Чужие в городе: трудовая миграция Текст научной статьи по специальности «Право»

Н. М. Бердыклычева ЧУЖИЕ В ГОРОДЕ: ТРУДОВАЯ МИГРАЦИЯ

Всплеск трудовой миграции из государств СНГ — естественная, и отчасти запоздалая, реакция на изменившиеся социально-экономические и политические условия на постсоветском пространстве. Масштабные перемещения трудовых мигрантов — в соответствии с потребностями быстро развивающихся экономик, нехваткой рабочих рук — становятся неотъемлемым атрибутом глобализирующегося мира. Стремительное развитие коммуникаций изменило ситуацию, когда выезд за границу означал эмиграцию с призрачной вероятностью возвращения.

Расширились границы выбора: мигрант имеет больше вариантов планирования биографии, не ограничиваясь эмиграцией. Судя по результатам обследований МОТ, мигранты примерно в равных пропорциях ориентированы на постоянное проживание в России и на возвращение. Трудовые миграции дополняют миграцию на постоянное место жительства, частично ее вытесняя, — идет издавна известный процесс замещения одних форм миграционной подвижности другими.

Достаточно динамично развивающаяся экономика России, особенно на фоне других стран СНГ, делает ее привлекательным местом заработка и проживания для миллионов граждан новых независимых государств. Во всех дискуссиях о миграционной политике не учитывается одно обстоятельство: масштабы миграции и особенно трудовых миграций, прямо зависят от различия в успешности экономического развития России и других стран СНГ. Однако такое положение не вечно: стремительно растущая экономика Казахстана уже стала серьезным конкурентом в борьбе за трудовых мигрантов из Центральной Азии, не за горами повышение конкурентоспособности Белоруссии, Украины и Азербайджана.

Появление новых центров притяжения мигрантов требует срочного изменения концепции, на которой базируется нынешняя миграционная политика России: возможности селективного отбора трудовых мигрантов сокращаются, "окно возможностей" селекции мигрантов стремительно сужается.

В последние годы в процессы трудовой миграции активно вовлекаются представители коренных этнических групп стран СНГ, с чем, правда, общественное мнение не может примириться. И надо быть готовыми, что с каждым годом к нам будут приезжать (легально или нелегально) все менее грамотные, все хуже знающие русский язык и российские традиции мигранты. В обсуждении проблем миграционной политики постоянно смешиваются две ключевые проблемы — существенное улучшение потенциала демографического и экономического развития. Первая задача требует увеличения притока иммигрантов и облегчения их интеграции, вторая — притока трудовых мигрантов. Однако грех не воспользоваться сложившимися благоприятными обстоятельствами: значительная часть трудовых мигрантов из государств СНГ готова к интеграции в российский социум, а часть — уже фактически интегрирована. Именно этот контингент трудовых мигрантов нуждается в легализации, именно на него должна ориентироваться в первую очередь политика натурализации.

Вывод из тени недокументированных работников, предоставление части из них вида на жительство, натурализация некоторых из них — такими видятся эта-

БЕРДЫКЛЫЧЕВА Нурджамал Муратовна — кандидат философских наук, сотрудник Центра социального прогнозирования.

пы трансформации нынешней незаконной трудовой миграции. "Незаконный мигрант" — "трудящийся-мигрант" — "резидент" — "гражданин", эта понятная и процедурно прозрачная цепочка должна стать ориентиром как для трудовых мигрантов, так и для органов, в компетенцию которых входит миграционная политика. Лишь на этом пути возможно снизить издержки нынешней трудовой миграции, на 90% пребывающей в тени. По такому пути сейчас идут многие страны. Например, в Греции, Португалии или Италии кампании по легализации выявили, что в этих странах около четверти иностранцев находились в положении мигрантов с неурегулированным статусом. При этом чрезвычайно важно учитывать возможные последствия предлагаемых решений, которые могут быть неочевидными. Как свидетельствуют специалисты МОТ, кампании по легализации могут вести не только к таким негативным последствиям, как наплыв новых нелегалов, но и к вытеснению легализовавшихся мигрантов в теневую экономику из-за их низкой конкурентоспособности как с местными работниками, так и нелегальными мигрантами.

На фоне российских реалий разговор о необходимости сокращения дефицита достойного труда для трудовых мигрантов может вызвать только улыбку. Однако, рано или поздно, придет пора задуматься о необходимости реализации для трудовых мигрантов права на достойный труд и его отдельных компонент: занятости, прав в сфере труда, социальной защиты и социального диалога. Тенденции таковы, что все больше стран и правительств признают: фундаментальные права человека не зависят от его правового статуса. По мнению МОТ, можно считать, что трудящиеся-мигранты, имеющие незаконный статус, заработали право на законный статус, если они удовлетворяют определенным минимальным требованиям, а именно: заняты по найму, не нарушают законов, кроме правовых актов о незаконном или нелегальном въезде, и проявляют стремление к интеграции, например, изучая местный язык.

Согласно российской правоприменительной практике, незаконными (нелегальными) мигрантами считаются лица, нарушившие правила въезда на территорию страны либо правила пребывания на ее территории. К этой категории причисляют также тех, кто занимается незаконной (нелегальной) трудовой деятельностью.

При таком подходе в одну группу оказываются включенными как сознательные нарушители закона, так и люди, очутившиеся на нелегальном положении из-за чрезмерно усложненной процедуры регистрации, получения разрешения на работу (для легального трудоустройства необходимо представить в миграционную службу свыше полутора десятков различного вида документов), вида на жительство. Прежде чем перейти к анализу результатов нашего исследования, посвященного одному из аспектов нелегальной миграции — эксплуатации труда мигрантов, охарактеризуем сложившуюся ситуацию в целом.

Точно оценить масштабы незаконной миграции невозможно по многим причинам. Одна из главных — прозрачность значительных участков сухопутных границ с Украиной и Белоруссией (более 2,5 тыс. км.), с Закавказьем (свыше тыс. км.). Граница с Казахстаном (около 7 тыс. км.), по сути дела, вообще открыта. Через нее в Россию попадают до 90% мигрантов-нелегалов [1]. Причем это не только граждане Казахстана. У этого государства заключены соглашения о безвизовом въезде почти с двумя десятками стран, с которыми Россия аналогичных соглашений не имеет.

Существующие экспертные расчеты и приблизительные оценки объемов незаконной миграции иногда настолько различаются, что выглядят несопоставимы-

ми. Согласно данным за 2000-2001 гг. бывшего Минфедерации, число незаконно находившихся в России лиц не превышало 1,3-1,5 млн.

Федеральная пограничная служба называла в качестве предельно возможной цифру 3 млн. Министерство МВД, разъясняя свою позицию относительно разрабатываемой миграционной политики, говорит о 1,5 млн. человек. Глава Федеральной миграционной службы в составе того же министерства заявляет на парламентских слушаниях о пребывании в стране более 6 млн.незаконных мигрантов [2].Столь широкий диапазон оценок может свидетельствовать как об отсутствии надежных исходных данных и ведомственных методик их количественного анализа (кстати, существующие методики являются закрытыми), так и о сознательном взвинчивании антииммигрантских настроений среди российского населения. Должностные лица МВД неоднократно заявляли о растущей "миграционной экспансии" китайцев на Дальнем Востоке. По их словам, присутствие нелегальных китайских мигрантов возросло здесь с 300 тыс.человек в начале 1994 г. до 2 млн. весной 1997 г. [3]. Однако непредвзятые исследования выявили совершенно иную картину. Вывод В. Г. Гельбраса [4] о том, что китайская диаспора на российской территории насчитывает около полумиллиона человек, признается в научной среде наиболее убедительным.

С 1998 г. Госкомстат РФ в росписи баланса трудовых ресурсов стал учитывать и выделять отдельной строкой новую составляющую — "работающие граждане других государств", где, в частности, отражается оценочная среднегодовая численность иностранной нелегальной рабочей силы. В 1998 г. она составила 549 тыс. человек, в 1999 г. — 706 тыс., в 2000 г.- 699 тыс., в 2001 г.- 675 тыс. По мнению А. Д. Попова (Институт макроэкономических исследований), необходимо принимать во внимание фактор сезонных миграций. Согласно его расчетам, 700 тыс. рабочих мест, занятых мигрантами, соответствует 1,5-2 млн. физических лиц [5].

Здесь уместно еще раз указать на неполноту данных официальной статистики. Всероссийская перепись 2002 г. зафиксировала увеличение среднегодовой численности всего населения страны примерно на 1,8 млн. по сравнению с имевшимися статистическими данными. Предварительный анализ позволил утверждать, что почти 2 млн. "выпавших" из текущего статистического учета людей сосредоточены в основном в Москве. По мнению экспертов, не менее 600 тыс. из них — незаконные мигранты.

Большинство специалистов — ученых-демографов и социологов — оценивают число незаконных мигрантов в России в 3,5-5 млн.

В 2000 г. Россия вышла из Бишкекского соглашения по безвизовому режиму в рамках СНГ. Однако данное решение не коснулось стран Евразийского сообщества — Белоруссии, Казахстана, Киргизии, России и Таджикистана, сохранивших безвизовые отношения. Был положительно решен вопрос о безвизовом пересечении межгосударственной границы гражданами России и Украины. Более того, достигнута обоюдная договоренность о проживании граждан обеих стран на территории сопредельного государства без регистрации в течение 90 дней. Поэтому следует ожидать не только сохранения в ближайшем будущем за Украиной роли одного из основных экспортеров рабочей силы на российский рынок труда, но и постепенной легализации трудового "экспорта".

Примерно каждая третья армянская и азербайджанская семья имеет своего представителя в России. По данным МИДа Азербайджана, на заработках в России находится около одного миллиона уроженцев этого государства, являющегося вторым по величине "донором" рабочей силы среди стран СНГ. Деятельность

по меньшей мере 9 из 10 азербайджанских гастарбайтеров сопряжена с нарушением российского миграционного законодательства.

Отсутствие визы не представляется потенциальным нелегалам серьезным препятствием. Если свыше трети незаконных мигрантов проникают на территорию России благодаря "прозрачности" границ, то еще примерно столько же оседают здесь, пользуясь легальными каналами въезда — туристическими или гостевыми визами. Затем гости бесследно "растворяются", переходя на нелегальное положение. Выправить нужные для въезда документы не составляет особого труда. Этим промышляет множество коммерческих структур, помогающих в оформлении фиктивных приглашений на учебу или туристических виз. Так, по сведениям ФМС в Иркутской области, половину иностранных студентов в областных вузах должны составлять китайцы, однако почти все китайцы, заручившиеся приглашениями на учебу с российской стороны, заняты торговлей или трудятся на лесозаготовках. Росту китайской нелегальной миграции способствовало межправительственное соглашение от 19 августа 1992 г. между Российской Федерацией и КНР. Тогда в целях налаживания культурного обмена были упрощены визовые процедуры для туристических групп. Фактически визовый режим перестал существовать. Неспособность пограничной и миграционной служб проконтролировать въезд и пребывание резко возросшего числа китайских граждан заставила Россию в 1994 г. отказаться от политики открытых дверей на границе. Но миграцию, которая преимущественно перешла в нелегальную форму, уже невозможно было остановить.

Транзитные мигранты-нелегалы образуют еще один значительный контингент. Согласно сведениям российского МВД, численность данной категории достигает 300 тыс. человек. В нее входят преимущественно выходцы из Китая, Афганистана и стран Юго-Восточной Азии, Вьетнама, Индии, Пакистана, Бангладеш, Шри-Ланки. Весьма пестрый состав "транзитников" включает граждан и таких 30 государств, с которыми у России нет общих границ.

Большинством этих людей движет стремление перебраться через Россию в страны ЕС и в США. Ради достижения цели многие прибегают к услугам преступных групп, поставивших бизнес по перевозке мигрантов на регулярную основу. Стоимость подобных услуг варьирует от 300 до 7 000 долл. за одного человека, не считая расходов на обустройство в стране временного пребывания. Люди, не располагающие необходимыми суммами, зачастую пополняют собою ряды наркокурьеров. Отсюда — совпадение некоторых маршрутов наркотрафика с путями незаконной миграции.

Транзитные мигранты имеют все возможности избежать контроля со стороны миграционных служб как после въезда в страну (будь то на законных основаниях или нелегально), так и после формального истечения срока пребывания. По данным органов пограничного контроля, за последние 5 лет сложилась устойчивая тенденция превышения количества въехавших в страну иностранных граждан над покинувшими ее. Соотношение тех и других выражается цифрами 21,2 и 17,9 млн.

Однако перед этой категорией незаконных мигрантов возникают значительные трудности при попытке выезда на Запад, поскольку западные границы России укреплены гораздо более надежно, чем восточные и южные. Поэтому нелегалы зачастую вынуждены надолго залегать "на дно", в лучшем случае пополняя отряды иностранных нелегальных рабочих, в худшем — вливаясь в криминальные этнические группировки своих соотечественников. Отсутствие надежного и эффективного механизма депортации лишь создает дополнительные сложности.

Легче всего незаконным мигрантам бывает "раствориться" среди населения российских мегаполисов. Особая нагрузка ложится на Москву и Московскую область, поскольку сюда направлена половина всего российского миграционного потока. Проверки предприятий и организаций Москвы на предмет того, как в них соблюдается порядок привлечения и использования иностранной рабочей силы, показали, что на одного "законного" трудового мигранта приходится от 15 до 25 "незаконных" [6].

Необходимо также подчеркнуть, что стимулируют нелегальную миграцию экономическая нестабильность, огромные масштабы теневой экономики, несовершенство российского законодательства, облегчая нелегальным мигрантам возможность нахождения в стране и незаконной занятости, а дельцам от миграции — возможность безнаказанно манипулировать людьми, получая огромные прибыли. При этом российский рынок труда структурируется так же, как рынки труда многих принимающих стран. Хотя выделение и оформление мигрантских "ниш" занятости в России только начинается, во многих регионах и крупных городах труд мигрантов уже начинает встраиваться в экономику. Очень часто мигранты, предоставляя сравнительно дешевые услуги, обслуживают потребности нарождающегося в России среднего класса, (домашние услуги, строительные работы). Через какое-то время российская экономика в той же степени будет зависеть от притока труда мигрантов, в какой сегодня зависят от него экономики развитых стран. Россия испытывает растущий дефицит трудовых ресурсов, в связи с чем квоты на выдачу приглашений для трудовых мигрантов увеличены на 2006 г. более чем на треть — почти до 330 тыс. с 214 тыс. в 2005 г.

Россия идет проторенной дорогой других принимающих государств, где формируется экономический режим, "резервирующий" за мигрантами наиболее неформальные сегменты занятости. Около половины рабочих мест в сфере массовой занятости можно уже считать "зарезервированными" за мигрантами на долгие годы. Среди факторов, дающих преимущество мигрантам при найме на работу, ключевую роль играет их согласие на неформальную занятость и, по сути, на сверхэксплуатацию и даже использование элементов принудительного труда.

Существуют серьезные пробелы в российском уголовном, трудовом и миграционном законодательстве. С введением в Уголовный кодекс в декабре 2003 г. норм, криминализирующих рабский труд и торговлю людьми, законодательное решение этих проблем несколько продвинулось, но пока не доведено до конца. В частности, трудовое законодательство не регулирует должным образом отношения принудительного труда и трудовой эксплуатации, особенно мигрантов, занятых в основном в неформатной экономике.

Осенью 2005 г. Центр социального прогнозирования провел исследование, призванное выявить некоторые аспекты рассматриваемой проблемы глазами самих мигрантов, работающих в Москве и Московской области. Опрошены 687 человек на стройках, рынках, а также в местах задержания мигрантов милицией. Большинство опрошенных ( 75%) — мужчины, выходцы из ближнего зарубежья.

Одна из наиболее серьезных проблем — это коррупция, которой пропитаны все отношения трудовой миграции. По признанию мигрантов, более 70% штрафов за отсутствие регистрации платятся ими неофициально, т.е. фактически являются взяткой. Исследование показало крайне низкий уровень формализации отношений занятости, что негативно влияет на социальную и личную защищенность работающих мигрантов. Имеют разрешение на работу менее 25% опрошенных мигрантов, 74% получают зарплату так называемым "черным налом", иначе говоря, не платят никаких налогов и начислений. Имеют письменный контракт с работодателем ме-

нее 20% трудовых мигрантов. Хаос на рынке и коррупция властей ведут к распространению сверхэксплуатации, массовой маргинализации трудовых мигрантов, возрождению рабства и феодальных практик принудительного труда. Опрошенные отметили, что они сталкиваются с различными элементами насилия — от обмана и шантажа до похищения людей. Кроме того, им приходится сталкиваться с принуждением работать сверх положенного времени без оплаты (65%); трудиться с повышенной интенсивностью (44%); выполнять работу, на которую не давали своего согласия (41%); работать без оплаты (22%).Нередки также случаи принуждения к секс-услугам (22% от числа опрошенных женщин), психологического насилия, угроз, шантажа (24%); ограничения свободы перемещения — полное или частичное содержание взаперти (20%). 43% респондентов указали, что им длительное время задерживали зарплату. Все эти формы насилия уже практически не воспринимаются как нечто незаконное, а превращаются в норму.

В Москве особенно распространены наиболее тяжкие формы эксплуатации и принудительного труда: сексуальная эксплуатация (31% от числа женщин), ограничение свободы, т.е. контроль над перемещениями, содержание взаперти (33%) и физическое насилие (16%).

Зачастую у мигрантов изымаются документы: более чем в 20% случаев паспорта мигранта хранятся у работодателя, что противозаконно и представляет собой не только элемент эксплуатации, но и является фактором, облегчающим незаконную эксплуатацию работника и контроль над ним. Только 31% опрошенных отметили, что они могут свободно уйти от работодателя, из них 12% имеют долг, около 10% испытывают угрозы депортацией или насилием.

Испытывая недоверие к власти, работники, подвергающиеся трудовой эксплуатации, как правило, не пытаются добиться справедливого наказания эксплуататоров. В этом проявляется не только страх потерять работу и быть депортированным из страны. Это отражение и низкого уровня правосознания мигрантов, и объективной слабости механизмов защиты потерпевших в российской правовой системе. Ситуация усугубляется широко распространенной ксенофобией, в том числе на официальном уровне, тотальной коррупцией и сращиванием правоохранительных структур с преступными элементами.

Исследование выявило примеры абсолютно бесправного положения работни-ков-мигрантов, нередко доходящего до степени, определяемой в международном праве как рабство. Подобные случаи время от времени находят освещение в СМИ, однако терпимость власти и общества к эксплуатации трудовых мигрантов до сих пор неоправданно высока. Из таких явлений, как принудительный труд, торговля людьми и нелегальная иммиграция, внимание властей привлекает только последняя. Борьба с иммиграцией сводится пока к ужесточению наказания, в частности, к депортации. По признанию опрошенных, нередки ситуации, когда мигранты, работающие на стройках, получали на руки только небольшую часть заработной платы, с обещанием, что основная часть будет выплачена по окончании строительства объекта. Но когда работа окончена, работодатель сдает их в милицию. Милиция в лучшем случае вывозит людей подальше, после чего они остаются ни с чем и разбегаются в разные стороны, а работодатель при этом платит небольшую часть заработка мигранта милиции, и все довольны. В худшем случае устраивается показательный процесс депортации. Милиция опять-таки довольна, поскольку, не предприняв фактически никаких действий, получает возможность отчитаться о борьбе с нелегальной миграцией.

Отношение к нелегальным мигрантам работодателей и правоохранительных органов в значительной степени определяется общественным мнением, которое

наделило нелегального мигранта массой нелестных характеристик. Достаточно устойчивы представление о том, что "чужаки" отнимают работу у местного населения, снижают уровень его заработной платы, участвуют в этнических преступных группировках, занимаются наркоторговлей и т. д. Справедливости ради необходимо отметить, что у населения есть основания и для подобных характеристик нелегальных мигрантов. Вместе с тем не надо забывать, что, по ряду экспертных оценок, они дают до 7% валового продукта страны, выполняют самую непрестижную работу, а попытки встроиться в российский рынок труда на полноправной основе натыкаются на противодействие не только со стороны правоохранительных органов и работодателей, но и со стороны населения. Как показывают данные опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения, проведённого в марте 2006 г., 38% опрошенных готовы поддержать меры по противодействию нелегальной миграции, ещё 31% респондентов поддерживают борьбу с этническими преступными группировками. При этом большинство опрошенных (69%) полагают, что значительное число приезжих из других стран — явление для России скорее отрицательное. Население не очень приветствует повышение миграционной привлекательности России, а также упрощение процедуры иностранных граждан (по 5%).

Итак, нелегальная миграция представляет собой многоплановое явление, чьё влияние в мире постоянно увеличивается. Она серьёзным образом отражается на состоянии экономики как стран прибытия, так и стран-доноров, а также на социальных отношениях, культуре, национальной политике и международных отношениях. Незаконная миграция стала частью глобализации со всеми вытекающими отсюда последствиями.

На наш взгляд, необходимо ввести специальные нормы, обеспечивающие защиту трудовых прав и адекватную ответственность работодателя в случаях использования принудительного труда, наделить органы государственного надзора и контроля за соблюдением трудового законодательства полномочиями по выявлению и расследованию подобных случаев. Принцип недопустимости принудительного труда в правовой системе государства подразумевает установление дисциплинарной, административной, уголовной и гражданско-правовой ответственности за нарушение этого запрета.

Необходимо также внести изменения в миграционное законодательство. В частности, целесообразно заменить квоты на приглашения, выдаваемые работодателю, разрешительными документами на работу самим мигрантам, чей труд необходим для российской экономики. Мигрант, получивший такое разрешение, обладает трудовой правоспособностью в полном объеме, включая право на свободный поиск места работы, обжалование действий работодателя и т.п. Ограничивая участие мигрантов в свободной конкуренции за рабочие места, государство тем самым консервирует анклавы мигрантской занятости с пониженными ценами на труд и низкой эффективностью производства. При нынешнем нормативном регулировании в указанной сфере грубо нарушается принцип гарантии судебной защиты каждого в случае ущемления его прав на территории Российской Федерации.

Наряду с совершенствованием национального законодательства следует инициировать процесс ратификации международно-правовых актов, касающихся вопросов трудовой миграции, и сочетать это с соответствующей правоприменительной практикой.

ЛИТЕРАТУРА

1.Куценко Т. И. Нелегальная миграция и незаконная занятость иностранных граждан и лиц без гражданства в РФ // Нелегальная иммиграция / Научная серия: Международная миграция населения: Россия и современный мир. М., 2002. Вып. 9. С.78.

2. Ивахнюк И., Дауров Р. Незаконная миграция и безопасность России: угрозы, вызовы, риски // Миграция и национальная безопасность / Научная серия: Международная миграция населения: Россия и современный мир. М., 2003. С. 31-32.

3. Миграционная политика западных стран. Альтернативы для России. М., 2003. С.163.

4. Гельбрас В. Г. Китайская реальность в России. М., 2001.

5. Попов А. Д. Иностранная рабочая сила в экономике России // Международная научнопрактическая конференция "Миграция населения и перспективы демографического развития России". 22 ноября 2002 года (Доклады и тезисы докладов.) М., 2002. С. 146.

6.Архипов Ю. А. Миграционная ситуация и ее влияние на положение в стране и регионе // Миграция и внутренняя безопасность. Аспекты взаимодействия. Сборник материалов IX Международного семинара по актуальным проблемам миграции (23-24 июня 2003 г., Москва). М., 2003. С. 39.

Nurjamal M. Berdyklycheva in her article "Aliens in Town: Labor Migration" reveals findings about migration into the country — both legal and illegal. Using statistical and polling data she analyzes problems of finding jobs for migrants, gaps in immigration laws, corruption, and relation of indigenous population to migrants.