CC BY
243В.Я. Белокреницкий*
Демографические параметры и перспективы исламского мира и исламской цивилизации
Не вдаваясь в теоретические вопросы, связанные с определением цивилизации и цивилизационным подходом к изучению истории и современности, допустим в качестве рабочей гипотезы, что цивилизация объединяет страны (нации — государства), которые отличает определенное единство культуры, политики и права. В таком случае к исламской цивилизации нужно отнести страны с господствующей мусульманской культурой (исламизированными традициями, обычаями, массовым мировоззрением и менталитетом), существенным местом ислама в качестве официальной религии и идеологии и укорененностью исламских законов (шариата) в правовой практике, касающейся семьи, брака, наследства, уголовных и имущественных дел (личного права).
Исламский мир при этом понятие более широкое. Его можно трактовать как сообщество государств, входящих в единую всемирную организацию. Она ныне называется Организация исламского сотрудничества (ОИС, до 2010 г. — Организация Исламской конференции). В ОИС со штаб-квартирой в Джидде (Саудовская Аравия) входит 57 стран. В некоторых из них мусульмане составляют лишь более или менее значительное меньшинство (в латиноамериканских Суринаме и Гайане их доля равна 10-15% жителей). Ряд государств, крупнейшей из которых является Россия, имеют статус наблюдателей в ОИС. Однако такие государства, как Индия и Китай, где абсолютная численность приверженцев ислама весьма велика (в Индии —180 млн. чел., в Китае минимально 25-30 млн. чел.), не имеют формальных связей с ОИС и, таким образом, не входят в исламский мир, хотя и поддерживают с ним, как правило, тесные, дружественные отношения. Это, впрочем, не исключает противоречий и конфликтов (наиболее яркий пример — отношения Индии с Пакистаном).
Третье понятие, которое мы будем использовать, — мусульманское население планеты. Оно включает всех мусульман, проживающих как в границах исламского мира и исламской цивилизации, так и за их пределами.
Дебаты вокруг быстрого роста мусульманского населения, получившего название «исламской демографической бомбы», относятся к числу наиболее острых и актуальных для мирового общественного мнения.
Напомним, что на протяжении ряда десятилетий второй половины прошлого столетия наибольшее внимание в мире привлекала проблема «демогра-
фического взрыва», быстрого роста населения менее развитых, бедных регионов, появился устрашающий образ «популяционной бомбы»1. Всеобщее внимание к экспоненциальному демографическому росту привлекла Всемирная конференция по народонаселению, состоявшаяся в 1974 г. в Бухаресте. Значительную роль сыграли знаменитые доклады Римского клуба, в основе которых лежало убеждение (рабочая гипотеза) об исчерпаемости природных ресурсов и лимитах, пределах экономического роста2.
В основном лишь с конца 1970-х — начала 80-х гг. (после исламской революции в Иране, выпадов радикального исламизма в Египте, Ираке и Сирии, исламизации в Пакистане и антисоветского джихада в Афганистане) в мире формируется осознание иного феномена, также связанного с демографическими процессами — стремительного увеличения абсолютной и относительной численности мусульман.
Нужно отметить, что внимание к демографической стороне мировой политики на протяжении долгого времени было спорадическим и в целом незначительным. Это во многом объяснялось преобладанием социально- классового идеологического подхода в тогдашнем, как мы бы сегодня сказали, «дискурсе» по мирополитическим проблемам. Соответственно мало внимания уделялось цивилизационным аспектам международных отношений и такой их стороне, как демографические параметры и потенциалы. Да и в целом демография занимала скромное место при обсуждении международно-политических процессов, будучи причислена к разряду экономических и социальных дисциплин. Такое положение было характерно как для зарубежной, так и отечественной науки.
На количество приверженцев той или иной религии и связанной с ней цивилизации (в основе цивилизаций не обязательно лежат традиционные религии; история, главным образом совсем недавняя, знает цивилизации светского, идеологического типа) стали обращать внимание в основном лишь после окончания глобальной холодной войны, в существенной степени под влиянием концепции «столкновения цивилизаций» С. П. Хантингтона и ее широкого обсуждения. При этом главное внимание привлек к себе тезис американского политолога о «кровавой бахроме» современной исламской цивилизации3. Несколько позже эта концепция обрела в его сочинениях и отчетливые демографические параметры в виде динамики не только самих разме-
* Белокреницкий Вячеслав Яковлевич, доктор исторических наук, профессор, зам. директора Института востоковедения РАН.
ров цивилизационных комплексов, но и их геополитической (державной и имперской) мощи4. Другой демографический аспект международно-политической проблематики связан с миграциями населения, и при их рассмотрении на рубеже двух столетий и тысячелетий на первый план также вышел исламский феномен — переселение мусульман с юга Евразийского материка на север, из Африки — в Европу.
Вслед за мировой литературой ситуация постепенно изменилась и в отечественной. Возросшее значение в изучении демографических проблем стало уделяться ее воздействию на мировую политику, получил определенное освещение рост мусульманского населения в мире, России и регионе вокруг нее5.
Особое значение демографический и этнодемо-графический факторы приобрели на фоне текущих событий на Ближнем и Среднем Востоке («арабской весны» и ее последствий), войны в Сирии, хронической нестабильности в Ираке, эрозии власти в Афганистане, кровавых конфликтов в Африке и т.п. Большое внимание при этом привлекла проблема различных течений в исламе, прежде всего суннизма и шиизма, которая тоже имеет серьёзную демографическую подоплеку.
В последнее время на первый план в обсуждении связанных с исламом демографических тем вышел новый аспект. Речь идет о феномене быстрого сокращения рождаемости в странах исламского мира и исламской цивилизации. Разумеется, совершенно новым сделанный на этом акцент не является. То, что темпы роста населения в мусульманских странах в последние десятилетия снижаются примерно в той же пропорции, что и в немусульманских, неизменно отмечалось в авторитетных публикациях Отделения ООН по народонаселению, пересматривающего раз в два года основные демографические тренды в мире6. Однако это обстоятельство не отменяло другое — темпы роста мусульманского населения оставались при этом существенно выше, чем немусульманского, и расчеты на перспективу демонстрировали значительный рост удельного веса мирового мусульманства.
В задачу данной статьи входит как рассмотрение основных демографических параметров современного мира ислама, а также перспектив будущих изменений этих показателей, так и обсуждение аргументов в пользу универсальности процессов естественного движения населения независимо от его разных цивилизационных характеристик, в частности принадлежности к ареалу исламской цивилизации.
Факторы демографического роста в мусульманской среде
Современный демографический рост охватывает период после окончания Второй мировой войны. Его можно разделить на три этапа — бурного увеличения населения в мире вообще и особенно в слаборазвитом, развивающемся ареале (конец 1940-х —
начало 1970-х гг.); замедления темпов роста в развитых регионах и сокращения ежегодного прироста в развивающихся (1970-1980-е гг.); дальнейшего падения темпов роста в развитых странах и снижения скорости увеличения численности в большинстве менее развитых ареалов (1990-2010-е гг.).
Страны с мусульманским большинством, и среди них такие, которые могут быть отнесены к исламской цивилизации, демонстрировали на первом этапе быстрые темпы прироста народонаселения, однако этот факт не привлекал к себе внимания на фоне послевоенного «бэби-бума» в США, менее выраженного, но сходного процесса в европейских государствах, а также стабильных темпов увеличения численности населения в СССР. Кроме того, мусульманские страны не выделялись из общего ряда развивающихся государств, которые после мировой войны отличались высокой демографической динамикой.
Демографический взрыв объяснялся, как хорошо известно, двумя факторами — крутым снижением смертности под влиянием прогресса в медицине и здравоохранении (введением препаратов пенициллиновой группы, использованием порошка ДДТ, эффективного в борьбе с малярией, применением вакцин против тяжелых инфекционных заболеваний и т.п.) и сохранением на прежнем, традиционно высоком уровне рождаемости. При этом наблюдалось постепенное уменьшение младенческой и детской смертности.
Образовавшиеся ножницы между рождаемостью и смертностью привели к увеличению людской популяции прежде всего в наименее экономически развитых регионах, к которым принадлежали все без исключения исламские страны. Рост мирового народонаселения достиг максимума в 1965-1970 гг. (110,9% за пятилетие, в среднем в год на 2,1%), после чего началось его плавное падение. Вместе с тем абсолютный годовой прирост населения мира продолжал расти, увеличившись с 60 млн. в первой половине 1960-х гг. до почти ТО млн. человек во второй половине 1980-х7.
Рекомендации Бухарестской конференции 1974 г., которая выше упоминалась, были достаточно жесткими и неоднозначно воспринимались в разных частях мира. Однако меры по планированию семьи одобрялись на первом послевоенном этапе практически всеми государствами, в том числе такими демографическими гигантами, как Китай и Индия, а также многими мусульманскими — в частности, Турцией, Ираном и Пакистаном.
Волна исламизации, поднявшаяся в конце 1970-х гг., внесла коррективы в эти тенденции. Режим имама Хомейни в Иране проводил в 1980-х гг., во время драматической и кровопролитной войны с Ираком, наталистскую политику. В результате рождаемость там достигла исключительно высокого уровня, среднегодовые темпы прироста населения в 1987/88 г. оценивались в 3.9%8. Власти соседнего с Ираном исламского Пакистана, по существу, от-
казались от мер по ограничению рождаемости. Похожим образом поступили многие другие режимы в мусульманских странах.
На третьем, текущем, этапе послевоенной демографической эволюции (с рубежа 1980-1990-х гг.) поощрение рождаемости в исламском и неисламском ареале менее развитого мира, как правило, прекратилось на государственном уровне. Более того, в Иране, с благословения имама Хомейни, власти перешли к политике ее ограничения. Главную роль в наталистском курсе стали играть традиционалистские круги. В мусульманских странах это прежде всего представители сословия богословов и священнослужителей (улемы и муллы). Они проявляли заинтересованность в сохранении традиционного сознания масс, неизменности семейно-бытовых установлений, прежде всего обычаев раннего и всеобщего замужества, в том числе выхода замуж вдов, обычаев большой патриархальной семьи, малой грамотности и узкого кругозора женщин. Такие факторы можно отнести к числу специфических для исламской цивилизации, но при этом далеко не универсальных. В том же Иране правящее сословие шиитских богословов, столкнувшись с проблемой ограниченности ресурсов, в целом поддержало антинаталистские меры, такие как производство и продажа контрацептивов, повышение грамотности и образованности женщин и т. п.
Специфические свойства исламской цивилизации нередко трудно отделить от общих для менее развитых регионов черт хозяйства и уклада жизни — неграмотности, особенно низкой среди женщин, преобладания в составе населения сельских жителей, глубокой бедности и нищеты численно превалирующих слоев и классов как деревенского, так и сельско-городского общества. Такие условия существовали в Китае и Индии, большинстве стран Юго-Восточной Азии и Тропической Африки.
Вместе с тем исламские страны неизменно оказывались среди лидеров демографического роста. При этом нужно подчеркнуть, что каких-то особых исламских моделей регулирования рождаемости и отношения к репродуктивному поведению, по общему мнению, нет9. Более того, мусульманские богословы и духовные отцы исламского возрождения неоднократно, еще с 1930-х гг., заявляли об отсутствии каких-либо ограничений на применение любых мер защиты от нежелательной беременности.
Базовая причина ускоренного роста состоит, очевидно, в специфическом характере исламского (ис-ламизированного) микрообщества с его гендерной иерархией, подчиненным положением женщины в семье. Зависимое положение женщин отличает, без сомнения, и иные в культурно-цивилизационном отношении традиционные общества. Известно к тому же, что предписания Корана способствовали закреплению за женщинами определенных прав в плане наследования, ислам возлагал на мужчин моральные обязательства в отношении женщин. Вместе с тем, в от-
личие от христианства, индуизма и буддизма, ислам санкционировал полигамию, облегчал для мужчин процедуру развода и закреплял за отцом преимущественное право на воспитание детей после развода.
Вследствие достаточно неизменной культурной среды, охватывающей в первую очередь низшие, наиболее массовые слои населения, в мусульманских странах воспроизводится в целом стереотип многодетности. Сохраняется и фаталистическое отношение к жизни, сказываются отсутствие в традиционной мусульманской культуре концентрации на ценности индивидуального существования, распространенность представлений о включенности частной жизни в коллективную, единую для общины верующих10.
Существенное значение имеет и обычай обязательного вступления в брак и поощрения многодетности. На воспроизводстве населения в низших слоях отражается порочный круг нищеты, малого образования дочерей, которые с раннего возраста помогают матерям в уходе за младшими братьями и сестрами. Средний класс во многих мусульманских странах еще строже, чем низший, соблюдает обычаи женского затворничества. Известное значение при этом имеют опасения мужчин за свои привилегии в социальном и экономическом положении. В условиях хронической нехватки рабочих мест, особенно в госаппарате и на конторских должностях в частном секторе, мужчины опасаются конкуренции женщин.
Более высокой рождаемости в мусульманских странах способствует и наличие анклавов горской и полукочевой экономики и соответствующего ей племенного, трайбалистского общества. С ним неразрывно связана патрилинейная система родства и патрилокальная модель большой, ненуклеарной семьи. Патрилокальность означает переход жены в дом мужа. Подчиненное положение невестки смягчается при этом распространенной среди мусульман эндогамией (т.е. разрешенностью близкородственных, кузенных браков). Эндогамия, кстати, отличает мусульманскую систему семейно-родственных отношений в таких регионах, как Южная Азия, от распространенной среди индуистов кастовой экзогамии.
Во всех слоях мусульманского общества, особенно тех стран, которые служат основой, ядром исламской цивилизации, широко распространено представление о предпочтительности рождения детей мужского пола, высоко ценится наличие сыновей. Эндогамия в то же время «спасает» и дочерей, ибо они нужны для продолжения своего рода. Статус женщины в семье повышается по мере взросления сыновей и зависит нередко от их количества. Многодетность, особенно наличие сыновей, увеличивает престиж матери семейства. Отсюда не столь распространенная практика ограничения рождаемости как традиционными, так и современными способами. Бедные семьи, впрочем, страдают и от недостаточной доступности, а также дороговизны современных средств контрацепции.
К этому надо добавить ориентированность на всемерное расширение исламской культурно-религиозной среды. Помимо прозелитизма, она проявляется в обычае мусульман брать в жены немусульма-нок по происхождению с обязательным принятием ими ислама, как условия выхода замуж, и воспитание детей от таких браков в мусульманской вере.
В увеличении численности последователей Пророка Мухаммада с самого начала присутствовал и сильный политический компонент. Немусульмане, как известно, облагались исламскими правителями специальным налогом-данью (джизией), их переход в ислам экономическими и политическими мерами поощрялся властями.
Ускоренный рост мусульман по сравнению с расово-этнически и социально-культурно близким ему немусульманским населением можно проиллюстрировать многими примерами. Весьма наглядно он выявляется, если взять данные о колониальной Индии и сравнить их с современным положением в Южной Азии и проекцией на будущее. Доля мусульман среди населения контролируемой англичанами Индии, по-ввдимо^, не превышала 20% в период проведения первых переписей в 1870-1880-х гг. К началу XX века она перевалила за рубеж в одну пятую, а по переписи 1941 г. достигла 25%. К кануну нынешнего столетия суммарное мусульманское население Индии, Пакистана и Бангладеш (более 400 млн. чел.) составляло уже 31%, в начале 2010-х гг. было, по-видимому, равно 36% (560 млн. чел.), а к 2050 г., при сохранении текущих тенденций, приблизится к 45%и.
Демографическое расширение исламской цивилизации
Возвращаясь к определениям, данным в начале статьи, и поставленным там задачам, остановимся на перспективах увеличения численности жителей в странах, которые можно отнести к исламской цивилизации. Ее допустимо представить состоящей из нескольких групп — арабских государств, Турции, Ирана, Афганистана и Пакистана, центральноазиатских стран, Бангладеш, Малайзии и Индонезии, двух стран юга Европы12. По долгосрочному прогнозу, выполненному А. В. Акимовым, население исламской цивилизации возрастет с 1,1 млрд. человек в 2005 г. до 2,2 млрд. в 2100 г., иными словами, за текущее столетие увеличится примерно вдвое. При этом наиболее быстро оно увеличится в арабском ареале, с 309 до 738 млн. (почти в полтора раза, на 240%), и в Афганистане и Пакистане — со 188 до 394 млн. (на 210%). Рост в ареале Южной и Юго-Восточной Азии (Бангладеш, Малайзии, Индонезии) составит 175% (с 390 до 682 млн.). На 162 и 165% вырастет население в Турции и Иране — с 73 до 118 млн. и с 70 до 115 млн. соответственно. В Центральной Азии, по этим расчетам, население увеличится с 58 до 93 млн., на 160%. Минусовым будет рост на юге Европы, в Албании и Республике Босния и Герцеговина.
Нужно учитывать, что такой довольно умеренный демографический рост объясняется в основном двумя вполне логичными допущениями автора — снижением скорости прибавления числа людей во второй половине века, соответствующим режиму естественной убыли населения в мировом масштабе, и учетом жесткого дефицита природных ресурсов (земли и воды), заставляющих предположить уменьшение роста населения по сравнению со средним сценарием демографического перехода (средним между минимальным и максимальным его вариантами) в таких странах, как Афганистан, Пакистан и Бангладеш13.
Несколько иные результаты дают прогнозные экстраполяции, сделанные на базе более общепринятых оценок и расчетов демографов ООН и Бюро цензов США. Расчеты последней службы наиболее вероятного сценария демографического роста на период с 2010 по 2050 г. по группировкам стран, сопоставимым с вышеприведенной, приведены в табл. 1.
Таблица 1
Население основных государств исламской цивилизации, млн. чел.
2010 г. 2030 г. 2050 г.
Арабские страны Восточной Африки и Азии 188 273 352
Арабские страны Северной Африки 89 110 122
Турция 75 90 97
Иран 75 90 98
Центральная Азия (вкл. Азербайджан) 70 84 90
Афганистан и Пакистан 214 317 409
Бангладеш, Малайзия и Индонезия 425 510 557
Источник: World Population Growth Rate 1950-2050, Annual World Population Change//www.census.
gov/ftp/pub/ipc/www/worldgr.gif
При определенных различиях в двух вариантах оценок роста населения за век и его первую половину можно утверждать, что демографический потенциал исламской цивилизации (как, впрочем, и всего человечества) должен расти более быстро в первые десятилетия XXI столетия. Так, население арабских государств (берутся страны с явным преобладанием арабов) между 2010 и 2050 гг. увеличится на 171%, Афганистана и Пакистана — на 191%, Бангладеш, Малайзии и Индонезии — на 131%, Турции и Ирана — на 129%, Центральной Азии — на 128%. Во второй половине столетия максимальные темпы роста не превысят 122%. Постепенное снижение темпов заметно и при сопоставлении данных об увеличении числа жителей между 2010 и 2030 гг. и между 2030 и 2050 гг. Легко убедиться, что в первом двадцатилетии темпы примерно вдвое выше, чем во втором (см. табл. 1).
Следуя этой логике, можно предположить, что наиболее быстро население стран с мусульманским
большинством будет возрастать в текущее десятилетие. Пользующиеся авторитетом оценки численности мусульманского населения дает ныне исследовательский центр «Пью» Принстонского университета США. За основу сделанных центром расчетов на 2010 г. и прогнозных оценок на 2020 г. взяты данные ООН, скорректированные большой группой независимых демографов и социологов. В табл. 2 представлены оценки численности жителей в наиболее крупных государствах исламской цивилизации, составляющих ее географическое и геополитическое ядро.
Таблица 2
Население ряда крупнейших исламских государств, в млн.чел.
2010 г. 2020 г. 2030 г.
Египет 80 93 105
Саудовская Аравия 25 31 36
Сирия 31 40 48
Ирак 31 40 48
Турция 75 83 89
Иран 75 83 90
Афганистан 29 40 51
Пакистан 178 218 256
Итого 524 628 723
Источник: Muslim Population by Country/http://chartsbin.
com/view/557
Как видно из таблицы, темпы роста населения между 2010 и 2020 гг. оцениваются более высоко (120%), чем между 2020 и 2030 гг. (115%). Особенно заметно вырастет население в двух проблемных странах исламского цивилизационного ядра—Афганистане и Пакистане. Причем для Пакистана использованы цифры, скорее всего, серьезно занижающие реальные. Так, по опубликованным в средствах массовой информации этой страны данным о переписи домовладений, проводившейся в конце 2011 г., пакистанское население превысило 190 млн. чел.14 Сравнение этой оценки с данными переписи населения 1998 г. дает среднегодовой прирост в 3%, это почти вдвое превышает оценки этого показателя, распространенные в пакистанских и международных публикациях. Нельзя не обратить внимание и на приведенные в таблице цифры по Египту и Сирии, где складывалась, судя уже только по ним, тяжелая демографическая ситуация, послужившая, видимо, подоплёкой социального брожения и политического кризиса, охватившего эти страны с начала 2010-х гг.
«Конвергенция цивилизаций» и перспективы роста исламского мира
Вместе с тем, как отмечено выше, в недавнее время были опубликованы серьезные исследования, основной тезис которых состоит в том, что в странах с преобладающим мусульманским населением наблюдается мало замеченный крутой спад рождаемости.
Это приближает исламские государства к демографическому переходу (низкой рождаемости и низкой смертности). При этом многие авторы, в частности французы Ю. Курбаж и Э. Тодд, полагают, что такого рода сдвиги есть доказательство того, что ислам как религия, догматы которой содержатся главным образом в Коране, не имеет отношения к демографическому рывку исламской цивилизации, наблюдавшемуся в XX веке. Кроме того, имеет место, по их мнению, «конвергенция» исламской и христианской цивилизации, или, точнее, все большее совпадение протекающих в их рамках демографических процессов. Оно состоит в акценте на продолжение рода человеческого и в то же время в терпимом отношении к средствам защиты от нежелательных рождений15.
В книге французов и сборнике статей под редакцией X. Грота и А. Суза-Пола содержатся убедительные свидетельства резкого снижения рождаемости в странах с мусульманским большинством в период между 1975-1980 и 2005-2010 гг. Так, суммарный коэффициент рождаемости (среднее число детей, рожденных одной женщиной условного поколения, имеющего на протяжении жизни возрастные коэффициенты рождаемости того года, для которого производится оценка показателя) в мусульманском регионе упал с 6.8 до 3.5, т.е. почти вдвое16. Если в мире в целом, по данным Отделения ООН по народонаселению, общий коэффициент рождаемости (рождения за год, поделенные на число людей) снизился за 30 последних лет на 33%, в менее развитых странах — на 34%, то в мусульманском регионе — на 41%. Более того, в 22 странах с мусульманским большинством рождаемость сократилась вполовину, на 50%, а в десяти из них, в том числе в Иране, на 60%17.
Авторы этих подсчетов (Н. Эбериггадт и А. Шах), опираясь на статистические данные ООН и Бюро цензов США, демонстрируют, что такое крутое снижение рождаемости не имеет прецедентов. Отвергая возможные обвинения в выборе периода наблюдения, они расширяют его до всего послевоенного времени и демонстрируют исключительно быструю реакцию именно мусульманских обществ на меняющуюся в пользу сокращения рождаемости обстановку18.
Почти все исследователи феномена сокращения рождаемости в мусульманских и других ареалах отмечают зависимость рождаемости от грамотности населения, особенно женской грамотности. Курбаж и Тодд указывают на закономерность, в соответствии с которой снижение рождаемости происходит после достижения порога грамотности в 50% населением в возрастной когорте от 20 до 24 лет. Иными словами, условия, когда грамотность охватывает половину взрослого молодого населения, особенно женского, служат толчком для начала перехода к пониженной рождаемости. Варьирующаяся от страны к стране закономерность такого рода демонстрируется ими на примере мусульманских и немусульманских стран, начавших путь к демографическому переходу в XX веке. При этом всё же выявляется разница между
странами исламского и неисламского мира. Для множества всех менее развитых государств корреляция показателей грамотности мужчин и женщин с рождаемостью заметно выше, 0.84 и 0.80%, чем для мусульманских стран — соответственно 0.61 и 0.55%19.
Несмотря на обвальный характер перемен, связанных с рождаемостью в мусульманских странах (она была в начале периода наблюдения очень высокой), демографические темпы роста оставались и на рубеже веков у них выше, чем в других ареалах. Эта закономерность наблюдается и в отношении мусульманского населения в целом. По данным ООН, относящимся к 1990-2000 и 2000-2010 гг., число мусульман в самом крупном по размеру мусульманского населения Азиатско-Тихоокеанском регионе (куда условно специалисты из центра «Пью» включают все неарабские страны Азии, вплоть до Ирана и Турции) увеличивалось среднегодовыми темпами, равными 2.8 и 1.8%, в то время как численность немусульман возрастала ежегодно на 1.3 и 0.9%. Предполагается, что в ближайшие два десятилетия разрыв сохранится, немного сократившись, — в 2010-2020-х гг. численность мусульман будет возрастать на 1.4%, а в 20202030-х гг. — на 1.1%, в то время как темпы роста немусульман в первый из прогнозных периодов упадут до 0.8%, а во второй — до 0.5%20. Что касается мусульманского населения мира, которое состоит из жителей АТР (доля которого равняется примерно 60%), регионов Ближнего Востока и Северной Африки (20%), субсахарской Африки (16%), Европы (ок. 3%) и Америки (менее 0.5%), то оно возрастало, по оценкам, на 2.3% между 1990-2000 гг. и на 2.1% между 2000-2010 гг. Среднегодовые темпы прироста в будущем упадут до 1.7% в период 2010-2020 гг. и до 1.4% в 2020-2030 гг. Они останутся несколько выше скорости прироста жителей планеты — немусульман, но сблизятся с ними — в 2010-2020 гг. Немусульманское население, по расчетам, будет возрастать в среднем в год на 0.9%, а в 2020-2030 гг. — на 0.6%21.
Хотя рождаемость среди мусульман уменьшилась, среди стран лидеров по этому показателю на 20102015 гг. находятся в основном исламские государства — Афганистан, Пакистан, Кыргызстан, Малайзия, Туркменистан22. При этом мусульманские страны отличаются существенно различными темпами снижения рождаемости и роста населения. Характерно, что растущая дифференциация по этим показателям наблюдается между такими, например, парами государств, как Иран и Турция, с одной стороны (низкие темпы), Афганистан и Пакистан — с другой (высокие). Из арабских государств следует выделить растущий наиболее быстро Йемен, а из африканских, по той же характеристике, — Мали, Нигер, наполовину мусульманскую Нигерию, Судан, Сомали.
Несмотря на снижение темпов естественного движения населения в арабском ареале Ближнего Востока и Северной Африки, специалисты из принстонского «Пью» прогнозируют существенное, на 36,5%, увеличение численности арабского насе-
ления к 2030 г. по сравнению с 2010 г. В абсолютных цифрах ожидается рост почти на 120 млн., с 322 до 440 млн.чел., при этом в странах Ближнего Востока население возрастет со 127 до 187 млн. чел., а в Северной Африке — со 195 до 253 млн. чел.23
Таким образом, несмотря на «конвергенцию цивилизаций», демографический рост исламского мира при сохранении нынешних тенденций продолжится. И это неудивительно, ввиду того, что рождаемость — лишь один из факторов, непосредственно воздействующих на демографические темпы роста. Важнейшее значение (если не принимать в расчет достаточно однородный в нынешнюю эпоху показатель смертности) имеет так называемый «популяционный момент», т.е. инерция воспроизводства из-за наличия большой массы людей детородных возрастов. Наблюдавшийся в 1940-1970-х гг. демографический бум в мусульманском ареале еще долго будет сказываться на величине прироста населения в нем.
Хорошо иллюстрируют динамику этого процесса подсчеты, выполненные в рамках достаточно новой научной отрасли — религиозной демографии. Ведущие специалисты в этой области американцы Т.Д. Джонсон и Б.Д. Грим произвели подсчеты числа приверженцев религиозных и нерелигиозных убеждений на протяжении 100 лет, с 1910 по 2010 г. Из представленных в табл. 3 данных о пропорциях населения, относимого к разным вероисповедным течениям (деноминациям), следует, что число мусульман в минувшее столетие росло наиболее быстрыми темпами, в среднем почти на 2% в год, уступая темпам роста лишь неверующих, начинавших рассматриваемый период почти с нуля. К 1970 г. доля агностиков и атеистов в мире достигла максимума (почти 20%), а затем стала неуклонно сокращаться. В первое десятилетие нынешнего века она увеличивалась меньше чем на 0,3%. Вместе с тем за период в 100 лет достаточно быстро возрастал удельный вес христиан всех деноминаций (1.32%), индуистов (1.46%), будцистов (1.28%) и анимистов в субсахарской Африке (1.38%).
Таблица 3
Удельный вес представителей различных верований и убеждений
Годы 1 1910 1 1950 1 1970 2 2000 2 2010
Неверующие 0 0.2 6 0.7 1 19.2 1 12.9 1 11.8
Агностики 0 0.2 5 5.1 1 14.7 1 10.7 9.8
Атеисты 0 0.0 1 0.6 4.5 2.2 2.0
Верующие 9 99.8 9 93.3 8 80.8 8 87.1 8 88.2
Христиане 3 34.8 3 4.2 3 33.2 3 32.4 3 32.8
Мусульмане 1 12.6 1 13.6 1 15.6 2 21.1 2 22.5
Индуисты 1 12.7 1 12.6 1 12.5 1 13.5 1 13.8
Буддисты 7.9 7.0 6.4 7.3 7.2
Прочие (иудеи, сикхи, джайны, приверженцы китайских народных верований, анимисты субсахарской Африки и др.) 3 31.8 2 25.9 1 13.1 1 12.8 1 12.0
Источник: Johnson Т. М., Grim B.J. The World’s Religions in Figures. An Introduction to International Religious Demography. Chichester: John Wiley and Sons, 2013. P. 26.
Среди верующего населения наиболее заметно за сто лет, истекших с начала XX до начала XXI в., вырос удельный вес мусульман. В 1910 г. они составляли менее шестой части мирового населения, а к 2010 г. ислам исповедовал почти каждый четвертый житель планеты. Вместе с тем распространенные одно время представления, что ислам обгонит христианство по числу приверженцев уже к 2030 г., и уж, во всяком случае, к 2050 г.24, не нашли подтверждения при более точном подсчете численности мусульман специалистами в области религиозной демографии и оценок на будущее с учетом тенденций последнего десятилетия. Темпы роста мусульман в 2000-2010 гг., по данным Джонсона и Грима, составляли в среднем в год 1.86%, а христиан — 1.31%. При сохранении нынешних тенденций христианство останется самой массовой религией и в середине XXI столетия (35,8%), а доля мусульман увеличится лишь до 27,5%, т.е. не дотянет и до трети мирового народонаселения25.
Вместе с тем не исключено, что оценки вышеназванных религиозных демографов, изначально концентрировавших свое внимание на христианском мире, несколько занижают масштабы и потенциал демографического ареала исламской цивилизации. По мнению Г. Пинса из «Академии свободного мира», мусульмане уже в 2005 г. составляли 24% мирового населения, а к 2050 г. их доля должна возрасти до 33%26. Более высоко оценивают размеры и перспективы роста мусульман некоторые исламские центры27.
Касаясь перспектив, нельзя не учитывать влияние политического фактора, который может изменить сложившиеся за последние десятилетия тренды. Так, руководство Ирана недавно выразило обеспокоенность низкими темпами роста своего населения. Сначала занимавший до выборов 2013 г. пост президента Исламской Республики М. Ахмадинежад, а затем и ее духовный лидер аятолла А. Хаменеи признали необходимым пересмотр демографической политики, отказ от курса на сокращение рождаемости и переход к противоположным, наталистским мерам. В октябре 2013 г. Хаменеи призвал иранцев иметь четырех-пя-терых детей, заявив, что население в 150 млн. человек — это минимум, который Иран должен иметь. Министерство здравоохранения Ирана подтвердило отказ от практики контроля за рождаемостью28.
Многие комментаторы выражают сомнение в достижимости поставленных целей (ныне, по разным оценкам, население равно 78-80 млн. чел.), но какой-то эффект разворот в демографической политике, по-видимому, окажет. Отметим, что стремление директивно управлять вопросами, касающимися семьи и общества, характерно для исламской цивилизационной модели, хотя и не только для нее29.
Заметное стимулирующее воздействие на демографический рост оказывают в некоторых мусульманских странах политические соображения, связанные не с конфессиональным, а этническим фактором. В условиях электоральной демократии и федерализма в Пакистане, например, определенные политические силы прямо заинтересованы в увеличении численности поддерживающего их вследствие этнической и территориальной принадлежности населения. Похожими причинами вызван повышенный темп роста численности малайцев в Малайзии с ее традиционно крупной китайской общиной. В Индонезии отмеченное в последнее время замедление темпов снижения рождаемости тоже связано с политическими и социально-политическими факторами30.
Статистическими методами удалось установить, что рождаемость обнаруживает наиболее тесную корреляцию с тремя показателями, один из которых, грамотность вообще и грамотность женщин, уже обсуждался. Два других параметра — это доля городского населения и индикаторы уровня жизни. Чем ниже они, тем выше в среднем рождаемость. Таким образом, перспективы демографического роста исламского мира зависят, безусловно, и от базовых социально-экономических причин31.
Заключение
Завершая краткий обзор одной из весьма актуальных и значимых тем с точки зрения не только собственно демографии, но и мировой политики, нужно еще раз подчеркнуть, что ислам как религия не имеет явно выраженных специфических черт, способствующих чрезмерно быстрому росту населения. Более того, исламские канонические представления не препятствуют практике ограничения рождаемости, имея постулаты терпимого отношения к нежелательной беременности и вынужденным абортам. Вместе с тем исламская цивилизация, как олицетворение единого в своей основе общины-общества-го-сударства, изначально ориентировалась на расширение ареала политического и социального господства. С возможностью использования радикальными силами этого историко-политического феномена, по-видимому, и связана обеспокоенность части мирового общественного мнения перспективами увеличения исламского «клина» в населении планеты. Представляется, однако, что страхи по поводу «исламской демографической бомбы» сильно преувеличены. И не только потому, что взрывной характер роста мусульманского населения, наблюдав-
шийся во второй половине XX века, сменился к его концу затуханием, но и по той причине, что общие религиозные корни не обеспечивают единства исламского мира. Он остается разделенным и по религиозно-сектантскому, и по этническому, и по национально-государственному основанию. Апеллируя к массовым слоям населения, элиты исламских государств склоняются к внешнеполитическим ориентациям, жестко разделяющим нередко близкие в цивилизационном отношении страны.
Что касается фундаменталистского радикализма, то он, несомненно, еще будет играть немалую роль в структурировании мирополитических реалий, но по мере «старения» мусульманского населения, неизбежного и при достаточно высоком демографическом росте, его социальная опора будет постепенно размываться.
Исламский демографический фактор вместе с тем имеет и будет сохранять немалое политическое значение на региональном и локальном уровнях. Линии религиозного и религиозно-сектантского водоразделов пролегают нередко внутри стран и в ареале соседних государств. С этой точки зрения демографическая проблематика остается одной из самых востребованных, необходимых для понимания текущих социально-политических и социально-экономических процессов, оценки среднесрочных и долгосрочных перспектив эволюции государственно-политических систем, структуры и содержания международных отношений.
Примечания
1Ehrlich P.R. Population Bomb.N. Y.: Ballandne Books, 1968.
2 Meadows D.H., Meadows D.L. et.al. The Limits of Growth. L.: Universe Books, 1972.
3 Huntington S. P. The Clash of Civilizations? // Foreign Affairs, vol. 72, n. 3, Summer, 1993. P. 22—49; If Not Civilizations, What? Samuel Huntington Responds To His Critics // Foreign Affairs, Nov.-Dec. 1993.
4 Huntington S. P. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order. N. Y.: Simon and Shuster, 1996. P. 84—86,109-120.
5 См., напр., статьи на эту тему в кн.: Исламский фактор в истории и современности/Отв. ред. В. Я. Белокреницкий, И. В. Зайцев, Н.Ю. Ульченко. М., 2011; Мусульманское пространство по периметру границ Кавказа и Центральной Азии/Отв. ред. В. Я. Белокреницкий, Н. Ю. Ульченко. М., 2012.
6 Population Newsletter. World Fertility Report 2003. N.Y. Dec., 2003, n. 76. P. 7; United Nations. Department of Economic and Social Affairs. Population Division. World Population Prospects, the 2012 Revision. Available at: http://esa.un.org/unpd/w pp/unpp/p2k0data.asp Accessed 08.11.2013. United Nations Population Division. Department of Economic and Social Affairs. World Population Prospects. The 2010 Revision. PDF.
7World Population Prospects, the 2010 Revision. Available at: http:// esa.un.org/unpd/wpp/unpp/p2k0data.asp Accessed 29.03.2012.
8 Иран. Справочник/Отв. ред. С. М. Алиев. М.: Наука, 1993. С. 13.
9 Karim М. Islamic Teachings on Reproductive Health and Fertility Transition in Muslim-majority Countries //Aga Khan University/mehtab.karim@aku.edu
10 Хорошее представление о значении понятия «встроенно-сти» индивидуальной судьбы (души, нафс) в общую канву
жизни и картину мира дает книга: Латыпова Л. Н. Экзистенциальная философия ислама (Пролегомены). Казань: Казанский университет, 2011. С. 81-138.
11 Белокреницкий В. Я. Рост населения в исламском мире // Историческая психология и социология истории, 2010, п. 1. С. 91.
12 Акимов А. В., Яковлев А. И. Цивилизации в XXI веке: проблемы и перспективы развития. М.: Издательство Московского университета, 2012. С. 64.
13 Там же. С. 43-44.
14 Khan A. S. Population shoots up by 47 percent since 1998. The News, March 29, 2012. Available at: http://www.the news, com.pk Accessed 11.12.2012; Pakistan: Where the population bomb is exploding by Wendell Cox07/02/2012//http://www. neewgeography Accessed 11.12.2012
15 Как отмечают они, «Пророк Мухаммад принимал обычай азл (coitus interruptus) и, трактуя это расширительно, ислам терпимо относится ко всем остальным формам контрацепции». Courbage Y., Todd Е. A Convergence of Civilizations. The Transformation of Muslim Societies. N. Y.: Columbia University Press, 2011, p. 21. Ислам проявляет терпимость и к абортам до определенного срока беременности. Karim М. Islamic Teachings on Reproductive Health and Fertility Transition in Muslim-majority Countries // Aga Khan University/mehtab.karim@aku.edu
16 Courbage Y., Todd E. A Convergence of Civilizations. P. 9.
17 Population Dynamics in Muslim Countries. Ed.H. Groth, A. Souza-Pola. Berlin: Springer, 2012. P. 34.
18 Ibid. P. 37.
19 Courbage Y., Todd E. A Convergence of Civilizations. P. 17-18.
20 The Future of the Global Muslim Population. Projections for 2010-2030. Pew Research Center, Jan.2011. PDF. P. 71. Available at: www.perforum.org
21 Ibid., Executive Summary. P. 1-2.
22 Ibid. P. 80.
23 Ibid. P. 92.
24 См. такие расчеты: Muslim Population Statistics. Institute of Islamic Information and Education. Available at: http://www.iiie. net.node/55 Accessed 06.10.2009
25 Johnson Т. М., Grim B. J. The World’s Religions in Figures. P. 14.
26 Pince G. World Population Prospects. The «Islamic Bomb». Free World Academy. PDF. Available at: freeworldacademy. com/globalleader/population.html
27 Muslim Population Worldwide. Available at: http://www. islamicpopulation.com Accessed 17.01.2002.
28 Iran Is Reversing Its Population Policy by Farzaneh Roudi//
http://issui.com/ecspwwc/docs/iran-reversing-its-population-polocy? ... Accessed 14.12.2013.
29 Противоречивую картину являет собой Турция. Глава правящей происламской Партии справедливости и развития премьер Р. Т. Эрдоган выражает сходное с тревогой иранских лидеров беспокойство низкими темпами роста населения и активно призывает турецких женщин иметь не менее трех детей. Его призывы вызывают протесты либерально настроенных кругов. Правительство вынуждено считаться с этими настроениями, но не оставляет планов осуществить меры по стимулированию многодетности// Erdogan Alarmed by Declining Hirkish Birth Rate. Ankara, 4 April, 2013 Available at: http://www.al-monitor.com Accessed 4.02.2014.
30 Population Dynamics in Muslim Countries. P. 12.
31 Сошлемся в связи с этим на точку зрения А. В. Акимова, который обосновывает свой метод прогнозирования численности населения по методике смены режимов демографического развития с учетом фактора социально-экономического прогресса. См.: Акимов А. В. Долгосрочный прогноз численности народонаселения и перспективы цивилизационного взаимодействия // Восток (Oriens), 2009, п. 4. С. 95.
