CC BY
104
УДК 94(47.44)
В. Г. Бициоха
ЧЛЕНСТВО В РКП(б) - ВКП(б) КАК ОСНОВНОЙ ПУТЬ ПОВЫШЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО СТАТУСА в 1918 - начале 1920-х гг. (на примере Саратовской парторганизации)
В данной статье членство в коммунистической партии рассматривается в качестве способа повышения социального статуса партийных работников. Проведенное исследование основано на документах местных партийных организаций РКП(б). Автор анализирует причины и основные результаты изменений социального статуса партийных функционеров.
Ключевые слова: коммунистическая партия, партийный работник, партийная организация.
V.G. Bitzioha
MEMBERSHIP IN THE RCP(b) AS THE WAY OF IMPROVING SOCIAL STATUS in the 1918 - beginning of the 1920s (based on example of the Saratov region)
The article considers membership in the Communist party as the way of improving social status. The research is based on the archives of the local RCP (b) party organizations. The author analyses the reasons and the main results of changes in social status for party officials.
The key words: Communist Party, party official, party organization.
Многие молодые россияне, задумываясь о карьере, быстрое восхождение по карьерной лестнице на государственной службе связывают с вступлением в партию, прежде всего в «партию власти» - «Единую Россию». Об этом можно судить, в частности, по проведенному в 2009 г социологическому опросу среди выпускников вузов. На вопрос «Где бы вы хотели рабо-тать?» большинство ответили - в госструктуре. Свой выбор они аргументировали тем, что только удостове -рение госчиновника дает максимальную защищенность. При этом они подчеркивали, что успешность карьеры будет зависеть и от партийной принадлежности [1, с. 4]. Отсюда можно сделать вывод, что и в современной России основным путем повышения социального статуса является тот же, что сложился в Советском государстве еще в начале 1920-х гг., когда произошло сращивание партийного и государственного аппарата и зародилась советская номенклатура. По определению «Словаря общественных наук», это высший привилегированный слой советского (социалистического) общества, его правящая элита, которая формируется путем назначения на ключевые посты всех уровней кандидатур, утвержденных вышестоящими партийными органами [12, с. 252.].
Вертикальная мобильность в той или иной степени существует в любом обществе. В современной социологической литературе выделяются два вида индивидуальной вертикальной мобильности: восходящая (переход рабочих в средний и высший классы (оборжуази-вание)) и нисходящая (процессы разорения мелкой буржуазии, переход ее в ряды наемной рабочей силы (пролетаризация)). О явлении «социальной мобильности» рассуждали К. Кочаровский, Н.П. Огановский, А.В. Пе-шехонов, С.Н. Прокопович, А.И. Хрящева, Н.Н. Чернен-ков, П.А. Сорокин [8; 10; 11; 13].
Современное обществознание к основным каналам индивидуальной вертикальной мобильности относит
множество факторов. При этом причины социального неравенства в каждом из обществ различны: в обществах одного типа особенно важна раса, в других - религия, в третьих - политическая принадлежность, в четвертых - совокупность нескольких горизонтальных характеристик одновременно. В обществе, которое строилось в Советском государстве в начале 1 920-х гг., также действовали принципы социального отбора. Но определяющим фактором для занятия руководящего поста постепенно стали не профессионализм или личные качества управленца, а членство в коммунистической партии. Единственным российским исследователем, затронувшим эту же проблему является А.С. Головин [4, с. 34] Нами же будет предпринята попытка проанализировать данную проблему на региональном материале в первые годы советской власти.
Серьезные изменения в социальном составе российского общества, которые произошли уже в первые месяцы после Октябрьской революции, коснулись и партийного строительства. Взявшая власть большевистская партия была относительно малочисленной. Лишь очень немногие ее члены обладали опытом уп -равления. Поэтому использовался старый бюрократический аппарат, который должны были контролировать члены РКП(б). Коммунисты возглавляли не только Советы и их исполкомы, но и различные советские, хозяйственные и профсоюзные органы. Некоторым приходилось совмещать по 19 - 20 должностей [7]. Нужда в надежных исполнителях была столь велика, что партии пришлось расширять свой состав быстрее, чем это делалось в дооктябрьский период. Рост партийных рядов шел в основном стихийно: очень часто ограничивались простой записью, без соответствующих рекомендаций; нередко принимали целыми группами на общих собраниях и митингах беспартийных трудящихся. В результате, как отмечал председатель Саратовского Совета В.П. Антонов-Саратовский, «в партию стали входить люди
♦
♦
из своекорыстных целей, пытаясь использовать авторитет правящей партии» [4, с. 38].
Многочисленные протоколы партийных собраний, публикации в местных газетах за 1918 г. подтверждают эту оценку. Так, на II Саратовской губпартконференции в декабре 1918 г. М.И. Васильев-Южин в докладе «Задачи партии в текущий момент» откровенно заявил о том, что в партию идут за удобствами, за привилегиями взяточники и воры, народное хозяйство расхищается. Его поддержали многие делегаты, приводя примеры, как некоторые получают красный билет, чтобы устро -ить себе карьеру Поэтому выступавшие поставили вопрос о необходимости произвести чистку партийных рядов [2. Л. 8 - 13]
Роль партийных чисток начали выполнять перерегистрации партийных организаций. В их проведении мы выделяем три основных периода. Первый - с весны 1918 г. по март 1919 г., когда перерегистрации не носили общепартийного характера, проводились по инициативе местных партийных органов. Второй - с мая по декабрь 1919 г. на основе решений VIII съезда РКП(б) (18 - 23 марта 1919 г.). Данная Всероссийская перерегистрация фактически превратилась в первую чистку партии и в этом качестве была закреплена в Уставе РКП (б), принятом в декабре 1919 г. на VIII конференции РКП (б). Третий - с июля по декабрь 1920 г. по решению ЦК РКП (б) в связи с обменом партийных билетов. В результате последней перерегистрации по Саратовской губернии были проверены 10 438 коммунистов, исключены 3 101, из них ответственных работников по Саратову - 195 и по уездам - 434 [1 0]. То есть чистка показала, что в течение некоторого времени в губернии ответственные посты занимали профнепригодные члены партии, не соответствовавшие занимаемым должностям.
Учитывая опыт перерегистраций 1918 - 1920 гг., 25 июня 1921 г. ЦК и ЦКК РКП(б) принимает решение «По вопросу о проведении пересмотра и чистки партии». В последующие годы подобная практика становится системой: Всероссийская перепись и обмен партийных билетов членов РКП (б) 1922 г., проверки летом 1923 г. кандидатского состава партии, 1924 -1925 гг. - вузовских, советских и сельских ячеек в и т.п. Главной их целью было очищение от «примазавшихся» элементов.
Но решить проблему «качественного» пополнения до конца не удавалось, так как партии требовалось постоянное пополнение своих рядов для ведения боевых действий, продовольственных компании, а после войны, с введением нэпа и изменением функций партии -для хозяйственной работы, при этом особое внимание партия уделяла приему лучших представителей рабочего класса в свои ряды. Так, в апреле 1923 г. XII съезд РКП(б), чтобы усилить пролетарское ядро партии, сократил на один год количество рекомендаций, необходимых при вступлении в партию, промышленным рабочим, работающим у станка. А если у вступающего комсомольца имелся двухгодичный производственный стаж, то ему было достаточно одной рекомендации члена партии с трехлетним стажем. За счет этих мер для будущей номенклатуры появлялся еще один канал карьерного роста - через комсомольскую организацию.
Руководствуясь общепартийными решениями, конференции РКП(б), прошедшие в Саратовской губернии в 1922 - 1923 гг., также поставили перед партийными организациями задачу увеличить свои ряды за счет представителей рабочего класса. В частности, ХМ губернская партийная конференция (март 1923 г.) приняла специальное постановление по сохранению и укреплению пролетарского ядра в партии [2. Ф.27. Оп.7. Д.142. Л.1]. Но анализ социального состава принятых в партию позволяет нам сделать вывод, что в этот период пополнение происходило в основном за счет непролетарских элементов. Так, например, даже в Саратовской городской парторганизации 53,9% от общего количества принятых к июню 1923 г. составляли служащие. Причем если в целом процент рабочих среди принятых равнялся 46,1, то, например, во 2-м районе Саратова он составил только 38,8 [11]. Таким образом, партия в большинстве своем уже не являлась пролетарской. Ее пополнение происходило за счет более социально мобильных элементов: советских служащих, представителей буржуазной интеллигенции, выходцев из других партий. Служащие, получившие образование до революции, составляли основу оперативно-руководящего состава государственного аппарата. Они приспособились к новым условиям, доказав свою политическую лояльность. Однако карьерный рост таких спе-циали-стов-профессионалов был ограничен - они не могли войти в политическое руководство страны, так как большей частью были далеки от партийной деятельности. Членство же в коммунистической партии в СССР являлось определяющим каналом индивидуальной восходящей мобильности.
В подтверждение вышесказанного стоит привести слова одного из известных деятелей РКП (б), Л. Красина, который в 1923 г. заявлял, что «источником всех бед и неприятностей» в стране является то, что партия отныне состоит на 90% из бессовестных приспособленцев, вступивших в нее, чтобы получить должность. Понимали это и многие руководители РКП (б), но фактически продолжается рост партийных рядов в основном методами проведения различных кампаний по приему: ленинский призыв 1924 г., ленинская неделя 1925 г. и т.п. Так, например, в период Ленинского призыва всего по стране за время кампании заявления подали более 350 тыс. человек, из них были приняты 241,6 тыс., или 69%. В Саратовскую партийную организацию за время призыва на 1 мая 1924 г. были приняты 2 426 человек, или 78,2% от числа подавших заявления [2. Ф.27. Оп.7. Д.142. Л. 1, 6, 18, 31]. Но значительная часть из них были малообразованными, малоквалифицированными. Им вступление в партию давало надежду на более успешную карьеру в будущем.
Косвенным доказательством корыстности тех, кто пришел в партию за карьерой и привилегиями, являются, на наш взгляд, решения, которые принимались местными партийными организациями. Так, партийная организация Саратовских железнодорожных мастерских постановила, что роскошная и дорогостоящая обстановка кабинетов и учреждений должна быть упрощена, а трюмо, ковры, письменные приборы и лишняя мебель изъяты. Предлагалось также прекратить чествование ответственных работников за государственный
♦
♦
счет, выдачу премий, устройство вечеров и подношение дорогих подарков. А коммунисты ячейки Маслотреста обратились ко всем коммунистам, занимавшим ответственные посты и получавшим спецставки, с призывом отказаться от их получения [8]. Как видно из представленных материалов, в партии и в государственных органах личностные интересы начинают превалировать над коммунистической этикой и высокими идеалами. Но, с другой стороны, сам ЦК способствовал карьеризму, вводя номенклатурный принцип подбора и спецпайки, спецпередачи для функционеров. Противоречивость действий ЦК РКП(б) свидетельствовала о том, что на этот период не было определенной позиции по отношению к партийной элите, и поэтому указания сверху нередко противоречили друг другу
Ключевым каналом индивидуальной восходящей социальной мобильности в советском обществе в 1920-е гг., механизмом социального отбора становился так называемый институт выдвиженчества членов коммунистической партии, закрепленный в постановлениях IX съезда РКП(б) (апрель 1920 г.). В общероссийском масштабе выдвижение на руководящие посты коснулось множества партработников: в 1923 г. - 567 человек, в 1924 г. - 3 096, в 1925 г. - 7 459 человек. Среди выдвиженцев 75% составляли рабочие. То, что выдвиженчество в значительной части было формальным, отмечалось на ХVI Саратовской губернской партийной конференции в октябре 1924 г. Нередко коммунистов выдвигали на работу в добровольные общества, где кроме сбора членских взносов и раздачи членских книжек им было нечего делать. Поэтому был поставлен вопрос о выдвижении их на руководящую работу что разгрузило бы перегруженных товарищей, имеющих множество должностей и обязанностей.
Пленум Саратовского губкома ВКП(б) 30 июня 1925 г. принял постановление, обязавшее партийные организации поставить на должную высоту учет всех выдвиженцев, который отражал бы количественный и качественный их состав. Выяснилось, что в городской парторганизации из 144 выдвиженцев только 48 находились на крупной руководящей работе, остальные - на менее важной. В уездах же за 1925 г. на руководящие посты выдвинули 92 человек, но только 10 из них были крестьянами, остальные, по-видимому были служащими. Поэтому отсутствие налаженного учета выдвигающихся на руководящую работу коммунистов из рабочих и крестьян и систематического контроля за их продвижением как основной пробел в работе, на который необходимо обратить серьезное внимание, отмечалось и в отчете Саратовского губкома на ХVII губернской партийной конференции, проходившей в конце 1925 г. [2. Ф.27. Оп.6. Д.1. Л. 65, 70, 72, 149].
Таким образом, приведенный материал позволяет утверждать, что коммунистическая партия из межклассового разнообразия своего состава формировала новый правящий слой (класс), ничего общего не имеющий ни с одним из прежних классов. Коммунистическая партия становилась школой, лабораторией, фабрикой
для производства нового социального слоя (класса). Именно РКП(б) - ВКП(б) - КПСС жестко контролировала каналы вертикальной мобильности. Вершиной социальной пирамиды была номенклатурная принадлежность к господствующему слою (классу) партийных функционеров. Формирующаяся политическая система создавалась на основе принципов строгой централизации, вертикального, иерархического подчинения. Провозглашенная диктатура пролетариата в реальности означала диктатуру партии. Низовые партийные комитеты и государственные учреждения на местах отвечали перед вышестоящими органами за результаты го -сударственной, экономической, культурной деятельности на своей территории, контролируя работу всех хозяйственных и общественных учреждений. Таким образом, чтобы подняться на вершину социальной пирамиды, необходимо было вступить в партию. Поэтому если в годы Гражданской войны партбилет отождествлялся с «пропуском на деникинскую виселицу», то уже в начале 1920-х гг. членство в РКП(б) позволяло начать карьеру руководящего работника в любой сфере деятельности.
С течением времени эта особенность восходящей социальной мобильности в СССР породила дисфункции в деятельности социальных институтов общества, ибо значительная часть руководителей достигала своего высокого социального статуса не благодаря способностям и таланту профессионализму, образованию, а исключительно через членство в коммунистической партии. Правда, принадлежность к ВКП(б) могла оказаться не только каналом наверх социальной лестницы, но и лифтом, идущим вниз, - партийные чистки, репрессии 1920 - 1930-х гг. дают в изобилии примеры такой нисходящей мобильности.
1. Аргументы и факты. 2009. № 6. 4 февр.
2. ГАНИСО. Ф. 27. Оп. 1. Д. 1.
3. Годовщина социальной революции в Саратове. Саратов, 1918.
4. Головин А.С. Членство в РКП (б) - ВКП (б) как основной путь повышения социального статуса (1920 - 1930-е гг.) // Вопросы истории. 2008. № 3.
5. Известия. 1921. 29 нояб.
6. Известия Саратовского Совета рабочих и крестьянских депутатов. 1924. 11 апр.
7. Известия Саратовского Совета рабочих и крестьянских депутатов. 1923. 2, 8 дек.
8. Кочаровский К. Социальный строй России. Прага, 1926.
9. Материалы VIII Саратовской губернской конференции РКП (б). Саратов, 1920.
10. Пешехонов А.В. К вопросу о социальной природе крестьянства // Воля России. 1925. № 3. С. 112-134; № 4. С. 81 - 102.
11. Прокопович С.Н. Крестьянское хозяйство: По данным бюджетных исследований и динамических переписей. Берлин, 1924.
12. Словарь общественных наук. Ростов н/Д, 2006.
13. Хрящева А.И. К вопросу об условиях образования классов // Вестник статистики. 1922. Кн. 12. №9-12.
