CC BY
52
вую интерпретацию получают житийные и иконографические мотивы. Претерпевают художественную трансформацию традиционные библейские символы, что дает основание ряду критиков (Л. Звонарева, А. Ана-ничев) выделять в современной православной лирике такое течение, как православный неосимволизм. Вместе с тем определенное значение сохраняет реалистическая традиция, наиболее органично впитывающая в себя опыт православной духовности. Именно в реалистической художественной системе созданы наиболее значительные достижения современной православной поэзии.
1. Чарота И.А. // Слово и Дух: Антология русской духовной поэзии (Х-ХХ вв.) / сост. И.А. Чарота. Мн., 2005. С. 16.
2. Распутин В. // Иеромонах Роман. Внимая Божьему веленью. Стихи. Духовные песнопения. Мн., 2005. С. 5.
3. Любомудров А.М. // Русская литература. 2001. № 1. С.107.
4. Осанкина. В.А. Библейско-евангельская традиция в эстетике и поэзии русского романтизма: дис. ... д-ра филол. наук. Екатеринбург, 2001. С. 4.
5. Сокол Е.М. «Маленький человек» в творчестве русских писателей 1840-х годов в свете христианской традиции (от Гоголя к Дрсто-евскому): дис. ... канд. филол. наук. М., 2003. С. 14-16.
6. В. Астафьев: преломление Православной традиции // В.И. Мельник, Т.В. Мельник, Д.В. Макаров. Русская литература в контексте православия. М., 2003. С. 62.
7. Иванов В.В. Христианские традиции в творчестве Ф.М. Достоевского: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. В. Новгород, 2004. С. 3.
8. Пронягин В.М. У России собственная стать. Философско-культурные очерки. М., 2004. С. 12.
9. Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. Петрозаводск, 1995. С. 145.
10. Иг. Илларион (Алфеев). Симеон Новый Богослов и Православное Предание. СПб., 2001. С. 60.
11. Захарченко М.В. Христианство: духовная традиция в истории и культуре: моногр. СПб., 2001. С. 73-74.
12. Перова Е.Ю. Сакральное время русской культуры (на материале современной русской духовной поэзии): автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2000. С. 10.
Поступила в редакцию 7.06.2007 г.
БОГОСЛОВСКОЕ НАСЛЕДИЕ ИВА КОНГАРА: ЭККЛЕСИОЛОГИЯ
В.В. Машкин
Mashkin V.V. Yves Congar’s theological heritage - ecclesiology. In this work the author depicts the most revolutionary Y. Congar’s ideas concerning the Church. He makes the conclusion that Y .Congar’s theology deserves thorough research and his works are worthy of translating and publishing.
ВВЕДЕНИЕ
В нашей стране имя католического кардинала Ива Конгара (Yves Congar, 1903-1995) не так широко известно, как на Западе. По его наследию, а он является автором более 1100 работ, не было проведено в России ни одного серьезного исследования, не переведена и не издана ни одна из его книг. Западные же исследования, которые также не переведены на русский язык, страдают описа-тельностью и однобокостью. Такова, к примеру, работа А. Николса «Ив Конгар», где представлен чисто реферативный обзор не-
которых аспектов богословия этого известного католического деятеля. Также имеется ряд небольших исследований, которые нельзя назвать серьезными. Работы, похожие на статьи Майкла Дима (Michael Deem), скорее можно отнести к разряду любительских. В них допускаются такие серьезные исторические и фактические ошибки, что они не могут претендовать на доверие читателя. Таким образом, имеющиеся исследования по данной теме не выходят за рамки биографических справок и кратких обзоров, содержащих основные положения учения И. Конгара.
Между тем Ив Конгар требует пристального внимания и изучения. Его идеи расходились с официальной позицией Католической Церкви, но затем получили признание и привели к серьезным изменениям в ее мировоззрении. Католическая Церковь открылась навстречу нехристианским религиям и верованиям. Ив Конгар, выдающийся французский католический теолог, внес огромный вклад в изменение церковной атмосферы в середине XX в. Он был одним из тех богословов, которые дали начало движению, впоследствии названному «Ьа ТЬёо^1е Коиуе11е» - «Новым богословием», или «Яе88оигсетеп1;» - «Возвращением к истокам». Среди его коллег и единомышленников можно выделить таких ученых, как Анри де Любак, Пьер Тейяр де Шарден, Мари-Доминик Шеню.
В изучении богословского наследия И. Конгара приходится пользоваться английскими переводами или французскими оригиналами его работ, которые еще труднее достать. Обращаться же к готовым западным исследованиям следует с максимальной осторожностью.
В этой статье мы не будем знакомить читателя с биографией этого выдающегося теолога - современные энциклопедии уже содержат информацию о нем, и ее объем способен удовлетворить запросы неспециалиста. Однако нашей задачей будет показать революционность его взглядов для католичества. Целью нашей работы является обоснование тезиса о том, что богословское наследие И. Конгара является одним из ключевых факторов влияния на жизнь Римско-Католической Церкви после Второго Ватиканского Собора и, как таковое, требует пристального изучения или, по меньшей мере, внимания исследователей. Чтобы проиллюстрировать это, возьмем одно из самых реформаторских направлений его мысли - экклесиологию, учение о Церкви.
УЧЕНИЕ И. КОНГАРА О ЦЕРКВИ
Следует заметить, что у И. Конгара нет четкой единой богословской системы. Каждая из его работ самодостаточна и завершенна. Основываясь на четырех источниках, мы проследим, насколько мысль И. Конгара от-
личалась от принятой Католической Церковью концепции.
В своем труде «Разделенные христиане» он пытался описать Католическую Церковь, вскрыв основные принципы ее существования и жизни.
Во-первых, Церковь есть «Церковь Троицы», сама - единство во множестве. И. Конгар писал: «единство святой и нераздельной Троицы, совершенное единство во множественности, есть образ и принцип единства Церкви» [1]. Он особо подчеркивал роль Святого Духа в объединении Церкви, параллельно с тем как Он является объединяющим началом Святой Троицы. Такое учение о Святом Духе не было характерно для католичества первой половины XX в.
Во-вторых, по его мнению, Церковь есть «Церковь во Христе». Если Церковь - это начало, ведущее человека к Богу, то она должна быть реальностью, основанной во Христе, связанной с Его жизнью, потому что только Он может вернуться к Отцу, от Которого пришел. Здесь мы видим некую логическую цепочку: Христос возвращается ко Отцу, Церковь - Тело Христово, поэтому члены Церкви тоже возвращаются ко Отцу через Христа. Здесь мы впервые видим соединение пневматологии и христологии в рамках одной концепции. Как правило, теологи ограничивались каким-то одним аспектом.
И, последнее, Церковь есть «Церковь, состоящая из людей». Человек - общественное существо, и отношения его с Богом должны быть облечены в форму общества. И. Конгар предложил такое сравнение: как во Христе две природы находятся нераздельно, но при этом неслиянно, так и в Церкви соединены ее таинство и ее институциональная сущность. Или, по аналогии с аристотелевской концепцией человека, как тело является инструментом и проявлением души, так и видимая Церковь является инструментом и проявлением невидимой жизни Христа [1, с. 59-110].
Но самым важным учением И. Конгара стоит признать его учение о мирянах в Церкви. Он считал, что в первых Двенадцати апостолах и иерархия, и Церковь существовали одновременно [2]. Церковь для И. Конгара -это одновременно и народ Божий, и Тело Христово; и храм Духа Святого, и община.
У термина «народ Божий» есть свои преимущества. Он выражает преемственность Церкви от древнего Израиля, и таким образом помещает ее в план божественного домостроительства. Церковь - «носитель надежды на исполнение мира в Иисусе Христе» [3].
Все верующие равны по своему христианскому достоинству, но при этом неравны по своим функциям и задачам как члены Церкви. И в этом главное отличие концепции И. Конгара от той модели, что тысячелетиями была принята на Западе, где Церковь делилась на неравные по своей значимости части - на духовенство и на рядовых верующих. Новое понимание Церкви позволяет богослову говорить о местной общине как о народе Божием в миниатюре. Множество храмов в рамках одной Церкви являет собой образ различных народностей и культур, сливающихся в божественном единстве в народ Божий. Но И. Конгар заключил, что идея народа Божьего хотя и богата, и истинна, сама по себе «недостаточна для адекватного описания таинства нашей Церкви» [3, с. 29]. То, что Иисус - не просто Мессия, а сам Сын Божий, ставший плотью, заставляло И. Конгара смотреть на идею народа Божьего в другом ключе - Тела Христова. Но при этом надо еще раз разделить понятия: есть разница между слабым и грешным собранием христиан, о которых мы можем говорить как о «народе Божием», и Церковью как «определенной сверхличностной реальностью, связанной со Христом нерушимыми узами Завета» [3, с. 34].
Церковь состоит из двух главных частей или «чинов». Есть «чин» верных, в который можно войти посредством таинств Крещения и Миропомазания, и чин апостольского служения, состоящий из трех взаимосвязанных подгрупп (диаконы, священники, епископы).
Словом «мирянин» обозначается несвященническая составляющая в сообществе святых - гражданин народа Божия, но не клирик. Но И. Конгар ввел в картину третий фактор, а именно, институт монашества. Нужно различать три составляющие - миряне, клир, монахи.
Мирянин - это человек, который в повседневной мирской жизни трудится ради своего спасения. Делая экскурс в историю, И. Конгар указал, что в XII в. Церковь делили на два народа, или даже два государства.
Один народ, предводительствуемый Папой, состоял из епископов, священников и монахов - монахов причисляли к духовным лицам. Второй - из правителей, рыцарей, крестьян - под властью императора. Церковь понималась как христианская республика, императором которой был самый важный из членов Церкви. К XIV в. теория двух сторон единства превратилась в теорию двух независимых тел, у каждого из которых есть своя голова - у Церкви Папа, у мирян - император [4]. Стало возможным говорить, что Церковь с богословской точки зрения состоит только из клириков. Экклесиология превратилась в экклезиологический клерикализм. К мирянам стали относиться как к неким придаткам к священному чину. Богословы о них говорили как о получающих, как об объектах воздействия. В каноническом праве о мирянах говорят как об имеющих право получать духовные дары от священников. Лишь в XIX в. началось восстановление понятия о мирянах как о «народе Божием». Мирян начали все больше подключать к церковному служению. Но И. Конгар пытался исправить такое уничижительное понимание мирянства. Он говорил, что миряне призваны к тому же, к чему и монахи, и священники - воспользоваться наследием сынов Божиих. Но они должны достичь этой цели, не выпадая из системы мира. Миряне - это христиане в миру, в мире, где «дело Божие должно быть сделано в делах мирских и через дела мирские» [4, с. 19]. Церкви нужны некоторые члены, жизни которых всецело посвящены грядущему Царству Божию и таким образом оторванные от дел мира. Но чтобы привести весь мир к Богу, в мире должны быть люди, которые будут прославлять Бога, и при этом не разрывать связь с миром. Иначе вселенная не сможет быть спасена [4, с. 106]. И более того, такое мирское отношение к сотворенной вселенной нужно не только для преображения падшего творения. Оно требуется как необходимый противовес тому отношению к миру, которое практикуют монахи и священники. Эти люди просто используют мир для того, чтобы самим спастись, а это по отношению к сотворенному Богом миру несправедливо.
Таким образом, мы видим, что И. Конгар придавал мирянам сотериологическое значение. Он старался показать, что им принадлежит исключительное право посредничества
между Церковью и миром, и в этом главное отличие его концепции от всего, что предлагало современное ему католичество. Миряне -не пассивный балласт. От них в Церкви зависит даже больше, чем от священников - вот смысл сказанного И. Конгаром.
ВЫВОДЫ
На показанном примере видно, сколь современны были воззрения И. Конгара и сколь радикально они отличались от официальной католической доктрины. Второй Ватиканский собор принял во внимание многие идеи И. Конгара. Они нашли свое отражение в соборных документах, но принадлежат не соборному разуму, а именно И. Конгару, который был их первооткрывателем. Его богословие, сильно повлиявшее на Второй Ватиканский собор, полностью изменило современные представления Католической Церкви
о мире, в котором она действует, и о людях, которые ее составляют. И поэтому современная наука должна обратиться к изучению наследия и влияния этого теолога на ход современной истории Католической Церкви. Его идеи стоят изучения и опубликования.
1. Congar Yves. Chretiens Desunis. Paris, 1937;
англ. пер.: Divided Christendom. L., 1939. P. 58.
2. Congar Yves. Ministeres et communion
ecclesiale. P., 1971. P. 9-30.
3. Congar Yves. Cette Eglise que j’aime. P., 1968;
англ. пер.: This Church that I Love. Densville, NJ, 1969. P. 18.
4. Congar Yves M.-J., O.P. Jalons pour une
theologie du laicat. P., 1964; англ. пер.: Lay People in the Church. Westminster, 1985. P. 14.
Поступила в редакцию 30.07.2007 г.
АРХАИКА И НЕОЛОГИЯ В ПРОЗЕ БОРИСА ВИАНА
Н.Е. Макарова
Makarova N.E. Archaic and neology in prose by Boris Vian. In this article the archaic and occasional lexicon of the novels by Boris Vian is researched. The function-stylistic characteristic of these lexical-semantic groups is given here. It is shown that archaisms participate in the creation of the diachronic effect in the description of the portrait and the emotional condition of the hero, serving the source material for making tropes. The author's innovations execute the stylistic functions of the emotional influence, individualizations and typification of the speech feature, logical and artistic motivation.
Исследование художественного текста, идиостиля отдельного автора на современном этапе развития лингвистической науки не может обойтись без обращения к понятию идиолект. Оно мотивировано уже самой спецификой феномена «язык художественной литературы», который признается лингвистической системой синтезированного характера, имеющей свои законы функционирования и образования единиц, предназначенных создать эмоциональность, экспрессивность, образность как признаки художественного текста [1]. Отношение писателя к отбору средств, репрезентирующих его художественную индивидуальность и особенности мировидения, наглядно и в полной мере отражается в его художественном пространст-
ве, которое формируется средствами идиолекта [1, с. 38].
Творчество Бориса Виана, столь недолгое по времени - с середины 40-х гг. до его смерти в 1959 г., занимает особое место во французской литературе: Борис Виан был уникальным явлением в культурной жизни Франции. Необычайно широка была творческая палитра этого «человека-оркестра», которого можно смело назвать «возрожденческим человеком»: музыкант, поэт, романист, драматург, сценарист, артист, журналист, издатель, переводчик, художник. «Творчество Бориса Виана принадлежит фольклорному климату Освобождения, экзистенциализму «подвала» Сен-Жермен де Пре, но его отказ от всякого ангажирования, поэтическая игра
