CC BY
144
УДК 801.254: [803.0 + 808.2] (045)
ДЕЕПРИЧАСТИЯ РУССКОГО ЯЗЫКА В КОНТЕКСТЕ ФУНКЦИОНАЛЬНОСЕМАНТИЧЕСКОГО ПОЛЯ ТАКСИСА И СООТВЕТСТВИЯ РУССКИМ ДЕЕПРИЧАСТИЯМ В НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ
© О. М. Безроднова
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: +7 (34 7) 273 6 7 78.
E-mail: [email protected]
В рамках функционально-семантической концепции категории таксиса рассматриваются таксисные значения деепричастий русского языка. Представлен анализ первичных и вторичных (производных) значений деепричастных форм и определяются основные соответствия русским деепричастиям в немецком языке.
Ключевые слова: категория, таксис, концепция, таксисные значения деепричастий.
Предметом исследования являются деепричастия совершенного и несовершенного вида русского языка как основное средство выражения зависимого таксиса.
Термин «деепричастие» был введен М. Смот-рицким для обозначения «придаточной части речи, имеющей собственное значение и представляющей собой род наречия к причастиям» [1, с. 153]. В «Русской грамматике» дано следующее определение деепричастия: «Деепричастие совмещает в себе признаки глагола и наречия. Подобно глаголу, оно обладает категорией вида, возвратными и невозвратными формами и сохраняет глагольное управление. Подобно наречию, оно не имеет форм словоизменения и примыкает к глаголу» [2, с. 520].
Современные деепричастия по своему происхождению восходят к древнерусским кратким действительным причастиям, которые выражали соотносительное время. Краткие действительные причастия настоящего времени указывали на одновременность с действием глагола-сказуемого, краткие действительные причастия прошедшего времени выражали значение предшествования. В связи с развитием видовременных значений глагола деепричастия стали различаться не по времени, а по виду.
Деепричастие по своей морфологической природе является двойственным, поскольку связано с системой глагола и наречием. В силу этой двойственности деепричастия и их конструкции выполняют в предложении неоднородные функции. С одной стороны, деепричастие приближается к глаголу-сказуемому, с другой - выражая обстоятельственные признаки глагола, уподобляется наречию. Рассмотрим следующие примеры:
1. Под Игнатом упала лошадь, придавив ему ногу (Л. Н. Толстой).
2. Села в кресла, вытянув ноги, накинув на них плед (М. Горький).
3. Кончив разносить булки, я ложился спать (М. Горький).
Глагольное и деепричастное действия в данных конструкциях обозначают почти равнозначные действия, относящиеся к одному и тому же подлежащему. Различие заключается в том, что глагол
обозначает главное действие, деепричастие - второстепенное, по отношению к главному - побочное. Такая синтаксическая функция деепричастий или деепричастных конструкций называется второстепенным сказуемым.
Термин «второстепенное сказуемое» употребляется в исследованиях А. А. Потебни, Е. С. Ист-риной, С. Д. Никифорова и других лингвистов для обозначения синтаксической функции кратких действительных причастий в древнерусском языке, из которых развились современные деепричастия. Академик А. А. Шахматов в «Синтаксисе русского языка» в разделе «Двусказуемые предложения» вводит термин «второе сказуемое», который по названию близок к термину «второстепенное сказуемое», но отличается от него по значению.
А. А. Шахматов пишет: «Придаточными сказуемыми при главном сказуемом, выраженном спрягаемой формой глагола, могут являться, кроме существительных, прилагательных, наречий, также и деепричастия. Это стоит, конечно, в связи с самим происхождением деепричастия: деепричастие, развившееся из причастия, представляется глагольным прилагательным, причем глагольность развивалась здесь за счет адъективности» [3, с. 229]. А. А. Шахматов указывает на то, что «употребление деепричастия возможно только там, где предложение двусоставно, т. е. где налицо подлежащее и сказуемое. Деепричастие, таким образом, находится в прямой связи с подлежащим». В то же время деепричастные предложения могут осложнять и некоторые типы односоставных предложений, в частности, предложения инфинитивные, неопределенно-
личные предложения [3, с. 229].
Вдруг, пресерьезнейше пишучи, вижу я, что мой платок как бы движется и внезапно падает на пол (Н. С. Лесков. «Соборяне») - в главном сказуемом настоящее время.
Скажи мне, отец Савелий, — приступила она ко мне, добродушно ласкаючись (Н. С. Лесков. «Соборяне») - в главном сказуемом прошедшее время.
Давая три рубля, она все-таки нажила бы рубль на рубль (Д. Н. Мамин-Сибиряк. «Кисейная барышня») -в главном сказуемом сослагательное наклонение.
Во всех приведенных примерах употреблено деепричастие настоящего времени.
Примеры для деепричастий прошедшего времени:
А плату брав, судить должны мы, как ни есть, Чтоб хлеба царского по пустякам не есть (В. В. Капнист. «Ябеда») - деепричастие прошедшего времени от глагола несовершенного вида.
Не побожившись, и сам себе не верит (В. И. Даль) - деепричастие прошедшего времени от глагола совершенного вида, в главном сказуемом настоящее время.
Спустясь шагов десять, они снова остановились (Н. С. Лесков. «Соборяне») - деепричастие от глагола совершенного вида, в главном сказуемом прошедшее время.
Деепричастие в функции второстепенного сказуемого, относясь к подлежащему, выражает побочное действие, зависимое от глагола-сказуемого. Главное сказуемое является преимущественно в форме спрягаемого глагола или в сочетании со спрягаемой формой, которая является главным средством выражения модальности в предложении, поскольку имеет категорию лица, времени и наклонения.
Выполняя функцию второстепенного сказуемого, деепричастные конструкции осложняются иногда очень слабыми, почти неощутимыми, а иногда и сравнительно отчетливыми обстоятельственными оттенками. В качестве примера рассмотрим предложение, в котором деепричастное действие включает дополнительный обстоятельственный оттенок.
Лошади, почуяв сырость и вянущий острый и тоскливый запах прошлогодней листвы, зафыркали, пошли веселей (М. Шолохов).
С одной стороны, проявляются два действия, следующих одно за другим (Лошади почуяли запах и пошли веселей), а с другой - второстепенное действие указывает на причину главного (Лошади пошли веселей, так как почуяли запах).
Деепричастия, обозначая добавочное действие, используются в речи для создания смысловой перспективы, чтобы показать, что одно действие подлежащего, выраженное глаголом-сказуемым, - основное, а другое, выраженное деепричастием, - добавочное и характеризует не только подлежащее, но и сказуемое (относится и к подлежащему как добавочное сказуемое, и к сказуемому - как обстоятельство).
1. Танки идут и гремят по мостовой.
2. Танки идут, гремя по мостовой.
Во втором предложении глагол гремят заменен деепричастием, образованным от этого глагола, и, таким образом, второе действие как бы отодвинули на второй план, сделали его добавочным, сопутствующим, поясняющим основное действие, выраженное глаголом идут; деепричастие выполняет роль не только добавочного сказуемого, но и обстоятельства (как идут?). Обстоятельственное значение деепричастия может при определенных условиях быть настолько ярким, что деепричастие, как заметил еще Л. Браве, в предложении является «просто опреде-
лительным качественным словом» при глаголе, или иначе - обстоятельственным словом [4, с. 24].
С точки зрения семантики, деепричастные конструкции в функции обстоятельства являются в основном обстоятельствами способа или образа действия. Это значение сближает деепричастную конструкцию по выполняемой функции в предложении с наречием, указывающим на качественные признаки глагола-сказуемого.
1. Кружились они [люди] медленно и не задевая его (М. Горький).
2. От Нарвских ворот стояла очередь, ... молча, угрюмо, иные привалясь к стене, иные уйдя всем лицом в поношенные воротники (А. Н. Толстой). В первом примере деепричастие присоединяется к другому обстоятельству с помощью сочинительного союза, тем самым, обстоятельственное значение деепричастия выступает более отчетливо. Во втором примере деепричастная конструкция употребляется как однородный член в одном ряду с другими обстоятельствами, что усиливает обстоятельственное значение рассматриваемой конструкции.
Деепричастия выступают в предложении как:
1. обстоятельства способа или образа действия: Бегут лошади, разметав по ветру гривы. Григорий лежал, широко раскинув ноги (М. Шолохов);
2. обстоятельства времени: Миновав подводу, он по-прежнему поехал шагом, но башлыка не снял (М. Шолохов);
3. обстоятельства причины: Пантелей Прокофьевич ушел, почувствовав себя лишним (М. Шолохов);
4. обстоятельства условия: Минут через пять Любишкин, вооружившись слегой, принудил кобеля к отступлению, загнал его под амбар (М. Шолохов);
5. обстоятельства уступки: «Ты чего тут?!», — Андрей, не разобрав, в чем дело, задохнулся от гнева, с силой толкнул Игнатенка (М. Шолохов). Деепричастные конструкции с временными,
причинными, уступительными, условными встречаются реже, нежели деепричастные конструкции, выражающие образ действия глагола-сказуемого.
Относительно категории времени в деепричастиях, нужно сказать, что она обозначает не отношение времени процесса ко времени речи, а отношение его ко времени главного действия, выраженного глаголом. Это ясно из следующего анализа. Если мы говорим мы замечали.., читая, мы замечаем.., читая, мы будем замечать.., читая, то в первом случае наше чтение предшествует нашей речи, во втором - происходит во время самой речи, в третьем случае - следует за речью. Следовательно, форма читая не выражает ни прошедшего, ни настоящего, ни будущего в том смысле, в каком установлено значение этих времен для глагола. Но в то же время во всех трех случаях сохраняется одно соотношение: чтение всегда происходит одновременно с «замечанием». Вместо читая во всех случаях можно сказать в то время как мы читали, мы замечали.. ;
в то время как мы читаем, мы замечаем..; в то время как мы будем читать, мы будем замечать...
Таким образом, форма читая выражает соотношение одновременности с главным действием. Но, говоря о глаголе, речь идет об одновременности со временем речи, а говоря о деепричастии, речь идет об одновременности со временем главного действия, выраженного глаголом. Деепричастие может обозначать предшествование главному действию: прочитав, я заметил..; прочитав, я замечаю..; прочитав, я замечу...
Деепричастие несовершенного вида, развившееся из кратких действительных причастий настоящего времени, по существу, утратило значение настоящего времени, став вневременным. Вневре-менность деепричастия несовершенного вида обычно понимается как одновременность с действием глагола-сказуемого. Однако деепричастие несовершенного вида может выражать не только одновременное с глагольным действие, но также предшествующее глагольному и даже последующее за ним.
Деепричастие совершенного вида обозначает относительное прошедшее время. Это значение прошедшего времени в деепричастии совершенного вида проявляется в том, что последнее чаще всего выражает прошедшее время, предшествующее по отношению к действию и глагола-сказуемого, хотя может выражать также действие одновременное и последующее за действием глагола [5, с. 391].
В деепричастных формах русского языка выделяются три типа относительного временного значения, т. е. три вида таксиса: предшествование, одновременность и следование. При этом возникает вопрос, достаточны ли данные значения для адекватной характеристики категории таксиса. В. С. Храковский полагает, что необходима дальнейшая субкатегоризация этих значений.
В случае предшествования синтаксически зависимая таксисная (нефинитная) форма обозначает ситуацию Р1, которая ориентирована относительно хронологически следующей за ней ситуации Р2, выраженной синтаксически независимой глагольной формой. По В. С. Храковскому, существуют три возможности предшествования ситуации Р1 ситуации Р2 с хронологической точки зрения [6, с. 42]. Первая возможность: ситуация Р1 предшествует ситуации Р2, которая прерывает ее (прерываемое предшествование). Например: Перебегая (НСВ) улицу, Петя упал (СВ).
Вторая возможность: после естественного завершения ситуация Р1 предшествует ситуации Р2 после (контактное предшествование): Посидел Григорий в кухне с полчаса, а потом, оседлав (СВ) своего коня, в ночь ускакал (СВ) на Рыбный (М. Шолохов).
Третья возможность: ситуация Р1 через какой-то интервал после своего естественного завершения предшествует ситуации Р2 (дистантное предшествование): Проснувшись на рассвете, она спустилась в кухню лишь через два часа.
В случае одновременности синтаксически зависимая таксисная (нефинитная) форма обозначает ситуацию Р1, которая ориентирована относительно хронологически одновременной с ней ситуации Р2, выраженной синтаксически независимой глагольной формой. Имеют место три логические возможности одновременного существования ситуаций Р1 и Р2. Первая возможность: ситуация Р1 занимает тот же временной период, что и ситуация Р2 (полная одновременность 1): Он бойко поглядывал (НСВ) кругом., беспечно болтая (НСВ) и постукивая (НСВ) ногами (И. Тургенев).
Вторая возможность: ситуация Р2 локализуется в рамках временного периода, занимаемого ситуацией Р1 (неполная одновременность): Давыдов задремал (СВ), тихо раскачиваясь(НСВ) на ухабах и неровностях заброшенной степной дороги (М. Шолохов).
Третья возможность: ситуация Р1 локализуется в рамках временного периода, занимаемого ситуацией Р2 (неполная одновременность 2): В нестерпимой тоске, трепеща и удивляясь (НСВ) на самого себя, стеная и замирая (НСВ) попеременно, дожил (СВ) он кое-как... до одиннадцати часов следующего дня (Ф. Достоевский).
Кроме того, нам известно, что в случае следования синтаксически зависимая таксисная (нефинитная) форма обозначает ситуацию Р1, которая ориентирована относительно хронологически предшествующей ей ситуации Р2, выраженной синтаксически независимой глагольной формой. Можно предположить, что существуют три логические возможности следования ситуации Р1 за ситуацией Р2, с хронологической точки зрения. Первая возможность: ситуация Р1 следует за ситуацией Р2, прерывая ее (прерывающее следование): Он прервал (СВ) свое выступление, предоставив (СВ) мне возможность высказаться.
Вторая возможность: ситуация Р1 следует непосредственно за ситуацией Р2 после ее естественного завершения (контактное следование): Он бросил (СВ) папироску на землю, растоптав (СВ) ее двумя слишком сильными ударами ноги (М. Горький).
Третья возможность: ситуация Р1 следует за ситуацией Р2 через какой-то интервал после ее естественного завершения (дистантное следование): Григорий долго просидел (СВ) в комнате, включив (СВ) свет лишь с наступлением темноты.
Выделенные частные значения можно представить в виде таблицы, заимствованной из работы
В. С. Храковского [6, с.43]:
Таблица
Контактное Прерываю- щееся Неполное 1 Полное Неполное 2 Прерываю- щееся Контактное Дистантное
предшествование одновременность следование
Таким образом, для адекватной характеристики таксиса предшествования, одновременности и следования необходимо учитывать один параметр, который принимает три значения. В случае таксиса одновременности эти значения характеризуют возможности заполнения двумя ситуациями одного периода времени. В случае таксиса предшествования и следования речь идет о теоретических возможностях следования двух ситуаций друг за другом на хронологической оси.
А. В. Бондарко характеризует ФСП таксиса русского языка как поле, обладающее полицентрической структурой [7]. В сфере зависимого таксиса выделяется центр, характеризующийся наибольшей специализацией и регулярностью выражения данного так-сисного отношения - конструкции с деепричастием. В немецком языке деепричастий нет. А потому возникает вопрос о соответствиях русским деепричастиям в немецком языке. Возможности перевода русских деепричастий на немецкий язык мы рассмотрели на материале «Поднятая целина» М. Шолохова.
Конструкции с деепричастиями могут иметь в немецком языке следующие соответствия:
1) презентные причастия:
... а на листьях деревьев, на камышовых крышах домов и сараев, всюду, как рассыпанная каленая дробь, приминая траву, до полудня лежала свинцово-тяжелая, обильная роса. — ... und auf dem Laub, den Schlichdächern — von Haus und Stall, überall lag, das Grass bleischwer niederdrückend, wie verschüttetes graukörniges Schrot, der verschwenderisch gefallene Tau bis in den Mittag hinein-. Что это с тобой, отец, нынче подеялось? — смеясь, спросила она. — „ Was hast du heute nur, Vater? “ — fragte sie lachend.
Но когда он, сбиваясь и путаясь от волнения, ... рассказал все ... — Als er dann stockend und sich vor Aufregung verhaspelnd berichtete ...
2) перфектные причастия:
Стоял неподвижно, понурив голову, как старая усталая лошадь ... — Er stand, den Kopf gesenkt wie ein alter, müder Gaul ...
Все равно я убью тебя, — упрямо твердил Половцев, по-бычьи склонив голову, стоя возле кровати. — „Ich schlag dich sowieso tot“, — knurrte Polow-zew eigensinnig. Er stand vor dem Bett, den Kopf gesenkt wie ein Stier.
Несколько минут он молча стоял в полутемной кузнице, блаженно закрыв глаза ... — Eine Weile stand er mit selig geschlossenen Augen ...
3) инфинитивные обороты:
На тихий условный стук им открывал дверь Яков Лукич, не зажигая лампы, провожал в горенку к Половцеву. — Auf ihr leises Klopfzeichen öffnete Jakow Lukitsch die Tür, ohne die Lampe anzuzünden, und geleitete sie in Polowzews Kammer.
— У себя? Оба дома? — и, не дожидаясь ответа, пошел в горенку. — „Ist er da? Sind beide daheim? “ und trat, ohne eine Antwort abzuwarten, in die Stube...
... однако ничего не утаив, рассказал все ... — ... doch ohne etwas zu verschweigen, berichtete ...
4) однородные сказуемые:
Медвяный запах его (донника) к вечеру растекался по всему хутору, волнуя томлением сердца девушек. — An den Abenden strömte sein Honigduft (des Steinklees) durch den Chutor und goß bange Sehnsucht in die Mädchenherzen.
— Погоди, я сейчас, — сказал Яков Лукич, доставая непослушными пальцами спичку из коробка.
— „Augenblick, gleich “, sagte Jakow Lukitsch und zog mit zitternden Fingern ein neues Streichholz aus der Schachtel.
Половцев вскрыл конверт, быстро пробежал письмо, близко придвинув его к фонарю ... —
Polowzew öffnete ihn (den Brief), hielt das Schreiben nahe ans Licht, überflog es ...
5) придаточные предложения:
Половцев, опустившись уже на оба колена, на ладонях вытянутых рук держал шашку ... —
Polowzew, der sich inzwischen auf beide Knie niedergelassen hatte und den Säbel auf den Innenflächen der ausgestreckten Hände hielt, .
Только завидев недобрые искорки в помутневших глазах Давыдова, Разметнов круто изменил направление разговора ... — Erst als er die zornigen Fünkchen in Dawydows finster gewordenen Augen gewahrte, gab Rasmjotnow dem Gespräch rasch eine andere Wendung .
Сам Яков Лукич срывает помидоры, смущенно приседая на корточки ... — Jakow Lukitsch pflückt Tomaten, indem er sich jedesmal verlegen niederhockt...
6) предложно-именные сочетания:
Каждого из тех, кто воровски приходил по
ночам, Яков Лукич бегло осматривал, зажигая в сенцах спичку, но еще ни разу он не встречал знакомого лица ... — Wenn die nächtlichen Ankömmlinge heimlich ins Haus schlichen, blickte Jakow Lukitsch ihnen im Flur beim Licht eines Streichholzes flüchtig unter die Kapuze, aber noch nie hatte er ein bekanntes Gesicht entdeckt .
Спокойно и не торопясь Лятьевский прилег на кровать, закинул за голову руки. — Gelassen und ohne Hast legte sich Ljatjewski aufs Bett zurück und verschränkte die Hände im Nacke.
Нехотя и вяло двигаясь, Лушка надела юбку ... — Widerwillig, mit trägen Bewegungen zog Luschka den Rock an .
Приведенные примеры иллюстрируют наиболее типичные случаи перевода конструкций с деепричастиями на немецкий язык. При сравнении приведенных примеров на немецком языке можно констатировать различия в формальных синтаксических структурах, передающих деепричастные конструкции русского языка. При переводе использованы как полипредикативные, так и монопреди-кативные осложненные конструкции. К полипреди-кативным конструкциям относятся сложноподчиненные предложения и предложения с однородными сказуемыми. К монопредикативным осложненным
конструкциям - предложения с причастием I и II, предложения с инфинитивными группами и предложения с предложно-именными сочетаниями, как правило, на основе отглагольных существительных.
ЛИТЕРАТУРА
1. Богородицкий В. А. Общий курс русской грамматики. Казань, 1935. -356 с.
2. Русская грамматика / Под ред. Н. Ю. Шведова. Т. 1. М.: Наука, 1980. -783 с.
3. Шахматов А. А. Синтаксис русского языка. М., 1952. -470 с.
4. Браве Л. Я. // Русский язык в школе. 1940. №6. С. 25-26.
5. Виноградов В. В. Русский язык (грамматическое учение о слове). М.: Русский язык, 2001. -718 с.
6. Храковский В. С. // Вопросы языкознания. №2. С. 32-53.
7. Бондарко А. В. Таксис // Теория функциональной грамматики: введение. Л., 1987. -348 с.
Поступила в редакцию 19.12.2008 г.
