CC BY
38
49. Svetachev M.I. Imperialisticheskaja intervencija v Sibiri i na Dal'nem Vostoke (19181922). Novosibirsk: Publ. Nauka, 1983. 353 p.
50. Semenov G.M. O sebe. Vospominanija, mysli i vyvody. 1904-1921. Moscow: Publ. Cen-trpoligraf 2007. 304p.
51. Sibirskij vestnik. 1918. 3 okt.
52. Sobranie uzakonenij Vremennogo sibirskogo pravitel'stva. 1918. No 2.
53. Feoktistov S.F. Milicija Zabajkalja: ee razvitie i dejatel'nost' (1917 - nachalo 1930-h godov): istoriko-pravovoj aspekt. Irkutsk: Publ. BGUJeP, 2005. 171 p.
54. Firsov I.F. O dejatel'nosti organov vnutrennih del Vremennogo Sibirskogo pravitel'stva v Tjumenskom regione (ijun' 1918 - ijul' 1919). Publ. Akademicheskij vestnik. 2013. No 1 (23). P. 144-154.
55. Hudjakov P.P. Dal'nevostochnaja milicija v bor'be s ugolovnojprestupnostju v 1920-e gody. Habarovsk: Publ. DVJuIMVD Rossii, 2002. 240p.
56. Hudjakov P.P. Bor'ba s kontrabandoj v Primor'e (1920-1926) Habarovsk: Publ. DVJuI MVD Rossii, 2000. 240 p.
57. Cipkin Ju.N. Beloe dvizhenie na Dal'nem Vostoke (1920-1922) Habarovsk: Publ. Iz-datel'stvo HGPU, 1996. 182 p.
58. Cipkin Ju.N. Grazhdanskaja vojna na Dal'nem Vostoke Rossii: formirovanie anti-bol'shevistskih rezhimov i ih krushenie (1917-1922). Habarovsk: Publ. Habarovskij kraevoj muzej im. N.I. Grodekova, 2012. 246 p.
59. Cukanov S. S. Dejatel'nost' Dal'nevostochnogo revoljucionnogo komiteta i ego rol' v razvitii regiona 1922-1926. Habarovsk: Publ. HPIFSB Rossii, 2011. 178 p.
60. Shabel'nikova N.A. Milicija v bor'be sprestupnostju na Dal'nem Vostoke Rossii (19221930) Vladivostok: Publ. Dal'nauka, 2002. 544p.
61. Shabel'nikova N.A. Dejatel'nost' milicii po protivodejstviju narkoprestupnosti na Dal'nem Vostoke Rossii v 1920-e. Publ. Aktual'nye voprosy bor'by sprestuplenijami. 2015. No 2. P. 74-78.
Шенкао М.Б.
(Черкесск)
УДК 94(47)
ЧЕРКЕССКАЯ АВТОНОМНАЯ ОБЛАСТЬ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
В статье излагаются материалы, освещающие и подтверждающие историческую обусловленность российской гражданственности и патриотизма народов Черкесской Автономной области, проверенных тяжелыми испытаниями первых лет Великой Отечественной войны 1941-45 гг. Автор констатирует высокий патриотизм жителей Черкесской Автономной области, несмотря на проблемы 1930-х годов. Война сплотила множество небольших горных народов перед общим врагом - нацисткой Германией.
Благодаря предпринятым усилиям партийные, советские, профсоюзные и комсомольские организации смогли обеспечить своевременную перестройку народного хозяйства на военный лад, снабжение фронта всем необходимым, всемерно укреплять тыл. Широкий размах получила пропаганда. После освобождения жители Черкесской Автономной области продолжили наращивать темпы выработки промышленной и сельскохояйственной зпродукции для армии. Неизменной осталась и традиционная взаимопомощь не только между районами, но и между маленькой областью и страной. Правительство СССР поддерживало инвалидов, семьи фронтовиков, а жители Черкесской Автономной области, вернувшись к традиции гостеприимства, принимали у себя эвакуированных детей и раненых. Черкесская Автономная область внесла свой вклад в победу советского народа в годы Великой отечественной войны. Она показала роль Кавказа в истории России. Таким образом, в годы Великой Отечественной войны горские народы Черкесской Автономной области проявили патриотизм и верность гражданскому долгу. В эти трудные годы народы Северного Кавказа были и остались россиянами, что, по мнению автора, подтверждается историей Черкесской Автономной области, ставшей Карачаево-Черкесской Республикой Российской Федерации.
Ключевые слова и фразы: Черкесская Автономная область, Кавказ, Великая Отечественная война, горские народы.
The article presents the materials covering and supporting the historical conditionality of the Russian civic consciousness and patriotism of the peoples of the Circassian Autonomous region, proven with hardships of the first years of the great Patriotic war 1941-45.
The author notes the high patriotism of the inhabitants of the Circassia Autonomous region, despite the problems of the 1930-ies. The war united many mountain peoples against the common enemy - Nazi Germany. All Soviet authorities worked at that time organized and orderly. They were good at propaganda. After the liberation, the residents of the Circassia Autonomous region continued to increase the pace of development of industrial and agricultural products for the army. Traditional mutual aid between districts and between the small regions and the country remained unchanged. The Soviet government supported people with disabilities, families of veterans, and residents of the Circassia Autonomous region, returning to a tradition of hospitality, hosted the evacuated children and the wounded.
Circassia Autonomous region contributed to the victory of the Soviet people in the great Patriotic war. It showed the role of the Caucasus in Russia's history. Thus, in the years of the great Patriotic War the mountain peoples of the Circassia Autonomous region showed their patriotism and loyalty to civic duty. In these difficult years the peoples of the North Caucasus were and still are the Russians that, according to the author, is confirmed by the history of the Circassian Autonomous region, later became the Karachay-Cherkess Republic of the Russian Federation.
Key words and phrases:Cherkassy Autonomous oblast, the Caucasus, the Great Patriotic war, the mountain peoples.
Последнее время все большую актуальность приобретают работы, связанные с изучением роли различных народов и регионов в истории Великой Отечественной Войны (ВОВ). Особенно много внимания уделяется этому в годы юбилейных событий, связанных с различными датами войны. Так, 71 -ый год после окончания Великой Отечественной войны дал стимул заново пролистать страницы истории, перерабатывая и дополняя их новыми сведениями, в том числе и об участии того или иного народа огромной страны в достижении великой Победы. Локальные исследования участия тех или иных групп населения в событиях ВОВ демонстрируют нам не только конкретный вклад в общую
Победу многонационального советского народа над нацисткой Германией, но и конкретное отношение к войне, ее восприятие отдельными народами как РСФСР, так и СССР в целом.
Особую значимость приобретают эти сведения в контексте вопроса о единении народов России перед лицом новых угроз и именно в период решения частногосударственной проблемы, которой для нее стал Северный Кавказ в последние десятилетия ХХ-го и первые десятилетия XXI-го вв. Социально-экономические и политические катаклизмы этого периода отечественной истории вызвали определенное недоверие к Кавказу, в частности, в вопросах суверенитета и территориальной целостности страны. Это актуализирует исследования, связанные с проблемами лояльности бывших «горячих точек» России, заставляя северокавказских историков вновь и вновь обращаться к страницам войны, как к этапу испытания многонационального населения региона на российскую гражданственность.
Таким образом, актуальность затронутой в статье проблемы вызвана целым рядом причин. Наше исследование призвано показать, что многонациональный кавказский регион в сложные годы истории России умел демонстрировать единство, стойкость и верность общим целям и задачам страны.
Источниками нашей статьи являются различные материалы Центра документации общественных движений и партий Карачаево-Черкесской республики. Прежде всего, это дела 41 и 115, в которых хранятся постановления советской власти времени ВОВ. Нами также использовались материалы Государственного архива Карачаево-Черкесской Республики (фонд Р-15, дело 95). Мы также использовали материалы газеты «Красная Черкесия», которая издавалась в 1943 г.
Черкесская Автономная область (ЧАО) в предвоенные годы была заселена т.н. «малыми народами»: черкесами, абазинами, ногайцами и зеленчукскими казаками с незначительным включением представителей других народов. Малоизученность истории и культур этих народов позволяет сегодня популистам от политики и науки подозревать их в не очень стойких пророссийских убеждениях. Однако напомним, что территорию современной Карачаево-Черкесской Республики, частью которой и была ЧАО, эти народы постепенно заселяли начиная с рубежа Х1У-ХУ вв. К концу Х1Х-го, испытав все ужасы буферной зоны между Россией и Турцией, альтернативы российскому подданству уже не было. К этому времени связи местных народов с русскими обрели достаточно крепкий характер, в том числе и благодаря русско-черкесским, русско-абазинским и русско-ногайским бракам.
Фактически, большинство народов области, к началу Отечественной войны, оставаясь на привычной территории, не только считали, но и чувствовали Россию своей родиной, пока Россия же не объединила разноэтническое, многоязычное и многоконфессиональное сообщество в одну, нивелирующую и уничтожающую национальную самобытность каждого народа новую национальность - кавказскую, которая, по мнению авторов этого определения, отличает обозначенные народы террористической поведенческой доминантой. Однако новейшая история показала, что не все близко соседствующие народы на Кавказе, даже живущие в одном территориально-административном объединении, думают и действуют одинаково. Говоря о народах, населявших ЧАО, можно отметить, что большую часть своей истории в составе России, оставались верными интересам Москвы, что особенно ярко проявилось в годы Великой Отечественной войны.
Как и по всей стране, мобилизация в Кавказском округе, к которому относилась и ЧАО, была объявлена 23 июня 1941 г. Одновременно партийные, советские, профсоюзные и комсомольские организации были обязаны обеспечить своевременную перестройку народного хозяйства на военный лад, снабжение фронта всем необходимым, всемерно укреплять тыл. В этот же день состоялось заседание бюро Черкесского обкома партии, постановление которого обязывало партийные, советские, профсоюзные, комсомольские организации:
- оказывать максимальную помощь военным комиссариатам в проведении мобилизации военнообязанных, автомобильного и гужевого транспорта;
- усилить темпы уборки урожая, а также государственных поставок хлеба и других сельскохозяйственных продуктов;
- обеспечить бесперебойную работу промышленных предприятий, МТС, колхозов и совхозов.
«В первые дни войны, - вспоминала заведовавшая в то время сектором Черкесского обкома В.А. Стасенко, - обком комсомола буквально осаждался молодежью, требовавшей отправки на фронт. Ежедневно поступало более 100 заявлений. К 1 июля только девушками-комсомолками было подано свыше 250 заявлений о желании сражаться за Родину». Вчерашние простые рабочие и колхозники требовали призвать их в ряды вооруженных сил, дать оружие и отправить на фронт. Так было и в городе, рабочих поселках, аулах, станицах Черкессии [1, 159-160]. К 27 июня 1941 г. было подано 213 заявлений, с просьбой добровольно отправить на фронт, из них 60% составили женщины [8, л. 40].
Следует отметить, что заявления от невоеннообязанных военные комиссариаты не принимали и не учитывали. Тем не менее и от этой категории жителей области в райкомы и горкомы партии и комсомола, в советские органы поступали сотни заявлений об отправке в действующую армию. Кроме того, отдельные люди предлагали использовать под лазареты свои жилища, отдавали деньги и ценности на укрепление Красной Армии, предлагали имущество для госпиталей [8, с. 32].
В соответствии с решением СНК СССР в июле 1941 г. Черкесский обком партии принял решение об организации истребительных батальонов при областных и районных центрах. В директиве об этом читаем: «.. .возложить руководство истребительными отрядами области на начальника НКВД: в г. Черкесске утвердить командиром батальона - зам. начальника НКВД по Черкесской автономной области лейтенанта милиции т. Кешокова, комиссаром - т. Беспальченко. Штаб батальона утвердить в составе: начальник - Сухачев, связи - Лабушкин, боеприпасов - Ерин, снабжения - Пустовалов» [9, л. 92].
Первоначально в каждом истребительном отряде было от 25 до 110 человек. Их ядро составляли бойцы и командиры отделов НКВД. На истребительные батальоны возлагалась охрана местных аэродромов, мостов, тоннелей, перевалов через горные хребты, а также водоисточников и складов. Начиная с осени 1941 г. из состава истребительных батальонов ЧАО на фронт стали группами уходить добровольцы, главным образом кавалеристы. Добровольцев из ЧАО направляли в основном на пополнение гвардейских кавалерийских корпусов, 4-го гвардейского добровольческого корпуса кубанских казаков, Орджоникидзевской (Ставропольской) добровольческой дивизии, 343-й стрелковой дивизии, 8-го гвардейского кавалерийского полка [3, с. 232]. Одновременно повсеместно открывались пункты всеобщего военного обучения, и с октября 1941 г. в области на этих пунктах числилось 2577 человек. Сдавались нормы ПВХО (противовоздушной и противохимической обороны), открывались школы младших авиаспециалистов, краткосрочные курсы военных медсестер и санитарок на базе медицинского училища.
Отдельно следует сказать и о том, что за первые два месяца войны в ЧАО было подготовлено 250 медсестер и более 200 сандружинниц [4, с. 14]. Основное же население и школьники были заняты на сооружении оборонительного рубежа. Так же оперативно, как проблемы мобилизации, обороны и военного обучения, решались в ЧАО и вопросы перестройки хозяйственной деятельности на военный лад.
Практические меры по переводу народного хозяйства области на нужды фронта были разработаны Черкесским областным комитетом партии. Были определены важнейшие задачи военно-организаторской, хозяйственной и идеологической работы партийных организаций, их внимание сосредотачивалось на оказании всесторонней помощи фронту. На выпуск военной продукции были переведены почти все предприятия Черкессии.
На территории области к концу 1940 г. действовало 39 промышленных предприятий, из них 8 союзного подчинения. Крупнейшим из них был завод «Молот», изготовлявший в то время весы (до 10 тысяч штук в год), но с июня 1941 г. он стал производить детали артиллерийско-минометного вооружения, мины, гранаты, бутылки с горючей смесью, продукцию для авиационной промышленности, снарядные ящики [6].
Значительное место в общем объеме промышленной продукции Ставропольского края, в состав которого входила Черкесская автономная область, занимали: Черкесский хлебокомбинат, государственная механизированная мельница, мясокомбинат, три маслобойно-сыроваренных завода. В условиях ускоренного развития военно-экономической базы правительство приняло ряд мер, направленных на полную перестройку работы легкой промышленности. В валовой продукции легкой промышленности резко возрос удельный вес вещевого довольствия для армии.
На предприятиях легкой и деревообрабатывающей промышленности ЧАО освоили производство гимнастерок, ватных фуфаек, валенок, утепленных брюк, а также оснащения для гужевого транспорта и бричек.
Для удовлетворения нужд фронта многие предприятия местной промышленности и промкооперации Черкессии с первых дней войны стали осваивать производство новых видов продукции, расширять всякого рода промыслы. В артелях создавались десятки всевозможных производств по выделке кожи, изготовления стройматериалов, бочкотары [7].
ПО сложившейся тогда в СССР практике, в Черкессии вместо ушедших на фронт молодых мужчин рабочие места заняли старики, пожилые женщины, подростки и дети. Казалось бы, здесь нет ничего необычного, поскольку это было нормой для всей страны. Однако следует вспомнить, что ЧАО была населена народами, которые к тому времени пока не расстались со своими патриархально-семейными традициями, не позволявшими заниматься тяжелым трудом не только женщинам, но и старикам, и детям. И ломка этих традиций из-за войны произошла не постепенно, а внезапно и радикально. Известно, что изменения в привычном укладе жизни обычно проходят весьма болезненно, а ломка исторически сложившихся традиций воспринимается как посягательство на национальную культуру. Однако с первых же дней войны народы ЧАО восприняли эти радикальные перемены с пониманием и без сопротивления. Впервые в истории женщины-горянки встали у станков, освоили работу на сельхозмашинах, сели за руль автомобилей. «Война с пережитками» (так в довоенной прессе называлась борьба с национальными культурными традициями) закончилась победой не столько социалистического образа жизни, сколько реального патриотизма и любви к Отечеству [4].
На VIII пленуме Черкесского обкома партии (18 ноября 1941 г.) было отмечено, что «...в суровые и грозные дни Великой Отечественной войны трудящиеся области самоотверженно трудятся на производстве, в колхозах и совхозах, отвечают новыми стахановскими делами, производственным подъемом, отдают все свои силы фронту. Чернацпромсоюз в срок выполняет свое задание. На спецстройки вместо 32 человек постоянно выходят 169 человек из города и 31 из села, а всего работает 200 человек. Подвод дали 54, а задание - 16; созданы мастерские по ремонту обуви в 32 точках, вместо 300 тук кож дали 4100 штук; валенок дали 1600 пар, полушубков 500. Железнодорожная станция Баталпашинск в дни Великой Отечественной войны улучшила свою работу и добилась выполнения производственной программы за 11месяцев на 114%» [10, л. 95].
Со значительным превышением плановых норм работали все сельскохозяйственные и промышленные предприятия, а надомницы-вязальщицы сдавали сотни пар носков, варежек и перчаток для бойцов Красной Армии. На фронт отправлялись бурки, ватные стёганки, полушубки и другие тёплые вещи.
В конце июля-начале августа 1942 г. началась оккупация Германией Северного Кавказа. Целью вермахта здесь было уничтожение большевизма и формирование новой структуры власти. В контексте нашей статьи любопытен следующий факт: при
планировании оккупационных мероприятий и создании административного аппарата управления на юге СССР большое внимание фашистское руководство уделяло национальному вопросу. С учетом специфики многонационального региона провозглашалась такая политика, которая как бы соответствовала интересам народов юга СССР. В указаниях подчеркивалось, что Кавказ с учетом его многонациональности, является специфической областью, которая требует в отличие от других регионов особой сдержанности в стиле управления. Поэтому подавляющее большинство штата сотрудников оккупационных подразделений составляло местное население. Это были непримиримые противники советской власти и просто те, кому требовалось прокормить семью. Но иллюзия «самоуправления» бесследно разрушалась при столкновении со строгим контролем со стороны оккупантов, особенно в репрессивных мерах.
11 августа 1942 г. ценой больших потерь гитлеровцам удалось захватить и территорию ЧАО. Пять с половиной месяцев здесь длился беспрецедентный по жестокости режим: в первую очередь физически уничтожались эвакуированные в прежние годы жители других регионов, особенно евреи. Некоторых местные жители спасали, выдавая за членов своих семей и тем самым подвергая жизнь свою и своей семьи опасности. По неполным данным, за короткий срок гитлеровцами было замучено и расстреляно более 500 человек [4].
Пять с половиной месяцев - срок, казалось бы, не долгий, но этого хватило, чтобы полностью разрушить как городскую, так и сельскую инфраструктуру области. Общая сумма ущерба, нанесенного оккупацией народному хозяйству и личной собственности граждан области, исчислялась в сумме, превышающей 3 млрд. рублей [5, с. 113]. При оккупации уничтожались не только промышленные предприятия, но и учреждения культуры: помещения клубов и библиотек. Были уничтожены экспонаты и имущество музея. Очень быстро оказалось, что фашисты считают кавказские народы нецивилизованными туземцами. В первую очередь они стремились уничтожить национальные культуры. Советское же руководство впоследствии посчитало, что именно с восстановления культурной инфраструктуры следует начать возрождение экономики освобожденных от оккупации территорий. Поэтому уже в мае 1943 г. во всех районах области заработали кинопередвижки и кинозалы, которых до войны было 62287 [11, л. св. 6, л. 69], т.е., почти в каждом ауле и в городе. А в сентябре этого же года провели и смотр художественной самодеятельности [1]. В ноябре в Черкесске заработал и музей [2].
После освобождения жители ЧАО продолжили наращивать темпы выработки промышленной и сельхозпродукции для армии. Неизменной осталась и традиционная взаимопомощь не только между районами, но и между маленькой областью и страной. Правительство СССР поддерживало инвалидов, семьи фронтовиков, а жители ЧАО, вернувшись к традиции гостеприимства, принимали у себя эвакуированных детей и раненых.
Таким образом, патриотизм и верность гражданскому долгу народов ЧАО проявились в реальных испытаниях в годы Великой Отечественной войны, показали, что народы Северного Кавказа были и остались россиянами. В эти трудные годы народы Северного Кавказа были и остались россиянами, что, по мнению автора, подтверждается историей Черкесской Автономной области, ставшей затем Карачаево-Черкесской Республикой Российской Федерации.
Список литературы
1. Красная Черкессия. 21 мая 1943 г.; Красная Черкессия. 11 июля 1943 г.
2. Красная Черкессия. 9 ноября 1943 г
3. Карачаево-Черкесия в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.): Материалы областной научно-практической конференции 1977 г. Черкесск, 1982.
4. Карданов З.К. Карачаево-Черкесия за 40 лет Советской власти. Черкесск, 1957.
5. Народы Карачаево-Черкесии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Сб. документов и материалов. Черкесск,1990.
6. Очерки истории Карачаево-Черкесии. Черкесск,1972. Т. 2.
7. Ставропольский край в истории СССР. Ставрополь 1975.
8. Центр документации общественных движений и партий Карачаево-Черкесской республики. Ф.45. Оп. 1. Д.107.
9. Центр документации общественных движений и партий Карачаево-Черкесской республики. Ф.1. Оп.1. Д. 41.
10. Центр документации общественных движений и партий Карачаево-Черкесской республики. Ф.1. Оп.1. Д.115.
11. Республиканское государственное бюджетное учреждение «Государственный архив Карачаево-Черкесской Республики» (РГБУ ГА КЧР). ФР-15. Д. 95.
References
1. Krasnaja Cherkessija. 21 maja 1943; Krasnaja Cherkessija. 11 ijulja 1943.
2. Krasnaja Cherkessija. 9 nojabrja 1943.
3. Karachaevo-Cherkesija v gody Velikoj Otechestvennoj vojny (1941-1945): Materialy ob-lastnoj nauchno-prakticheskoj konferencii 1977. Cherkessk, 1982.
4. Kardanov Z.K. Karachaevo-Cherkesija za 40 let Sovetskoj vlasti. Cherkessk, 1957.
5. Narody Karachaevo-Cherkesii v gody Velikoj Otechestvennoj vojny 1941-1945. Sb. dokumentov i materialov. Cherkessk, 1990.
6. Ocherki istorii Karachaevo-Cherkesii. Cherkessk, 1972. Vol. 2.
7. Stavropol'skij kraj v istorii SSSR Stavropol' 1975.
8. Centr dokumentacii obshhestvennyh dvizhenij i partij Karachaevo-Cherkesskoj respu-bliki. F.45. Op. 1. D.107.
9. Centr dokumentacii obshhestvennyh dvizhenij i partij Karachaevo-Cherkesskoj respubliki . F.1. Op.1. D. 41.
10. Centr dokumentacii obshhestvennyh dvizhenij i partij Karachaevo-Cherkesskoj respu-bliki. F.1. Op.1. D.115.
11. Respublikanskoe gosudarstvennoe bjudzhetnoe uchrezhdenie "Gosudarstvennyj arhiv Karachaevo-Cherkesskoj Respubliki" (RGBU GA KChR). FR-15. D. 95.
