CC BY
17Вестник института ИАЭ. 2010. № 1. С. 94-97.
ХРОНИКА
ЧЕЛОВЕК СЛОВА И ДЕЛА
В библейском сказании говорится, что вначале было слово. Это, видимо, вер -но в отношении человека, о котором мы начинаем судить по его словам, а если они правильны, и подкрепляются его делами, то трудно найти равных ему. Сказанное можно отнести и к Магомеду Мамаевичу Джамбулатову, прожившему долголетнюю по современным меркам жизнь в 84 года. Ему дано было много прожить, много сделать, что мало кому отведено. Однако это вовсе не означает, что в жизни ему были открыты все двери. Да и как они могли быть открыты человеку, родившемуся в небольшом предгорном Атлан-ауле, где в 1925 г. революционные преобразования, открывающие молодым все дороги в большую жизнь, только начинались.
Прослеживая сегодня жизненный путь Магомеда Мамаевича от ее истоков и до последнего дня, невольно приходишь к мысли, что она была продумана и спланирована так, чтобы прожить ее с полной отдачей не только для себя, для удовлетворения своих личных интересов, но и с наибольшей пользой для людей, для общества. Может быть, какой-то элемент случайности был в его первоначальном, более или менее самостоятельном выборе, когда он поступил в Буйнакский зооветеринарный техникум.
По окончании техникума в 1943 г. он был направлен на работу в Гунибский район. Молодого специалиста назначили заведовать районной ветеринарной лечебницей, что им было воспринято как большое доверие. Не случайно о Гунибе и
гунибцах у него оставались самые теплые воспоминания, о которых он никогда не забывал рассказывать в беседах с задушевной теплотой.
Начиная свою трудовую деятельность специалистом со средним образованием, Магомед Мамаевич не думал этим ограничивать свой профессио-нальный рост и в 1944 г. поступил в Дагестанский сельскохозяйственный институт. Вместе с тем, пока шла война, он не мог оставаться в стороне от всенародной борьбы с фашизмом. В декабре 1944 г., когда М.М. Джамбулатову только исполнилось девятнадцать лет, он подал заявление о призыве в армию и попал на Белорусский фронт.
После окончания Великой Отечественной войны М.М. Джамбулатов вернулся домой и продолжил учебу в Дагестанском сельскохозяйственном институте, с которым он связал всю свою дальнейшую жизнь. По его окончании в 1950 г. он был оставлен на работе в институте и уже в 1951 г. поступил в аспирантуру при Ленинградском ветеринарном институте. Как сейчас, так и тогда в период прохождения аспирантуры полагалось в течение трех лет не только подготовить, но и защитить кандидатскую диссертацию по избранной теме. Но это мало кому удавалось, особенно по такой специальности, как ветеринария. Магомед Мамаевич досрочно в 1954 г. защитил диссертацию и стал кандидатом наук, которых тогда не только в сельскохозяйственном институте, но и в Дагестане насчитывалось единицы.
Работая в институте, ни в профессиональном ни в научном росте он не перепрыгивал, не перешагивал через ступеньки. Работу в институте Магомед Мамае-вич начинал с должности ассистента, был доцентом, профессором, завкафедрой, деканом, проректором, ректором. По его инициативе Дагестанский сельскохозяйственный институт был преобразован в сельскохозяйственную академию, первым президентом которой он стал. Одно из крупных на юге России высшее сельскохозяйственное учебное заведение, которым более 40 лет руководил Магомед Ма-маевич, подготовило около 25 тыс. специалистов для различных отраслей сельского хозяйства, 200 докторов и кандидатов наук.
Занимаясь в течение многих лет организационной работой, отнимавшей много времени и сил, он не забывал и о своем научном росте. В 1967 г. им была защищена докторская диссертация, он стал членом и членом-корреспондентом целого ряда академий, заслуженным деятелем науки России и Дагестана. Венцом, характеризующим его высочайший авторитет в российской науке по его специальности, стало его избрание членом-корреспондентом Российской академии сельскохозяйственных наук. Избрание в это академическое сообщество происходило при наличии прежде всего признанных научных достижений, без этого даже директора научных учреждений и вузов не могли избираться членами академий.
Здесь уместно отметить, что Магомед Мамаевич сам никогда не подчеркивал, можно сказать, даже стеснялся говорить о своих научных успехах и регалиях. Даже в изданных им книгах о становлении и развитии Дагестанского сельскохозяйственного института он много и подробно писал о своих коллегах и выпускниках института и почти ничего о себе. А о них он знал много, был в курсе их дел и всегда готов был в необходимых случаях помочь, поддержать, особенно, если речь шла о их жизни и быте, работе и научном росте. Если кто-то из работников научных учреждений и вузов республики по каким-то обстоятельствам оставался без работы или хотел поменять сферу деятельности и в сельхозинституте была возможность использовать его, М.М. Джамбулатов не оставлял такого человека без
внимания и привлекал к себе в институт. Благодаря такой поддержке многие из них положительно проявляли себя на новой для них работе.
Со многими учеными республики, порой даже не связанными с ним ни научными, ни профессиональными интересами, он общался и их хорошо знал, а с некоторыми из них и дружил. Если мы в Институте истории, археологии и этнографии ДНИ, РАН, как и в Институте языка, литературы и искусства, отмечали юбилеи наших ученых, то обязательно приглашали Магомеда Мамаевича. Он никогда не отказывался, а всегда охотно откликался на такие приглашения, участвовал в этих мероприятиях, а если знал юбиляра, то и выступал. При этом он не повторял слова, сказанные другими, а выражал в очень теплых высказываниях свое личное отношение к юбиляру, его заслугам, воспринимаемых как юбиляром, так и всей аудиторией всегда с большим вниманием и одобрением.
Поздравляя юбиляров, он не забывал преподнести им подарки, подобранные со смыслом и значением. Был случай, когда он подарил одному юбиляру художественную картину с изображением породистой коровы на зеленом лугу. Мне он преподнес, зная мое увлечение дачей, где приходилось окапывать деревья, большую, покрытую хромом лопату. Я очень удивился и не понял и сегодня не могу понять, где он ее нашел и где сумел покрыть хромом. До сих пор бережно храню эту лопату дома. Такие подарки сопровождались пожеланиями, запоминающимися на всю жизнь.
В характере М.М. Джамбулатова была одна, высоко ценимая всеми черта -его верность в дружбе, умение хранить память о друзьях, ушедших из жизни. Он обязательно должен был участвовать в их похоронах, посещать их могилы в памятные дни. В своей памяти он делал зарубки, когда и чьи могилы должен он посетить, независимо от того, где они похоронены, в Махачкале или районах. Видимо, чтобы не забыть, хотя он и не отличался забывчивостью, в присутствии друзей мог вспомнить, чью могилу он еще не посетил и сказать, когда он должен туда поехать. Когда умирали даже малознакомые люди, он ходил на похороны и соболезнования, считая это обязательным для каждого. Он говорил, что радостные события можно и пропустить, но по таким случаям необходимо поддержать людей, потерявших близкого человека.
Своим важнейшим долгом считал обязательным добиться увековечивания памяти выдающихся деятелей науки и культуры на государственном уровне. Я присутствовал на заседаниях комиссии по увековечиванию памяти выдающихся деятелей Дагестана, когда Магомед Мамаевич ставил вопрос о присвоении имени Наби Иахаева одному из медицинских учреждений. Благодаря его стараниям и настойчивости вопрос был решен положительно и 1-й махачкалинской больнице было присвоено его имя.
Особое ностальгическое чувство он испытывал к родным местам. С большой теплотой он вспоминал свой родной Атлан-аул. Бывал в старом Кафыр-кумухе, где жил его брат. Он воспылал желанием поехать в Куркли, на родину предков со стороны отца. Это желание впервые им было высказано при нашей встрече с Магомедом Джалалутдиновичем Бутаевым и мною на его квартире. Это была не первая наша встреча, мы иногда навещали его дома, чтобы побеседовать, обменяться новостями, поговорить о нашем времени и о себе, о делах. Если между этими встречами бывали какие-то длительные перерывы, то об этом нам напоминали то сам Магомед Мамаевич, то его супруга Разия Исаевна, которую мы знали еще с 1958 г., со времени нашей совместной с ней работы в Дагестанском филиале Ин-
ститута марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. В нашу беседу о Куркли включилась и она, поддержав предложение поехать туда.
Вскоре такая поездка состоялась, и по просьбе Магомеда Джалалутдиновича там нас принял его родственник, директор школы Даниял Магдиев. Поездка всем нам очень понравилась, мы ознакомились в школе с музеем, осмотрели селение и его окрестности. После возвращения Магомед Мамаевич все порывался вновь посетить Куркли. Буквально незадолго до своей смерти при нашей встрече в сельхозинституте он напомнил мне, что мы обязательно поедем туда. С этой мечтой ушел из жизни сын двух народов - кумыкского и лакского и сын Дагестана, с оружием в руках защищавший родной Дагестан и Россию, - Магомед Мамаевич Джамбулатов.
В мирное время, несмотря на свою преподавательскую и научную деятельность, он очень любил физический труд, мог копаться в земле, благоустраивать ее. Я это заметил еще в молодые годы, когда как-то оказался на его участке на склоне Анджи-Арка, где он строил дом. В то время там был небольшой, заложенный им и хорошо ухоженный сад, а строительство дома завершалось. Он повел меня по своему садику, показал домостроение и подробно рассказал, что и когда строил, какие и когда деревья сажал, откуда привозил саженцы. Чувствовалось, что все это - творение его рук и он этим гордится. Также много он лично занимался строительством учебных и лабораторных корпусов института, общежитий, спортзала и других помещений, озеленением территории вокруг института. В результате его неустанного внимания на Анджи-Арке вырос вузовский городок с развитой инфраструктурой, ухоженный и чистый. Меня удивляло, как удается сохранить чистой, незатоптанной зеленую клумбу, созданную в центре площади внутри круглого главного корпуса института. Знаю даже по годам своей учебы, что многое в решении таких вопросов, которые могут показаться некоторым мелочными, зависит от воли и настойчивости ректора. Для Магомеда Мамаевича в жизни института никогда не было мелочей, и потому он добился многого как в подготовке специалистов высшей квалификации, так и в их воспитании.
Самозабвенно, по возможности не пропуская ни одного дня, М.М. Джамбулатов занимался и спортом. Он отдавал предпочтение подвижным играм, таким как теннис, волейбол и др. Его пример стал заразительным для многих: в институте образовался целый кружок преподавателей, занимавшихся спортом.
Когда не стало нашего друга, выдающегося ученого, патриота своей родины, верного своему слову и своему делу, Магомеда Мамаевича Джамбулатова, ушедшего из жизни в день своего рождения, то невольно закралось мистическое чувство - не предопределено ли это было свыше. Если это так, то ничем ему уже невозможно было помочь. Как бы там ни было, он останется в нашей памяти, пока мы живы.
А.И.Османов
