CC BY
16
В статье представлен репортаж с первого заседания Совета по вопросам интеллектуальной собственности (25 апреля 2012 г.), которому предстоит координировать работу законодателей в сфере регулирования оборота результатов интеллектуальной деятельности.
Главный вопрос обсуждения: какими механизмами можно обеспечить вовлечение этих результатов в хозяйственный оборот?
Ключевые слова: интеллектуальная собственность, патент, право, автор
Чего не хватает российским инноваторам?
Палитра мнений
Одним из основных препятствий для перехода экономики страны «на инновационные рельсы» считают отсутствие действенных инструментов для развития рынка интеллектуальной собственности. Работа над созданием и отладкой такого механизма на законодательном уровне продолжается уже несколько лет. Еще в 2006 г. была принята ч. IV Гражданского кодекса (ГК) РФ, в которой детально регламентированы вопросы охраны и использования результатов интеллектуальной деятельности, по выражению председателя Совета Федерации В.И. Матвиенко, «в максимальном приближении к мировым стандартам, закрепленным в международных конвенциях и соглашениях» (из выступления на парламентских слушаниях в ноябре 2011 г.).
В апреле 2011 г., в результате принятия ФЗ № 259 - в рамках присоединения к ВТО - ряд положений обновленного ГК были дополнительно приведены в соответствие с многосторонними соглашениями ВТО по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности.
В августе 2009 г. принят ФЗ № 217, регламентирующий создание при бюджетных научных и образовательных учреждениях инновационных предприятий.
В рамках Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ приняты модельные законы об авторском праве и смежных правах, об охране прав на научное открытие, Модельный кодекс интеллектуальной собственности для государств - участников СНГ, некоторые другие акты...
ЭКО. - 2012. - №11
Палитра мнений
В мае 2011 г. Федеральная служба по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам («Роспатент») переименована в Федеральную службу по интеллектуальной собственности, на которую возложены новые задачи «по обеспечению интересов государства в процессе оборота результатов научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ военного специального и двойного назначения» (фактически - контроль госзаказчиков в части выявления, закрепления и использования результатов интеллектуальной деятельности (РИД), созданных в рамках госконтрактов).
В феврале 2012 г. при председателе Совета Федерации был создан специальный Совет по вопросам интеллектуальной собственности, которому предстоит координировать всю дальнейшую работу законодателей в сфере регулирования оборота РИД.
«ЭКО» предлагает вниманию читателей репортаж с первого заседания Совета, которое прошло 25 апреля 2012 г. под председательством В.И. Матвиенко.
***
«Стране крайне необходима система правового обеспечения защиты интеллектуальной собственности, которая бы отвечала современным стандартам. И наш Совет призван стать неким штабом верхней палаты по созданию рынка интеллектуальной собственности, ее использованию на благо страны. Штабом интеллектуальным: анализ ситуации, выявление возникающих проблем, выдвижение продуктивных идей. И, конечно же, штабом организационным - в виде координации деятельности верхней палаты и субъектов Федерации в этой сфере, - подчеркнула спикер Совета Федерации В.И. Матвиенко, открывая заседание. - Мы хотим, чтобы наш Совет был результативным и эффективным интеллектуальным центром, а возможности Совета Федерации по продвижению наших совместных идей огромны».
Она назвала «болевые точки», над которыми предстоит работать Совету.
1. «Из общего мирового количества изобретений и патентных заявок 82% приходится всего на три страны: Китай, Японию и США. России в числе ведущих по этому показателю стран нет. В нашей стране патентуется не более 10% результатов интеллектуальной деятельности, полученных при бюджетном финансировании (а это сегодня основной источник инвестиций в науку). Из них в коммерческом обороте находится лишь 2,2%».
2. По данным Минэкономразвития, объемы бюджетного финансирования научно-исследовательской деятельности за последние 10 лет увеличились:
с 46 до 486 млрд руб. Однако, по мнению В.И. Матвиенко, отдача от этих денег «минимальная», потому что часто «само государство не интересуется в полной мере результатами деятельности научных организаций, получающих бюджетные средства».
«Госзаказчики не предпринимают никаких шагов для выявления или своевременного оформления прав на результаты интеллектуальной деятельности, естественно, эти результаты не могут быть вовлечены в хозяйственный оборот... И складывается странная ситуация: золотую жилу открыли, отчитались, а права на золотоносный участок не оформили, отсюда и понятный результат».
3. В России, по данным Минэкономразвития, около 60% расходов на инновационные исследования финансируется из бюджета. В то же время за рубежом до 70% подобных расходов несут частные предприятия. «Нам также нужно менять пропорции финансирования в сторону увеличения доли частных компаний», - отметила спикер.
По ее мнению, весь опыт общения с деловыми кругами убеждает, что «крупные российские компании начинают поворачиваться лицом к инновациям».
«При прочих равных условиях российские компании предпочтут иметь дело с российскими инновационными компаниями, чем покупать технологии за рубежом. Есть интерес к российским ноу-хау, технологиям, продуктам и со стороны иностранных предпринимателей. Но и те и другие наталкиваются на несовершенство российского патентного права, фактическое отсутствие эффективных механизмов правовой охраны и коммерческого использования результатов интеллектуальной деятельности».
На будущее В.И. Матвиенко предложила членам Совета подумать также над тем, какие еще стимулы со стороны государства могут быть использованы для того, чтобы побудить бизнес активнее вкладываться в инновации, и как наладить эффективное взаимодействие государственных и общественных структур
в области интеллектуальной собственности.
***
Глава Федеральной службы по интеллектуальной собственности (бывший «Роспатент») Б.П. Симонов рассказал о первых итогах работы своего ведомства в новом статусе.
«Мы уже провели ряд встреч с хозяйствующими субъектами, исполняющими заказы военного, специального, двойного и гражданских назначений, намечены встречи с госзаказчиками, на которых, согласно новой нормативной базе, возложены функции и полномочия по правораспоряжению, управлению и использованию результатов интеллектуальной деятельности, полученных за счет средств федерального бюджета. Уже первое общение показывает, что у нас есть один пробел. многие недопонимают, что же такое патент Российской Федерации», -констатировал Б. Симонов.
Он объяснил, в чем видит недостатки существующего патентного права, и высказал ряд предложений по их устранению:
«Все патенты, которые выдаются, - это патенты Российской Федерации, потому что государство гарантирует правовую охрану на территории России, но вот с правами, которые возникают за счет ассигнований из федерального бюджета, до сих пор нет полной ясности. Хотя в первой части Гражданского кодекса закреплено, что Российская Федерация может выступать субъектом права, но нигде не оговорено, в чьем лице реализуется это право»..
По его мнению, уже в самом Гражданском кодексе необходимо четко указать, что те права, которые возникают за счет средств федерального бюджета, оставаясь правами Российской Федерации, закрепляются за исполнителями госконтрактов в лице конкретных хозяйствующих субъектов.
«И такой документ так и будет называться - патент Российской Федерации в лице. и дальше тот хозяйствующий субъект, который выполнил работу и создал результат», - предложил Б.П. Симонов.
Лишь в отдельных случаях, когда из соображений национальной безопасности требуется либо ограничение, либо полное исключение оборота, права должны закрепляться за органами исполнительной власти. «И опять-таки, я предлагаю конкретизировать- в лице заместителей министра, - настаивает глава "Роспатента". -В законодательстве должны быть четко указаны субъекты, которые возьмут на себя функцию ограничения или полного вывода из оборота».
Он высоко оценил те «новеллы патентного права», которые нашли отражение в последней редакции Гражданского кодекса. По его мнению, в них вполне адекватно отражен четырехлетний опыт правоприменительной практики, начиная с 1 января 2008 г., когда была принята ч. IV ГК РФ.
Более того, в отношении правовой охраны изобретений, полезных моделей и промышленных образцов, по его словам, были введены нормы, которые позволят повысить доверие к российским патентам на международном рынке и облегчить выход на него российским разработкам.
Одним из серьезных препятствий для выхода многих российских компаний на международные рынки является «довольно высокий уровень оплаты» за национальные патентные пошлины и услуги патентных поверенных, - считает эксперт. При этом «большая доля этих платежей приходится на оплату таких трудо-затратных методов, как информационные поиски».
«Мы в рамках международного взаимодействия и разделения труда предложили механизм исключения дублирования, - рассказывает Б.П. Симонов. - Если одно национальное ведомство, которое удовлетворяет требованиям международного поискового органа, выполнит все работы, то другое ведомство обязано принять эти работы в зачет. Тем самым сокращаются и сроки, и затраты заявителей».
Отдельные новации законодательства в части прав на полезные модели глава «Роспатента» назвал «в некоторой степени революционными». Например, расширение экспертизы при выдаче патента на полезную модель.
В свое время, чтобы ускорить введение полезных моделей в хозяйственный оборот, российские законодатели предусмотрели для них упрощенный порядок
регистрации - без экспертизы. Правда, и патентная защита выдавалась всего на 2 месяца.
Однако в последние годы на отечественном рынке полезных моделей, по словам Б.П. Симонова, «появилось довольно много злоупотреблений», в том числе серьезных - направленных на передел собственности, рейдерские захваты.
«Бороться с этими злоупотреблениями можно было двумя способами, - рассказывает Б.П. Симонов. - Либо повысить ответственность заявителя за "патентный троллинг", вплоть до уголовной. Либо (и на этом способе мы в итоге остановились) - расширить процедуру экспертизы. Теперь мы будем проверять полезные модели и по новизне, и в части полноты раскрытия заявки».
Правда, это неизбежно приведет к увеличению сроков регистрации. По словам Б.П. Симонова, его ведомство надеется «уложиться в четыре месяца», но это - при сегодняшних «не слишком великих объемах» (порядка 10-15 тыс. заявок в год). В дальнейшем, по его мнению, количество подобных заявок будет расти, как это показывает пример всех экономик, совершающих технологический рывок. Например, в Японии на волне технологического подъема количество заявок на полезные модели выросло на порядок - с 10-15 тыс. до 200 тыс. в год.
Б.П. Симонов обратил внимание на еще две «не до конца решенные проблемы», которые препятствуют эффективному обороту интеллектуальной собственности.
Первая связана с существующим порядком регистрации лицензионных соглашений. «Во всем мире договорные отношения между двумя субъектами хозяйственных отношений являются достаточными для включения лицензий в легальный оборот. У нас же необходима обязательная регистрация в "Роспатенте", без которой договор считается ничтожным. За два последних месяца мы имеем порядка 22 тыс. договоров такого характера», - рассказал глава ведомства.
«Мне представляется правильным перейти на систему, которая уже используется во всем мире. Это и повысит к нам доверие, и будет стимулировать более широкое использование новых патентных технологий, - отметил он. -Система заключается в следующем: в тех ситуациях, когда идет переход права (это договоры уступки, договоры с залогом, переход к праву без договора), -нужна обязательная регистрация в "Роспатенте". Там, где это касается лицензий, лицензионных отношений, - регистрацию оставить на усмотрение бизнеса. Хочет он зарегистрироваться, чтобы получить какие-то гарантии, - ради бога. Не хочет - эта сделка все равно является легитимной. Достаточно лишь обнародовать сведения (опубликовать на своем сайте, в СМИ) о том, что появились такие-то партнеры по бизнесу».
В то же время, по его мнению, пока необходимо сохранить регистрацию договоров по лицензиям РИД, полученных за счет средств бюджета. По крайней мере, механизм для легального вхождения этих результатов в экономический оборот должен быть продуман отдельно и более тщательно.
Второй большой проблемой российского патентного рынка глава профильного ведомства считает практику разрешения патентных споров. «Введение суда
по интеллектуальной собственности было большим шагом вперед, но все равно это половинчатое решение проблемы, - говорит он. - У нас, как известно, два уровня рассмотрения споров: административный и судебный. Я считаю, что все споры, которые возникают по товарным знакам, по объектам промышленной собственности, должны рассматриваться не на административном уровне, а сразу в суде, чтобы сократить сроки. Потому что практика показывает: практически каждое второе решение "Роспатента" все равно идет в суд. Что касается апелляций, то они остаются в "Роспатенте", поскольку там уже нет спора, а только экспертиза, которая не может иметь абсолютного характера,
и мы должны иметь право исправить что-то на апелляционной стадии».
***
О том, что все предлагаемые изменения требуют всестороннего изучения и консультаций с профессиональным сообществом, свидетельствуют выступления следующих двух экспертов.
Начальник отдела законодательства об интеллектуальных правах Исследовательского центра частного права при президенте РФ Е.А. Павлова привела несколько примеров того, к каким правовым последствиям может привести, на первый взгляд, незначительное совершенствование отдельных норм.
«Возьмем, например, ст. 1227 ГК РФ, которая посвящена в ее действующем виде соотношению права собственности и интеллектуальных прав. Она подразумевает только одно - что материальный носитель, в котором воплощено какое-то произведение, это не то же самое, что и само произведение, что на произведение есть исключительное право, а на материальный носитель - право собственности. И если собственник и обладатель исключительного права в одном лице не совпадают, то, в общем, это нормально, это два разных права, - комментирует юрист. - Сейчас предлагается сделать иную редакцию, оговорив, что есть различие между интеллектуальными правами и вещными правами в целом, и добавить пункт о том, что раздел второй Гражданского кодекса РФ о вещных правах не распространяется на интеллектуальные права».
Последствия этих изменений будут очень серьезными, утверждает юрист. Особенно для государственных учреждений и унитарных предприятий, осуществляющих какие-то разработки за счет собственных средств.
Сегодня распространено представление, даже нередко в профессиональной среде, что РИД, полученные госучреждениями своими силами и за счет собственных средств, находятся у них в режиме оперативного управления. «Это неправильно, потому что режим оперативного управления - это вещное право, и оно не может быть применимо в данном случае, - говорит эксперт. - На самом деле учреждения являются правообладателями этих РИД и на основании статьи 1229 ГК РФ вольны ими распоряжаться, так сказать, не спрашивая согласия учредителя».
Е.А. Павлова поддержала предложение «Роспатента» перейти на заявительную форму регистрации лицензионных договоров. Но, по ее мнению, совсем отказываться от их регистрации нельзя.
«На наш взгляд, если уж закон предусматривает процедуру государственной регистрации, очевидно, она должна быть общей. Иначе создается положение неопределенности для того человека, который захочет использовать данный результат. Он не будет знать, обременено это какими-то договорами или нет», -комментирует юрист.
Иное дело - упрощенный (уведомительный) характер регистрации, когда ведомство не проверяет содержание каждого договора, а только получает по упрощенной форме заявление о том, что такой договор имеет место.
В то же время начальник Центра инновационного развития ОАО РЖД А.Д. Корчагин (в 1996-2004 гг. возглавлял «Роспатент») подверг критике «революционный подход» к регистрации полезных моделей.
По его мнению, ужесточение экспертизы по полезным моделям может привести к сужению рынка. «Например, РЖД, если введут экспертизу по полезным моделям, не будет подавать заявки на этот вид. Потому что экспертиза на новизну гораздо более трудоемка, чем экспертиза на изобретательский уровень. Одно дело - показать, что что-то используется, другое - существенные признаки по новизне. Это значит, что придется копать, есть такое или нет, анализировать колоссальный объем информации. И ошибка экспертов здесь совсем не исключена».
По мнению А.Д. Корчагина, в отношении полезных моделей необходимо было сохранять «явочную систему», а может быть, даже и расширить сферу их применения, как в Японии. «А что касается жуликов, то, извините, для них другие законы - не Гражданский кодекс, а Уголовный». Также эксперт предложил повнимательнее изучить опыт Австралии, где в свое время для того, чтобы бороться со злоупотреблениями на рынке полезных моделей, ввели такую норму: «если ты получил явочный патент на полезную модель и хочешь на кого-то, грубо говоря, "наехать", ты должен обратиться в патентное ведомство, те проведут экспертизу и скажут "да" или "нет". Если есть основания для спора - пожалуйста, а если нет - ну и гуляй ты с этим делом».
***
Предложения межведомственной рабочей группы Министерства образования и науки и Министерства экономического развития РФ по совершенствованию законодательной базы по интеллектуальной собственности представил А.В. Наумов, директор Департамента государственной научно-технической политики и инноваций Минобрнауки.
Он обратил внимание на следующий факт: как правило, законодатель не учитывает, что научные и исследовательские разработки осуществляются коллективно:
«Сейчас в ч. IV ГК РФ записано, что право должно быть у головного исполнителя, который имеет договорные отношения с государственным заказчиком. Но, как правило, в НИОКРовских работах под головным исполнителем есть большая "юбка" соисполнителей. И получается парадоксальная вещь: головная организация получает права даже в тех областях, в которых она не является специалистом»... Будет ли она заинтересована в их дальнейшей коммерциализации? Вряд ли.
Межведомственная рабочая группа предложила законодательно закрепить норму о том, что соисполнители государственных контрактов тоже должны получать права на использование результатов своей деятельности. И предложила для активизации оборота РИД разработать механизм возврата неиспользуемых прав государству и передачи иному хозяйствующему субъекту.
«Если передается лицензия для использования хозяйствующему субъекту, и хозяйствующий субъект в течение определенного времени (допустим, трех лет) не реализует эти права в выпуске продукции, пусть эти права перейдут, например, автору или другому хозяйствующему субъекту. А "Роспатент", который теперь получил функцию контроля за использованием РИД госзаказчиками, может все это отследить».
Точно такой же механизм предлагается ввести и в отношении прав, закрепленных за Российской Федерацией: «Если в течение определенного срока нет распоряжения правами со стороны государства, пусть при обращении исполнителя автоматически эти права перейдут к нему, если исполнитель не хочет брать, следующий на очереди автор. И тогда, на наш взгляд, будет осуществляться движение интеллектуальной собственности без каких бы то ни было обвинений с чьей бы то ни было стороны».
Наконец, в рамках рабочей группы разработан отдельный блок предложений, касающийся защиты прав и интересов авторов изобретений.
Например, по словам А.В. Наумова, в России сложилась «громадная проблема с выплатой авторских вознаграждений» из-за того, что государство, закрепляя за собой права на РИД, оплату «авторских» оставила на совести исполнителей. «Получается, право забрали, а деньги заплати. Конфликт интересов явный, - констатирует эксперт. - Здесь вопрос, конечно, спорный и требует детального рассмотрения всеми членами Совета, но наша рабочая группа склоняется к тому, что платить должен все-таки правообладатель».
Кроме того, рабочая группа предложила законодательно предоставить авторам возможность по истечении определенного
срока (3-5 лет) потребовать вернуть себе исключительное право на РИД, который не используется его нынешним обладателем. Тогда автор сможет самостоятельно предпринять какие-то шаги для поиска хозяйствующего субъекта, который поможет ему коммерциализовать РИД и вовлечь его в хозяйственный оборот. «Естественно, в этом случае автор потеряет право на авторское вознаграждение, но он получит другое право - исключительное», - резюмировал эксперт.
***
Директор Центра трансфера технологий МГУ им. Ломоносова О.Г. Дьяченко в своем выступлении попытался ответить на вопрос, почему все-таки плохо работает ФЗ № 217. По его словам, «привузовские» инновационные компании, созданные в рамках ФЗ-217, сегодня представляют слабый интерес для инвесторов, и с точки зрения практического внедрения РИД и создания высокотехнологичных производств, их деятельность трудно назвать эффективной.
«Для того чтобы результаты интеллектуальной деятельности внедрялись на практике, нужна взаимная заинтересованность всех участников инновационного цикла: авторов, высших учебных заведений и научных институтов, создаваемых малых инновационных компаний, государства и бизнеса. К сожалению, на мой взгляд, действующее в настоящее время законодательство обеспечивает интересы, главным образом, вузов и институтов, отчасти государства, и создаваемых малых инновационных компаний. Интересы авторов и инвесторов остаются за скобками», - отметил эксперт.
Одно из основных препятствий для привлечения инвесторов, по его мнению, - это запрет бюджетным учреждениям вносить в уставный капитал создаваемых компаний исключительные права пользования. «Естественно, это очень сильно тормозит инвесторов, когда они видят, что вузы одни и те же результаты интеллектуальной деятельности могут использовать в деятельности различных компаний», - констатирует О.Г. Дьяченко.
По его словам, Минобрнауки РФ попыталось исправить эту ситуацию в проекте нового закона об образовании (находится на рассмотрении в Госдуме. -Прим. «ЭКО»). Там образовательным организациям предоставлено право самостоятельно распоряжаться исключительными правами на РИД, в том числе через лицензионное соглашение, договор-отчуждение исключительного права и внесение исключительного права в уставный капитал создаваемых хозяйственных обществ. Эксперт считает, что такую норму нужно распространить не только на образовательные, но и на научные организации (под действие закона об образовании они не попадают).
3 ЭКО №11, 2012
Вторым важным препятствием для привлечения внешних инвестиций, по его словам, является условие о неснижаемой доле бюджетных организаций в создаваемых компаниях, притом что ее минимальный размер оговорен законом (более 25% в создаваемом АО, более 30% - в ООО. - Прим. «ЭКО»). То есть, если первоначально некий инвестор вложил скромную сумму в УК, увеличить ее в дальнейшем будет проблематично.
«На мой взгляд, гораздо важнее иметь возможность уменьшать долю бюджетных организаций при последующих инвестициях в хозяйственных обществах, и делать это без согласования с собственником (а только с уведомлением), чем сразу учреждать хозяйственное общество с минимальной долей вузов. Потому что в противном случае будет низкая заинтересованность самих вузов в деятельности таких обществ, малая возможность управлять деятельностью таких обществ на начальном этапе, а также вузы не будут заинтересованы в привлечении инвестиций на последующей стадии развития общества», -говорит эксперт.
***
Точку зрения госзаказчика на совещании представлял Е.А. Ливадный, начальник службы по интеллектуальной собственности Правового департамента госкорпорации «Ростех-нологии». Он обратил внимание на комплекс вопросов, связанных с передачей или предоставлением прав Российской Федерации заинтересованным лицам. По мнению эксперта, необходимо избавиться от «концепции о том, что все, что принадлежит Российской Федерации, должно передаваться исключительно на возмездной основе».
«Я упомяну о том, что компенсировать как-то затраты государства нереально, - говорит Е.А. Ливадный. - Даже опыт Федерального агентства по правовой защите результатов интеллектуальной собственности военного, специального и двойного назначения, которое одно собирает 26 млрд в год, показывает, что размеры поступлений совершенно несопоставимы ни с поступлениями в ВТС (федеральная служба по военно-техническому сотрудничеству), ни с затратами государства. Это какие-то доли процента. И если мы обратимся к опыту США, то увидим, что государство и там закрепляет за собой права на созданные РИД (особенно - в сфере обороны). Но потом эти РИД передаются частным предприятиям на безвозмездной основе по лицензионным договорам».
По мнению эксперта, концептуальный подход о возмездности, как общее правило, должен быть изменен.
В то же время Е.А. Ливадный предостерег законодателей от слишком резких решений в части передачи неиспользуемых прав. «"Роснано" предлагает обязать правообладателя использовать все запатентованные технические решения под страхом изъятия исключительных прав и передачи их иному лицу.
Это требование не основано на какой-то практике, - заметил он. - Даже в самых инновационных странах используется не более 10% запатентованных технических решений, а зачастую - в несколько раз меньше. К тому же нужно различать использование самих результатов и исключительных прав на РИД. Отказ от внедрения изобретения еще не означает, что правообладатель не использует исключительные права, поскольку он пользуется правовой монополией, не давая
конкурентам проникнуть на данный рынок».
***
Директор республиканского НИИ интеллектуальной собственности, В.Н. Лопатин предложил свой ответ на вопрос, как добиться того, чтобы «результаты творчества российских ученых были интересны и востребованы российской промышленностью, где сегодня, по итогам 2011 г., 90% расходов на модернизацию уходит на закупку импортных технологий».
«Первое - это участие реального бизнеса в определении тематики государственного заказа на НИОКР, - перечисляет юрист. - Если бизнес будет понимать, что результаты НИОКР ему полезны, он будет софинансировать эти работы при соответствующих налоговых льготах и преференциях.
Второе - профильные министерства, отвечающие за реальный сектор экономики (Минпромторг, Минсельхоз РФ и другие), должны участвовать в распределении бюджетных средств на НИОКР в рамках закона о бюджетировании.
Третье - необходимо изменить систему оценки. Сегодня, к сожалению, уровень инновационного развития экономики оценивается по количеству публикаций, диссертаций, монографий, конференций. И получая результаты в научно-технической сфере, выполняя НИОКРы, вузы, научные центры должны побыстрее всех оповестить о том, что они сделали, вместо того чтобы закрепить права в научно-технической сфере. Это приводит к тому, что нашими идеями пользуется весь мир, а мы потом вынуждены платить кому-то деньги за технологии».
Следующая проблема, на которую обратил внимание эксперт, - нарушение баланса интересов в распределении прав между автором, исполнителем и заказчиком. «В этой сфере обнаруживается интересная и очень устойчивая негативная тенденция, когда при подавляющей доле бюджетного финансирования НИОКР подают заявки и получают патенты в основном физические лица (по итогам 2011 г. - 40% патентов выдано физическим лицам)», - обращает внимание В.Н. Лопатин, отмечая, что на Западе этот же показатель составляет всего 4%. По его мнению, такое пренебрежительное отношение бюджетных структур к защите своих интеллектуальных прав свидетельствует о том, что они не собираются в дальнейшем этими правами пользоваться.
Наконец, еще одно замечание эксперт высказал в адрес сложившейся в России системы управления интеллектуальной собственностью. По его словам, во всех странах СНГ в начале XXI столетия все существующие структуры по управлению авторскими, смежными правами, функции по патентным правам были сосредоточены в одном ведомстве. «У нас же после того, как в мае 2011 г. часть функций Минобрнауки и Минюста была передана Федеральной службе по интеллектуальной собственности. эти функции выполняет 21 ведомство страны!» - заключил В.Н. Лопатин.
***
В свою очередь директор по инновационному развитию ОАО «Роснано» Ю.А. Удальцов обратил внимание, что часть возникающих вопросов связана с попыткой одновременно решить две задачи: заложить правовую основу функционирования интеллектуальной собственности и определить черты государственной политики в отношении интеллектуальной собственности.
«Понятно, что вторая часть более зыбкая, более подвержена дискуссиям, она будет изменяться чаще и быстрее, и вследствие этого не может быть описана в нормах ГК РФ», - отметил эксперт, предложив создать отдельный закон о государственной политике в области интеллектуальной собственности, аналогичный тому, что существует, например, в США.
«Там мы могли бы внимательно отследить все те непростые для дискуссии вопросы относительно того, кто должен платить вознаграждение и как должны переходить лицензии, если они все-таки сохраняются за государством и т. д.», -отметил Ю.А. Удальцов.
Отвечая на поднятый в самом начале совещания вопрос, когда же российский бизнес начнет создавать интеллектуальную собственность, эксперт заметил, что «законодательство по интеллектуальной собственности на это не влияет, на это влияет вся остальная экономическая политика». «Когда у нас сдвинется структура экономики в сторону соответствующих секторов, у нас появится интеллектуальная собственность. Мы можем много чего предпринимать в этом отношении, и государство это делает, но точно не законодательство об интеллектуальной собственности тормозит процесс», - сказал представитель «Роснано».
По его мнению, законодательством об интеллектуальной собственности не стоит регулировать отношения в частном бизнесе в этой области, но важно создать механизм максимально эффективного расходования бюджетных средств. А главное- жестко зафиксировать, «где у нас государство, а где у нас бизнес». «То, как сейчас это сделано в проекте ГК, - это недостаточно жестко, - полагает эксперт. - Если договором не предусмотрено иное, то могут быть
и другие ситуации. Это, к сожалению, допускает многочисленные трактовки впоследствии, при реализации».
«Вторая наша проблема заключается в том, что мы не понимаем пока, кто у нас является и будет основным эффективным собственником создаваемых РИД: будут ли это университеты или научные учреждения, как на Западе, - констатировал Ю.А. Удальцов. - Надо признать, что у нас не все университеты и не все научные учреждения готовы к тому, чтобы заниматься коммерциализацией. А это значит, что надо усилить те части в проекте ГК, которые описывают процесс передачи от неэффективного собственника к эффективному».
Ю.А. Удальцов также обратил внимание на некоторые спорные моменты, которые могут снизить эффективность новых норм ГК: «Нам надо определить положение о том, как используются права. В кодексе внесены предложения по конкурсам, аукционам, предусмотрено, что в некоторых случаях могут быть иные механизмы. Но боюсь, что конкурсы и аукционы окажутся не тем инструментом, которым в данном случае надо пользоваться. Мы рискуем попасть в ту же самую ситуацию, что и с законом № 94-ФЗ, и потом долго из этого выбираться. Я бы, честно говоря, вынес это за пределы ГК в отдельный законопроект».
По поводу авторских вознаграждений Ю.А. Удальцов предложил предусмотреть возможность не только денежного получения вознаграждения. «Во всех случаях (а они нередки), когда коммерциализация происходит через создание дочерних предприятий, не появляется того финансового потока, из которого можно заплатить автору, - говорит он. - Нужно, чтобы в подобной ситуации у автора было право на участие в бизнесе. В противном случае мы оставляем его без вознаграждения».
***
В ходе заседания Совета многие эксперты говорили о необходимости разработки стратегии интеллектуальной собственности (и по его итогам была принята резолюция с обращением к председателю правительства Д.А. Медведеву с просьбой рассмотреть вопрос о разработке долгосрочной стратегии развития Российской Федерации в области интеллектуальной собственности. - Прим. «ЭКО»).
О том, как бизнес видит концепцию этой стратегии, рассказали представители Торгово-промышленной палаты России.
Председатель комитета Торгово-промышленной палаты РФ ректор Российской государственной академии интеллектуальной собственности И.А. Близнец представил основные пункты концепции.
«В первую очередь стратегия должна заложить механизмы массового выращивания инноваций снизу. То есть предлагается выработать принципиально новую стратегию развития инновационной экономики.
Второе - преодолеть разобщенность министерств и ведомств и выработать единые для всех подходы к вопросам инновационного развития.
Третье - обеспечить возможность наращивания капитализации и стоимости российских компаний, то есть увеличение доли нематериальных активов (пример этого у нас есть, и сегодня мы, к сожалению, далеко отстаем от ведущих западных компаний).
Четвертое - это обеспечить возможность наращивать инвестиционную привлекательность Российской Федерации. Рост стоимости нематериальных активов компаний будет способствовать существенному увеличению их инвестиционной и инновационной привлекательности, значительному притоку зарубежного капитала в нашу экономику, созданию новых, высокотехнологичных компаний, весьма заметному ежегодному приросту числа рабочих мест.
Пятое - это, конечно же, значительно снизить финансовую нагрузку на бюджет. Надо изменить сложившуюся сегодня перевернутую пирамиду, когда государство вкладывает деньги в НИОКР, а бизнес стоит пока в стороне.
Шестое - стратегия должна стать основой для системной борьбы с контрафакцией: обосновать механизмы вовлечения в борьбу с контрафактной продукцией широкой общественности, всего населения Российской Федерации. Эти механизмы должны объединить правообладателей, общественные организации, правоохранительные органы и суды.
Последний немаловажный момент в концептуальном построении стратегии -это приостановить утечку мозгов из страны и привлечь их в российскую экономику».
Вице-президент ТПП РФ А.В. Захаров подчеркнул, что работа над документом велась в соответствии с «Руководством по разработке стратегии в области интеллектуальной собственности в странах с переходной экономикой», принятым Всемирной организацией интеллектуальной собственности в 2010 г., и предложил рассматривать проект концепции как техническое задание на разработку госстратегии.
«В рекомендациях ВОИС сказано, что итогом разработки стратегии или желательным результатом является создание в этих странах среды, в которой интеллектуальная собственность дает возможность новаторам и авторам получать существенную экономическую выгоду, то есть о чем мы сегодня говорили: вот где наш автор, где новатор. И более интенсивно воспроизводить экономические достижения страны на благо государству, бизнесу, ученым, автору и обществу в целом, а также повышать экономическую конкурентоспособность данной страны», - пояснил А.В. Захаров.
«В этой связи мы понимаем, что это очень серьезная и сложная задача, и сразу обратились к правительству с просьбой возглавить эту работу, провести аудит существующей системы управления интеллектуальной собственностью, разработать конструктивные предложения и, самое главное, механизмы их реализации. Поэтому, я думаю, наше предложение - это призыв к совместной серьезной работе государства, бизнеса и экспертного сообщества».
