CC BY
7
ЭКОНОМИКА ТРУДА
Том 5 • Номер 3 • Июль-сентябрь 2018 ISSN 2410-1613 Russian Journal of Labor Economics
издательство
Креативная экономика
демографический фактор в контексте многовекторного инновационного развития: глобальные вызовы и перспективы
Салыгин В.И.}, Мустафинов Р.К.2
1 Международный институт энергетической политики и дипломатии МГИМО МИД России, Москва, Россия
2 Попечительский Совет Международного института энергетической политики и дипломатии МГИМО, Москва, Россия
АННОТАЦИЯ:_
Поиск путей разрешения глобальных вызовов начиная со второй половины XX века является доминантой в развитии международных институтов. Крайне высок потенциал отечественного вклада в реализацию международной социально-экологической повестки. Россия является одной из немногих стран, которые выполнили обязательства Киотского протокола. Сочетание роста численности населения и усиления экономической активности с ускорением темпов научно-технического прогресса знаменует переход к новой парадигме международного взаимодействия. Детальный анализ ретроспективы и потенциала развития социально-экономических, а также связанных вопросов инновационной парадигмы определит комплекс мер при выборе актуальных пунктов национальной политики.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: глобальные проблемы, демография, устойчивое развитие, инновационная парадигма.
Demographic trends and the innovation paradigm: global challenges and perspectives
Salygin V.I\ Mustafinov R.K.2
1 International Institute of Energy Policy and Diplomacy of MGIMO University, Russia
2 Board of Trustees of International Energy Policy and Diplomacy Institute (MIEP MGIMO), Russia
Введение
Поиск путей разрешения глобальных1 вызовов начиная со второй половины XX века является доминантой в повестке международных институтов. Сочетание роста численности
1 Под глобальными проблемами авторы подразумевают комплекс вызовов планетарного масштаба, отдельная компонента которого потенциально способна радикально изменить условия существования каждого индивида и требует в целях их преодоления концентрации усилий мирового сообщества в рамках системного подхода.
населения и усиления экономической активности с ускорением темпов научно-технического прогресса знаменует переход к новой парадигме международного взаимодействия. Однако недостаточная согласованность межгосударственных действий и различные социально-политические тяжбы дамокловым мечом довлеют над перспективой устойчивого мирового развития.
Среди ключевых рисков выделяются проблема мирного сосуществования и разоружения, демографические вызовы и связанные с ними экологические, ресурсные, продовольственные и энергетические. Также значимы вопросы использования потенциала Мирового океана и освоения космического пространства. Непрерывное усиление влияния антропогенной деятельности приводит к ряду экологических дисбалансов и негативно отражается на несущей емкости биосферы2. Высока вероятность ее перехода в неустойчивое состояние. В долгосрочном периоде реализация экстенсивного сценария экономического роста запустит процесс необратимой деградации окружающей среды [7] (Khubaeva, 2015).
Крайне высок потенциал отечественного вклада в реализацию международной социально-экологической повестки. Россия является мировым экологическим и ресурсным донором, а также одной из немногих стран, которые выполнили обязательства Киотского протокола. В перспективе в случае ратификации Парижского соглашения предполагается дальнейшее активное участие в вопросах реализации международных экологических программ. Гигантский материальный, технологический
2 Несущая емкость биосферы - предельно допустимый размах антропогенной деятельности, в случае превышения которого разрушаются механизмы саморегуляции и стабилизации окружающей среды.
ABSTRACT:_
Since the second half of the 20th century the search for solutions to global challenges is an essential feature of international relations. Russia is one of the few countries that fulfilled obligations of the Kyoto Protocol. It possess a high potential as an environmental player to mitigate the consequences of anthropogenic interference. The transition to innovation paradigm dwells upon the intertwining of population growth, economic development and technological change. This article analyses retrospective and potential trends of socio-economic development, as well as technological issues.
KEYWORDS: global problems, demography, sustainable development, innovation paradigm JEL Classification: J10, J11, 030 Received: 19.09.2018 / Published: 30.09.2018
© Author(s) / Publication: CREATIVE ECONOMY Publishers For correspondence: Salygin V.I. (miep0mgimo.ru)
CITATION:_
Salygin V.I., Mustafinov R.K. (2018) Demograficheskiy faktor v kontekste mnogovektornogo
innovatsionnogo razvitiya: globalnye vyzovy i perspektivy [Demographic trends and the
innovation paradigm: global challenges and perspectives]. Ekonomika truda. 5. (3). - 633-646. doi: 10.18334/et.5.3.39425
и природно-ресурсный потенциал позволяет рассматривать отечественное народное хозяйство в качестве одной из основ стабильного функционирования биосферы. В связи с этим возрастает ответственность за выбор и осуществление шагов в области рационального природопользования. Становится актуальной реализация перечня возможностей в сфере предоставления экосистемных услуг и сохранения биоразнообразия [5].
Экономика страны обладает доступом к широкому спектру ресурсов, в том числе ко всем видам полезных ископаемых: топливно-энергетическим, драгоценным камням, алмазам, неметаллическим полезным ископаемым; черным, редким, цветным, легирующим, благородным металлам). Более 60% территории (~1100 млн га) остается не затронутой хозяйственной деятельностью. Наиболее искаженные в результате антропогенного воздействия земли составляют 2% (34 млн га), сельскохозяйственные угодья - 13% (220 млн га). Принимая во внимание объем выбросов СО2 как маркер ключевых экологических концепций и стратегических программ, пересматривается значение лесонасаждений и запасов древесины (20% от мировых) в мерах по поглощению. Высока обеспеченность гидроресурсами - 10% глобального речного стока [1] (Вапйву-Вапйуап, Р1$кы1оуа г йт., 2015).
Рациональный подход к демографической ситуации и технико-экономическим вызовам лежит в основе разрешения экологических проблем. Учитывая центральную роль народного хозяйства в современных трансформациях, в том числе в формате преобразования международных концепций, детальный анализ ретроспективы и потенциала развития экологических, а также связанных вопросов инновационной парадигмы определит комплекс мер при выборе актуальных пунктов национальной политики.
Взаимосвязь демографической проблематики с экономическими и технологическими трансформациями
Ретроспективный анализ взаимосвязи демографических факторов и экономических преобразований через призму различных этапов научно-технического прогресса позволяет выявить некоторые тенденции и закономерности глобального развития. Принимая во внимание значительную фрагментацию мирового пространства по темпам, масштабу и особенностям социально-экономических изменений с помощью име-
ОБ АВТОРАХ:_
Салыгин Валерий Иванович, директор; член-корреспондент РАН, профессор, (miep0mgimo.ru) Мустафинов Руслан Камильевич, начальник отдела (Mustafinovrus1an0gmai1.com)
ЦИТИРОВАТЬ СТАТЬЮ:_
Салыгин В.И., Мустафинов Р.К. Демографический фактор в контексте многовекторного инновационного развития: глобальные вызовы и перспективы // Экономика труда. - 2018. - Том 5. - № 3. -С. 633-646. сЫ: 10.18334М.5.3.39425
ющейся статистической информации возможно условно, с учетом пробелов и неточностей разрозненных данных, выделить ключевые тренды.
Демографическая проблема лежит в основе истощения топливно-энергетических, минерально-сырьевых, лесных, водных, продовольственных и прочих ресурсов, рисков возникновения эпидемий, социального неравенства, а также является катализатором усугубления противоборства государств и блоковых организаций за доступ к первичным источникам. В последние несколько веков наблюдается радикальное ускорение темпов прироста численности населения. К 1820 г. численность населения достигла 898-1049 млн чел. К 1924 г. данный показатель составил 1943-2201 млн чел., то есть за вековой период рост аналогичен предшествующему за всю историю человечества. Далее происходит ускорение положительной динамики и за пятидесятилетний период с 1924 по 1974 г. численность возрастает в 2 раза до 3840-4084 млн чел. [13]. Согласно умеренному прогнозу ООН, к 2020 г. обозначенный показатель удвоится, а к 2100 г., исходя из различных сценариев, численность населения составит 959213170 млн чел3.
Параллельно вследствие роста экономической активности происходит повышение среднемирового уровня доходов на душу населения, который в исследовании измеряется в долларах США в ценах 1990 г. по ППС. К 1820-м гг. данный показатель составил 600, за последующий век представленная величина увеличивается в более чем два раза - 1380 (1920-е гг.). За 50-летний период происходит аналогичная мультипликация - 3600 (1970-е гг.). В 2010-е гг. показатель достиг уровня 7900. При этом особенности регионального развития, тип экономической и институциональной систем, уровень преобразования коммерческой и научно-исследовательской инфраструктуры обусловливают кардинальное отличие благосостояния регионов исходя из долгопериодной динамики экономического становления. В странах Западной Европы и переселенческого капитализма (Австралия, Канада, США) прирост доходов населения в несколько раз превышает общемировые тенденции. В этих группах стран современный средневзвешенный уровень доходов был достигнут еще в 1960-е гг., что позволяет им выступать в политико-социальных и технологических вопросах в качестве ориентира для развивающихся стран. Одним из залогов указанного тренда является своевременная модернизация и инновационная трансформация [13].
Концентрация (кластеризация) базисных и сопутствующих нововведений одного направления в совокупности с появлением других инновационных кластеров приво-
3 Указанная информация и широкий диапазон обозначенных данных предложен исходя из рассмотрения следующих источников: Макевиди К., Джонс Р. Атлас истории мировой демографии. Великобритания: Penguin Books Ltd, 1978; Галлант Р. Народонаселение планеты Земля: Рост численности населения сквозь века. Великобритания: Simon & Schuster, 1990; Ливи-Бачи М. Сжатая история мирового народонаселения. Италия: Storia minima della populazione del mondo, 2011. Также в работе используется статистическая информация департамента Народонаселения ООН. - режим доступа: https://esa.un.org/unpd/wpp/DataQuery/.
дит к новому технологическому укладу (ТУ). Тенденция отчетливо прослеживается на примере инновационных циклов. 1-й ТУ (1790-1830-е гг.) ознаменовал механизацию производства и появление первых промышленных агрегатов, что заложило фундамент становления текстильной и металлургической промышленности, работающих на основе использования энергии воды. В ходе 2-го ТУ (1840-1880-е гг.) внедряются технологии парового двигателя и различных паровых приводов станков, что привело к становлению транспортного сектора, изменению масштабов и эффективности черной металлургии и прочих производств, а также повсеместному использованию угля. В 3-ем ТУ (1890-1930-е гг.) происходит процесс апробации электрических агрегатов, что радикально трансформирует облик тяжелого машиностроения и создает новою сферу - электротехнику. Помимо этого появляется радиосвязь, телеграф, закладывается основа глобализации банковского и финансового секторов, осуществляется стандартизация производства. 4-й ТУ (1940-1980-е гг.) характеризуется появлением атомной энергетики, квантовой электроники и лазерных технологий, ЭВМ и автоматизации производства, спутниковой связи и телевидения. 5-й ТУ (1980-2020-е гг.) отличается появлением микроэлектроники, ПК, информатики и биотехнологий. Контуры 6-го ТУ составляют ИКТ, био- и нанотехнологии, генная инженерия, мультимедиа, сверхпроводники [6] (Salygin, Guliev, Mustafinov, 2016).
На текущем этапе не существует единой научной концепции, которая способна охватить весь перечень проблем развития человечества и выявить первичность факторов в переплетении социо-экономической динамики и инновационного развития. По мере прохождения через технологические уклады происходит повышение уровня жизни, основным критерием которого является состояние здоровья и продолжительность жизни граждан, что, как правило, раскрывается индексом ожидаемой продолжительности жизни при рождении. Далее следует рассматривать критерии доступа населения к образованию и уровень его грамотности через индекс охвата образованием. Уровень жизни определяется с помощью величины валового внутреннего продукта на душу населения. Вследствие механизации и последующей автоматизации производственных процессов происходит рост эффективности и изменение условий труда.
Крупномасштабная интенсификация и автоматизация положительно отразились на благосостоянии, продолжительности жизни и предъявили новые требования к квалификации специалистов. Постепенно возрастает среднемировой показатель продолжительность жизни: в 1880-е гг. данный показатель составил 27 лет, в 1920-е гг. - 36,4 лет; к 1960-м гг. происходит резкое увеличение критерия до 56 лет, в 2000-е гг. - 69,1 лет. Аналогичен тренд общемирового уровня образованности: в 1880-е гг. - 1,3 года, далее в 1920-е гг. - 2,2 года, к 1960-м гг. - 3,8 лет с последующим увеличением к 2000-м гг. до 7,7 [13].
Сравнение региональных особенностей изменения продолжительности жизни и уровня образования населения выявило ряд кардинальных диспропорций, кото-
рые обусловлены технологическим развитием. Так, уровень образования в Западной Европе и странах переселенческого капитализма в различные временные периоды в 1,5-3 раза превышал среднемировой уровень; продолжительность жизни была выше в 1,5 раза [13].
современные подходы в области ограничения антропогенной деятельности
Синтез теоретических наработок глобальной экологической повестки и вопросов социально-экономического развития отражается в тезисах концепции устойчивого развития. Первой вехой в разработке данного направления стал доклад Римскому клубу «Пределы роста» от 1972 г. Формирование системы учета экологических факторов в мировой экономике было заложено на Конференции ООН по проблемам окружающей среды от 1972 г. В результате конференции была создана Программа Организации Объединенных Наций по окружающей среде и ряд национальных агентств, в сферу компетенций которых входили полномочия по разработке рекомендательных предписаний и мониторинг принятия экологических мер. Программа повлияла на разработку Всемирной стратегии охраны природы от 1980 г., где был сформулирован ключевой принцип всех последующих пунктов глобальной экологической повестки - «не брать взаймы у потомков» [12] (Nyman, 2018).
Современный подход к экологическим аспектам сформировался в 1983 г. в рамках Всемирной комиссии ООН по окружающей среде и развитию от 1983 г., которая получила неофициальная название «Комиссия Брундтланд» ввиду активной позиции ее главы - премьер-министра Норвегии Г. Брундтланд. В 1987 г. комиссия опубликовала исторически значимый доклад «Наше общее будущее», где были сделаны критические выводы об экологической ситуации и популяризировался термин «устойчивое развитие»: «Развитие общества, которое позволяет удовлетворять потребности нынешних поколений, не нанося при этом ущерба возможностям, оставляемым в наследство будущим поколениям для удовлетворения их собственных потребностей» [9] (Drexhage, Murphy, 2010).
Институциональное оформление на международном уровне как одни из планов коллективного ответа на глобальное потепление произошло через принятие рамочной Конвенции ООН об изменении климата. В 1992 г. в рамках саммита были одобрены два фундаментальных документа: Рио-де-Жанейрская декларация по окружающей среде и развитию и Повестка дня на XXI век. Исходя из рекомендаций Повестки дня на XXI век с целью исполнения многосторонней декларации была сформирована Комиссия ООН по устойчивому развитию и установлены инструменты международного взаимодействия в экологических вопросах: Рамочная конвенция ООН об изменении климата и Конвенция о биологическом разнообразии, а также регуляторные документы в области лесных ресурсов.
Параллельно с появлением концепции устойчивого развития на базисе природоохранной повестки с конца 1980 гг. набирает вес теория о влиянии выбросов парни-
ковых газов на повышение температуры нижних слоев атмосферы земли. В конечном итоге признание некоторыми учеными воздействия выбросов вредных веществ, в том числе двуокиси углерода (СО2), на окружающую среду и последующее создание ряда международных экологических институтов привело к принятию мировым сообществом Парижского соглашения от 2015 г. в формате XXI сессии Конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата. Соглашение является многосторонним договором, где впервые закреплены стремления государств к достижению общей долговременной цели - остановить повышение глобальной температуры до критического предела в 2°С, при этом стремиться сдерживать температуру до 1,5°С [6] (Salygin, Guliev, Mustafinov, 2016).
Вынесение проблемы «парникового эффекта» на государственный уровень произошло в 1988 г. с помощью доклада Дж Хансена в Сенате США, где было выдвинуто предложение о зависимости между глобальным потеплением и выбросами парниковых газов, в том числе СО2. Доклад послужил толчком к ряду международных конференций, в результате которых была отмечена необходимость снижения выбросов вредных веществ. Институциональный ответ на проблему повышения температуры нижних слоев атмосферы оформился в результате создания Межправительственной группы экспертов по изменению климата от 1998 г., в компетенции которой входит сбор и анализ данных в сфере глобального потепления.
Теоретические воззрения представителей отечественной науки на вопросы антропогенного воздействия
Отношение представителей отечественной науки к упомянутой концепции носит прагматичный характер и рассматривает проблематику устойчивого развития в более расширенном контексте с пониманием ограниченности современных научных представлений о процессах изменения климата. В основу отечественного подхода заложено представление об изменении климатических условий согласно взаимосвязи трех циклов геофизических процессов планетарного масштаба: теплооборота, влагообо-рота и общей циркуляции атмосферы. Под изменением климата подразумеваются колебания климата Земли в целом или климата отдельных регионов за определенный временной промежуток. Факторы, воздействующие на изменения климата: динамические процессы, происходящие в Земле, внешние воздействия и возникший фактор антропогенной деятельности.
Полный перечень аспектов влияния на изменение климата, который учитывается российской наукой, является нижеследующим: 1) изменение размеров и взаимной дислокации материков и океанов, которое происходит из-за движения литосферных тектонических плит; 2) искажение прозрачности атмосферы и ее состава как следствие изменения вулканической активности; 3) снижение отражательной способности Земли; 4) колебания солнечной активности; 5) изменение параметров орбиты Земли, в частности, эксцентриситета и наклона оси вращения; 6) катастрофические явле-
ния - падение астероидов или комет; 7) выделение газов из недр; 8) антропогенная деятельность. То есть человеческому воздействию отводится второстепенное место, что существенно отличается от теоретических моделей международных климатических и энергетических организаций [3] (Laveтov, Medvedev, 2014).
За последний столетний период на планете наблюдается двойственность климатических процессов, то есть происходит как потепление, так и похолодание. В различных регионах проявляется тридцатилетняя цикличность повышения и снижения комбинированной среднегодовой температуры воздуха, которая в значительной степени обусловлена температурой в верхних слоях поверхности Мирового океана.
Комплекс теоретических взглядов на климатические изменения возможно условно разделить на две категории. В рамках первой категории предполагается усиление тенденций глобального потепления, выражающихся в изменении уровня Мирового океана и глобального океанического течения, таянии ледников, истощении водных ресурсов, опустынивании и прочими процессах, оказывающих негативное влияние на окружающую среду. Ключевой причиной, вызывающей дисбаланс глобальной системы, обозначается антропогенная деятельность. Всевозрастающее негативное влияние на экологию связывают, прежде всего, с выбросами парникового газа - СО2, что подтверждается набором моделирований средней мировой температуры воздуха. Вышеуказанные модели по мере обхвата данных дифференцируются по уровню сложности и, как правило, базируются на математическом выражении соотношений между различными свойствами глобальных элементов (химическими, физическими, биологическими) с внесением причинно-следственных взаимосвязей.
В данном контексте наиболее актуальны модели Международного энергетического агентства, которое рассматривает проблему инновационного развития через призму повышения среднемировой температуры воздуха в период до 2050 г. Сценарии ранжируются исходя из возможного повышения температуры: 2 С - инновационная модель, при которой выбросы парниковых газов, связанные с работой энергетики, к 2050 г. уменьшатся в 2 раза; 4°С - современная динамика научно-технического прогресса, 6 С - экстенсивный характер развития глобальной экономики.
Альтернативная точка зрения на систему факторов, влияющих на климат, принимая во внимание текущее усиление антропогенного воздействия, указывает на краткосрочный характер потепления на фоне долгопериодного похолодания в рамках современной геологической эпохи - голоцена, что доказано рядом исследований, в том числе изотопно-кислородных и палеофитологических. Изыскания лаборатории эволюционной географии Института географии РАН с применением хроностратигра-фических методов дало возможность описать глобальные климатообразующие циклы и определить температурные максимумы предшествующих межледниковий во временном отрезке 450 тыс. лет. Полученные данные свидетельствуют о генеральной тенденции к похолоданию в рамках макроциклов (более 100 тыс. лет) [3].
Современное потепление происходит при значительной концентрации СО2. Однако имеет характер предыдущих и еще меньшую в сравнении с прошедшими циклами величину изменения глобальной температуры. Наличие во взглядах отечественной науки широкого контекста, который не ограничен краткосрочными моделями, базирующимися на антропогенных факторах, в частности выбросах СО2, позволяет с учетом естественно-климатических изменений и воздействия внешних аспектов рационализировать понимание устойчивого развития в качестве глобальной концепции.
Инновационная парадигма и комплексный подход - опыт ЕС
Союзные и национальные стратегии, в которых предусмотрена имплементация системы регулирования деятельности субъектов экономики и поиска компромиссных решений, с одной стороны, и постоянно увеличивающиеся запросы гражданского общества - с другой, изменяют основы коммерческой деятельности. Данные трансформации в экономическом пространстве сказываются на задачах организаций, выводя на первый план репутационные аспекты, снижение социальных и экологических рисков, возможность повышения капитализации за счет экологической составляющей, участие в новых рынках (например, выбросов вредных веществ и энергоэффективности) и осуществление конкуренции в инновационных сегментах.
Усиление национальных инновационных систем как способ повышения параметров социо-экономической динамики и минимизации антропогенного воздействия - неотъемлемая часть долгосрочных индикативных планов постиндустриальных экономик. Однако сопряжение многовекторных задач в форме единой стратегии в масштабе объединения нескольких десятков стран с имплементацией общего порядка их достижения и внедрением универсальной системы мониторинга представлено лишь в Европейском союзе (ЕС). Передовой опыт ЕС основывается на планомерном комплексном подходе к решению вопросов конкурентоспособности экономики и качества жизни при незначительном приросте численности населения. Лейтмотивом в повсеместной имплементации принципов устойчивого развития в ЕС является истощение собственных ресурсов.
Признание Европейской Комиссией (ЕК) возрастающей зависимости от импорта энергоресурсов («Зеленая книга» С0М/2000/769) стало точкой отсчета для разработки стратегий развития ЕС. В 2000 г. топливно-энергетический баланс ЕС на 48% состоял из импортированных ресурсов. По расчетам ЕК, сохранение тенденции экстенсивного развития экономики вело к дальнейшему увеличению зависимости (до 70% к 20202030 гг.) [8].
В 2000 г. была принята рассчитанная на 10 лет Лиссабонская стратегия, следование которой должно было сделать ЕС к 2010 г. «самой конкурентоспособной экономикой в мире». Главную цель стратегии предполагалось достичь через устойчивое экономическое развитие, увеличение занятости населения, качественное изменение структуры рынка труда, территориальное и социальное сплочение граждан. Впоследствии чрез-
мерное количество поставленных целей и размытое разделение полномочий между аппаратом ЕС и национальными органами вызвали необходимость пересмотра стратегии. В 2005 г. после подведения промежуточных итогов, была опубликована 2 версия, в которой внимание было сконцентрировано на двух направлениях: инновационное развитие и повышение уровня занятости населения. Перед странами ЕС к 2010 г. были поставлены две цели: объем отчислений на НИОКР - 3%, ВВП и уровень занятости -70%. Для реализации этих целей были созданы новые механизмы стратегического управления и взаимодействия на интеграционном, национальном и региональном уровнях [5] (Salygin, ОыНеу, Mustafinov, 2017).
Последствия глобального экономического кризиса 2008 г. крайне негативно сказались на возможностях стран ЕС достичь поставленных целей и практически нивелировали положительную динамику предыдущих лет. К 2010 г. Лиссабонская стратегия не была полностью реализована: совокупный показатель отчислений ВВП на НИОКР составил 1,93%, средний уровень занятости - 64,10% [6]. Принятие сопутствующих директив и предписаний позволило значительно увеличить полномочия институтов ЕС во внутренней и внешней политике.
В 2010 г. в условиях спада темпов развития мировой экономики, обострения конкуренции на рынках высокотехнологичной продукции и нестабильной ситуации в кредитно-денежной и финансовой сферах была одобрена стратегия «Европа-2020». В ее основание заложены три направления: «Разумный рост» - развитие экономики, основанное на знаниях и инновационных технологиях; «Устойчивый рост» - обеспечение перехода экономики к экологически чистой, конкурентоспособной и ресурсо-эффективной системе; «Всеобъемлющий рост» - повышение уровня занятости населения, достижение социального и территориального согласия. При этом экономический рост, который не сопровождается увеличением потребления энергетических ресурсов, является основополагающим приоритетом стратегии «Европа-2020».
ЕК поставила определенные целевые ориентиры до 2020 г., с помощью которых стало возможным определить ход выполнения стратегии: уровень трудоустройства населения в возрасте 20-64 лет - 75%; инвестирование - 3% от ВВП в НИОКР; сокращение выбросов парниковых газов на 20% по сравнению с уровнем 1990 г.; рост показателей энергоэффективности ВВП на 20%; увеличение доли ВИЭ в топливно-энергетическом балансе до 20%; улучшение уровня жизни 20 млн малоимущих граждан; наличие высшего образования у 40% населения в возрасте 30-34 лет; сокращение доли учащихся, бросивших школу, до 10%.
Цели стратегии взаимосвязаны: улучшение качества образования помогает улучшить показатели занятости, что в свою очередь положительно отражается на уровне жизни и благоприятно сказывается на малоимущих. Увеличение расходов на НИОКР в совокупности с ресурсоэффективной политикой повысит уровень конкурентоспособности экономики и приведет к созданию новых рабочих мест. Рост инвестиций в инновационные низкоуглеродные технологии улучшит адаптацию ЕС к изменению
климата и предоставит целый спектр новых возможностей бизнесу и неправительственным организациям.
Перечисленные цели не являются исчерпывающими и отражают общее видение развития ЕС к 2020 г. Кроме того, для адаптации стратегии на региональном и национальном уровнях и повышения эффективности ее исполнения ЕК выдвинула 7 инициатив: «Инновационный Союз», «Движение молодежи», «Программа развития цифровых технологий в Европе», «Ресурсоэффективная Европа», «Индустриальная политика в эпоху глобализации», «Программа создания новых компетенций и рабочих мест», «Европейская платформа борьбы с бедностью».
Достижение целей стратегии и вклад 7 инициатив в послекризисное восстановление позволит уменьшить зависимость стран ЕС от импорта энергоресурсов. Интеграция энергетических рынков способствует росту ВВП ЕС на 0,6-0,8%. Только увеличение доли ВИЭ в топливно-энергетическом балансе до 20% позволит предположительно создать 600 000 рабочих мест, что в совокупности с выполнением цели по энергоэффективности даст 1 000 000 рабочих мест.
Заключение
Кризисные явления - неотъемлемая часть социально-экономического развития. Периодичность спадов и подъемов в долгосрочном периоде обусловлена демографическими изменениями, свойствами экономической активности и инновационным развитием. Накопление достаточного научно-исследовательского потенциала в период низкой деловой активности и его последующая реализация в стадии роста являются приоритетными задачами государственной политики4. Развитость национальной исследовательской системы - один из основных критериев предстоящего перераспределения всеобщего благосостояния между участниками глобальной экономики.
Современные теории раскрывают проблемы измерения социально-экономических явлений и выявляют погрешности в ориентации государственной и предпринимательской политики на экстенсивные показатели. На фоне этого происходит усиление разграничений между экономической выгодой, получаемой национальным хозяйством через максимизацию динамики показателей роста, и социальным запросом общества на все большую экологизацию.
Указанная тенденция в настоящее время более присуща развитым странам. Превосходство указанных стран и лидирующая роль в прохождении ТУ было достигнуто за счет беспрецедентного антропогенного воздействия и исчерпания значительной части национальных ресурсов. Необходимость их поиска и разработки на
4 В соответствии с теорией технологических волн (Н. Д. Кондратьев, Й. Шумпетер) комплексное применение нововведений имеет сильнейший мультипликативный эффект в фазах «Депрессия» и «Оживление», что отражено в европейской инновационной программе «Горизонт 2020» и в законе США о восстановлении экономики и реинвестировании (ЛЯЯЛ), а также в ряде документах развитых и развивающихся стран.
новых территориях приводила в том числе к осуществлению военного вмешательства и оказанию геополитического давления. Распространение капиталистической модели в формате международной торговли позволило глобализировать ряд рынков. Упрощенный доступ к ресурсам сместил акцент противоборства государств в технологическою сферу.
Внедрение кластера базисных инноваций в энергетике увеличит долю потребления электричества. Многовекторное развитие базисных технологий, в том числе в области возможностей по рентабельному освоению газогидратов в промышленных масштабах, способно перевернуть баланс между текущими энергодефицитными и избыточными странами [11] (Moran, Russell, 2016). В ЕС ориентиром для принятия стратегических решений становится увеличение динамики экономического роста при снижении уровня потребления энергоносителей, что достигается через применение системного планомерного директивного подхода.
Разработка различных видов ресурсов для глобальных рынков носит амбивалентный характер, так как при их добыче возникает дополнительная нагрузка на экологическую среду и в случае короткой производственной цепочки достигается сомнительный экономический эффект. На природный капитал в российской структуре хозяйства приходится 70%, на производственный - 10%. Условная комплексная оценка, отображающая вклад труда в национальное богатство, составляет всего 20% (аналогичный показатель развитых стран колеблется в пределах 70-85%) [1].
Нерешенность инфраструктурных задач в развивающихся странах увеличивает период инновационного перехода. В России при некотором преимуществе в стратегических исследованиях существует значительный износ основных фондов, высокая зависимость экономики от экспорта продукции с низкой добавленной стоимостью и примитивной производственной цепочкой, высокая энергоемкость ВВП, также имеется потенциал в совершенствовании социально-экономических институтов. Совокупность факторов, свойственных развивающимся экономикам, даже при наличии масштабной господдержки снижает темпы диффузии новых технологий и препятствует своевременному применению концепций технологического развития, выдвигая на передний план проблемы модернизации инфраструктуры и институтов.
Продвижение в качестве ключевого пункта переговоров в рамках международных институтов возможности компенсации снижения эксплуатации природного капитала за счет получения конвертируемой экологической выгоды позволит сместить акцент в использовании природного капитала.
Введение дополнительной нагрузки на производственные компании ограничит процесс накоплении капитала, что негативно отразится на потенциале инновационного перехода. Расхождения в ведомственных программах и различия в подходах к социально-экологической проблематике являются ключевым барьером на пути создания комплексной стратегии как национального, так и регионального масштабов. При этом фокусирование финансирования приоритетных проектов со сложной цепочкой
формирования добавленной стоимости повышает степень независимости государства от конъюнктуры сырьевых рынков.
Своевременное усиление национальной инновационной системы и модернизация основных фондов наряду с развитием социально-экономических институтов приведет к повышению уровня доходов населения, что, исходя из проанализированных трендов, положительно отразится на параметрах общественного благосостояния
ИСТОЧНИКИ:
1. Данилов-Данильян В.В., Пискулова Н.А. и др. Устойчивое развитие: Новые вызовы:
Учебное пособие. - М: Аспескт-пресс, 2015.
2. Кузык Б.Н. О формировании системы стратегического управления модернизацией и
развитием российской экономики // Экономические стратегии, 2014. - № 2.
3. Лаверов Н.П., Медведев А.А. Космические исследования и технологии: расширение
знаний об окружающем мире. - М.: Ин-т физики Земли, 2014.
4. Мустафинов Р.К. Некоторые внешнеэкономические особенности развития электро-
энергетического комплекса России // Вопросы инновационной экономики, 2017.
- № 4. - doi: 10.18334/vinec.7.4.38352.
5. Салыгин В.И., Гулиев И.А., Мустафинов Р.К. Устойчивое развитие и текущее со-
стояние электроэнергетики стран Европейского союза // Управление риском, 2017.
- № 1(81).
6. Салыгин В.И., Гулиев И.А., Мустафинов Р.К. Энергетическая политика Европейского
союза в сферах инноваций и снижения энергозависимости // Энергетическая политика, 2016. - № 6.
7. Хубаева А.О. Социально-экономические аспекты устойчивого развития Арктики //
Экономические и гуманитарные науки, 2015. - № 10(285).
8. Communication from the Commission to the European Union. European Energy Security
Strategy. Eur-lex.europa.eu. [Электронный ресурс]. URL: http://eur-lex.europa.eu/ legal-content/EN/ALL/?uri=CELEX%3A52014DC0330 (дата обращения: 10.03.2018).
9. Drexhage J., Murphy D. Sustainable Development: From Brundtland to Rio 2012. - New
York: United Nations, 2010.
10. Heubauma H., Biermann F. Integrating global energy and climate governance: The changing role of the International Energy Agency // Energy Policy, 2015. - № 87.
11. Moran D., Russell J. Maritime Strategy and Global Order: Markets, Resources, Security. - Washington D.C.: Georgetown University Press, 2016.
12. Nyman J. Rethinking energy, climate and security: a critical analysis of energy security in the US // Journal of International Relations and Development, 2018. - № 1.
13. Zanden J.L., et al. How Was Life?: Global Well-being since 1820. OECD Publishing, 2014.
references:
Communication from the Commission to the European Union. European Energy Security StrategyEur-lex.europa.eu. Retrieved March 10, 2018, from http://eur-lex. europa.eu/legal-content/EN/ALL/?uri=CELEX%3A52014DC0330
Danilov-Danilyan V.V., Piskulova N.A. i dr. (2015). Ustoychivoe razvitie: Novye vyzovy [Sustainable development: New challenges] M.: Aspekt Press. (in Russian).
Drexhage J., Murphy D. (2010). Sustainable Development: From Brundtland to Rio 2012 New York: United Nations.
Heubauma H., Biermann F. (2015). Integrating global energy and climate governance: The changing role of the International Energy Agency Energy Policy. (87).
Khubaeva A.O. (2015). Sotsialno-ekonomicheskie aspekty ustoychivogo razvitiya Arktiki [Socio-economic aspects of sustainable development in the arctic]. Economic and Human Sciences. (10(285)). (in Russian).
Kuzyk B.N. (2014). O formirovanii sistemy strategicheskogo upravleniya modernizatsiey i razvitiem rossiyskoy ekonomiki [About formation of system of strategic management of modernization and development of the Russian economy]. Economic strategies. (2). (in Russian).
Laverov N.P., Medvedev A.A. (2014). Kosmicheskie issledovaniya i tekhnologii: rasshirenie znaniy ob okruzhayuschem mire [Space research and technology: expanding knowledge of the world] M.: In-t fiziki Zemli. (in Russian).
Moran D., Russell J. (2016). Maritime Strategy and Global Order: Markets, Resources, Security Washington D.C.: Georgetown University Press.
Mustafinov R.K. (2017). Nekotorye vneshneekonomicheskie osobennosti razvitiya elektroenergeticheskogo kompleksa Rossii [Some aspects of the Russian power industry development: external economic features]. Russian Journal of Innovation Economics. 7 (4). (in Russian). doi: 10.18334/vinec.7.4.38352.
Nyman J. (2018). Rethinking energy, climate and security: a critical analysis of energy security in the USJournal of International Relations and Development. (1).
Salygin V.I., Guliev I.A., Mustafinov R.K. (2016). Energeticheskaya politika Evropeyskogo soyuza v sferakh innovatsiy i snizheniya energozavisimosti [Energy policy of the European Union in innovation and energy dependence reduction areas]. The Energy Policy. (6). (in Russian).
Salygin V.I., Guliev I.A., Mustafinov R.K. (2017). Ustoychivoe razvitie i tekuschee sostoyanie elektroenergetiki stran Evropeyskogo soyuza [Sustainable development and current state of electric power industry of the EU member states]. Upravlenie riskom. (1(81)). (in Russian).
