CC BY
222
ниус, 1839-1840. - 2 т. - [Часть 1] = Tome 1 er = Iter Theil. - 1839. - 246 с., [74] илл. п. л. [Часть 2] = Tome 2 = 2ter Theil. - 1840. - С. 247-491, [77] илл. п. л.;
• Карельские известия : еженедельный орган по вопросам религиозно- православной, политической, общественной и народной русско-карельской жизни = Karjalan Wiestit. - 1913:1 (янв. 1913)-1917:9 (13.3.1917). - Салмис, 1913-1914:12? ; Выборг, 1914:13/16?-1917 [3, с. 9, 11, 90].
Анализируя библиографическое описание представленных источников, отметим, что русская печатная продукция княжества отличалась читательским адресом, периодичностью издания, составом основного текста, оригинальностью содержания, способом организации, объёмом, повторностью выхода, характером оформления, принадлежностью издателю и автору.
Исследователь Б. Хеллман настаивает, что издание русских книг в Великом княжестве носило случайный характер, чётко организованного издательского дела там не существовало [4, p. 1]. Думается, данный тезис преждевременный, поскольку не отражает объективных данных книгоиздательского процесса. До сих пор остаются вне поля зрения книговедов-исследователей вопросы, связанные с описанием концепции издания, тематико-типологической и организационно-функциональной структурами издательского дела русской диаспоры в Финляндии XIX-XXI столетий. Также до настоящего момента не выявлены основные издательства и издающие учреждения, выпускавщие в свет литературу на русском языке в то время.
ССЫЛКИ И ПРИМЕЧАНИЯ
1. Деятельность Портана-учёного полно описывается на страницах сайта Фундаментальной электронной библиотеки, где исследователи финской литературы называют его «отцом финской историографии». См.: Карху Э. Г. Финская литература // [Литературы скандинавских стран и Финляндии : История всемирной литературы. Т. 5. Раздел первый. Глава седьмая] // История всемирной литературы : В 8 томах / АН СССР ; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. М. : Наука, 1983-1994. На титл. л. изд. : История всемирной литературы : в 9 т. Т. 5. 1988. URL: http://feb-web.ru/feb/ivl/vl5/vl5-2712 .htm
2. Михайлов, С. А. Журналистика стран Северной Европы. СПб. : Издательство Михайлова В. А., 2003. URL: http://evartist.narod.ru/text 14/ 48.htm
3. Вихавайнен, Т. Предисловие редактора //
Сто замечательных финнов. Калейдоскоп биографий. Хельсинки : Общество финской литературы, 2004. 800 с. URL: http://www.
kansallisbiografia.fi/pdf/kb ru.pdf
4. См.: Не11тап, B. Biblion. A Russian Publishing House in Finland // Studia Slavica Finlandensia. II. Helsinki, 1985.
Крошнева Марина Евгеньевна, кандидат филологических наук, доцент кафедры ФИДР УлГТУ. Область научных интересов - русская зарубежная книга и история книги.
УДК 821.161.1.09"18"
Д. В. МАКАРОВ
БИБЛЕЙСКИЕ МОТИВЫ (ВЕТХОЗАВЕТНЫЕ И НОВОЗАВЕТНЫЕ)
В РАССКАЗЕ А. П. ЧЕХОВА «ИОНЫЧ»
Обращение к библейским истокам чеховских образов позволяет отвлечь от традиционного понимания и постичь всю глубину авторского замысла рассказа.
Ключевые слова: А. П. Чехов, мотивы ветхозаветные и новозаветные, рассказ «Ионыч».
Даже достаточно хорошо изученные произведения отечественных классиков содержат в себе ещё много загадок. Часть из них могут быть
© Макаров Д. В., 2013
раскрыты при помощи интерпретации в контексте христианской культурной традиции. Большой интерес вызывает библейский контекст рассказа А. П. Чехова «Ионыч».
О чём этот рассказ? Традиционное понимание - о деградации человеческой личности. Данная
линия анализа уже достаточно хорошо освещена в критической литературе. И такое прочтение совершенно справедливо. Конечно, перед нами история деградации человека, его духовного падения, превращения в самодовольного, корыстного и ленивого мещанина. Но, тем не менее, это только самый верхний и легкодоступный смысловой пласт произведения.
Для проникновения в глубину авторского замысла необходимо обращение к библейским истокам чеховских образов. Автор дал в тексте вполне ясные знаки для соотнесения сюжета данного рассказа и образа его героя с библейскими событиями и персонажами. И современный Чехову читатель-христианин вполне их разумел. Но наша беда в том, что мы не знаем христианскую культуру так, как знали её наши предки. Поэтому многое из заложенного автором, вне христианского контекста исследования, остаётся для нас недоступным. Во-первых, необходимо обратиться к выяснению библейских истоков рассказа, сначала ветхозаветных, затем -новозаветных.
Прежде всего, начнём с имени главного героя. Как его зовут? Дмитрий Ионович Старцев. Но почему автор выносит в заглавие только его отчество? Традиционно объясняется это так. Ионыч, как Петрович, Кузьмич и т. п., является обращением панибратским. Так обращаются к «своему» в «своём кругу», в данном случае -мещанском. В этом обращении нет большого уважения. Также оно говорит и об утрате героем своего имени - обязательного атрибута человеческой личности и индивидуальности. Но не только в этом смысл заглавия. Ионыч... - значит отца его звали Иона. Это довольно редкое, библейское имя. Так звали одного из ветхозаветных пророков. Книга пророка Ионы «занимает пятое место в сборнике двенадцати пророков» [3, с. 637], по мнению исследователей, она была написана в IV веке до н. э.
Но почему Чехов в качестве отчества героя выбрал имя именно этого пророка, а не другого? Ведь наряду с Ионой были и другие пророки, даже более известные, такие, как Исайя, Иеремия, Иезекииль, Даниил, Амос и другие. Дело в том, что пророк Иона уникален тем, что он, пожалуй, единственный пророк, который не послушался Бога. Пророк является провозвестником воли Божией для всех людей, он призван обличать грехи народа, указывать духовные пути, предсказывать будущее. Но Иона, услышав повеление Божие - идти в город Ниневию и проповедовать ее скорую гибель за грехи жителей - устрашился и решил убежать от Бога. Он садится на корабль, плывущий в противополож-
ном направлении. Но невозможно убежать от Бога, и корабль попадает в бурю. Корабельщики пытаются спасти корабль, выбрасывают весь груз, но ничего не помогает. Тогда они предполагают, что гибнут, потому что кто-то из них сильно прогневал Бога. Бросают жребий, и жребий указывает на Иону, который в это время спокойно спит в трюме. Он признаётся, что тяжко согрешил, и говорит: «Возьмите меня и бросьте в море, и море утихнет для вас, ибо я знаю, что ради меня постигла вас эта великая буря» (Иона 1, 12). После того, как Иона оказывается в воде, его проглатывает большой кит, во чреве (желудке) которого Иона находится три дня, молясь оттуда Богу. И Бог повелевает киту извергнуть Иону на берег. После этого испытания Иона возвращается к исполнению воли Бо-жией: отправляется возвестить пророчество в городе Ниневии.
Зачем Чехову потребовалось проводить данную параллель? Давая герою такое отчество, автор намеренно связывает его образ с образом библейского Пророка. И тем самым он хочет сказать, что Ионыч, как некогда Иона, тоже не послушался голоса Божия, который внушал ему в юности благие мысли и говорил о высоком предназначении человека. Ведь в начале своего поприща, приехав в город С., он работает земским врачом, помогает «больным и мужикам» [4, с. 286-303], влюбляется в Екатерину Ивановну, то есть ведёт себя как нормальный человек, чья жизнь направлена на созидание, а значит и на исполнение воли Божией. Но дальнейшее показывает, как Ионыч всё дальше отдаляется от своего предназначения.
Пророк Иона, оказавшись во чреве кита, взмолился к Богу и после освобождения, вернулся к своему призванию. Дмитрий Ионович Старцев тоже оказывается «во чреве», но не китовом, а своём собственном. Его душа оказывается словно бы погребённой в его располневшей плоти. Как справедливо отмечает О. А. Сергеева, «через весь рассказ проходит лейтмотив о чреве: «Ох, не надо бы полнеть!» Так думает Дмитрий Старцев, земля души которого, так и не преобразилась в «голубя», Ионовича, а, наоборот, окаменела и состарилась преждевременно» [2, с. 58]. В конце рассказа плоть торжествует над духом: «Старцев ещё больше пополнел, ожирел, тяжело дышит... Когда он, пухлый, красный, едет на тройке с бубенчиками. кажется, что едет не человек, а языческий бог». Таким образом, Дмитрий до конца повествования не изменяется, наоборот, трясина мещанской жизни всё больше его засасывает.
Для чего Чехову нужно было это сопоставление? Проводя параллель с библейским пророком Ионой, автор показывает, что речь в рассказе идёт не только о деградации, но и об отказе человека от своего высшего предназначения на земле. От этого драматизм положения героя ещё более увеличивается.
Но и этот уровень не последний в данном произведении. Есть здесь и еще более глубокая проблематика, она связана уже с новозаветным мотивом. Во время ухаживания за Екатериной Ивановной Старцев получает от неё записку: «Сегодня, в одиннадцать часов вечера. будьте на кладбище возле памятника Деметти». Старцев отправляется на кладбище, но она не приходит. Записка о свидании оказалась шуткой. Но для Чехова это не просто шутка. Назначение встречи на кладбище в одиннадцать часов, ожидание, затем полночный бой часов, размышления героя о смерти и жизни, - всё это настраивает на вполне определённый лад и вызывает достаточно яркую евангельскую ассоциацию. Время, на которое назначено свидание - одиннадцать часов - «имеет евангельскую мету» [2, с. 57].
Как известно, Иисус Христос учил народ и апостолов иногда прямо, а иногда прикровенно -притчами. Всего в Евангелии около тридцати притч. И одна из них - притча «О работниках в винограднике» является в данном случае творческим источником. Вот эта притча: «Ибо Цар-
ство Небесное подобно хозяину дома, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой и, договорившись с работниками по динарию на день, послал их в виноградник свой; выйдя около третьего часа, он увидел других, стоящих на торжище праздно, и им сказал: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, дам вам. Они пошли. Опять выйдя около шестого и девятого часа, сделал то же. Наконец, выйдя около одиннадцатого часа, он нашёл других, стоящих праздно, и говорит им: что вы стоите здесь целый день праздно? Они говорят ему: никто нас не нанял. Он говорит им: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, получите. Когда же наступил вечер, говорит господин виноградника управителю своему: позови работников и отдай им плату, начав с последних до первых. И пришедшие около одиннадцатого часа получили по динарию. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше, но получили и они по динарию; и, получив, стали роптать на хозяина дома и говорили: эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной. Он же в ответ сказал одному из них: друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною?
возьми своё и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; разве я не властен в своем делать, что хочу? или глаз твой завистлив оттого, что я добр? Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных» (Мф. 20, 1-16).
О чём она рассказывает? Глубина содержания притч безмерна. Практически каждая притча Христова имеет много аспектов: исторический, философский, духовно-нравственный.
Исторический аспект данной притчи может быть таков. Хозяин виноградника - Бог. Пришедшие рано поутру - израильский народ, который исполнял Закон Моисеев и все Заповеди в течение долгого времени. Нанятые в одиннадцатый час - бывшие язычники, которым, по мнению иудеев, спасение далось слишком легко -даром: они сразу были приняты в Церковь без необходимости исполнять все многообразные требования, в том числе обрезание, соблюдение субботы и т. п.
Но для Чехова важен другой аспект притчи, относящийся ко всем людям, живущим на земле и призванным в Церковь Христову - проблема спасения человеческой души. Под образом хозяина тоже надо разуметь Бога, виноградник -Церковь, работники - все христиане. Часы (первый, третий, шестой, девятый, одиннадцатый) обозначают возраст человеческой жизни: отрочество, юность, зрелый возраст, старость и глубокую дряхлость. Но так как не все доживают до старости, то одиннадцатый час означает вообще последние мгновения, минуты или часы жизни. Те, кто пришёл утром или днём и перенёс труды и дневной зной - те, которые работали Господу (исполняли заповеди, делали добрые дела, молились и т. п.) с ранних или зрелых лет жизни. Динарий (плата за работу) означает награду в жизни вечной - спасение души. Главный смысл притчи в том, что Бог награждает людей не по долгу, а по благодати, по Своей доброте. Поэтому и те, кто мало сделали, только начали исправляться, могут получить одинаковую награду с теми, кто служил Богу всю жизнь. «В этом заключается надежда грешников, которые одним покаянным вздохом, исходящим из глубины души, могут привлечь милосердие Божие и благодать, очищающую их грех» [1, с. 238]. Именно поэтому притча и завершается словами: «Так будут последние первыми, и первые последними». Значит, у каждого грешника есть возможность, до самого последнего момента своей жизни, спасти свою душу, покаяться, встать на путь исправления и получить прощение от Бога.
Именно для указания на то, что и для Ионыча остаётся возможность исправления, Чехов
вводит в текст рассказа данный мотив. Автор хочет этим сказать, что как бы низко не пал человек, у него всегда есть возможность подняться и вернуться к исполнению своего человеческого предназначения.
Одиннадцатый час - это указание Старцеву Свыше (хотя и через человека), напоминание о бессмертной душе, о необходимости её спасения. Об этом же напоминает и церковно-славянская надпись на воротах: «Грядет час в онь же.». Полностью эти евангельские строки звучат так (уже в русском переводе): «Наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло - в воскресение осуждения» (Ин. 5, 28-29). Эти слова содержат также откровение о Страшном суде и о двух участях людей: творивших добро и зло.
И Старцев, входя на кладбище в этот «последний» одиннадцатый час, словно бы попадает на некое подобие Страшного суда, на испытание его души. Чего больше в нем: света или тьмы? Примечательно, что в описании кладбища создан резкий контраст чёрного и белого. Это мировые (и библейские) образы борьбы добра и зла, жизни и смерти. Старцев видит сначала «тёмную полосу» кладбища, затем «ограду из белого камня». И уже на кладбище: «Первое, что он увидел, это белые кресты и памятники по обе стороны широкой аллеи и чёрные тени от них и от тополей; и кругом далеко было видно белое и чёрное.». Тьма и свет начинают борьбу за душу героя, но победа зависит от него самого.
Далее начинается его духовное испытание. Старцев переживает на кладбище два контрастных чувства, соответствующих белому и чёрному. Сначала он ощутил «присутствие тайны, обещающей жизнь тихую, прекрасную, вечную», а затем, когда стали бить часы, и он вообразил самого себя мёртвым, в его душу вошла «глухая тоска небытия, подавленное отчаяние.». Его душа не выдержала мысли о смерти. Предчувствие «прекрасной, вечной» жизни было очень слабо в его душе, это не была ещё осознанная вера в бессмертие. Поэтому мысль о смерти заставила его начать жалеть себя, свою плоть, свою земную жизнь. Первые минуты на кладбище его душа колебалась между духовным и земным мирами (духом и плотью), он был близок к Преображению, к вере в бессмертие, но мысль о смерти тела пробудила самолюбие и саможаление, которые всё-таки увели его на сторону плоти. Поэто-му-то и завершается его путешествие по кладбищу пробуждением жажды земной любви: «Ему хотелось закричать, что он хочет, что он ждёт любви во что бы то ни стало; перед ним белели
уже не куски мрамора, а прекрасные тела, он видел формы, которые стыдливо прятались в тени деревьев, ощущал тепло, и это томление становилось тягостным.». Видения Дмитрия Ионовича приобретают характер наваждения.
Это означает, что в его душе победило тёмное начало и возможное Преображение не осуществилось. Поэтому сразу вслед за этим «точно опустился занавес, луна ушла под облака, и вдруг потемнело кругом. уже было темно, как в осеннюю ночь». Тьма победила. Исходом этой борьбы определяется дальнейшая судьба героя.
Таким образом, самая большая трагедия героя в том, что в границах рассказа он так и не пробуждается, ничего не делает, чтобы восстать и вернуться к своему высшему жизненному предназначению. Острота трагедии достигает максимальной точки и рассказ «Ионыч» воспринимается уже не только, как печальный рассказ о деградации личности и о неисполнении человеком божественного предназначения в своей земной жизни, но и скорбная повесть о гибели человеческой души для вечной жизни, о неудавшемся Преображении.
Но, однако, нельзя забывать, что евангельская притча «О работниках в винограднике» утверждает, что у каждого человека до самой смерти (до окончания «одиннадцатого» часа жизни) остаётся шанс спасения. Даже в этот последний час можно принести покаяние. Возможно, автор хочет показать, что такая возможность остаётся и у Ионыча, конечно, уже за границами рассказа.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Аверкий (Таушев), архиеп. Четвероевангелие. Апостол. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. - М. : Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2004. - С. 238.
2. Сергеева, О. А. Поэтика райского света и райского сада (на материале библейских, житийных и художественных текстов) / О. А. Сергеева // Духовные начала русского искусства и образования: Материалы III Всероссийской научной конференции / сост. А. В. Моторин. - Великий Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2003. - С. 58.
3. Христианство. Энциклопедический словарь. Т. 1. - М., 1993. - С. 637.
4. Чехов, А. П. Полное собрание сочинений и писем / А. П. Чехов. - М., 1948. Т. 9. - С. 286303. Далее цитаты из рассказа по этому изданию.
Макаров Денис Владимирович, профессор кафедры «Филология, издательское дело и редактирование» УлГТУ.
