CC BY
12
УДК 130.2:730 DOI 10.53115/19975996_2023_02_103-111
ББК Ч104.5
И.В. Клюева
«ДАННЫЙ ВАМ ТАЛАНТ ДОЛЖНЫ ВЫЯВИТЬ УПОРНЫМ ТРУДОМ...»: СКУЛЬПТОР СТЕПАН ЭРЬЗЯ И ЕГО УЧЕНИЦА АЙЦЕМИК УРАРТУ
Объект исследования - художественно-педагогическая деятельность скульптора Степана Дмитриевича Эрьзи (1876-1959). Предмет исследования - биографические и творческие связи мастера с его ученицей - выдающимся армянским скульптором Айцемик (Айцем-ник) Амазасповной Урарту (урожд. Тер-Хачатрян, в замужестве - Кочарян; 1899-1974). Актуальность исследования заключается в необходимости освещения неизученных и малоизученных сторон творческой биографии Эрьзи и его учеников, работавших в различных городах и республиках СССР, в разных странах мира. В статье корректируются биографические данные А.А. Урарту, освещаются неизвестные страницы ее жизненного и творческого пути, представлена характеристика ряда ее произведений, в том числе находящихся в собрании Музея учеников С.Д. Эрьзи в Мордовском государственном университете им. Н.П. Огарева. Подчеркивается роль С.Д. Эрьзи в становлении творческой личности его ученицы, для которой он всегда оставался главным наставником, Учителем с большой буквы.
Ключевые слова:
диалог культур, российско-армянские культурные связи, скульптура XX в., А.А. Урарту, С.Д. Эрьзя.
Клюева И.В. «Данный вам талант должны выявить упорным трудом...»: Скульптор Степан Эрьзя и его ученица Айцемик Урарту // Общество. Среда. Развитие. - 2023, № 2. - С. 103-111. - DOI 10.53115/19975996_2023_02_103-111
© Клюева Ирина Васильевна - кандидат философских наук, доцент, Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарева, Саранск; e-mail: klyueva_irina@mail.ru
В начале сентября 1923 г. российский скульптор, мордвин-эрзя по национальности Степан Дмитриевич Эрьзя (Нефедов, 1876-1959) вместе со своей ученицей и гражданской женой Еленой Ипполитовной Мроз приезжает в Баку: он приглашен на должность профессора Высшей художественной школы Азербайджана. В связи с его приездом здесь открывается скульптурное отделение. Среди первых бакинских учеников мастера была Айцемик (Айцемник) Амазасповна Тер-Хачатрян (Кочарян, 1899-1974). (Правильное написание этого армянского женского имени -«Айцемник», однако в русскоязычных изданиях сложилась достаточно устойчивая традиция написания имени художницы как «Айцемик Урарту».) Позднее по примеру своего учителя она возьмет псевдоним, декларирующий собственную этническую идентичность, - Урарту (от названия древнего государства в Передней Азии (включая территорию современной Армении), которое населяли народы, ставшие предками армян). Под этим именем она станет известной как первая женщина - профессиональный скульптор в армянском искусстве советского периода, первая женщина-скульптор, которой было присвоено почетное звание народного художника Армянской ССР (1960) (рис. 1).
Айцемик Тер-Хачатрян родилась в Кар-се (центр Карсской области Российской империи, ныне - территория Турции) в семье преподавателя гимназии. Как писал искусствовед Е.М. Курдоян, дом Амазаспа Тер-Хачатряна (позже, в 1919 г. вступившего в партию большевиков) был местом собраний местной передовой интеллигенции, и эта среда оказала большое влияние на будущую художницу, пробудив в ней ранний интерес к искусству, в том числе к лепке [3, с. 77]. Одаренная девочка начала учиться в гимназии в Карсе, затем продолжила образование в русской гимназии в Ставрополе, куда ее семья вынуждена была эвакуироваться в 1914 г. в связи с началом Первой мировой войны. Увлекавшаяся в гимназии уроками рисования по окончании учебы в 1918 г. Айцемик начала посещать живописную студию талантливого русского художника Дмитрия Антоновича Лищенко (1885-1942), работав -шего в то время учителем черчения и рисования в местной учительской семинарии (в 1925 г. переехавшего в Ленинград).
Через некоторое время Айцемик приезжает в Екатеринодар (Краснодар), где учится сначала на сельскохозяйственном отделении Кубанского политехникума (вскоре ставшего сельскохозяйственным институтом), затем, в течение одного
со см о
о
года - на историко-филологическом факультете основанного в 1920 г. Кубанского государственного университета.
Нам точно неизвестно, когда именно Айцемик вышла замуж и получила фамилию мужа. Гурген Аветович Кочарян (1893-1972) - в будущем один из виднейших советских экономикогеографов и эко-номикокартографов, доктор географических наук (1967), профессор (1929) - родился в Баку, окончил юридический факультет Харьковского университета (1916). Как сказано в некрологе ученого, в годы Гражданской войны он «сражался за Советскую власть на Кубани (1919-1921 гг.)» [6], следо -вательно, его знакомство с Айцемик могло произойти еще в Екатеринодаре. Вполне возможно, что они приехали в Баку вместе, уже будучи мужем и женой. Кочарян работает здесь в коллегии защитников Народного комиссариата юстиции.
Оказавшись в Баку, Айцемик поступает в Азербайджанскую высшую художественную школу на живописное отделение, с приездом Эрьзи сразу же приходит заниматься в его мастерскую. Она быстро подружилась со своим наставником и его гражданской женой (они называли ее Ай-цик, Айсик или Аида).
За два учебных года, проведенных в мастерской Эрьзи, Айцемик достигла больших успехов в искусстве ваяния и пластики. Она гордилась своими работами, выполненными под непосредственным руководством мастера. Годы спустя, в 1936 г. в издававшемся в Париже армянском журнале «Анаит» в числе предоставленных художницей фоторепродукций ее работ для иллюстрирования статьи искусствоведа А. Еремяна о ее творчестве, был опубликован снимок портрета Сали-Сулеймана (Мама Махтулаев, 1879-1966) - жившего в Баку знаменитого дагестанского силача и борца, двукратного чемпиона мира по борьбе (в 1906 и 1907 гг.) [2]. (Сохранился снимок, на котором запечатлен Сали-Сулейман, позирующий для учеников Эрьзи).
В 1924-1925 гг. Айцемик вместе с Еленой Мроз помогала учителю в работе над его статуями нефтяников для Дома Союза горняков Азербайджана. Она также выполнила бюсты В.И. Ленина и Степана Шаумяна - главы кавказских большевиков, одного из 26 бакинских комиссаров, погибших в 1918 г. Согласно Курдояну, обе скульптуры в 1925 г. были установлены в Баку [3, с. 78].
Летом 1925 г. Эрьзя покидает Баку. Некоторое время он находится в Ново-
Рис. 1. С.Д. Эрьзя, А.А. Урарту (слева) и Е.И. Мроз. Баку. 1924-1925 гг. (фотография из открытых источников)
российске, где оставалась часть его работ, затем уезжает в Москву. Мастер становится членом Общества русских скульпторов (ОРС) и намеревается выехать во Францию с выставкой. Урарту, получив диплом скульптора, некоторое время не могла решить, где будет жить и работать. Молодая художница мечтала о Москве и даже, как Эрьзя, думала выехать на некоторое время за рубеж. Наиболее реальным вариантом для нее оказалась Эривань (Ереван) - туда на работу в Госплан Армении, приглашен ее муж. В 1925 г. наряду с работой в Госплане он основывает кафедру экономической географии в Ереванском университете.
В связи с образованием в конце 1920 г. Армянской ССР с центром в Эривани на историческую родину стали возвращаться представители национальной интеллигенции, однако масштабная работа по преобразованию маленького провинциального города в столицу союзной республики только начиналась, многое в области культурного строительства необходимо было начинать с нуля. С немалыми трудностями пришлось столкнуться здесь и Урарту. Как следует из ее писем к Эрьзе, она переехала сюда либо в самом
Рис. 2. С.Д. Эрьзя. 1926. Фотопортрет с дарственной надписью, обращенной к А.А. Урарту (МРМИИ им. С.Д. Эрьзи)
Рис. 3. А.А. Урарту со своей скульптурой «Отдых» («Спокойствие») на выставке ОРС. Москва, 1926 г. (атрибуция И.В. Клюевой; личный фонд С.Д. Эрьзи в ЦГА РМ)
конце 1925 г., либо в самом начале 1926 г. В конце 1925 г. она побывала в Москве, где наставник познакомил ее со скульптором Анной Семеновной Голубкиной и с семьей своих друзей Сутеевых (глава семьи Григорий Осипович Сутеев (1879-1960) -московский врач, друг и первый биограф Эрьзи). Вернувшись в Баку и собираясь в Эривань, она пишет: «Дорогой, милый саго Эрзинька!.. Моск<овские> впечатления до сих пор живы во мне, в особенности наши прогулки с Вами... Тоска берет невольно, когда сопоставляю Москву с Арменией. Что там ждет меня? И каковы возможности для работы?.. Голубкина из головы не выходит, будете у нее, передайте привет от меня. Милый саго Эрзинька, отчего Вас нет с нами, грустно и грустно... Целую. Привет от Гургена» [13, л. 1-1об.]. (Обращаясь к Эрьзе, Урарту часто использует итальянское слово «саго» («дорогой, милый»), о себе говоря: «Ваша carissima» («дражайшая», «драгоценная»). Эрьзя, обращаясь к своим ученицам, постоянно употреблял слова «carina» («милая», «любимая») и «carissima».)
Из письма Айцемик от 17 января 1926 г. мы узнаем, что она уже в Эривани, но не оставляет надежды переехать в Москву: «если бы была комната»; в Эривани она предполагает арендовать под мастерскую какую-либо торговую лавку: по этому поводу хлопочет в коммунхозе ее муж [13, л. 2-2об.], говорит, что собирается посетить выставку работ учащихся местного художественного училища, где уже бывала: «...мне показалось, что здесь много
способных и лучше работают, чем в Баку» [13, л. 3—Зоб.]. Художница выражает желание принять участие в какой-либо московской выставке и снова говорит о Голубкиной: «...Сердечный привет Анне Семеновне, ее вспоминаю со светлым чувством» [13, л. 3об.].
В Мордовском республиканском музее изобразительных искусств им. С.Д. Эрьзи (МРМИИ) хранится фотопортрет Эрьзи с дарственной надписью: «Carissima Urartu <...>, данный Вам талант должны выявить упорным трудом. С. Эрьзя. 1926 г.»; на обороте: «Ежели нет надежды работать <...>, то приезжайте в Москву<...>, пока я здесь <...>, устрою <...>, будете работать.» [цит. по: с. 7, с. 348] (рис. 2).
По рекомендации своего учителя вместе с ним и Голубкиной в марте 1926 г. Ай-цемик участвует в знаменитой выставке ОРС в Москве. Ею были представлены две датированные этим годом работы, выполненные в гипсе: «Отдых» («Спокойствие») -лежащая обнаженная женская фигура в натуральную величину и «Беспризорный» - жанровая фигурная композиция на социальную тему. Это было первое выступление молодого скульптора на столь значительной выставке; именно здесь она впервые выступает под псевдонимом «А. Урарту». В личном фонде С.Д. Эрьзи в Центральном государственном архиве Республики Мордовия (ЦГА РМ) сохранилась фотография, запечатлевшая Урарту сидящей у своей скульптуры «Отдых» в одном из залов выставки (в Историческом музее) (рис. 3.).
со см о
о
В «Отдыхе» прослеживается сильнейшее влияние Степана Эрьзи - автора многочисленных ню, изображений распростертых женских тел (включая «Страсть» (1917) и представленный на выставке ОРС горельеф «Жертвы революции 1905 года» (1926)). Несколько произведений Эрьзи названы «Отдых» или «Спокойствие». Особенностью работы армянской художницы является акцентуация национальных черт в лице изображенной модели (рис. 4). Журнал «Московский пролетарий» в рецензии на выставку критически констатировал, что на ней преобладает «чистое искусство», где «много мастерства, но нет нашего содержания»; к красноречивым примерам автор отнес произведения Эрьзи и Урарту (предполагая, что это мужчина): «Вот Эрьзя. Голые женские фигуры, головки... Группа голых тел - лежат, перемешавшись в различных позах. То же и Урарту. - Лежит голая женщина... Но у Урарту заметен сдвиг - он дал беспризорника, - хорошая скульптура: оборванный малыш и старческое лицо» [5, с. 28] (рис. 5).
Встретившись в Москве, Эрьзя и его ученица обсуждают перспективы совместного выезда за рубеж (предполагая, что с ними поедет и Гурген Кочарян). Рассматривается также вариант приезда Эрьзи в Эривань, где они могут вместе поработать и откуда легче получить зарубежную командировку: об этом говорится в письме Айцемик, отправленном Эрьзе еще до выставки - в январе 1926 г. [13, л. 2об.]. Вернувшись из Москвы, 4 мая 1926 г. она пишет ему: «Я уже соскучилась по Вас, не могу представить, что мы не увидимся. Мечтаю о Вашем приезде сюда <...>. Гурген <...> тоже находит, что отсюда возможно скорее устроиться с выставкой заграницу. Если только возможно, приезжайте сюда <...> мы вместе горы сдвинем» [13, л. 4об.-5].
Следующее письмо Урарту не датировано, однако из его содержания можно понять, что оно написано вскоре после предыдущего - в ответ на полученное ею неизвестное письмо Эрьзи, в котором он сообщает, что им «заинтересовался» А.В. Луначарский, следовательно, у него появилась реальная перспектива выезда за рубеж. Она сообщает, что в Армении много мрамора, однако мастерской у нее еще нет, и поэтому работать она пока не может: «Ах, Эрьзик, Эрьзик, если б Вы приехали сюда!! Неужели это невозможно??» [13, л. 11 об.].
6 сентября 1926 г., узнав, что наставнику разрешен выезд за границу, Айцемик пишет: «.рада, что Вы не забываете меня. Ведь говорят же, с глаз долой из сердца
вон!!.. Дорогой саго Эрзинька, Вы должны в одном быть твердо уверены, что я к Вам расположена к<а>к друг искренно, что мое расположение не изменится от перемен места и т. п. Я рада, что Вам удается выезд заграницу, хотя, с другой стороны, мне жалко лишиться Вас. В Москве встреча наша очень возможна, но заграницу уже делается сложнее... Мы держим курс определенно за границу. Я надеюсь, что Вы не забудете свою caгissima и будете извещать о себе, чтоб я знала к<а>к ориентироваться» [13, л. 6-7]. Мастерской у нее все еще нет («хотя много обещают»): «Давно хочу работать, задумала целый ряд вещей, пом-
Рис. 4. А.А. Урарту. Отдых (Спокойствие). 1926, гипс (фотография из открытых источников)
v
j
• n i
Рис. 5. А.А. Урарту со своей скульптурой «Беспризорный». 1926 г. (Музей учеников С.Д. Эрьзи в МГУ им. Н. П. Огарева)
ните, к<а>к мы с Вами в Москве говорили о своих будущих работах?» [13, л. 7].
В ноябре 1926 г. Эрьзя выезжает из СССР в Париж, откуда весной 1927 г. отправляется в Аргентину (через Уругвай).
Урарту, получив мастерскую в Эрива-ни (как следует из переписки, на время), приступает к выполнению произведений монументальной скульптуры. 1927 г. датирована фигура «Вперед», которую устанавливают в общественном саду столицы Армении (рис. 6). В этой работе сказался опыт наблюдения за работой Эрьзи над статуями нефтяников для бакинского Дома Союза горняков: тот же материал - железобетон, тот же вид изображения - полуобнаженная фигура, та же тематика - героизированный труд. Эрьзя в статуях нефтяников выразил идею братства рабочих - русских и азербайджанцев, подчеркнув в их лицах национальные черты. Урарту также создает обобщенный национальный образ-тип - армянского рабочего. В 1928 г. художница принимает участие в конкурсе на памятник Степану Шаумяну для Еревана, создав несколько вариантов проекта, в том числе многофигурную композицию (рис. 7).
Урарту по-прежнему намерена отправиться вместе с мужем в Париж, затем надеется выехать туда на некоторое время одна. Эту надежду она оставляет только в середине 1930 г.: 20 июля она сообщает учителю, что давно не писала ему по двум причинам: во-первых, была уверена, что скоро сама будет во Франции, откуда гораздо легче отправлять письма в Аргентину; во-вторых, ее постигло большое горе: она лишилась обоих родителей; препятствием к ее выезду в Париж стал «валютный вопрос»: было бы проще, если бы у нее был за рубежом валютный счет [13, л. 8-8об.].
Работать в Эривани художнице в этот период тяжело, отношения с коллегами не складываются: «.Мои коллеги к<а>к на редкость подобрались несимпатичные люди, отношения самые натянутые. С виду любезны, а за глаза делают все возможное, чтобы затормозить мою работу <...> идет форменная травля. <...> к выставкам не допускают и много других поступков, о которых говорить не хочется, они так мелки и так оскорбительны» [13, л. 8-9]. Подобное отношение заставляет ее с еще большей благодарностью вспоминать своего наставника: «.все это лишний раз подчеркивает то, кого я потеряла в Вашем лице, дорогого учителя, товарища, друга, Ваши самые строгие за-
мечания я любовно вспоминаю, и они для меня ценнее похвалы других. Придется ли когда-либо свидеться с Вами? Своей по -ездкой я так рассчитывала, что наше свидание могло быть возможным!! Дорогой и милый саго Эрзинька, если за это время ни одной весточки не было от Вас, и я также молчала, то это не значило, что я Вас забыла. Никогда!! Чем дальше, тем глубже чувствую, кем Вы были для меня, увы, жалко, что так скоро пришлось расстаться с Вами!» [13, л. 8об.-9об.]. Она подчеркивает, что все еще не имеет постоянного места работы и находится под угрозой лишиться мастерской [13, л. 9об.].
Нам неизвестно, каких именно коллег имеет в виду Урарту, но из работ армянских историков искусства следует, что отношения между группами эриваньских художников в этот период действительно были напряженными. В 1926 г. от созданного в начале 20-х гг. XX в. Общества работников изобразительных искусств Армении в результате разногласий «откололась оппозиционная группа»; в начале 1927 г., когда к этой группе присоединились Урар -ту и график С. Тарьян, она оформилась в армянское отделение АХРР [1, с. 74-75]. Судя по письму Елены Мроз, написанному предположительно весной 1930 г., Эрьзя приглашал Айцемик приехать к нему в Ар -гентину [12, л. 5-5об.].
20 июля 1930 г. Айцемик посылает Эрьзе снимки своих работ и просит, чтобы он выслал ей фоторепродукции своих [13, л. 9об.]. Некоторые фотографии снабжены надписями: «Дорогому и родному Эрьзиньке от А. Урарту» [16, л. 3], «Дорогому Эрьзиньке от А. Урарту.» [16, л. 4об.]. Снимки дают представление о ее творчестве второй половины 20-х гг. XX в., демонстрируя различные грани ее технических возможностей (круглая скульптура и горельеф, ваяние и лепка, работа с твердыми и мягкими материалами), жанровую и тематическую широту (станковая и монументальная скульптура; фигура, бюст, голова; портрет с натуры и «фантазия»; образы мужские («Портрет рабкора», портрет поэта Аветика Исаакяна и др.) и женские («Портрет крестьянки», портрет певицы Веры Духовской и др.), анималистика («Собака»). В «Портрете крестьянки», как и в скульптуре «Вперед», силен национальный акцент.
Интерес представляет выполненная в камне «Голова женщины» - автопортрет художницы. Гордо посаженная голова, выступающая из необработанной глыбы, удлиненная шея, красивое лицо - все эти
Рис. 6. А.А. Урарту у своей монументальной скульптуры «Вперед». Ереван, 1927 (личный фонд С.Д. Эрьзи в ЦГА РМ)
Рис. 8. А.А. Урарту со своей работой
«Голова женщины». Ереван, 1929 (личный фонд С.Д. Эрьзи в ЦГА РМ)
Рис. 7. А.А. Урарту со своими работами. Слева направо: «Портрет борца Сали-Сулеймана», «Отдых», «В.И. Ленин», «Портрет певицы Веры Духовской» (еще без тонировки), «Беспризорный» Ереван, 1928 г. (Музей учеников С.Д. Эрьзи в МГУ им. Н.П. Огарева)
черты заставляют вспомнить эрьзинские женские портреты, однако глаза выполнены в совершенно другой манере - в них обозначен зрачок. Художница сфотографировалась рядом с этой работой (рис. 8). На обороте снимка этой работы Урарту написала: «Голова женщины» в национальном уборе из местного камня. Фантазия. Сделана в 2 недели. Приобретен (так в тексте. - И.К.) музеем» [16, л. 4].
Художница относится к себе строго, видит свои недостатки: на снимке портрета Духовской (бюст, тонированный гипс), она пишет: «Адски блестит, мое неумение красить гипс портит все мои гипсовые работы» [16, л. 9]; комментируя созданную в духе времени фигуру «Физкультурница», признает: «Отвратительная фигура вышла из-за испорченной формы. Я до сих пор не могу справиться с формой» [16, л. 7].
В период 30-х гг. XX в. начинается пора творческой зрелости Урарту. Решается вопрос о мастерской: она получает довольно большой особняк, где может свободно разместить свои работы и создавать новые. На протяжении нескольких лет скульптор трудится над созданием монумента Ованесу Туманяну: вокруг центральной фигуры поэта должны были располагаться его персонажи. Памятник поэту остался незавершенным, однако изображения героев его произведений (Ануш, Маро, Алмаст, Давида Сасунского, Мсра-Мелика и др.) обрели самостоятельную жизнь станковых композиций.
В 30-х гг. XX в. происходят изменения в личной жизни Урарту: она расстается с Кочаряном и связывает свою судьбу с другим человеком. Ее избранник - Ашот Гарегинович Иоаннисян (1887-1972), армянский революционер и советский политический деятель, ученый-историк, занимавший должность заместителя директора Института истории АН СССР. В 1937 г. он был исключен из ВКП(б), арестован и отправлен в ссылку. Это негативно отразилось на карьере художницы: она перестала получать заказы, ее работы не допускались на выставки, игнорировались на конкурсах. В 1943 г. Иоанисян был освобожден, но полностью реабилитирован лишь в 1954 г. Он стал доктором исторических наук (1955), академиком АН Армянской СССР (1960). В 1944 г. Иоаннисян и Урарту официально зарегистрировали свой брак.
В годы Великой Отечественной войны Урарту отдала свою квартиру беженцам и жила в своей мастерской. Она создала большую серию выразительных портре-
тов современников (поэтов А. Исаакяна и Н. Заряна, хирурга А. Кечека, художников Э. Исабекяна и С. Карагезян, скрипача А. Габриэляна и др.). В послевоенные годы она также развивала жанр скульптурного портрета, создавая образы представителей армянской интеллигенции, сельских жителей и людей производства. Одним из наиболее интересных является портрет ее мужа А.Г. Иоаннисяна (бронза, 1948). В течение ряда лет Урарту преподавала в Ереванском художественном институте, передавая мастерство ученикам.
На протяжении всей своей творческой жизни Урарту подчеркивала, что является ученицей Эрьзи. Об этом, в частности, свидетельствуют записи из дневника художника Евгения Лансере, приезжавшего в конце 1930 г. в Ереван: вечером 1 декабря он присутствует на собрании художников в мастерской архитектора и градостроителя Александра Таманяна, где знакомится с «Айзиник» (так в тексте. - И.К.) Урарту, которая пригласила его к себе и показывала фотографии скульптур - «своих и своего учителя Эрьзя» [4, с. 506].
Искусствовед Н.С. Степанян также отмечает преданность армянского скульптора своему наставнику: «.она считала себя ученицей Эрьзи <...>, возвращение всего корпуса работ этого скульптора-эмигранта из Аргентины, его персональная выставка в Москве были для Айцемник (так в тексте. - И.К.) Амазасповны своего рода личным триумфом» [10, с. 120]. Действительно, узнав от коллег о возвращении мастера (он прибыл в Москву 7 ноября 1950 г.), она сразу пишет ему письмо (вероятно, летом 1951 г.): «Дорогой Эрьзинька! Позволяю себе такое обращение потому, что мои чувства к Вам некогда Вашей ученицы остались те же. Я Вас всегда и всегда помнила, и вспоминала с хорошими чувствами. Ваш приезд на дорогую нашу Родину сильно меня обрадовал <...>, и надеюсь, что в скором будущем наши выставки в Москве украсятся Вашими прекрасными работами.» [8, л. 1-2].
Айцемик интересует мнение учителя о Всесоюзной художественной выставке, проходившей с 20 декабря 1950 г. по 30 мая 1951 г. Она готовится к следующей этапной выставке в Москве, которая должна открыться осенью 1951 г. и хочет, чтобы он увидел ее произведения: «Ваше мнение о моих работах меня очень интересует и волнует. Я бы не хотела, чтобы Вы не нашли прогресса... Мы с Вами расстались на заре моей деятельности, а сейчас уже наступила зрелость, и ка-
со см о
о
ковы мои успехи, подмеченные глазами своего учителя, конечно, не может не волновать меня <...>. Я делала композиционные портреты, композиционные работы в горельефе <...>. Как бы хотелось с Вами повидаться, и если можно, поработать вместе <...>. От всей души желаю Вам доброго здоровья и успехов в любимом нами искусстве. С самыми горячими приветами и пожеланиями жму дорогую руку учителя» [8, л. 2-4].
Они встретились в Москве в конце
1951 - начале 1952 г. Эрьзя обращается к бывшей ученице с просьбой прислать ему фотоснимки видов гор Армении -он не может расстаться с давней мечтой о «ваянии гор». Вероятно, он считал, что получить заказ на создание монумента из горы будет гораздо легче, если это будет портрет Сталина. Вскоре он письменно напоминает Урарту о своей просьбе - узнать о возможности получения заказа на портрет вождя из горы. Она отвечает 3 марта
1952 г.: «К<а>к я и говорила в Москве, ввиду того, что в Армении уже построен монумент, и очень крупный, другого не предвидится... Как бы хотелось мне еще раз поработать с Вами. Крепко целую Вас, Ваша бывшая ученица А. Урарту» [9, л. 1-3].
В следующем письме Эрьзя, вероятно, упрекает Урарту в том, она не помогла ему в получении заказа, потому что «боится конкуренции». Ее ответ датирован 5 июня 1952 г.: «Дорогой мой Эрзинька! Мне очень горько и обидно, что Вы плохо меня поняли, и объясняете причиной, далеко не свойственной мне. Я Вашей конкуренции абсолютно не могла бояться потому, что монументы Сталина я не ставлю, у нас в Армении этим занимается Ара Саркисян, и он никому в мире не уступит - это одно, а второе, что я <...> художник и никогда не смогу быть помехой для другого художника, а в особенности Вам - своему учителю. Наоборот, я мечтаю с Вами вместе поработать» [13, л. 10]. Она сообщает, что в Армении частным лицам категорически запрещено делать съемки или зарисовки гор: даже художникам необходимо иметь специальное разрешение, поэтому, чтобы ознакомиться с природой этой республики, ему надо приехать сюда самому: «.я буду Вам очень рада и предоставлю Вам мастерскую и квартиру. Очень прошу, дорогой Эрзинька, не ставить вопроса в такой недостойной для меня плоскости и оскорбительной для художника... Крепко вас целую.» [13, л. 10-10об.].
Эрьзя в ответ пишет, что она неправильно его поняла: он просил лишь «по
возможности» достать фотографии гор Армении и сообщить, какие книги были изданы о горах Кавказа [11, л. 1]. Сохранился лишь черновой набросок этого письма, однако, вероятно, оно было отправлено, поскольку недоразумение было выяснено, и отношения между учителем и ученицей продолжились.
2 июня 1956 г. Урарту, приехав в Москву, посетила мастерскую Эрьзи на Песчаной улице. «Была, смотрела. Удивлена равнодушием людей, которые проходят мимо алмазных россыпей и не догадываются остановиться и почерпнуть для себя столь щедро предлагаемое бескорыстным автором С. Эрьзя (так в тексте. - И.К.). Скульптор А. Урарту», - записала она в тетради с отзывами посетителей [15, л. 2].
Последняя находящаяся в музеях и архивах Республики Мордовия корреспонденция, полученная Эрьзей от Урарту, датирована 1 июля 1957 г. - это поздравительная телеграмма по случаю награждения его Орденом Трудового Красного Знамени: «От души рада <...>. Сердечно поздравляю <с> высокой наградой <...>. Желаю долгих лет плодотворной жизни на благо нашей Родины <...>. Целую <....> Урарту» [14, л. 15].
Эрьзя, вероятно, также гордился успехами своей ученицы: в его архиве сохранились газетные вырезки с ее фотографиями (вероятно, из ереванских газет). Последняя значительная работа Урарту - бронзовая скульптура патриарха армянской историографии Мовсеса Хоренаци, над образом которого художница работала около 20 лет. Произведение было завершено в 1961 г. и ныне украшает один из залов Матенадарана - Института древних рукописей им. Месропа Маштоца в Ереване.
Вскоре после это Урарту почти прекратила свою творческую деятельность из-за развившейся болезни Паркинсона (у нее дрожали руки, она с трудом удерживала инструменты). Однако до конца жизни она руководила Фондом живописи Армении и отделением скульптуры республиканского Союза художников. Художница скончалась в Ереване 17 декабря 1974 г. Примечательно и символично, что на ее могиле в качестве надгробия установлена скульптура «Отдых» («Спокойствие»), с которой она выступала на выставке ОРС в 1926 г.
Работы Урарту представлены в музеях Армении. В музее учеников С.Д. Эрь-зи в МГУ им. Н.П. Огарева хранятся два ее произведения: портрет Эдуарда Иса-
бекяна (1942, бюст, бронза) и статуэтка, изображающая обнаженную женскую фигуру (40-е гг. XX в., бронза). В фондах музея есть и произведение ее ученика Ашота Бегларяна «Портрет старухи» (1975, оникс). Все три скульптуры были приобретены университетом у вдовы Бегларяна.
Список литературы:
[1]
Для всего творчества Айцемик Урарту, как и для творчества ее учителя Степана Эрьзи, характерно стремление к возвеличиванию творческого начала, утверждению благородства и духовной красоты человека, а также интерес к национальной специфике образов.
Авакян А.В. Из истории художественной жизни Армении, 1920-1932. - Ереван: Арминиус, 2002. -211 с.
Еремян А. Скульптор Айцемник Урарту Кочарян // Анаит - армянский национальный, литературно-художественный журнал. - [Париж], 1936, № 4. - С. 58-62. (На армян. яз). - Интернет-ресурс. Режим доступа: https://aгaг.sci.am/dlibгa/publication/149844/edition/136256?language=en Курдоян Е. Айцемик Урарту // Литературная Армения. - 1966, № 3. - С. 77-80.
Лансере Е.Е. Дневники: В 3 кн. Кн. 2: Путешествия. Кавказ: будни и праздники. - М.: Искусство -XXI век, 2008. - 762 [6] с.
М. На выставке скульптуры // Московский пролетарий. - 1926, 1 мая, № 16-17. - С. 28-29. Никольский И.В., Салищев К.А., Саушкин Ю.Г., Хрущев А.Т. Памяти Гургена Аветовича Кочаряна // Вестник Московского университета. Сер. Экономика. - 1972, т. 27. - С. 122.
Папоров Ю.Н. Великий Эрьзя. Признание и трагедия: лит.-док. повесть. Степан Эрьзя: биография в документах. - Саранск: [Б. и.], 2006. - 424 с.
Письмо А.А. Урарту к С.Д. Эрьзе. Лето 1951 г. // Музей учеников С.Д.Эрьзи в МГУ им. Н.П. Огарева. Письмо А.А. Урарту к С.Д. Эрьзе. 3 марта 1952 г. // Музей учеников С.Д. Эрьзи в МГУ им. Н.П. Огарева.
[10] Степанян Н. Художники-армяне в пространстве русской культуры XX века // Кабинет ученого. Научные статьи, публикации, эссе. - М.: Прогресс-Традиция, 2006. - С. 111-123.
[11] Центральный государственный архив Республики Мордовия (ЦГА РМ). - Ф. Р-1689. Оп. 1. Д. 318.
[2]
[3]
[4]
[5]
[6]
[7]
[8] [9]
[12] ЦГА РМ. - Ф. Р-1689. Оп. 1. Д. 360.
[13] ЦГА РМ. - Ф. Р-1689. Оп. 1. Д. 378.
[14] ЦГА РМ. - Ф. Р-1689. Оп. 1. Д. 395.
[15] ЦГА РМ. - Ф. Р-1689. Оп. 1. Д. 484.
[16] ЦГА РМ. - Ф. Р-1689. Оп. 1. Д. 766.
