CC BY
497
ЧЕЛОВЕК В СИСТЕМЕ ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА КАК ОСНОВЫ ГЛОБАЛИЗИРУЮЩЕГОСЯ МИРА
Московский
государственный
e-mail:
1} Московский государственный
технический
университет
гражданской авиации
С. И. Некрасов 11 З. В. Макатов 21
При изучении процесса информатизации и глобализации необходимо, прежде всего, выделить её духовно-нравственное человеческое измерение и оценить то влияние, которое она оказывает на самого человека, его сознание, систему ценностей и поведение. Антигуманный вариант реализации информационно-глобальных преобразований деформирует духовно-нравственную сферу человеческого бытия, разрушает самобытность и уникальность, превращает его в безликого человека «одного дня», свободного от каких-либо «корней», отчужденного и потерянного, с искажённым представлением о добре и зле. Но с другой стороны, в ин-формационно-глобализирующемся мире наряду с соперничеством, культивируется сотрудничество, которое позволяет полностью использовать коллективный человеческий потенциал, ставит перед собой задачу -«помочь слабому», «отстоять» слабого, а не вытеснить его, сохраняет человеческое достоинство и возвышает человека.
технический
университет
Ключевые слова: Информационное общество, глобализация, компьютерный человек, нравственность, сознание, отчуждение, культура, цивилизация.
гражданской авиации
Информационно-коммуникационные инновации, характерные для сегодняшнего общества, существенно и качественно изменяют современный мир и самого человека. Ослабление роли географических пространств и ограничений, которые налагаются ими, существенно детерминированы развитием и внедрением информационно-коммуникационных инноваций в жизнедеятельность общества. Новые подходы к рассмотрению мира как единой целостной системы определяются трансформацией систем связи, цифровых технологий в единую мировую систему коммуникаций. В результате такого теоретического осмысления возрастающего единства мира явилась концепция глобализации.
Информационная революция на пороге III тысячелетия привнесла огромный пласт новых знаний, которые существенно расширили границы нашего познания и меняют социальный облик человечества.
Г. Киссинджер, описывая состояние международной системы, в период становления информационного общества, считал, что никогда ранее составные части мирового порядка, их способность взаимодействовать и цели не изменялись так быстро, так глубоко и так глобально. Современные достижения в области развития информационных и коммуникационных технологий способствуют формированию совершенно новых экономических, социальных и культурных отношений в жизни людей, которые описываются единым понятием «глобальное информационное общество.
Само понятие «информационное общество» появилось в начале 6о-х годов XX века. Практически одновременно исследователи динамики развития наукоемких производств в США и Японии Ф. Махлуп и Е. Масуда обращают внимание на влияние информационных процессов на общественные явления. В работе «Производство и применение знания в США» американский экономист Ф. Махлупом употребил термин «информационное общество» - понятие это заменило до этого используемый термин «постиндустриальное общество». Ф. Махлуп был одним из первых, кто исследовал информационный сектор экономики на примере США. В современной философии и других социальных науках понятие «информационное общество» быстро развивается в качестве концепции нового социального порядка, существенно отличающегося по своим характеристикам от предыдущего. Первоначально утверждается понятие «посткапиталистического» - «постиндустриального общества», в границах которого в отраслях экономики начинает преобладать производство и распространение знания, и, соответственно, появляется новая отрасль - информационная экономика. Быстрое развитие последней обусловливает ее контроль за сферой бизнеса и государства. Выделяются организационные основы этого
контроля, в применении к социальной структуре означающие возникновение класса ме-ритократии. Производство информации и коммуникация становятся централизованным процессом. В конечном счёте основным ресурсом нового постиндустриального порядка определяют информацию. Одна из наиболее интересных и разработанных философских концепций информационного общества принадлежит известному японскому ученому Е. Масуде, стремящемуся осмыслить грядущую эволюцию социума. Основные принципы композиции грядущего общества, представленной в его книге «Информационное общество как постиндустриальное общество», следующие: основой нового общества будет являться компьютерная технология, с её фундаментальной функцией замещать либо усиливать умственный труд человека; информационная революция будет быстро превращаться в новую производительную силу и сделает возможным массовое производство когнитивной, систематизированной информации, технологии и знания; потенциальным рынком станет «граница познанного», возрастет возможность решения проблем и развитие сотрудничества; ведущей отраслью экономики станет интеллектуальное производство, продукция которого будет аккумулироваться, а аккумулированная информация станет распространяться через синергетическое производство и долевое использование. В новом информационном обществе основным субъектом социальной активности станет «свободное общество», а политической системой будет являться «демократия участия»; основной целью в новом обществе будет реализация «ценности времени». Е. Масуда предлагает новую, целостную и привлекательную своей гуманностью утопию XXI в., им самим названную «Компьютопией», которая заключает в себе параметры: преследование и реализация ценностей времени; свобода решения и равенство возможностей; расцвет различных свободных сообществ; синергетическая взаимосвязь в обществе; функциональные объединения, свободные от сверхуправляющей власти. Новое общество потенциально будет обладать возможностью достигнуть идеальной формы общественных отношений, поскольку будет функционировать на основе синергетической рациональности, которая и заменит принцип свободной конкуренции индустриального общества.
В это же время Маршал Маклюэн говорит о том, что технологические, экономические и политические силы начинают превращать мир в единую «мировую деревню». Основания его выводов заключались в том, что электронные средства связи и сокращение расстояния, транспортные средства уже настолько хорошо связали нас, что люди во всём мире находятся в таких тесных контактах друг с другом, какие прежде были возможны только между односельчанами. Он считает, что глобальные перемены стали настолько всеобщими и всепроникающими, что мы являемся свидетелями созидания новой глобальной культуры, в развитии которой на всей Земле человечество начинает формировать одинаковые ценности и устремления, которые в качестве основы имеют одинаковый опыт.
В девяностые годы XX столетия теоретические концепции приводят к формированию конкретных социально-политических программам, нацеленных на реализацию идеи «информационного общества». С 1994 г. страны-члены ЕЭС договариваются о переходе к такому информационному обществу, о чём говорит принятый Европейской комиссией в 1995 г. «Форум информационного, общества», на котором центральное место занимал вопрос о становлении информационного общества и роли средств массовой коммуникации в нём. Основными задачами и целями форума были сформулированы следующие проблемы:
1) выяснение природы социальных и виртуальных ценностей в «виртуальном сообществе»;
2) определение влияния информационных технологий на государство, культуру, образование, искусство, религию и другие социальные институты;
3) выделение специфики виртуальной реальности, формируемой Интернетом, и её влияние на мир.
Следующий, 1996 г. ознаменовался подготовкой и принятием Европейской комиссией документа «Работа и жизнь в информационном обществе». Здесь основное внимание уделялось следующим проблемам:
а) влиянию информационных технологий на развитие человека и общества,
б) связям между региональными и национальными школами в ЕС,
в) распространению европейских образовательных методик с использованием сети.
В результате получало рельефное очертание представление об информационном обществе как состоянии развития общественных и производительных отношений, с помощью которых основная часть валового продукта производится на основе создания и продажи наукоемких технологий, информационных продуктов (результатов интеллектуального труда граждан), отмечается, что общество можно считать информационным, если:
1) любой индивид в любой точке страны и в любое время может на основе автоматизированного доступа и систем связи получить любую необходимую информацию;
2) в обществе производится, функционирует и доступна современная информационная технология;
3) имеются развитые инфраструктуры, обеспечивающие создание необходимых национальных информационных ресурсов;
4) происходит процесс ускоренной автоматизации и роботизации всех сфер производства и управления;
5) в структуре занятости преобладают специалисты, связанные со сферой информационной деятельности и услуг.
Таким образом, под информационным обществом понимается социально-техноло-гическая характеристика состояния общества в отдельно взятых странах, отражающая результат процесса информатизации. В перспективе всё более полной и всесторонней информатизации предполагается появление в XXI веке информатизационной цивилизации в глобальном масштабе.
По мнению Э. Тоффлера, общество которое придёт на смену индустриальному, сложившемуся в развитых странах, будет иметь принципиально иной характер. «Это в одно и то же время и в высшей степени технически развитая, и антииндустриальная цивилизация ... она несет с собой новый кодекс поведения и выводит нас за пределы концентрации энергии, денежных средств и власти»1.
Новый этап теоретического осмысления концепции информационного общества можно выделить в работах представителей французской социологической школы, в частности, в работах С. Нора, А. Минка, М. Постера. Появление этой концепции связано с явлением глобальной информатизации, что не могло не затронуть многие аспекты жизни стран Запада, вступивших на информационный путь развития. Представители этой школы утверждают, что информационная революция, охватывая все сферы социальной деятельности человека, дает возможность каждому осознать коллективные ограничения, приводит к появлению общества совершенного планирования, где центр получает от каждой подсистемы достоверную информацию о локальных предпочтениях, в соответствии с которыми разрабатывается общая программа действий. Формируется единое информационное единство всей человеческой цивилизации, где реализован свободный доступ каждого человека ко всем информационным ресурсам. Превалирующими становятся гуманистические принципы управления обществом, основанные на прозрачности власти, всеобщем доступе к информации, демократичности принятия общественных решений. Сущность информации - коммуникационная, базовая концепция нового информационного общества - социально-культурная. При этом наблюдаются и негативные тенденции: излишнее («зомбирующее») влияние на общество средств массовой информации (особенно рекламы); нежелательное вмешательство в частную жизнь людей и организаций на базе информационных технологий (например, так называемое «хакерство» через Интернет); сложность адаптации к среде информационного общества; опасность разрыва между «информационной элитой» (людьми, занимающимися разработкой информационных технологий) и простыми потребителями. Французская социальная школа впервые обратилась к интерпретации проблем культуры в постиндустриальном обществе в отличие от концепции Д. Белла, делающей упор на экономические вопросы. В его в теории технологического развития рассматриваются три стадии общественного развития: 1) аграрное общество; 2) индустриальное общество; з) постиндустриальное или информационное общество. Такая стадийность основана на таком уровне технологии производства и оказания услуг, который определяет эффективность производства, собственно быт и стиль жизни общества. Любое современное общество живет за счёт социально-
1 Баталов Э.Л. О книге Э. Тоффлера «Третья волна» // США - экономика, политика, идеология. 1982, №7. С.85.
инновационного контроля над изменениями, и пытается предвидеть будущее, осуществляя планирование. Здесь любопытен исторический подход, который определяет сущность нового общества через изменения, происходящие в обществе настоящем, что выделяет и подчеркивает именно те признаки, которые будут отличать «послереволюционное» общество от современного.
Современные средства связи технологизируют интеллектуальную деятельность. Возникает система пантехнологического свойства,- в условиях этой системы технологи-зация интеллектуальной деятельности меняет культуру в целом; информационные системы превратились в основу всех современных технологий. Информационные системы обрели статус интеллектуального инструмента решения технологических, юридических, теоретических задач; пантехнология превратилась в технологическую базу информационной цивилизации. То, что информационная сфера начинает иметь возрастающее значение мы находим в теориях «knowledgeable society» (Р. Лейна), «knowledge-value society» (Т. Сакайи), «программируемого общества» (А. Турена), в которых каждый индивид ставится в зависимость от неизвестного программиста. Человек становится запрограммированным во всех сферах с помощью современных технологий. Мы смело можем говорить о том, что единство информационных процессов предполагает единство всего мира. Постиндустриальное общество, считает А. Турен, это то общество, в котором все элементы экономической системы обращаются действиями общества само на себя. Эти действия не всегда принимают форму сознательной воли, воплощенной в личности или даже группе людей. Поэтому такое общество должно называться программируемым обществом, ибо обозначает его способность создавать модели управления производством, организацией, распределением и потреблением, поэтому оно появляется на операциональном уровне не в результате естественных законов или специфических культурных характеристик, а скорее как результат производства, благодаря действию общества само на себя, его собственным системам социального действия. Этот термин представляет собой усиленный вариант «информационного общества». Данную концепцию можно определить как третий этап теоретического осмысления проблемы информационного общества. В пространстве knowledge -based society научное знание превратилось в ценнейшую форму информации, само общество изменило свою технологическую основу под влиянием научного знания. Традиционное материальное производство, не ориентированное на новейшие научные и технологические знания, обнаружило не конкурентоспособность. Сами же информационные технологии как базисные технологии информационного общества являются технологиями, обладающими рядом функций: социогенной, культурогенной, гносеогенной. Что касается гносеогенной функции информационных технологий, ее статус и значимость в условиях информационного общества, реализующего программы «интеллектуальных компьютеров», в том, что совокупность информационных сетей позволяет осуществлять операции, обеспечивающие прирост новых знаний. Общество знания (Knowledge-based society) в концептуальной интерпретации может быть представлено как общество, обладающее рядом признаков:
1) свободный автоматизированный доступ к любой информации и знаниям, необходимым для жизнедеятельности и решения личных и социально значимых задач;
2) доступность (индивиду, группе, организации) современных информационных технологий;
3) существование развитых инфраструктур, обеспечивающих создание национальных информационных ресурсов. Общество, относящееся к разряду информационных, само является производителем необходимых информационных ресурсов, в том числе научных. В полном смысле информационным обществом может быть названо лишь то общество, которое не только обладает высоким уровнем информационных технологий и в силу этого конкурентоспособно на мировом информационном рынке, которое не только насыщено компьютерами во всех сферах (быт, производство, управление), но которое само производит необходимую информацию;
4) ускоренная автоматизация и роботизация сфер производства и управления;
5) радикальная трансформация социальных структур, вызывающая рост объема сферы информационной деятельности и услуг. Причём осуществляется рост числа работающих в сфере информационной деятельности: он должен создавать не менее 50% общего числа занятых.
Таким образом, можно репрезентировать эволюцию концепций информационного общества от идей постиндустриализма (Д. Белла, О. Тоффлера, А. Турена и др.), акцентирующих внимание на экономическом анализе нового общества, через традиции французской критической социологии, рассматривающих технологические и социальные аспекты информационного общества до современных исследований общества знания (Knowledge-based Society), приобретающих социально-философскую направленность.
Появление компьютера и соединение его с телекоммуникационными сетями резко меняет всю модель цивилизационного развития. Это является основой информационной революции, которая по значимости и влиянию находится в одном ряду с агрокультурной и промышленной революциями. Информационная революция приводит к резкому возрастанию интенсивности протекания всех процессов, происходящих в современном мире. Глобальное информационное пространство становится необходимым фундаментом и условием движения капитала, людей и новых технологий. Поэтому общественное и индивидуальное бытие приобретает новое измерение. Общество, которое обладает новой информационной технологией, становится иным, нежели общество, которое не обладает таковой.
Современный мир, в котором мы живем, кардинально отличается от прежних форм общественного бытия, характерных как для традиционной, так и для индустриальной эпох. За время жизни современного поколения произошли изменения, которые сделали иными весь ход социального времени, привычных действий, отношений, череду образов и событий. Эти изменения коснулись самой организации физического пространства бытия и антропологических оснований поведения многих людей.
Развитие системы дорог и судоходства привело в своё время к становлению мирового торгового рынка. Появление радио, телефона и других средств коммуникации в первой половине XX в. сделало возможным развитие транснациональной индустриальной экономики и индустриального общества. Залогом успешного развития современной экономики и общества стали телекоммуникации.
Складывающаяся цивилизация является постиндустриальной. При ней общество, оставаясь техногенным и технотронным, всё более становится информационным, а информация служит важнейшим условием интенсификации общественного производства и повышения его эффективности.
Появление информационного общества как новой формы социальной организации является закономерным результатом развития и становления новых информационных технологий, обновленной коммуникации, инновационных отраслей экономики и нормоценностной регуляции общественных отношений, новых форм быта, труда и отдыха, все более связанных с растущей интеллектуализацией производства и общества в целом.
М.Д. Рашкофф подчёркивает, что «Прошли те времена, когда социальный статус человека измерялся расстоянием, которое он должен был пройти, чтобы увидеть дым соседского бивачного костра. Единственная среда, в которой наша цивилизация ещё может расширяться, наш единственный настоящий фронтир — это эфир, иными словами, медиа. Непрерывно расширяющиеся медиа стали настоящей средой обитания — пространством, таким же реальным и, по всей видимости, незамкнутым, каким был земной шар пятьсот лет назад. Это новое пространство называется ионосферой»2.
Специалисты активно изучают проблемы, связанные с процессами информатизации и компьютеризации общества, формированием его телекоммуникационной инфраструктуры. В центре внимания оказываются вопросы адаптации общества к новым условиям, динамики социальной структуры, характера мобильности, стратификации, трансформации систем производства и потребления, организационных реформ и изменений образования, инноваций в социализации и ресоциализации личности, преобразований в системе социального контроля и мониторинга, трансформации культурных феноменов, находящихся под влиянием информатизации. Значительное место занимают проблемы информационной безопасности, интеллектуальной собственности, а также виртуализации современной жизни.
2 Рашкофф, Д. Медиавирус. Как поп-культура тайно воздействует на наше сознание / Д. Рашкофф. М.: Ультра. Культура, 2003. С. 5-6.
Глобальный по существу процесс информатизации регулируется и самоорганизуется на всех нижестоящих уровнях: национальном, региональном, локальном. Региональный аспект информатизации общества может выражаться в соответствии с тенденцией местной информатизации к более масштабным национальным и глобальным критериям. Интенсивный процесс технологических изменений в производственной сфере общества связан с проблемой адаптации людей к новым условиям жизнедеятельности. Он обусловлен проблемами смены мировоззренческих представлений и установок, занятости населения, развития демократии и равенства, увеличением сложности и высокой стоимостью современных технологий, разрывом между «компьютеризированной» молодежью и пожилым поколением, некомпетентным и несведущим в технических новшествах, и т. д.
Информатизация социума привносит новые векторы общественного развития, изменяет ход социального времени, его интенсивность, плотность, характер и структуру. Одновременно происходит изменение строения социального пространства, которое перестает быть прерывистым, обретает характер дискретности. В нём осуществляются процессы изменения статусной структуры общественного бытия.
Информатизация производит коренные изменения в образовательной деятельности, предъявляя к ее содержанию и форме новые требования. Всякая профессиональная подготовка дополняется знанием компьютерных технологий, обязательностью владения ими и их применением для самых различных целей.
Таким образом, в современном обществе воспроизводится новая логика социальной жизни, которая конституируется по законам и формам не существовавших ранее моделей общественных отношений, в рамках которых изменяется роль всех ресурсов развития. На первое место выдвигаются интеллектуальные ресурсы, оттесняя и снижая роль природных и иных ресурсов в структуре развития. Однако подобное снижение не беспредельно, а всегда ограничено некоторыми параметрами возможного соотношения.
Всякие изменения подобного масштаба были бы невозможны, если бы не изменялся антропологический фактор общественного бытия. Человек компьютерной эпохи -это специалист, не только владеющий персональным компьютером и активно использующий коммуникации информационного общества, но и реализующий свою собственную активность, профессиональную функциональность на языке и в духе компьютерных технологий; Наконец, организационный потенциал общества коренным образом изменяет конфигурацию, всё более выстраивая способ самоопределяющихся компактных и динамических общественных структур.
Развитие и совершенствование информационной деятельности - это ответная реакция общества на потребность в разделении научного труда в условиях «информационного кризиса» и роста потерь информационных ресурсов, это путь повышения эффективности научных и других социальных коммуникаций. Данная деятельность выполняет функции обращения научной продукции в обществе, она способствует ускорению продвижения научных результатов в самой науке (от разработок к производству) в сферы образования и управления,
Технологическим базисом информационного общества являются высокие технологии. Все они характеризуются большой капиталоемкостью и наукоемкостью. При этом ключевая роль принадлежит собственности на результаты интеллектуальной деятельности.
Развернутый, интенсивный процесс технологических изменений влияет на адаптацию людей к новым условиям жизнедеятельности, которая выражается не только в умении ориентироваться в информационном пространстве, но и в профессиональной самореализации и компетентности, социальной востребованности и занятости. Не менее важной является и проблема становления гражданского общества, связанная с вопросами демократии и равенства, функционированием рынка товаров и услуг (в том числе образовательных), характеризующихся увеличением сложности технических систем и их стоимости, с формированием элит и совершенствованием коммуникационного пространства социума.
Что же определяет новое открытое информационное общество? Доминирующие функции и процессы в обществе, в условиях информационной эры, все больше оказываются организованными по принципу сетей. По мнению ряда исследователей (М. Кастельс, М. Делягин, А. Давыдов и др.), происходит становление «общества сетевых структур».
По нашему мнению, «общество сетевых структур» - это макроструктурирование мирового порядка, которое происходит под действием таких факторов, как развитие глобальных средств массовой информации, транснациональных корпораций, глобальной сети Интернет. Сетевые структуры отличает гибкость, значительная неподконтрольность и непубличность действий, игнорирование традиционных институтов власти. Они способны неограниченно расширятся путем включения «новых узлов», если те, в свою очередь, готовы к коммуникации, к использованию различных информационных кодов (например, ценности). Сети как «институты» способствуют развитию целого ряда областей: сферы экономики, труда, политики, образования и др.
К сетям подсоединены «рубильники», которые позволяют переключаться с одной сети на другую (например, когда речь идёт о переходе под контроль финансовых структур той или иной империи средств информации, влияющих на политические процессы). Они выступают в качестве орудий осуществления власти. Кто управляет таким «рубильником», тот и обладает властью.
Понятие «власть» уже не поддаётся определению в традиционном смысле. Власть возвышается над законом. Фактически мы сталкиваемся с новым типом мирового управления - обезличенной транснациональной системой, которая состоит из многочисленных транснациональных корпораций, над многообразием которых восседает безликий обобщенный капиталист, сотканный из финансовых потоков, управляемых электронными сетями». Таким образом, глобальные монополии «делят и переделывают мир по-своему», что приводит к фрагментации деятельности - новому мировому разделению труда. Каждая страна, таким образом, находится в своей «технологической нише», от которой зависит степень её влиятельности (в экономическом и политическом смысле).
Как отмечает М.Г. Делягин, - «влиять на сознание оказалось значительно более эффективно, (в том числе, в узко коммерческом смысле слова), чем на традиционные материалы»3. Влияние, формирование индивидуального или массового сознания означает, по сути, внедрение в него определенного стандарта, образа, системы (технологического принципа): стандарта поведения, образа мышления, системы ценностей -определённого культурного кода. Умело разработанный стандарт всегда наделен мотивирующими свойствами, привлекательным имиджем, смыслом. Его внедрение эффективно и состоялось тогда, когда человек позиционирует и идентифицирует себя как личность, как член общества с тем или иным стандартом поведения. Культура глубже, фундаментальней, нежели, допустим, политика или экономика. «Исторически сложившиеся культуры национальных и социальных общностей, - пишет Г.Г. Дилигенский, - представляют собой главный источник, из которого личность черпает жизненные смыслы, образующее основу ее самосознания, выстраивающие иерархию ее ценностей и норм, духовное содержание ее бытия. Человеку, утратившему свои культурные корни, грозит психологическая дезориентация, утрата внутренних правил, регулирующих и упорядочивающих его стремления и цели, ... массовая культура приобретает во всем мире гомогенный характер...»4. Поэтому преобразование культуры (образа мышления, поведенческого стандарта, системы ценностей) в свою очередь дает фундаментальные, глубокие и практически необратимые результаты, поскольку преобразуется и формируется само сознание.
М. Кастельс справедливо утверждает, что институты и организации гражданского общества, которые строились вокруг демократического государства, вокруг социального контракта между капиталом и трудом, превратились в пустые скорлупки. В связи с открывающимися возможностями человек сети имеет больше возможности стать частью глобализирующегося мира, соотносить себя с глобальными трансформациями, получать информацию о том, что происходит в мире, устанавливать необходимые для работы и жизни контакты с любым другим человеком сети, независимо от того, в какой стране мира он живёт. Следовательно, человек в таком обществе по своим возможностям и характеру мышления, а возможно и мировоззрения, отличается от человека, не являющегося частью сети. Несмотря на то, что современные технические средства, достижения меди-
3 См.: Делягин М.Г. Практика глобализации: игры и правила новой эпохи. М: ИНФРА-М, 2000. С. 103.
4 Дилигенский Г.Г. Глобализация в человеческом измерении // Мировая экономика и международные отношения. 2002, № 7. С. 7.
цины на их основе, методы генной инженерии, способны избавить от болезней, уже проявились и всё больше набирают силу негативные тенденции информационного общества:
1) неадекватность адаптации человека к такому обществу;
2) возможность разрыва между «информационной элитой» и простыми потребителями;
3) подавляющее влияние на человека средств массовой информации (особенно рекламы);
4) вмешательство на базе информационных технологий в частную жизнь людей и организаций.
Под средством массовой коммуникации понимается некоторое сообщение, применение которого означает выявление собственно информационного аспекта управленческого воздействия непосредственно самих средств массовой информации как таковых. Человек стал жить в знаково-символическом мире, который во многом определяет его поведение. Создаётся ситуация, когда не только он сам создаёт знаки и символы, но и в некотором смысле знаки и символы формируют его. Такой процесс приводит к смешению реального и виртуального, действительного и вымышленного. Всё это предполагает, что посредством общения формируется сама среда общения, которая оказывает формирующее воздействие на людей, т.е. формирует нас, таким образом, что мы, в свою очередь, сами формируем её, оставаясь в пределах, задаваемых ею.
Нельзя не согласиться с убеждениями некоторых исследователей, которые утверждают, что создание «единого экономического и информационного пространства», «открытого общества», «мирового рынка», все это эвфемизмы, дымовая завеса. «На самом деле речь идет о построении всемирного государства с единым правительством и единой армией, общими для всех финансами, законами и культурой».
Так, мы сталкиваемся с процессом преобразования «культуры субъекта».
Под «культурой субъекта» мы понимаем единую целостность, в которую входят образ мышления, менталитет, ценностные ориентиры, духовно-нравственные принципы, поведенческие и деятельностные установки, генетический потенциал человека:
- создание искусственной языковой среды (осмысление роли интегрирующего фактора языка глобализации);
- формирование социально-психологической модели выбора профессии;
- формирование структуры потребностей человека через создание имиджа;
- контроль над популяцией человечества путем генетических манипуляций, под лозунгом улучшения наследственности;
- контроль в сферах принятия решений, индивидуального мышления под лозунгом «гарантии личной защищенности и безопасности».
Создание искусственной языковой среды (осмысление роли интегрирующего фактора языка глобализации). Язык - хранилище накапливаемого исторического и познавательного опыта народа, его традиций, ценностей, его связанных между собой образов прошлого, настоящего, будущего. Язык является не только хранилищем своего собственного культурного кода, но и посредством носителей языка - проводником «чужих» культурных кодов. Экономические, политические, духовно-культурные, идеологические тенденции мирового развития (особенно в процессе нарастающей глобализации) усиливают взаимопроникновение, замену или поглощение одного культурного кода другим. В этой связи интегрирующий фактор языка в процессе глобализации претендует на доминирующую роль, выполняя свою историческую миссию по формированию глобальной культуры. Поэтому по отношению к национально обусловленным факторам и функциям языка, таким как фактор этнической идентичности, фактор единения народа, носителя этнокультурных норм, фактор социализации личности и, наконец, способа существования этноса или конкретного человека, интегрирующий фактор становится «надфактором», целью которого в идеальном смысле является - вобрать в язык глобализации все достояния наций, а в исторической перспективе - объединить человечество.
Важно отметить, что жизнеспособность этноса, народа, страны, «здоровье» нации, её воспитательные идеалы, духовно-нравственный, морально-этический облик общества, его достоинство и самоуважение зависят от моральной и психологической устойчивости к интегрирующему фактору.
Что касается «угрозы для малых народов», то, как полагает Д. Уволен, возглавляющий Фонд защиты подвергающихся опасности языков (Endangered Language Fund), наибольшую угрозу малым языкам представляет не «международный язык», а региональные языки, которые, скорее всего, могут заменить национальным меньшинствам их родные языки. Всё это говорит о том, что сохранение языкового многообразия мира может быть достигнуто не запретительными мерами, противодействующими экспансии английского языка, а изменением дискриминационной по отношению к языкам национальных меньшинств политикой5.
На всем протяжении истории происходило взаимодействие, взаимопроникновение, взаимообогащение культур. Однако не происходило унификации. Сегодня как никогда культуры взаимозависимы. И как ни странно именно в условиях глобализации культура при равносильном взаимодействии с другими культурами должна обогащаться. Как справедливо утверждает Марио Варгас Льоса, «голословные высказывания против глобализации и в пользу культурной идентичности свидетельствуют о приверженности статической концепции культуры, не имеющей исторической основы».
Сегодня в условиях глобализации унификация ценностей, формирование общего стандарта поведения имеют место быть, однако унификация происходит помимо экспансии английского языка. Она отвечает реалиям нашего времени, результатам исторического развития. Унификация сопровождается и подкрепляется «экстраполяцией либерально-демократических ценностей на все регионы без исключения. Это значит, что политические, экономические, правовые и т.д. системы всех стран мира становятся идентичными, и взаимозависимость стран достигает небывалых масштабов. До сих пор народы и культуры никогда не были так зависимы друг от друга. Проблемы, возникающие в любой точке мира, моментально отражаются на остальном мире. Процесс глобализации и гомогенизации приводит к созданию единого мирового сообщества, в котором формируются единые нормы, институты и культурные ценности». Однако и экстраполяция либерально-демократических ценностей не является причиной, движущей силой процесса унификации.
Глобализация исторически объективно проистекает из разносторонней деятельности множества людей, которые преследуют свои личные и групповые интересы. И непосредственным стимулом является технико-технологическое объединение народных хозяйств разных стран в единое мировое хозяйство человечества. В этом смысле, унификация обусловлена, прежде всего, технологической гомогенизацией: технологической эволюцией, эволюцией труда, унификацией производимых благ, модернизацией, диктующей определенный универсальный образ жизни, который исключает иные формы бытия человека и который «распределяет время препровождения человека» в этой жизни. Происходит гонка потребления материальных благ, которые имеют свойство обновляться до бесконечности и обладают сиюминутной доступностью.
Мир «сжимается». Время ускоряется, «многие обычаи, церемонии, ритуалы, формы поведения, которые в прошлом придавали человечеству его фольклорное и этнографическое разнообразие, постепенно исчезают, на первый план выходят потребительский, инстинктивный образ жизни, функциональность взаимоотношений. В этом смысле культурная самобытность, если можно так сказать, засыпает. В этой связи унификация не может быть обусловлена экономической, политической, правовой гомогенизацией, поскольку распространение правовых и иных норм не усваивается не эволюционировавшими в технологическом смысле обществами. Эти нормы наталкиваются на сопротивление самобытности, на привычный образ жизни, ценности того или иного народа.
Таким образом, язык глобализации - это отнюдь не английский или какой-либо другой язык. Как средство международного общения, английский язык является лишь «проводником» «языка» общечеловеческого развития, прогресса, преимущественно технологического. «Язык глобализации», посредством своего «проводника» (точнее их прочный и долговременный «союз») обладает интегрирующей функцией, вбирает в себя все достижения наций, унифицирует их в некую модель, через которую меняется образ жизни, поведение, утрачиваются обычаи, а вместе с ними засыпают целые народы.
5 Харчевка А.С. Глобализация культуры: Мифы и реальность // www.bsuir.unibel.bv/rn/l2 100229 1 48745. doc.
Каждый человек открывает окно в окружающий мир с помощью средств массовой информации, включающих телевидение, радио и прессу, которые во многом формируют его взгляды. Любые события, любой деятель существуют лишь постольку, поскольку они представлены в средствах массовой информации. которые дают оперативную информацию о том, что произошло в любом уголке земного шара. Развитие средств сообщения и взрыв массовой информации во многом удовлетворяют познавательные притязания человека, но, с другой стороны, отчуждают его от мира природы, животных других людей, да и от самого себя.
Человек живёт в мощном информационном поле, затрагивающем все стороны его жизни. Он всё чаще познаёт естественную среду и социальное окружение не посредством живого включения в окружающий мир, активного контакта с ним, а благодаря вторичному общению с журналами и телевидением, интернетом. Отсюда познавательный процесс часто оказывается плоскостным, схематизированным, выполненным с помощью посторонней, часто узко направленной позиции. Средства массовой информации, увеличивающие доступ к информации, одновременно направляют получаемые знания в определённые идеологизированные действия. Идеологические фильтры с помощью радио, телевидения и т.д. не допускают вмешательства самой аудитории; если вы начинаете бурно реагировать на услышанное или увиденное, то вы рискуете упустить часть того, что видите или слышите. Пассивность - это логика данной технологии. Чтобы с вами говорили, вы должны молчать. Средства массовой информации развивают идею развоплощённого зрителя, пассивного очевидца, усиливает модели молчания людей, которые формировались в театрах, концертных залах прошлого века.
М. Кастельс характеризует новую структуру общества, как информационный капитализм, который был бы невозможен без современных информационных технологий. Ядром этого информационного капитализма выступает новый человек, который усвоил его правила, символы, язык, умеет обращаться с новыми технологиями. Такой человек выступает носителем новой информационной культуры, как основы постиндустриальной, информационной цивилизации. Л.В. Скворцов называет этого человека компьютерным. В результате возникает глубинная связь между глобализацией, информатизацией общества и представлениями человека о себе и мире. Однако, информатизация общества неоднозначна как для общества, так и для самого человека. Она порождает новые социальные проблемы.
Во-первых, образовывается разрыв между странами информационно-технологически развитыми и отстающими в этом отношении, что в свою очередь приводит к нарастанию напряжённости в мире в силу информационно-идеологического давления.
Во-вторых, под влиянием новых технологий растут темпы социальных и экономических трансформаций. Таким образом, формируется новая глобальная информационная среда, которая порождает новые сложные проблемы.
Информационные технологии определяют уровень развития не только производительных сил общества, но и самого человека. «Информационный человек» - это не любой человек, работающий на компьютере, включая Интернет, а человек, включённый в компьютер, который не представляет, что он вынужден обслуживать информационные потоки в ущерб собственному развитию как полноценной личности. Человек в системе информационного общества строит свои отношения с миром и другими людьми через компьютерное опосредование, утрачивая потребность, а затем и способность к непосредственным контактам.
Э. Фромм отмечал, что сами по себе достижения науки и техники - не хороши и не плохи, всё зависит от их применения. «Компьютеры должны стать функциональной частью жизненно ориентированной социальной системы, а не раковой опухолью, начинающей разрушать систему и, в конце концов, убивающей её. Машины или компьютеры должны стать средствами для осуществления целей, установленных разумом и волей человека.»6. В самом деле, получение и усвоение информации являются важными средствами развития личности. Новые способы обработки и передачи информации с помощью компьютеров - колоссальное достижение человеческого разума. Но и это достижение, подобно многим другим, неоднозначно: оно может послужить совершенствованию лич-
6 Фромм Э. Революция надежды / / Фромм Э. Психоанализ и этика. Спб.: Ювента, 2004. С. 292.
ности и посодействовать упрочению гуманизма, а может укрепить отчуждающую тенденцию, подчинив человека новой социальной силе.
В новом мире, пронизанном информационными потоками, меняется статус таких фундаментальных свойств социального и индивидуального бытия, как пространство и время. По мнению М. Кастельса, новая коммуникационная система радикально трансформирует пространство и время, фундаментальные измерения человеческой жизни. Человек все ещё не живёт полноценной жизнью, а лишь существует: его «человеческое качество» совершенно не развито, творческие силы подавлены, в результате чего даже его дальнейшее физическое существование может оказаться под вопросом, поскольку его недальновидная, своекорыстная, утилитарная деятельность в окружающем его мире ведет к таким негативным последствиям, которые подтачивают и разрушают основы человеческой жизни в планетарном масштабе. Любое достижение науки и техники может быть использовано как с пользой для человека, так и во вред ему. Глобальные катастрофы неизбежно возникают там, где сообщество людей не берёт на себя ответственность за их предотвращение.
Современное социокультурное поле социума и личности оказалось в условиях развития информационных и телекоммуникационных технологий наиболее восприимчивым к изменениям. Это объяснимо с приспособлением индивидуального сознания к результатам технологической революции. Компьютерные, телекоммуникационные технологии, делая более доступным для человека блага цивилизации, нивелируют его мнимую свободу тем, все больше превращаются в инструмент информационной, политической, духовной экспансии. Человек в информационном обществе становится одним из программно-аппаратных средств киберпространства, воздействующих на его подсознание, внутреннее пространство личности, что дает широкие возможности для целенаправленного манипулирования. Сеть может рассматриваться как активный психоделик, способный перекоммутировать массовое сознание. Особой формой сетевой несвободы как структурной, так и электронной, представляет развитие информационных метатехнологий, делающих пользователя зависимым от разработчика (владельца); сетевой компьютер, электронный рынок, электронные деньги, глобальные системы связи, находятся в одних руках и позволяющие контролировать сообщения; корпоративные системы управления, ориентированные на систему ценностей страны разработчика технологии (в основном СМИ) рефлективного управления и формирования массового сознания, вплоть до информационной войны. Таким образом, важнейшей составляющей глобализации, на современном этапе, является использование инновационных информационных технологий, в частности электронной сети, в развитии и функционировании. Поэтому глобализацию общества следует также рассматривать как процесс, который развивается также за счёт, изменения информационных технологий. Явление информационного общества отражает объективную тенденцию нового витка эволюции цивилизации, связанного с появлением новых информационных и телекоммуникационных технологий, новых потребностей и нового образа жизни.
Глобализация ставит каждую страну и каждого человека в новое положение. В условиях глобализации гражданин перестает быть участником исторического процесса и превращается в отстраненного наблюдателя, при этом, однако, возникает иллюзия причастности даже в том случае, когда фиктивность причастности становится очевидной. Человек не узнает себя в них, не может «развернуть» в них свою энергию, стремления, интересы. Благодаря тому, что сегодня пространство и время сжимаются, а границы между странами исчезают, люди вступают в более глубокие, интенсивные и непосредственные связи, чем когда-либо. Но мало кто задумывается над тем, что новая связь «дальних означает ослабление ближних связей, отчужденность от туземной среды. Растущая отстраненность глобализирующихся групп от национальной среды, их государственная не-подотчетность, поляризация глобального мира меньшинства и жизненного мира большинства представляет собой вызов, на который пока что нет ответа»7.
Отмечая, что радикальные изменения в информации и коммуникации ведут к ослаблению взаимной отчужденности между людьми, Я.А. Слинин пишет: «Ослабление
7 Панарин А. Глобализация как вызов жизненному миру. За Хайдеггера. Сумерки глобализации.: Настольная книга антиглобалиста. М.: Ермак, 2004. С. 123.
отчужденности между народами создаёт предпосылки для возникновения в недалеком будущем единого глобального общества с единой экономикой и единой культурой». И далее: «Одной из наиболее ярких и впечатляющих особенностей нового общества является то, что на первом этапе его существования в нем не станет национальных государств, а затем понемногу постепенно исчезнут и сами нации»8.
В целом очевидны проблемы, которые встают перед современной цивилизацией, в связи с переходом на информационный путь развития.
Научно-техническая рациональность и манипулирование слились в новую форму социального управления. Информационное общество формирует индивидуальные влечения, потребности и устремления в предварительно заданном, нужном направлении. Сначала личность, семья, нация, государство, культура - все это разъединяется, измельчается, в безликую, пресную кашицу, между жерновами финансовой зависимости, демагогии, политтехнологии и программирования сознания. Затем полученное втискивается в прокрустово ложе «общечеловеческих», «гуманистических» стандартов. И, наконец, загоняется в заранее подготовленную, изолированную, информационно-виртуализиро-ванную ячейку. Люди вступают в эту стадию уже как подготовленные сосуды долгой закалки, и решающее различие заключается в стирании контраста между данными и возможностями, удовлетворяемыми и неудовлетворяемыми потребностями. Выравнивание классовых различий - идеологическая функция средств массовой коммуникации.
Человек теряет точку опоры. Конкретное «Я» приобретает тенденцию к абстрактности и растворяемости во всеобщем «Я». Возрастает беспомощность и обостряется бессмысленность существования индивида. Совокупные общественные отношения не порождают главную ценность - человека и не ставят его целью. Мы приходим к выводу о том, что условиях глобализации наблюдается дезориентация человека, не способного найти своё место в изменяющейся природной и социальной действительности. Его беспомощность перед лицом им же самим созданных сил, которые вышли из-под рационального контроля и оказывают существенное влияние на формирование ценностных ориентации личности, не совпадающих с ее внутренними устремлениями и желаниями.
Для того чтобы стать свободным, общество должно, прежде всего, создать богатства ещё до того, как оно станет способным распределить их в соответствии со свободно развивающимися потребностями индивида; оно должно сделать рабов способными учиться, видеть и думать, прежде чем, они поймут, что происходит и что они сами могут сделать для того, чтобы изменить это. Их необходимо принудить к тому, чтобы стать свободными и увидеть вещи такими, как они есть, а иногда такими, как они должны видеться, им нужно показать «дорогу добра», которую они ищут.
В постиндустриальном обществе человек приобрел такие материальные и культурные блага, каких он не знал никогда раньше. Сила человеческого интеллекта овеществилась новейшей технике и технологии, которые превратили человека в раба техносферы и ее заложника. Стремление человека укрепить свою безопасность обернулось уничтожением человечества. Всеобщее избирательное право, политические права и свободы не приблизили человека к истокам и глубинному смыслу политики, а скорее превратили его в орудие политики. Г. Маркузе писал, что возможность делать или не делать, наслаждаться или разрушать, иметь или отбросить становится или не становится потребностью в зависимости от того, является или не является она желательной и необходимой для господствующих общественных институтов и интересов. Все системы власти традиционно строились на человеческих достижениях, которые сложны, что не могут быть сформулированы в терминах технических систем: это смысл жизни человека, это ценности человека, и это цель его жизни. С одной стороны, как только человек лишается этих своих высших достижений, он, по сути, утрачивает сознание.
Это серьезно - он перестаёт владеть своим собственным произвольным поведением. С другой стороны, люди, лишенные смысла, ценностей и целей перестают быть объектами власти и выходят из повиновения. Изначально казалось, что глобализация предоставила элите неограниченные возможности для манипулирования сознанием, состоянием и поведением масс людей, но в реальности массы ощутили в глобализации воз-
8 Слинин Я. Л. Наука,культура и будущее общество. Отчуждение человека в перспективе глобализации мира. Спб.: Петрополис, 2001. С.94.
можности для невиданного ранее неповиновения власти. Глобализация позволяет использовать свои инструменты не только тем, кто их реально создал и содержит, но и тем, кто понимает, как они функционируют. Все правомочия в глобализированном пространстве протекает из власти, заданы властью и ей же ограничены. Человек, существующий в её пространстве, неизбежно подчиняется норме, заданной самой властью. Человек предстаёт как объект регулирования, которому придаётся заранее заданное социально необходимое, желаемое состояние, определяемое нормой, подавляя при этом всякую творческую, духовную активность человеческого сознания. Человек вступает в мир, где, кажется, не осталось ничего прямо и непосредственно данного, наличного, несомненного - он не знает, ни кто он есть, ни каково его место в мире. В результате, как и в случае наркотиков, человек разрушается как личность.
В период сложных преобразований общества духовные потребности смещаются на второй план, и как отмечает Г. Маркузе, активно продолжает формироваться модель одномерного мышления, поведения, существования. «Одномерный человек» - это, по Г. Маркузе, человек поглощенный потребительской ориентацией, витальными потребностями. Формирование «одномерного человека» происходит через технократический образ мышления. В основании общества сегодня лежит определенный исторический технологический проект или технологическая рациональность, которая оказывает репрессивное воздействие на нравственные, эстетические, познавательные и другие ориентации человека9. Катастрофичность ситуации развития общества заключается еще в том, что человек становится зависимым от благ и удобств, которые несет с собой развитие техники.
Мы можем различать истинные и ложные потребности. «Ложными» являются те, которые навязываются индивиду особыми социальными интересами в процессе его подавления. Их утоление может приносить значительное удовлетворение индивиду, но это не то счастье, которое следует оберегать и защищать. В результате этого - эйфория в условиях несчастья. Большинство преобладающих потребностей (расслабляться, развлекаться, потреблять и вести себя в соответствии с рекламными образцами, любить и ненавидеть то, что любят и ненавидят другие) принадлежат к этой категории ложных потребностей. Такие потребности имеют общественные содержания и функции и определяются внешними силами, контроль над которыми недоступен индивиду.
В современном обществе одномерное мышление систематически насаждается изготовителями «политики» и «наместниками» в сфере массовой информации. Аппарат производства и производимые им товары и услуги «продают» или навязывают социальные систему как целое. Транспортные средства и средства массовой коммуникации, предметы домашнего обихода, пища и одежда, неисчерпаемый выбор развлечений и информационная индустрия несут с собой предписываемые отношения и привычки, устойчивые интеллектуальные и эмоциональные реакции, которые привязывают потребителей, доставляя им тем самым большее или меньшее удовольствие, к производителям и через этих последних - к целому. Товары заполняют рынки, формируют массовое потребление, закрепляют стандарты. Товары обладают внушающей и манипулирующей силой; они распространяют ложное сознание, снабженное иммунитетом против собственной ложности. И по мере того, как они становятся доступными для новых социальных классов, то воздействие на сознание, которое они несут с собой, перестает быть просто рекламой; оно становится образом жизни. Это не плохой образ жизни - гораздо лучше прежнего, но именно поэтому он препятствует качественным переменам. Как следствие, возникает «модель одномерного мышления и поведения». Изменения во всех наших мыслительных привычках более серьезные: они служат, координированию любых идей и целей с идеями и целями, угодными системе, встраивая их в эту систему и отторгая те из них, которые не поддаются приспособлению к ней. Какие потребности истинны и какие ложны их определение принадлежит самим индивидам. До тех пор, пока они лишены автономии, до тех пор, пока их сознание - объект внушения и манипулирования, их ответ не может считаться принадлежащим им самим. «По этой причине никакая инстанция не полномочна присвоить себе право решать, какие потребности следует развивать и удовлетворять. Чем более рациональным, продуктивным, технически оснащенным и тотальным становится управление обществом, тем труднее представить себе средства и способы,
9 Маркузе Г. Одномерный человек. М.: КЕБЬ-Боок, 1994. С.6.
посредством которых индивиды могли бы сокрушить свое рабство и достичь собственного освобождения»5. Мы вновь сталкиваемся с одним из наиболее раздражающих аспектов развитой цивилизации: рациональным характером его иррациональности, или, другими словами, искаженное отражение действительности. Его продуктивность, его способность совершенствовать и все шире распространять удобства, превращать в потребность неумеренное потребление, конструктивно использовать разрушение, то, в какой степени, цивилизация трансформирует объективный мир в продолжение человеческого сознания и тела, - всё это ставит под сомнение само понятие отчуждения.
Для приведения масс в иррациональное состояние необходимо предварительное разрушение сложившихся норм, стереотипов, взаимосвязей, переход общества, общественного сознания в состояние, далекое от равновесия. Все войны на земле с их огромными финансовыми и человеческими жертвами велись с одной целью - подавить волю противника и навязать свою. В зависимости от волевого потенциала того или иного народа этого можно было достичь разными средствами. В одних случаях достаточно было только угроз, а в других - только война на полное физическое уничтожение могла привести к желанным результатам. Сегодня для этих целей применяются более утонченные методы.
Благодаря информационным технологиям, особенно универсализации общения через Интернет намечается тенденция к выработке единого социально-психологического содержания всемирной истории. Становясь, универсальным современный человек, их участник, обретает универсальную сущность, а вместе с ней и социально-психологи-ческую однородность, выраженную в соответствующем социальном характере. Чем универсальнее сущность человека, тем выше вероятность формирования единого социально-психологического содержания всемирной истории и единого социального характера у всех участников всемирно-исторического процесса. Таким образом, важнейшей социально-психологической тенденцией всемирной истории является, на наш взгляд, тенденция к выработке единого социального характера у всех участников всемирно-исторического процесса.
Оценивая современное состояние общества, Э. Фромм верно подметил, что гуманизм в нём приносится в жертву узко понятой экономической эффективности, т.е. эффективности, определяемой по стоимостным критериям. Упор делается на её повышение, во что бы то ни стало, даже если это идёт вразрез с интересами развития личности. Предпочтение отдаётся средствам достижения более высоких экономических показателей по сравнению с тем, ради чего к ним следует стремиться. Особенно актуально звучит мысль Фромма о возможности использовать компьютеры диаметрально противоположными способами. Идея сходного с человеком компьютера - хороший пример выбора между очеловеченным и бесчеловечным использованием машин. Компьютер может послужить интенсификации жизни во многих отношениях. Но мысль о том, что он заменит человека и жизнь - это выражение сегодняшней патологии. Тем самым Э. Фромм указал на опасность, в полной мере реализуемую ныне.
Специалисты по массовым коммуникациям справедливо подчёркивают, что Интернет - всего лишь средство управления, которое, однако, превратилось в саморазви-вающуюся систему. Сегодня с уверенностью можно утверждать, что машины или компьютеры так и не стали средствами для осуществления разумных целей, вопреки надеждам Э. Фромма. Скорее наоборот, практика свидетельствует, что информационные технологии выходят на первый план, подчиняя себе их носителей и создавая основу для «информационного общества» — общества, обслуживающего информационные потоки, вместо того чтобы поставить их себе на службу.
Если отличительной чертой рыночного характера была пустота, по определению
Э. Фромма, то для «человека информационного» пустота необходима вдвойне. Иначе податливость человека к восприятию информации окажется не беспредельной, что создаст помехи на пути её передачи. Больше того, если в обществе с рыночной ориентацией личные встречи, как отмечал Э. Фромм, всё-таки были неизбежны при всём при том, что люди в системе рыночных отношений представляют собой не личности в полном смысле слова как внутреннюю целостность общественно значимых проявлений, а набор сменяющих друг друга ролей или масок, то отношения, опосредованные компьютером, не требуют даже такого контакта. Каждый час использования Интернета в неделю в среднем сокращает прямые личные контакты на 2,7%.
Новый тип свидетельствует о возможностях дальнейшего развития личности благодаря задействованию не использованных пока коммуникационных способностей человека. Но с другой стороны, он означает новый виток отчуждения человека от себя подобных и, в конечном счете, от самого себя, ибо в «информационном обществе» информационные технологии окажутся посредником не только в отношениях человека с другими людьми, но и в его отношении с самим собой.
По мнению Ф. Фукуямы, мы превратимся в неуязвимых терминаторов из плоти и крови. Правда, неуязвимость всего лишь характеристика и особенность плоти, а не критерий свободы и самостоятельности. Новая тоталитарная система, возьмет под контроль не только социальное поведение человека, но и химический состав крови.
С другой стороны, структурное принуждение и всеобщая стандартизация побуждает людей искать новый образ жизни, там, где они могут компенсировать и оправдать утраченную свободу.
Некоторые компенсируют утраченную свободу сексуальной вседозволенностью. Это справедливо в отношении сексуальных меньшинств, стремящихся воссоздать семью на новой основе. Так с разрушением важнейшей ячейки общества - традиционного института семьи, нарушается последовательность передачи от поколения к поколению высших моральных ценностей, культурных кодов, колеблются основы личной защищенности. Другие записываются в отряды религиозных фундаменталистов, чья деятельность направлена на создание нового социума верующих.
И, наконец, экстремистские группировки, чья свобода компенсируется радикальными методами действия и самоутверждения.
Таким образом, наряду с радикальным индивидуализмом, появляются тенденции сопротивления «самобытности, устремленной в будущее», способной воссоздать нечто подобное новому гражданскому обществу. Все проактивные движения претендуют на некую великую роль. Все они выступают против процессов глобализации, но не за восстановление традиционных гражданских институтов, поскольку они размываются логикой сетевых структур власти и общества в целом. И это размывание ведёт к появлению новой самобытности. Новая самобытность, является носителем определенных символов, имиджей, и борется за своё пространство и за своего потребителя.
Техногенная цивилизация предлагает достаточно шаблонов, при помощи которых люди стараются избегать и не осознавать самих себя, свои поступки. К ним относятся: механизированный, функциональный труд; развлечения: мы дрожим от сладкого ужаса перед экранами ТВ, но реально не испытываем никаких лишений, мы утратили чувство сострадания и солидарности; экстаз коммуникации ради самой коммуникации полностью обесцененной, вне личностной и пустой; удовлетворение от бесконечных покупок; постоянная смена половых партнеров. За всеми этими искусственными шаблонами, которые предлагает цивилизация, скрываются, как их называет Ж. Бодрийяр, «реактивные формы зла», а то есть вполне естественные чувства: ненависти, насилия, жестокости, тяги к убийству.
Еще Ф. Ницше писал, что с развитием общества и научных знаний, возрастает способность человека быть «дрессируемым». В свою очередь М. Бубер указывал, что человек не может совладать с миром, который есть создание его рук.
«Ценности потеряли ценность». Человек неистово доказывает, что чёрное есть белое, что зло есть добро, привыкая обманывать себя, свою совесть. И это настолько впиталось в нашу кровь, что порой кажется, никакой другой интерпретации морали и нравственности никогда и не было. Так, незаметно произошло «обеление зла»10.
Человек потерял в себе порядок, способность распознавать добро, способность «рассуждать», в нем царит хаос. Всё смешалось эгоистической необходимостью и выгодой. Нет больше ни основного правила, - отмечает Ж. Бодрийар, - ни критерия суждения.
Формирующаяся «мировая общественная система», постоянно поддерживая конкуренцию, как единственно возможный вариант прогресса, ведёт игру «в слабых и сильных». Она выгодно для себя определяет, какими качествами должен обладать сильный и в свою очередь, слабый. Таким образом, человек уподобляется животному, неспособному
10 Бодрийар Ж. Прозрачность зла (1990): Пер. с фр. / Л. Любарская, Е. Марковская. М.: Добросвет, 2000. С. 23.
инстинктивно осознать свою роль, своё влияние, нести ответственность. Но, если соперничество, борьба за физическое выживание тех или иных видов животных - это естественно и оправдано законами природы, то соперничество и конкуренция среди людей, принимающие форму морального подавления, а также крайнюю форму физического истребления друг друга, под известным лозунгом «выживает сильнейший», это противоестественно для человеческой духовно-природной сущности.
В информационно-глобализирующемся мире в противовес «соперничеству» выступает «сотрудничество», как структура общественных взаимоотношений. Естественно, оно не может быть абсолютным, но как жизненный принцип, альтернатива лозунгу «выживает сильнейший», альтернатива несправедливой игре в «сильных и слабых», в которой человек теряет свое достоинство. Сотрудничество исключает нездоровую конкуренцию, дикость, варварство, животное инстинктивное поведение, предполагающее такие отношения, при которых усилия соперников не складываются, а вычитаются. Сотрудничество позволяет напротив полностью использовать коллективный человеческий потенциал, ставит перед собой иную задачу - «помочь слабому», «отстоять» слабого, а не вытеснить его, сохраняет человеческое достоинство, возвышает человека.
Ценности «культуры жизни» формируют наше сознание как устойчивое, сопротивляющееся, воспитывают нашу волю и дух. Им и только им можно доверить человека, в смысле его «образования», «делания». Ведь, они удостаивают его, вытесняют пустоту, отчужденность, безнадежность, растрепанность, невежество, ханжество, наполняют смыслом его жизнь. Они ломают общественные стереотип насилия, как самоутверждения, меняют человеческие цели и приоритеты в пользу духовной культурности. «Носитель Культуры, - пишет Н. К. Рерих, - ясно почувствует всю разницу между основами духовной Культурности и наносною материалистической цивилизацией, разберется в случайном переходящем и истинно живущим»11. Нравственный выбор в пользу ценностей «культуры жизни» это всегда испытание и искушение, это выхождение за пределы самого себя, преодоление «уровня психофизически-организмической данности». Нравственность человека на порядок выше нравственности природы и нет ей предела, с точки зрения нравственного совершенствования. Нравственное совершенствование человека, в отличие от «нравственности природы» есть духовно-нравственное совершенствование.
Список литературы
1. Баталов Э.Л. О книге Э. Тоффлера «Третья волна» // США - экономика, политика, идеология. 1982, №7. С. 83-90.
2. Рашкофф, Д. Медиавирус. Как поп-культура тайно воздействует на наше сознание / Д. Рашкофф. М.: Ультра. Культура, 2003. 324 с.
3. Делягин М.Г. Практика глобализации: игры и правила новой эпохи. М: ИНФРА-М, 2000. 344 с.
4. Дилигенский Г.Г. Глобализация в человеческом измерении // Мировая экономика и международные отношения. 2002, № 7. С. 4-15.
5. Харчевка А.С. Глобализация культуры: Мифы и реальность / / www.bsuir.unibel.bv/rn/12 100229 1 48745.doc.
6. Фромм Э. Революция надежды // Фромм Э. Психоанализ и этика. Спб.: Ювента, 2004. 292 с.
7. Панарин А. Глобализация как вызов жизненному миру. За Хайдеггера. Сумерки глобализации: Настольная книга антиглобалиста. М.: Ермак, 2004. 352 с.
8. Слинин ЯЛ. Наука,культура и будущее общество. Отчуждение человека в перспективе глобализации мира. Сб. статей. Выпуск 1 /Под ред. Маркова Б.В., Солонина Ю.И., Парц-вания В.В. Спб.: Петрополис, 2001. -С.87- 99.
9. Маркузе Г. Одномерный человек. М.: ЯЕРЬ-Ьоок, 1994. 336 с.
10. Бодрийар Ж. Прозрачность зла (1990): Пер. с фр./Л.Любарская, Е.Марковская. М.: Добросвет, 2000. 230 с.
11. Рерих Н.К. Культура и цивилизация. М.: Международный Центр Рерихов, 1994. 148 с.
11 Рерих Н.К. Культура и цивилизация. М.: Международный Центр Рерихов, 1994. С. 47.
C.M. HeKpacoB, 3.M. MaKaTOB. HeuoBeK b cucTeMe...
209
HUMAN BEING IN THE SYSTEM OF THE INFORMATION SOCIETY AS A BASIS OF GLOBALIZING WORLD
S. I. Nekrasov 11 Z. V. Makatov 21
1) Moscow state technical university of civil aviation
e-mail:
2) Moscow state technical university of civil aviation
At studying of process of information and globalisation it is necessary to allocate, first of all, its spiritually-moral human measurement and to estimate that influence which it renders on the person, its consciousness, system of values and behaviour. The antihumane variant of realisation of information-global transformations deforms spiritually-moral sphere of human life, destroys originality and uniqueness, transforms it into the faceless person of «one day», free from any «roots», aloof and lost, with the deformed representation about good and harm. But on the other hand, in the information-globalized world along with rivalry, cooperation which allows to use completely collective human potential is cultivated, puts before itself a problem - «to help weak», to «defend» weak, instead of to supersede it, keeps human advantage and ennobles the person.
Key words: Information society, globalisation, the computer person, morals, consciousness, alienation, culture, civilisation.
