CC BY
97
32
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
2011. Вып. 1 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА
УДК 316.7 Л.Л. Геращенко
БОГОСЛОВИЕ ИСКУССТВА: КИНО КАК ОБЪЕКТ БОГОСЛОВСКОГО АНАЛИЗА
Богословие искусства, не являясь на данный момент признанной областью научного знания, обнаруживает свои глубокие православные корни. Одним из основных вопросов, которые беспокоят сегодня как богословов, так и искусствоведов, является вопрос о духовном, культурном и социальном будущем России. В данном контексте раскрывается насущность споров о том, какие перспективы у кинематографа и какова его роль в возрождении отечественного искусства, а также какова роль в данном процессе новой науки - богословия искусства.
Ключевые слова: богословие, искусство, православное кино, духовность, социум, культура.
Ни в коем случае не претендуя на открытие новых страниц в искусствоведении или в богословии, начну с цитирования иже во святых отца нашего св. Димитрия Ростовского: «Все здесь не с тою целью писалось, чтобы книжным людям предложить то, что всем хорошо известно. И не было передо мной цели к наполненным житницам присоединять малые зерна, в наводненные реки горсть воды вливать. Не было также для меня нужды повествовать знающим и вразумлять благоразумных. Но если же сей труд кому по душе придется, то в этом да прославится имя Господне»1.
«Знающим и благоразумным» хорошо известно, что наше время сделало актуальной потребность в создании богословия искусства. Сегодня религиозную систему координат можно обнаружить даже в тех фильмах, которые, на первый взгляд, не выявляют никакой связи с религией в узком смысле слова. Можно ли назвать фильм, в котором «действует» маленькая икона Богородицы, появляясь в картине несколько раз и, как выясняется в финале, определяя развитие событий, православным? Безусловно. Связанным с религией в узком смысле этого слова? Ответ на этот вопрос вариативен.
Богословие искусства, не являясь на данный момент признанной областью научного знания, обнаруживает свои глубокие православные корни. П. Флоренский, С. Булгаков, Г. Федотов и другие выдающиеся мыслители лишили современного им богослова сетований о выпавшей ему роли исключительно научного комментирования святоотеческих писаний. Ими не была сформулирована одна из основных задач богословия искусства, такая как творческое осмысление наследия Отцов в приложении к актуальным проблемам современного искусства. Однако были совершены попытки интерпретации и объяснения в богословских категориях исторических, философских и непосредственно искусствоведческих проблем.
Данная статья начинается цитатой из творений известного русского святого не случайно. Именно со времен св. Димитрия Ростовского православное искусство, наиболее активные позиции которого были воплощены и реализованы театром, превращало на Руси средство современного досуга - театр - в способ духовного самопознания. Многие из репертуара пьес русского театра 1672-1725 гг. были написаны церковными деятелями, митрополитами, священниками, монахами. По свидетельству Н. Тихо-нравова, «театр, в духовных обучениях к царской и святительской чести надлежащих зело обретался благоискусен»2.
Сетовали впоследствии приверженцы православного русского искусства, когда многими годами позже появились на Руси западные пьесы: «Пакость зловредная зело распространялась от сей бесовской игры. Русские люди начинали лакомо напаяваться от чужих возмущенных вод, наблеванных прелестию и забывали воды своих сосудов»3.
Богословские «воды своих сосудов» были востребованы в русском искусстве до эпохи Петра Великого, при его дворе стали появляться первые школы актерского мастерства, руководимые поляками и немцами. «Комедиальной храмине Петра Великого не доставало самых жизненных, основных для русского искусства условий его существования - православной драматургии»4.
1 Творения иже во святых отца нашего св. Димитрия Ростовского. СПб., 1896. С. 3.
2 Тихонравов Н. Русские драматические произведения 1672-1725 годов. СПб., 1874. С. VII.
3 Там же.
4 Там же. С.Х11.
Интересно, что первые научные попытки исследовать искусство непосредственно с богословских позиций были предприняты в трудах митрополита Антония (Храповицкого) (1863-1936), в частности, им был проведен богословский анализ произведений классиков русской литературы. Трудно также удержаться от приведения в качестве примера статей диакона А. Кураева «Фильм о “Титанике”: взгляд богослова», «Культура, как жемчужина» и др.
С уважением и благоговением относясь к первым векам христианства, когда на вселенских соборах и в трудах Отцов церкви было выработано и изложено все, что необходимо для спасения души, стоит заметить, что современность открывает возможности рассмотрения христианской догматики в качестве системы координат современного искусства. Однако для успешного продвижения по этому нелегкому пути, его необходимость и возможность должна быть воспринята как богословами, так и искусствоведами. Какой путь более продуктивен - фундаментальная интеллектуальная подготовка богословских кадров в области искусствоведения или наоборот - искусствоведов в области богословия - покажет время. Очевидной на данном социокультурном этапе является необходимость расширения системы координат и тех, и других, воспитание адекватного научного и «бытийного» отношения к ценностям этих двух, нередко воспринимаемых в качестве противоречивых сфер жизни.
Одним из основных вопросов, которые беспокоят сегодня как богословов, так и искусствоведов, является вопрос о духовном, культурном и социальном будущем России. В данном контексте раскрывается насущность споров о том, какие перспективы у кинематографа и какова его роль в возрождении отечественного искусства и русской духовной жизни. Поскольку кино как искусство является продуктом ХХ в., последний и определяет его глобальную эстетическую модель, способную видоизменить внутренний и внешний мир современного человека.
Богословие искусства неразрывно связано с исследованием аспектов иллюзорной реальности, создаваемой кинематографом. Существовавшие во все времена кинематографические модели, так или иначе, фальсифицировали реальность. Режиссер брал те или иные «отпечатки реальности» и монтировал их в соответствии со своим духовным миром. Зритель верил в эту историю в силу ее априорной фотографической природы. Современные компьютерные технологии помогли миру фантазии приобрести реальность артефакта, что способствовало превращению искусства кино в мир симу-лякров, в котором человек не переживает подлинной реальности.
Современные декларируемые кинематографом пророчества социальной и духовной деградации общества выполняют функцию привлечения внимания людей к якобы угрожающим тенденциям нашей жизни. Это отвлекает внимание от реальности с ее насущными проблемами и порождает некую «вилку» между уровнем ожиданий человека и уровнем его социальных и духовных притязаний: с одной стороны, предстает картина грозящей мировой катастрофы, на фоне которой современный человек немощен и бесперспективен. С другой - современные научные достижения свидетельствуют о наличии значительного духовного потенциала, который требует реализации, угрожая обществу разрушением.
Данный процесс являет своим следствием внутренний конфликт в сознании людей, который способен «проявиться» на поведенческом уровне. Это также является одной из причин, являющей собой актуальность богословия искусства, которая позволила бы раскрыть механизмы, с помощью которых современный кинематограф способен позитивно воздействовать на окружающий мир, духовно преображая, но не деформируя его.
Интересно, что в Русской Православной Церкви на конференции «Православное богословие на пороге третьего тысячелетия», проходившей в Москве 7 февраля 2000 г., отчасти была поднята и эта тема. В докладе митрополита Минского и Слуцкого Филарета подчеркивалась необходимость «анализа развития и освоения достижений смежных с богословием гуманитарных и иных наук, в первую очередь, философии, истории, лингвистики, культурологии, методологии и научного знания»5.
Непосредственно речь о богословии искусства не шла, однако вопросы, которые имеют непосредственное отношение к рассматриваемой нами теме, были освещены. В частности, говорилось о том, что сама культура свои истоки берет из культа, то есть из религии, и богословское осмысление культуры есть, по сути, возвращение ее к своим исконным культовым, религиозным корням.
И если у русского театра, освященного творчеством известных русских епископов, в том числе и св. Димитрия Ростовского, был период непосредственно православного творчества в узком, рели-
5 URL: http://www.church.by/resource/Dir0000/Dir0001/Page0005.html
гиозном смысле этого слова, то отечественное кино было рождено в другую эпоху, в которую уже было утрачено истинное призвание искусства - возобновлять в человеке его богоподобие.
Вопрос, с какой позиции - человекоцентричной или богоцентричной рождалось и родилось то или иное православное кино, собственно и определяет православное ли это кино. С этих позиций богословский анализ непосредственно самого фильма не имеет никакого смысла. Достаточно лишь согласиться с тем, что любое творение рук человеческих является проявлением в нем Образа Божия, из чего следует, что самой основной задачей искусства является укрепление души в богопознании и бо-гоуподоблении.
Рассматривая православный фильм с этих позиций, остается только сказать: «Слава Богу, что режиссер обратил свое внимание в эту сторону!». И бесконечно благодарить тех, кто поднимает эти вопросы, нелегкие для нашей страдающей отсутствием стабильных богословских традиций страны. Исходя из этой логики, пользуясь рамками данной статьи, могу лишь поклониться тем, кто обратил свои профессиональные взоры в сторону отчасти разрушенных отечественных православных традиций, заставил массового зрителя оглянуться в ту сторону, куда он, возможно, никогда и не смотрел.
С богословских позиций всемирно известная цитата вождя пролетарской революции о кино будет неуместной, ограничимся лишь словами теоретика кино Белы Балаша, который писал о том, что эпоха капитализма породила единственное искусство - искусство кино. По прошествии многих десятилетий, изменивших общественный уклад, можно было бы утверждать, что именно благодаря индустриальному типу общества появилось искусство кино. Однако, несмотря на важность логики собственного развития искусства, социально-экономические условия, в которых появляется новое православное кино, оказываются весьма принципиальными.
«Если нечто элементарно-сущее приобретает над нами такую власть, что мы уже не можем ни задержать, ни изменить его, то мы спешим придать ему смысл, дабы оно не поглотило нас. Теоретическое познание и есть тот спасательный круг, который поддерживает нас на поверхности воды», -писал Б. Балаш в начале прошлого века6.
Призыв всемирно известного кинокритика поторопиться, ибо кино шаг за шагом охватывает все новые и новые уровни социального и психического воздействия на окружающую действительность, был услышан. Теории о кино стали появляться одна за другой, однако исследование кино как способа духовного постижения мира осталось вне рамок исследования: «Не в том смысле, к сожалению, что оно возникло из духа масс, а в том, что дух масс руководится им. Впрочем, одно обуславливается другим, так как не может получить распространение в массе то, что не отвечает ее явным или тайным желаниям»7.
Напоминая соотечественникам, что от кинематографа зависит социальное и духовное здоровье масс, Б. Балаш призывал к необходимости серьезного теоретического контроля. Большинство отечественных искусствоведов о кино рассматривают его исключительно с позиций искусства, забывая о предостережении ученого. Трудно не согласиться с тем, что, став с самого начала отраслью крупной промышленности, кино не может быть свободным от производственных и финансовых условностей творчеством, поскольку решающее значение имеют частные деловые интересы и машинная техника. Последний факт определяет ряд особенностей искусства кино, очерчивая границы его духовного влияния на массового зрителя.
Вопрос о том, является ли кино предметом богословского осмысления, не дискутируется. Надеемся, что наше исследование будет способствовать преображению современного кино, поможет ему стать искусством, ибо «фильма достойна иметь свою теорию, помогающую ей стать искусством»8.
Смиренно принимая к сведению слова Б. Балаша о том, что теории не обязательно быть правильной, и что все великие творения человечества исходили из ложных гипотез, вглядимся в сегодняшний день. Искусство движения на экране имеет совершенно иную формулу времени или, точнее, иные временные отношения, представляемые как мнимое совпадение исторического времени со временем действия, в силу фотографической природы зрелища и несовпадения времени действия со зрительским временем. Благодаря этому стало возможным репродуцирование, экран предлагал совершенно новую формулу существования в реальности по сравнению с театром.
6 Балаш Б. Культура кино. М., 1924. С. 10.
7 Там же.
8 Там же. С. 20.
Таким образом, экранное изображение видоизменило фундаментальные свойства традиционных искусств: исчезла «рукотворность», которая базировалась на непосредственном контакте между исполнителями и аудиторией. Фотографическая природа нового искусства положила начало веку виртуальных пространств, породила «фабрику грез». Впоследствии те или иные искусственные реальности становились образами мира, формируя, а порой и деформируя духовность современного человека.
Искусство кино научило человека создавать иную реальность, являющуюся часто единственным прибежищем для сознания, потерявшегося в отсутствии духовной системы координат. Появилась возможность создания модели, которая еще более приближала зрителя к миру иллюзорному или вымышленному, несмотря на значительный документальный потенциал нового искусства. Кинематограф синтезировал пространственную чувственность плоскостного изображения и виртуальную реальность сюжетных жанров литературы, поэтому появилась возможность показа виртуальной реальности, с помощью которой можно было моделировать чувственную сторону восприятия.
Современный рациональный мир вещей борется с иррациональным миром потребностей потенциального зрителя, порождая собой конфликт определенной системы значений, которые пытаются его разрешить. Таким образом, постоянная переживаемая реальность существующих на экране предметов и отношений заслоняет собой мир начальных смыслов или «природных созвучий», в котором сливались ранее мир души и предметная реальность. Все это способствует тому, что социальный контроль постепенно переносится во внутренний мир человека, всецело заполняя и удовлетворяя степенью того или иного необходимого для данного социума соответствия.
О том, что искусство кино является способом контроля над сознанием массового зрителя, а также способом его структурирования, написано много исследований. Важно заметить, что современное искусство кино постулирует довольно жесткий порядок в обществе своих потенциальных потребителей, в том числе размеры окружающего зрителя пространства и обстановка переносятся на мир межличностных отношений и трактуются в понятиях «задачи» и «решения». Постулируемые экраном вещи и отношения наделяются своеобразным «синтаксисом», который существует вне правил, по принципу «нехватки»: человеку начинает чего-то не хватать, а потенции пространства необходимы для того, чтобы иметь для потребительских вещей, ценность которых утверждает искусство кино, много места.
Следствием этого становится неизбежное превращение человека, регулярно соприкасающегося с продукцией современного кинематографа в «человека-потребляющего-этот-мир», интересы которого в соответствии «прирученным» моделям окружающего пространства социальному функционированию постоянно возрастают. Таким образом, современное киноискусство порождает тип личности, который функционирует одновременно как актер и манипулятор, отчасти отражая свою индивидуальность в предлагаемых экраном образах, которыми он насыщает свой внутренний и внешний мир. В том случае, если личность не соответствует создаваемому кинематографом порядку, ей угрожают с экранов потерей благополучия, важной составляющей которого является удобство данного потребителя для социума.
Не трудно заметить, что в большинстве своем то, что предлагается современным кинематографом, намечает собой наступательное шествие моделей. Данный процесс дает их владельцу чувство могущества и собственного превосходства над вещами, которыми он обладает и которые порождают ощущение обладания людьми и подчинения их себе. Статусом престижных моделей постепенно и планомерно наделяются и окружающие его люди тоже. Данная постулируемая экраном идея превосходства человека над техническим прогрессом приводит к тому, что самого обладания становится мало, необходимым оказывается создание некоей культуры «обладающего потребителя».
На то, как и какими путями возможно восстановление картины мира «человека-потребляющего-этот-мир», отчасти отвечает исследование функций богословия искусства. Отметим в этом ряду следующие:
• восстанавливающая духовная функция;
• коммуникативная, передающая истинность, прежде всего, богословской, а затем социальной, психологической информации;
• функция сохранения традиционных стереотипов и образов православного мира;
• функция моделирования внутренней картины мира массового зрителя соответственного православной системе координат;
• психологическая функция, с помощью которой становится возможной стабилизация эмоциональности и экспрессивности современного человека.
Безусловно, водоразделом между киноведческим и богословским анализом православного фильма является вопрос: «Рассматриваем ли мы кино как средство досуга или как способ духовного познания мира?». В первом случае православный фильм воспринимается «традиционнокинематографическим» взором, во втором - богословским.
В современной прессе, посвятившей православным фильмам не одну страницу, нередка мысль о том, что картина может быть более или менее удачной в профессиональном смысле и рассматривать ее с богословских позиций неуместно. Выбор православного героя - не всегда залог того, что картина приводит к вере, зажигает сердце любовью ко Господу Нашему. С другой стороны, широко известны всем примеры православных фильмов с неправославным героем, который заставляет задуматься о вечном. Попытка заинтриговать зрителя православием, поднимая неожиданные страницы монашеской или священнической жизни, также имеет две стороны медали.
Многое зависит от того, какими глазами и кто воспринимает фильм: «Если спросить муху, есть ли в окрестностях цветы, то она ответит: “Насчет цветов не знаю. А вот консервных банок, навоза, нечистот полным-полно”. И муха начнет по порядку перечислять все помойки, на которых она побывала. А если спросить пчелу: “Не видела ли ты в окрестностях какие-либо нечистоты?”, то она ответит: “Нечистоты? Нет, не видела нигде. Здесь так много благоуханных цветов!” И начнет перечислять множество цветов, которые она видела. Муха знает и говорит только о помойках, а пчела - о том, что неподалеку растет лилия, а чуть подальше распустился гиацинт»9.
Трудно не согласиться с тем, что любое талантливое произведение искусства, будь это фильм или театральная пьеса, отражают религиозную систему координат самого автора. Последний, в свою очередь, является зеркалом духовного состояния целого культурного пласта эпохи, к которой он принадлежит, и черты которой воплощены им в своем творении. Размышляя о взаимосвязи кинематографа и богословия, следует определиться в том, что мы рассматриваем как предмет исследования, что является системой координат, и что - методологией.
Предметом исследования является православное кино, методологией - богословский анализ. Отметим, что богословский анализ творчества отличается от искусствоведческого: первый исходит из того, что способность к творчеству дана Богом. Законы, по которым движется творчество, отчасти могут быть сравнены с духовными законами, действие которых всегда ощущается талантливым художником. В том случае, если кинематографист догматически строит картину согласно тем или иным убеждениям и верованиям, оно может получиться искусственным. В этом смысле богословский анализ - это анализ кино с позиций духовных законов, в контексте которых создана картина.
Чтобы понять, что есть богословский анализ кино, следует уточнить понятие «богословия». Ответы на этот вопрос находятся на разных полюсах - от утверждения, что богослов - это тот, кто часто молится, до утверждения, что богословие - сугубо узкое дело специалистов в церковно-научных дисциплинах, следовательно, уместно применять богословский анализ в стенах духовных академий. В первом случае, кстати, происходит подмена понятий: под богослОвием понимается богослАвие.
«Золотая середина» также возможна, так называемая средняя позиция восприятия богословия как духовного созерцания вещей божественных актуальна для нашего времени. Богословие искусства в данном контексте призвано аккумулировать опыт церковного предания, с учетом особенностей и реалий современности. Однако не стоит забывать о богословии как инструменте истолкования Божественного Откровения, который помогает каждому последующему поколению людей осознавать актуальность Слова Божьего. В этом смысле богословие искусства должно стать подлинно творческой научной деятельностью, которая ищет решения конкретных задач и проблем современности, опираясь при этом на молитвенный и интеллектуальный опыт церковного Предания.
Иными словами, богословие искусства должно освещать реалии современной жизни с позиций Божественного Откровения и Предания Церкви, при этом не отклоняясь ни в сторону модных философских традиций постмодернизма - адаптации веры к переживанию сиюминутного момента удовольствия, ни в сторону некоего абстрактного толкования Богооткровенных Истин, в котором отсутствует непосредственно сама их актуализация.
9 Блаженной памяти старец Паисий Святогорец. Т. 3. Духовная борьба. М., 2005. С. 29.
4 мая 2009 г. в Свято-Даниловом монастыре состоялось пленарное заседание Синодальной богословской комиссии Русской православной церкви. На открытии заседании Святейший Патриарх выступил с докладом об актуальности богословия сегодня, основная задача которого - открывать это присутствие Г оспода Иисуса Христа и Его Церкви в современной жизни, в обстоятельствах настоящего времени, когда человеческая мысль порождает новые идеи и трансформирует жизненные уклады.
Святейший Патриарх приводит фрагмент из Евангелия от Матфея, где есть рассказ о том, как фарисеи и саддукеи приступили к Иисусу и, искушая Его, просили показать им знамение с неба. И Он им сказал: «Лицемеры! Различать лицо неба вы умеете, а знамений времен не можете»10.
Размышления о том, что сегодня несут в себе слова о различении знамений времени, не означают ли они необходимости видеть и понимать, каким образом Христос Спаситель может присутствовать в нынешней жизни людей, в современных условиях, приводит к пониманию исторических особенностей русской православной жизни. Христос пришел спасти мир, который не был христианским, следуя Его примеру, церковь осознает свою духовную задачу: воссоздавать христианскую культуру, держа оборону тенденциям неоязычества. Конечно, эту задачу невозможно решить, изолируя богословие от других явлений жизни или от ее творческого воплощения в современных произведениях киноискусства.
Современное искусство требует творческого богословского мышления, превращения его в свою интеллектуальную и духовную основу. В этой связи вспоминаются слова старца Паисия Святогорца: «Все зло начинается с рассудка, когда он вращается только вокруг науки (или искусства) и совершенно удален от Бога. Поэтому такие люди и не находят внутреннего мира и уравновешенности. Тогда как если ум людей вращается вокруг Бога, то и науку они используют для внутренней работы над собой и для блага мира, потому что в этом случае их рассудок освящен»11.
Митрополит Минский и Слуцкий Филарет, Патриарший Экзарх всея Беларуси, Председатель Синодальной Богословской комиссии Русской Православной Церкви отмечает, что задачи современной жизни - отражение события встречи духовного, или благодатного, церковного опыта с опытом «естественного разума», решение проблемы соотношения церковного и внецерковного опыта в жизни человека. Богословие искусства способно помочь в решении данной задачи12 .
С другой стороны, задачи современного искусства, в том числе и искусства кино, - духовно просвещать и освящать ум и сердце современного человека, научая его радости жизни с миром в сердце, а значит, с Богом. Стоит отметить, что внешнее столкновение Церкви и мира сего, а также реализация церковности в жизни христианина порой становятся проблематичными. Задача богословия искусства - максимально сгладить, а по возможности, и снять данную проблематику, а также напоминать современному человеку о том, что смысл духовной жизни в том, чтобы человек достиг такого состояния, которое позволит Богу спасти его - и в этом веке, и в будущем.
Безусловно, богословие искусства существует на границе церкви и мира. Религиозные «традиции» иногда содержат элементы суеверия и переворачивают шкалу ценностей, заставляя второстепенное воспринимать как существенное и наоборот, все это приводит к тому, что непосредственно богословие как наука (и, конечно, богословие искусства) может оцениваться как опасность, своего рода угроза для привычных форм церковной жизни.
В этом смысле возможен конфликт богословия искусства с «церковной обыденностью», которая нередко сопротивляется тому, чтобы что-либо традиционное было рассмотрено с нетрадиционных позиций. В данном ассоциативном ряду вспоминаются древние израильтяне, которые отказывались слушать пророческие возвещения воли Божией. В Церкви именно богословие напоминает верующим о том, к чему призвал их Господь, соответственно богословие искусства напоминает о том, в чем смысл и задача искусства: сообщать миру знание о Боге, которое обретается в духовном опыте. При этом творческая активность, работа мысли и действие логики должны соотноситься с реальным предстоянием человека Богу, а богословское размышление - поверяться тем «различением духов», которое в аскетике получило наименование «рассуждения».
10 Евангелие от Матфея. 1:3.
11 Блаженной памяти старец Паисий Святогорец. Слова. Т. I. С болью и любовью о современном человеке. М., 2005. С. 217.
12 Митрополит Минский и Слуцкий Филарет, Патриарший Экзарх всея Беларуси. Председатель Синодальной Богословской комиссии Русской Православной Церкви 11 апреля 2003 года, Париж. ЦКЬ: http://www.church.by/ resource/Dir0000/Dir0001/Page0005.html
38
Л.Л. Геращенко
2011. Вып. 1 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА
Таким образом, исследование богословия искусства позволит в дальнейшем решить следующие задачи:
1) определить методики социокультурного проектирования духовных процессов, которые происходят в обществе и которые отчасти регулируются продукцией современного кино;
2) просчитать духовные и социокультурные последствия тех или иных управленческих решений в области кино;
3) предложить способы и приемы поддержания и воссоздания православных ценностей «через» современный экран;
4) прогнозировать новые пути и методы реализации в киноискусстве православной творческой личности;
5) разработать технологии, с помощью которых отечественное православное кино сохранит свою самобытность, несмотря на активное вторжение в производственный и педагогический кинопроцесс американских и западных социальных и профессиональных стандартов.
В определенном смысле можно сказать, что задача богословия искусства - сделать упование и веру понятной и доступной как церковным людям, так и внецерковному миру, в котором сегодня живут отечественные христиане. Огромное значение в данном контексте имеет язык, на котором может вестись данное откровение. Киноязык - безусловно, открытие и приобретение для опыта научного богословия, его живое духовное содержание всегда современно, но не всегда тождественно положительному вероучению, выраженному в Символах веры, в развернутых исповеданиях и в учебниках догматики, сформулированных богословами в определенную историческую эпоху.
Таким образом, вопрос: «Что является предметом исследования, а что - системой координат, исследуем ли мы кино с богословских позиций, либо богословие - с позиций кино?» может быть сформулирован иначе: призывает ли зрителя то или иное православное кино поднять очи к небу, возблагодарить Создателя Своего и по-новому, в православной системе координат начать жить? Иными словами, прославляет ли кино его автора либо Создателя Нашего? «Не сотвори себе кумира, и всякого подобия, елика на небеси горе, и елика на земли низу, и елика в водах над землею; да не поклони-шися им, ни послужиши им»13.
В том случае, если режиссер сам себе кумир, любые попытки его «раскумирить» безуспешны. В случае, если кумиром является само искусство кино, рассматривать продукт киноискусства с позиций богословия довольно сложно, поскольку отечественный кинематограф зачастую восторженно смотрит в сторону не только западных технологий современного кино, но и его духовных осей координат.
Факт разрушения православных традиций вывел из духовного равновесия несколько поколений кинематографистов. И, слава Богу, что нам с вами дано время для корректировки духовной жизни и обретения способности воспринимать собственные творческие способности как дар Божий, а их чудесную реализацию - как величайшую милость Божью. «В нашу эпоху умножившихся знаний доверие одному лишь здравому смыслу сдвинуло веру с ее оснований и наполнило души людей сомнениями и вопросительными знаками. А потому мы лишили себя и чудес - ведь чудо переживается духовным опытом, а не изъясняется посредством здравого смысла»14.
Необходимо в данной связи отметить пути и перспективы «духовной позитивизации» отечественнного православного кино:
1) увеличение числа картин о выдающихся отечественных деятелях науки, культуры, искусства, а также о выдающихся политических деятелях, военноначальниках, жизнь и деятельность которых не разрушает православную систему координат;
2) увеличение картин, посвященных военной тематике, причем именно национальноосвободительной;
3) необходимо также воссоздать на экране непосредственно русский пласт: былины, сказки, предания, жития русских святых и пр.;
4) контролируемо уменьшить количество картин о неудачниках, алкоголиках, наркоманах, разрушающих собственную жизнь и не ищущих пути к духовному спасению;
5) персонажей, отрицающих или отрицавших Бога, но оцениваемых историей как «великих», мы бы рекомендовали не превращать на экране в «героев». Безусловно, страницы русской истории на экране должны быть адекватно освещены, но с позиций православной системы ценностей.
13 Православный молитвослов. М., 2005. С. 382.
14 Блаженной памяти старец Паисий Святогорец. Слова. Т. I. М., 2005, С. 231.
Таким образом, современное православное кино, становясь своего рода продуктом богословия искусства, может стать ресурсом позитивной модернизации общества, реставрации утраченных «духовных кирпичиков» психически здорового православного общества: патриотизма; профессионализма; гармонизации отношений между поколениями; правильного понимания долга и свободы; эстетического и художественного вкуса; основных постулатов духовного, психического и физического здоровья, реабилитации православных ценностей.
В заключение хотелось бы остановиться на научно-богословских коммуникациях, которые включают в себя открытость к восприятию иной точки зрения, дискуссии, обмен вариативными мнениями и результатами научных и творческих исследований. Подчеркнем, что в отличие от канона веры, который выражается непосредственно в изложениях вероучения или тех или иных доктринах, богословие искусства должно действовать в «пограничных зонах», на границе верующего сознания, профессионального киноискусства и светского обыденного мышления. Исследование последнего в контексте богословия искусства является необходимым условием грамотно построенного позиционирования картины, понимания особенностей духовной жизни тех, к кому она, в первую очередь, адресована.
В данной статье мы не приводим конкретных примеров. Если кто-то из авторов православных картин узнает себя в одном из приводимых примеров с позитивных позиций, слава Богу, если же заметит наши ошибки в высказываниях наших, будем благодарны за их исправление. «Если найдешь прегрешения в труде сем, с любовью исправь, делавшему в мятежное время прости, да и сам сподобишься прощения жизни сей от подателя жизни Христа»15.
Поступила в редакцию 18.01.11
L.L. Geraschenko
Theology of art: cinema as an object of theology analysis
For the time being, theology of art is not acknowledged yet as a sphere of knowledge but it discloses its deep orthodox roots. One of the main issues bothering nowadays theologians and art historians is an issue of the spiritual, cultural and social future of Russia. The author reveals the urgency of the disputes on the perspectives of the cinematograph and its role in the Russian art rebirth; as well as its role in the process of development of this new science, theology of art.
Keywords: theology, art, Orthodox movies, spirituality, society and culture.
Г еращенко Лариса Леонидовна, доктор философских наук, профессор
Всероссийский государственный университет кинематографии им. С.А. Герасимова (ВГИК)
129226, Россия, г. Москва, ул. В.Пика, д. 3 E-mail: l-geraschenko@yandex.ru
Geraschenko Larisa Leonidovna, doctor of philosophy, professor
All-Russian State University of Cinematography named after S.A. Gerasimov (VGIK)
129226, Russia, Moscow, Wilhelm Pieck street, 3 E-mail: l-geraschenko@yandex.ru
15 Именинник. Полный сборник молитв Господу, Пресвятой Богородице, святым угодникам Божьим на каждый день года. Вечный православный календарь. М., 2009. С. 976.
