CC BY
144
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 4 (142). История. Вып. 29. С. 134-139.
НАУЧНАЯ РЕФЛЕКСИЯ
А. В. Власова
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ цЕРКВИ В ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЙ ПРАКТИКЕ дореволюционного периода
Статья посвящена осмыслению историографии отечественной церковной благотворительности. Автор рассматривает роль Русской православной церкви в становлении и развитии негосударственной социальной помощи в России в том виде, как она была представлена в социальной мысли дореволюционного периода.
Ключевые слова: благотворительность, Русская православная церковь, исследование, историография, дореволюционный период.
Благотворительность в России неразрывно связана с Русской Православной Церковью, которая является не только сферой приложения благотворительного капитала, но и выступает в качестве организатора благотворительной деятельности от помощи материальными средствами нищим до помощи деньгами и ценностями государству. Действительно, под покровом Церкви в 1895 г. в монастырях находилось 135 больниц на 1700 кроватей, всех богаделен при церквах было 810, где призревалось более 10 тысяч человек1. С учетом этих и многих других факторов интерес к благотворительной деятельности Русской Православной Церкви постоянно был в центре внимания, свидетельством чего являются многочисленные труды по проблемам благотворительности.
Российская историография церковной благотворительности, возрождающаяся в последние годы, имеет свои истоки в XIX
в., когда интерес к этому социальному феномену был вызван активным потоком пожертвований и развитием системы общественной и государственной социальной помощи в России. В «Полном православном богословском энциклопедическом словаре» 1912
г. издания дано следующее определение: «Благотворительность - одно из проявлений любви христианской, когда человек оказывает благодеяния и поддержку нуждающемуся в этом, безразлично, будет ли эта нужда духовная или телесная»2.
В этой связи обращают на себя внимание некоторые противоречия в подходах западных и отдельных отечественных исследова-
телей к выявлению сущности русской духовности, её истоков, абсолютизирующих при этом значение христианства или отрицающих тем самым историческую первооснову и самобытный характер россиян, формирование которого зарождалось задолго до принятия христианства в Киевской Руси. По мнению
В. О. Ключевского3, оказание помощи даже в древности было необходимым условием личного нравственного здоровья: благотворительность более нужна была самому «ни-щелюбцу», чем нищему. У «древнерусского человека» чувство милосердия и сострадания выражалось в подаче милостыни.
Следующей работой, которую можно причислить к осмыслению истории церковной отечественной благотворительности, стала опубликованная в журнале «Отечественные записки» статья А. Н. Афанасьева, сделавшего попытку установить источники текста, опубликованного в 1818 г. Стогом4. Афанасьев проработал тексты Лаврентьевской, Ипатьевской, Троицкой, Никоновской летописей, Собрания государственных грамот и договоров, что позволило ему уточнить и расширить фактографию благотворительных деяний русских князей, монастырей, церквей и духовенства в период X - середины XV в. На основе собранных фактов Афанасьев сделал вывод, что в эпоху, когда «народ, незнакомый с материальным благосостоянием», вымирал вследствие войн и неурожаев, объем княжеской и церковной благотворительности вполне удовлетворял потребности тех нуждающихся, которые могли приняться за труд после перенесенных бедствий». С развитием
материальных ресурсов нищета неизбежно перестает предшествовать физической гибели людей, в обществе «призрение принимает больший объем».
В 1851 г. в «Журнале Министерства внутренних дел» чиновником особых поручений МВД Я. В. Ханыковым был опубликован «Исторический очерк правительственных мер по части общественного призрения в России»5. Ханыков выделяет в истории человечества несколько стадий развития благотворительности, а именно: 1) когда благотворительность мотивировалась исключительно личным состраданием («Но личное сострадание, обусловливаемое в каждом лице большею или меньшею раздражительностию его чувств, составляет, очевидно, весьма непрочную и недостаточную основу благотворительности. В этом неразвитом состоянии и находилась благотворительность почти у всех народов древности»); 2) когда она стала элементом благочестивого поведения христианина («Только христианское учение установило ее [благотворительность] на более прочном основании, обратив чувство, из которого проистекает эта деятельность, в обязанность религиозную. У народов, принявших учение Спасителя, исполнение обязанности этой обратилось вскоре, во многих случаях, в обычай, что, ослабляя нередко цену побуждений к благотворительности, тем не менее расширило объем ее»); 3) когда благотворительность вошла в круг государственных интересов («Наконец, общины, корпорации и государства начали сознавать необходимость благотворительности не только как нравственного акта, но и как полезной правительственной меры: это составило высшую степень развития благотворительности и довело ее до того положения, в котором встречаем ныне общественное призрение почти во всех образованных государствах»).
Российская благотворительность в отечественной историографии стала объектом особенно пристального изучения с 60-х гг. XIX в., что вызвано, на наш взгляд, дальнейшими изменениями в общественном сознании на фоне происходящих реформ в России. В 1890-е годы публикация трудов по вопросам благотворительности приняла прямо-таки лавинообразный характер, отдельную часть среди которых занимали вопросы церковной благотворительности. 30 ноября 1897 г. были
утверждены правила о премии имени императрицы Александры Федоровны (возглавлявшей Попечительство о трудовой помощи) для поощрения «появления в печати на русском языке возможно большего числа сочинений по вопросам о призрении бедных и вообще о благотворительности»6. Присуждение премии в размере 1500 р. планировалось каждые три года. Поощрялись не только сочинители, но и рецензенты, получавшие медаль с надписью «Возлюбиши Ближняго яко сам себе». Более того, эта исследовательская деятельность всемерно поощрялась царствующим домом в виде чинов, орденов и премий. К примеру, книга С. Г. Рункевича «Приходская благотворительность в Петербурге. Исторические очерки» (о которой мы скажем ниже), опубликованная в 1900 г. на 461 страницах была удостоена денежной премии в 1750 рублей императрицы Александры Федоровны7, как «образцовое произведение», автору которого «пришлось много поработать для разыскивания материалов для своего труда» (всего автором пересмотрено до 800 отчетов).
Заметный вклад в историографию благотворительности внесли труды видного публициста Е. Д. Максимова8 и профессионального историка и практика московской благотворительности профессора В. И. Герье9. Оба автора весьма активно публиковались с конца 1890-х гг.
Интересными представляются работы выдающихся церковных деятелей. К таковым можно отнести письма святителя Тихона, собранные в один труд «Творения иже во святых отца нашего Тихона Задонского»10. В одном из писем святитель Тихон, призывая читателя постоянно внимать движениям своей души и следить за своими поступками, вопрошает: «Говоришь к Богу: услыши, Господи! Но сам не затыкаеши ли ушей ближнему твоему, просящему тебя? » (т. е. не затыкаешь ли ушей (своих), когда ближний твой просит тебя?) (Письма Посланные, 9). В книге мы находим также очень подходящие тематике слова святителя: «Буди милостив брату твоему, когда Бога хочешь у тебя милостива иметь... Сей есть христианский дух» (Письма Келейные, 99)11.
Уже в конце XIX в. во внимание исследователей негосударственной социальной помощи попадают проблемы специфики крестьянского, городского, церковно-приходского
призрения, что отразилось на характере трудов. Виды общинной помощи, преобладавшей у крестьян, изучал В. Дерюжинский12 Наиболее распространенным, по его наблюдению, было поочередное кормление по домам, натуральные пособия (хлеб, соль, зерно), милостыня. Деятельность приходских попечительств, относившихся к учреждениям, «управляемым на особых основаниях», изучали А. Кудрявцев13, Д. Всесвятский14 Авторы выделили следующие наиболее распространенные ее формы: материальную и медицинскую помощь; просветительскую деятельность, особенно материальную поддержку учащихся.
Предметом научного интереса ряда исследователей являлись также различные формы девиантного поведения: нищенство, самоубийства, проституция, пьянство и алкоголизм, социальная патология детства. Так, А. Кудрявцев15, А. Краевский16 полагали, что успех решения проблем нищих зависит от совместной деятельности церкви, общества и государства.
Теоретические вопросы общественного призрения по-прежнему оставались в центре внимания отечественных ученых. В то же время наметился качественный сдвиг в развитии теоретической мысли. Прежде всего, это было связано с тем, что стал формироваться устойчивый интерес к понятийному аппарату: исследователи стремились определить понятия в контексте мировой общественной мысли. Складывалась исследовательская культура в вопросах общественного призрения. Научные подходы строились с учетом мировых тенденций в области познания социальных проблем, а не только на основе отечественной практики и представлений. В. Гаген17 в предисловии к работе «Право бедного на призрение» сделал акцент на понятийно-терминологическом обосновании различных видов помощи. Отметив, что призрение имеет отчетливую интерпретацию, которая зависит от субъекта помощи, он выделил несколько основных видов призрения: призрение бедных, церковное, частное, публичное. Так, под призрением бедных он понимал помощь, при которой средства нуждающемуся шли исключительно на поддержание жизни. Когда же призрение осуществляется частными лицами и церковью, то оно, соответственно, имеет название частного и церковного призрения. В «пуб-
личном или законном» призрении основным субъектом помощи выступают корпорации, которыми могут быть государство, провинции, округа, уезды, общины. По его мнению, призрение могло быть как факультативным, так и обязательным.
Значительную нишу среди работ в области благотворительности занимали исследования как общехристианского, так и православного направления. Среди них можно выделить труды: архивиста И. Ф. Токмакова, посвященные историко-статистическому описанию различных монастырей, церквей и губерний, С. Миропольского - по истории церковноприходских школ, И. Лабутина, Г. Ульгорна и других, исследовавших христианскую благо-творительность18.
Свидетельством демократизации общественной мысли являются труды, многие из которых носят общий характер. Например, книга В. М. Бензина19. Ее отличительными особенностями являются: во-первых, это статьи, опубликованные ранее в журнале «Трудовая помощь» за 1906-1907 гг. и объединенные по хронологическому принципу, во-вторых, они содержат богатейший фактический материал по всем основным направлениям церковноприходской благотворительности, в-третьих, и это самое важное, в работах В. М. Бензина широко представлен научный аппарат, что является большой редкостью. Особое внимание привлекает его вторая книга, в которой говорится о благотворительности в России после 1864 г. В ней мы находим описание источников финансирования церковной благотворительности в обобщенном виде: пособия от городов и государственной казны, подаяния, пожертвования, завещания, штрафы и проценты от вкладов церкви в банки, доходы от хозяйственной и иной деятельности. Здесь же помещены данные о приходских попечи-тельствах и братствах, из которых видно, что в 1868 г. в России было 5327 попечительств, в 1881 г. - 12140 и в 1900 г. - 18622 (с. 6);
о богадельнях при церквях, число которых с 272 в 1868 г. увеличилось до 660 в 1889 г. (с. 8). В книге помещены интересные сведения о приходских благотворительных обществах в Санкт-Петербурге, Москве и других, прежде всего губернских, городах. Много полезных сведений можно найти о церковных братствах, о решении хозяйственных проблем применительно к условиям сущес-
твования церкви. В этой связи особо отметим уникальные сведения о деятельности Крестовоздвиженского трудового братства, располагавшегося в Черниговской епархии. Наконец, автор не замыкается только рамками России, но и помещает очень интересный материал о различных сторонах сосуществования православного братства в Северной Америке (с. 30-35). Таким образом, несмотря на некоторую краткость изложения (их объем составляет соответственно 120 и 41 стр.), нельзя пройти мимо работ этого ученого.
Кроме трудов обобщающего характера в дореволюционной литературе имеется значительное число работ, посвященных отдельным церковным общинам и братствам, представляющим особую ценность в связи с возрождением благотворительной деятельности современной Русской Православной Церкви в целом и отдельных ее звеньев, в частности. Из этих работ, бесспорно, наибольший интерес вызывает монография С. Г. Рункевича20, которая является одной из лучших по проблемам благотворительности вообще. Автор приводит обширнейшие сведения обо всех существовавших в 1900 г. в Санкт-Петербурге 29 благотворительных обществах и 4 братствах: Христорождественское Александро-
Иосифское, Сергиевское, Николаевское православное и Исааковское православное. По всем приходским обществам и братствам автор приводит сведения об истории создания, основных источниках доходов, частных пожертвованиях с указанием фамилий дарителей и денежных сумм, данные о нахождении в этих заведениях приютов, богаделен, школ. Автором было проанализировано более 800 отчетов приходских обществ и братств. В работах Рункевича содержатся сведения об источниках доходов церкви на нужды благотворительности. В частности им были названы: кружечные сборы, взносы благотворителей, признаваемых членами общества, крупные и мелкие единовременные пожертвования, завещания, домовые и квартирные сборы путем рассылки подписных листов на различные цели, поступления от заказных обедов, концертов, лотерей, взносы за пенсион в богадельнях, приютах и, наконец, пожертвования вещами, продуктами питания и др. Основными же расходными статьями являлись: призрение, воспитание и обучение детей неимущих; пособия неимущим по месту жи-
тельства; призрение немощных и неимущих в богадельнях и старческих приютах, как правило, женщин; обучение взрослых в воскресных школах; предоставление нуждающимся дешевой жилплощади; помощь обездоленным предоставлением одежды и продуктов питания; поддержка людей, подвергнувшихся воздействию стихийных бедствий, включая пожары, неурожаи и др.; посредничество в нахождении работы или сбыта изготовленной продукции. Есть в книге многочисленные статистические материалы, и все это делает ее важным источником рассмотрения этого направления.
Благотворительное движение в литературе того времени (как впрочем, и современной историографии) представлено довольно обезличенно. В лучшем случае упомянуты лишь имена общественных деятелей, участвовавших в тех или иных благотворительных акциях. Поэтому особый интерес при исследовании проблемы вызывают публикации, посвященные деятельности Марфо-Мариинской обители и ее основательницы Великой Княгини Елизаветы Федоровны. Анализ исторических работ показал в целом отсутствие специальных исследований. Значительный интерес представляет статья В. В. Розова21 о деятельности Великой Княгини Елизаветы Федоровны по созданию Марфо-Мариинской обители. Розов обращает внимание на новизну этого начинания, оригинальность самого замысла, где на базе монастыря подготовленные медицинские сестры-диакониссы оказывают духовную и практическую помощь населению.
Некоторые вопросы о благотворительности Марфо-Мариинской Обители Милосердия нашли отражение в дореволюционной периодике. Они затрагиваются и в статье князя Б. А. Щетинина «По стопам Христа» (1910). Особую ценность имеет работа настоятеля Покровского храма, духовника Обители протоиерея Митрофана Сребрянского: «Наставление отца духовного сестрам Марфо-Мариинской-Обители Милосердия» (М., 1909; переиздана в 1912 г. с пояснительной запиской). Книга не утратила своего значения до настоящего времени и была напечатана как руководство всем сестрам милосердия в 1994 г. Сестричеством во имя преподобной мученицы Великой Княгини Елизаветы. Кроме того, выпускаемые отчеты Обители за
1909-1912 гг. освещали все виды ее благотворительной деятельности.
Значительное количество и разнонаправ-ленность названных работ, отражающих позиции Русской Православной Церкви в оценке истоков и истории благотворения в России, связано, на наш взгляд, с ростом общественного интереса к проблемам помощи нуждающимся в условиях пореформенной России, появлением различных точек зрения как на роль и место таковой в развитии страны, так и на обязанности правительства, церковных структур, общественных сил и каждой личности в деле организации поддержки нуждающимся. Несмотря на большой объем дореволюционной литературы по проблемам социальной помощи и общественного призрения, российская церковная благотворительность рассматривалась авторами (в основном, чиновниками и журналистами) крайне фрагментарно, бессистемно и должного освещения не получала. Следует отметить важную деталь - авторы почти не разделяли благотворительности и общественного призрения по принципу субъекта оказания помощи, употребляя оба понятия для обозначения помощи бедным, за исключением случаев, когда ставился вопрос о соотношении функций государства (призванного осуществлять контрольно-организующую роль) и общественных сил в деле помощи нуждавшимся. Ознакомившись с дореволюционной историографией христианской благотворительности к 70-80 гг. XIX в., можно говорить о трех её направлениях: осмысление идеологии и практики милосердия в христианском мире; выявление и категорирование тенденций и форм частной христианской благотворительности; формулирование и описание отдельных этапов благотворительности в России.
Отметим, что особую ценность эти работы представляют в настоящее время в связи с возрождением благотворительной деятельности Русской Православной Церкви в целом и отдельных ее звеньев. Наконец, учитывая, что храмы возвращаются Церкви, подобная литература является незаменимым источником при написании исторических работ применительно к отдельным приходам.
Примечания
1 См.: Вестн. благотворительности. - 1899.
- № 4. - С. 64.
2 Благотворительность // Полный православный богословский энциклопедический словарь. - СПб., 1912. - С. 329.
3 См.: Ключевский, В. О. Добрые люди Древней Руси / В. О. Ключевский. - Сергиев-Посад, 1892.
4 См.: Афанасьев, А. Н. Историческое развитие вопросов о призрении в России / А. Н. Афанасьев // Отечеств. зап. - 1850.
- № 10. - С. 123-144.
5 Ханыков, Я. В. Исторический очерк правительственных мер по части общественного призрения в России / Я. В. Ханыков // Журн. М-ва внутр. дел. - 1851. - Кн. 10. - С. 60-109.
6 Собрание узаконений и распоряжений Правительства, издаваемое при Правительствующем Сенате. - 1897. - № 11.
- С. 45.
7 См.: Литературное обозрение // Вестн. благотворительности. - 1901. - № 2. - С. 87.
8 См.: Максимов, Е. Д. Помощь бедным в Древней Руси / Е. Д. Максимов // Трудовая помощь. - 1899. - № 2. - С. 114-135.
9 См.: Герье, В. И. Русские дома трудолюбия, состоящие под Августейшим покровительством / В. И. Герье. - М., 1900.
10 См.: Творения иже во святых отца нашего Тихона Задонского : в 5 т. Т. 5 / Т. Задонский.
- М., 1889.
11 Там же. - С. 18-19.
12 См.: Дерюжинский, В. Ф. Общественное призрение у крестьян / В. Ф. Дерюжинский.
- СПб., 1899.
13 См.: Кудрявцев, А. Церковно-благотворительные учреждения, вызванные крестьянской реформой 1861 года / А. Кудрявцев. - Б. м., 1882.
14 См.: Всесвятский, Д. О благотворительных кассах в приходах / Д. Всесвятский.
- Ярославль, 1891.
15 См.: Кудрявцев, А. Нищенство как предмет попечения церкви, общества и государства / А. Кудрявцев. - Одесса, 1885.
16 См.: Краевский, А. Вопрос о нищенстве и об организации благотворительности в Москве / А. Краевский. Вып. 1-2. - М., 1889.
17 См.: Гаген, В. Призрение бедных в С.-Петербургской губернии / В. Гаген. - СПб., 1899.
18 См.: Токмаков, И. Ф. Каталог библиотеки Московского главного архива МИД рукописям, относящимся до Москвы, московских губерний, их церквей и монастырей / И. Ф. Токмаков. - М., 1879; Лабутин, И. К. Характер христианской благотворительности / И. К. Лабутин. - СПб., 1899 и др.
19 См.: Бензин, В. М. Церковно-приходская благотворительность на Руси / В. М. Бензин. -СПб, 1907; Никольский, Н. А. Об общественной благотворительности и ее органах - приходских попечительствах / Н. А. Никольский.
- М., 1876; Ульгорн, Г. Христианская бла-
готворительность в древней церкови / Г. Ульгорн. - СПб., 1899 и др.
20 См.: Исчисление приходских благотворительных обществ в православных приходах Петербурга, время их учреждения, составах и управление. - СПб., 1875; Рункевич,
С. Г. Приходская благотворительность в Петербурге : ист. очерки / С. Г. Рункевич.
- СПб., 1900.
21 См.: Розов, В. В. Великое начинание в Москве / В. В. Розов // Новое время. - 1909.
- 4-6 марта.
