CC BY
43
ИЗ ИСТОРИИ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
FROM THE HISTORY OF THE GREAT PATRIOTIC WAR
УДК 94(470.620-25) «1943»
DOI 10.18522/2072-0181-2022-110-5-12
БОРЬБА ЗА МАЛОЗЕМЕЛЬСКИЙ ПЛАЦДАРМ В ГЕРМАНСКИХ ДОКУМЕНТАХ (февраль-сентябрь 1943 г.)
И.В. Киселев
STRUGGLE FOR THE MALAYA ZEMLYA BRIDGEHEAD IN GERMAN DOCUMENTS (February-September 1943)
I.V. Kiselev
Приморский плацдарм на южной окраине Новороссийска, вошедший в историю Великой Отечественной войны под названием Малая земля, стал одним из символов битвы за Кавказ 19421943 гг. Ожесточенная борьба за этот клочок черноморского побережья находится в фокусе внимания ученых, публицистов, журналистов, занимает особое место в отечественной исторической памяти. Среди новейших исследований, связанных с данной темой, необходимо выделить труды российских историков М.Э. Морозова и А.Я. Кузнецова, Т.И. Юриной, С.В. Яну-ша [1-3]. Отчасти бои на малоземельском плацдарме затрагивал в своем очерке американский историк Р. Форзик [4].
О Малой земле писалось даже с позиций противника, что было редкостью для советской историографии. В 1980 г. вышла книга историка и журналиста Л.А. Безыменского, преимущест-
Киселев Илья Викторович - кандидат исторических наук, доцент кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Краснодарского высшего военного авиационного училища летчиков им. А.К. Серова, 350090, г Краснодар, ул. Дзержинского, 135, e-mail: ilya.v.kiselev@yandex.ru, т.: 8(861)9928052.
венно основанная на оперативных документах вермахта. Фронтовой опыт Льва Александровича и его принадлежность к советской исторической школе позволили сделать ряд ценных открытий. Вместе с тем это накладывало определенный отпечаток на исследование Л.А. Безыменского. Не случайно, подводя итог своему повествованию, он подчеркивал: «Это своеобразный комментарий к боям на Малой земле, который надо читать "с обратным знаком". Когда в нем злоба и страх -это значит, что советские воины побеждают. Когда в нем угрозы и бессильная ярость - это значит, что вермахт терпит поражение» [5]. Источником для работы Л.А. Безыменскому послужили преимущественно приказы, донесения и журналы боевых действий группы армий «А» и 17-й полевой армии противника. Документы дивизионного и корпусного звена использовались им в меньшей степени, равно как и материалы немецких военно-воздушных и военно-морских сил.
Ilya Kiselev - Krasnodar Higher Military Aviation School for Pilots named after A.K. Serov, 135 Dzerzhinsky Street, Krasnodar, 350090, e-mail: ilya.v.kiselev@yandex.ru, tel.: 8(861)9928052.
Стремление восполнить сложившийся пробел обусловило цель данного исследования - анализ действий германских вооруженных сил против советских войск на Малой земле с 4 февраля по 16 сентября 1943 г. Основное внимание мы уделим ключевым этапам противоборства на плацдарме - попыткам противника ликвидировать десант Черноморского флота в Станичке в феврале 1943 г., апрельской операции немецких войск, сентябрьским боям на южной окраине Новороссийска в ходе освобождения города Красной Армией.
Решить эти задачи позволяет комплекс германских документов военного времени, которые и стали основными источниками для исследования. Это оцифрованные материалы Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ), Национального управления архивов и документации США (КЛЯЛ) и Федерального военного архива Германии (ВА-МА). Наряду с ними мы обращались к опубликованным журналам боевых действий Верховного командования вермахта и командования войны на море, содержащим сведения об операциях германских вооруженных сил на всех театрах военных действий. Сведения, выявленные в этом корпусе источников, позволяют существенно дополнить картину боев на Малой земле и определяют новизну исследования. Вместе с тем необходимость сопоставить различные данные, оценить степень объективности германских источников потребовала обращения к научным исследованиям и советским документам.
Накануне проведения советской десантной операции и образования малоземельско-го плацдарма под Новороссийском 4 февраля 1943 г. этот район занимали 73-я немецкая и 10-я румынская пехотные дивизии, а также подразделения германской береговой артиллерии. Общее руководство ими осуществлял командир немецкой дивизии генерал-лейтенант Р. Бюнау. Поэтому в документах вермахта новороссийская группировка обозначалась как «группа Бюнау». Она входила в состав 5-го армейского корпуса под командованием генерала пехоты В. Ветце-ля. В справочнике, подготовленном разведывательным отделом Черноморской группы войск в декабре 1942 г., про 73-ю пехотную дивизию сообщалось: «...несмотря на некоторую подавленность личного состава, дивизию следует считать боеспособной» [6, л. 8]. Румынская дивизия характеризовалась так: «...многочисленна по количеству личного состава, но непопулярность войны в солдатских массах ставит ее
на уровень дивизий с пониженной боеспособностью» [6, л. 6].
Еще в конце декабря 1942 г. штаб 5-го немецкого армейского корпуса рассматривал несколько возможных вариантов советской десантной операции в зоне своей ответственности. В одном случае предполагалась высадка в Анапе с последующим глубоким охватом новороссийского узла обороны. В то же время допускалась вероятность десантирования частей Красной Армии на широком фронте сразу в нескольких пунктах - Анапе, Варваровке, Южной Озерейке и Мысхако [7].
Тем не менее из отчета штаба 73-й пехотной дивизии о советской десантной операции можно понять, что высадка отряда морской пехоты майора Ц.Л. Куникова в ночь с 3 на 4 февраля на южной окраине Новороссийска застала противника врасплох. Батареи немецкой береговой обороны у Станички советская артиллерия подавила мощным огнем, затем позиции врага атаковали десантники. Связь была нарушена, и немецкое командование не сразу смогло оценить масштабы высадки. К исходу 4 февраля оно все еще полагало, что южнее Новороссийска действует советский отряд численностью около 400500 человек, хотя в действительности он насчитывал более 800 бойцов и командиров [8].
Поначалу основные усилия 73-й немецкой и 10-й румынской пехотных дивизий были нацелены на разгром южноозерейского десанта, высаженного в ту же ночь, 4 февраля. Однако германское командование вскоре осознало всю серьезность угрозы со стороны Малой земли и постаралось как можно скорее устранить ее. После трех дней тяжелых боев в Южной Озерейке в Станичку были переброшены батальоны 229-го егерского и 93-го моторизованного полков. Вслед за ними 8-9 февраля из-под Краснодара прибыл 305-й пехотный полк 198-й пехотной дивизии. Но советская авиация и артиллерия постоянно наносили удары по боевым порядкам немцев с противоположного берега Цемесской бухты. Планы врага атаковать позиции защитников Малой земли раз за разом срывались. Более того, противник стал испытывать всевозрастающий нажим со стороны основных сил советского десанта. В сложившейся ситуации части 73-й дивизии ценой немалых усилий не допустили прорыва морской пехоты Черноморского флота через город в северном направлении. Но сражавшиеся на южном участке фронта подразделения 229-го егерского полка немцев и рота 38-го румынского пехотного полка оставили свои пози-
ции, не выдержав атак советских десантников и открыв им путь на запад, в направлении горы Мысхако.
Накал боевых действий и потери в рядах войск противника оказались таковы, что сил ему едва хватало для блокады расширяющегося плацдарма. Их общая численность была по-прежнему невелика - немногим более 2 тыс. человек боевого состава [9]. В отчете 10 февраля генерал-лейтенант Р. Бюнау указал на усталость подчиненных ему войск, сражавшихся на пределе своих физических возможностей. В то же время он отметил стойкость и энергичность защитников Малой земли.
Уже после первой недели боев за мало-земельский плацдарм командир 73-й пехотной дивизии хотел отказаться от дальнейших атак и перейти к обороне. Но командование 5-го армейского корпуса и 17-й армии настаивало на продолжении наступления. Поэтому последовала переброска новых сил из района Краснодара. Рассчитывали на то, что они вступят в сражение на горе Мысхако и нанесут удар по советским войскам с западного направления. 11 февраля в бой юго-западнее Новороссийска были брошены первые подразделения 125-й пехотной дивизии, а спустя четверо суток там развернулась уже вся эта дивизия. Чтобы усилить пехоту, на новороссийское направление прибыла бронетехника -машины 191-го дивизиона штурмовых орудий. Для координации действий германских и румынских войск, действовавших против советских десантников, была образована боевая группа «Новороссийск».
В те же дни командование советского Северо-Кавказского фронта усилило группировку на Малой земле, а руководство десантными войсками передали управлению 18-й армии. Были оборудованы новые пристани для приема людей и грузов. Все это позволило советским десантникам продолжить наступление, целью которого теперь стал обход Новороссийска с запада.
Поэтому вместо того, чтобы нанести очередной «решающий» удар по Малой земле, немцам пришлось парировать действия советских войск в ходе развернувшегося встречного сражения на склонах горы Мысхако. Оценив его ход и установив факт прибытия на плацдарм дополнительных соединений Красной Армии, 19 февраля 1943 г. командир 73-й пехотной дивизии доложил штабу 5-го армейского корпуса об угрозе продолжения советского наступления в направлении Южной Озерейки или новороссийского порта. Генерал-лейтенант Р. Бюнау от-
метил, что с прибытием 125-й пехотной дивизии боевой группе «Новороссийск» хватит сил на отражение советских ударов, но для проведения собственного наступления резервов совершенно недостаточно. Для повышения боевых возможностей войск предлагалось усилить артиллерию, пополнить пехотные части отпускниками и штрафниками [10].
К концу февраля 1943 г. выдохлось и советское наступление на Малой земле. Боевые действия на этом участке приняли позиционный характер. Бои на плацдарме к югу от Новороссийска были напряженными, и их исход не был предрешен изначально. Обе стороны на протяжении первых недель существования малозе-мельского плацдарма наращивали силы на земле и в воздухе, искали возможности для нанесения новых ударов по противнику и всячески пытались вырвать инициативу друг у друга.
И все же складывается впечатление, что в масштабах всей войны эти события имели тактическое, максимум - оперативное значение. Подтверждением служат записи в журнале боевых действий Верховного командования вермахта. В силу устоявшегося принципа изложения сводок с советско-германского фронта в первую очередь до Гитлера доводилась информация о положении на его южном участке, в полосе 17-й полевой армии. Но советский десант в районе Новороссийска впервые удостоился упоминания лишь 5 февраля 1943 г. Только 10-13 февраля сообщалось о продолжении советских атак и неудачной попытке 73-й пехотной дивизии ликвидировать плацдарм. Подчеркивалось, что она ввела в бой последние резервы и получила поддержку авиации [11].
Ход борьбы вокруг Малой земли внимательно отслеживал штаб командования войны на море. В первые дни после высадки он практически ежедневно фиксировал действия советского флота в районе Новороссийска, а также меры по борьбе с морскими перевозками на плацдарм. С 6 февраля для действий между Геленджикской и Цемесской бухтами были выделены немецкие торпедные катера [12, s. 119]. Значение Геленджика как места отправки грузов на Малую землю подчеркивалось в записях от 17 февраля. В связи с этим для ударов по советским коммуникациям направлялись не только германские, но и итальянские катерники [12, s. 294]. Самого большого успеха торпедные катера противника добились в ночь на 28 февраля, когда им удалось потопить канонерскую лодку «Красная Грузия» и базовый тральщик «Груз». Командованию
Черноморского флота пришлось отказаться от использования кораблей и судов среднего тоннажа для перевозок на Малую землю. Тем не менее снабжение защитников плацдарма продолжилось на малотоннажных плавсредствах.
Поэтому германское командование не оставляло мысли о разгроме советских войск на Малой земле. Само существование плацдарма угрожало устойчивости новороссийского узла обороны, а значит, и всей «Голубой линии». Готовящаяся операция по ликвидации Малой земли получила название «Нептун». Датой начала ее подготовки Л.А. Безыменский назвал 29 марта, когда в штаб группы армий «А» поступил соответствующий приказ из ставки фюрера. В действительности еще 15 марта в своем развернутом докладе командованию группы армий «А» о положении на Кубанском плацдарме и под Новороссийском генерал пехоты Р. Руофф особо остановился на ситуации вокруг малоземельского плацдарма. Предлагалось покончить с ним, используя для удара все имеющиеся силы авиации, а также перебросив с другого участка «Голубой линии» одну из горнострелковых дивизий [13].
По мнению Л.А. Безыменского, даже в канун операции «Нептун» немецкое командование знало далеко не все о дислокации советских войск на плацдарме. Так, германская разведка действительно не обнаружила на направлении главного удара своих войск 8-ю гвардейскую стрелковую бригаду, полагая, что та остается в резерве. Вместе с тем вплоть до перехода немцев в наступление советские разведчики не сумели установить развертывание в районе горы Мысхако 4-й горной дивизии. То есть даже в условиях позиционной войны противники не владели исчерпывающей информацией о том, что происходило по другую сторону фронта. Показательным примером стали сведения из документов 73-й пехотной дивизии о положении на Малой земле. Так, 12 марта генерал-лейтенант Р. Бюнау сообщал генералу пехоты В. Ветцелю о том, что подразделения Красной Армии на Малой земле насчитывают 6-7 тыс. человек боевого состава. Причем первоначально в донесении указывались более значительные цифры - 810 тыс. бойцов и командиров. Но командиром 73-й пехотной дивизии или должностными лицами в штабе 5-го немецкого армейского корпуса были внесены поправки. В действительности к 1 марта в войсках левого крыла 18-й советской армии, т.е. на Малой земле, было 9804 активных бойца. В последующие недели их численность продолжала расти и к началу немецкого наступ-
ления достигла уже 12 764 человек боевого состава.
Боеспособность основной массы малозе-мельцев в германских штабах оценивалась как средняя. В обзоре разведки 73-й пехотной дивизии от 28 марта 1943 г. утверждалось, что практически все советские соединения потеряли до половины личного состава, а в их рядах много выходцев с Кавказа и военнослужащих старших возрастов. Только у подразделений морской пехоты противник отмечал высокий боевой дух. По словам пленных красноармейцев и перебежчиков, лучшего оставляло желать снабжение десантных войск. Их личный состав один или два раза в день получал суп и 200 г. хлеба. Дополнением к этому могли служить сушеная рыба и сахар. Алкоголь и табак оставались редкостью. Плохое питание и неустроенный быт часто приводили к истощению, заболеванию и обморожению людей. В сочетании с постоянными потерями от артиллерийского и минометного огня бытовая неустроенность отрицательно сказывалось на настроениях советских солдат и офицеров [14]. Все эти данные, свидетельствовавшие о непростом положении защитников Малой земли, послужили одним из аргументов для проведения операции «Нептун».
Ход этой операции подробно изложил в своем документальном повествовании Л.А. Безыменский, и его выводы подтверждаются доступными сегодня документами. Немецкое наступление началось на рассвете 17 апреля с массированных артиллерийских и авиационных ударов по плацдарму. Центр советских позиций атаковала 125-я пехотная дивизия, а вершину горы Мысхако - 4-я горная дивизия. На следующий день к ним присоединились и части 73-й пехотной дивизии, действовавшие в районе Станички. Наступление противника продолжалось до 19 апреля, но результат не оправдал ожиданий. Наибольшего успеха добилась ударная группа 125-й пехотной дивизии: она вклинилась в советскую оборону на 1,5 км. На остальных участках немцы лишь незначительно вклинились в оборону десантной группы войск. 20 апреля противник попробовал атаковать, но его войска подверглись массированным налетам советской авиации и больше не пытались прорвать оборону малоземельцев.
Показательно, что за две недели тяжелых и кровопролитных боев на плацдарме в немецкий плен попало только 139 бойцов и командиров Красной Армии. Безвозвратные потери десантной группы войск за это время составили 1136
человек, еще 2610 получили ранения [15]. Незначительная доля пленных и перебежчиков среди советских потерь свидетельствует о достаточно высоком боевом духе и моральной устойчивости защитников Малой земли. Одни из вопросов, на который не дал ответа Л.А. Безыменский, - данные о людских потерях немецких войск в операции «Нептун». Задействованный в ней 5-й армейский корпус с 17 по 29 апреля не досчитался почти 3 тыс. человек. Эта цифра получена путем обобщения информации из ежедневных оперативных сводок и, вероятно, не окончательна. Тем не менее она выше, чем советские оценки потерь противника [16].
Известно, что проведение операции «Нептун» сопровождалось и началом воздушного сражения на Кубани, и масштабными действиями немецких ВВС. Размах их применения позволяют оценить данные журнала боевых действий группы армий «А» и ежедневные отчетные карты боевых действий в воздухе главного командования люфтваффе. Из них следует, что в первой половине апреля 1943 г. в районе Новороссийска германская авиация была не слишком активной. Так, самым насыщенным для нее днем стало 12 апреля, когда было совершено 43 авиавылета.
Но с началом немецкого наступления, 17 апреля 1943 г., ситуация в воздухе резко изменилась. За сутки немецкие самолеты выполнили 1260 вылетов и нанесли по советским позициям в окрестностях Новороссийска невиданный по своей мощи и концентрации удар [17, л. 128]. Интенсивность в последующие двое суток оказалась немногим меньше - 1074 самолето-вылетов 18 апреля и 1034 - 19 апреля [17, л. 135]. А далее активность германских военно-воздушных сил в районе Новороссийска стала неуклонно снижаться. В ночь на 20 апреля люфтваффе выполнили 30 вылетов, а днем последовало еще 586 вылетов. 22 апреля было совершено 379 вылетов, 23 апреля - 328 вылетов, 24 апреля - 185 вылетов [18]. В отечественной историографии такое развитие событий традиционно связывают с усилением ВВС Северо-Кавказского фронта и возросшим противодействием немцам в воздухе. Не отрицая этого факта, обратим внимание и на другие обстоятельства. К 24 апреля операция «Нептун» оказалась фактически свернутой. Острая необходимость в поддержке своих наземных войск к югу от Новороссийска у германской авиации исчезла. В то же время противник столкнулся с началом советского наступления под Крымской. Именно там люфтваффе и развернули свои действия с новой силой.
В операции «Нептун» были задействованы военно-морские силы противника. К нанесению ударов по советским морским коммуникациям на подходах к Геленджику, а также блокаде плацдарма с моря привлекались пять немецких и семь итальянских торпедных катеров, три катера-тральщика и даже одна подводная лодка. Базой для действий катеров стала Анапа [19]. В ночь на 18 апреля они приступили к активным действиям: был произведен обстрел Геленджика и торпедная атака по пристаням у Мысхако. По итогам первых суток операции противнику удалось потопить два сейнера и фактически сорвать перевозки на Малую землю. Ответом Черноморского флота стало двукратное усиление охраны конвоев и развертывание противокатер-ных береговых батарей на Мысхако, оказавшихся особенно серьезной угрозой для немецких и итальянских катерников. Всего до 24 апреля последними было совершено 59 выходов на советские морские коммуникации, но нарушить их работу не вышло - переброска войск и грузов на плацдарм продолжилась.
Операция «Нептун», казалось бы, имевшая ограниченные масштабы и значение, оказалась под пристальным вниманием высшего германского руководства. Желание ликвидировать советский плацдарм южнее Новороссийска высказывал сам Гитлер, а действия ударной группировки немецких войск в период с 17 по 20 апреля ежедневно отражались в журнале боевых действий Верховного командования вермахта. Для ознакомления с ситуацией на месте боев в расположении 5-го армейского корпуса побывал представитель генерального штаба полковник А. Цербель. В итоге вечером 24 апреля командующий группой армий «А» генерал-фельдмаршал Э. Клейст был вынужден доложить в генеральный штаб о неудаче операции «Нептун». В числе причин такого исхода назывались недостаточная боеспособность немецкой пехоты, утрата внезапности, труднодоступная местность, а также численное превосходство и упорство обороняющихся [20].
В результате противнику пришлось оставить захваченные с таким трудом позиции и отойти на исходные рубежи. С окончанием операции «Нептун» накал борьбы за Малую землю стих. Как советские, так и немецкие источники фиксировали только незначительные боестолк-новения. Самыми заметными событиями этой позиционной войны стали две локальные наступательные операции, проведенные частями десантной группы войск: на гору Мысхако 23 июля
и в районе новороссийского кладбища 2 августа 1943 г. Тем не менее на основании материалов разведсводок 17-й армии за июль-сентябрь 1943 г. можно сделать вывод о том, что немцы продолжали внимательно следить за перемещением советских войск на плацдарме. Кроме того, наблюдатели противника визуально отслеживали движение советских судов и катеров у Малой земли и скрупулезно фиксировали их количество.
Наступившее затишье позволило немцам в начале июля 1943 г. отвести с малоземельного фронта 125-ю пехотную дивизию. Летом произошли перестановки среди германского руководства. 1 июля был смещен со своего поста генерал пехоты В. Ветцель. Командование 5-м армейским корпусом в период битвы за Кавказ оказалось венцом его карьеры, а последующая служба прошла в резерве или на руководящих должностях в тылу. Новым командующим корпусом стал генерал пехоты К. Альмендингер. Материалы личного дела характеризуют его как человека, имеющего необходимый боевой опыт и командные навыки. Отличительными качествами К. Альмендингера считались психологическая устойчивость и скрупулезная точность [21]. В начале сентября 1943 г. с повышением покинул должность командира 73-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Р. Бюнау. В марте 1943 г. в его характеристике командир 5-го армейского корпуса отметил личную храбрость и умственные качества, способность решительно действовать и руководить войсками в бою [22]. Впрочем, уже с конца июня 1943 г. немецко-румынские войска южнее Новороссийска были объединены в боевую группу командира 4-й горной дивизии генерал-лейтенанта Г. Кресса. 11 августа ему было суждено погибнуть от пули советского снайпера при обходе румынских позиций. Даже беглый анализ представителей германского генералитета указывает на то, что в их лице под Новороссийском Красная Армия столкнулась с опасным и опытным врагом. Все они имели за плечами значительный боевой путь, в том числе и опыт командования частями и соединениями немецких войск в войне против СССР.
Завершающий этап боев на Малой земле связан с операцией 18-й армии по освобождению Новороссийска в сентябре 1943 г. В этих событиях десантной группе советских войск отводилась вспомогательная роль. Ей противостояли две горные дивизии противника: 4-я немецкая прикрывала южные районы Новороссийска, а 4-я румынская занимала оборону на западных
и северных склонах горы Мысхако. Общее руководство ими осуществлял командир немецкой дивизии генерал-лейтенант Ю. Браун.
Советская операция началась в ночь на 10 сентября с высадки десанта в новороссийском порту. Одновременно была предпринята атака на Новороссийск с Малой земли. Оказавшись меж двух огней, немецкие горные стрелки приложили огромные усилия для удержания своих позиций. Из записей журнала боевых действий 5-го армейского корпуса можно понять, что основное внимание приковал к себе десант морской пехоты Черноморского флота. Об отражении атак с Малой земли, поддержанных легкими танками и артиллерией, упоминалось только 10-11 сентября. Ключевую роль в этих событиях сыграл немецкий 91-й горный полк, сумевший сохранить в своих руках южную часть Новороссийска до 15 сентября [23]. Но к этому времени основные силы 18-й армии сумели пробиться в центральную часть города и нарушить целостность обороны противника. В ночь на 16 сентября немецкие и румынские подразделения оставили свои позиции у Малой земли и отошли на запад.
Итак, изменения в составе группировки войск противника на малоземельском участке фронта, которые удалость проследить по германским оперативным документам, служат прекрасным показателем того, как германское командование относилось к существованию приморского плацдарма южнее Новороссийска. Самыми сложными для немцев и румын оказались первые недели борьбы с десантниками. Использование против них всех имеющихся резервов, буквально надерганных из разных соединений, привлечение сил флота и авиации, обсуждение хода боев между штабами разного уровня - все это говорит о серьезных опасениях в отношении Малой земли, ставшей ахиллесовой пятой всей «Голубой линии». По этой же причине готовилась и проводилась операция «Нептун», потребовавшая переброски элитной горной дивизии, высокой концентрации авиации и артиллерии. И только с началом лета 1943 г. командование 17-й немецкой армии решилось на сокращение своей группировки южнее Новороссийска.
Другой важный вывод заключается в том, что даже о столь ограниченном по своим размерам плацдарме немецкая разведка знала далеко не все. Недооценка численности и боеспособности советских сил в первые месяцы существования Малой земли несколько раз подталкивала
противника к попыткам сбросить их в море, но эти усилия оказались тщетны.
Анализ немецких потерь в самые напряженные периоды боев демонстрирует, что они были чувствительными, но не чрезмерными. Выяснить общую величину потерь германских войск за все семь месяцев боевых действий на Малой земле еще только предстоит. Другим малоизученным аспектом этого противостояния, равно как и всей битвы за Кавказ 1942-1943 гг., остается роль генералитета вермахта. Отчасти эту проблему решает знакомство с материалами личных дел отдельных немецких военачальников.
В целом опыт изучения противостояния на Малой земле на основании немецких оперативных документов позволяет лучше уяснить многие аспекты борьбы за Новороссийск. Особенно ценно это при сопоставлении полученной информации с видением обстановки по другую сторону фронта. Такой сугубо локальный пример дает понимание необходимости дальнейшего соотнесения разноплановых советских и немецких источников и способствует формированию целостного взгляда на историю Великой Отечественной войны.
ЛИТЕРАТУРА
1. Морозов М.Э., Кузнецов А.Я. Черноморский флот в Великой Отечественной войне. Краткий курс боевых действий. М.: Яуза-пресс, 2015. 446 с.
2. Юрина Т.И. Новороссийское противостояние: 1942-1943 гг. Краснодар: Книга, 2008. 364 с.
3. Януш С.В. Красная Армия в сражениях за Кавказ (1942-1943 гг.). М.: Илекса, 2020. 780 с.
4. Forczyk R. The Kuban 1943. The Wehrmacht's last stand in the Caucasus. Oxford: Osprey Publishing, 2018. 96 p.
5. Безыменский Л.А. Провал операции «Нептун». М.: Агентство печати «Новости», 1980. 80 с. С. 79.
6. ЦАМО РФ (Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации). Ф. 47. Оп. 1063. Д. 431.
7. NARA (National Archives and Records Administration). T. 314. R. 257. Fr. 692-693.
8. NARA. T. 315. R. 1067. Fr. 803.
9. NARA. T. 315. R. 1067. Fr. 839.
10. NARA. T. 314. R. 259. Fr. 675-676.
11. Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht (Wehrmachtführungsstab). Bd. 3. 1943. Teil 1. Bonn: Bernard & Graefe, 2005. 730 s. S. 99-119.
12. Kriegstagebuch der Seekriegsleitung 1939-1945. Teil A. Bd. 42. Februar 1943. Bonn: E.S. Mittler & Sohn, 1993. 529 s.
13. NARA. T. 312. R. 722. Fr. 8360857.
14. ЦАМО P®. ®. 371. On. 6367. ß. 211.
15. NARA. T. 315. R. 1068. Fr. 180, 181, 187. Sh. 45 rev.
16. NARA. T. 312. R. 722. Fr. 8361374-8361448.
17. ЦАМO P®. ®. 500. On. 12469. ß. 16.
18. ЦАМO P®. ®. 500. On. 12452. ß. 36-40.
19. Kriegstagebuch der Seekriegsleitung 1939-1945. Teil A. Bd. 44. April 1943. Bonn: E.S. Mittler & Sohn, 1993. 611 s. S. 348.
20. NARA. T. 311. R. 153. Fr. 7201450. Sh. 196.
21. Bundesarchiv-Militärarchiv. PERS 6/68. Bl. 30-31.
22. Bundesarchiv-Militärarchiv. PERS 6/99, Bl. 36.
23. NARA. T. 314. R. 264. Fr. 839, 845.
REFERENCES
1. Morozov M.E., Kuznetsov A.Ya. Chernomorskiy flot v Velikoy Otechestvennoy voyne. Kratkiy kurs boyevykh deystviy [The Black Sea fleet in the Great Patriotic war. A short course of hostilities]. Moscow, Yauza, 2015, 446 p.
2. Yurina T.I. Novorossiyskoe protivostoyanie: 19421943 gg. [Novorossiysk confrontation: 1942-1943]. Krasnodar, Kniga, 2008, 364 p.
3. Yanush S.V Krasnaya Armiya v srazheniyakh za Kavkaz (1942-1943 gg.) [The Red Army in the battles of Caucasus (1942-1943)]. Moscow, Ileksa, 2020, 780 p.
4. Forczyk R. The Kuban 1943. The Wehrmacht's last stand in the Caucasus. Oxford, Osprey Publishing, 2018, 96 p.
5. Bezymenskiy L.A. Proval operatsii "Neptun" [The failure of Operation Neptune]. Moscow, Agentstvo pechati "Novosti", 1980, 80 p., p. 79.
6. TsAMO RF (Tsentral'nyy arkhiv Ministerstva oborony Rossiyskoy Federatsii) [CAMD RF (Central Archive of the Ministry of Defense of the Russian Federation)], f. 47, inv. 1063, case 431.
7. NARA (National Archives and Records Administration), t. 314, r. 257, fr. 692-693.
8. NARA, t. 315, r. 1067, fr. 803.
9. NARA, t. 315, r. 1067, fr. 839.
10. NARA, t. 314, r. 259, fr. 675-676.
11. Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht (Wehrmachtführungsstab). Bd 3. 1943. Teil 1 [War diary of the High Command of the Wehrmacht. Book 3. 1943. Part 1]. Bonn, Bernard & Graefe, 2005, 730 p., p. 99-119.
12. Kriegstagebuch der Seekriegsleitung 1939-1945. Teil A. Bd. 42. Februar 1943 [War diary of the naval command 1939-1945. Part A. Book 42. February 1943]. Bonn, E.S. Mittler & Sohn, 1993, 529 p.
13. NARA, t. 312, r. 722, fr. 8360857.
14. TsAMO RF [CAMD RF], f. 371, inv. 6367, case 211.
15. NARA, t. 315, r. 1068, fr. 180, 181, 187, sh. 45 rev.
16. NARA, t. 312, r. 722, fr. 8361374-8361448.
17. TsAMO RF [CAMD RF], f. 500, inv. 12469, case 16.
18. TsAMO RF [CAMD RF] , f. 500, inv. 12452, case 36-40.
19. Kriegstagebuch der Seekriegsleitung 1939-1945. Teil A. Bd. 44. April 1943 [War diary of the naval
command 1939-1945. Part A. Book 44. April 1943]. Bonn, E.S. Mittler & Sohn, 1993, 611 p., p. 348.
20. NARA, t. 311, r. 153, fr. 7201450, sh. 196.
21. Bundesarchiv-Militärarchiv [Federal archives - Military archives], PERS 6/68, bl. 30-31.
22. Bundesarchiv-Militararchiv [Federal archives - Military archives], PERS 6/99, bl. 36.
23. NARA, t. 314, r. 264, fr. 839, 845.
Поступила в редакцию 4 апреля 2022 г.
УДК 93/94
DOI 10.18522/2072-0181-2022-110-12-20
ПОДГОТОВКА РАБОЧИХ КАДРОВ В СЕВЕРНОЙ ОСЕТИИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
С.А. Секинаев
TRAINING OF WORKING STAFF IN NORTH OSSETIA DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR
S.A. Sekinaev
Актуальность исследования Великой Отечественной войны детерминирована прежде всего ее исторической значимостью, определившей будущее не только страны, но и всего мира. Война, инициированная германским нацизмом, была острым и бескомпромиссным противостоянием всех реакционных сил против нашей страны. Как показывают последние события, эхо этой войны сохраняется десятилетиями и даже усиливается. Современный научный и активный общественный дискурс о войне, исторической памяти, фальсификациях военных событий, патриотизме, осмыслении войны молодыми поколениями не оставляет сомнений в необходимости обращения к проблемам, связанным с Великой войной.
Для Северного Кавказа с его сложными социально-политическими процессами и проблемами, восходящими к событиям Великой Отечественной войны, актуальность темы обусловлена также фальсификациями провокационного характера, попытками обвинения отдельных народов, оказавшихся в оккупации, в предательстве и сотрудничестве с
Секинаев Сослан Асламбекович - младший научный сотрудник отдела истории Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В.И. Абае-ва - филиала Владикавказского научного центра Российской академии наук, 362040, г. Владикавказ, Республика Северная Осетия - Алания, пр-т Мира, 10, e-mail: soslandigorsky@yandex.ru , т.: 8(8672)536961
фашистами. Эти фальсификации вбрасываются в общественный дискурс, распространяются с использованием сетевых ресурсов, нанося вред стабильности, миру и согласию в регионе. Поэтому вопросы, связанные с тылом, обретают особую значимость. Трудовой подвиг народа в Великой Отечественной войне является неотъемлемой частью военных успехов Красной Армии. Без героических усилий тех, кто трудился, не покладая рук, в тылу страны, Победа была бы просто невозможна. Вместе с тем следует отметить недостаточную изученность и некоторую недооценку трудовых будней, наполненных героизмом, удивительной выдержкой и упорством людей.
Цель настоящей статьи - исследование тыловых процессов в Северной Осетии. Конкретные задачи заключаются в восстановлении событий, связанных с массовым трудовым героизмом, а также в определении роли непризывного населения (стариков, женщин и подростков) в помощи фронту. Важной задачей представляется оценка деятельности организаций и лиц, осуществлявших управленческие функции по перестройке промышленности,
Soslan Sekinaev - V.I. Abaev North-Ossetian institute for Humanitarian and Social Studies of the Vladikavkaz Scientific Centre of Russian Academy of Sciences, 10 Mira Avenue, Vladikavkaz, Republic of North Ossetia - Alania, 362040, e-mail: soslandigorsky@yandex.ru, tel.: 8(8672)536961.
