CC BY
204
7universum.com
UNIVERSUM:
МЕДИЦИНА И ФАРМАКОЛОГИЯ
БИОМАРКЕРЫ СИСТЕМНОГО ВОСПАЛЕНИЯ И ДИНАМИКА ЛИПИДНОГО ПРОФИЛЯ ПРИ РАЗЛИЧНОЙ СТЕПЕНИ ОЖИРЕНИЯ
Хайбуллина Зарина Руслановна
д-р мед. наук, зав. отделом биохимии с группой микробиологии АО «Республиканский специализированный центр хирургии им. В. Вахидова», 700115, Республика Узбекистан, г. Ташкент, ул. Фархадская, 10
E-mail: zr-khaybullina@rambler. ru
Зиямутдинова Зухра Каюмовна
канд. биол. наук, доцент, кафедра биологической, биоорганической и неорганической химии Ташкентского педиатрического медицинского института, 100140, Республика Узбекистан, г. Ташкент, Юнусабадский район,
ул. Богишамол, 223
Сулейманова Гульчехра Гайбуллаевна
канд. хим. наук, ассистент, кафедра биологической, биоорганической и неорганической химии Ташкентского педиатрического медицинского института, 100140, Республика Узбекистан, г. Ташкент, Юнусабадский район, ул. Богишамол, 223
Косникова Ирина Викторовна
канд. биол. наук., с. н. с., отдел биохимии с группой микробиологии АО «Республиканский специализированный центр хирургии им. В. Вахидова», 700115, Республика Узбекистан, г. Ташкент, ул. Фархадская, 10
BIOMARKERS OF THE SYSTEM INFLAMMATION AND BLOOD LIPIDS SPECTRUM CHANGES AT THE PATIENTS WITH OBESITY
OF VARIOUS DEGREE
Zarina Khaybullina
Doctor of Medical Sciences, chief of biochemistry and microbiology department,
AS “V. Vakhidov Republican specialized center of surgery”, 700115, Uzbekistan, Tashkent, Farhadskaja str., 10
Биомаркеры системного воспаления и динамика липидного профиля при различной степени ожирения // Universum: Медицина и фармакология : электрон. научн. журн. Хайбуллина З.Р. [и др.]. 2015. № 12 (23) . URL: http://7universum.com/ru/med/archive/item/2847
Zukhra Zyamutdinova
Candidate of Biological Sciences, associate professor, biochemistry, bioorganic and inorganic chemistry department of Tashkent pediatric medical institute, 100140, Uzbekistan, Tashkent, Yunusabad region, Bagishamal str., 223
Gulchehra Suleymanova
Candidate of Chemical Sciences, assistant, biochemistry, bioorganic and inorganic
chemistry department of Tashkent pediatric medical institute, 100140, Uzbekistan, Tashkent, Yunusabad region, Bagishamal str., 223
Irina Kosnikova
Candidate of Biological Sciences, senior research scientist, biochemistry and microbiology department, AS “V. Vakhidov Republican specialized center of surgery”, 700115, Uzbekistan, Tashkent, Farhadskaja str., 10
АННОТАЦИЯ
В статье обсуждаются изменения липидного спектра плазмы крови и биомаркеры системного воспаления (С-реактивный белок (СРБ), интерлейкин-6 (ИЛ-6), фактор некроза опухоли альфа, фибриноген) при различной степени ожирения, а также у лиц с избыточной массой тела. Обследовано 76 женщин в возрасте 49,6±2,8 лет, некурящих, имеющих избыточную массу тела (индекс массы тела - ИМТ=28,2± 0,4 кг/м2) и ожирение I—III степени. Установлено, что снижение липопротеинов высокой плотности и увеличение триглицеридов отмечается у лиц с избыточной массой тела, а ожирение II и III степеней характеризуется практически одинаковой выраженностью дислипидемии. Обнаружены повышенные концентрации СРБ, ИЛ-6, увеличение моноцитов крови, что указывает на развитие системного воспаления при наличии избыточного веса и ожирении. Корреляционный анализ (n=76) показал, что имеется отрицательная корреляционная связь средней силы между уровнем липопротеинов высокой плотности (ЛПВП) и окружностью талии (ОТ): (г= - 0,42), тогда как между ЛПВП и ИМТ эта связь была слабой (г= - 0,18). Связи между уровнем триглицеридов (ТГ) и ИМТ; ТГ и ОТ характеризовались как слабые положительные: г=0,14 и г=0,26
соответственно. Обнаружена достоверная положительная корреляционная связь
средней силы между ОТ и СРБ (г=+0,57) и отрицательная, средней силы связь между ОТ и ЛПВП (г= - 0,43) при ожирении II степени. Это свидетельствует о зависимости параметров липидного обмена и уровня СРБ от окружности талии при ожирении.
ABSTRACT
Biomarkers of a system inflammation (C-reactive protein - CRP, interliykin-6 -IL-6, tumor necrosis factor alpha, fibrinogen, whole blood count) and blood lipids spectrum changes at patients with various degree of obesity and also at persons with overweight are discussed in the article. It have surveyed 76 women in the middle age of 49,6±2,8 years old, all of patients were not smoking, with overweight (body mass index - BMI=28,2±0,4 kg / m2) and I-III class of obesity.
It is established, that decreasing of triglycerides, increasing of high density lipoproteins appears already at overweight; II and III classes of obesity are characterized by identical expressiveness of dyslipidemia. High concentration of CRP, IL-6 and monocytes are found out in persons with overweight and obesity that specifies development of a system inflammation. The correlation analysis (n=76) has shown, that there was a negative correlation connection of average force between a high density lipoproteins (HDL) level and waist circumference (WC): (r = - 0,42) whereas correlation connection between HDL and BMI was negative and weak (r = - 0,18). Connections between a level of triglycerides (TG) and BMI; TG and WC were characterized as weak positive: r=0,14 and r=0,26 accordingly. There were positive with overage force correlation connection between WC and CRP (r=+0,57); negative, average force correlation connection between WC and HDL (r= - 0,43) at II class obesity. This data suggests that parameters of lipidomic profile and CRP depends on WC at obesity.
Ключевые слова: дислипидемия, факторы воспаления, ожирение,
избыточная масса тела.
Keywords: dislipidemia, inflammation factors, obesity, overweight.
Актуальность проблемы. Ожирение приобрело характер эпидемии во всем мире, а более 106 смертей в Европе обусловлены заболеваниями, связанными с ожирением [22; 28]. Ожирение тесно связано с метаболическим синдромом (МС) и сопровождается глубокими расстройствами обмена веществ, являющимися факторами риска сахарного диабета 2 типа (СД-2), заболеваний сердечно-сосудистой системы [16; 19; 20], атеросклероза [3; 6; 26].
Существует тесная связь ожирения и ассоциированных с ним заболеваний с воспалением, так как жировая ткань обладает эндокринной и паракринной активностью, продуцируя адипоцитокины [4; 11]. Жировая ткань (ЖТ) является значимым источником лептина, ангиотензиногена, адипонектина, инсулиноподобного фактора роста, инсулинсвязывающего протеина и монобутирина, фактора некроза опухоли альфа (ФНО-альфа), интерлейкина-6 (ИЛ-6), плазменного активатора ингибитора плазминогена-1, резистина, липопротеинлипазы, белка-стимулятора ацетилации, белка-переносчика эфиров холестерина, ретинолсвязывающего белка, эстрогенов [29].
Дисрегуляция адипоцитокинов при ожирении индуцирует инсулинорезистентность, которая развивается вследствие дефицита адипонектина, лептина и избытка резистина, а также действия ФНО-альфа и ИЛ-6. Источником провоспалительных цитокинов: ФНО-альфа и ИЛ-6 -могут быть как адипоциты, так и макрофаги, инфильтрация которыми в ЖТ увеличивается при ожирении [8; 9].
Цель работы: изучение динамики липидного профиля и зависимости интенсивности воспаления от степени ожирения.
Материалы и методы. В исследовании приняли участие 76 женщин с избыточной массой тела и различной степенью ожирения. Все лица были некурящими, средний возраст составил 49,6±2,8 лет. Пациенты были разделены по группам в зависимости от степени ожирения на основании измерения индекса массы тела (ИМТ), согласно рекомендациям ВОЗ. В 1-ю группу вошли лица с избыточной массой тела (ИМТ=28,2±0,4 кг/м2), во 2-ю группу - лица с ожирением I степени (ИМТ=32,2±0,6 кг/м2); в 3-ю группу - лица с ожирением
II степени (ИМТ=38,5±0,3 кг/м2); в 4-ю группу - лица с ожирением III степени (ИМТ=47,4±1,0 кг/м2). Контрольную группу составили 13 женщин-
добровольцев в возрасте 48,4±1,9 лет, без ожирения (ИМТ=23,4±0,3 кг/м2), имеющих окружность талии = 78,1±1,0 см.
Расчет ИМТ производили по формуле Кетле: ИМТ = масса тела (кг)/ рост (м2); окружность талии (ОТ) измеряли сантиметровой лентой с точностью до 0,5 см. Показатели липидного спектра крови: общий холестерин (ХС), триглицериды (ТГ), холестерин липопротеинов высокой плотности (ЛПВП), холестерин липопротеинов очень низкой плотности (ЛПОНП), а также С-реактивного белка (СРБ) и глюкозы определяли на автоматическом биохимическом анализаторе «VITROS-350» фирмы “Ortho Clinical Diagnostics” (Германия). Холестерин липопротеинов низкой плотности (ЛПНП) рассчитывали по формуле Фривальда: ЛИНИ = ХС - (ЛПВП-ТГ / 2,2). Индекс атерогенности - по формуле Климова: КА= (ХС - ЛПВП) / ЛПВП. Параметры гемограммы: количество гемоглобина, эритроцитов, общих лейкоцитов (ОЛ), моноцитов (М), базофилов, лимфоцитов - исследовали на автоматическом гематологическом анализаторе BC 5800, Mindray (Китай), подсчет лейкоцитарной формулы (количество палочкоядерных и сегментоядерных нейтрофилов) производили в мазках, окрашенных по Май-Грюнвальду. Цитокины в сыворотке крови: ИЛ-6 и ФНО-альфа - определяли с помощью моноклональных антител иммуноферментным методом, используя наборы реагентов «Интерлейкин-6-ИФА-БЕСТ» и «альфа-ФНО-ИФА-БЕСТ» производства ЗАО «Вектор-БЕСТ» (Россия) на ИФА-анализаторе ST-360 (Китай). Содержание фибриногена (Ф) определяли унифицированным гравиметрическим методом. Статистическая обработка цифрового материала проведена с помощью пакета программ Microsoft-Excel, использовано определение t-критерия Стъюдента и расчет коэффициента корреляции по Спирмену. Данные представлены в виде М±т, достоверными считали различия при уровне р<0,05.
Полученные результаты и их обсуждение. Количественно параметры липидного спектра плазмы крови у больных изменялись пропорционально степени ожирения, однако при ожирении II и III степеней не обнаружено статистически значимых различий показателей общего холестерина, ТГ, ЛПВП, ЛПНП (таблица 1).
Таблица 1.
Показатели липидного спектра и факторов воспаления в крови у больных ожирением
Г руппы больных Контрольная группа, n=13 1-я группа, n=8 2-я группа, n=29 3-я группа, n=14 4-я группа, n=25
ОТ, см 78,1±1,0 88,2±2,1* 99,7±2,5 108,5± 0,9* 106,1±1,7*
ИМТ, кг/м2 23,4±0,3 28,2±0,4* 32,2±0,6* 38,5±0,3* 47,4±1,0*
Глюкоза, ммоль/л 4,7±0,1 4,6±0,2 4,7±0,3 5,6±0,2* 6,8±0,4*
ТГ, ммоль/л 0,93±0,19 1,73±0,23* 1,86±0,16 2,47± 0,37* 2,81±0,24
ЛПОНП, ммоль/л 0,44±0,11 0,78±0,05* 0,84±0,05 1,12±0,08* 1,27±0,11
ХС, ммоль/л 4,4±0,1 5,4±0,4* 5,5±0,3 5,8±0,2 5,7±0,2
ЛПВП, ммоль/л 1,34±0,03 0,91±0,07* 0,89±0,05 0,77±0,06* 0,81±0,12
ЛПНП, ммоль/л 2,80±0,17 3,71±0,09* 3,84±0,23 3,65±0,61 4,34±0,03
КА 2,3±0,2 4,9±0,2* 5,2±0,3* 6,5±0,2* 6,0±0,4
ИЛ-6, пг/мл 8,70±1,1 15,1±07* 35,7±0,8* 40,8±1,6* 44,5±1,9
СРБ, мг/л 4,4±0,8 11,3±0,8* 14,5±1,8* 16,2±0,5 15,5±0,2
Ф, мг/л 3294± 252 3229±104 3497±216 3550±304 3655±261
ОЛ, 109/л 4,9±0,4 4,6±0,4 4,4±0,7 5,0±0,5 5,6±0,5
М, % 3,5±0,3 6,7±0,4 7,9±0,9 6,8±0,6 7,0±0,2
Примечание: *р<0,05 - достоверность различий между группами.
Согласно данным, представленным в таблице 1, содержание ХС было достоверно выше контрольного значения у лиц с избыточной массой тела, а при ожирении любой степени превышало контроль в 1,25-1,31 раза, независимо от ИМТ. Концентрация ЛПНП имела зависимость от степени ожирения, увеличиваясь относительно контроля в 1,9 раза в 2-й группе и 2,5 раза в 3-й группе. Дальнейшее увеличение ИМТ при ожирении III степени (4-я группа) сопровождалось увеличением ЛПНП в 2,9 раза по сравнению с контролем, что, однако, достоверно не отличалось от показателя в 3-й группе.
Обращает внимание низкий уровень ЛПВП у лиц с избыточной массой тела, сравнимый с таковым при ожирении I степени, а также увеличение ОТ более 80 см, что является основным признаком центрального (висцерального ожирения). Согласно рекомендациям экспертов всероссийского научного общества кардиологов по диагностике и лечению метаболического синдрома (2009), основной признак МС у женщин: ОТ более 80 см, а содержание ЛПВП ниже 1,2 ммоль/л, увеличение ЛПНП более 3,0 ммоль/л, гипертриглицеридемия более 1,7 ммоль/л - дополнительные критерии МС; наличие у пациента центрального ожирения и двух дополнительных критериев является основанием для диагностирования у него метаболического синдрома [2]. Таким образом, у лиц 1-й группы имели место все вышеперечисленные критерии МС.
У лиц с ожирением во 2-й группе имело место достоверное относительно контроля снижение ЛПВП; в 3-й и 4-й группах его средний уровень был снижен в 1,7 и 1,6 раза, достоверно не отличаясь между группами (р>0,05). Аналогичная динамика прослеживалась и для коэффициента атерогенности. Уровень ТГ превышал контроль в 2,0 раза во 2-й группе; в 2,6 и 3,0 раза - в 3-й и 4-й группах соответственно. Изменения ЛПОНП при различной степени ожирения имели схожий характер, статистически значимой разницы между этим показателем в 3-й и 4-й группах не выявлено.
По данными Л.С. Литвиновой и соавт. (2014), при ожирении II и III степеней отсутствует разница в уровне адипсина (гормон жировой ткани, регулирующий плазменный уровень ТГ и отчасти глюкозы) [1]. Высокая концентрация ТГ в 3-й и 4-й группах, ее увеличение в 1,4 и 1,6 раза относительно таковой у лиц с избыточной массой тела, а также гипергликемия, обнаруженная нами при ожирении II и III степеней, что может быть обусловлено адипсинрезистентностью.
Таким образом, у всех обследованных лиц с избыточной массой тела и ожирением выявлены гипертриглицеридемия, низкие значения ЛПВП и дислипидемия, которые достигали максимального уровня при ожирении
II степени и достоверно не изменялись при дальнейшем увеличении веса. При этом обнаружена зависимость изменений липидного профиля от ИМТ и ОТ.
Корреляционный анализ (n=76) выявил отрицательную корреляционную связь средней силы между ЛПВП и ОТ (г=-0,42), между ЛПВП и ИМТ эта связь была слабой (r=-0,18). Связи между ТГ и ИМТ, ТГ и ОТ характеризовались как слабые положительные: r=0,14 и r=0,26 соответственно. Очевидно,
что параметры липидного обмена больше зависели от окружности талии, нежели от ИМТ. Показатель ОТ во всех группах превышал 80 см, а в 3-й и 4-й группах составил 106-108 см. Согласно данным M.R. Salazar и соавт. (2014) увеличение ОТ более 90 см соответствует висцеральной жировой ткани, имеющей площадь более 130 см2, а превышение этого значения сочетается с метаболическими нарушениями [25].
Как показали наши результаты, увеличение ОТ и дислипидемия сочетались с высоким уровнем СРБ и ИЛ-6, а также с моноцитозом в периферической крови, что является признаком синдрома системного воспалительного ответа. Уровень ИЛ-6 в 1-й группе достоверно отличался от контрольного, превышая его в 1,8 раза; во 2-й, 3-й и 4-й - в 4,2, 4,8 и 5,2 раза соответственно, хотя статистически значимой разницы в уровне ИЛ-6 между 3-й и 4-й группами не отмечено (р>0,05). ИЛ-6 в высокой концентрации индуцировал синтез СРБ в печени, что привело к возрастанию его содержания в крови в 2,6 раза по сравнению с контрольным у лиц с избыточной массой тела. При ожирении СРБ был повышен 3,3-3,9 раза относительно контроля, вне зависимости от степени ожирения. Уровень фибриногена достоверно не отличался от контрольного у лиц 1-й, 2-й, 3-й и 4-й групп.
Корреляционный анализ показал, что в 3-й и 4-й группах имеются достоверные положительные корреляционные связи средней силы между ОТ и СРБ (г=0,57 и г=0,59); связь между ОТ и ЛПВП была отрицательной, средней силы: г=-0,43 и г=-0,37 при ожирении II и III степени соответственно.
Эти результаты указывают на начало развития системного воспаления у лиц с избыточной массой тела и его интенсификацию при ожирении, достигающую пика при II степени.
Количество общих лейкоцитов достоверно не отличались от контроля и между группами, содержание палочкоядерных и сегментоядерных нейтрофилов у всех обследованных было в пределах 3,3-3,9 % и 56,7-62,9 % соответственно.
Содержание моноцитов было увеличено в 1,9 раза у лиц с избыточной массой тела и в 1,9-2,3 раза по сравнению с контролем - у больных ожирением, вне зависимости от его степени. Это указывает на развитие тканевого воспаления, т. к. моноциты являются предшественниками тканевых макрофагов. Воспаление при этом может развиваться как в жировой ткани, так и в мышцах, печени, поджелудочной железе, характеризуясь инфильтрацией макрофагами и другими иммунными клетками, которые меняют свой профиль с противо- на провоспалительный [15]. Некоторые исследователи рассматривают макрофаги как важный компонент секреторной активности ЖТ и главный источник провоспалительных цитокинов, активирующих иммунную систему и поддерживающих хроническое воспаление низкой интенсивности при ожирении [27]. Макрофаги жировой ткани представлены двумя фенотипами: М1 и М2. М1 фенотип -
это «активированные» макрофаги, ингибирующие дифференцировку адипоцитов, в результате возникает их гипертрофия, нарушается секреция адипокинов и происходит эктопическое накопление лептина в печени, мышцах и других тканях. М2 фенотип - антивоспалительный фенотип макрофагов, он образуется из М1 под действием PPAR-гамма агониста (агониста рецептора пероксисомального пролиферативного фактора) [11; 15]. Механизмы, лежащие в основе запуска инфильтрации жировой ткани макрофагами, неизвестны, хотя полагают, что этому способствует метаболическая эндотоксемия, пищевая индукция и нарушения сигналинга адипоцитов, локальная гипоксия клеток жировой ткани [5]. В экспериментах было установлено, что инкубация
моноцитов с высокими концентрациями инсулина и лептина приводит к резкому увеличению секреции макрофагами провоспалительных цитокинов: ФНО-альфа и резистина, а усиление выработки ИЛ-6 происходило при инкубации с высокими концентрациями глюкозы [27].
Как показали наши исследования, уровень ФНО-альфа в крови изменялся в широких пределах: у части пациентов 2-й и 3-й групп отмечалось его увеличение до 20 раз относительно контроля. В то же время у ряда больных 4-й группы уровень ФНО-альфа был в пределах допустимых нормальных значений (0-6 пг/мл), в среднем у больных с ожирением этот показатель составил 12,4 ± 1,3 пг/мл. Требуется дополнительный анализ динамики ФНО-альфа у больных ожирением, т. к. она зависит от многих влияющих факторов, в том числе полиморфизма гена рецептора.
Обсуждая полученные данные, отметим, что увеличение ФНО-альфа многие исследователи рассматривают как признак инсулинорезистентности при ожирении, т. к. экспрессия ФНО-альфа более всего выражена в адипоцитах висцеральной жировой ткани [4], а также макрофагах, ее инфильтрирующих [7; 9]. Макрофаги способны выделять цитокины, обладающие пара- и аутокринным действием; следствием этого является нарушение инсулинового сигналинга в периферических тканях и дисфункция бета-клеток, активация инфламмасом [11]. Цитокины, продуцируемые моноцитами и макрофагами, могут быть стерическими аналогами инсулина и конкурентно ингибировать инсулиновый рецептор. Синтез провоспалительных медиаторов может пересекаться с метаболизмом инсулинового рецептора и транспортера глюкоз - ГЛЮТ-4 (фосфорилирование серина в составе инсулинового рецептора блокирует фосфорилирование там тирозина в ответ на инсулин, что делает рецептор нечувствительным к инсулину) [22]. Белок, связывающий жирные кислоты, синтезируемый в адипоцитах в процессе липолиза, может также эктопически экспрессироваться в клетках других тканей, выступать в роли адипоцитокина и рассматриваться как биомаркер метаболических нарушений [12]. Все эти
данные указывают на тесные взаимосвязи метаболизма клеточных рецепторов, реакций липолиза с активацией провоспалительных каскадов в клетках. Некоторые авторы рассматривают это как «метаболическое воспаление» [12].
Обнаруженный нами повышенный уровень СРБ, ИЛ-6 и моноцитов у лиц с избыточной массой тела и дислипидемией является признаком активации системного воспаления, носящего умеренный характер. Интенсивность системного воспаления у лиц с ожирением была более выражена, причем без достоверных отличий при ожирении II и III степеней. При этом ожирение II и III степеней характеризовалось практически одинаковой выраженностью метаболических и провоспалительных изменений, представляющих серьезный риск для здоровья.
Так, уровень СРБ - независимый предиктор кардиоваскулярных событий в популяции [7; 21], а Европейское общество кардиологов рекомендовало включение СРБ в перечень тестов по оценке кардиоваскулярного риска у больных артериальной гипертензией [24]. По данным F. Chen с соавт. (2014), при ожирении уровень высокочувствительного СРБ ^СРБ) положительно коррелирует с систолическим и диастолическим АД, ЛПНП, ТГ и в наибольшей степени - с ОТ [10], это позволяет считать ожирение сильным и независимым влияющим фактором повышения hsСРБ. Гипертриглицеридемия и снижение ЛПВП - наиболее значимые в прогностическом отношении маркеры и предикторы сердечно-сосудистого риска, СД-2 и др. коморбидности при ожирении. Гипертриглицеридемия в сочетании с увеличением ОТ носит название «гипертриглицеридемическая талия» и является маркером висцерального ожирения, первым признаком в выделении группы высокого риска по развитию МС [18], ишемической болезни сердца (ИБС) и СД-2 [17], а соотношение ТГ/ЛПВП определяет кардиометаболический риск, положительно коррелируя с ОТ (г=0,99) [25]. Авторы констатируют, что соотношение ТГ/ЛПВП в большей степени определяет риск сердечнососудистых заболеваний (ССЗ), нежели антропометрические индексы ИМТ, ОТ/ОБ и другие [14], а апоС-III - компонент ТГ-переносящих липопротеинов -
независимый маркер ССЗ и ИБС [23]. Именно высокий уровень ТГ и низкий ЛПВП определяют риск ССЗ даже при отсутствии гипергликемии, увеличения ЛПНП и артериальной гипертензии [17]. Исследования Quebec Cardiovascular Study показали, что наличие окружности талии >90 см и уровень триглицеридов >2,3 ммоль/л при ИМТ более 35 кг/м2 увеличивает риск ССЗ в 20 раз, а сочетание гиперинсулинемии + увеличения апоВ + увеличения малых ЛПНП - это атерогенная метаболическая триада [14]. Имеются сообщения о наличии независимой корреляции между гипертриглицеридемией и атеросклерозом сонных артерий [13]. Как видно из вышеизложенного, ожирение вкупе с дислипидемией и воспалением приводит к резкому ухудшению прогноза сердечно-сосудистой заболеваемости.
Выводы.
1. Параметры липидного обмена и уровень провоспалительных факторов при наличии избыточной массы тела, ожирении I и II степеней зависят от окружности талии.
2. Отсутствие статистически достоверной разницы в уровне дислипидемии, содержании СРБ, ИЛ-6 при ожирении II и III степеней позволяет считать выраженность метаболических и провоспалительных изменений максимальной при ожирении II степени.
3. Наличие избыточной массы тела обусловливает развитие гипертриглицеридемии и дислипидемии на фоне повышенного содержания СРБ и ИЛ-6, что указывает на развитие системного воспалительного ответа.
Список литературы:
1. Литвинова Л.С., Василенко М.А., Затолокин П.А. и др. Продукция адипоцитокинов у больных морбидным ожирением при различных способах лечения // Сахарный диабет. - 2014. - № 3. - С. 51-59. doi: 10.14341/DM2014351-59.
2. Рекомендации экспертов всероссийского научного общества кардиологов по диагностике и лечению метаболического синдрома, второй пересмотр. -М., 2009. - 32 с.
3. Хайбуллина З.Р., Абдуллаева С.Д., Собиров Ж.Г. Сравнительная оценка
уровня факторов воспаления при периферическом и коронарном атеросклерозе // Вестник НГПУ. - 2015. - № 4. - С. 68-76.
DOI:http://dx.doi.org/10.15293/2226-3365.1504.07
4. Bastard J.P., Maachi M., Lagathu C. et al. Recent advances in the relationship between obesity, inflammation, and insulin resistance // Eur. Cytokine Netw. -2006. - № 17(1). - Р. 4-12.
5. Bouloumie A., Curat C.A., Sengenes C. et al. Role of macrophage tissue infiltration in metabolic diseases // Curr. Opin. Clin. Nutr. Metab. Care. - 2005. -№ l; 8 (4). - Р. 347-354.
6. Bouwman J.J., Visseren F.L., Bouter K.P. et al. Infection-induced inflammatory response of adipocytes in vitro // Int. J. Obes. (Lond). - 2008. -№ 32 (6). -Р. 892-901. doi: 10.1038/ijo.2008.36.
7. Calabro P., Golia E., Yeh E.T. CRP and the risk of atherosclerotic events // Semin Immunopathol. - 2009. - № 31(1). - Р. 79-94. doi: 10.1007/s00281-009-0149-4.
8. Calabro P., Yeh E.T. Intra-abdominal adiposity, inflammation, and cardiovascular risk: new insight into global cardiometabolic risk // Curr. Hypertens. Rep. - 2008. - №10(1). - Р. 32-38.
9. Calabro P., Yeh E.T. Obesity, inflammation, and vascular disease: the role of the adipose tissue as an endocrine organ // Subcell Biochem. - 2007. - № 42. -Р. 63-91.
10. Chen F., Wang W., Teng Y . et al. Relationship between high-sensitivity C-reactive protein and obesity/metabolic syndrome in children // Zhonghua Liu Xing Bing Xue Za Zhi. - 2014. - № 35(6). - Р. 621-625.
11. Esser N., Legrand-Poels S., Piette J. et al. Inflammation as a link between obesity, metabolic syndrome and type 2 diabetes // Diabetes Res. Clin. Pract. -
2014. - № 105(2). - Р. 141-150. doi: 10.1016/j.diabres.2014.04.006.
12. Furuhashi M., Saitoh S., Shimamoto K. et al. Fatty Acid-Binding Protein 4 (FABP4): Pathophysiological Insights and Potent Clinical Biomarker of Metabolic and Cardiovascular Diseases // Clin. Med. Insights. Cardiol. -
2015. - № 2;8(Suppl 3). - Р. 23-33. doi: 10.4137/CMC.S17067.
13. Haberka M., G^sior Z. Carotid extra-media thickness in obesity and metabolic syndrome: A novel index of perivascular adipose tissue: Extra-media thickness in obesity and metabolic syndrome // Atherosclerosis. - 2015. - № 239(1). -Р. 169-177. doi: 10.1016/j.atherosclerosis.
14. Hadaegh F., Khalili D., Ghasemi A. et al. Triglyceride/HDL-cholesterol ratio is an independent predictor for coronary heart disease in a population of Iranian men // Nutr. Metab. Cardiovasc Dis. - 2009. - № 19(6). - Р. 401-408. doi: 10.1016/j.numecd.2008.09.003.
15. Heilbronn L.K., Campbell L.V. Adipose tissue macrophages, low grade inflammation and insulin resistance in human obesity // Curr. Pharm. Des. -2008. - № 14(12). -Р. 1225-1230.
16. Lakka H.M., Laaksonen D.E., Lakka T.A. et al. The metabolic syndrome and total and cardiovascular disease mortality in middle-aged men // JAMA. -2002. - № 288. - Р. 2709-2716.
17. Lemieux I., Poirier P., Bergeron J. et al. Hypertriglyceridemic waist: a useful screening phenotype in preventive cardiology? // Can. J. Cardiol. - 2007. -№ 23 Suppl B. - Р. 23B-31B.
18. Li Z., Deng M.L., Tseng C.H. et al. Hypertriglyceridemia is a practical biomarker of metabolic syndrome in individuals with abdominal obesity // Metab. Syndr. Relat. Disord. - 2013. - № 11(2). - Р. 87-91. doi: 10.1089/met.2012.0090.
19. Martmez-Martmez E., Jurado-Lopez R., Cervantes-Escalera P. et al. Leptin, a mediator of cardiac damage associated with obesity // Horm. Mol. Biol. Clin. Investig. - 2014. - № 18(1). - Р. 3-14. doi: 10.1515/hmbci-2013-0060.
20. Matsuda M., Shimomura I. Roles of adiponectin and oxidative stress in obesity-associated metabolic and cardiovascular diseases // Rev. Endocr. Metab. Disord. -2014. - № 15 (1). -Р. 1-10. doi: 10.1007/s11154-013-9271-7.
21. Munk P.S., Larsen A.I. Inflammation and C-reactive protein in cardiovascular disease // Tidsskr. Nor. Laegeforen.- 2009. - № 11;129 (12). - Р. 1221-1224. doi: 10.4045/tidsskr.08.0011.
22. Oliver E., McGillicuddy F., Phillips C. et al. The role of inflammation
and macrophage accumulation in the development of obesity-induced type 2 diabetes mellitus and the possible therapeutic effects of long-chain n-3 PUFA // Proc. Nutr. Soc. - 2010. -№ 69 (2). -Р. 232-243. doi:
10.1017/S0029665110000042.
23. Onat A., Hergenf G., Sansoy V. et al. Apolipoprotein C-III, a strong discriminant of coronary risk in men and a determinant of the metabolic syndrome in both genders // Atherosclerosis. - 2003. - № 168 (1). - Р. 81-89.
24. Rizzo M., Corrado E., Coppola G. et al. The predictive role of C-reactive protein in patients with hypertension and subclinical atherosclerosis // Intern. Med. J. -2009. - № 39 (8). - Р. 539-545. doi: 10.1111/j.1445-5994.2009.01955.x.
25. Salazar M.R., Carbajal H.A., Espeche W.G. et al. Identification of cardiometabolic risk: visceral adiposity index versus triglyceride/HDL cholesterol ratio // Am. J. Med. - 2014. - № 127 (2). - Р. 152-157. doi: 10.1016/j.amjmed.2013.10.012.
26. Shimano H. Obesity and atherosclerosis // Nippon Rinsho. - 2009. - № l.67. -P. 333-337.
27. Tsiotra P.C., Boutati E., Dimitriadis G. et al. High insulin and leptin increase resistin and inflammatory cytokine production from human mononuclear cells // Biomed. Res. Int. - 2013. - № 20. - Р. 487081. doi: 10.1155/2013/487081.
28. Vargas-Robles H., Rios A., Arellano-Mendoza M. et al. Antioxidative Diet Supplementation Reverses High-Fat Diet-Induced Increases of Cardiovascular Risk Factors in Mice // Oxid. Med. Cell. Longev. - 2015. - № 2015. - Р. 467-471.
29. Wajchenberg B.L. Subcutaneous and visceral adipose tissue: their relation to the metabolic syndrome // Endocr. Rev. - 2000. - № 21. - Р. 697-738.
References:
1. Litvinova L.S., Vasilenko M.A., Zatolokin P.A. et al. Adipocytokines production at patients with morbid obesity at various ways of treatment. Sakharnyi diabet [Diabetes]. 2014, no. 3, pp. 51-59. doi:10.14341/DM2014351-59. (in Russian).
2. Recommendations of experts of the all-Russia scientific organization of cardiologists for diagnostics and treatment of a metabolic syndrome, the second revision. Moscow. 2009. 32 p.
3. Khaybullina Z.R., Abdullaeva S.D., Sobirov J.G. Comparative evaluation of inflammation factors at the peripheral and coronary atherosclerosis. Vestnik NGPU [Novosibirsk State Pedagogical University Bulletin]. 2015, no. 4. pp. 6876. DOI: http://dx.doi.org/10.15293/2226-3365.1504.07 (in Russian).
4. Bastard J.P., Maachi M., Lagathu C. et al. Recent advances in the relationship between obesity, inflammation, and insulin resistance. Eur Cytokine Netw., 2006, no. 17(1), pp. 4-12.
5. Bouloumie A., Curat C.A., Sengenes C. et al. Role of macrophage tissue infiltration in metabolic diseases. Curr Opin Clin Nutr Metab Care, 2005, no. l; 8(4), pp. 347-354.
6. Bouwman J.J., Visseren F.L., Bouter K.P. et al. Infection-induced inflammatory response of adipocytes in vitro. Int J Obes (Lond), 2008, no.32(6), pp. 892-901. doi: 10.1038/ijo.2008.36.
7. Calabro P., Golia E., Yeh E.T. CRP and the risk of atherosclerotic events. Semin Immunopathol. 2009, no. 31(1), pp. 79-94. doi: 10.1007/s00281-009-0149-4.
8. Calabro P., Yeh E.T. Intra-abdominal adiposity, inflammation, and cardiovascular risk: new insight into global cardiometabolic risk. Curr Hypertens Rep., 2008, no. 10(1), pp. 32-38.
9. Calabro P., Yeh E.T. Obesity, inflammation, and vascular disease: the role of the adipose tissue as an endocrine organ. Subcell Biochem. 2007, no. 42, pp. 63-91.
10. Chen F., Wang W., Teng Y . et al. Relationship between high-sensitivity C-reactive protein and obesity/metabolic syndrome in children. Zhonghua Liu Xing Bing Xue Za Zhi. 2014, no. 35(6), pp. 621-625.
11. Esser N., Legrand-Poels S., Piette J. et al. Inflammation as a link between obesity, metabolic syndrome and type 2 diabetes. Diabetes Res Clin Pract. 2014, no. 105(2), pp. 141-150. doi: 10.1016/j.diabres.2014.04.006.
12. Furuhashi M., Saitoh S., Shimamoto K. et al. Fatty Acid-Binding Protein 4 (FABP4): Pathophysiological Insights and Potent Clinical Biomarker of Metabolic and Cardiovascular Diseases. Clin Med Insights Cardiol. 2015, no. 2;8 (Suppl 3), pp. 23-33. doi: 10.4137/CMC.S17067.
13. Haberka M., G^sior Z. Carotid extra-media thickness in obesity and metabolic syndrome: A novel index of perivascular adipose tissue: Extra-media thickness in obesity and metabolic syndrome. Atherosclerosis. 2015, no. 239(1), pp. 169177. doi: 10.1016/j.atherosclerosis.
14. Hadaegh F., Khalili D., Ghasemi A. et al. Triglyceride/HDL-cholesterol ratio is an independent predictor for coronary heart disease in a population of Iranian men. Nutr Metab Cardiovasc Dis. 2009, no. 19(6), pp. 401-408. doi: 10.1016/j.numecd.2008.09.003.
15. Heilbronn L.K., Campbell L.V. Adipose tissue macrophages, low grade inflammation and insulin resistance in human obesity. Curr Pharm Des., 2008, no. 14(12), pp. 1225-1230.
16. Lakka H.M., Laaksonen D.E., Lakka T.A. et al. The metabolic syndrome and total and cardiovascular disease mortality in middle-aged men. JAMA. 2002, no. 288, pp. 2709-2716.
17. Lemieux I., Poirier P., Bergeron J. et al. Hypertriglyceridemic waist: a useful screening phenotype in preventive cardiology? Can J Cardiol. 2007, no. 23 Suppl B, pp. 23B-31B.
18. Li Z., Deng M.L., Tseng C.H. et al. Hypertriglyceridemia is a practical biomarker of metabolic syndrome in individuals with abdominal obesity. Metab Syndr Relat Disord. 2013, no. 11(2), pp. 87-91. doi: 10.1089/met.2012.0090.
19. Martmez-Martmez E., Jurado-Lopez R., Cervantes-Escalera P. et al. Leptin, a mediator of cardiac damage associated with obesity. Horm Mol Biol Clin Investig., 2014, no. 18(1), pp. 3-14. doi: 10.1515/hmbci-2013-0060.
20. Matsuda M., Shimomura I. Roles of adiponectin and oxidative stress in obesity-associated metabolic and cardiovascular diseases. Rev Endocr Metab Disord. 2014, no. 15(1), pp. 1-10. doi: 10.1007/s11154-013-9271-7.
21. Munk P.S., Larsen A.I. Inflammation and C-reactive protein in cardiovascular disease. Tidsskr Nor Laegeforen. 2009, no. 11;129(12), pp. 1221-1224. doi: 10.4045/tidsskr.08.0011.
22. Oliver E., McGillicuddy F., Phillips C. et al. The role of inflammation and macrophage accumulation in the development of obesity-induced type 2 diabetes mellitus and the possible therapeutic effects of long-chain n-3 PUFA. Proc Nutr Soc. 2010, no.69(2), pp. 232-243. doi: 10.1017/S0029665110000042.
23. Onat A., Hergenf G., Sansoy V. et al. Apolipoprotein C-III, a strong discriminant of coronary risk in men and a determinant of the metabolic syndrome in both genders. Atherosclerosis. 2003, no. 168(1), pp. 81-89.
24. Rizzo M., Corrado E., Coppola G. et al. The predictive role of C-reactive protein in patients with hypertension and subclinical atherosclerosis. Intern Med J., 2009, no. 39(8), pp. 539-545. doi: 10.1111/j.1445-5994.2009.01955.x.
25. Salazar M.R., Carbajal H.A., Espeche W.G. et al. Identification
of cardiometabolic risk: visceral adiposity index versus triglyceride/HDL cholesterol ratio. Am J Med. 2014, no. 127(2), pp. 152-157. doi:
10.1016/j.amjmed.2013.10.012.
26. Shimano H. Obesity and atherosclerosis. Nippon Rinsho. 2009, no. l.67, pp. 333-337.
27. Tsiotra P.C., Boutati E., Dimitriadis G. et al. High insulin and leptin increase resistin and inflammatory cytokine production from human mononuclear cells . Biomed Res Int. 2013, no. 20, P. 487081. doi: 10.1155/2013/487081.
28. Vargas-Robles H., Rios A., Arellano-Mendoza M. et al. Antioxidative Diet Supplementation Reverses High-Fat Diet-Induced Increases of Cardiovascular Risk Factors in Mice. Oxid Med Cell Longev. 2015, no. 2015, pp. 467-471.
29. Wajchenberg BL. Subcutaneous and visceral adipose tissue: their relation to the metabolic syndrome. Endocr Rev. 2000, no. 21, pp. 697-738.
