельской местности, положительно сказалась на мужчинах: у всех трех этносов наблюдалось большее снижение смертности в сравнении с женщинами. Если же говорить о смертности на протяжении всей кампании, то в наибольшей степени она снизилась у мужчин-удмуртов [Уваров 2016, 139].
Большое влияние на показатели общей смертности титульной нации в Республике оказывала динамика младенческой смертности. В кон. 1950-х гг. в структуре умерших 19,3 % составляли дети в возрасте до одного года. Благодаря успехам медицины этот показатель уменьшался и в пер. пол. 1990-х гг. составил 1,7 %. Если в 1958 г. умер 881 младенец, то в 1996 г. из родившихся умерло 77, т.е. более чем в 11 раз меньше. Наибольшее снижение младенческой смертности наблюдалось в 1960-е гг.
Относительная смертность, рассчитанная, как и относительная рождаемость, приведена в табл. 4. У удмуртов в Республике она была самой высокой (лишь в 1989 г. с ними сравнялись русские), у татар - самой низкой. Однако в городах коэффициент относительной смертности у удмуртов был одним из самых низких (в 1959 и 1989 гг. - самый низкий, в 1970 и 1979 гг. - на 2-м месте). Это говорит, скорее всего, о более молодом возрастном составе. Относительная смертность в городских поселениях была ниже не только у удмуртов, но и у других
этнических групп, что может объясняться и более качественным медицинским обслуживанием.
Что касается естественного прироста у удмуртов, то очень долгое время его обеспечивала сельская местность, причем в кон. 1950-1960-х гг. ее вклад был определяющим. «Переломным» стал 1972-й год, когда естественный прирост удмуртов в городах превысил прирост в сельской местности. Однако это превышение было незначительным. В 1986-1992 гг. (кроме 1990 г.) на селе вновь рождалось больше, чем умирало. С 1993 г. естественный прирост сменился убылью населения, как в городах, так и в сельской местности. За 4 года (1993-1996 гг.) в республике умерло на 6072 удмуртов больше, чем родилось. В целом за 1958-1996 гг. (без 1981 г.) естественный прирост удмуртов в Удмуртии составил 197114 чел.
Коэффициент естественного прироста у удмуртов был намного выше, чем у русских. С татарами наблюдался паритет: в 1959 и 1989 гг. удмурты немного опередили татар, в 1970 и 1979 гг. - уступили. Однако в сельской местности относительный показатель естественного прироста у удмуртов был выше, чем у других.
Зная результаты естественного прироста, можно оценить масштабы ассимиляции удмуртов во вт. пол. ХХ в. Для этого сопоставим данные переписей и текущей статистики. Как указывалось выше, текущая статистика определяла национальность родившегося по национальности матери. Во время переписи она записывалась по самоопределению. Не все представители той или иной этнической общности сохраняли национальную идентичность, полученную при рождении. Так что ассимиляция происходила, когда при переписи называлась другая национальность.
По материалам переписей, в 1959-1989 гг. удмуртов в Республике оказалось больше на 20609 чел. Согласно данным текущей статистики, за 1959-1988 гг. (1989 г. в расчеты не вошел, поскольку перепись проводилась в январе), естественный прирост составил у удмуртов 176414 чел. (табл. 2). Отчасти получившаяся разница была, конечно, вызвана внешней миграцией. Определить ее размеры по имеющимся источникам непросто. Однако, как удалось выяснить, в 1970-1980-е гг. сальдо внешней миграции было положительным, т.е. в Удмуртию прибывало удмуртов больше, чем выбывало за пределы республики [Уваров 2017, 174]. В 1960-е гг., по мнению Г. К. Шкляева, удмурты напротив, больше выезжали за пределы республики. Основная масса мигрирующих удмуртов направлялась в сельскохозяйственные районы страны, прежде всего, в Казахстан и юг России [Удмурты 1993, 59-60]. Поэтому в целом за 1959-1989 гг. сальдо внешней миграции было, скорее всего, незначительным, и, соответственно, она не сильно повлияла на изменение численности удмуртов в республике. То есть полученное расхождение между данными переписями и естественным приростом будет означать размеры ассимиляции, хотя тут нужно еще учитывать возрастной фактор.
Таким образом, в выводах отметим очень высокую рождаемость у удмуртов (которая была выше, чем у русских или татар республики) и в городах, и в сельской местности. Смертность также была выше, хотя в городских по-
селениях коэффициент относительной смертности у удмуртов был одним из самых низких. Тем не менее благодаря более высокой рождаемости естественный прирост у удмуртов был намного выше, чем у русских за весь рассматриваемый период, а татарам удмурты уступили лишь в 1970 и 1979 гг. С 1993 г. началась естественная убыль удмуртского населения, а когда она закончилась, определить не удалось: в архиве хранятся сведения о рождаемости и смертности по 1996 г. включительно.
Еще один вывод заключается в том, что естественная убыль даже в 1990-е гг. (по меньшей мере, до 1996 г.) не была основной причиной сокращения численности удмуртов. По данным переписей, в 1989-2002 гг. численность удмуртов уменьшилась на 35938 чел., а по данным текущей статистики за 1989-1996 гг. она выросла на 7989 чел. Сомнительно, чтобы за шесть лет (1997-2002 гг.) смертность удмуртов превысила рождаемость почти на 44 тыс. чел. То есть основной причиной сокращения численности удмуртов в новейший период необходимо признать ассимиляцию.
Ассимиляция - главная причина, по которой численность удмуртов во вт. пол. ХХ в. не росла вслед за естественным приростом. В целом в результате превышения рождаемости над смертностью за 1958-1996 гг. (без 1981 г.) естественный прирост у удмуртов в Удмуртии составил 197114 чел. Тем не менее, по данным переписей, численность удмуртов увеличилась за 1959-1989 гг. лишь на 20609 чел., а за 1959-2002 гг. - сократилась на 15329 чел.
ЛИТЕРАТУРА
Владыкин В. Е., Христолюбова Л. С. Этнография удмуртов: Учебное пособие по краеведению. Ижевск: Удмуртия, 1997. 248 с.
Воронцов В. С. Определение своей этнической принадлежности подростками в национально смешанных семьях // Вестник Удмуртского университета. 1997. № 8. С. 113-133.
Воронцов В. С. Проблемы национальной и языковой идентификации подростков из этнически смешанных семей Удмуртии // Вестник Удмуртского университета. 1999. № 4. С. 45-48.
Ежова Н. Н. Рождаемость в Удмуртии и ее этнические особенности // Здоровье, демография, экология финно-угорских народов. 2014. № 2. С. 20-23.
Ежова Н. Н., Стрелков Н. С. Исторический очерк демографических процессов финно-угорских народов России за истекшее столетие // Здоровье, демография, экология финно-угорских народов. 2010. № 3. С. 11-14.
Естественное движение населения Удмуртской Республики за 1939-2016 гг. [Эл. ресурс] . URL: http://udmstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/udmstat/ru/statistics/population/
Зеленин И. Е. Аграрная политика Н. С. Хрущева и сельское хозяйство. М.: Ин-т российской истории РАН, 2001. 304 с.
Куликов К. И. Большие проблемы «малого народа» II Наука Урала. 1988. 11 августа.
Логинова Н. Н., Реброва Т. П. Динамика численности финно-угорских народов II Финно-угорский мир. 2013. № 3. С. 89-97.
Методы стандартизации общих показателей естественного движения населения [Электронный ресурс]. URL: http://www.gks.ru/bgd/free/B99_10/IssWWW.exe/Stg/d000/ i000050r.htm.
Мясникова А. Б. Демографические потери финно-угорского мира в конце XX - начале XXI веков // Вестник Чувашского университета. 2015. № 2. С. 96-101.
Никонов А. А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России (XVIII-XX вв.). М.: Энциклопедия российских деревень, 1995. 574 с.
Об этнических особенностях смертности населения Удмуртской Республики в современных условиях [Эл. ресурс]. URL: http://rmiac.udmmed.ru/docs/ObEtnichOsobSmer.doc .
Поздеев И. Л. Этническая социализация в доиндустриальном и современном обществе: опыт и проблемы преемственности (на примере удмуртского этноса): монография. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 2007. 232 с.
Сумачева М. В. Этнические процессы на Урале во второй половине ХХ века: монография. Екатеринбург: ГОУ ВПО «Российский государственный профессионально-педагогический университет», 2009. 257 с.
Уваров С. Н. Антиалкогольная кампания М. С. Горбачева в Удмуртии: этнодемо-графический аспект II Вестник Оренбургского гос. пед. Ун-та. Эл. научный журнал.
2016. № 3. С. 132-143.
Уваров С. Н. Этническая миграция в Удмуртии в 1970-1980-е годы: историко-статистический анализ II Вестник Оренбургского гос. пед. Ун-та. Эл. научный журнал.
2017. № 1. С. 160-179.
Удмуртская Республика: историко-этнографические очерки / науч. ред. А. Е. За-гребин. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 2012. 288 с.
Удмурты: историко-этнографические очерки / науч. ред. В. В. Пименов. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1993. 392 с.
Фаузер В. В. Финно-угорские народы в современном мире II Ежегодник финно-угорских исследований. 2011. № 3. С. 111-125.
Финно-угорский мир: информационно-статистический сборник. Сыктывкар: Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Коми, 2012. 108 с.
Христолюбова Л. С. Этнодемографические процессы в Удмуртии II Феномен Удмуртии. М.-Ижевск: Удмуртия, 2002. Т. 3: Идеология этнической мобилизации, кн. 1: Удмуртское национальное движение. С. 38-49.
Центральный государственный архив Удмуртской Республики (далее - ЦГА УР). Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 303. Пол и возраст всего населения и состоящих в браке по отдельным национальностям по Удмуртской АССР (по данным переписи населения 1959 г.).
ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 318. Распределение семей по их размерам и по национальности и возрасту глав семей (по данным переписи населения 1959 г.).
ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 491. Сводные статтаблицы ЦСУ СССР о распределении населения основных национальностей по полу, возрасту, языку, образованию и состоянию в браке по Удмуртской АССР.
ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 5. Д. 632. Статистический сборник «Продолжительность проживания населения в месте постоянного жительства, состояние в браке, число и состав семей в Удмуртской АССР (по данным Всесоюзной переписи населения 1979 г.)».
ЦГА УР. Ф. Р-845. Оп. 7. Д. 100. Указания ЦСУ СССР, РСФСР и итоги годовой разработки по естественному движению населения за 1961 год.
Чернышева И. В. Этнодемографические процессы в Удмуртской Республике, 1989-1999 гг.: дисс... канд. ист. наук. Ижевск, 2001. 247 с.
Шабаев Ю. П. Этнодемографическое развитие коми в контексте демографических процессов у финно-угорских народов Российской Федерации. Сыктывкар: Институт языка, литературы и истории Коми научный центр Уральского отделения Российской академии наук, 2005. 32 с.
Lallukka S. The East Finnic Minorities in the Soviet Union: An Appraisal of the Erosive Trends. Helsinki: Soumal. tiedeakat., 1990. 344 p.
Поступила в редакцию 17.11.2017
Уваров Сергей Николаевич,
кандидат исторических наук, ФГБОУ ВО «Ижевская государственная сельскохозяйственная академия»
426069, Россия, г. Ижевск, ул. Студенческая, 11 E-mail: [email protected]
S. N. Uvarov
Demographic and Assimilation Processes Among the Udmurts in the Second Half of the XX century
The paper analyzes the demographic processes (birth rate, death rate, natural in-crease) and assimilation processes among the Udmurts of the Udmurt Republic from 1958 to 1996 on the basis of a significant array of statistical data. During this period, the number of births among the Udmurts decreased more than threefold. Particularly, the birth rate fell significantly in the 1960s and in the first half of the 1990s. Mortality grew steadily throughout the period under review, reaching heights in the 1970s. However, from time to time there were decreases in mortality, the most noticeable occurring during the years of perestroika as a result of the anti-alcohol campaign. In 1993, the natural increase in Udmurts was replaced by a decrease. In general, as a result of the excess of fertility over mortality in 1958-1996, the natural increase in Udmurts in Udmurt Republic was 197,114 people. According to the census data, the number of Udmurts decreased by 15329 people in the republic during 1959-2002. Therefore, we can assume that they were actively involved in the assimilation processes. Also, relative values have been calculated in the paper, and a comparative analysis of the birth rate, mortality and natural increase in Russians, Udmurts and Tatars of Udmurtia in 1959, 1970, 1979 and 1989 has been carried out. The birth rate among the Udmurts of the republic was much higher than that of Russians or Tatars, both in cities and in rural areas during the whole period under review. Mortality was also higher, although in the urban settlements the ratio of relative mortality in Udmurts was one of the lowest. The natural increase was much higher than that of the Russians during the whole period under review. With the Tatars, equality was observed: in 1959 and 1989, the Udmurts slightly outstripped the Tatars, in 1970 and 1979, the Udmurt lost to the Tatars.
Keywords: ethno-demographic processes, population, Finno-Ugric peoples, Udmurts, Udmurtia, fertility, mortality, natural increase, assimilation.
Citation: Yearbook of Finno-Ugric Studies, 2017, vol. 11, issue 4, pp. 107-122. In Russian.
REFERENCES
Vladykin V. E., Khristolyubova L. S. Etnografiya udmurtov: Uchebnoe posobie po kraevedeniyu [Ethnography of the Udmurts: A Study Guide on Local Lore]. Izhevsk, Udmurtiya Publ., 1997. 248 p. In Russian.
Vorontsov V. S. Opredelenie svoei etnicheskoi prinadlezhnosti podrost-kami v natsional'no smeshannykh sem'yakh [The definition of their ethnicity by adolescents in the
national mixed families]. Vestnik Udmurtskogo universiteta [Bulletin of the Udmurt University], 1997, no. 8, pp. 113-133. In Russian.
Vorontsov V. S. Problemy natsional'noi i yazykovoi identifikatsii podrostkov iz etnicheski smeshannykh semei Udmurtii [Problems of national and linguistic identification of adolescents from ethnically mixed families in Udmurtia]. Vestnik Udmurtskogo universiteta [Bulletin of the Udmurt University], 1999, no. 4, pp. 45-48. In Russian.
Ezhova N. N. Rozhdaemost' v Udmurtii i ее etnicheskie osobennosti [Fertility in Udmurtia and its ethnic characteristics]. Zdorov'e, demografiya, ekologiyafinno-ugorskikh narodov [Health, demography, ecology of the Finno-Ugric peoples], 2014, no. 2, pp. 20-23. In Russian.
Ezhova N. N., Strelkov N. S. Istoricheskii ocherk demograficheskikh protsessov finno-ugorskikh narodov Rossii za istekshee stoletie [A historical sketch of the demographic processes of the Finno-Ugric peoples of Russia over the past century]. Zdorov'e, demografiya, ekologiya finno-ugorskikh narodov [Health, demography, ecology of the Finno-Ugric peoples], 2010, no. 3, pp. 11-14. In Russian.
Estestvennoe dvizhenie naseleniya Udmurtskoi Respubliki za 1939-2016 gg. [The natural movement of the population of the Udmurt Republic during 1939-2016]. URL: http://udmstat. gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/udmstat/ru/statistics/population/. In Russian.
Zelenin I. E. Agrarnaya politika N. S. Khrushcheva i sel'skoe khozyaistvo [N. S. Khrushchev's Agrarian Policy and Agriculture]. Moscow, In-t rossiiskoi istorii RAN Publ., 2001. 304 p. In Russian.
Kulikov К. I. Bol'shie problemy «malogo naroda» [Big problems of a "minority people"]. Nauka Urala [Science of the Urals], 1988, 11 avgusta. In Russian.
Loginova N. N., Rebrova T. P. Dinamika chislennosti finno-ugorskikh narodov [Dynamics of the number of the Finno-Ugric peoples]. Finno-ugorskii mir [The Finno-Ugric World], 2013, no. 3, pp. 89-97. In Russian.
Metody standartizatsii obshchikh pokazatelei estestvennogo dvizheniya naseleniya [Methods for standardization of general vital signs of population]. URL: http://www.gks.ru/bgd/free/ B99_10/IssWWW.exe/Stg/d000/i000050r.htm. In Russian.
Myasnikova A. B. Demograficheskie poteri finno-ugorskogo mira v kontse XX - nachale XXI vekov [Demographic losses of the Finno-Ugric world in the late XX - early XXI centuries]. Vestnik Chuvashskogo universiteta [Bulletin of the Chuvash University], 2015, no. 2, pp. 96-101. In Russian.
Nikonov A. A. Spiral' mnogovekovoi dramy: agrarnaya nauka i politika Rossii (XVIII-XXvv.) [Spiral of the centuries-old drama: agrarian science and politics of Russia (XVIII-XX centuries)]. Moscow, Entsiklopediya rossiiskikh dereven' Publ., 1995. 574 p. In Russian.
Ob etnicheskikh osobennostyakh smertnosti naseleniya Udmurtskoi Respubliki v sovre-mennykh usloviyakh [On the ethnic characteristics of mortality of the population of the Udmurt Republic under modern conditions]. URL: http://rmiac.udmmed.ru/docs/ObEtnichOsobSmer. doc. In Russian.
Pozdeev I. L. Etnicheskaya sotsializatsiya v doindustrial'nom i sovremennom obsh-chestve: opyt i problemypreemstvennosti (na primere udmurtskogo etnosa) [Ethnic socialization in a pre-industrial and modern society: experience and problems of continuity (on the example of the Udmurt ethnos)]: Monograph. Izhevsk, UIIYaL UrO RAN Publ., 2007. 232 p. In Russian.
Sumacheva M. V. Etnicheskie protsessy na Urale vo vtoroi polovine XX veka [Ethnic processes in the Urals in the second half of the XXth century]: Monograph. Ekaterinburg, GOU VPO «Rossiiskii gosudarstvennyi professional'no-pedagogicheskii universiteta Publ., 2009. 257 p. In Russian.
Uvarov S. N. Antialkogol'naya kampaniya М. S. Gorbacheva v Udmurtii: etnodemogra-ficheskii aspekt [M. Gorbachev's anti-alcohol campaign in Udmurtia: an ethno-demographic aspect]. VestnikOrenburgskogo gosudarstvennogopedagogicheskogo universiteta. Elektronnyi nauchnyi zhurnal [Bulletin of the Orenburg State Pedagogical University. Electronic academic journal], 2016, no. 3, pp. 132-143. In Russian.
Uvarov S. N. Etnicheskaya migratsiya v Udmurtii v 1970-1980-e gody: istoriko-statis-ticheskii analiz [Ethnic migration in Udmurtia in the 1970s-1980s: historical and statistical analysis]. Vestnik Orenburgskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. Elektronnyi nauchnyi zhurnal [Bulletin of the Orenburg State Pedagogical University. Electronic academic journal], 2017, no. 1, pp. 160-179. In Russian.
Udmurtskaya Respublika: istoriko-etnograficheskie ocherki [The Udmurt Republic: historical and ethnographic essays]. Izhevsk: UIIYaL UrO RAN Publ., 2012. 288 p. In Russian.
Udmurty: istoriko-etnograficheskie ocherki [The Udmurts: historical and ethnographic essays]. Izhevsk, UIIYaL UrO RAN Publ., 1993. 392 p. In Russian.
Fauzer V. V. Finno-ugorskie narody v sovremennom mire [The Finno-Ugric peoples in the modern world]. Ezhegodnikfinno-ugorskikh issledovanii [Yearbook of Finno-Ugrian Studies], 2011, no. 3, pp. 111-125. In Russian
Finno-ugorskii mir: informatsionno-statisticheskii sbornik [The Finno-Ugric world: information-statistical digest]. Syktyvkar, Territorial'nyi organ Federal'noi sluzhby gosudarst-vennoi statistiki po Respublike Komi Publ., 2012. 108 p. In Russian.
Khristolyubova L. S. Etnodemograficheskie protsessy v Udmurtii [Ethnodemographic processes in Udmurtia]. Fenomen Udmurtii [The Phenomenon of Udmurtia]. Moscow-Izhevsk, Udmurtiya Publ., 2002. T. 3: Ideologiya etnicheskoi mobilizatsii [The ideology of ethnic mobilization], kn. 1: Udmurtskoe natsional'noe dvizhenie [The Udmurt national movement], pp. 38-49. In Russian.
Tsentral'nyigosudarstvennyi arkhiv UdmurtskoiRespubliki (hereinafter- TsGA UR) [The central state archive of the Udmurt Republic]. F. R-845. Op. 5. D. 303. Pol i vozrast vsego naseleniya i sostoyashchikh v brake po otdel'nym natsional'nostyam po Udmurtskoi ASSR (po dannym perepisi naseleniya 1959 goda) [Sex and age of the whole population and those who are married according to national identities in the Udmurt Autonomous Soviet Socialist Republic (according to the 1959 census data)]. In Russian.
TsGA UR. F. R-845. Op. 5. D. 318. Raspredelenie semei po ikh razmeram i po natsional'nosti i vozrastu glav semei (po dannym perepisi naseleniya 1959 g.) [Classification of families according to their sizes, and the national identity and age of the head of the household (according to the 1959 census data)].
TsGA UR. F. R-845. Op. 5. D. 491. Svodnye stattablitsy TsSU SSSR o raspredelenii naseleniya osnovnykh natsional'nostei po polu, vozrastu, yazyku, obrazovaniyu i sostoyaniyu v brake po Udmurtskoi ASSR [Object summaries of the TsSU, USSR, on the population distribution of the main national identities according to sex, age, education and marriage status in the Udmurt Autonomous Soviet Socialist Republic].
TsGA UR. F. R-845. Op. 5. D. 632. Statisticheskii sbornik «Prodolzhitel'nost' prozhi-vaniya naseleniya v meste postoyannogo zhitel'stva, sostoyanie v brake, chislo i sostav semei v Udmurtskoi ASSR (po dannym Vsesoyuznoi perepisi naseleniya 1979 g.)» [Statistical digest "Duration of the population residence, marriage status, number and family composition in the Udmurt Autonomous Soviet Socialist Republic (according to the 1979 census data)"].
TsGA UR. F. R-845. Op. 7. D. 100. Ukazaniya TsSU SSSR, RSFSR i itogi godovoi raz-rabotki po estestvennomu dvizheniyu naseleniya za 1961 god [The 1961 Instructions of the TsSU, USSR, Russian SFSR and the results of the one-year developing on the natural movement of the population]. In Russian.
Chernysheva I. V. Etnodemograficheskie protsessy v Udmurtskoi Respublike, 19891999 gg.: Dis. kand. ist. nauk [Ethno-demographic processes in the Udmurt Republic, 19891999. Cand. hist. sci. diss]. Izhevsk, 2001. 247 p. In Russian.
Shabaev Yu. P. Etnodemograficheskoe razvitie komi v kontekste demograficheskikh prot-sessov u finno-ugorskikh narodov Rossiiskoi Federatsii [Ethno-demographic development of the Komi in the context of demographic processes of the Finno-Ugric peoples of the Russian Federation]. Syktyvkar, Institut yazyka, literatury i istorii Komi nauchnyi tsentr Ural'skogo otdeleniya Rossiiskoi akademii nauk Publ., 2005. 32 p. In Russian.
Lallukka S. The East Finnic Minorities in the Soviet Union: An Appraisal of the Erosive Trends. Helsinki, Soumal. tiedeakat. Publ., 1990. 344 p. In Finnish
Received 17.11.2017
Uvarov Sergey Nikolaevich,
Candidate of Sciences (History), Izhevsk State Agricultural Academy 11, ul. Studencheskaya, Izhevsk, 426069, Russian Federation
e-mail: [email protected]
