CC BY
19
IN MEMORIAM
А. А. ЧЕПУРОВ
Российский государственный институт сценических искусств (РГИСИ), Санкт-Петербург, Россия
A.A. CHEPUROV
Russian State Institute of Performing Arts, Saint-Petersburg, Russia
ЧЕЛОВЕК КУЛЬТУРЫ. О ВИКТОРЕ ВЛАДИМИРОВИЧЕ ГУЛЬЧЕНКО
АННОТАЦИЯ:
Статья посвящена памяти театрального критика, искусствоведа и режиссера, члена Чеховской комиссии РАН и руководителя «Международной чеховской лаборатории» Виктора Владимировича Гульченко (1944-2018).
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: В.В. Гульченко, театроведение, Chekhov Stadies, «Международная чеховская лаборатория».
A MAN OF CULTURE. ABOUT VICTOR VLADIMI-ROVICH GULCHENKO
ABSTRACT:
The article is dedicated to the memory of theatrical critic, art historian and director, member of the Chekhov commission of the Russian Academy of Sciences and head of the "International Chekhov Workshop" Viktor Vladimirovich Gulchenko (1944 — 2018).
KEY WORDS: V.V. Gulchenko, theater studies, Chekhov studies, "International Chekhov Workshop".
Очень трудно сказать, кем же на самом деле был Виктор Владимирович Гульченко. Режиссером, актером, журналистом, литературоведом, театроведом, сценаристом?.. Каждым в отдельности и всем одновременно. А еще он был «чеховским» человеком, в котором легкость и ирония парадоксально сочетались с серьезностью, упорством, а иногда даже с дотошной «занудливостью», что, между прочим, помогало ему реализовывать порой самые сумасшедшие проекты, неизменно доводя их до своего воплощения. Ученость и художественное озорство уживались в нем совершенно органично, так же, как плотская полнокровность скрывала в себе тонкость и элегантность духовного строя и мысли, а под видимостью епиходовского недотепства чувствовалась трезвая прагматичность. В нем жила амбивалентность чеховской «гепухы», где абсурд оборачивался научным термином, а обыкновенная проза жизни — значащим символом.
Сначала я познакомился с театральным критиком Виктором Гульченко заочно. Работая в 1980-е годы над кандидатской диссертацией, посвященной проблеме инсценирования современной прозы, я очень часто обращался к его рецензиям и обзорам, опубликованным в журнале «Театр» и в других центральных изданиях. А в них меня всегда привле-
кала не просто точная и емкая фиксация образов спектакля, но прежде всего некий общий идейно-эстетический контекст, пространство мыслей и чувств, наполненных жизненными и художественными ассоциациями, некое четвертое — духовное — измерение, которое всегда присутствова-142 ло в его текстах.
Мы познакомились с ним в тот год, когда по инициативе Т. К. Шах-Азизовой в Александринском театре задумывались фестиваль и конференция «Полет "Чайки"», посвященные столетию знаменитого «провала» чеховской комедии. Курьезность и оригинальность этой затеи Гульчен-ко оценил со свойственным ему внутренним юмором, усмехнувшись, но тут же деловито включился в обсуждение «последствий» грядущего события.
Выступив на конференции с сообщением, он стал затем редактором тома знаменитой «Чеховианы», посвященного конференции, где были опубликованы ее материалы1. Я помню, как с озорным огоньком в глазах он смотрел фестивальные спектакли (все 14 «Чаек», собранных со всего света на Александринской сцене и показанных театром как бы себе в назидание). В отборе этих постановок Виктор Владимирович наряду с Татьяной Константиновной тоже принимал активное участие, советуя включить в программу многое из им самим насмотренного.
Он остро реагировал на те идеи, которые высказывались в сообщениях и докладах российскими и зарубежными коллегами, словно уже в уме составлял будущий сборник, компонуя людей и располагая привносимый ими материал. При том что многие из выступавших, отговорив, манкировали дальнейшими заседаниями, Гульченко упорно и заинтересованно посещал их даже тогда, когда аудитория, мягко говоря, буквально иссякала. И в этом виделась основательность и серьезность его подхода к делу. А затем с завидной настойчивостью он в течение года буквально выжимал из авторов письменные версии их докладов, возился с переводами зарубежных текстов, мучая и докладчиков, и меня как его посредника и «виновника» той конференции. Вот тогда-то и начались наши регулярные встречи, разговоры по телефону, переписка по электронной почте, которая только-только входила в обиход, вытесняя собой факсовые сообщения.
Гульченко зачастил и в Александринский театр, где в то время мы с тогдашним директором Г. А. Сащенко стали устраивать различные культурные акции и научные конференции. Виктор Владимирович проникся атмосферой этого театра и, возможно, почувствовал перспективу своего творческого сотрудничества с этим художественным пространством, в котором культурная традиция и креатив позволяли затеять творческую игру. Он стал непременным участником многих наших проектов, связанных с именами Гоголя и Островского, Стринд-берга и Ибсена, с творческими читками современных российских и немецких пьес. Его выступления имели не только сугубо теоретический, театроведческий характер (при безусловном научном знании и широте эрудиции), они были всегда проникнуты живым чув-
ством и восприятием театра, были по сути театрально-
1 См.: Чеховиана: Полет интерпретационными, творческими. В его речах (как,
«Чайт»/ Сост. В. В. Гуль- впрочем, и в печатных текстах) меня всегда привлекала
ченко. М.: Наука, 2001. его органическая способность к образному ассоциативному сопоставлению художественных образов, фигур
и сюжетов, способность остро чувствовать контекст, по-художнически оперировать творческой фактурой произведений.
В своих статьях он выступал своеобразным сценаристом культурной драмы, которую мастерски считывал, компоновал в своем сознании и которую как режиссер и актер готов был воплотить перед своими 143 слушателями, читателями или зрителями. Театр в его творчестве был инструментом своеобразного художественного исследования, где наука и искусство, казалось, преодолевали разделяющий их барьер. Чехов, Стриндберг, Беккет и Ингмар Бергман были его любимцами. Он обнаруживал органическую связь между ними, а главное, эта связь была основана на самих свойствах жизни, которую Виктор Владимирович воспринимал как нерасторжимое единство смысла и абсурда, обыденности и сюрреализма, юмора и трагедии. Словом, опять renyxa!
Я отчетливо помню наши длинные задушевные разговоры с Виктором Владимировичем в литературной части Александринского театра, в ходе которых мы оба погружались в мир театрально-культурных ассоциаций, размышляя о Чехове и Стриндберге, о судьбах Новой драмы, нашедшей продолжение в театрально-драматургических поисках ХХ века. Эта ассоциативная игра безумно увлекала, и я видел, как разгорались глаза у Гульченко, каким вдохновенным он казался в эти минуты, и перед нашими взорами, казалось, воочию вставали образы сочиняемых им сценических положений и целых спектаклей.
Директор Александринского театра Георгий Александрович Сащен-ко при всей симпатии к Гульченко, основанной на их взаимной любви к Чехову, вместе с тем побаивался давать ему постановку. «Это скорее студийные опыты! — говорил он. — Может быть, на малой сцене...» А Виктор Владимирович, детально изучив труппу Александринки, буквально фонтанировал идеями. «Распределять роли» Сащенко любил, и они с Гульченко часами сидели в кабинете директора, занимаясь этим увлекательным делом.
Потом Виктор Владимирович приглашал нас с Сащенко на свой спектакль «Счастливые дни» в театр «Модерн» в Москву. Сащенко дремал, явно не принимая абсурдистов, а я еще раз убедился в том, что эти постановки были ценны прежде всего той культурной, общечеловеческой драмой, которая в подтексте проявлялась режиссером в этих сценических опытах. Постановки в Александринке Гульченко так и не осуществил, однако один из его спектаклей здесь все же был показан в рамках одного из театральных фестивалей.
Дальнейшее наше общение с Виктором Владимировичем развивалось сугубо на научной почве, связанной с проведением конференций и подготовкой изданий. И хотя в сборниках, редактируемых Виктором Владимировичем, я в итоге так и не опубликовал ни одной статьи, мы сохраняли добрые профессиональные отношения, и я оказывал ему содействие, откликаясь на его просьбы.
Последний раз мы виделись с ним на конференции в Санкт-Петербурге, которая была устроена в ноябре 2017 года в Петербургской театральной библиотеке. Она называлась «А.П. Чехов и литературно-театральная жизнь Петербурга», инициатором этой конференции была А. П. Кузичева, а участвовали в ней чеховеды из Москвы, Питера и Екатеринбурга. Виктор Владимирович в эти же дни проводил в Москве Скафтымовские чтения, но горячо отозвался на приглашение и нашел возможность буквально на один день приехать к нам, чтобы выступить
с сообщением о «Вишневом саде»2. В своем письме он писал: «Дорогой Александр Анатольевич, благодарю Вас за приглашение и теплые слова. Я тоже дорожу нашими прошлыми встречами и беседами. Прошлое — если оно настоящее — не выветривается и не исчезает, а остается с нами.
144 Буду из всех сил стараться вырваться хоть на краткое время. Доклад у меня есть, и тема мне очень интересна. Очень хочется повидаться с Вами и хотя бы кратко пообщаться, кроме того, подарить Вам несколько наших книг, вышедших в последнее время... Ваш В. Г.».
Его сообщение на нашей конференции было посвящено реплике Ло-пахина: «Какую я вчера пьесу смотрел в театре, очень смешно». Гуль-ченко, исследуя «подпочву» лопахинской фразы, находил в ней ассоциации как с одним из репертуарнейших водевилей петербургской сцены «Ворона в павлиньих перьях» (соч. Н. И. Куликова), так и с крыловской басней «Ворона». Автор сообщения открывал за репликой героя глубокую ассоциативную ретроспективу, погружая горькую иронию Лопахина в культурный контекст, где обнаруживались отзвуки
творений Федра, Эзопа, Лафонтена. Этот культурный
контекст, словно бы походя, образовывал объем чело-
2 Гульченко В. В. «Какую тл
веческих чувств чеховских героев. И в этом открывая вчера пьесу смотрел 1 г „
в театре, о4ень смеш- лась пронзительная глубина нашей обыденной жизни
но»// Театрон. 2018. № 4. которую такой «человек культуры», как Виктор Влади-С. 81 — 88. мирович Гульченко, ощущал особенно остро...
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Чепуров Александр Анатольевич — доктор искусствоведения, профессор, заведующий кафедрой театрального искусства, руководитель научно-исследовательских программ Российского государственного института сценических искусств (РГИСИ). E-mail: [email protected] OCRID: 0000-0003-3470-0294
ABOUT THE AUTHOR:
Alexander Chepurov — Dr. habil. of in Arts, professor, Hwad of Department of Theater Arts, head of research programs Russian State Institute of Performing Arts. E-mail: [email protected] OCRID: 0000-0003-3470-0294
