CC BY
11УДК 93/94 DOI 10.24412/2411-7838-2022-15-103-113
ЧОЙСКИЕ ГОРЫ ПО «РАСПРОСНЫМ РЕЧАМ» Я. О. ТУХАЧЕВСКОГО И ДОКУМЕНТАМ СИБИРСКОГО ПРИКАЗА РГАДА
В. Н. Добжанский
Кемеровский государственный университет
Статья посвящена Чойским горам, которые впервые упоминаются в расспросных речах Я. О. Тухачевского. Д. Я. Резун считает, что так назывался в то время Кузнецкий Алатау. В известных нам документах Сибирского приказа, относящихся к истории Кузнецкого и Томского уездов XVII в., это название не встречается. По мнению автора, это название связано с небольшой родоплемен-ной группой местного населения, которую в русских документах того времени называлась чоин-цы. Вместе с шуйцами и некоторыми другими они составляли так называемые горные порубежные волости Томского уезда, население которых кочевало по р. Урюп и её притокам и в районе Божьего озера.
Ключевые слова: Чойские горы, Кузнецкий Алатау, енисейские киргизы, чоинцы, Я. О. Тухачевский
THE CHOYA MOUNTAINS AFTER THE INTERROGATIONS OF Ya. O. TUKHACHEVSKY AND THE RECORDS OF THE SIBERIAN PRIKAZ KEPT IN RGADA ARCHIVE
V. N. Dobzhanskiy
Kemerovo State University
The paper is focused on the Choya Mountains mentioned in the interrogation records ofYa.O. Tukhachevsky. D.Ya. Rezun believes that the Kuznetsk Alatau was referred to this way at that time. In the documents of the Siberian Prikaz (government department) known to us relating to the history of the Kuznetsk and Tomsk uyezds (district) of the 17th century there is no mentions of this geographic name. The author assumes that this name is associated with a small tribal group of the local population, which in Russian records of that period was referred to as Chointsy. Together with the Shuitsy and some others groups they formed the so-called "mountain border volosts (counties)" of Tomsk uyezd. Their nomadic population roamed along the Uryup River and its tributaries and in the area of Lake Bozhye.
Keywords: Choya Mountains, Kuznetsk Alatau, Yenisei Kyrgyz, Chointsy, Ya. O. Tukhachevsky
Введение
21 февраля 1637 г. в Москву из томской ссылки вернулся Яков Остафьевич Тухачевский [Добжанский, 2019, с. 120, 121]. Накануне его приезда, 19 февраля 1637 г., из приказа Казанского дворца, ведавшего до этого времени Сибирью, был выделен Сибирский приказ, являвшийся долгое время его структурным подразделением [Оглоб-лин, 1902, с. 116, 117; Добжанский, 2006, с. 73-76]. Как было принято в практике московских приказов, Я. О. Тухачевский был допрошен о своей поездке к правителю Северо-Западной Монголии Алтын-хану, о
положении дел в Томске, об отношениях с белыми и чёрными калмыками и др.
В 1630-е гг. головной болью руководства приказа Казанского дворца была проблема «смирения» енисейских кыргызов, постоянно нападавших на ясачные волости Томского, Кузнецкого и Красноярского уездов. Теперь эта проблема перешла к руководству Сибирского приказа. Несомненно, Я. О. Тухачевского спросили и о том, как смирить воинственных киргизов.
В начале 1639 г. в Сибирском приказе был подготовлен доклад царю Михаилу Фёдоровичу об отношениях русских вла-
стей указанных выше городов с енисейскими кыргызами и предложен план похода в «Киргизскую землицу» служилыми людьми нескольких сибирских городов и острогов. Этот план был разработан на основе «речей» Я. О. Тухачевского. «По скас-ке и по росписи Якова Тухачевского ис То-болска до Тары ходу сухим путем дней 6 или 7. А от Тары до Томского города Бара-бинскою да Теренинскою волостьми ходу 3 недели или мало больши. А от Томского до урочища до Божья озера и до реки до Урюпы, где сходитца з государевыми с кузнецкими и с красноярскими служилыми людми ходу 6 дней. А от Кузнецкого острогу до того до Божья озера через Чойские горы ходу дни с 4. А ис Красноярского острогу до Божья озера ходу 6 дней. А от Божья озера до Белого Миюсу и до киргис-ково до каменного городка итти пол 2 дни. А от Кузнецкого и от Красноярского острогу до того киргизского городка ходу конного по 5-ти дней» [РГАДА, ф. 214, оп. 3, стб. 84, л. 9; Бутанаев, Абдыкалыков, 1995, с. 89, № 20].
22 января 1639 г. «государя царя и вели-каго князя Михайло Федоровича всеа Руси и по сему докладу по распросным речам докладывал в комнате боярин князь Борис Михайлович Лыков. И государь царь и великий князь Михайло Федоровича всеа Руси и расспросных речей Якова Тухачевского и сибирских служилых людей слушал и указал послати с своими государевыми с сибирскими ратными людми на изменников на кыргызов и на тубинцов и на моторцов Якова Тухачевского. А отпустить указал государь Якова Тухачевского с ратными людми ис Тобольского розряду воеводе князю Петру Пронскому. А быть ему, Якову, в Тобольском разряде и ратных людей ис Тобольского розряду дожидатца на Таре. А на Таре указал государь быть воеводам Василью Александрову сыну Чоглокову да ему, Якову. А как Тобольского розряду ратных людей ис Тоболска воевода князь Петр Пронской к нему, Якову, на Тару пришлет и ему, Якову, с теми ратными людми ити ис Тарсково города степью в Томской город. А ис Томского ити указал ему государь на своих г[осударевых] изменников
и на непослушников, на кирги[з], чтоб тех ево государевых изменников и непослушников, - киргиских князцов, и моторцов, и тубинцов, смирить войною и с юртов их, где они кочюют меж государевых городов, збити, и их, ясачных людей, с которых они, киргизы, емлют ясак себе, от них оборони-ти, и ясак бы с них со всех имати на него, государя. И чтоб те киргиские князцы, и тубинцы, и моторцы вперед блиско государевых сибирских городов не кочевали, и под его государевы сибирские городы войною не приходили. И свой государев наказ для того ратного дела о том киргис-ком промысле указал государь дати Якову Тухачевскому особной и с Москвы его отпустить с сибирскими с новыми воеводами вместе» [РГАДА, ф. 214, оп. 3, стб. 84, л. 10-11; Бутанаев, Абдыкалыков, 1995, с. 89, 90, № 20].
8 февраля 1639 г. Я. О. Тухачевскому был дан наказ, в котором сказано: «И государевы грамоты о тех сибирских, Тобольсково и Томсково розряду, служилых людех, которым с ним быть в походе, в те городы к воеводам и к дьяком посланы. А велено кузнецким и красноярским служилым людем сходитца с ним, с Яковом, как он пойдет из Томсково на киргиз, в степи у Божья озера, на реке на Урюпе. А велено им итти из Кузнецкого и из Красноярсково к Божью озеру через Чойские горы наспех, чтоб им к ево, Яковлеву, приходу у Божья озера быти готовым» [РГАДА, ф. 214, оп. 3, стб. 84, л. 27]. Указание наказа, что из Красноярского острога следует идти к Божьему озеру (в настоящее время оз. Большое) через Чойские горы является опиской писца.
Наконец, ещё раз Чойские горы упомянуты в докладе Сибирского приказа о посыле 600 служилых людей из сибирских городов и острогов на «Киргизскую службу» и подчёркивается, что «от Кузнецкого де острогу до того до Божья озера через Чойские горы езду дни с 4» [РГАДА, ф. 214, оп. 3, стб. 84, л. 16].
Характеристику этого похода на основе цитированных выше документов из столбца 84 фонда Сибирского приказа РГАДА дал Д. Я. Резун [Резун, 1984, с. 42-83]. О Чой-ских горах он сказал следующее: «Упомя-
нутые в документе "Чойские горы" - это современный Кузнецкий Алатау [Резун, 1984, с. 4]. Исследователь не объяснил, откуда происходит название «Чойские горы», так как в задачу его исследования не входило выяснение данного вопроса и того, относилось ли это название ко всему современному Кузнецкому Алатау или только к какой-то его части. Он прав был в одном - Чойские горы имели прямое отношение к современному Кузнецкому Алатау, ибо эти горы являлись естественной границей между «Киргизской землей» и Кузнецким острогом и его уездом.
Впервые доклад и решение царя Михаила Фёдоровича о посылке на кыргызов сибирских служилых людей, извлечённые из столбца 84 фонда, были опубликованы в 1995 г. В.Я.Бутанаевым и А.Абдыкалы-ковым. К сожалению, прочтение ими этих документов в ряде случаев было выполнено не совсем точно [Бутанаев, Абдыкалы-ков, 1995, с. 88, 99, № 20-22]. В данной работе автор опирался на архивный подлинник. Других документов, в которых бы упоминались Чойские горы, мы не знаем. В документах из «копийных книг» Г. Ф. Миллера Чойские горы не упоминаются [Миллер, 1999, с. 324-450, 626; 2000, с. 173-636, 794; 2005, с. 110-441, 595]. Кроме того, нами просмотрено более 250 столбцов фонда Сибирского приказа РГАДА, из которых скопированы все документы по истории Кузнецкого острога и большая часть по истории Томска. Однако никаких сведений о Чойских горах в этих документах нет. Значит ли это, что Чойские горы это выдумка Я. О. Тухачевского?
До настоящего времени, после выхода в свет книги Д.Я. Резуна, к истории «Киргизского похода» под руководством Я. О. Тухачевского историки не возвращались и, соответственно, сопоставление Д.Я.Резу-ном Чойских гор с Кузнецким Алатау не оспаривалось. Мы обратились к этому вопросу с одной целью - выяснить на основе имеющихся в нашем распоряжении архивных документов, что же имел в виду Я. О. Тухачевский под Чойскими горами, и имело ли это название хождение в служилой среде Томска и Кузнецка.
Происхождение названия «Чойские горы»
В наказах служилым людям одним из обязательных требований являлось составление чертежей новых земель. Эти земли служилые люди называли по именам тех народов, которые на них проживали. Так в русских документах XVII в. появились названия Телеутская земля, Тубинская земля, Братская земля и др. В уже цитированном выше наказе Я. О. Тухачевскому было сказано: «А как Яков Тухачевской киргиских людей повоюет и с улусов их, и с юрт, и с кочевья стеснит, и в которых местех и урочищах острог поставит, и каков тот острог мерою, и какие у него крепости поделаны будут, и в скольких днищах от Томсково или от иных сибирских городов и острогов иметца, и какими месты к тому острогу из которых сибирских городов приезд будет, и есть ли блиско того острогу пашенные земли, и будет есть, многие ль, и каковы земли, и под пашню пригодятца ль, тому всему зделати чертеж. А зделав чертеж, отписати о том о всем, и про киргиских людей, где они учнут вперед кочевати, и сколь далече от киргиских своих старых улусов и от острогу подлинно. И тот чертеж прислати к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, к Москве, сибирских городов служилыми людми, с кем пригоже, не замотчав» [РГАДА, ф. 214, оп. 3, стб. 84, л. 35-36]. Практически все чертежи сибирских городов с их уездами, хранившиеся в Сибирском приказе, не сохранились [Андреев, 1960, с. 61]. Надо полагать, что на этих чертежах были указаны и горы, как, например, на чертежах С. У Ре-мезова [Ремезов, 1882, л. 20]. Но имели ли эти горы какие-либо названия?
Современная гидронимия Сибири сохранила большое количество названий рек и озёр, бытовавших у местного населения задолго до прихода сюда русских людей: Тобол, Иртыш, Тура, Обь, Бия, Томь, Енисей, Чулым и др. Относительно же гор и горных систем дело обстоит несколько иначе. Современная сибирская географическая номенклатура таких природных объектов как горы, стала складываться поздно, не ранее второй половины XVIII в.
Например, географическое понятие, под которым понимаются современные Алтайские горы, Алтай и производные от него географические термины в разговорной и письменной речи начинают употребляться, видимо, в конце XVII - начале XVIII вв. Так, на «Чертеже земли всей безводной и малопроходной каменной степи» из «Чертёжной книги Сибири» С.У Ремезова показана горная цепь, которая тянется с востока на запад. В центре этой цепи нарисована большая гора, вершина которой увенчана надписью «Камень великий Алтай глава его до небес». Чуть выше её и левее ещё одна надпись «Камень великий Алтай». Неясно, относится ли последняя надпись ко всей горной цепи, или только к одной вершине [Ремезов, 1882, л. 20]. На таком же чертеже из «Служебной чертёжной книги», который называется «Чертеж всех с каменей потоки рек имены наличия», на указанной горной вершине стоит надпись - «Камень великий Алтай мнят ... что быти до неба» [Голь-денберг, 1965, карта-вклейка между с. 176 и 177]. Но в описании Кузнецкого уезда Г. Ф. Миллер уже определённо пишет: «На юге его (Кузнецкого уезда. - В.Д.) основную часть занимают горы Алтай, которые тянутся непрерывной цепью от Иртыша до китайско-монгольской границы» [Миллер, 1996, с. 17]. Десятилетием раньше русский посол к джунгарскому контайше Цэ-вэн Рабдану капитан И. М. Унковский также упоминает Алтайские горы: «.калмыки полагают, дабы границе их быть с китайцами тако: горы Алтайские в их сторону.» [Посольство к зюнгорскому..., 1887, с. 236]. В данном случае употребление термина Алтайская земля отражает определённое историко-географическое понятие, которое складывается в это время в среде кочевников Южной Сибири. В 1691 г. иркутский воевода Л.К.Кислянский спрашивал посланцев Галдана Бошохту-хана о месте обитания калмыцкого князя. Отвечая на этот вопрос, посланцы сказали: «Калмыцкого де их Бушухту-хана прямое породное жилище вверх по Иртишу, а урочище де тому породному месту Алтай, где он ко-чюет и воюет, а всегда приходят на ту свою
породную землю». При этом посланцы отметили, что «с породные Калмыцкие земли, от Алтая до Емышева-озера средним кочевьем итти без мелкова скота дней з 20, а с Олтая де до Казачьи орды воинским повелением месяц...» [Международные отношения., 1989, кн. 1, с. 214, № 73; Русско-монгольские..., 2000, с. 341, № 134]. Алтай, Алтайские горы, Алтайский камень с вполне определённым джунгарским оттенком мы находим и в упомянутом выше путевом дневнике капитана И. Унковского [Посольство к зюнгорскому., 1887, с. 110, 236, 246].
В XVII в. названия гор, которые нам сейчас известны как Кузнецкий Алатау, не существовало. На «Чертеже земли Кузнецкого города» река Томь вытекает из гор, которые называются Белыми. Ремезов даёт пояснение: «Белые горы, от града (Кузнецка. - В.Д.) водою 6 ден в малых лотках. А за Белогорьем живут киргизы» (Ремезов, 1882, л. 12). Однако это не означает, что название «Белые горы» относится ко всему современному Кузнецкому Алатау. В данном случае речь идет о конкретной точке в этой горной стране, а именно о нескольких горных вершинах, покрытых круглый год снегом. В настоящее время здесь находится г. Белогорск Кемеровской области [Кемеровская., 2006, с. 39, В-4]. Почти через 40 лет после С. У Ремезова Г. М. Миллер составил историко-географическое описание Кузнецкого уезда, в котором нет названия этих гор, он о них умалчивает, как будто их вообще не существует. Г. М. Миллер отмечает в Кузнецком уезде только Алтайские горы [Миллер, 1996, с. 17-19].
Современное название Алатау впервые зафиксировано знаменитым русским геологом П.А. Чихачевым во время его путешествия по Восточному Алтаю в 18411842 гг. В своей известной работе он несколько раз упоминает горы Алатау [Чиха-чев, 1974, с. 254, 257, 263]. Но только в одном месте своей книги он очерчивает их границы: «Как раз на этой породе лежат золотоносные слои Чирковского прииска, а также прииска Шалтыркожуха, расположенного на реке Шалтыркожух (называемой ещё Большой Кожух), вдоль дороги,
ведущей к золотоносным осадочным слоям Бурлевки - прииску Попова. Последний находится в восьми верстах от Чиркова. ... Бурлевка стоит в самом центре Алатау, с которым мне было очень прискорбно расставаться, не предприняв более длительных экскурсий. В округе название Алатау применяется к горам, заключенным между Большим и Малым Кундатом (их называют также Южным и Северным Кундатом). Горы, расположенные за пределами Малого Кундата, носят название Кожух. Наивысшая точка Алатау - Таскиль, откуда берет начало Кия. Эта гора неправильной конической формы; вершина ее достигает зоны вечных снегов. Речка Бурлевка впадает в один из притоков Тайдона (приток Томи)» [Чихачев, 1974, с. 263, 264]. Как видим, ещё в первой половине XIX в. под горами Алатау понимались горы между Большим и Малым Кундатами. Обратившись к карте, мы увидим его современное название - хребет Кузнецкий Алатау [Кемеровская..., 2006, л. 36-38].
Приведённый нами пример с Алтайскими горами даёт некий ориентир для выяснения вопроса и о названии Чойских гор. Согласно расспросным речам Я. О. Тухачевского, местом сбора служилых людей Тобольска, Тюмени, Тары, Томска и Красноярска являлось верховье р. Урюпа и Божьего озера, куда должны были прийти через Чой-ские горы кузнецкие служилые люди. Это даёт нам определённую подсказку для решения вопроса о происхождении названия Чойских гор.
Божье озеро и верховье р. Урюп были территориями «горных порубежных волостей» Томского уезда. Впервые эти волости были описаны Б. О. Долгих на основе изучения ясачных книг Томского уезда XVII в., которые в документах именовались «горными порубежными волостями»: Шуйская, Чоинская, Камларская, Кымныйская (Ок-сунская), Горная порубежная, Тастарская. Он предполагал, что их территорией было верховье р. Кии. Следует сказать, что локализация этих волостей опиралась на сведения о местоположении только одной волости - Шуйской [Долгих, 1960, с. 100].
С момента выхода в свет его книги прошло более полувека, были найдены и опубликованы новые, неизвестные ранее документы о Шуйской волости. В этих документах упоминаются только речки, по которым кочевали шуйские люди, но ни разу не упомянуто названий гор, из которых эти речки проистекали и в которых находились их зверовые угодья. Более того, когда шуйский князец Мышан Койлачаков показал место, где якобы брали серебряную руду чёрные калмыки Боштухана, то это была небольшая рч. Каштак. Это место находилось в северных отрогах современного Кузнецкго Алатау. Ни в одном документе о Каштакском серебряном промысле названия этих гор нет [Добжанский, Усков, 2003, с. 35-43; Добжанский, 2003, с. 44-57; Каштакский ..., 2016, 182-186].
Следует сказать, что Шуйская и Чоин-ская волости стали известны томским служилым людям значительно раньше. З.Я. Бо-яршинова отмечала: «Упоминания в ясачных документах о поступлении мягкой рухляди с жителей порубежных волостей появляются, главным образом, с 30-х гг. XVII столетия. В ясачной книге 1632 г. мы читаем: «И в нынешнем же во 140 году собрано мягкой рухляди с новых волостей: марта 19 день привезли государева ясаку с новой Шушской волости служилые люди казаки Первушка Федоров да Микитка Иса-нов с товарыщи с князьца Алтыбайка со шти человек...» (Бояршинова, 1950, с. 102).
14 сентября 1633 г. под Кузнецкий острог приходили кыргызские люди Алтысарского улуса и побили несколько кузнецких служилых людей и пашенных крестьян на пашнях. Вину за этот набег кузнечане возложили на воеводу Ф. И. Нащёкина. В своей челобитной они писали: «посылал ... из Кузнецкого острогу воевода Федор Иванович На-щекин на чоинских мужиков, на киргизских кыштымов, Кузнецкого острогу служилых людей войною толмача Савинка Никитина с товарыщи» [Добжанский, 2017, с. 156, № 2]. Из расспросных же речей Ф. И. Нащёкина в Казанском приказе в апреле 1634 г. мы узнаем, что «в прошлом во 140 (1632) году после Оспожина дни толмача он Са-
винка Микитина да с ним кузнецких служилых людей человек с пятдесят на киш-тымов, на чоинцев, посылал по челобитью государевых тюлюберских да баянских ясачных татар, потому что их те кишты-мы воюют, жены их и дети в полон емлют» [Добжанский, 2017, с. 157, № 3]. Госпожин день по старому календарю приходился на 15 августа. Тюлюберские и баянские татары - это ясачные люди Кузнецкого уезда. Г. Ф. Миллер отмечает, что Тюлюберская и Баянская волости располагались «от устья реки Ускат да границы Мунгатского дистрикта» [Миллер, 1996, с. 28].
В июле 1634 г. в своей отписке в Москву о численности томских служилых людей, о многочисленности и тяжести их служб томский воевода князь Н. И. Егупов-Черкас-кий писал: «в Томском городе по окладным имянным книгам томских служилых людей: конных казаков двесте человек, а пеших триста человек. А блиско, государь, около Томсково города кочуют многие тай-ши колмаки черные своими улусы, и киргизы, и тубинцы, и матарцы, саянцы, и са-гайцы, и чоинцы, и буклинцы и иные, государь, многие немирные улусы и землицы» [РГАДА, ф. 214, оп. 3, стб. 40, л. 48].
В памяти томских воевод князя И. И. Ро-модановского «с товарыщи» пятидесятнику А.Губе (сентябрь 1638 г.) сказано: «по государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Руси указу стольник и воеводы князь Иван Иванович Ромо-дановской да Андрей Ондреевич Бунаков да диак Анисим Трофимов велели томским служилым людем конных казаков пятидесятнику Ондрюшке Губе да рядовым Якуш-ку Бедрину, Омелке Вершинину, Ивашку Гризову да для толмачества Янсырку Бегичеву итти им в Кыргыскую землю ко княз-цам Ишею с товарыщи да в Горные волости в Шусты ко князцу Алтыбайку да в Чой-скую волость ко князцу Тамге для того, отпущены ис Томсково в Мунгалскую землю к Алтыну царю з государевым жалованьем государевы послы Василей Старков да Степан Неверов и служилые люди. . И Андрею Губе, идучи из Кыргыз в порубежных волостях, в шустах и в чоях, взять государев
ясак на 1639-й год с прибавкою, потому что государю ясак они дают в Томской ежегод не в оклад» [Бутанаев, Абдыкалыков, 1995, с. 86, 87, № 18].
Чойская волость упоминается и в рас-спросных речах томских служилых людей, ходивших в составе посольства Я.О. Тухачевского к Алтын-хану: «143 (1635)-го ген-варя в 20 день по государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии указу посыланы были ис Томского города в государевы ясачные дальные порубежные волости для государева ясачного збору томской служилой человек Ивашко Гризов, в волость Шусты ко князцу Алтыбаику, да в волость Чоинскую горную х Качабаю, да в Кебеи волость к Изенбею, да на Кию реку к Яндагушу да к Явлашу» [РГАДА, ф. 214, оп. 3, стб. 74, л. 205].
В томских документах второй половины XVII в. очень редко упоминается каждая горная порубежная волость отдельно. Эти волости всегда выступают как некое единое целое, из чего можно заключить, что эти волости располагались достаточно близко друг от друга. До 1699 г. эти волости выступают отдельной группой, ясак с которых собирают ясатчики, направлявшиеся непосредственно из Томска. Например, в «Сборной книге ясаку» 1692 г. об этих волостях говорится: «Горныя пору-бежныя волости, которыя живут в киргизах, платили великих государей поминки в Томской». Первой упоминается Шуйская, затем Кымыйская, порубежная Камларская, Чоинская, Горная порубежная и Тастарская (Сборная книга ясаку, 1864, с. 92, 93, № 14; Долгих, 1960, с. 96). Однако никаких указаний об их местоположении в документах нет. Исключение составляет только Шуйская волость, местоположение которой в настоящее время устанавливается достаточно точно. Упоминаемые в документах вместе с Шуйской волостью по одному или два раза Чойская и Кымныйская (Кымый-ская) волости в этом отношении остаются совершенно тёмными (Бутанаев, Абдыкалыков, 1995, с. 86, 87, № 18; с. 127, 128, 130, № 34; Бутанаев, 2007, с. 168, 170, № 9). Остальные горные порубежные волости
в отписках воевод, челобитных служилых людей, статейных списках вообще не встречаются. Таким образом, ключом к установлению хотя бы косвенных данных о местоположении горных порубежных волостей является Шуйская волость, очерчивается примерная территория Шуйской волости от р. Каштак до р. Урюп. Обе реки берут начало и несут свои воды в северных и северовосточных отрогах Кузнецкого Алатау. Вместе с тем, значительная часть её территории находилась на равнине, в лесостепной и степной частях упомянутых речек. По равнинной части волости проходила дорога из Томска в «Киргизы». В 1698 г. шуйские князьцы указали томскому воеводе В.А.Ржевскому «знаки» серебряной руды в устье небольшой лесостепной речки Барандат (современная Барандатка), левого притока р. Серты (РГАДА, ф. 199, оп. 2, д. 393/3, л. 52; Кемеровская..., 2006, с. 2931). Таким образом, лесостепные участки бассейнов речек Каштак, Тисулька, Баран-дат, верховья Серты и других речек этого района входили в зону кочевания шуйских татар, т. е. являлись территорией Шуйской волости.
В одной из своих статей мы уже рассматривали вопрос о горных порубежных волостях. Анализ имеющихся в нашем распоряжении документов позволил сделать следующие выводы: 1) Шуйская волость всегда упоминается вместе с Чойской и Кымый-ской волостями; 2) сообщения об этих волостях в приказных документах всегда связаны с посылкой служилых людей в «Киргизы», из чего следует, что эти волости находились либо на пути движения казаков, либо они кочевали в непосредственной близости от кыргызов; 3) река Урюп с притоками в верхнем и среднем течении входила в территорию Шуйской волости. 4) в приводимых нами выше выписках из документов Чойская волость упоминается следующей после Шуйской. Отсутствие в этих отписках каких-либо упоминаний о других горных порубежных волостях (Камлар-ской, Тастарской и Горной порубежной) указывает, видимо, на то, что все эти волости находились в глубине горного мас-
сива, как бы за «спиной» Шуйской волости, а не в непосредственной близости от дороги. С. У Ремезов на чертеже р. Чулым из «Хорографической чертежной книги» (л. 126, вклейка к чертежу р. Оби) между Божьим озером и верховьем р. Урюп сделал пояснение: «в сех местех кочюют киргизы горныя мужики». Чуть ниже пунктиром показана «дорога в Киргизы из Томска» [Ремезов, 2011] (рис. 1).
Дорога из Томска в «Киргизы» была хорошо известна. В 1740 г. её описание дал Г. Ф. Миллер, назвав «Большой Красноярской дорогой» [Миллер, 1990, с. 209-233].
Но был ещё один путь в «Киргизы», которым пользовались очень редко. По крайней мере в известных нам документах он упоминается только один раз.
В отписке томского воеводы Г. М. Петрова-Солового в Сибирский приказ (январь 1701 г.) сказано: «В прошлом, государь, 1700-м году по твоему, великого государя, указу прислана твоя, великого государя, грамота из Сибирского приказу за приписью дьяка Ивана Чепелева в Томской к нам, холопем твоим. А в той твоей, великого государя, грамоте написано. Велено киргиских людей смирить войною тремя городами, Томским, Красноярским и Кузнецким, служилыми всякого чина людми. И о том походе и о сроке, как итить на киргизы войною велено нам меж себя списыватца и о том походе, призвав старинных служилых томских знающих людей, велено говорить и положить срок, чтоб как пристойнее над киргискими люд-ми учинить поиск с великим радением. И по тому твоему, великого государя, указу и по вышеписанной грамоте мы, холопи твои, говорили з з[н]ающими людми и, собрав в Томску всех чинов служилых людей, и не верстанных детей боярских, и казачьих детей, и иноземцов, и нарядя их со всею полною службою и з запасы, положили тому походу срок, выслать их ис Томска в Киргискую землицу генваря в 18 день нынешнего 1701-го году. И о том походе и о сроке мы, холопи твои, на Красной Яр, в Кузнецкой писали с нарочными посыль-щики.
Рис. 1. Чертёж р. Чулым из «Хорографической чертежной книги» С. У Ремезова
И в прошлом, государь, 1700-м году ген-варя в 8 день после того наряду били челом тебе, великому государю, а в Томску в приказной избе нам, холопем твоим, в словесном своем заручном челобитье сказали томские дети боярские, и иноземского списку, и конных, и пеших казаков пятидесятники, и десятники, и рядовые казаки, и чацкие мурзы, и татаровя, и белыя калмыки. Изволением де божиим ныне пали снеги великие и учинились морозы и бездорожица и за таким де нужным путем на ту твою, великого государя, выше писанную службу им, томским всякого чина служилым людем, на лошедях пройтить ис Томска в Киргискую землицу з большим с нарядом, с пушки, ни по которой мере невоз-
можно, и чтоб ты, великий государь, пожаловал их, не велел на ту твою, великого государя, выше писанную службу в Киргис-кой поход на лошедях з большим с нарядом и[х] ис Томска посылать, а вместо того указал бы ты, великий государь, послать их, томских всяких чинов служилых людей, на ту твою, великого государя, выше писанную службу в Киргиской поход на тот же вышеписанной срок пеших казаков с нарты.
И по твоему, великого государя, указу и по выше писанной грамоте и по их, томских служилых всякого чину людей, заруч-ному челобитью мы, холопи твои, в тот киргиской поход их, томских всяких чинов служилых людей, на лошедях не по-
слали, а вместо того велели им итить на тое твою, великого государя, выше писанную службу пешим на лыжах с нарты и послали их, томских служилых всякого чина людей, в Киргискую землицу на две дороги: томских детей боярских Семена Лаврова, Алексея Круглика с товарыщи в пятистах в пятнатцати человеках через Яю и Кию реки на Белое озеро, а вверх по Томе реке выше Верхотомского острогу черными лесами на речку Кожух и на речку Кия (курсив наш. - В. Д.) детей же боярских Михаила Лаврова, Андрея Степанова двесте восмидесяти человек. И будучи на той твоей, великого государя, службе в тех выше писанных походех они, Семен и Михайло с товарыщи, над киргискими людми что поиску учинили и той своей службе обеим походам в Томском в приказной избе нам, холопем твоим, подали они послужные списки за своими руками» [СПбФ РАН, ф. 21, д. 13, л. 302 об. - 303 об.]. В настоящее время на месте Верхотомского острога находится д. Верхотомка, расположенная в 7 км от г. Кемерово. Обратившись к карте, мы увидим, что Верхотомка находится почти на одной параллели с верховьем р. Урюп и р. Кии, а также Божьим озером. С большой долей вероятности можно предполагать, что именно здесь и кочевали чоинцы.
Хотя в имеющихся в нашем распоряжении подлинных архивных документах название «Чойские горы» пока не встретилось, за исключением указанных выше речей Я. О. Тухачевского, но можно с большой долей вероятности предполагать, что в разговорной речи служилых людей Томска и Кузнецка это название встречалось. Косвенно это подтверждается челобитной кузнецких служилых людей и расспросны-ми речами Ф. И. Нащёкина. Здесь можно провести аналогию с р. Июс, которая неоднократно упоминается в томских документах XVII в., и под которой историки видели указание на современную р. Белый Июс [Элерт, 1990, с. 81]. В конечном итоге, архивные документы, обнаруженные нами, поставили точку в вековом споре историков, под Июсом служилые люди Томска понимали «верховье реки Чулым, что называют тое реку киргизы Белым Миюсом» [Добжанский, 2014, с. 72].
Заключение Подводя итог нашего исследования, можно констатировать, что в служилой среде Томска и Кузнецка под Чойскими горами понималась территория обитания чоин-цев - небольшой родоплеменной группы киргизских кыштымов, проживавших в горах современного Кузнецкого Алатау в верховьях рек Кии, Урюпа и их притоков.
Источники
Актовые источники по истории России и Сибири XVI-XVIII веков в фондах Г. Ф. Миллера. Описи копийных книг (в двух томах) / Отв. ред.: академик РАН Н. Н. Покровский; издание подготовили: Н. С. Гурьянова, А.Х. Элерт, Д.Я. Резун. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1993. Т. 1. 250 с. Бутанаев В.Я. История вхождения Хакасии (Хонгороя) в состав России. Абакан: Изд-во ХакГУ 2007. 296 с.
Бутанаев В. Я., Абдыкалыков А. Материалы по истории Хакасии XVII - начала XVIII вв. Абакан: ХакГУ, 1995. 257 с.
Добжанский В.Н. Новые документы о приходе киргизов под Кузнецкий острог осенью 1633 г. // Из кузнецкой старины. Новокузнецк: Изд-во ООО «Лотус-Пресс», 2017. Вып. 7. С. 151-158. Добжанский В. Н., Усков И. Ю. Новый документ о сереброплавильном промысле на р. Каштак //Кузнецкая старина. Новокузнецк: Изд-во «Кузнецкая крепость», 2003. Вып. 5. С. 35-43. Каштакский сереброплавильный промысел: Сборник документов и материалов / Составители В. Н. Добжанский, А. Н. Ермолаев. Кемерово: типография «ИНТ», 2016. 192 с. Кемеровская область: Атлас. Новосибирск: ФГУП «ПО «ИНЖГЕОДЕЗИЯ», 2006. 96 с. Кусов В. С. Чертежи Земли Русской. XVI-XVII вв. Каталог-справочник. М.: Русский мир, 1993. 380 с.
Международные отношения в Центральной Азии XVII-XVIII вв. Документы и материалы. М.: Наука, 1989. Кн. 1. 374 с.
Миллер Г.Ф. Описание Кузнецкого уезда Тобольской провинции в Сибири в нынешнем его состоянии, в сентябре 1734 года //Сибирь XVIII века в путевых описаниях Г. Ф. Миллера. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1996. С. 17-36.
Миллер Г.Ф. История Сибири. М.: Издательская фирма «Восточная лит-ра» РАН, 1999. Т. I. Изд.°2-е, доп. Приложения. С. 324-450.
Миллер Г.Ф. История Сибири. М.: Издательская фирма «Восточная лит-ра» РАН, 2000. Т. II. Изд. 2-е, доп. Приложения. С. 173-636.
Миллер Г.Ф. История Сибири. М.: Издательская фирма «Восточная лит-ра» РАН, 2005. Т. III. Приложения. С. 110-441.
Миллер Г.Ф. Путешествие из Красноярска в Томск. 1740 г. // Элерт А.Х. Экспедиционные материалы Г. Ф. Миллера как источник по истории Сибири. Приложения. Новосибирск: Наука, 1990. 247 с. Посольство к зюнгарскому хун-тайчжи Цэван Рабтану капитана от артиллерии Ивана Унковскаго и путевой журнал его за 1722-1724 годы. Документы, изданные с предисловием и примечаниями Н. И. Веселовского. СПб.: Типография И. Ф. Киршбаума, 1887. XLVI. 276 с. Ремезов У. С. Чертежная книга Сибири. СПб.: Типография А.М. Котомина и К°, 1882. 58 с. Ремезов С. У. Хорографическая чертежная книга. [Электронный ресурс] / http://pds.lib.harvard.edu/ pds/view/18273155 (дата обращения 11.01.2013 г.).
Ремезов С. У. Хорографическая чертежная книга Сибири Семена Ульяновича Ремезова. Тобольск : Обществ. благотворит. фонд «Возрождение Тобольска», 2011. 690 с. Факсим. изд. рукописи «Хо-рографической чертежной книги Сибири» Ремезова С. У напечатано в типограф. «Grafiche Stella», Италия.
Русско-монгольские отношения. 1607-1636. Сборник документов / Составители: Л. М. Гатауллина, М. И. Гольман, Г. И. Слесарчук; отв. ред. И.Я. Златкин, Н. В. Устюгов. М.: Изд-во Восточной лит-ры, 1959. 352 с.
Русско-монгольские отношения. 1685-1691. Сборник документов. М., Издательская фирма «Восточная лит-ра» РАН, 2000. 488 с.
Литература
Андреев А. И. Очерки по источниковедению Сибири. Вып. 1: XVII век. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1960. 2-е изд., исп. и доп. 280 с.
Бояршинова З.Я. Население Томского уезда в первой половине XVII века // Труды Томского государственного университета. Томск: Изд-во ТГУ 1950. Т. 112. С. 23-210.
ГольденбергЛ. А. Семён Ульянович Ремезов: Сибирский картограф и географ. 1642 - после 1720 гг. М.: Наука, 1965. 263 с.
Добжанский В. Н. Начало сереброплавильного промысла в Сибири //Кузнецкая старина. Новокузнецк: Изд-во «Кузнецкая крепость», 2003. Вып. 5. С. 44-62.
Добжанский В. Н. Сибирь в системе московских приказов в первые 50 лет //Сибирь в истории России (к 100-летию Зинаиды Георгиевны Карпенко): Материалы региональной научной конференции (Кемерово, 29 сентября 2006 г.). Кемерово: Кузбассвузиздат, 2006. С. 73-77. Добжанский В. Н. Локализация «Киргизского рубежа» и «горных порубежных волостей» Томского уезда в XVII в. //Из кузнецкой старины. Новокузнецк: Изд-во ООО «Полиграфист», 2013. Вып. 4. С. 57-71.
Добжанский В. Н. Новые документы о названии Верхнего Чулыма и местонахождении Кизыль-ской волости в XVII в. //Гуманитарные науки в Сибири. 2014. № 4. С. 71-75.
Добжанский В. Н. Яков Остафьевич Тухачевский в Сибири (1629-1647 гг.) //Учёные записки музея-заповедника «Томская Писаница». 2019. Вып. 10. С. 109-138.
Добжанский В. Н. Киргизский поход 1634 года под руководством А. З. Просовецкого //Учёные записки музея-заповедника «Томская Писаница». 2020. Вып. 11. С. 119-161.
Долгих Б. О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII веке. М.: Изд-во АН СССР, 1960. 622 с.
Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592-1768 гг.). Ч. IV: Документы центрального управления. М.: Университетская типография, 1902. 288 с.
РезунД.Я. Русские в среднем Причулымье в XVII-XVIII вв. (Проблемы социально-экономического развития малых городов). Новосибирск: Наука, 1984. 196 с.
Чихачев П. А. Путешествие в Восточный Алтай. М.: Главная редакция Восточной лит-ры изд-ва «Наука», 1974. 360 с.
Элерт А. Х. Экспедиционные материалы Г. Ф. Миллера как источник по истории Сибири. Новосибирск: Наука, 1990. 247 с.
