Данзас Юлия Николаевна: я чувствую силу своей мысли Текст научной статьи по специальности «История и археология»

PERSONA PERSONAM1

Данзас Юлия Николаевна: Я чувствую силу своей мысли...2

Н. Х. Орлова

В статье читатель знакомится с русской писательницей и религиозным философом - Юлией Николаевной Данзас (1879-1942), имя которой почти неизвестно современным российским исследователям. Наследница знаменитых родов: французов Данзасов и греков Аргиропуло - она посвятила свою жизнь профессиональной философии и монашескому служению. Приводится очерк основных этапов ее жизненного пути: блестящая аристократка, фрейлина императрицы, слушательница Сорбонны, боец Оренбургского казачьего полка в Первую мировую войну, директор Петроградского Дома ученых, монахиня Иустина, политическая заключенная на Соловках, эмигрантка. Также приводятся сведения из истории ее контактов и отношений с известными русскими писателями и философами того времени.

Ключевые слова: Юлия Николаевна Данзас, «Запросы мысли», «В поисках за Божеством. Очерки по истории гностицизма», «Союз Соборной Премудрости», Максим Горький, отец Леонид Федоров, русская религиозная философия, русские женщины-философы.

1 Продолжаем знакомить читателей с именами персон, незаслуженно забытыми, которыми по праву может гордиться русская культура. В данном номере рубрика посвящена философу Юлии Николаевне Данзас. В заглавии использованы слова из ее дневниковой записи, сделанной 1 октября (14-го) 1919 г. [9].

2 Публикация подготовлена в рамках гранта Народного Центра Науки - Польша согласно договору UMO nr 2017/25/B/HS1/00530 «Второй план. Женщины в русской философии».

Julia Nikolaevna Danzas: I feel the Power of my Thought...

Nadezda Kh. Orlova

The article introduces readers to the writer and philosopher Yulia Nikolaevna Danzas (1879 - 1942) whose name's barely known by contemporary Russian researchers. She's from the Danzas family in France and Agriropou-lo family in Greece. She has devoted herself to philosophy and monastery life. The essay of her life story is presented: she was the aristocrat, the empress's maid of honor, the Sorbonne student, the participant of Cossack regiment in WWI, the director of Petrograd Science House, the nun of Justine monastery, the prisoner on Solovki camp, and finally the emigrant. Additionally, in the article there's an information about her contacts and relations with well-known writers and philosophers as well.

Key words: Julia Nikolaevna Danzas, "Requests of thought", "In search of Deity. Essays on the History of Gnosticism", "Union of Cathedral Wisdom", Maxim Gorky, Father Leonid Fedorov, Russian religious philosophy, Russian women-philosophers.

В Рукописном отделе Института русской литературы Российской академии наук (ИРЛИ РАН) хранится рукопись, которая начинается словами: «Эта книга была начата давно, еще до мировой катастрофы, залившей кровью всю Европу, до великой бури, колеблющей ныне все старые устои европейской жизни» [11, л. 2]. Автор, подписавшийся именем Юрий Николаев, задает вопрос - «Что такое история?» - и отвечает нам: «История заслуживает наибольшего внимания именно потому, что в ней отражается жизнь человеческого духа» [11, л. 3]. Но сразу предупреждает читателя: «пусть никогда не заглядывает в эти строки тот, кому чуждо историческое прошлое, кто живет настоящим и думает о будущем, но никогда не сознает, что смысл и настоящего и грядущего

будущего - только в прошлом и его заветном наследии» [11, л. 2об.]. Давно-давно написаны эти строки... Они написаны человеком, которому довелось пережить те самые мировые катастрофы и великие бури; который являет нам пример того самого человеческого духа, отразившегося в истории, но и отразившего в себе историю. И хотя рукопись подписана мужским именем, но за ним стоит имя изящной аристократки, одаренной мыслительницы, религиозной и общественной деятельницы Юлии Николаевны Данзас.

Данзас Юлия Николаевна является яркой представительницей российской аристократии. Ее отец - Николай Карлович Данзас (1843-1888) - из старинного дворянского рода французского происхождения (известного во Франции с XIII в.). Юлия родилась в Афинах, где ее отец в это время служил поверенным в делах русского правительства в Греческом королевстве. Фамилия Данзасов часто упоминается в связи с именем Константина Карловича Данзаса (1801-1870), который был соучеником русского поэта Александра Сергеевича Пушкина по Александровскому лицею и его секундантом на последней роковой дуэли. Дед же Юлии Данзас - Карл Карлович Данзас (1806-1885) - Харьковский вице-губернатор, Тамбовский гражданский губернатор, тайный советник. От этой ветви Данзасов прославилась еще одна талантливая женщина, еще одна Юлия Николаевна - но Боло-говская (Сабурова; 1862-1938) - двоюродная сестра Юлии Николаевны Данзас. Ее имя хорошо известно историкам музыки, ведь она стала первой русской женщиной виолончелисткой. Она воплотила свою мечту стать музыкантом на инструменте, который до этого считался исключительно мужским; для чего успешно закончила Петербургскую консерваторию в 1888 году. И сразу стала известной в мире виолончелисткой; с успехом давала концерты в России и за границей. Ей рукоплескали Берлин, Париж и Афины. В силу семейных обстоятельств после 1905 года она отказалась от

концертной деятельности и уже до конца жизни жила в Смоленске, где растила сына и преподавала музыку.

По материнской линии Юлия Николаевна Данзас была из знатного греческого рода Аргиропуло, ведущего свое происхождение от византийского императора Романа Аргира (XI в.). Ее мать - Ефросинья Эммануиловна Аргиропуло (1846-1917) - была дочерью отставного драгомана при русской миссии в Константинополе.

У Юлии Данзас был еще брат - Данзас Яков Николаевич (1876-1943) - в будущем действительный статский советник и камергер. После революции жил в эмиграции, занимался реставрацией живописи, служил искусствоведом Берлинского музея изящных искусств. Скончался в Баден-Бадене и похоронен на русском кладбище. В начале 1930-х годов он помог Юлии перебраться в эмиграцию. Отец Юлии и Якова умер, когда они были еще детьми - в 1888 году - и они сначала переехали в Харьковскую губернию в имение Данзасов, а затем семья переселилась в Петербург.

В возрасте от 11 до 15 лет, предоставленная в своем чтении самой себе, она прочитала всех историков и философов из богатейшей домашней библиотеки. Среди них были такие имена, как Декарт, Дидро, Вольтер, Руссо. Но особенный переворот в ней совершился после знакомства с Исповедью Блаженного Августина. Будучи еще совсем юной 13-летней девочкой, она тонко почувствовала философскую сторону христианства. Далее последовала такая же случайная встреча с творениями Иустина Философа. Его размышления о сложных поисках философских смыслов бытия были особенно ей созвучны. Это было все о ней. В будущем, принимая монашеский постриг, она возьмет имя Иустины в честь этого святого. С него началось ее постижение сути христианства. Еще только шестнадцитилетняя девушка, но уже начинающая мыслительница - Юлия Данзас - в 1895 году сдает выпускные экзамены на аттестат зрелости в шестой Петербургской классической гимназии. Для допуска к экзаменам потребовалось получать спе-

циальное разрешение от Попечителя учебного округа -уж слишком юной была соискательница. Она успешно сдала экзамены, получив по всем дисциплинам высший бал. Затем Юлия Данзас уехала в Париж и стала вольнослушательницей Сорбонны, где изучала философию и психологию. К этому времени определился круг ее интересов: в первую очередь это религиозно-философские искания, богословие, история первых веков христианства. С юных лет ее тревожил вопрос мирового зла как главного вопроса христианской философии. Конечно, она испытала влияние пессимизма Шопенгауэра. Не раз была близка к суициду, настолько невозможным казалось ей соотношение ее благополучной аристократической жизни с трагедией мирового зла. Немецкая философия в лице Гегеля и Фихте казалась ей безжизненной. Разве что Ницше своим страстным индивидуализмом оказался ей близок, что просвечивает в ее первой книге «Запросы мысли», вышедшей в 1906 г. под псевдонимом Юрий Николаев [5]. В этой книге, отмеченной влиянием Ф. Ницше, Данзас отстаивала свободу религиозно-философской мысли в рамках христианства и, вместе с тем, резко выступала против стремлений к социальному переустройству общества и социалистических идей.

Переживая период разочарования от христианской философии, она обращает свое внимание в сторону естественно-научного знания. Увлекается учением немецкого естествоиспытателя и философа Эрнста Гек-келя (1834—1919), который когда-то был личным другом ее отца. Христианство в этот период переживается ею как красивая сказка, которая не способна расшифровать вопросы о сущности мирового бытия и человеческого духа. И вновь встреча с книгой совершает в ней поворот. В данном случае это была «Жизнь Иисуса Христа» французского философа, историка христианства Эрнеста Ренана (1823-1892), книги которого она уже раньше читала и любила. Юлия Данзас переживала в это время и трагедию любви к несвободному человеку, от отношений с которым она приняла решение отка-

заться. Этому могла помочь какая-нибудь сложная задача, и она погружается в научные штудии в аудиториях Сорбонны.

Ей посчастливилось познакомиться с крупнейшими историками первоначального христианства того времени: лютеранским теологом либерального направления Адольфом Гарнаком (1851-1930) и аббатом Луи Дюше-ном (1843-1922). Впоследствии в круг ее знакомств вошли и православные иерархи, и сектанты. Одно время Юлия Данзас даже увлекалась оккультизмом, белой магией и состояла в ордене мартинистов; скорее всего, это увлечение было вызвано научной любознательностью. Во всяком случае в ее первой книге «Запросы мысли» одна небольшая глава посвящена критическому разбору именно спиритических теорий. Также Юлия Николаевна состояла членом-корреспондентом Лондонского общества психических исследований.

Знатность происхождения открыла перед Юлией Данзас не только возможность получать образование в европейских университетах, но и путь к императорскому Двору. С 1907 года она была зачислена в список фрейлин последней русской императрицы Александры Федоровны. В этом статусе она заведовала ее благотворительными делами. В будущем, когда она будет сослана в лагерь для политических заключенных на Соловки, она не раз вспомнит благотворительные визиты в российские тюрьмы, которые входили в ее миссию.

Юлия Николаевна Данзас как автор долгое время была известна под псевдонимом Юрий Николаев. И вторая ее крупная книга «В поисках за Божеством. Очерки по истории гностицизма» вышла в 1913 г. так же под псевдонимом Ю. Николаев [3]. В русской историографии это была первая фундаментальная монография о гностицизме первых веков. Ее так же можно рассматривать как фундаментальный труд об истории зарождения теологии: от «брожения всех мистических идеалов» через «богоискательство философского мышления» к торжеству христианского богословия, где самые труд-

ные места - это трактование прихода Христа в мир, учение о Логосе и др. Рассматривая церковную организацию в первохристианские века, Данзас детально останавливается на месте женщины. Показывает, как из христианской общины постепенно вытеснялась роль женщины, а затем, на Вселенских соборах IV века и вычеркнута совсем. На книгу обратили внимание: в ней удачно сочетались научная насыщенность и глубина с доступным стилем изложения. Пожалуй, в то время Дан-зас была самым крупным специалистом по гностицизму, который она метафорически описывает так: «Гностицизм - тот сказочный волшебный лес, из которого зачарованный путник не может найти выхода, а найдя его вечно озирается назад с тоской». Современные исследователи (напр. А.В. Козырев) указывают, что в известной мере гностические штудии Юлии созвучны обращениям В.С. Соловьева к принципам гностической космогонии в его ранних работах [15]. Известно, что Данзас встречалась с Соловьевым перед его смертью, но, как видно из ее работ, не приняла его идею теократии, а также элементы пантеизма и эротизма в его метафизике.

У Юлии Данзас был еще один псевдоним - «Наш» -которым она часто подписывала свои публицистические работы. Например, в газете «Окраины России» в 1909-1911 годы под этим псевдонимом печатались ее статьи, посвященные теме финского сепаратизма.

Затем началась Первая мировая война. Как и многие прогрессивные русские женщины, Юлия Николаевна пошла добровольцем на фронт. В своих размышлениях «Наедине с собой» она запишет в декабре 1915 года: «Целый год, нет, полтора года я не раскрывала этой тетради. Пятнадцать месяцев войны, тяжелой работы близ поля брани, среди неумолчной пальбы, стонов, среди военной грозы, по колена в море крови.» [9]. Сначала она была заведующей полевым складом Красного Креста при 10-й армии, позже, в 1916 г., поступила добровольцем в 18-й Оренбургский казачий полк, и принимала участие в боевых действиях. Видимо, обла-

дала особой отвагой, за что была награждена Георгиевским крестом. После Февральской революции Юлия Данзас возвратилась в Петроград, где Временное правительство предложило ей командовать Женским батальоном, но она отказалась. Ее отношение к происходившим в стране событиям ярко выражено в статье «Национальное самоубийство» [10], где она обвиняет интеллигенцию в распространении «яда антинационализма» среди народа, что и привело к национальной катастрофе. «Чья-то невидимая рука стирает русскую великую державу с карты Европы. ... Русская интеллигенция ныне кается в том, что увлеченная политической борьбой со старым режимом, она просмотрела надвигавшуюся угрозу бессмысленной классовой борьбы. Но не в этом главная тяжесть ее греха перед Россией. Каяться ей надо прежде всего в том, что в пылу борьбы с ненавистным режимом она кидала лозунги, враждебные самой идее государства» [10, с. 11-13]. Кстати, в этом же номере присутствуют имена Н. Бердяева (ст. «Кто виноват?»), А. Изгоева (ст. «Невежественные строители») П. Струве (рецензия на книгу Изгоева).

Юлия Николаевна, разочарованная в русской интеллигенции, отказывается от активной политической деятельности и возвращается к науке. В 1917 году она представила к защите в Петербургском университете магистерскую диссертацию по всеобщей истории, однако защита не состоялась. К сожалению, нет сведений по какой причине, потому что научная репутация Ю. Данзас как историка религии была достаточно высока. К этому времени относятся сведения о том, что она работала профессором университета. И это вполне возможно. Заметим, однако, что о ее профессорстве именно в Петроградском университете не указывается в справочнике сотрудников Российской национальной библиотеки, где она работала несколько лет и где хранится ее личное дело [17; 25]. Возможно, речь идет о 2-ом Петроградском Государственном университете (Пси-

хоневрологический институт), где она читала лекции по французской и английской истории.

Послереволюционное время было трудное, и надо было выживать. Юлия Данзас служила с октября 1918 года в Публичной библиотеке (ныне - Российская национальная библиотека). В те годы это было одно из самых престижных мест для русской академической интеллигенции. Можно сказать, что ей досталась работа по ее научной тематике: в Отделении богословия. С января 1919 года это отделение было переименовано в Отделение культов, в котором Юлия Данзас получила статус начинающего научного сотрудника и даже некоторое время им заведовала. Служба складывалась успешно, этому способствовали и блестящая образованность, и способность к научной мыслительной деятельности, и прекрасное знание иностранных языков. Она была практически полиглот, владея французским, немецким, английским, шведским, итальянским, польским, древнегреческим и латинским. В марте 1919 года переведена в Отделение филологии, а затем, в конце 1919 года, в Отделение инкунабулов, в июне 1920 на нее возложено руководство этими работами. Она участвовала в работах по составлению каталогов, по формированию коллекции "Сюеготса"; вела занятия на Высших курсах библиотекарей, где преподавала историю библиотек на Западе и в России. Известно также, что правительственный комиссар Публичной библиотеки Владимир Максимилианович Андерсон (1880-1931) хлопотал о ее командировке за границу для научной работы. Но за границу она уедет не скоро, и уже как эмигрантка.

Юлия Данзас была членом Философского общества при Петербургском университете. В 1918 была одним из организаторов так называемого «Союза Соборной Премудрости». В Рукописном отделе ИРЛИ РАН в фонде Данзас хранится ее вступительная речь на первом открытом собрании Союза 6 мая 1918 года; доклад на открытом собрании Союза 3 июня 1918 года; программа Союза. На одном из религиозно-философских собраний

она познакомилась с экзархом русских католиков отцом Леонидом Федоровым (1879-1935). Это была очень важная встреча, которая сыграла огромную роль в ее мировоззрении. Под его влиянием она приняла католичество. Вместе с ним организовала в 1921 монашескую общину Святого Духа, а в 1922 году постриглась в монахини под именем Иустины [14]. К тому времени относится ее статья о будущем католичества в России [7; 19].

В ее послужном списке есть также должность заведующей Петроградским Домом ученых. Эту должность она получила в 1920 году по протекции Максима Горького, который всячески покровительствовал наукам и лично знал Юлию Николаевну [1].3 В свое время его заинтересовали ее «Очерки по истории гностицизма». Считается, что, возможно, некоторые черты характера Юлии Данзас и особенности ее интересов (в частности, интерес к хлыстовству) впоследствии нашли свое отражение в образе Марины Зотовой из романа «Жизнь Клима Самгина».

Но вскоре, 11 ноября 1923 Юлия Данзас была арестована. Тогда прошли массовые аресты петроградских католиков. Ее обвинили в создании контрреволюционной организации среди католиков и осудили по ст. 61 на десять лет лишения свободы. Сначала она сидела в Иркутской тюрьме, а осенью 1928 года была переведена в Соловецкий лагерь особого назначения. Здесь она работала счетоводом и библиотекарем Соловецкого музея, также много публиковалась в лагерной газете. По ходатайству М. Горького Юлию Данзас освободили досрочно в январе 1932. После освобождения она некоторое время жила в Ленинграде и Москве, используя это время для подготовки своей эмиграции из Советского России. В этом ей тоже содействовал Горький. А также ее брат Яков Николаевич Данзас, который жил в те годы в Берлине. Тогда можно было «выкупить» (как тогда говорили) право выезда заграницу: для этого нужно было внести

3 В будущем она отзовется на смерть Горького статьей. См.: [8; 23].

134

советскому представителю довольно большую сумму. Брат внес выкуп, и власти в России позволили Юлии Данзас в 1933 г. уехать из СССР.

Сначала она поселилась в Берлине, у брата Якова, но затем перебралась во Францию. Хотя она стремилась к монашескому образу жизни и какое-то время жила в монастыре Notre-Dame-de-Prouille, но еще более важно для нее было вести активную научную, писательскую и общественную деятельность. И она поселяется в Лилле, где работала в доминиканском центре по изучению России «Истина» (Centre dominicain d'etudes russes Istina / Veritas). Там она способствовала открытию журнала "Russie et Chrétiente" (первый номер вышел уже 1 апреля 1934 г.), в котором публиковалась на французском языке [13, 21; 24]. Из ее работ того времени следует отметить воспоминания о Соловках, вышедшие анонимно [18; 26]. Вероятно, анонимность связана с тем, что она обещала Горькому никогда не писать о Соловках, но данное обещание, как видим, она нарушила. Вообще, как отмечают историки, в эмиграции за ней водилась репутации руссофобки. В ее суждениях о русской философии, о православии просвечивало высокомерие (как написал об этом Н. Бердяев). Особенно отрицательную реакцию со стороны русских философов в эмиграции вызвала ее книга "L'Itinéraire religieux de la conscience russe" [12; 21]. Н.А. Бердяев опубликовал в журнале «Путь» критический отзыв о книге [2]. Он отмечает, что «написана книга умно и с внешним знанием предмета», но с его точки зрения в ней «искажена общая перспектива в угоду идеям автора» [2, c. 71]. Общая тональность книги создает ощущение, как будто она написана иностранцем, который высокомерно гордится своей принадлежностью к цивилизации. «Неприятный тон высокомерного презрения» пронизывает всю книгу, при этом Данзас настаивает на том, что именно католичество привело Западную Европу к благополучию. Бердяев считает, что такая позиция есть «провинциально-русско-католическая», и никак не отражает реального положе-

ния дел. Католичество не защитило Европу от раскола Реформации, от французской революции, от Маркса и Ницше, от активного безбожия... Бердяев упрекает Дан-зас в том, что она не понимает русскую религиозную философию, видя в ней только гностицизм, неверно излагает славянофильство. Для него гностицизмом можно считать всякую религиозную философию, потому что «не гностично только школьное богословие, но в нем и нет никакой творческой мысли» [2, с. 76].

В это же время развивалась драматическая история осуждение учения о Софии Премудрости Божией религиозного философа С. Булгакова со стороны Архиерейского Синода Русской Зарубежной Церкви. Юлия Дна-зас присоединилась к критикам и С. Булгакова, и всех сторонников «софианства». Она упрекала русскую религиозную философию в «неогностицизме»; находила его у С. Трубецкого, Н. Бердяева и особенно у П. Флоренского. Этой теме была посвящена ее статья «Les réminiscences gnostiques dans la philosophie religieuse russe moderne» [22]. Статья на русском языке «Гностические реминисценции в современной русской религиозной философии» опубликована в журнале «Символ» [4]. Конечно, есть известная мере ответственности переводчиков в передаче тональности оригинального текста, но, видимо сложно было избежать насмешливого тона, в котором Данзас высмеивает Анну Шмидт. Например, в одном из комментариев она пишет: «Г. Бердяев цитирует в примечаниях писания г-жи Шмидт, называя их "одной из самых замечательных мистических книг на русском языке, но близкой к безумию". Мы со своей стороны более склонны видеть в ней скорее безумие, чем что-либо другое. Несчастная дамочка дала волю своим смутно-гностическим фантазиям, в которых Соловьев предстает как Параклит или Небесный Человек, жених Церкви или Софии, воплотившейся в г-же Шмидт. Соловьеву с трудом удалось избавиться от слишком экзальтированной поклонницы, с которой он познакомился сначала по переписке; после первой встречи с ней он говорил со сме-

хом, что для того, чтобы играть роль Небесной Супруги, бедная женщина не обладает соответствующей внешностью» [4, c 127-128].

Позже, когда Юлия Данзас перебралась в Рим, в ее публичной лекции о русской культуре в коллегии «Рус-сикум» (лат. Pontificium Collegium Russicum — католическое учебное заведение в Риме, готовящее священников византийского обряда; создана в 1929 г.) также звучала эта русофобская высокомерная тональность, что вызвало глубокое возмущение у Вячеслава Иванова (поэт и философ; 1866-1949). Когда-то, еще во время лагерной жизни на Соловках, с ней познакомился Дмитрий Лихачев (1906-1999). Он вспоминал о ней, что она была сложным человеком: «ее душевная жизнь была под покровом нескольких культурных наслоений» [16]. С одной стороны, постоянно ищущая истины как религиозный мыслитель, а с другой — крайне нетерпимая католичка, даже в лагерной жизни высокомерная к страданиям православных священников; с одной стороны, изысканно воспитанная, а с другой - конфликтная в общежитии; с одной стороны, русская патриотка, а с другой - в своих речах и текстах часто высказывающая презрение к России и всему русскому. Это внешне проявлялось и в ее облике: «то полумонашенка в монастыре, то мадмуазель, занимавшаяся научной и журналистской работой». И тематика двух ее последних книг логически отражают эту сложность личности и полярность тем ее творчества. Одна из последних книг Юлии Данзас на русском языке - «Католическое богопознание и марксистское безбожие» (Рим, 1941) была посвящена критике марксизма [6]. И почти одновременно, но на итальянском языке вышла книга об императрице Александре Федоровне [20].

Когда-то в июне 1919 года она записала в своей тетради: «Нет, не могу еще писать про Россию. Слишком еще все болит, слишком кипит. Как трудно подняться до прежнего, спокойного беспристрастия историка!» [9]. Кажется, что от этой боли ей так и не удалось избавиться до конца жизни.

Литература

1. Агурский М.С. М. Горький и Ю.Н. Данзас // Минувшее: Исторический альманах. 1991. Вып. 5. С. 359-377.

2. Бердяев Н. Рецензия на кн.: Danzas J. L'Itinéraire religieux de la conscience russe // «Путь». Париж. 1936. №51. С. 71-76.

3. Данзас Ю.Н. В поисках за божеством: Очерки из истории гностицизма / Юрий Николаев [псевд.]. Санкт-Петербург: тип. А.С. Суворина, 1913.

4. Данзас Ю. Гностические реминисценции в современной русской религиозной философии / Пер. с фр. С. Стратоновского. Под ред. А. Мосина // Символ. №39. 1998. С. 121-149.

5. Данзас Ю.Н. Запросы мысли / Юрий Николаев [псевд.]. Санкт-Петербург, 1906.

6. Данзас Ю.Н. Католическое богопознание и марксистское безбожие. Рим: Б. и., 1941.

7. Данзас Ю. Католическое будущее России // Символ. Париж. 1997. №37. С. 159-174.

8. Данзас Ю.Н. Максим Горький / / Минувшее. Вып.5. Paris: Atheneum, 1988. С. 369-377.

9. Данзас Ю.Н. Наедине с собой / Юрий Николаев [псевд.] // Публикация, вступительная заметка и примечания Мишеля Никё // Звезда. 2017. №11. URL: https:/ / magazines.gorky.media/zvezda/2017/11/naedine-s-soboj.html (15.05.2020).

10. Данзас Ю.Н. Национальное самоубийство / Юрий Николаев [псевд.] // Русская свобода. 1917. № 18/19. С. 10-17.

11. Данзас Ю.Н. Опыт историко-философского синтеза (рукопись) / Юрий Николаев [псевд.]. ИРЛИ РАН. Ф.451. №4. 17 лл.

12. Данзас Ю. Религиозный путь русского сознания // Символ. Париж. 1997. №37. С. 175-272.

13. Данзас Ю. Святой Владимир и установление христианства на Руси // Символ. Париж. 1988. № 19. С. 35-67.

14. Дьякон Василий ЧСВ (фон Бурман). Леонид Федоров. Жизнь и деятельность. Рим, 1966.

15. Козырев А.П. «Женщина с профилем Наполеона» и судьбы русского гнозиса // Историко-философский ежегодник 2003. М., 2004. С. 158-190.

16. Лихачев Д.С. Беседы прежних лет (Из воспоминаний об интеллигенции 1920-1930-х годов) // Воспоминания - Раздумья - Работы разных лет. URL: http://www. tradicii.info /ru/ lihachev-ru /101 -besedy-prezhnih-let-russkaja-intelligencija-lihachev.html?start=3 (15.05.2020).

17. Стратановский С. Г. Данзас Юлия Николаевна // Сотрудники РНБ — деятели науки и культуры. Биографический словарь. URL: http://nlr.ru/nlr_history/ per-sons/info.php?id=39 (15.05.2020).

18. [Danzas J.] Bagne rouge. Souvenirs d'une prisonnière au pays des Soviets. Ligugé (Vienne): impr. E. Aubin et fils. Juvisy (Seine-et-Oise), Editions du Cerf, 1935.

19. Danzas J. L'avenir catholique de la Russie / / Échos d'Orient [Revue des études byzantines]. Paris. Tome 21. N°127-128. 1922. Р. 396-409.

20. Danzas J. L'Imperatrice tragica e il suo tempo. Verona, 1942.

21. Danzas J. L'Itinéraire religieux de la conscience russe. Juvisy, 1935.

22. Danzas J. Les réminiscences gnostiques dans la philosophie religieuse russe moderne // Revue des Sciences philosophiques et théologiques. 1936. № 4. P. 658-685.

23. Danzas J. Maxime Gorki // Russie et Chrétienté. 1936. Juillet-Aoflt. №. 4. Р.154-163.

24. Danzas J. Saint Vladimir et tes origi^s du сhristianismе еn Russie // Russie et Chrétienté. 1938-1939. Р. 7-38.

25. Paraviccini Giovanna, Stratanovskij Sergej. Julia Danzas. Milano, 2001. 149 p.

26. Niqueux, Michel. Julia Danzas, 1879-1942: de la cour impériale au bagne rouge. Genève: EDITIONS DES SYRTES SARL, 2020.