CC BY
23
5. Kanarsh G. Yu. Sotsialnaya spravedlivost: filosofskie kontseptsii i rossiyskaya situatsiya [Social justice: philosophical concepts and the Russian situation: monograph]. Moscow, Publishing House of Moscow University for the Humanities, 2011, 236 p.
6. Kashnikov B.N. Liberalnye teorii spravedlivosti i politicheskaya praktika Rossii [Liberal theories of justice and political practice in Russia]. Veliky Novgorod, Yaroslav-the-Wise Novgorod State University, 2004, 260 p.
7. Nozick R. Anarchy, state and utopia. N.Y., Basic Books, 1974, 367 p.
8. Sandel M. Liberalism and the limits of justice. Cambridge, Cambridge University Press, 1982, 231 p.
9. Walzer M. Spheres of justice. A defense of pluralism and equality. N.Y., Basic Books, 1983, 364 p.
10. MacIntyre A. After virtue. Notre Dame, IN, University of Notre Dame Press, 1984, 305 p.
11. Rawls J. A theory of justice. Cambridge, MA, The Belknap Press of Harvard University Press, 1971, 560 p.
12. Sen A. Ideya spravedlivosti [The idea of justice]. Moscow, Publishing House of the Gaidar Institute, 2016, 520 p.
13. Nagel T. Chto vse eto znachit? Ochen kratkoe vvede-nie v filosofiyu [What does it all mean? A very short
introduction to philosophy]. Moscow, Ideya-Press, 2001, 84 p., р. 74.
14. Nagel T. Philosophy and Public Affairs, 2005, vol. 33, no. 2, рр. 113-147.
15. Rorty R. Logos, 2007, no. 5, рр. 54-69.
16. Hoffe O. Spravedlivost: Filosofskoe vvedenie [Justice: Philosophical introduction]. Moscow, Praksis, 2007, 192 p.
17. Sudzuki D.T. Osnovnye printsipy buddizma makhay-any [Basic principles of Mahayana Buddhism]. St. Petersburg, Nauka, 2002, 382 p.
18. Conze E. Thirty years of Buddhist studies: selected essays. Oxford, Bruno Cassirer, 1967, 274 p., р. 57.
19. Kant I. Lektsiipo etike [Lectures on ethics]. Moscow, Respublika, 2000, 431 p.
Статья поступила в редакцию 21.02.2023; одобрена после рецензирования 06.03.2023; принята к публикации 20.03.2023.
The article was submitted 21.02.2023; approved after reviewing 06.03.2023; accepted for publication 20.03.2023.
Научная статья УДК 141.33
DOI 10.18522/2072-0181-2023-113-27-35
«ЧУДО, ЛЕЖАЩЕЕ В ОСНОВЕ МИРА»: ГОЛОГРАФИЧЕСКИЙ ДИСКУРС
Е.В. Золотухина-Аболина
«THE MIRACLE UNDERLYING THE WORLD»: HOLOGRAPHIC DISCOURSE
E.V. Zolotukhina-Abolina
Целью статьи, предлагаемой вниманию читателей, является рассмотрение феномена чуда, как он представлен в голографической парадигме, которая сложилась во второй половине ХХ в., прежде всего в работах Д. Бома [1] и К. Прибра-
Золотухина-Аболина Елена Всеволодовна - доктор философских наук, профессор кафедры истории зарубежной и отечественной философии Института философии и социально-политических наук Южного федерального университета, 344065, г. Ростов-на-Дону, пер. Днепровский, 116, e-mail: elena_zolotuhina@mail.ru, т.: 8(905)4545995.
ма[2],врамкахквантовойфизикиинейробиологии. Обратившись в своих исследованиях к теме чуда как экстраординарного и удивительного явления реальности, несущего человеку в первую очередь положительные переживания, мы не могли обойти эту парадигму, которая во многом пере-
Elena Zolotukhina-Abolina - Southern Federal University, 116 Dneprovsky Lane, Rostov-on-Don, 344065, e-mail: elena_zolotuhina@mail.ru, tel.: 8(905)4545995.
ворачивает исторически сложившиеся взгляды на чудесное.
Голографические представления сформировались как альтернативная позиция по отношению к господствующим, давно сложившимся физическим и биологическим взглядам, разделяемым научным истеблишментом и основанным на последовательном материализме и сциентизме. Это новое мировоззрение явилось на свет как эксцентричное и маргинальное исследовательское направление, как enfant terrible строго рационалистической науки, как род дерзкого вызова общепринятым и устоявшимся взглядам. Разумеется, ее оригинальный подход был на ура воспринят движением нью-эйдж (New Age) [3], а также подхвачен исследователями Эсаленского института в Биг-Суре в Калифорнии, которые ставили своей задачей изучение телесных и духовных практик для интегративного развития человека. Среди работавших в Институте был и сам Карл Прибрам, и такие яркие фигуры, как Фритъоф Капра [4], Грегори Бейтсон [5], Станислав Гроф [6].
В основе голографических представлений, родившихся в лоне науки, лежит убеждение в том, что реальность целостна и духовна, а каждая ее часть способна воспроизводить целое. Это фактически новое, исходящее от научных авторитетов прочтение древнего принципа «все во всем». Голографическому, а вместе с ним и энергоинформационному, подходу была посвящена в России серия популярных изданий начала 2000-х гг., написанных супругами В.Ю. и Т.С. Тихоплавами [7], близки по идеям работы Л.В. Лескова [8] и В.В. Налимо-ва [9]. Голографический подход описывает действительность как поистине «мир чудес», тесно связывая мир и субъективность, и тем создает особый дискурс, в рамках которого чудо видится и оценивается иначе, чем с других точек зрения.
Основной вопрос философии и его «дискурсы о чуде». Вопрос о чуде и о том, где и когда мы его встречаем, совсем не праздный. «Что за чудо!» - восклицают, когда восхищаются и изумляются. «Да это чудо!» -говорят, сталкиваясь со счастливыми случаями - внезапным исцелением, головокружительным успехом, прочными радостными отношениями. Говоря о чуде, мы указываем на некий благотворный для нас разрыв в обычном течении эмпирической жизни, на проникновение в повседневность сил трансцендентного:
Бога, ангелов, добрых духов и «белых магов». То есть чудо - это оппозиция обыденности и закономерному течению эмпирической жизни. Конечно, можно вспомнить и злых духов, и черных магов, историями о которых нынче полна и кинематография, и интернет, но о них не говорят «О чудо!», а говорят досадливо «Что за чудеса?». Поэтому слово «чудо» всегда несет в себе позитивные коннотации, а говоря о «чудесах», следует уточнять, о каких именно.
Эмоционально переживаемый феномен чуда, почти всегда вызывающий в публике немалый ажиотаж, исторически совершенно по-разному толкуется с точки зрения религиозно-идеалистической и с точки зрения материалистической. Религия и мистицизм с одной стороны и научно-материалистический подход с другой порождают противоположные дискурсы о чуде, содержащие оценки, которые резко контрастируют друг с другом. Для религии, в частности христианской, чудо - это в первую очередь манифестация Божественного, невиданное благо и восторг. Чудесные воскресения, исцеления, спасения способен творить только Всевышний, его роль - решающая, сколь ни стремились бы люди стать источником необычайного. В свою очередь, для спиритуалиста-оккультиста чудо - это тоже проявление высшего порядка, но сотворить его может и человек-маг, причем не с помощью молитвы, а посредством ритуала и общения с духами разных уровней. Однако для чисто светского взгляда «чудо» всегда стоит в кавычках - это трюк и обман, в лучшем случае сказка, в которую верят только маленькие дети. В сущности, для завзятого рационалиста-прагматика чудо не может творить никто, потому что «чудес на свете не бывает». Чудеса заведомо исключены, и каждый, кто смеет размышлять о них, попадает под подозрение в недоумии или в интеллектуальной нечистоплотности.
Соответственно этим противостоящим позициям разделяются по отношению к чуду и философские концепции. Идеалисты допускают чудеса, материалисты - нет, так как для них не существует такой инстанции, которая могла бы нарушать объективные законы - физические, химические, биологические и прочие другие. Поэтому убежденный материализм усматривает в свидетелях чудес (и тем более в их участниках) либо душевнобольных, либо лгунов и проходимцев, мошенников, желающих стяжать себе славу и нажиться на доверчивости ротозеев.
Некоторое время назад в отечественной философии господствовала почерпнутая из экзистенциальных концепций и философии жизни идея о том, что никакого материализма и идеализма нет. Сознание, мол, и душевные переживания людей - это просто поток, по отношению к которому невозможно сказать, что является ведущим - мир предметов или внутренние состояния. Хайдеггеровская тема «бытия в мире» была прочитана как тема нерасчлененности, невозможности говорить о «материи» и «сознании». Пафос состоял также в том, что Ф. Энгельс, размышляя об «основном вопросе философии», якобы ошибся, а В.И. Ленин просто использовал ярлыки «материалист» и «идеалист» как политическое орудие. Не отвергая полностью факта использования ярлыков как дубины, мы все же не можем согласиться с ненужностью и вздорностью постановки «основного вопроса философии» и разделения философствования, по существу, на две противостоящие парадигмы.
Даже если эти два подхода - материализм и идеализм - в конечном счете и сливаются, то сначала они точно и на многие столетия разделяются, различаются, что особенно показательно в Новое время. Другой вопрос, что «материализм» - это просто представление о том, что в действительности нет ничего, кроме эмпирического мира, и прежде всего макромира, подчиненного внятным, прочным, дискурсивно выраженным законам по образцу законов механики. И главный, а быть может, и единственный опыт человека - это внешний опыт его взаимодействия с окружающими предметами. Идеализм, напротив, - это убежденность в том, что кроме внешне-эмпирического предметного, механистического мира есть еще некие прямо не доступные нам уровни бытия, населенные существами и сущностями, которые подчиняются иным законам и правилам. Этот ноуменальный, метафизический план бытия хорошо организован, руководим неким первоначалом (Богом, Абсолютом) и во многих отношениях является определяющим по отношению к эмпирической жизни. И поскольку контакт с этим высшим уровнем реальности осуществляется через внутренний опыт, постольку этот опыт (как сознательный, так и бессознательный) чрезвычайно важен и способен влиять на внешнюю, погруженную «в предметность» жизнь. Согласно описанной позиции, материализм, подобно обыденному светскому сознанию, рассматривает людей
как эмпирические, вещественные, полностью смертные существа, в то время как во всех видах идеализма содержится идея о «духовном ядре» человеческой личности, которое способно после смерти тела возвращаться на «небесную родину».
Именно в силу этих коренных различий мировоззрения и мировосприятия отношение материалистов и идеалистов к чуду не может быть одинаковым. Есть, конечно, еще скептики и «агностики», но в понимании чуда они, скорее, гораздо ближе к материализму, чем к любым спиритуалистическим взглядам, и любые разговоры о чуде вызывают у них ироническую улыбку.
В ходе своего развития наука строилась и укреплялась именно как рационально-материалистическое мировоззрение, развенчивающее разного рода чудеса. Логичность, доказательность, обоснованность научного знания базировались на опыте внешнего эмпирического мира, и большинство ученых относили и сегодня относят чудо к сфере лжи, провокации или не-объясненной случайности.
Поисковая наука и тенденция к слиянию дискурсов. В 1985 г. вышла книга психолога С. Грофа «За пределами мозга» [6]. Гроф к этому времени уже более 30 лет занимался экспериментальным изучением расширенных (измененных) состояний сознания, которые при внимательном рассмотрении являлись целым кладезем чудес: были наполнены необычными видениями, воспоминаниями о прошлых жизнях, случаями слияния с сознанием других людей и встречами с мифологическими и архетипическими фигурами, богами и демонами. В своей книге, опираясь на большой эмпирический материал и мнение ряда выдающихся представителей современной науки (А. Эйнштейна и Г. Бейтсона, тех же Д. Бома и К. Прибрама, а также Дж. Чу, А. Мас-лоу и др.), Гроф критикует господствующую в науке, как он ее называет, «ньютоно-картезианскую» и дарвинистскую парадигму. Он полагает, что в недрах самого естествознания и с участием социально-антропологических и гуманитарных наук вызревает новая парадигма знания. Она радикально отличается от прежней научной парадигмы, для которой все, что не вписывается в механистическую, объективистскую, жестко детерминированную картину мира, является просто бредом и выдумкой. Для старой парадигмы вселенная - это комплекс механических систем,
который эволюционирует благодаря слепым стихийным силам; жизнь - результат случайных биохимических реакций; клеточная организация появляется в силу хаотических мутаций, а сознание рождается вообще непонятно почему. При этом закрепляется убеждение, что сознание новорожденного ребенка - это Tabula rasa, чистая доска, а воспоминания любого рода требуют созревшей и развитой центральной нервной системы. «Сотворенный западной наукой образ вселенной, - пишет С. Гроф, - является прагматически полезной конструкцией. Помогающей организовывать наблюдения и получать данные. Однако его слишком часто путают с точным и всесторонним описанием реальности. В результате этой гносеологической ошибки концептуальное и когнитивное соответствие с ньютоно-картезианским мировоззрением считается обязательным для нормальной психики» [6, с. 42]. Новая парадигма, способная объяснять и физические, и психические, и социокультурные феномены, согласно Грофу, может называться холономной (от того же holo, что означает «целостный», как и в слове «голограмма»). В изложении С. Грофа она предполагает:
1) признание метафизических проблем как реально касающихся оснований мироустройства;
2) единство человека и Космоса; 3) признание источником и основой мира Универсального разума или Космического сознания, творческой силы, занятой свободной игрой; 4) утверждение необходимости системного видения, где на первом плане отношения, а не вещи; 5) признание всех научных понятий относительными; 6) представление о том, что человеческое сознание имеет потенциальный доступ ко всем формам явного и неявного мирового порядка [6, с. 92-110].
То есть голографический дискурс, развившийся в рамках психолого-психиатрических исследований и опирающийся на суждения известных физиков и на совокупность разнообразных исследований, в том числе на изучение паранормальных («чудесных») феноменов, в научной терминологии создает современный аналог спиритуализма. Новое оказывается хорошо забытым старым, а «чудо», восторгающее и шокирующее повседневное сознание, занимает свое законное место в мире, и не только как «прорыв трансцендентного» в эмпирическую обыденность, но и как основа самого мира.
Это происходит потому, что мы выходим за пределы видения реальности только как эмпирической, подчиненной закону энтропии, смертной и механической. Реальность оказывается не «плоской», не сводимой к своей чувственно данной поверхности, а чрезвычайно глубокой, многоярусной, многоплановой и в то же время цельной. И все превращения, воскресения, левитации, реинкарнационные воспоминания, воспринимаемые как потрясающие воображение чудеса, оказываются как бы и не совсем чудесами, а разными формами проявления холономной (голографической) вселенной. Они вырастают из ее внутренних пластов, которые далеко не всегда очевидны.
Если для С. Грофа в основе мира лежит Абсолют - безличное Сверхсознание, способное в своей игре порождать любые чудеса, то один из основателей голографического дискурса Дэвид Бом пользуется менее мистическим и более сциентизированным термином: он говорит об импликативном порядке. Суть импликативного порядка популярно раскрывает для читателей М. Талбот [10, с. 43-70]*. Импликативный порядок - это порядок скрытый, основанный на специфических возможностях микромира, обладающий квантовой природой, связанной со свойством нелокальности. Наш уровень существования - открытый, или экспликативный порядок - это порядок макромира, предметности и той самой неизбежной механистичности, которой отличаются все наши проявления в обыденной жизни. Здесь есть и определенность формы, и стабильность, и жесткий детерминизм - все то, что делает необычные явления, выпадающие из стабильного порядка, - чудесами. Оба порядка, согласно Бому, различны, но едины, они находятся в состоянии динамического обмена, импликативный порядок ежесекундно развертывается во внешний предметный мир, а внешний мир сворачивается в импликативный порядок. Идет процесс холодинамики, поскольку импликативный порядок не имеет твердо очерченных и стабильных предметов, а является, скорее, сферой континуальности, где две разрозненные элементарные частицы остаются взаимосвязанными в любой точке пространства. Причем целостность и взаимосвязанность касаются не только элементарных частиц, которые, вообще-то говоря, обнаруживают себя как относитель-
* В русском переводе книги С. Грофа «За пределами мозга» применен термин «имплицитный порядок» [6, с. 102], суть которого раскрывается там же [10., с. 102-104].
но стабильные только под взглядом наблюдателя. Человеческое сознание тоже происходит из импликативного порядка (который называется Абсолютом у С. Грофа, и Богом у мистиков). При подобном подходе - и как раз здесь отмеченные нами ранее материализм и идеализм начинают сплавляться! - становится все равно, считать ли внешний мир проявлением Духа или считать Дух видом некой материи (Г. Гурджиев утверждал, что «Абсолют материален»).
Продолжатель идей Д. Бома и К. При-брама Майкл Талбот пишет: «Фактически Бом считает, что сознание - это более тонкая форма материи, и основа ее взаимодействия с другими формами материи лежит не на нашем уровне реальности, а в глубинном импликатив-ном порядке. Сознание присутствует в разных степенях свертывания и развертывания во всей материи, вот почему плазма, например, обладает некоторыми признаками живого существа» [10, с. 64]. И далее: «...Бом считает, что сознание и материя - просто различные аспекты одной и той же универсальной основы, берущей начало из импликативного порядка» [10, с. 156]. При таком понимании весь мир, включая минералы и энергии, оказывается одушевленным, и это заставляет нас вспомнить обо всех чудесах, которые мы встречаем в мифах и сказках, как не об «абсурдных россказнях» и «фантазиях, плодящих самообман», а как о вполне нормальных явлениях, которые просто не всякий раз выступают на поверхности вещей. Возникает парадоксальный образ нормального чуда.
При голографическом (холономном) видении каждый фрагмент реальности содержит в себе всю реальность, поэтому можно получать информацию о любой точке пространства, о прошлом, настоящем и будущем, ибо все пребывает во всем. То же касается и энергии. Человек, способный освоиться в импликативном порядке, становится «магом и демиургом», он творит мир и миры, которые столь же находятся вне его, как и внутри его субъективности. Довольно хорошо пишет об имплика-тивном порядке Н.И. Антонова, выделяя в ней три ракурса: «Имплицитная реальность может быть концептуализирована в трех измерениях: онтологическом, гносеологическом и экзистенциальном. В онтологическом измерении имплицитная реальность - это "слой" реальности, в котором происходит последовательная трансформация трансцендентного бытия в имманентное бытие по нисходящей, и в обратном порядке - по восходящей.
В гносеологическом измерении имплицитная реальность - это сокрытая для эмпирического познания "область" познаваемой реальности, в которой происходит последовательная репрезентация ноуменального знания феноменальным и феноменального знания -ноуменальным. В экзистенциальном измерении имплицитная реальность - это "сфера" аутентичного "Я", которое репрезентируется психикой и когницией как имманентными свойствами существования человека» [11, с. 11-12]. Примечательно также, что автор считает современную постановку проблемы имплицитных уровней реальности результатом динамики идеалов рациональности* [11, с. 12].
Понятно, что «импликативно-гологра-фический взгляд» ставит феномен чуда в совсем другой контекст рассмотрения и в другой дискурс обсуждения, чем и материалистический, и традиционный религиозно-идеалистический подходы. Не перечеркивая видения с позиций двух этих мировоззренческих оппонентов, такой взгляд дает нам понять, что противоположности растут из единого корня, а сам этот трансцендентный корень не имеет определений и способен вместить в себя все мыслимые и немыслимые возможности. Подобное видение присуще известному современному философу Кену Уилберу, одному из основателей холодвижения. Он применяет к сферам действительности термин Артура Кестлера «холон», означающий, что некое целое способно одновременно быть частью других целых. И мир для него - холархия, иерархия холонов, взаимопроникающих и взаимодействующих, составляющих всесвязность. «...Реальность, -отмечает Уилбер, - проявляется в виде многих уровней или измерений, причем каждое более высокое измерение более содержательно и, следовательно, "ближе" к абсолютной всеобщности Божества или Духа. В этом смысле Дух - это вершина бытия, наивысшая ступень эволюционной лестницы. Но столь же истинно, что Дух - это дерево, из которого сделана лестница в целом и все ее ступени. Дух - это таковость, бытование и суть любой и каждой существующей» [12]. В другой своей книге «Интегральная психология» Уилбер описывает
* Нами отмечена позиция Н.И. Антоновой, относящая импликативный (имплицитный) подход к идеалам рациональности, поскольку нередко концепция Д. Бома, разделяемая М. Талботом и С. Грофом, рассматривается учеными и философами сциентистского склада как проявление мистицизма.
путь духовной самости по уровням бытия, подчеркивая, что на каждой ступени развития для индивидуального сознания открывается новый мир [13].
Но что это означает применительно к теме чуда? Это означает, что чудесное, неожиданное, потрясающее на одном уровне действительности оказывается совершенно обычным и естественным на другом уровне, а поскольку все уровни бытия как бы прозрачны и просвечивают друг через друга, холархически связаны, постольку чудо - это всегда «чудо на миг», просто явившийся нам фрагмент более высокой ступени универсума. И мы сами никогда не остаемся лишь «земными», погрязшими в повторах повседневности, увязшими в обыденности: чудо всегда потенциально живет внутри нас, поскольку наша самость принадлежит по своей сути к наивысшему, творческому и вторящему уровню действительности.
Разговор о чудесах в голографическом дискурсе. Обратимся за голографической трактовкой чудесного прежде всего к уже упомянутой книге Майкла Талбота «Гологра-фическая вселенная» [10], где одна из глав так и называется - «Шкатулка, полная чудес». Явления, отвергаемые наукой как обманы и фокусы, получают у сторонников холономной парадигмы как лабораторно-эмпирические проверки, так и теоретические обоснования. Что же это за чудесные феномены, которые можно объяснить, лишь приняв голографические допущения авторов? Приведем несколько примеров из обширного материала, который дает Талбот в своей монографии.
1. Психокинез. В данном случае психокинез понимается не только как способность двигать предметы мыслью и взглядом, но как умение вызывать у себя стигматы, лечить наложением рук, выдерживать без боли и травм пытки, обычно калечащие тело. Эти умения чаще всего связаны с состоянием транса. Под психокинезом имеется в виду также способность в эксперименте влиять силой воли на генератор случайных чисел. С холономной точки зрения все это объясняется наличием сознания и смысла уже у электрона. Элементарные частицы, составляющие глубинную основу строения макропредметов, имеют возможность вступать в контакт с психикой человека, создавать нелокальный «резонанс смысла». Если вселенная, внешне выглядящая как конгломерат вещей, - это сплошная мысль и существует для нас потому, что мы мыслим, то можно договориться и с водой, и с огнем, и с
потоком событий, которые кажутся случайными. Потому вера и может «двигать горами». Материя с ее законами - это особого рода привычка коллективного сознания, и тогда мы в полной мере сами «можем творить чудеса»: надо только иначе воспринять мир.
2. Прямое проникновение в сознание другого человека. Широко известен и давно обсуждается в гуманитарной литературе тот факт, что мы не можем непосредственно знать чужое сознание, поскольку находимся в теле. Только речь (о чем пишет М.М. Бахтин) или способность воображения (о которой говорит
3. Гуссерль) могут приобщить нас к чужому внутреннему миру. Но иначе обстоит дело при расширенных состояниях сознания, что, конечно, воспринимается как чудо. М. Талбот приводит пример опыта взаимного гипноза, проведенного одним из основателей трансперсонализма
4. Тартом, автором книги «Конец материализма». Два гипнотизера - молодой человек и девушка - не только оказались во внутреннем мире друг друга, но создали совместную иллюзорную реальность, притом очень красивую. Они приятно провели некоторое время, купаясь в волшебном океане и телепатически общаясь и вместе изменяя свой пластичный «мир на двоих» [11, с. 162-170]. Хотя потом эта реальность, более реальная, чем внешний мир, в какой-то момент испугала их [14]. Надо сказать, что подобные свидетельства мы находим и в иных источниках: у Сатпрема [15], ученика знаменитого восточного мистика ХХ в. Шри Ауробиндо, а также у В.В. Налимова, когда он пишет о создании гиперличности [16]. Кстати, В.В. Налимов тоже ссылается на эксперимент Ч. Тарта и отмечает страх, который возникает при взаимном гипнозе, - страх утраты собственного «я». Обоюдный гипноз, позволяющий людям сливаться воедино и создавать совместные реалистические видения, основан, согласно холономному воззрению, на наличии в импликативном порядке «полей реальности», где переход от одной субъективности к другой вполне возможен и даже закономерен. А почему бы и нет, если сознание индивида способно создавать элементарные частицы?* Более того, сознание вообще может всячески оперировать на квантово-виртуальном уровне, который
* Речь идет о знаменитом эффекте квантового мира: электрон остается в режиме волны, пока на него не устремляется взгляд наблюдателя, который, по сути дела, этот электрон создает как нечто временно устойчивое.
так или иначе предпослан тому, что мы зовем «объективным эмпирическим миром». Человек буквально может «работать» в импликативном порядке, создавая в голограмме мира любую реальность.
3. Голографическое чудо-познание. Голографическая концепция дает интересные версии необычных способностей людей, которые всегда выглядели и выглядят как чудо. Это, конечно, экстрасенсорные умения - не только обнаруживать ауру человека, но «рентгеновским зрением» исследовать внутренние органы, а также получать информацию о судьбе, характере и настроении индивида по тем картинам, которые ясновидящий наблюдает в светящемся гало, окружающем тело. Экстрасенс непосредственно созерцает трехмерную голограмму, где визуально считывает то, чем человек занят и о чем он думает и заботится. Экстрасенсорика в данном случае означает способность входить в импликативный порядок, который на другом, более традиционном языке эзотерики называют астральным, ментальным и причинным планом.
Кроме того, холономная концепция, для которой мир - это гигантская голограмма, объясняет чудесное умение ясновидцев воспроизводить прошлое. На импликативном уровне (говоря иным языком - в тонких планах бытия) отсутствует время, и каждое событие в эмпирической реальности записано в ее глубине в свернутом виде и присутствует вечно. «...Голограмма записывает все действие полностью, - отмечает Талбот, - и только смена угла зрения создает иллюзию того, что данное действие развертывается во времени. В голографической теории предполагается, что нечто подобное происходит и с прошлым. Вместо того, чтобы кануть в небытие, прошлое записывается в космической голограмме и может стать вновь доступным» [10, с. 229]. В сущности, то же касается и будущего, отсюда - возможность предвидения. Оно происходит потому, что на внутреннем, духовно-субатомном уровне время неделимо, хотя и включает возможность не принципиального иначе-действия и контингентности. В рамках голографического подхода предвидение - не чудо, так как подобной способностью, только спящей, обладают все люди.
Особые переживания, возникающие в околосмертных состояниях и ситуациях острого стресса, порой сопровождаются таким небывалым чудом, как мгновенное познание. В импликативном порядке человек представляет собой не четко оформленное тело, а некий
вибрационный паттерн, частотный феномен неизвестного современной науке поля, и, конечно, его познание реальности не может происходить так же, как «на поверхности» эмпирического мира, - последовательно, шаг за шагом, облекаясь в дискурсивные формы слов и понятий. При расширенном сознании происходит инсайт, озарение, и «холонавт», пребывающий в отдельной точке пространства, оказывается непосредственно связан со всеми его точками: он получает гигантскую информацию сразу, «одним снопом», целостным пакетом, видя и понимая как всю историю чьей-то жизни, так и все детали, каждый предмет в разных ракурсах, каждую мысль и каждое слово. Примечательно, что при возвращении в обычное состояние сознания это гигантское знание - интуитивное, символическое, образное - исчезает, оставляя лишь некий след, позволяющий тосковать по тем возможностям, которыми обладал ум, пребывавший порой лишь мгновения в «импликативном порядке». Соприкосновение с голограммой мира оставляет также чувство глубокого смысла, разлитого в реальности, и это для людей, часто раздраженных, депрессивных, скучающих, - тоже чудо.
Спиритические контакты с умершими, чудесные исцеления, внетелесный опыт, левитация, телепатическая связь, материализации предметов прямо из воздуха, которыми славились Е.П. Блаватская и Саи Баба, и множество других чудес находят свое объяснение в голографической парадигме, для которой чудо -это закон и норма импликативного порядка.
Краткое заключение, или Почему чудо останется чудом? Мы коротко рассмотрели ключевые положения голографического мировоззрения и соответствующего дискурса, в рамках которого постоянно идет разговор о чуде. Наше размышление привело к очевидному отличию рассмотрения чуда в холономной концепции от его понимания материалистами-сциентистами и идеалистами-спиритуалистами. Голографический дискурс, говорящий о мире как о «голограмме голограмм», фактически как об «иллюзии-майе», в которой возможно все, во-первых, сводит материю и сознание (дух) воедино, а во-вторых, становится объяснением любых чудес, которые и вовсе теперь не чудеса, а лишь проявление глубинных законов вселенной. Всякое чудо, творимое людьми или связанное с ними, с этой позиции есть лишь грамотное использование естественных законов реальности - реальности безличного творческого
Принципа, воплощенного во внешних вещах. В другом варианте это выглядит как некое истончение «коры вещества» и спонтанное фонтанирование голографических закономерностей через такие «окна» в грубой материи, какими являются святые, экстрасенсы, духовидцы, медиумы, маги и просто люди, обладающие паранормальными способностями.
Означает ли наличие голографической объяснительной конструкции, что чудеса, как таковые, исчезают из нашей жизни, ментально-сти и сферы культуры? Отнюдь нет.
Во-первых, о самой этой концепции осведомлен не такой уж широкий круг людей, она не признана официальной наукой, а чудесные феномены, которые голографический дискурс объясняет, да и сам он находят выражение по большей части в развлекательно-популярном интернете и в передачах такого же телевидения. Зато «поле чудес» кинематографа, от сказок до эпопей-фэнтези, все ширится и ширится, и там идет отсылка не столько к «импликативному порядку», сколько к безграничному техническому развитию человечества.
Во-вторых, если даже стать на го-лографические позиции, которые лично мне как автору очень импонируют, это не означает отказа от восприятия чудес именно как чудес, когда они происходят в повседневной жизни. Многосложный голографический мир имеет гигантское количество форм проявления, не только глубину, но и поверхность, в которой, собственно, мы и живем. И на этой «поверхности», в эмпирическом мире люди в абсолютном большинстве случаев «умирают навсегда», общаются с помощью слов и действий, огонь и острые предметы им вредят, знание усваивается и выражается дискурсивно, память хранит далеко не все, а предсказания часто бывают ошибочны. Чудесные феномены потому и чудесны, что редки и уникальны, потому они потрясают, удивляют и радуют. Думается, нам не стоит тревожиться об исчезновении чудес, однако, читая работы Д. Бома, С. Грофа, К. Уилбера, Ч. Тарта, мы можем надеяться, что диапазон нашего опыта способен расширяться и что возможности этого расширения беспредельны.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бом Д. Квантовая теория. М.: Наука, 1965. 728 с.
2. Прибрам К. Языки мозга. М.: Прогресс, 1975. 464 с.
3. Раевский А.Н. Онтологические, антропологические, этические и эсхатологические концепции
движения Нью-Эйдж // Гуманитарные и социальные науки. 2013. № 5. С. 148-155.
4. Капра Ф. Дао физики. Киев: София; М.: Гелиос, 2002. 351 с.
5. Бейтсон Г. Экология разума. М.: Смысл, 2000. 476 с.
6. Гроф С. За пределами мозга М.: Изд-во Моск. трансперсонального центра, 1993. 504 с.
7. ТихоплавВ.Ю., Тихоплав Т.С. Физика веры. СПб.: Весь, 2001. 256 с.
8. Лесков Л.В. Нелинейная Вселенная: новый дом для человечества. М.: Экономика, 2003. 440 с.
9. Налимов В.В. Разбрасываю мысли. В пути и на перепутье. М.: Прогресс-Традиция, 2000. 344 с.
10. Талбот М. Голографическая вселенная. М.: София, 2004. 368 с.
11. Антонова Н.И. Концепт имплицитной реальности: опыт онто-гносеологического анализа: автореф. дис. ... канд. филос. наук. Магнитогорск, 2011. 22 с.
12. Уилбер К. Око духа. М.: АСТ, 2002. 476 с. С. 77.
13. Уилбер К. Интегральная психология. М.: АСТ, 2004. 412 с.
14. Тарт Ч. Конец материализма. М.: Постум, 2014. 432 с.
15. Сатпрем. Шри Ауробиндо, или Путешествие сознания. СПб.: Мирра, 2015. 416 с.
16. Налимов В.В. Спонтанность сознания. М.: Прометей, 1989. 287 с. С. 198-202.
REFERENCES
1. Bohm D. Kvantovaya teoriya [Quantum theory]. Moscow, Nauka, 1965, 728 р.
2. Pribram K. Yazyki mozga [Languages of the Brain]. Moscow, Progress, 1975? 464 p.
3. Raevsky A.N. Gumanitarnye i sotsialnye nauki, 2013, no. 5, рр. 148-155.
4. Capra F. Dao fiziki [The Tao of Physics]. Kiev, So-fiya; Moscow, Gelios, 2022, 351 р.
5. Bateson G. Ekologiya razuma [Ecology of mind]. Moscow, Smysl, 2000? 476 р.
6. Grof S. Za predelami mozga [Beyond the brain]. Moscow, Publishing House of the Moscow Transpersonal Center, 1993, 504 р.
7. Tikhoplav V.Yu., Tikhoplav T.S. Fizika very [Physics of faith]. St. Petersburg, Ves, 2001, 256 р.
8. Leskov L.V Nelineynaya Vselennaya: novyy dom dlya chelovechestva [The Nonlinear Universe: a new home for humanity]. Moscow, Ekonomika, 2003, 440 р.
9. Nalimov V.V Razbrasyvayu mysli. V puti i naperep-utie [I scatter my thoughts. On the road and at a crossroads]. Moscow, Progress-Traditsiya, 2000, 344 р.
10. Talbot M. Golograficheskaya vselennaya [The holographic Universe]. Moscow, Sofiya, 2004, 368 р.
11. Antonova N.I. Kontsept implitsitnoy realnosti: opyt onto-gnoseologicheskogo analiza: avtoref. dis. ... kand. filos. nauk [The concept of implicit reality:
the experience of onto-epistemological analysis: Thesis of the PhD Dis.]. Magnitogorsk, 2011, 22 p.
12. Wilber K. Oko dukha [The eye of spirit]. Moscow, AST, 2002, 476 p., p. 77.
13. Wilber K. Integralnaya psikhologiya [Integral psychology]. Moscow, AST, 2004, 412 p.
14. Tart Ch. Konets materializma [The end of materialism]. Moscow, Postum, 2014, 432 p.
15. Satprem. Shri Aurobindo, ili Puteshestvie soznaniya [Sri Aurobindo or the Adventure of Consciousness]. St. Petersburg, Mirra, 2015, 416 p.
16. Nalimov V.V Spontannost soznaniya [Spontaneity of consciousness]. Moscow, Prometey, 1989, 287 р., рр. 198-202.
Статья поступила в редакцию 07.03.2023; одобрена после рецензирования 17.03.2023; принята к публикации 20.03.2023.
The article was submitted 07.03.2023; approved after reviewing 17.03.2023; accepted for publication 20.03.2023.
Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда «Религиозные и секулярные дискурсы о чуде» № 23-28-00254, https://rscf.ru/project/23-28-00254/.
