CC BY
44
УДК: 908.460.67 «19/20»
ДАГЕСТАН НА РУБЕЖЕ ВЕКОВ: физико-географический и этнополитический портрет
® 2008 Омаров М.О.
Дагестанский государственный университет
Распад СССР болезненно сказался на Республике Дагестан, обнаружив весь комплекс противоречий, ранее «загнанных» внутрь тоталитарным политическим режимом. В статье на основе физико-географических и этнополитических особенностей Дагестана освещаются «несущие» аспекты его внутренней политики в постперестроечный период развития. Изучение факторов формирования региональных образов субъектов РФ во многом способствует адекватной и взвешенной региональной политике государства.
Disintegration of the USSR badly influenced on the Republic of Daghestan having found the whole complex of contradictions which were hidden by the totalitarian political regime. On the basis of physical, geographical and ethnopolitical peculiarities of Dagestan the article deals with the basic aspects of its internal policy in postperestroika period of development. Study of factors of regional image forming of the RF subjects mainly favors the adequate and reasonable regional policy of the state.
Ключевые слова: Дагестан, политика, география, образ, этнос.
Keywords: Daghestan, policy, geography, image, ethnos.
Дагестан - регион Российской Федерации, уникальный по своей истории, самобытной культуре, полиэтничности и
природно-
условиям,
и
потенциалу,
и
положению. К демократических Республика
полирелигиозности, климатическим экономическому демографическому геостратегическому географическому началу периода преобразований Дагестан (РД) унаследовала от прошлого комплекс противоречий и конфликтов, особенно в сфере межэтнических отношений.
Исторический опыт
свидетельствует, что для любой державы, ее правительства, в конечном счете, для простого населения (акторов) важную роль играло то обстоятельство, каким их государство видится властным
структурам и народам других стран, как иноземцы воспринимают и как относятся к их державе. Сегодня, когда новая постперестроечная Россия стремится избавиться от имиджа «империи зла» и тому подобных ярлыков, навешиваемых и распространяемых нашими
«доброжелателями», проблема восприятия нас другими
государствами и народами стоит весьма остро [15. С. 159]. Столь же остра она и для «внутреннего» пользования в России, тем более что в настоящее время оживленно обсуждается проблема
преобразования административнополитического деления России. И это все происходит в весьма противоречивое время, когда региональная идентичность
субъектов находится в процессе вырабатывания, видоизменяются
«несущие» компоненты образов регионов и происходит «ревизия» символов, что в совокупности придает особое значение изучению данной проблемы. Актуальность изучения проблемы региональной идентичности обусловлена еще и тем, что в свете возрастающей роли средств массовой информации в сознании каждого из нас происходит процесс переосмысления
сложившейся определенной
ментальной модели России и ее субъектов, менять которую в условиях стабильного развития общества приходится очень долго и не за одно поколение.
Стоит напомнить, что
структурированные с физикогеографических и политических позиций представления о
территориально-административных единицах именуются политико-географи-ческими образами (ПГО). В. В. Чихичин дает следующее толкование этому понятию: «ПГО - это сочетание географических и
политических представлений о некоем географическом пространстве» [19. С. 64]. Данный подход, на наш взгляд, будет наиболее конструктивным для полноты освещения предложенной темы.
ПГО любой территории является неотъемлемой частью ее общего географического образа. Однако при анализе таковых нельзя обойти вниманием те факторы (культурные, социально-экономические, исторические), которые порождают их географические образы в целом.
Несмотря на то, что ключевые геополитические образы,
определяющие восприятие РФ на международной арене, достаточно изучены, все же очевидно, что подобные образы мало подходят для внутреннего пользования: такая
большая страна, как Россия, просто не может восприниматься своими гражданами как некий монолит, тем более, что ее пространство крайне неоднородно и в физико-
географическом, и в экономическом, и в социокультурном отношении.
В первую очередь, Россия состоит из территориально-экономических районов, в основе выделения которых лежат как физикогеографические, так и экономические факторы. Некоторые из этих районов легко идентифицируются. Например, Северный Кавказ, Урал, Дальний Восток, Поволжье; другие, прежде всего Волго-Вятский и ЦентральноЧерноземный, так и не обрели своего «лица».
В силу громадных размеров страны и пережитых ею масштабных исторических катаклизмов российская модель федерализма заметно отличается от классической [4. С. 13]. Например, в США, которые принято считать эталоном федерации, границы штатов никогда не менялись. Другое дело, что федерация в России образована спонтанно, то есть она не является адекватной своим экономической и географической структурам. В Конституции России в качестве субъектов перечислены 89 регионов России, их количество в результате слияния нескольких субъектов снизилось. Некоторые исследователи считают
территориально-административное деление России искусственным и предлагают выделить «саму» Россию, то есть исконно русские земли взять как основу, а полномочиями субъектов наделить земли, присоединенные к России в течение длительного исторического периода и обладающие национально-культурными традициями.
Таким образом, проблема изучения ПГО регионов приобретает большое значение в
общегосударственном масштабе. С этим связано и то, что географические и политикогеографические образы субъектов РФ отчетливо не просматриваются не только во всем мире, но и в самой России, за исключением, быть может, некоторых республик,
имеющих свой национально-государственный статус. ПГО субъектов РФ обращает особое внимание на внутрирегиональные особенности политических процессов и отвечает коренным интересам региональной политики федерального центра.
Несмотря на существующее
несовершенство административно-территори-ального деления России, у каждого из ее субъектов имеется свой образ, только у одних он относительно сложный и четкий, а у других - крайне упрощенный и размытый. В данной статье на примере РД мы остановимся именно на тех факторах, которые определяют эти различия, заслуживающие особого
рассмотрения.
Географическое положение - одна из основных категорий географии. Это понятие очень емкое. Оно представляет собой систему многочисленных пространственных отношений. Различают физико-экономико-социально-эколого-куль-турно-политико- и географическое положение.
Все эти типы пространственных отношений взаимосвязаны и
жизненно важны для РД, географическое положение которой влияет на принятие государственных решений экономического, социальновнутриполитического порядка и определяет основополагающие внешнеполитические цели
республики и России на ее южных рубежах: Кавказе, Ближнем Востоке, Каспийском бассейне и т.д. Без учета фактора географического положения аргументирование политического процесса в регионе нереально.
По физико-географическому положению Дагестан - самая южная часть России с крайней южной точкой в Докузпаринском районе. Дагестан, располагаясь на юго-западе Прикаспийской низменности и северо-востоке Большого Кавказа, образует стык трех физикогеографических комплексов: Кавказа, Каспия и Русской равнины, каждый
из которых в отдельности и их совокупность формируют
специфическую природногеографическую среду,
определяющую в значительной степени этносоциальный,
экономический и культурный облик Дагестана.
Географическая и
геополитическая уникальность
Дагестана состоит еще и в том, что это и не Европа, и не Азия, и этим определяется его своеобразие: особенности духовного развития,
многонациональность, многоязычие и многие другие факторы.
Есть у Дагестана еще одна уникальная особенность. Если наша страна была построена по этнофедералистскому принципу и субъекты получали свое название по главному городу, то в названии «Дагестан» содержится указание на географический ландшафт. Поэтому, кажется, что отчетливость первых ассоциаций, которые появляются в связи с какой-то территорией или субъектом РФ, в немалой степени зависит от образных возможностей его названия, так как любой топоним несет в себе определенную долю образной информации. И в этом отношении Дагестану (что в
переводе означает «Страна гор»), на наш взгляд, повезло больше, чем другим субъектам РФ, поскольку он легко идентифицируется как субъект, расположенный в Восточной части Главного Кавказского хребта.
Название полностью оправдывает себя, так как 80% ее территории -горная местность. Уже начиная с Х1У-ХУ вв., местные источники,
такие, как «Дербент-наме» и «Тарихи Дагестан», употребляют
современное название страны -Дагестан, хотя он и не являлся политически однородным
образованием.
Помимо собственно названия, на четкость образа субъекта РФ способно влиять географическое расположение региона относительно
других административных единиц. Для РД роль данного фактора
достаточно велика. Прежде всего,
отметим, что это пограничный
субъект России - граница с Грузией и Азербайджаном, единственный
среди северокавказских республик имеющий выход к морю. С распадом Советского Союза, когда Кушка
осталась вне пределов России, в Дагестан переместилась ее крайняя южная точка - теперь это гора Базардюзю. Такое приграничное
положение Дагестана имеет для России прежде всего военностратегическое значение.
В таком известном официальном докладе, как «Состояние и перспективы военно-политической стабильности на Северном Кавказе», подчеркивается близость данной
территории к нефтяным запасам на шельфе Каспийского моря и к формируемым странами запада
транснациональным евразийским транспортным коммуникациям и
энергомостам типа ИНОГЕЙТ,
ТРАСЕКА, «Шелковый путь» и
наличию на Северном Кавказе Каспийского и Черноморского флотов. Россия имеет прямые выходы в страны Среднего и Ближнего Востока, являющиеся для нее перспективными партнерами XXI века [3. С. 35]. В данной связи следует особо отметить, что в этом регионе интересы России сталкиваются с устремлениями США, Англии и Франции, всячески старающихся проникнуть в богатый биоресурсами прикаспийский регион.
Говоря о транспортно-географическом положении республики,
необходимо отметить, что на ее территории находится самый древний город в России -
пятитысячелетний Дербент, который занимает узкую береговую полосу между Каспием и Кавказскими
горами, получившую название Дербентского прохода или Каспийских ворот. Полоса эта издавна имела исключительно
важное стратегическое значение, так как связывала Юго-Восточную Европу с Закавказьем и Передней Азией. Дербент, по-персидски «Дарбанд», означает «узел ворот». Именно здесь издревле проходила граница между кочевниками-северянами и земледельцами-южа-нами. Теперь же через его территории проходят
железнодорожные магистрали
Москва - Баку - Тегеран, Киев - Баку
- Тегеран, Баку - Махачкала -Астрахань, автострады Ростов -Баку, Астрахань - Баку,
нефтепроводы Баку - Новороссийск. Через незамерзающий
Махачкалинский международный морской порт Дагестан связан с Азербайджаном (Баку - Сумгаит), Туркменистаном (порты
Туркменбаши, Аладжа), Казахстаном (Акташ), Ираном (Энзели), Астраханской областью, а через Волгу и Дон - со многими регионами России и зарубежными странами.
Международный аэропорт
связывает Дагестан практически со всеми странами мира и регионами России. Все это показывает, что Дагестан играет важную роль передового стратегического рубежа России на юге.
Дагестан как ключевой субъект на юге России продолжает обретать особую значимость для США, Великобритании, Турции и других государств, прилагающих немало усилий для дестабилизации обстановки в кавказском регионе. Достаточно напомнить о нападении международных бандформирований с территории Чечни на Дагестан в 1999 г., которое было совершено не без помощи враждебных России внешних сил [6. С. 3]. Все это - те «зацепки», благодаря которым РД устойчиво крепится внутри физикогеографического пространства
России.
Образные возможности субъекта РФ зависят и от наличия «образно оригинальных» соседей. После
распада СССР Дагестан превратился из глубинного в приграничный субъект с весьма «нестабильными» соседями. Однако остроту существующему положению придает общая граница с Чечней, которая несла и продолжает нести в какой-то степени особую опасность, как объективную, так и с точки зрения формирования ПГО.
Последовавшие два военных
конфликта в Чечне нанесли
колоссальный ущерб Дагестану (6 трлн рублей), фактически изолировав в экономическом плане от южных регионов России.
Руководство РД предприняло немало усилий, чтобы предотвратить кровопролитие, остановить
эскалацию военных действий, республика приютила около 300 тыс. беженцев с чеченской территории [8. С. 56.]. Тем не менее, чеченский
фактор на протяжении 90-х гг. XX века выступал в Дагестане в качестве причины дестабилизации обстановки. Только в ходе боевых действий 1999 г. на территории Ботлихского, Буйнакского,
Цумадинского и Новолакского районов погибли 82 дагестанца [1. С. 220]. В 1993 г. жители Чечни совершили на территории Дагестана 223 правонарушения, в том числе 23 убийства, десятки разбойных нападений и угонов автотранспорта, с целью получения выкупа похищали людей [18. С. 78]. Статистика
террористических актов показывает некоторое улучшение ситуации (2005 г. - 47, 2006 - 18, 2007 - 1) [9. С. 1]. Но сама угроза теракта и все вышеперечисленное не может не сказаться на формировании негативного ПГО республики.
«Кавказ был горой языков, а сейчас стал горой проблем», - так охарактеризовал в 1993 г. ситуацию на Северном Кавказе участник круглого стола в Пятигорске на тему: «Многонациональный Северный Кавказ: поиск путей согласия» [17. С. 2]. Действительно, Северный Кавказ
- самый проблемный приграничный
регион России. А Дагестан, занимая узкую полосу между кавказским водораздельным хребтом и Каспийским морем, является «стратегическим буфером» между территориями РФ и районами политической нестабильности в Закавказье и Передней Азии.
Заслуживает внимания и еще одна особенность республики, играющая особую роль в формировании ее ПГО. В 90-е гг. XX века Дагестан стал своего рода миграционным фильтром, как и другие регионы Северного Кавказа, «первым убежищем» для вынужденных переселенцев из стран Закавказья и республик Северного Кавказа, оседающих на его территории. Данный процесс, хотя и не привел к существенным изменениям культурного и этнического состава республики, все же усилил «приграничное» положение Дагестана в этническом, конфессиональном, культурном, экономическом и демографическом пространстве России.
Именно этим объясняется особое внимание со стороны руководства РФ вопросам укрепления южных границ страны. Так, к 2008 г. с помощью беспрецедентной
поддержки федеральных органов ситуация в Дагестане в этом направлении, можно сказать, изменилась кардинальным образом:
- укреплены государственные
границы и полностью завершено строительство погранзастав,
оснащенных новейшей военной техникой,
- сформирована и размещена в Ботлихе 33-я отдельная горная мотострелковая бригада,
- построены военные городки.
Особого внимания, на наш взгляд,
заслуживает внутренняя миграция, которая по своей интенсивности почти вдвое превышает внешнюю и осуществляется жителями
высокогорных районов на Прикумыкскую низменность и в
города республики, обусловив высокую степень мозаичности и этнокультурного многообразия на низменности. Планомерная политика по переселению с гор на равнину, последовательно осуществлявшаяся советской властью в 1920 - 70-е гг., прослеживает в Дагестане свою историю. Только за эти годы на равнину перебрались более 300 тыс. горцев. Для них были созданы 76 новых поселений и более 100
колхозов и совхозов [7. С. 102].
Миграционные процессы в РД, хотя и не носят в последнее время массовый характер, все же
продолжаются и оказывают все большее влияние на формирование национального состава и численность населения, его территориальную расселенность. Нынешняя миграция горцев на
равнину имеет свои объективные причины. Основными из них, на наш взгляд, являются неравномерность экономического и социального развития районов и городов, и как следствие этого - неэффективность хозяйства, чрезвычайно низкие доходы населения отдельных районов и городов, массовая безработица. А это, в свою очередь, приводит на современном этапе развития республики к обострению и без того запутанных земельных отношений, жилищной проблемы.
Миграция горцев на равнину, изменившая географическое
распределение этнических групп в Дагестане и придавшая крупным городам Дагестана полиэтнический облик, безусловно, имела и оборотную сторону: способствовала укреплению межэтнической толерантности. Однако следует отметить, что данный процесс носил асимметричный характер: если у равнинных народов традиция «титульной нации» субрегионального уровня оказалась разрушена, то у горцев она сохранилась. Поэтому, в частности, равнинные народы больше не в состоянии обеспечивать победу
своих кандидатов на муниципальных выборах в городах и районах.
Реабилитация в эпоху
перестройки так называемых репрессированных народов
развязала еще один клубок противоречий в сфере
межнациональных отношений в РД. Напомним, что в конце 1943 г. югозападная часть Хасавюртовского района (граничившая с Чечней) была выделена в самостоятельный Ауховский район, титульной нацией в котором стали чеченцы-аккинцы. Однако уже в начале следующего года последние были депортированы в Среднюю Азию, и большинство освободившихся земель было заселено лакцами из
труднодоступных горных сел. Образовался Новолакский район. Жители аварских сел были переселены в селения Ахтач-аух и Юрт-аух Ауховского района. Эти села были переименованы в Ленинаул и Калининаул
соответственно и переданы Казбековскому району.
26 апреля 1991 г. Верховный Совет РСФСР принял Закон «О реабилитации репрессированных народов». В целях реализации этого закона 23 июля 1991 г. III съезд народных депутатов Дагестана постановил в течение пяти лет воссоздать Ауховский район, а проживающих на его территории лакцев переселить на равнину [18. С. 80], в частности, на кумыкские земли, что, естественно, вызвало резкие протесты со стороны кумыков. Это был единственный в России случай территориальной реабилитации
репрессированного населения.
По финансовым причинам это решение было выполнено лишь частично: построить жилье и
инфраструктуру для 15 тыс. лакцев оказалось нелегкой задачей, хотя власти упорно продолжают строительство. Кроме того, конфликт 1999 г. изменил отношение лакцев к этой проблеме: ценой своих жизней
защитив от набега экстремистских банд Новолакский район, ставший родным для двух поколений лакцев, они уже не хотят его покинуть. В свою очередь, чеченцы-акинцы не только выражают недовольство затягиванием процесса, но и требуют полной «территориальной
реабилитации», претендуя и на два ранее принадлежавших им селения соседнего Казбековского района. Следствием выдвижения подобных претензий стали серьезные конфликты между чеченцами и аварцами в первой половине 1990-х гг.
Понимая, что восстановление исторической справедливости по отношению к чеченцам-акинцам на практике оборачивается
дискриминацией насильственно
переселенных лакцев и аварцев, Министерство по национальной политике, информации и внешним связям Дагестана представило на рассмотрение Госдумы РФ два законопроекта:
- «О реабилитации
репрессированных чеченцев-акинцев Дагестана и государственной поддержке их возрождения и развития»;
- «О насильственно
переселенных народах».
Однако ни один из этих законопроектов до сих пор не был рассмотрен [7. С. 114]. Говоря о культурном пространстве РД как факторе формирования ПГО региона, надо отметить, что оно немыслимо без исключительно пестрой этнической и языковой мозаичности. Это послужило основанием еще для античных авторов, а затем для средневековых арабских и персидских географов, историков и путешественников назвать Дагестан не только «страной гор», но и «горой языков». На сравнительно небольшой территории Дагестана издавна проживает около 30 коренных народностей и небольших этнических групп с самостоятельными языками и
диалектами. Этнической
мозаичностью особенно выделяется высокогорный Дагестан, где можно встретить даже «одноаульные» (арчинцы, гинухцы, бацбийцы) и «двухаульные» (ботлихцы,
годоберинцы) народности. Общая дестабилизация политической
обстановки в стране в конце XX века и как следствие волна пробуждения национального самосознания привели народы Дагестана к противостояниям на фоне межэтнических,
межконфессиональных и
внутриконфесиональных противоречий. Однако надо заметить, что эти процессы одновременно способствовали и поднятию национального самосознания народов Дагестана на более высокую ступень своего развития.
Несмотря на трудности, переживаемые страной и республикой, современную
экономику, а особенно культуру Дагестана трудно представить без «золотых рынков», ковров ручного изготовления, инкрустированных изделий, разнообразных памятников с резьбой по камню и других изделий народных мастеров. Во всем мире известны дагестанские произведения народных умельцев: гоцатлинских и кубачинских златокузнецов,
унцукульских деревоотделочников, мастеров балхарских изделий, лезгинских табасаранских и рутульских ковровщиц. Дагестан по объему производства ковров ручной работы занимает первое место в России [12. С. 22].
Отдельные исторические события, герои тоже закреплены в представлениях россиян благодаря произведениям великих русских
писателей и поэтов. Яркими
примерами могут служить повести Л. Н. Толстого «Хаджи-Мурат», «Казаки» и «Кавказский пленник», написанные им в период Кавказской войны.
На уровне так называемой
массовой культуры Дагестан ассоциируется, прежде всего, с
великим поэтом Расулом
Гамзатовым. Истинный патриот не только своего села, района, но и республики, он прославил Дагестан на всю Россию, а последнюю - на весь мир.
РД в настоящее время входит в число дотационных регионов России, как и некоторые северокавказские республики, хотя в начале 90-х годов ее нельзя было считать таковой. Экономический потенциал
республики был ориентирован на оборонное производство, на выпуск промежуточной продукции. Именно от оборонного комплекса до 1990 г. поступало до 32% платежей в бюджет. В 1995 г. доля этих предприятий в составе доходов снизилась до 2%. К 2000 г. Дагестан уже занимал ведущее место среди наиболее депрессионных регионов страны. Спад производства в целом в промышленности составил за это время более 80%, достигнув фактически послевоенного уровня [1. С. 60].
В настоящее время благодаря целенаправленной политике
федеральных властей и президента республики ситуация в данной сфере немного улучшилась, хотя это еще не отразилось на общем благосостоянии граждан республики. Прежде всего следует сказать, что активизирована политика по наращиванию налогового
потенциала и сбору налогов, по сокращению размеров теневой экономики, в том числе борьбе с выплатами зарплат по «серым» схемам. За последние два года сбор налогов в консолидированный бюджет РД увеличился почти в 2 раза. К примеру, за 2003-2005 гг. рост составил 150%. Снизился уровень дотационности бюджета на 4% [9. С. 1]. Но, несмотря на
позитивные сдвиги в экономике, по удельному весу промышленности республика уступает в пределах Северного Кавказа Краснодарскому и Ставропольскому краям, Ростовской
и Астраханской областям, превосходящим ее по территории и ресурсам и имеющим более выгодное политико-географическое положение [16. С. 373].
Известно, что Дагестан характеризуется острым
малоземельем, и как следствие этого -ограниченностью пахотных земель. Это во многом способствует преимущественному развитию
животноводства, важнейшей и
традиционной отрасли центрального звена агропромышленного комплекса РД - сельского хозяйства. В настоящее время по численности овец и коз Дагестан занимает первое место среди регионов РФ [13. С. 125]. Спецификой данной отрасли в Дагестане является преобладание отгонно-пастбищной системы ведения овцеводства, что связано с зональными различиями в кормовой базе, наличием
разносезонных пастбищ. Летом овцы пасутся на горных альпийских лугах, а осенью они перегоняются и перевозятся на зимние прикутанные пастбища Прикаспийской низменности, преодолевая расстояние в 400-500 км.
Имеется ряд обстоятельств, влияющих на формирование ПГО и в политическом отношении:
региональная идентичность,
политические процессы и «высокая геополитика».
Первые два фактора являются внутренними составляющими ПГО, тогда как последний выражает взгляд из Центра на место региона в политическом пространстве России.
В соответствии с вышесказанным можно выделить следующие ключевые элементы посткоммунистического ПГО РД:
- Дагестан обладает весьма высоким уровнем региональной идентичности. Такая ситуация обусловлена, как уже отмечено выше, географическим
расположением республики и во многом объясняется тем, что Дагестан представляет собой
связующее звено двух цивилизаций мира: Европы и Азии [2. С. 8].
- Важную роль в формировании
региональной идентичности играет официальная символика, в частности герб региона. Герб РД представляет собой круглый белого цвета геральдический щит, в центральной части которого изображен орел с распростертыми крыльями,
означающий открытость, миролюбие, гостеприимство народов Дагестана. Над орлом помещено изображение золотого солнца в виде диска. У основания щита расположены белозолотого цвета снежные вершины гор, равнина, море, символизирующие специфику географического
положения республики как территории между Западом и Востоком, на границе России и Закавказья, Европы и Азии. На гербе в картуше мы видим рукопожатие. Оно как бы передает тепло, говорит о поддержке, добром приветствии «Салам алейкум». Все вместе это создает собирательный образ Дагестана, отражая его экономические, природно-
географические и историкокультурные особенности.
- Следующий значимый
компонент формирования
региональной идентичности — так называемые «политические лица» республики, его бывшие и настоящие руководители. В этой связи Дагестан ассоциируется, прежде всего, с именем первого имама Дагестана и Чечни Шамилем, Абдурахманом Данияловым, который практически спас от депортации дагестанские народы вместе с другими народностями Северного Кавказа, М.-А. М. Магомедовым, который в сложнейших исторических реалиях конца XX века уберег Дагестан от межнациональной войны, Р. Г. Абдулатиповым, ныне послом России в Таджикистане, космонавтом М. Манаровым, Героем России, летчиком-испытателем М.
Толбоевым и другими.
- Серьезное влияние на ПГО РД оказывает полиэтничность и поликонфессиональность этого региона. Согласно переписи 2002 г. численность населения в Дагестане составляет 2584,2 тыс. чел.,
городского - 1108,1 тыс. чел. [5]. Из общего числа населения в процентном отношении в РД
проживают: аварцы - 27,5%,
даргинцы - 15,5%, кумыки - 12,6%, лезгины - 13,3%, русские - 9,2%, лакцы - 5%, табасаранцы - 4,3%, азербайджанцы - 4,2%, чеченцы -3,2%, ногайцы - 1,6% и т.д. Дагестан характеризуется не только чрезвычайным многообразием
коренных народов (30), но и таким редкостным явлением, как единство этого многообразия. Этот факт исключителен не только в России, но и в мировом масштабе [10. С. 99].
Уникальность Дагестана состоит не только в его необычайной полиэтничности, но и, как было отмечено, конфессиональном
многообразии. На территории Дагестана традиционно
наличествуют три мировые религии: христианство; ислам суннитского и шиитского направлений; иудаизм. Ислам представлен в республике двумя основными течениями: суннизмом (до 97% верующих) и шиизмом (около 3%). Около 10% жителей республики исповедуют христианство и иудаизм [14. С. 170]. Христианство представлено
православием (русские, другие
славянские этносы) и армяно-
григорианством. Иудаизм - религия горских евреев, именуемых татами. Как мы видим, Дагестан -исламизированный субъект России. Это регион с весьма высокой богословской культурой, традиции которой сохранялись не только в
царский, но и в советский периоды российской истории. Здесь всегда существовали и сильные
академические традиции. В
советские времена действовал Дагестанский научный центр
Российской академии наук. Этим Дагестан выделялся и выделяется среди остальных северокавказских субъектов.
Несмотря на общность проблем конфессионального плана, очевидно, что в каждом отдельном регионе они имеют свою «окраску»,
эмоциональность и противоречивость, несут на себе печать национального своеобразия. Поэтому при выработке государственной политики в данной сфере следует исходить из условий развития различных регионов и динамики, происходящих в них экономических, политических и этнических преобразований,
учитывать объективные
национальные потребности, запросы и чаяния того или иного народа, его религиозную принадлежность,
диалектику национальных и интернациональных интересов.
Но, несмотря на все трудности, связанные с конфликтными и протестными движениями 90-х гг. XX в. [11. С. 195], республика смогла сохранить не только свою территориальную целостность,
сделав свой выбор в пользу целостности РФ, но и сумела преодолеть внешние и внутренние вызовы современного мира,
обеспечив мир и единство на своей земле.
Таким образом, подводя итоги проведенного исследования, можно констатировать, что в силу ряда политических и неполитических факторов, особенностей физико-географических условий и социально-экономического уклада РД легко идентифицируется в политическом пространстве России, а ее топоним открывает «потребителю» свою
непосредственную сущность и этническую уникальность. ПГО у республики (как и у любого другого субъекта РФ), безусловно, есть, и потеря его в результате какой-либо административно-территориальной реформы не пройдет безболезненно ни для самого региона, ни для страны в целом. Кроме того, все отчетливее актуализируется вопрос о взвешенном и детально продуманном участии федерального Центра в разрешении проблем республики. Ведь из
вышеизложенного следует, что число проблем национального прогресса Дагестана, его экономики и культуры становятся все больше, и они усложняются.
Примечания
1. Абдулатипов Р.Г. Дагестан в час испытания: уроки агрессии и подвига. Махачкала: Юпитер, 2000. 2. Абдуллаев М.Н. Этнополитические процессы в Республике Дагестан: историкоправовые условия эволюции. Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2004. 3. Гаджиев Ф.Г. Геополитическое
положение Дагестана и проблемы безопасности//Социально-политические проблемы современной России. Вып. 2. Махачкала, 2007. 4. Гладкий Ю. H., Чистобаев А.И. Основы
региональной политики. СПб., 1998. 5. Госкомстат [Электронный ресурс]. Режим доступа:
http://www.gks.ru/ perepis/tabl_1 .htm 6. Гусейнов Г.М. Восстание в Западном Дагестане в 1920-1921 гг. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Махачкала: Деловой мир, 2007. 7. Ибрагимов М.-Р., Мацузато К. Чужой, но лояльный: причины «нестабильной стабильности» в Дагестане//Полис. -
2005. - №3. 8. Исмаилов А.Р. История Дагестана. XX век. Махачкала: ДНЦ РАН, 1999. 9. Магомедов А. Два года по пути перемен: это только первые шаги//Дагестанекая правда. 2008. № 47. 10. Магомедов A.A. Дагестан: интеллигенция и власть. Махачкала: Юпитер, 2004. 11. Магомедов A.A. Евразийский Дагестан: к итогам XX века. Махачкала: Юпитер, 2000. 12.
Магомедов A.A. Дагестан и дагестанцы в мире. Махачкала: Юпитер, 1994. 13. Магомедов A.A. Состояние и основные проблемы развития и размещения животноводства в Да геста не//Региональные проблемы географии и геоэкологии. Махачкала: ИПЦ ДГУ, 2005. Вып.2. 14. Маркедонов С.М. Дагестан//Дружба народов. 2006. №1. 15. Муртузалиев С.И. Этнопсихологические аспекты межнациональных отношений в «зоне нестабильности» (эмпирические исследования в Дагестане и на Северном Кавказе). Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН,
2006. 16. Российский статистический ежегодник. 2002. М.: Госкомстат России, 2002. 17.
Уразаев Э.Х. Круглый стол в Пятигорске: необходимые подробности//Дагестанская правда. 1993. №19. 18. Цапиева O.K., Муслимов Т.К. Этнополитическая и этносоциальная ситуация в Дагестане и новейшие конфликгы//Россия и мусульманский мир. 2008. №2. 19. Чихичин В.В. Политико-географические образы субъектов РФ//Полис. 2005. №2.
Статья поступила в редакцию 14.09.2008 г.
