CC BY
71
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 7 (261). История. Вып. 49. С. 26-30.
А. П. Абрамовский
ЧЕЛЯБИНСКИЙ ВОЕННО-РЕВОЛЮЦИОННЫЙ КОМИТЕТ В ИСТОРИИ РЕАЛИЗАЦИИ ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ (1917-1918 ГОДЫ)
Статья посвящена реализации мероприятий продовольственной политики в период установления советской власти на Южном Урале. Рассматривается деятельность Челябинского военно-революционного комитета и других местных советских органов по осуществлению продовольственной монополии, организации товарообмена, борьбе с мешочничеством и спекуляцией, даётся оценка социально-экономической ситуации в регионе и эффективности советских продовольственных мероприятий.
Ключевые слова: Южный Урал, продовольственная монополия, мешочничество, Челябинский военно-революционный комитет, Наркомпрод.
Продовольственный вопрос, как составная часть аграрной программы, приобрёл большое политическое и экономическое значение для Республики Советов. Основу государственной продовольственной политики составляла хлебная монополия, введенная еще Временным правительством 25 марта 1917 г. и воспринятая от «буржуазии» новой властью. Председатель Совета народных комиссаров В. И. Ленин предлагал начинать ее с запрещения всякой частной торговли продуктами продовольствия, со сдачи всех их излишков государству по твердым ценам, с подвозом их из мест избытка в места недостатка. «Когда народ голодает, когда безработица распространяется все более грозно,
- каждый, кто укрывает лишний пуд хлеба, каждый, кто лишает государство пуда топлива, является величайшим преступником»,
- указывал глава правительства в статье «О голоде»1.
Положение с продовольствием было угрожающим, в первую очередь необходим был хлеб, как основной продукт питания. Хлеб в стране был, но он находился в закромах так называемых кулаков и зажиточного крестьянства. Продовольственный кризис охватил почти все российские губернии, в том числе и южно-уральские, Оренбургскую и Уфимскую, расположенные, как это ни парадоксально, в богатых хлебных районах. Все меры, применявшиеся местными органами власти по отношению к крестьянству для сдачи хлеба государству по твёрдым ценам, никакого воздействия не имели. Волостные продовольственные комитеты были бессильны заставить сельских производителей сда-
вать хлеб. Необходимо было принятие срочных экстраординарных мер.
Однако органами советской власти, как в центре, так и на местах, продовольственный вопрос не был разрешён сразу и в полном объёме. Во-первых, потому, что кулацко-за-житочные слои деревни, как основные производители товарного хлеба и в то же время
- враждебные намечавшимся советским преобразованиям, прятали хлеб, выжидая дальнейшего повышения на него цен, надеясь голодом и спекуляцией задушить молодую рабоче-крестьянскую власть. Во-вторых, сказывалось почти полное отсутствие у Советской республики достаточных запасов промышленных товаров для обмена на хлеб, так как демилитаризация производства требовала определённого времени и необходимых финансовых средств. В-третьих, отсутствие опытных работников продовольственного аппарата, преданных советской власти, его неналаженность и засорённость контрреволюционными элементами, занимавшимися саботажем и казнокрадством.
В статье «Как организовать соревнование?», написанной в декабре 1917 г., председатель Совнаркома В. И. Ленин отмечал, что хлеба в России достаточно, но необходимо правильно его распределить, а для этого должен быть установлен всенародный контроль за богатыми, кулаками, тунеядцами и хулиганами, саботировавшими исполнение декретов и распоряжений советской власти. «Богатые и жулики, это - две стороны одной медали, это - два главные разряды паразитов, вскормленных капитализмом, это - два врага социализма, - определял глава правительства
основных субъектов, враждебных пролетарскому государству, - этих врагов надо взять под особый надзор всего населения, с ними надо расправляться, при малейшем нарушении ими правил и законов социалистического общества, беспощадно. Всякая слабость, всякие колебания, всякое сентиментальничанье в этом отношении было бы величайшим преступлением перед социализмом»2.
По подсчётам Народного комиссариата продовольствия к весне 1918 г. только в Западной Сибири и Казахстане было учтено хлебных излишков до 130 млн пудов3. Этим хлебом можно было прокормить практически одну треть голодающих в стране. Немалые запасы его имелись и на Урале. По далеко неполным данным имелся большой избыток хлеба в четырёх уральских губерниях: Вятской - 5 млн пудов, Уфимской - не менее 40 млн пудов. Только на железнодорожных станциях двух уездных городов Оренбургской губернии - Челябинска и Троицка - находилось свыше 2 млн пудов хлеба и более 300 вагонов других видов продовольствия3.
Однако эти запасы, а также имевшиеся в крестьянских хозяйствах излишки, не всегда доходили до голодающего населения напрямую. Стихия спекуляции хлебом захлестнула все губернии Урала. Под давлением кулачества и владельцев коммерческих учреждений, постоянно угрожавших срывом торговли продовольствием, советы крестьянских депутатов принимали решения, отменявшие твёрдые цены на хлеб. Положение осложнялось и тем, что во многих крупных селениях крестьяне заявляли, что «никакие силы, ни земные, ни небесные, не заставят отдавать государству хлеб по твёрдой цене». Более того, вооружённым отрядам, направляемым советской властью для учёта хлебных излишков и их реквизиции, они готовились оказать «достойное сопротивление». На этом фоне кулаки, как основные поставщики хлеба, взвинтили на него спекулятивные цены. В Челябинском уезде они были подняты до 17, в Екатеринбургском Пермской губернии до 26-28, а в Златоустовском Уфимской губернии - до 30-35 р. за пуд4. Твёрдая же, государственная цена одного пуда хлеба в тот период была значительно ниже и составляла
5 р. 32 коп.5
На конференции фабрично-заводских комитетов Челябинского района, проходившей 10-11 января 1918 г., было принято решение
о создании во всех торговых учреждениях города и уезда контрольных комиссий. В их компетенцию вошло установление цен на прибывавшие из центра и других регионов товары, согласно расценкам, выработанным продовольственными органами. Более того, 22 января 1918 г. общее собрание комитетов служащих торговых, кредитных и кооперативных учреждений выработало инструкцию для этих комиссий и избрало дополнительно к ним «летучую комиссию» для осуществления оперативного и мобильного контроля за мелкими участковыми торговыми рынками6.
Челябинский военно-революционный комитет постепенно усиливал контрольно-надзорное давление. Особым его распоряжением всем торговым фирмам и мелким торговцам отпускались промышленные и продовольственные товары из складов только по предъявлению особых талонов, выдаваемых Центральным советом фабрично-заводских комитетов7. Следующим шагом стабилизации продовольственного положения в Челябинске явилось введение карточной системы на хлеб8. Мера эта была вынужденная. На Уральском областном продовольственном съезде, состоявшимся в феврале 1918 г., отмечалось, что в крупных промышленных районах рабочим выдавалось только по 5 фунтов муки в месяц. Поэтому для того, чтобы как-то прокормить семью, к муке примешивали совсем не продовольственные ингредиенты -мох и толченую кору. Негативным следствием этого явилось то, то часть рабочих была вынуждена оставлять место работы в поисках лучших условий жизни, уезжая в другие уезды и губернии. Этот процесс, в свою очередь, приводил к тому, что на большинстве промышленных предприятий производительность труда резко падала, а часть мелких заводов и мастерских были остановлены9.
В январе 1918 г. Ш-й Всероссийский съезд советов законодательно подтвердил, что «торговля хлебом», как внутренняя, так и внешняя, является государственной монополией. Однако руководители советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов и политических партий большевиков и левых эсеров на местах не проявили должной последовательности в борьбе за проведение ее в жизнь. Крестьяне, имевшие излишки хлеба, упорно не хотели его продавать за деньги, на которые нечего было купить. Малочисленные вооруженные дружины, прикомандированные
к волостным советам, реальных результатов не давали вследствие яростного сопротивления кулачества. Весной 1918 г. Народным комиссариатом продовольствия было одобрено Положение о заградительных реквизиционных отрядах10. Оно было разработано 21 декабря 1917 г. продовольственным комитетом Уфимского губернского совета рабочих и солдатских депутатов11.
Его нормы основывались на практике деятельности данных правоохранительных структур в Башкирии. Почин в их создании был сделан Белебеевским советом рабочих и солдатских депутатов, при котором была сформирована военно-реквизиционная комиссия как главный уездный орган борьбы за осуществление хлебной монополии. В села и деревни направлялись вооруженные отряды во главе с представителями продовольственного комитета, которые мобилизовали беднейшее крестьянство на борьбу с кулаками и торговцами, занимавшимися сокрытием хлеба и его спекуляцией. Беднейшее крестьянство организовало боевые дружины и содействовало работе реквизиционных отрядов12.
Опыт белебеевских крестьян уже в конце декабря 1917 г. получил одобрение советов всех уровней, от сельских до губернских, и даже Совета народных комиссаров. Реквизиционные отряды, созданные на всей территории Урала, успешно боролись против так называемого мешочничества, несанкционированной формы снабжения населения путем частного вывоза хлеба и других продовольственных продуктов из сельскохозяйственных районов в период голода, обусловленного Первой мировой войной и экономическим кризисом.
Мешочники вывозили хлеб по железным дорогам, тем самым нарушая планомерную работу транспорта. Уже в ноябре 1917 г. десятки тысяч мешочников курсировали по Южному Уралу, хлебородным уездам Оренбургской и Уфимской губерний. Несмотря на запреты и угрозы судебной ответственности местных органов власти на вывоз хлеба и отправку продовольственных посылок в другие районы России, они устремлялись в ближние и дальние села и деревни. Закупив хлеб по низким ценам или обменяв на предметы первой необходимости, они доставляли его в чемоданах, узлах, корзинах прямо потребителю. В ноябре 1917 г. на пяти железнодорожных станциях Челябинского уезда скопилось до 15 тысяч мешочников. Их нашествие из
потребляемых губерний привело к резкому сокращению заготовок хлеба и к невыполнению плановых заданий в производящих территориях. В Челябинском уезде из 12 млн пудов запланированных к сдаче или изъятию хлебных излишек к середине декабря 1917 г. уездной продовольственной управой было заготовлено только чуть больше 2 млн пудов13. Основной причиной этого являлся несанкционированный вывоз хлеба. Так, например, в январе 1918 г. только из Челябинского и Троицкого уездов было нелегально транспортировано более 2,5 млн пудов ржи и пшеницы14.
По Самаро-Златоустовской железной дороге ежедневно проходило 30-40 вагонов с мукой, закупленной мешочниками в Челябинском, Троицком, Верхнеуральском и Златоустовском уездах. Именно на этой транспортной магистрали, а также на Сибирской железной дороге, пролегавших через территорию Челябинского уезда, были созданы реквизиционные отряды. Руководителями этих «антимешочнических» формирований являлись энергичные молодые бойцы, как правило, отслужившие в армии и участвовавшие в боевых действиях в годы Первой мировой войны. На участке Полетаево-Миасс работу возглавил А. П. Воробьев, Челябинск-Полетаево - А. И. Чикишев, Челябинск-Шу-миха - Г. И. Чикишев, Шумиха-Макушино -Н. Н. Горохов и другие.
Реквизиционные отряды, заблокировав железнодорожные станции и проселочные дороги, резко сократили неорганизованный вывоз хлеба из южно-уральских сел. Безвозмездная конфискация закупленных продуктов нередко вызывала вооруженное сопротивление со стороны мешочников. Перевозчики хлеба действовали дерзко и жестоко, брали приступом поезда для отъезда в свои губернии, сметая с пути вооруженных «заградителей». Те, в свою очередь, ужесточили борьбу с мешочничеством и нередко применяли оружие, в результате чего имелись жертвы с обеих сторон. На железнодорожной станции Челябинск 11 января 1918 г. произошло крупное вооруженное столкновение заградительного отряда и красногвардейцев с толпой мешочников, насчитывавшей свыше 600 человек. Количество пострадавших в ходе перестрелки оставалось неизвестным, но хлеб, который попытались вывезти за пределы Челябинского уезда, был реквизирован в пользу Советской республики15.
Перекрыв железнодорожные станции и проселочные дороги, реквизиционные отряды резко сократили неорганизованный вывоз хлеба из уральских губерний. Более успешно стала осуществляться закупка хлебных излишков и доставка их на ближайшие ссыпные пункты, создавшиеся советами крестьянских депутатов. Во всех случаях отказа от добровольной продажи хлеба излишний запас конфисковался, а на виновников налагался денежный штраф до 5 тыс. р. Кулачество и зажиточное крестьянство, у которых хлеб находился еще в «кладях», обязаны были немедленно его обмолотить и «доставить в ссыпные пункты по санному пути».
По сообщениям центрального журнала «Продовольственное дело», в январе 1918 г. в Советской России у мешочников на железных дорогах было реквизировано продовольственных грузов на сумму 2 млн, в апреле -на 25 млн, в мае - на 30 млн р. Председатель Совнаркома В. И. Ленин в статье «Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата», ссылаясь на данные центрального статистического управления, признавал: «Приблизительно половину хлеба городам дает ком-прод, другую половину - мешочники... При этом за хлеб, доставленный государством, рабочий платит в десять раз меньше, чем мешочники. Спекулятивная цена хлеба вдесятеро выше государственной цены»16.
Главе советского правительства просто некуда было деваться. Потому что фактический вклад мешочников в спасение голодавшего населения страны был значительнее государственного: ими было доставлено до потребителя 68,4 млн пудов хлеба, в то время как Наркомпродом - 53 млн пудов (-22,5 %). Мешочничество являлось серьезной составляющей экономики страны: функции обеспечения населения основным продуктом - хлебом. На Южном Урале мешочничество, несмотря на жестокие, репрессивные меры со стороны органов советской власти, успешно проявляло себя до начала Гражданской войны.
С февраля 1918 г. решением Народного комиссариата продовольствия был разрешён организованный товарообмен. В распоряжение местных органов советской власти направлялись маршрутные поезда с предметами первой необходимости, изыскиваемые на складах промышленных предприятий: мануфактура (ткани), обувь, соль, мыло, спички и др. Кроме того, советы рабочих, солдатских
и крестьянских депутатов самостоятельно на средства, получаемые как от центральных органов власти, так и контрибуций, накладываемых на буржуазные элементы, закупали мануфактуру и обменивали её на хлеб. В этом отношении характерен пример Челябинского военно-революционного комитета, командировавшего комиссара продовольствия Д. Х. Гольмана в Петроград за финансовой помощью. В Народном комиссариате финансов он получил 7 млн р., в Иваново-Вознесенске удалось закупить 30 вагонов мануфактуры, которая была обменена на хлеб для крестьян Челябинского уезда17.
Вполне естественно, такая практика решения продовольственного вопроса имела место и в других южно-уральских территориях. В соседнем с Челябинском Златоустовском уезде Уфимской губернии, например, было обменено на хлеб 5 вагонов мануфактуры, 5 вагонов соли, 15 тыс. фунтов чая и 986 пудов сахара18.
Невозможно установить точное число людей, принявших участие в борьбе за хлеб, но определённо можно сказать, что благодаря их самоотверженной работе уже весной 1918 г. удалось в большей мере преодолеть смертельную опасность голодной гибели миллионов людей молодой Советской республики.
Примечания
1 Ленин, В. И. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 363.
2 Там же. Т. 35. С. 201.
3 Баевский, Д. А. Рабочий класс в первые годы Советской власти (1917-1921 гг.) М., 1974.С. 103.
4 ОГАЧО. Ф. П-596. Оп. 1. Д. 326. Л. 85; Подготовка и проведение Великой Октябрьской социалистической революции в Башкирии : сб. док. Уфа, 1957. С. 403.
5 Нар. свобода. 1917. 25 нояб.; Народовластие. 1917. Нояб.; Изв. обл. и Екатеринбург. Советов рабочих, крестьян. и солдат. депутатов. 1918. 27 февр.
6 Изв. Челяб. Воен.-революц. комитета. 1918.
13 янв.
7 Там же. 1918. 28 янв.
7 Изв. Челяб. Совета рабочих, солдат. и крестьян. депутатов. 1918.31 янв.
8 ОГАЧО. Ф. 1253. Оп. 1. Д. 84. Л. 5.
9 Изв. Урал. обл. и Екатеринбург. Советов рабочих, солдат. и крестьян. депутатов. 1918. 27 февр.
10 С февраля 1918 г. Народным комиссаром продовольствия являлся А. Д. Цюрупа, ранее занимавший аналогичную должность (председателя губернского продовольственного комитета) в Башкирии. Поэтому, вполне естественно, в основу центрального документа были положены нормы, апробированные им самим в регионе.
11 Подготовка и проведение Великой Октябрьской социалистической революции в Башкирии (февраль 1917 года - июнь 1918 года) : сб. док. и материалов. Уфа, 1957. С. 407.
12 ОГАЧО. Ф. 1253. Оп. 1. Д. 85. Л. 23-а.
13 Союз. мысль. 1917. 20 дек.
14 Изв. Челяб. Воен.-революц. комитета. 1918. 24 янв.
15 Изв. Челяб. Воен.-революц. комитета. 1918.
14 янв.
16 Ленин, В. И. Полн. собр. соч. Т. 39. С. 275276.
17 Нар. свобода. 1917. 25 нояб.
18 Рабочий класс Урала в годы войны и революций. В документах и материалах / под ред. А. П. Таняева. Свердловск, 1927. Т. III. С. 131.
