CC BY
129
ЧЕРКЕССКИЕ ФОРМИРОВАНИЯ В СОСТАВЕ ДОБРОВЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ (1918 - 1919 гг.)
На протяжении всей истории Белого движения в нем участвовали национальные воинские формирования, комплектуемые из «инородцев». Особую их группу образовали в белых армиях на юге России части горцев.
Данная статья посвящена истории черкесских формирований. Такой выбор обусловлен не только продолжительностью существования этих частей, но и их боевой значимостью, а также полным забвением в современной историографии. Нами были использованы уникальные, еще не введенные в научный оборот документы военного делопроизводства, хранящиеся
в РГВА. Среди них наиболее ценными являются документы черкесских полков Добровольческой армии: приказы по полкам, журналы боевых действий, именные списки чинов, служебная переписка и т.д.
Участие горцев Северного Кавказа в Белом движении практически не изучено. В современной отечественной историографии сделаны первые шаги в исследовании участия осетин в революции и Гражданской войне1 и роли ислама в ту переломную, трагическую эпоху2 .
Вместе с другими горскими народами в Гражданской войне принимали участие и черкесы. Этим именем обозначается группа разноплеменных, но родственных по языку и культуре западно-горских народностей Кавказа, занимавших значительную часть обоих склонов Кавказского хребта и восточный берег Черного моря, то есть всю южную часть Кубанской области и западную часть Терской. Наименование «черкесы» было дано им окружающими их народами, сами же себя они всегда называли «адиге».
В Гражданской войне черкесы приняли активное участие преимущественно на стороне белых. Выбор этот был обусловлен тем, что в конце
1917 г. на территорию Терской и Кубанской областей и Ставропольской губернии хлынули распропагандированные большевиками части из состава Кавказской армии (главным образом 39-й пехотной дивизии). Состоящие преимущественно из большевистски настроенных местных крестьян эти части, а порой и вооруженные толпы, потерявшие признаки воинской организации, прошли огнем и мечем через весь Северный Кавказ. Черкесские аулы, в которых они побывали и где учинили массовые расстрелы, насилия и грабежи, стали напоминать кладбища. Во многих аулах были расстреляны все способные носить оружие, остались только старики и дети3. В ауле Ассоколай было убито 305 человек (более половины жителей аула)4. Были разорены аулы Несшукай, Панежукай, Шенжий, Г атлукай, Ассоколай, Мансуровский и многие другие5. Напуганные, черкесы со своим жалким скарбом и скотом уходили в горы. Последней каплей стал поджег «большевиками» Мансуровского аула6, после чего черкесы начали формирование партизанских отрядов.
Ядром для организации черкесских частей в антибольшевистских войсках на юге России послужили национальные отряды, состоящие в основном из офицеров и всадников7, служивших в годы мировой войны в Кавказской туземной конной («Дикой») дивизии, действовавшей на Юго-Западном и Румынском фронтах. Черкесский конный полк, посланный в Петроград для усмирения большевизированных запасных полков не смог доехать до места назначения из-за забастовки железнодорожников и в сентябре был отправлен на Кубань, место своего первоначального формирования, где группа офицеров приступила к формированию отрядов самообороны. Ротмистр К.К Улагай сформировал отряд из черкесов, численностью в 200 шашек, который вошел в отряд войскового старшины П.А. Галаева, осетина. Из черкесов формировались отряды полковников Султан Крым-Гирея и Султан Ке-
леч-Гирея8. В партизанский отряд полковника А.Г. Шкуро также вступило немало черкесов. Эти отряды разоружали большевизированные запасные части, несли охрану селений.
Первоначально входя в состав войск Кубанского края, черкесы в марте
1918 г. вместе с ними вошли в Добровольческую армию во время 1-го Кубанского («Ледяного») похода, в самый сложный период ее существования и оказали ей неоценимую услугу, послав бойцов в Черкесский конный полк накануне штурма Екатеринодара9.
После оставления Екатеринодара, войска Кубанского края были переформированы. 1 марта 1918 г. в ауле Шенджий черкесы были сведены в Черкесский конный полк под командой генерала Султан Келеч-Гирея10. В состав полка входило около 900 всадников с пулеметной командой ротмистра Добровольского11. 17 марта весте со всеми войсками Кубанского края полк вошел в Добровольческую армию, где был включен в состав ее конной бригады, и принял участие в кровопролитном штурме Екатеринодара.
Три месяца спустя, во время переформирования Добровольческой армии на юге Донской области, Черкесский конный полк 6 июня был включен в состав сначала Отдельной конной бригады, а затем был переведен в 1-ю конную дивизию.
Черкесы вступали в Добровольческую армию и во время 2-го Кубанского похода. Во 2-й Офицерский конный полк входил эскадрон черкесов в 200 сабель, по численности явно превышающий норму12. Из Черкесского полка в освобожденный Екатеринодар из 900 всадников вошли только 260, остальные выбыли либо убитыми, либо раненными13. За июнь - сентябрь 1-я конная дивизия, в состав которой входили и Черкесские полки, потеряла в боях против Красной армии Северного Кавказа на Кубани и в Ставропольской губернии почти 100 % своей численности. Но благодаря большому притоку добровольцев, в том числе черкесов, численность Добровольческой армии не уменьшилась, а увеличилась.
19 ноября 1918 г. в Добровольческой армии была сформирована четырехполковая Черкесская конная дивизия. 1-ю бригаду составили 1-й и 2-й Черкесские полки, 2-ю - 3-й и 4-й Черкесские и Карачаевский конные полки. Через три месяца, 28 февраля 1919 г., в связи с большими потерями, дивизия была сведена в Черкесский конный полк. Весной он опять был развернут в дивизию. На 5 октября 1919 г. Черкесская конная дивизия насчитывала около 2 000 сабель, имела запасной полк и конно-артиллерийский дивизион, формировавшийся в Майкопе14.
После эвакуации в Крым, 6 мая 1920 г., Черкесская конная дивизия была расформирована. Черкесские подразделения оказались в разных пунктах полуострова. Командующий 3-й конной дивизией генерал В.К. Агоев докладывал генерал-инспектору конницы, что после эвакуации в Крым туземные всадники различных национальностей разбросаны по всему полуострову. Среди них были и черкесы, служившие Черкесской сотне подпол-
ковника Коноплева при Феодосийском офицерском батальоне. Собрать черкесов пытался генерал Султан Келеч-Гирей15.
Несмотря на расформирование Черкесской конной дивизии, командование все же надеялось восстановить ее теперь уже в Русской армии. Собранные остатки дивизии были сведены в Черкесский конный полк Туземной конной дивизии.
Черкесские формирования отличались от других добровольческих частей по методам комплектования. Так, учитывая национальные особенности, их старались не смешивать с другими частями. Исключение делалось только для кабардинцев, близких им в этническом отношении и придававшим черкесским частям стойкость, и абазин. В отличие от обычных русских частей, черкесские имели территориальный принцип комплектования и носили иррегулярный характер. Принципы их формирования были очень похожи на способ комплектования казачьих частей с той лишь разницей, что горские формирования в отличие от всех других оставались добровольческими, поскольку мусульмане не были военнообязанными.
Командный состав Черкеской конной дивизии состоял в основном из офицеров русской императорской армии, принимавших участие в мировой войне и происходивших из местных черкесских князей (генерал Султан Келеч-Гирей, полковник Султан Кадыр-Гирей, полковник Султан Адиль-Гирей и другие). Офицеры из черкесов не только командовали своими национальными, но и другими частями. Например, кубанскими казачьими частями командовал полковник С.Г. Улагай. Также черкесам очень понравился генерал С.Л. Марков, они попросились к нему, и с этого времени у него появился конвой из черкесов и Черкесский конный полк (конница, приданная к пешим частям). Один из офицеров-марковцев вспоминал: «Эти простодушные люди любили его за беззаветную храбрость, за сердечный, без высокомерия к ним подход, за заботу о них, за веселый нрав и справедливость. Поэтому черкесы всегда высоко ценили его похвалы, благодарности и по достоинству оценивали его взыскания, наказания и даже гнев... Черкесы... не только любили своего генерала, не только боялись, но и буквально обожествляли его и были самозабвенно преданы ему»16. Действительно, симпатии черкесов к начальнику в значительной мере определялись его личной храбростью и заботой о них, подчиненных.
В Черкесской конной дивизии служили также офицеры из кавалергардов и Конной гвардии, которые использовали дивизию для образования внутри нее своих ячеек17. Таким образом пополнялся недостающий командный состав. Младший офицерский состав, по возможности, также комплектовался из черкесов, принимавших участие в мировой войне (ротмистр Султан Сагат-Г ирей, корнеты Тугругов и Натырбов и другие). Однако младших офицеров не хватало. Так, в Сводно-кавалерийском полку, который входил в состав 1-й Кавказской казачьей дивизии, было 4 эскадрона, в том числе два казачьих, татарский и черкесский. Черкесами командовал командир
эскадрона, других офицеров здесь не было. Поэтому, когда эскадрон направляли на выполнение какого-либо задания, командировали вместе с ними русского офицера из того же полка18.
Черкесские части имели ряд отличий от русских, обусловленных разностью культур и традиций. Общение между командованием и всадниками осложнялось незнанием большинством черкесов русского языка (они знали лишь слова команды). Отношения между офицерами и всадниками мусульманских полков не всегда укладывались в рамки воинского устава. Так, вестовой, следовавший в 5-6 шагах за офицером, мог петь вполголоса мо-литвы19 , «кровники» не могли служить в одном полку и т.п.
Показателен случай, произошедший в конце 1919 г. Затерявшийся в заснеженной степи Черкесский эскадрон после выполнения приказа искал место для ночлега. Найдя одинокую усадьбу, в окнах которой горел свет, два разведчика-квартирьера постучали в дом. На вопрос хозяина «Кто вы такие?» в шутку ответили: «Мы красные!». Раздался выстрел, и один из черкесов упал мертвым, другой же позвал эскадрон. Однако в доме уже никого не было. Позже штаб-ротмистру Вакару, временно командовавшему этой частью, удалось выяснить, что в доме находился белый офицер, приехавший эвакуировать свою жену20. Таким образом, неуместная в данном случае шутка квартирьеров (этот прием был характерен для всех частей и применялся для выяснения, кому сочувствует население данного пункта) привела к смерти одного из черкесов и могла привести к еще одной трагедии, ведь у кавказцев понятие чести и долга основано на кровной мести, которая требует обязательного возмездия. И никто бы не смог удержать эскадрон от мести. В этом эпизоде особенно ярко проявилась наиболее характерная особенность горских формирований: они оставались горцами, даже воюя на русской территории, привнося сюда свою самобытность, которую приходилось учитывать командованию во избежание различных эксцессов.
При реквизициях у населения продуктов были и самоуправство, и злоупотребления, за которые горцев пороли или выгоняли21 . Тут необходимо помнить, что и сами черкесы подвергались грабежу.
Черкесы, как и другие горцы Северного Кавказа, образовали среди моря православного воинства белых армий на юге своего рода мусульманский островок, который вполне вписался в общую картину. Наличие в православной армии мусульман никого тогда не удивляло, что объясняется традицией императорской армии: во время войны в нее всегда входили этнически и религиозно разнородные элементы.
В состав белых армий на юге входило много мусульман, причем самых разнообразных по этническому составу. Так, в одной из телеграмм генерал А.П. Ревишин перечислял некоторые мусульманские части, действовавшие в Крыму в апреле 1920 г.: Крымская бригада, кабардинцы, абазинцы, дивизион Гулум-бека, татары Скляренко, чеченцы и другие22 . Несмотря на этническое разнообразие мусульманских частей, все они мирно уживались друг с другом внутри белых формирований.
Командование не принимало мер к обращению «инородцев» в православие и шло им навстречу в вопросах веры. Мусульмане приводились к присяге не на Библии, а на Коране. Не препятствовали и в исправлении их богослужебных и молитвенных обрядов. Так, например начальник Чеченской дивизии по просьбе имама соборной мечети г. Ставрополя отпустил всех офицеров и всадников-«инородцев» присутствовать на торжественном богослужении в честь праздника Курбан-байрам (23 августа 1919 г.)23. При этом из хозяйственных сумм выделили по 5 руб. на каждого для улучшенного питания в праздник24. В штат мусульманских полков обязательно входил мулла, с которого и начиналось перечисление чинов данного пол-ка25. Все распоряжения, касающиеся обрядов и богослужения, оформлялись приказами по строевой части. В отличие от православных священников, мусульманские муллы в армии, так же как и их подчиненные, имели воинский чин. В силу того, что среди горских народов был очень важен статус человека в обществе, его социальная ниша, высшее командование награждало мусульманское духовенство чинами, высоко ценившимися в горском обществе. Так, приказом по Владикавказскому отряду от 4 апреля 1920 г. за № 01464 муллу Осетинской конной дивизии Дженардина Темир-болаевича Цахилова произвели в прапорщики, а следующим приказом его же произвели в подпоручики26.
Добровольцы-православные с пониманием относились к традициям своих соратников-мусульман. Однажды «добровольцы запаслись всякими мясными продуктами еще на покинутых большевиками хуторах, но все эти запасы пропали даром. Оказалось, что черкесы, как правоверные магометане, не могли готовить в своей посуде живности зарезанной, не по их законам и не их резниками. Великолепный жирный гусь, потерявший свою голову при нечаянной встрече с казачьей шашкой, был, с магометанской точки зрения, - поганью. С великой грустью кидали добровольцы и, безусловно, поганых молочных поросят. Сохрани Бог было обидеть бедняков черкесов и осквернить их посуду и самый очаг нечистым. Корнилов никогда не простил бы этого. Пожевали кукурузных лепешек, подтянули пояса - и опять пошли вперед.. ,»27. В свою очередь, когда добровольцы-православные разговлялись на Пасху, черкесы несли весь этот день дозорную службу28. Традиционным был и обмен поздравлениями на Пасху между всадниками-му-сульманами и православным командованием и наоборот.
Долгое сотрудничество мусульман и православных в императорской армии породило обычаи, которые не ущемляли не одну из сторон. Так, одной из обязанностей адъютанта Кабардинского конного полка при общих обедах и ужинах в офицерском собрании было подсчитывать, сколько присутствует мусульман и сколько христиан. Если большинство за столом составляли мусульмане - все оставались в папахах, если христиане - папахи снимались (по кабардинскому обычаю офицеры полка дома всегда ходили в папахах и снимали их, лишь ложась спать)29. В таком отношении друг к
другу чувствуется понимание и уважение к традициям разных национальностей и культур. Никаких разногласий в рядах белых армий на юге России разность религий и многонациональность военных контингентов конфликтов не вызывала.
Итак, черкесский народ во время новой «русской смуты» единственный оказался не поделенный на белых и красных, а выступил единым фронтом против большевиков. Черкесы приняли посильное участие в Белом движении несмотря на то, что они как люди, исповедующие ислам, не были военнообязанными и поэтому за исключением добровольцев никогда не призывались в императорскую армию, они не были подготовлены для службы в регулярной армии и ведения боевых действий. Из горских народов Северного Кавказа черкесы первыми вступили в ряды Добровольческой армии в самый тяжелый, начальный, период ее существования. Став одним из источников комплектования антибольшевистских вооруженных сил на юге России, они прошли с ними весь боевой путь.
Примечания
1 Дзидзоев В.Д. Национальная политика СССР, межнациональные отношения и национальные движения на Северном Кавказе. СПб., 1992; ДзайнуковаМ.И. Проблема национального самоопределения южных осетин (1918 - 2002 гг). Владикавказ, 2002; ГутиеваМ.А. Формирование осетинской военной интеллигенции и ее участие в войнах России. Нальчик, 1999.
2 Сулаев И.Х. Мусульманское духовенство Дагестана в революции и гражданской войне (1917 - 1921). Махачкала, 1997.
3 Пауль С.М. С Корниловым // Белое дело. Кн. 2. М., 1993. С. 203; Львов Н. Свет во тьме // Первый Кубанский «Ледяной» поход. М., 2001. С. 136.
4 Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т. 2. Париж, 1922. С. 266.
5 Богаевский А.П. 1918 год // Белое дело. Кн. 2. С. 69; Марковцы в Первом походе Добровольческой армии // Первый Кубанский «Ледяной» поход. С. 363; ЛьвовН. Указ. соч. С. 136; Деникин А.И. Указ. соч. С. 266; Пауль С.М. Указ. соч. С. 203.
6 Шкуро А. Записки белого партизана // Трагедия казачества. М., 1994. С. 61.
7 Всадниками называли горцев Северного Кавказа, служивших рядовыми в туземных частях императорской армии. Это же название использовалось и для обозначения горцев, служивших в белых формированиях на юге России.
8 Гаджемуков В. Закубанские черкесы в первых двух Кубанских походах 1918 года // Возрожденные полки русской армии в Белой борьбе на Юге России. М., 2002. С. 319.
9 Белая Россия. Нью-Йорк, 1937. С. 110.
10 Родионов И.А. Жертвы вечерние. Берлин, 1922. С. 146; Иванов. По следам памяти // Второй Кубанский поход и освобождение Северного Кавказа. М., 2002. С. 172.
11 Гаджемуков В. Указ. соч. С. 318-319.
12 Иванов. Указ. соч. С. 172.
13 Гаджемуков В. Указ. соч. С. 318-319.
14 Волков С.В. Белое движение в России: организационная структура. М., 2000. С. 340.
15 РГВА. Ф. 39693. Оп. 1. Д. 70. Л. 107.
16 Павлов В. Е. Первый поход Добровольческой армии // Марков и марковцы. М., 2001.
С. 196.
17 Баумгартен А., Литвинов А. Кирасиры Ее Величества в Гражданской войне // Офицеры Российской гвардии в Белой борьбе. М., 2002. С. 303.
18 Вакар С. Этюд из Гражданской войны // От Орла до Новороссийска. М., 2004. С. 501-502.
19Арсеньев С. Воспоминания о службе в Кабардинском конном полку // Возрожденные полки Русской армии в Белой борьбе на Юге Росси. С. 305
20 Вакар. Указ. соч. С. 502.
21 Павлов В.Е. Указ. соч. С. 196.
22 РГВА. Ф. 39693. Оп. 1. Д. 75. Л. 5.
23 РГВА. Ф. 39693. Оп. 1. Д. 25. Л. 1.
24 Там же. Л. 3, 4.
25 РГВА. Ф. 39693. Оп. 1. Д. 75. Л. 10,15-16.
26 РГВА. Ф. 39672. Оп. 1. Д. 1. Л. 28.
27 Суворин Б. За родиной // Первый Кубанский «Ледяной» поход. С. 194.
28 Эйхенбаум И. Пасха в лежанке // Первый Кубанский «Ледяной» поход. С. 475.
29 Арсеньев С. Указ. соч. С. 304.
