CC BY
297
СТАТЬИ
УДК 94 (470.41) "1941/1944" ББК 63.3
Олег Романько
БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ КРЫМСКО-ТАТАРСКИХ КОЛЛАБОРАЦИОНИСТСКИХ ФОРМИРОВАНИЙ В СОСТАВЕ СИЛОВЫХ СТРУКТУР НАЦИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ
(1941-1944)
Аннотация: В годы Второй мировой войны в период оккупации Крыма Германия организовала военные коллаборационистские формирования из крымских татар. В статье анализируется их боевое применение в рядах вермахта.
Ключевые слова: коллаборационизм, Вторая мировая война, нацистская Германия, крымские татары, Крым
В 1-м номере журнала «Мусульманский мир» за 2016 год была опубликована статья доктора исторических наук Олега Романько «Боевая и религиозно-идеологическая подготовка личного состава крымско-татарских коллаборационистских формирований в силовых структурах нацистской Германии (1941-1944)». Представленный ниже материал является логическим продолжением этой статьи.
***
Система боевого применения крымско-татарских коллаборационистских формирований была обусловлена целями и задачами их создания, а также характером подготовки. В целом, как указывалось в предыдущих публикациях, в период с 1941 по 1944 год были созданы только два их типа таких коллаборационистских частей: различные части местной вспомогательной полиции и подразделения «добровольных помощников» / «хиви»1.
Главные принципы и методы боевого применения каждого из них основывались на следующих моментах.
1 О периодизации и организационных формах крымско-татарских коллаборационистских формирований см.: Романько О.В. Крымско-татарские формирования в силовых структурах нацистской Германии (1941-1945): периодизация, организационные формы, численность // «Мусульманский мир». - Казань, 2014. - №3. - С. 22-48.
При создании формирований вспомогательной полиции немцы обычно преследовали двоякую цель: увеличение сил для охраны общественного порядка и высвобождение частей Вермахта или немецкой полиции для использования на более важном участке фронта.
Одной из главных задач любого оккупационного режима является умиротворение захваченной территории. Тем более, если это такая территория, как Крым, который даже после окончания здесь активных боевых действий, являлся, по сути, ближним тылом немецких армий, наступающих на Сталинград и Кавказ. Другим важным, с военной точки зрения, фактором, следует признать партизанское движение. Оно, конечно, не приобрело здесь таких масштабов, как, например, в Белоруссии или Брянских лесах. Но и не считать его для себя реальной угрозой немцы
не могли. Все районы дислокации советских партизан находились в непосредственной близости от населенных пунктов и важных коммуникаций Крымского полуострова. Да и «большая земля», с которой они получали помощь, была совсем близко. Поэтому, неудивительно, что целью всех усилий немецкой оккупационной администрации по созданию местной вспомогательной полиции являлась именно борьба с партизанским движением. Главными же задачами вспомогательной полиции следует назвать оперативные и охранные мероприятия.
В принципе, все части крымскотатарской «неорганизованной» самообороны создавались для охранных целей: как правило, их личный состав должен был защищать свои деревни от нападений небольших групп «народных мстителей». К более серьезным мероприятиям (самостоятельный поиск партизанских отрядов и даже совместное с немцами прочесывание местности) они не допускались. Для этого у самооборонцев не было ни сил, ни средств, ни соответствующей подготовки. Наконец, определенное недоверие немецкого командования к членам этих отрядов также затрудняло их боевое применение с более широкими задачами.
Тем не менее, на определенном этапе эта самооборона сыграла значительную роль в борьбе с партизанским движением. Зимой 1941 - весной 1942 года нацисты еще не имели на полуострове стационарных полицейских структур и, к тому же, вели непрерывные бои с регулярными частями Красной армии. В этих условиях каждый немецкий солдат был на счету, поэтому помощь самооборонцев, пусть и не такую квалифицированную, трудно переоценить. Вот что, например, писала газета «Azat Kirim» о коушском отряде: «В деревне Коуш в декабре 1941 года организовалась татарская рота... Отважная рота привлекла в свои ряды и других людей, не вступавших в роту. Все они вместе, нападая на озверевших бандитов-партизан, наносили последним тяжелый удар. Эта рота в течение десяти месяцев 2-3 раза громила 28 партизанских лагерей, уничто-
жая их казармы, палатки, продукты, одежду и вооружение. Частые и яростные нападения этой роты на партизан сбили их с толку и расстроили их планы... В борьбе с партизанами и большевистскими ставленниками эта рота потеряла 44 человека убитыми и 33 человека ранеными. Многие герои этой роты были награждены немецким командованием»2.
Автором этой статьи являлся командир коушского отряда самообороны Абла Раимов, который написал ее ко второй годовщине создания своего подразделения. За этот период небольшой отряд вырос до роты, а позднее на его основе был сформирован 152-й батальон Вспомогательной полиции порядка («8скита»). Стиль этого материала выдержан в лучших традициях коллаборационистской прессы. Однако следует признать, что, в целом, оценка боеспособности коушского отряда справедлива. Его потенциальную опасность для партизанского движения отмечали даже советские источники. Так, командир 7-й партизанской бригады Л.А. Вихман вспоминал о коушских добровольцев следующее: «Коуш. Сколько лучших людей, патриотов мы потеряли благодаря предательской деятельности большинства жителей этой деревни, сколько раненых истощенных партизан замучили в своих застенках каратели Коуша, сколько неожиданных засад, нападений совершили эти подлые изменники Ро-дины!»3.
Руководство крымских партизан также сознавало всю опасность Коуша и его самообороны. В связи с этим, заместитель начальника особого отдела Крымского штаба партизанского движения (КШПД) лейтенант госбезопасности Попов докладывал в июне 1942 года на «большую землю», что хорошо бы Коуш вообще «стереть с лица земли». Это бы значительно облегчило борьбу 3-го и 4-го партизанских районов. «Своими силами, -подчеркивал он, - партизаны уничтожить этот и некоторые другие населенные пунк-
2 «Azat Kirim». - 1943. - №5 (101).
3 Государственный архив Республики Крым (далее - ГАРК). - Ф. П-156. - Оп. 1. - Д. 56. - Л. 19.
ты не могут, так как... они сильно укреп-
4
лены» .
На примере деревни Коуш видно, что некоторая часть отрядов «неорганизованной» самообороны вполне успешно справлялась со своими обязанностями. Однако большинство из них не могли самостоятельно нейтрализовать разраставшееся партизанское движение, в ряды которого осенью-зимой 1941 года влилось много кадровых военных. В связи с этим и была задумана и проведена кампания по созданию рот «организованной» самообороны. Как показали дальнейшие события, они, в целом, создавались как части переходного типа: от «неорганизованной» самообороны к полноценным полицейским формированиям. Личный состав этих рот, как и их предшественники, по-прежнему размещался в отдельных населенных пунктах с целью их охраны от партизан. Как правило, вся рота находилась в населенном пункте целиком, но были и исключения: 2-я (биюк-онларская), 6-я (бий-елийская) и 7-я (алуштинская) роты дислоцировались повзводно в прилегающих населенных пунктах. Такая система применялась в особо опасных районах с целью более быстрого реагирования на вылазки партизан5.
Еще одним отличием рот «организованной» самообороны от «неорганизованных» частей было то, что они дислоцировались уже не только в сельской местности. Почти треть из них размещалась в городах (например, 1-я, 7-я, 8-я, 9-я и 14-я). Здесь их личный состав нес охрану, главным образом, гражданских объектов: складов, железнодорожных станций и административных учреждений .
Наконец, роты «организованной» самообороны являлись уже такими частями, которые проходили систематическую военную и политико-идеологическую подготовку. Однако поскольку создавались
4 ГАРК. - Ф. П-151. - Оп. 1. - Д. 35. - Л. 23.
5 Bundesarchiv-Militärarchiv, Freiburg, Deutschland (далее - BArch). - RH 20. Armeeoberkommandos. -Bd. 5: AOK 11. - RH 20-11/433. - Bl. 25.
6 BArch. - RH 20. Armeeoberkommandos. - Bd. 5:
AOK 11. - RH 20-11/433. - Bl. 25.
они не одновременно (с января по март 1942 г.), то и процесс подготовки личного состава рот был неравномерным и растянутым во времени. Поэтому, для охранных целей применялись, в основном, слабо подготовленные роты. В дальнейшем, они заканчивали свое обучение параллельно с охранной службой.
31 января 1942 года начальник 2-го партизанского района И.В. Генов докладывал на «большую землю»: «Местное татарское население успешно вооружается. немцами, цель - борьба с партизанами. Надо полагать, что в ближайшие дни они начнут практиковаться в борьбе с нами. Мы готовы к этому... хотя понимаем, что вооруженные татары куда опаснее. нем-
7
цев и румын» .
Обеспокоенность партизанского командира вполне ясна, так как уже в феврале наиболее подготовленные роты (например, 8-я - бахчисарайская и 9-я - ко-ушская) начали использоваться для более серьезных оперативных мероприятий, чем предыдущие: разведки, прочесывания местности, самостоятельного или совместного с германскими или румынскими частями поиска партизан, который, нередко заканчивался боестолкновением с их значительными силами. Так, издававшийся в Берлине специальный бюллетень полиции безопасности и СД, озаглавленный «Сообщения из СССР», следующим образом описывал некоторые операции татарских рот «организованной» самообороны. Например, в номере от 9 марта 1942 года сообщалось, что в районе Карасубазара действиями румын и татар были ликвидированы несколько лагерей, убито 68 партизан, уничтожено 12 землянок, захвачены военные материалы. В тот же день, южнее Бахчисарая в аналогичной операции было убито 73 партизана (в том числе 30 красноармейцев), уничтожено 6 крупных опорных пунктов и казарм, захвачено много материалов. Наконец, северо-западнее Судака был уничтожен укрепленный партизанский лагерь и убито 42 партизана, а западнее Феодосии захвачено еще 16 чело-
7 ГАРК. - Ф. П-151. - Оп. 1. - Д. 26. - Л. 58.
век (среди них батальонный комиссар и три офицера из частей НКВД).
В «Сообщениях» от 27 марта 1942 года рассказывалось о проведении 14-16 марта крупной антипартизанской операции в районе Бешуй - Айлянма - Чермалык. В этой операции, помимо германских войск, также принимала участие одна татарская рота самообороны. В ходе операции было уничтожено 353 партизана. Кроме того, в примечаниях сказано, что началась эта операция еще, фактически, 1 марта, когда один взвод 8-й роты самообороны провел разведку боем и выяснил расположение основных сил партизан.
В номере «Сообщений» от 8 апреля 1942 года отмечалось, что 4-я рота самообороны стойко обороняла населенный пункт Баксан. В ходе четырехчасового боя чуть больше сотни добровольцев сдерживали натиск более 500 партизан. В результате, им удалось продержаться до подхода немецких войск. Здесь же сообщалось, что ранее, 24 марта 1942 года 3-я крымскотатарская рота смогла самостоятельно отбить нападение 200 партизан на деревню Бешуй8.
Еще один источник, отчеты оперативной группы «Д» о внутреннем положении в Крыму, также довольно высоко оценивал боеспособность крымско-татарских рот самообороны. В одном из них, датированном весной 1942 года, например, сообщалось следующее: «В восточной части Крыма в результате рекогносцировки и разведки татарской ротой самообороны было установлено, что все группы 4-го и бывшего 5-го партизанских районов сконцентрированы между горами Басма и Ча-тыр-Даг. Запланированы большие действия. Своеобразная разведывательная деятельность с помощью татарских рот самообороны принесла дальнейшие успехи и привела к уничтожению некоторых маленьких групп (партизан). Усиленный взвод 11 -й татарской роты самообороны в течение десяти дней прочесывал Яйлу
(Крымские горы) западнее линии Ялта -Биюк-Узенбаш, и очистил этот район от остатков отступивших сюда партизан. При этом десять партизан было убито в бою, а два взяты в плен. Среди последних - начальник штаба группы по фамилии Иваненко. Еще западнее в горах татарский дозор наткнулся на пять партизан, двое из которых были убиты в бою, а трое взяты в
9
плен» .
Наконец, подготовка некоторых рот самообороны была настолько хороша, что их личный состав участвовал в операциях против регулярных сил Красной армии. По сообщениям немецких источников, такое применение имело место под Судаком, в ходе зимне-весенней советской десантной операции 1942 года10.
Немцы признавали, что эти крымско-татарские роты действовали, в целом, удовлетворительно. Но и они, даже совместно с отрядами сохранившейся до этого момента «неорганизованной» самообороны, не могли противостоять партизанскому движению. Нужен был системный подход к созданию частей вспомогательной полиции на Крымском полуострове. Такие мероприятия начали проводиться летом 1942 года, после того, как Крым был формально включен в сферу юрисдикции гражданской оккупационной администрации. После этого, все полицейские силы на его территории реорганизовывались в части Вспомогательной полиции порядка и передавались под контроль аппарата фюрера СС и полиции округа «Таврия». Более того, их компетенция была строго разграничена. Теперь за соблюдением общественного порядка в городах и сельской местности следила вспомогательная полиция индивидуальной службы. Проведение же оперативных мероприятий, и всего связанного с ними, возлагалось на батальоны «8сИита» - военизированные формирования, которые являлись чем-то средним между полицейскими и боевыми частями.
8 На оккупированных территориях // «Коммерсантъ-ВЛАСТЬ». - Москва, 2001. - №29. - С. 5354.
9 ГАРК. - Ф. П-849. - Оп. 1. - Д. 198. - Л. 36.
10 BArch. - RH 20. Armeeoberkommandos. - Bd. 5: AOK 11. - RH 20-11/433. - Bl. 30.
Всего было три типа таких батальонов:
• фронтовой (Front) - предназначался для оперативных мероприятий на широком фронте и с широкими задачами; иногда мог использоваться и против регулярного противника;
• охранный (Wach) - предназначался для охранных мероприятий, главным образом, на военных объектах и в местах заключения;
• запасной (Ersatz) - предназначался для подготовки личного состава для двух предыдущих типов, но, в случае крайней необходимости, мог использоваться и как охранный или фронтовой11.
В Крыму были созданы батальоны всех трех типов: один охранный, пять фронтовых и два запасных. И такое их количественное соотношение не случайно. Сразу видно, что семь последних батальонов предназначались, в основном, для оперативных мероприятий. В них был направлен самый лучший контингент, который немцам удалось собрать. В запасных батальонах он был даже лучше, чем во фронтовых: по кадровым соображениям немцы собрали туда добровольцев, уже имевших боевой опыт. Более же худшие призывники были сосредоточены в единственном охранном (147-м) батальоне и в боях с партизанами не использовались12.
В июле 1943 года личный состав фронтовых и запасных батальонов закончил свое обучение, после чего некоторым из них были выделены специальные оперативные районы (главным образом, в предгорьях), где они проводили оперативные и охранные мероприятия либо целиком, либо отдельными подразделениями (ротами и взводами). Так, например:
• 148-й фронтовой батальон имел штаб в Карасубазаре, а его подразделения несли службу в районах Аргын - Баксан -
11 Waffen-SS und Ordnungspolizei im Kriegseinzatz 1939-1945 / Bearb. v. G. Tessin und N. Kannapin. -Osnabrück, 2000. - P. 646.
12 Privatarchiv des Joachim Hoffmann, Ebringen, Deutschland (далее - PAJH). - Befehlshaber Krim
(Gen. Kdo. XXXXII. A.K.). - Abt. Ic, H.Qu., den 6.11.1942. - S. 13.
Барабановка, Сартана - Куртлук и Ка-мышлы - Бешуй;
• 149-й фронтовой батальон имел штаб в Бахчисарае, а его подразделения несли службу в районе Коккозы (1 рота), Коуш (2 роты) и Мангуш (1 взвод);
• 151-й фронтовой батальон имел штаб в Алуште, а его подразделения несли службу в районе Корбек (1 рота), Улу-Узень (1 рота) и Демерджи (1 взвод).
Здесь перед батальонами были поставлены, в целом, следующие задачи:
1. Защита войскового и оперативного тыла армии от агентурных и диверсионных действий противника;
2. Охрана и оборона всех видов коммуникаций, имеющих значение для фронта или экономики Германии;
3. Охрана и оборона объектов, имеющих значение для Вермахта и германской администрации (базы, склады, аэродромы, казармы, административные здания и т.п.);
4. Активное осуществление полицейских и, в случае необходимости, войсковых мероприятий по подавлению антигерманских выступлений в указанных рай-онах13.
Однако некоторые из батальонов «8екита» так и не получили свой оперативный район, а продолжали оставаться по месту подготовки, где их функциональные обязанности, зачастую, менялись. Так, например:
• 150-й запасной батальон проходил подготовку в Ялте, но, поскольку, он изначально организовывался как запасная часть, специальный оперативный район для него выделен не был; в дальнейшем действовал в Ялте и ее пригородных селах, как стандартное полицейское подразделение;
• 152-й фронтовой батальон проходил подготовку в Джанкое и должен был применяться в этом районе, однако, уже в январе 1943 года эту часть передислоцировали в Симферополь, где ее личный состав
13 Панкратов П.А. «Мрак и туман» // «Военно-исторический журнал». - 1998. - №3. - С. 14.
стал использоваться для охраны концлагеря на территории совхоза «Красный»;
• 153-й фронтовой батальон проходил подготовку в Феодосии и предназначался для оперативных и охранных мероприятий на Таманском полуострове; остался по месту дислокации, так как в июле 1943 года Тамань стала уже районом боевых действий, и применялся как стандартное полицейское подразделение;
• 154-й запасной батальон проходил подготовку в Симферополе; в дальнейшем там и оставался в качестве запасной части (за исключением одного взвода, который был направлен в деревню Бе-шуй)14.
Что же касается количественных показателей деятельности батальонов «Schuma», то о них некоторое представление дают отчеты немецкого Штаба по борьбе с партизанами15. Так, в одном из них (за период с 9 ноября по 28 декабря 1942 г.) приводятся следующие данные:
«... 9). Schutzmannschaft-Bataillone № 154 (Krim-Tataren) доносит 14 ноября 1942 года: во время с 9 по 12 ноября 1942 года 93 татарских добровольца предприняли операцию в районе Биюк-
14 PAJH. - Befehlshaber Krim (Gen. Kdo. XXXXII. A.K.). - Abt. Ic, H.Qu., den 6.11.1942. - S. 13.
15 Штаб по борьбе с партизанами (оригинальное немецкое название «Штаб по борьбе с бандитизмом» - "Stab für Bandenbekämpfung"). Специальный оперативный орган, созданный приказом генерал-полковника Э. фон Манштейна от 29.11.1941 г. Цель: обеспечение «единообразия методов получения сведений о действиях партизан (на территории Крыма) и содействие частям и соединениям Вермахта в выполнении возложенных на них задач». Штаб должен был являться планирующим и координирующим органом для борьбы с партизанским движением. Начальником этой структуры назначили майора К. Штефануса, служившего до этого в оперативном отделе штаба 11-й армии. Помимо Штефануса, в составе этого органа имелось еще два сотрудника: заместитель начальника штаба и офицер-связист, который отвечал за все телефонные переговоры и переписку. Располагался штаб в Симферополе. До сентября 1942 г. Штефанус подчинялся начальнику штаба 11 -й армии (формально, в действительности же - непосредственно Ман-штейну). После создания на территории Крыма стационарной полицейской администрации, Ште-фанус был переподчинен фюреру СС и полиции «Таврия».
Джанкой и Черная гора. У деревни Оракчи они наткнулись на сильную банду партизан из 100 человек. Вблизи лагеря партизан находилось свободное место, без деревьев, которое служит самолетам для сбрасывания продовольствия. Завязался бой, в ходе которого был убит один партизан и 5 ранено, которые, тем не менее, скрылись. В лагере, который находился в лесу, нашли убитую лошадь, продовольствие и запасные части для радиостанции.
11). Schutzmannschaft-Bataillone №
148 (Krim-Tataren) доносит 13 ноября 1942 года: в этот день сильная группа татарских добровольцев наткнулась на двух партизан в 5 км севернее деревни Молбай (14 км южнее Карасубазара) около 7:30 утра. Партизаны тотчас открыли огонь, однако, были убиты, после того, как им было предложено сложить оружие.
23). Schutzmannschaft-Bataillone № 154 (Krim-Tataren) доносит 29 ноября 1942 года: 28 ноября 1942 года взято в плен в деревне Куртлук 2 партизана.
24). Тот же батальон доносит 29 ноября 1942 года: 28 ноября 1942 года вблизи деревни Соллар (10 км от Карасубазара) татарским подразделением было убито 5 партизан, а 2 тяжелораненых взято в плен.
36). Тот же батальон доносит 5 декабря 1942 года: 4 декабря 1942 года в результате боя южнее деревни Чернолак (14 км от Карасубазара) был захвачен в плен 1 партизан, второй был ранен, но убежал.
57). Schutzmannschaft-Bataillone №
149 (Krim-Tataren) доносит 23 декабря 1942 года: 20 декабря 1942 года был обнаружен лагерь партизан вблизи деревни Мульде (10 км от Коуша), который был сделан наскоро и состоял из 22 палаток. 21 и 22 декабря 1942 года на него была предпринята атака силами в 134 человека. Однако полного успеха она не принесла.
63). Schutzmannschaft-Bataillone №
150 (Krim-Tataren) доносит 24 декабря 1942 года: 23 декабря 1942 года в деревню Баланово ворвались 5 партизан и увели 1 корову, кур и забрали продовольствие.
Батальон был отправлен в погоню, в результате которой удалось вернуть корову.
69). Schutzmannschaft-Bataillone № 149 (Krim-Tataren) доносит 28 декабря 1942 года: 27 декабря 1942 года около 12:30 были замечены у деревни Коуш несколько советских самолетов, сбросивших 4 парашюта. После их сброса поднялись две ракеты. Один из самолетов долго кружил над тем местом, где 22 декабря 1942 года был разгромлен лагерь. 20 человек из батальона были посланы на поиски упавших парашютов»16.
Следующая категория крымскотатарских коллаборационистских формирований - «добровольные помощники» / «хиви» - предназначался для службы в регулярных частях Вермахта в качестве вспомогательного персонала (шоферы, конюхи, подносчики снарядов и т.п.). Обычно немцы набирали таких добровольцев, чтобы восполнить потери в живой силе или высвободить немецких солдат для службы в боевых подразделениях. В этом, в целом, и заключалась главная задача крымско-татарских призывников (как, впрочем, и «хиви» других национальностей). Естественно, что им не требовался длительный курс подготовки. Их обучали тому, что им было необходимо знать и в как можно сжатые сроки. В январе-марте 1942 года, когда проходила первая вербовочная кампания, немецкая 11 -я армия вела ожесточенные боевые действия. Поэтому, уже в феврале 1942 года отдельные подразделения крымских татар-«хиви», общей численностью до 200-250 человек, были направлены на фронт под Керчь, где приняли участие в боях против Красной армии. Весной 1942 года их перебросили под Севастополь для участия в осаде этой крепости. Следует сказать, что набор и использование «добровольных помощников» продолжался и далее: в 1943-1944 годов они несли службу в частях береговой обороны и вспомогательных подразделениях (хозяйственных, строительных и т.п.). Нет нужды говорить, что служба их была на-
16 ГАРК. - Ф. П-151. - Оп. 1. - Д. 391. - Л. 113об.-
115об.
много спокойнее, чем у предыдущей категории коллаборационистов17.
***
Исследуя проблему боевого применения крымско-татарских коллаборационистских формирований, нельзя пройти мимо еще одной ее стороны: зверств по отношению к партизанам и, прежде всего, к мирным жителям. Вопрос этот очень деликатный и крайне сложный для объективного понимания, так как в нем отчетливо выделяется два контекста: идеологический и национально-религиозный. То есть, с одной стороны, крымско-татарские добровольцы могли воевать с партизанами и участвовать в акциях против мирных жителей, как против поддерживающих советскую власть идеологических оппонентов. В этом случае репрессий не могли избежать даже их соплеменники. С другой стороны, многие участники крымскотатарских формирований видели в своих противниках не просто, скажем, коммунистов, а заклятых врагов, к которым у них были исторические, национальные или религиозные претензии. Часто эти контексты могли переплетаться между собой. Однако если верх брал второй, «обычная» карательная акция превращалась в чудовищную резню.
Как правило, зверства крымскотатарских коллаборационистов против мирных жителей могли происходить в трех случаях:
1. Если они участвовали в специальных карательных акциях против поддерживающих партизан населенных пунктов;
2. Если участвовали в акциях по ликвидации мирного населения или советских военнопленных;
3. И, если служили в охране концлагерей или других подобных мест принудительного содержания.
Защитники крымских татар из числа советских диссидентов и современные историки и публицисты, близкие к крымско-татарским националистическим кругам, всегда были склонны отрицать уча-
17 ГАРК. - Ф. П-151. - Оп. 1. - Д. 26. - Л. 64.
стие крымско-татарских коллаборационистов в зверствах против мирного населения. Зачастую они объясняли все свидетельства об этом послевоенной советской пропагандой, которая была заинтересована в любых выдумках, чтобы оправдать депортацию. Однако, как известно, дыма без огня не бывает. Поэтому, уже в ходе оккупации полуострова на «большую землю» стали поступать сведения о карательных мероприятиях крымско-татарских коллаборационистов. Например, такого характера: «Участники партизанского движения в Крыму были живыми свидетелями расправ татар-добровольцев и их хозяев над захваченными больными и ранеными партизанами (убийства, сжигание больных и раненых). В ряде случаев татары были беспощаднее и профессиональнее палачей-фашистов»18.
Эта, в целом, верная картина является, тем не менее, чересчур эмоциональной и обобщенной. Каковы же те факты, на основе которых она появилась? Приведем только некоторые из них. Так, 2 июля 1942 года, в ходе боев за Севастополь, катер, на котором находились старший лейтенант В.К. Квариани, сержант П. Судак и еще несколько солдат и моряков, получил пробоины в корпусе и стал оседать от принятой воды. Вскоре заглох один из моторов, и экипаж был вынужден повернуть катер к занятому немцами берегу. Высаживаться пришлось недалеко от Алушты, где уже находилась крымско-татарская часть. На берегу между добровольцами и десантниками произошел неравный бой. В результате, те из них, кто остался в живых, были пленены. После боя крымские татары стали расправляться с ранеными десантниками, расстреливая их в упор. По свидетельству выживших, они могли расстрелять всех, если бы не подоспевшие итальянские моряки, которые сразу же прекратили расправу19.
В. Мищенко был пленен в ходе боев за Севастополь, и летом 1942 года проделал нелегкий путь до лагеря «Картофель-
18 ГАРК. - Ф. П-151. - Оп. 1. - Д. 41. - Л. 22.
19 Широкорад А.Б. Битва за Крым: роман-хроника. - М., 2005. - С. 410.
ный городок», который находился в пределах Симферополя. После войны он свидетельствовал, что из 3 тысяч человек, которые находились в его колонне, до лагеря дошла только половина. Остальные были
расстреляны по пути конвоем, который
20
состоял из немцев и крымских татар .
4 февраля 1942 года командование партизанских отрядов Крыма сообщало на «большую землю», что румыны и крымские татары-добровольцы неожиданно напали на группу партизан 2-го отряда. В произошедшем затем бою четыре «народных мстителя» были захвачены карателями. После боя всех их расстреляли, а тела бросили в костер21.
Это только некоторые свидетельства того, как могли поступать крымскотатарские коллаборационисты с советскими военнопленными и партизанами. Хотя и эти эксцессы можно объяснить «горячкой» боя, состоянием аффекта и тому подобными явлениями. Однако поведение крымско-татарских добровольцев, которые занимались охраной концлагерей, вряд ли можно объяснить подобным образом. Наоборот, нижеприведенные факты свидетельствуют о том, со временем зверства по отношению к военнопленным, партизанам и гражданскому населению, заподозренному в нелояльности к новой власти, приобрели более массовый и систематический характер.
Из всех «мест принудительного содержания», которые были созданы на территории Крыма, наиболее печальную славу имел концлагерь на территории совхоза «Красный». Этот лагерь был создан весной 1942 года под эгидой полиции безопасности и СД Симферополя для содержания в нем всех тех, кто представлял или мог представлять угрозу для оккупационного режима. Обычно здесь держали коммунистов, захваченных в плен партизан и подпольщиков, а также членов их семей. Первоначально экзекуции проходили крайне редко, так как лагерное начальство не име-
20 Там же. - С. 410-411.
21 Кондранов И.П. Крым. 1941-1945. Хроника. -Симферополь, 2000. - С. 102.
ло достаточного количества исполнителей. Положение изменилось в январе 1943 года, когда на охрану лагеря прибыл 152-й батальон «Schuma». Поменялся и режим содержания узников. Он и до этого не был легким. Однако с приходом крымскотатарского добровольческого батальона «обычный» концлагерь превратился в лагерь уничтожения.
Что же представлял собой режим этого лагеря? В октябре 1973 года сотрудник КГБ П. Бабенко подготовил на запрос Совета Министров Украинской ССР интересную докладную записку, озаглавленную «О фактах коллаборационизма среди граждан крымско-татарской национальности в период Второй мировой войны». В ней, помимо всего прочего, сообщалось:
«(В концлагере на территории совхоза «Красный») был создан исключительно жестокий режим. Преднамеренно и планомерно истреблялись содержавшиеся узники, путем массовых и одиночных расстрелов, удушения в автомашинах - «душегубках», сожжения на специально оборудованных кострах, а также путем систематических истязаний, непосильного изнурительного труда, голода, антисанитарных условий.
В результате расследования, проведенного в 1944 году, в 3 км от лагеря в урочище «Дубки» было обнаружено свыше двадцати ям, а на территории лагеря один колодец с трупами расстрелянных и заживо сброшенных туда советских граждан, и как указано в акте, только из четырех ям и частично из колодца было извлечено 443 трупа мужчин, женщин, стариков и детей.
В 1970-1971 годах органами госбезопасности Украины были разысканы и привлечены к уголовной ответственности. изменники Родины бывшие добровольцы 152-го батальона - Ходжаметов Теймук, Абжелилов Абкадар, Салаватов Шевкет, Куртвелиев Якуб, Парасотченко Семен и Кулик Николай.
В ходе расследования по их делу, в ноябре-декабре 1970 года и в ноябре-декабре 1971 года в урочище «Дубки» и в
районе бывшего концлагеря по показаниям потерпевших, свидетелей и обвиняемых были установлены новые, ранее неизвестные места массового уничтожения узников концлагеря. В процессе проведения эксгумаций, из этих мест извлечены костные останки расстрелянных, принадлежащие не менее чем 2955 человекам в возрасте от 5-6 месяцев и выше.
Особенно кровавую расправу фашистские оккупанты и их сообщники из 152-го добровольческого батальона учинили в конце октября - начале ноября 1943 года, когда в урочище «Дубки» было расстреляно около 2 тыс. заключенных, и в первой половине апреля 1944 года, перед бегством оккупантов из Крыма, когда несколько тысяч оставшихся заключенных концлагеря были расстреляны в «Дубках»
и сброшены живыми в колодцы на терри-
22
тории концлагеря.» .
Как говорится, приведенные факты говорят сами за себя. Всего же за неполные три года существования лагеря, немцы и их пособники замучили и расстреляли в нем от 8 до 15 тыс. жителей Крыма.
Из этой же докладной записки мы узнаем, что охрана лагеря и экзекуции над его узниками не были единственной обязанностью добровольцев 152-го батальона. Например, кроме участия в массовом уничтожении заключенных, они неоднократно выезжали на карательные операции против гражданского населения в Симферопольский, Бахчисарайский или Зуйский районы. Обычно, после проведения таких акций мирные жители поголовно отправлялись в концлагерь, их имущество подвергалось разграблению, а сам населенный пункт уничтожался.
Как правило, подобные мероприятия проводились для того, чтобы лишить советских партизан поддержки в данном районе. Поэтому, участие в карательных акциях было неизменным атрибутом анти-
22 Кримсьш татари: шлях до повернення. Кримсь-
котатарський нацюнальний рух (друга половина 1940-х - початок 1990-х рошв) очима радянських
спецслужб. Зб1рник докуменпв та матер1ал1в: У 2 ч. - Кив, 2004. - Ч. 1. - С. 371-372.
партизанской борьбы почти всех крымскотатарских формирований, которые были созданы под эгидой органов полиции. Приведем только один, наиболее характерный пример. Так, ранним утром 1942 года в поселок Чаир Бахчисарайского района ворвалось более 200 немцев и самооборонцев из Коуша. За то, что жители поселка помогали советским партизанам, немцы и их пособники учинили над ними кровавую расправу. Всего в тот день было расстреляно четырнадцать мужчин, две женщины и трехлетний ребенок. Забрав все ценные вещи, каратели сожгли поселок дотла. При этом в одном из домов заживо сгорели спрятанные жителями два ране-
23
ных красноармейца .
Поселок Чаир не был единственным примером подобной зверской расправы. Однако этот случай интересен для нас тем, что все население поселка было русским по национальности. Справедливости ради стоит сказать, что на тот момент такая акция вряд ли была проявлением какой-то антирусской политики нацистов: шел только третий месяц оккупации, и у местных немецких властей еще не было определенного плана по реализации национальной политики на полуострове. Тем не менее, использование крымско-татарских добровольцев-мусульман против этнических русских (а затем и против православных греков) в многонациональном Крыму было весьма существенным симптомом, который мог привести к чему угодно. Вплоть до развития событий по балканскому сценарию (не секрет, что большинство крымских партизан, которые остались в своих отрядах к этому времени, были ли-
24
бо славянами, либо греками)24.
***
23 Кондранов И.П. Указ. соч. - С. 88-89.
24 23 марта 1942 г. коушская рота самообороны уничтожила еще один населенный пункт Крыма. На этот раз это была греческая деревня Лаки (Бахчисарайский район). За то, что жители деревни поддерживали партизан, каратели полностью сожгли ее и расстреляли более 50 человек (главным образом, мужчин). Тех, кто остался в живых, в основном женщин и детей, под конвоем крымскотатарских добровольцев отправили пешком через Бахчисарай в лагерь в селе Октябрьское.
24 мая 1942 года коллаборационистское издание «Голос Крыма», со ссылкой на «Немецко-украинскую газету», сообщило своим читателям, что, выступая в Рейхстаге, Гитлер заявил следующее: «В частях германской армии, наряду с литовскими, латышскими, эстонскими и украинскими легионами, принимают участие в борьбе с большевиками, также татарские вспомогательные войска... Крымские татары всегда отличались своей военной доблестью и готовностью сражаться. Однако при большевистском господстве им нельзя было проявить этих качеств, так как они ненавидели кровавый режим нового царя в Кремле. Когда немецкие войска, прорвав Перекоп, заняли Крым и освободили большую часть полуострова. местное татарское население с восторгом приветствовало своих спасителей. Так как татары были воодушевлены мыслью, скорее уничтожить общего врага, то вполне понятно, что они плечом к плечу стоят с солдатами германской армии в борьбе против большевизма»25.
Действительно ли фюрер сказал так, или газета передала только общий смысл его речи, неизвестно. Тем не менее, его слова весьма показательны. В целом, они свидетельствуют о том, что первоначально нацисты весьма высоко оценивали боеспособность и моральное состояние крымско-татарских добровольцев. Например, уже упоминавшейся зондерфюрер Зиферс писал в своей докладной записке, что «татар можно охарактеризовать как старательных, усердных солдат, помощь которых в борьбе с партизанами неоценима». Более того, они «могут наладить хорошую дисциплину и обладают хорошими
26
маршевыми качествами» .
Такого же мнения о крымских татарах были и авторы отчета оперативной группы «Д», составленному по результатам вербовки добровольцев в роты «организованной» самообороны и ряды Вермах-
25 «Голос Крыма». - 1942. - №42. - С. 2.
26 Militärgeschichtlichen Forschungsamt der Bundeswehr, Potsdam, Deutschland. - Sonderführer Siefers an OKH/GenQu/KrVerw. - Aufstellung von Tataren- und Kaukasierformation im Bereich des A.O.K. 11. - 20.3.1942.
та. «Необходимо заметить, - писали они, -что там, где размещены татарские подразделения, партизаны не нападают на населенные пункты или нападают редко». Далее офицеры оперативной группы отмечали усердие крымских татар в несении внутренней службы, их чистоплотность и опрятность. При этом внешней вид добровольцев был гораздо лучше, чем у представителей других национальных групп, служивших в составе коллаборационист-
27
ских частей .
Тем не менее, при общей положительной картине, некоторые немецкие офицеры считали, что боевое применение крымско-татарских формирований нужно проводить только с учетом уровня их подготовки. Так, начальник Штаба по борьбе с партизанами майор К. Штефанус в своем приказе от 31 января 1942 года указывал на следующее: «При использовании татарских рот самообороны, которые хоть и показали себя неустрашимыми и умелыми борцами против партизан, нужно учитывать тот факт, что применять их все же следует там, где партизаны угрожают их собственной местности. Только татар-военнопленных можно смело применять по всей территории Крыма, так как они имеют военную подготовку, привыкли к повсеместному использованию, и, будучи включенными в части германского Вермахта, приобрели лучшее положение»28.
Наконец, результатом, такого, в целом, положительного отношения нацистского военно-политического руководства разных уровней к крымско-татарским добровольцам явилось то, что за ними вполне официально был закреплен довольно высокий статус (который они неформально и так уже имели). В августе 1942 года начальник Генштаба сухопутных войск генерал-полковник Ф. Гальдер подписал инструкцию за № 8000/42, озаглавленную «Положение о местных вспомогательных фор-
27 BArch. - RH 20. Armeeoberkommandos. - Bd. 5: AOK 11. - RH 20-11/433. - Bl. 30.
28 Германские документы о борьбе с крымскими
партизанами в 1941-1942 гг. // Москва - Крым. Ис-
торико-публицистический альманах. - М., 2000. -Вып. 1. - С. 295.
мированиях на Востоке». В этом документе все добровольческие части были разделены по категориям, согласно их политической благонадежности и боевым качествам. Например, представители «тюркских народностей» и казаки выделялись в отдельную категорию «равноправных союзников, сражающихся плечом к плечу с германскими частями против большевизма в составе особых боевых подразделений, таких как туркестанские батальоны, казачьи части и крымско-татарские формирования». Следует сказать, что содержание этой инструкции весьма показательно: крымские татары были признаны «равноправными союзниками» в то время, когда представители славянских и даже прибалтийских народов могли использоваться только в составе антипартизанских, охранных и вспомогательных частей Вермахта и
29
полиции .
Авторы уже упоминавшегося отчета оперативной группы «Д» писали в его заключении, что «настроение в татарских ротах самообороны нужно считать хорошим. Немецкие инструктора сообщают, что татары очень горды той службой, которую им доверили и тем вниманием, которое им оказывается как во время этой службы, так и после нее. Они гордятся тем, что носят немецкую униформу. Татарские добровольцы стараются изучить немецкий язык, и бывают очень довольны, когда им удаются сказать что-либо по-
30
немецки» .
Такая же картина наблюдалась и в тех частях 11 -й немецкой армии, где имелись крымско-татарские «добровольные помощники». Разумеется, они не имели статус выше, чем у таких же, как и они «хиви». Также не могло быть и речи о правовом равенстве с солдатами Вермахта. Зачастую, это проявлялось даже в таких мелочах, как униформа и знаки различия на ней. Например, в 30-м армейском корпусе добровольцы получали старые шинели немецких солдат, когда те получали, в
29 Цит. по: Newland S. Cossacks in the German Army 1941-1945. - London, 1991. - P. 58-59.
30 BArch. - RH 20. Armeeoberkommandos. - Bd. 5: AOK 11. - RH 20-11/433. - Bl. 30-31.
свою очередь, новые. Кроме того, всем «хиви» было строго настрого запрещено носить такую важную деталь немецкого мундира как «германский орел». Обычно немцы старались не вооружать местных добровольцев автоматическим и тяжелым оружием. Это в полной мере касалось и крымско-татарских «хиви». Однако по целому ряду свидетельств, такие мелочи их не смущали, так как питались и снабжались крымские татары не хуже, чем солдаты Вермахта, а в некоторых случаях даже лучше, чем румыны31.
О том, что немцы осенью 1941 - летом 1943 года действительно хорошо относились к крымским татарам в целом и добровольцам из их среды, в частности, свидетельствует также тот факт, что для последних при немецком госпитале в Симферополе было даже открыто специальное «татарское отделение». Здесь своих соплеменников лечили исключительно крымско-татарские врачи и медсестры. Кроме того, санитарная часть оперативной группы «Д» обеспечила перевязочным материалом все крымско-татарские роты са-
мообороны32.
***
Разумеется, что такой высокий уровень боеготовности и боевой дух крымскотатарских коллаборационистских формирований не появились сразу, а были обусловлены целым комплексом факторов. Однако уже летом 1943 года ситуация начинает меняться коренным образом. В конце концов, Командующий войсками Вермахта в Крыму генерал-полковник Эр-вин Йенеке так определил эту тенденцию. «Последнее время, - сообщал он в своей докладной записке, - татары оказались
33
крайне ненадежными» .
Этот документ датирован 28 февраля 1944 года, а все вышеуказанные немец-
31 BArch. - RH 24. Armeekorps. - Bd. 8: Generalkommando 29 bis Generalkommando 34. - RH 2430/117. - XXX. AK, Ic, 10.2.1942 und Ic, 2.2.1942.
32 BArch. - RH 20. Armeeoberkommandos. - Bd. 5: AOK 11. - RH 20-11/433. - Bl. 30.
33 Kirimal E. Der nationale Kampf der Krimtürken mit besonderer Berücksichtung der Jahre 1917-1918. -Emsdetten, 1952. - S. 316.
кие отчеты относятся к середине 1942. Следовательно, за год с небольшим произошли события, в ходе которых появился целый ряд новых факторов, повлиявших на появление негативного отношения крымских татар к немецкому оккупационному режиму. А поскольку крымско-татарские добровольцы являлись, все-таки, частью своего народа, эти же факторы сыграли существенную роль и в понижении их боеспособности и боевого духа. Но это - уже тема следующей публикации.
Источники и литература:
1. Государственный архив Республики Крым (далее - ГАРК). - Ф. П-151. - Оп. 1.
- Д. 26.
2. ГАРК. - Ф. П-151. - Оп. 1. - Д. 35.
3. ГАРК. - Ф. П-151. - Оп. 1. - Д. 41.
4. ГАРК. - Ф. П-156. - Оп. 1. - Д. 56.
5. ГАРК. - Ф. П-849. - Оп. 1. - Д. 198.
6. ГАРК. - Ф. П-151. - Оп. 1. - Д. 391.
7. Германские документы о борьбе с крымскими партизанами в 1941-1942 гг. // Москва - Крым. Историко-публицистический альманах. - М., 2000. -Вып. 1.
8. «Голос Крыма». - 1942. - №42.
9. Кримсью татари: шлях до повернення. Кримськотатарський нацюнальний рух (друга половина 1940-х - початок 1990-х роюв) очима радянських спецслужб. Зб1р-ник документ1в та матер1ал1в: У 2 ч. - Ки-!в, 2004. - Ч. 1.
10. Кондранов И.П. Крым. 1941-1945. Хроника. - Симферополь, 2000.
11. На оккупированных территориях // «Коммерсантъ-ВЛАСТЬ». - Москва, 2001.
- №29. - С. 53-54.
12. Панкратов П.А. «Мрак и туман» // «Военно-исторический журнал». - 1998. -№3.
13. Романько О.В. Крымско-татарские формирования в силовых структурах нацистской Германии (1941-1945): периоди-
зация, организационные формы, численность // «Мусульманский мир». - Казань, 2014. - №3. - С. 22-48.
14. Широкорад А.Б. Битва за Крым: роман-хроника. - М., 2005.
15. «AzatKirim». - 1943. - №5(101).
16. Bundesarchiv-Militärarchiv, Freiburg, Deutschland (далее - BArch). - RH 20. Armeeoberkommandos. - Bd. 5: AOK 11. - RH 20-11/433. - Bl. 25.
17. BArch. - RH 24. Armeekorps. - Bd. 8: Generalkommando 29 bis Generalkommando 34. - RH 24-30/117. - XXX. AK, Ic, 10.2.1942 und Ic, 2.2.1942.
18. KirimalE. Der nationale Kampf der Krimtürken mit besonderer Berücksichtung der Jahre 1917-1918. - Emsdetten, 1952.
19. Militärgeschichtlichen Forschungsamt der Bundeswehr, Potsdam, Deutschland. -Sonderführer Siefers an OKH/GenQu/KrVerw. - Aufstellung von Tataren- und Kaukasierformation im Bereich des A.O.K. 11. - 20.3.1942.
20. Newland S. Cossacks in the German Army 1941-1945. - London, 1991.
21. Privatarchiv des Joachim Hoffmann, Ebringen, Deutschland (далее - PAJH). - Befehlshaber Krim (Gen. Kdo. XXXXII. A.K.). - Abt. Ic, H.Qu., den 6.11.1942
22. Waffen-SS und Ordnungspolizei im Kriegseinzatz 1939-1945 / Bearb. v. G. Tessin und N. Kannapin. - Osnabrück, 2000.
«Мусульманский мир», №2, 2016
Oleg Roman'ko
COMBAT USE OF THE CRIMEAN TATAR COLLABORATIONISTS FORMATIONS IN THE UNIFORMED SERVICES OF NAZI GERMANY
(1941-1944)
Summary: During the Second World War, the occupation of the Crimea during the war, Germany has organized collaborationist formations of the Crimean Tatars. The article analyzes their combat use in the ranks of the Wehrmacht.
Keywords: collaboration, World War II, Nazi Germany, the Crimean Tatars of Crimea
Sources and Literature:
1. The State Archives of the Republic of Crimea (hereinafter - GARK). - Found P-151. - Register 1. - Case 26.
2. GARK. - Found P-151. - Register 1. - Case 35.
3. GARK. - Found P-151. - Register 1. - Case 41.
4. GARK. - Found P-151. - Register 1. - Case 56.
5. GARK. - Found P-151. - Register 1. - Case 198.
6. GARK. - Found P-151. - Register 1. - Case 391.
7. The German instruments against the Crimean guerrillas in 1941-1942. // Moscow
- Crimea. Historical and journalistic almanac.
- Moscow, 2000. - Vol. 1 (in Russian).
8. "Golos Krima". - 1942. - №42 (in Russian).
9. Krimski Tatari: Way to Povernennya. Krimskotatarsky natsionalny Rukh (the other half of the 1940s - 1990s cob rokiv) ochima Radyans'ka special services. Zbirnik dokumentiv that materialiv:. At 2 h - Kyiv, 2004. - Part 1(in Ukrainian).
10. Kondranov I.P. Crimea. 1941-1945. Chronicle. - Simferopol, 2000 (in Russian).
11. In the occupied territories // «Kommersant-Vlast». - Moscow, 2001. -№29. - P. 53-54 (in Russian).
12. Pankratov P.A. "Night and Fog" // " Voennoiistoricheskiy jurnal". - 1998. - №3 (in Russian).
13. Roman'ko O. Crimean Tartar formation in the power structures of Nazi Germany (1941-1945): periodization, organizational forms, the number of // "Musulmanskiy mir" - Kazan, 2014. - №3. - P. 22-48 (in Russian).
14. Shirokorad A.B. Battle for the Crimea: a novel-chronicle. - Moscow, 2005 (in Russian).
15. «Azat Kirim». - 1943. - №5 (101) (in Crimean-Tatar).
16. Bundesarchiv-Militärarchiv, Freiburg, Deutschland (далее - BArch). - RH 20. Armeeoberkommandos. - Bd. 5: AOK 11. -RH 20-11/433. - Bl. 25.
17. BArch. - RH 24. Armeekorps. - Bd. 8: Generalkommando 29 bis Generalkommando 34. - RH 24-30/117. - XXX. AK, Ic, 10.2.1942 und Ic, 2.2.1942.
18. Kirimal E. Der nationale Kampf der Krimtürken mit besonderer Berücksichtung der Jahre 1917-1918. - Emsdetten, 1952.
19. Militärgeschichtlichen Forschungsamt der Bundeswehr, Potsdam, Deutschland. -Sonderführer Siefers an OKH/GenQu/KrVerw. - Aufstellung von Tataren- und Kaukasierformation im Bereich des A.O.K. 11. - 20.3.1942.
20. Newland S. Cossacks in the German Army 1941-1945. - London, 1991.
21. Privatarchiv des Joachim Hoffmann, Ebringen, Deutschland (далее - PAJH). -Befehlshaber Krim (Gen. Kdo. XXXXII. A.K.). - Abt. Ic, H.Qu., den 6.11.1942
22. Waffen-SS und Ordnungspolizei im Kriegseinzatz 1939-1945 / Bearb. v. G. Tes-sin und N. Kannapin. - Osnabrück, 2000.
