CC BY
86
БЕЗДЕНОТАТНОСТЬ, КАК СЕМАНТИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ
С.Н. Бабич
Babich S.N. Lack of the denotation as a semantic phenomenon. The article deals with the hypothesis of the lack of the denotation in some words. This phenomenon is being widely discussed now by the linguists what causes many debates about it. By means of the analysis of the denotation presented in the research of the linguists in this field we tried to express our point of view apropos of this.
Чтобы обратиться к гипотезе отсутствия денотата у имени, мы считаем важным сделать обзор определения данного понятия в лингвистических словарях, а также проанализировать понятие денотата, представленное в работах лингвистов, что позволит нам обосновать версию существования ряда слов, не имеющих денотата.
Так представлен этот термин в некоторых словарях:
... денотат - то, что данный знак обозначает в конкретной знаковой ситуации ... (БСЭ: семиотика (в языкознании))
<Денотат> - предмет или явление, обозначаемое языком в конкретном речевом произведении. (Глоссарий ру: словари по общественным наукам)
Денотат (от лат. denotare - отмечать, обозначать). Предмет или явление окружающей нас действительности, с которыми соотносится данная языковая единица [1].
Самая полная и объемная информация (на наш взгляд) по денотату дается в словаре Ярцевой в статье Булыгиной Т.В. и Крылова С.А.
[2]. Они пишут: «Денотат (от лат. denotatum -обозначаемое) - обозначаемый предмет...». Но затем дополняют, что этот термин употребляется в четырех значениях. Попытаемся изобразить это схематично (рис. 1).
У Ахмановой в словаре данный термин раскрывается в соответствии пунктов № 1 и № 2 словаря Ярцевой [3].
Нас будет интересовать «денотат», противопоставленный сигнификату и референту.
Теперь обратимся к работам некоторых исследователей, посвященных вопросу денотата.
В некоторых работах ставится проблема классификации денотатов. Н.Г. Комлев делит денотаты на языковые и внеязыковые. Языковые денотаты подразделяются на металексику («слово», «буква», «предложение») и функциональную лексику (предлоги, союзы, относительные местоимения); внеязыковые денотаты делятся на телесные, феноменальные (свойства телесных объектов - действия, качества, отношения) и конструктные (русалка, кентавр). И.Е. Аничков различает
2.
В значении «денотат некоторой языковой (абстрактной) единицы»
- то же, что «объем понятия» или
«экстенсионал»
1.
В значении «денотат некоторого конкретного речевого отрезка»
- то же, что референт
3.
элемент экстенсионала
4.
- то же, что «денотативное значение», т. е. «объективный компонент смысла»
Рис. 1. Четырех значенияхтермин «Денотат»
просто предметы, предметы чувственного восприятия (гора, ветер, звук) и предметы мысли и речи (различие, зависимость).
На данном этапе нам кажется своевременным повернуться лицом к нашей проблеме - возможного отсутствия денотата у слова и упомянуть в связи с этим, как об этом говорят сегодня в научных работах.
Следует обратить внимание на тот факт, что хотя безденотатные слова являются предметом исследования ряда лингвистов, сам термин «безденотатность» не обозначен ни в одной из проанализированных нами работ. Этот факт можно объяснить тем, что вопрос существования этого явления является спорным. Мы полагаем, что данная проблема заслуживает более глубокого и тщательного изучения в связи с наличием целого ряда слов, наличие денотата у которых является сомнительным.
Комлев Н.Г. называет подобные слова «конструктными». В БСЭ по слову «знак» находим такие строки: ... (хотя могут
быть 3., имеющие только смысл, но не обозначающие никакого предмета, например выражение «русалка»). По слову «логическая семантика»: .неоднозначно и т. н. отношение называния между именем и денотатом (пример, восходящий к Фреге: имена «Утренняя звезда» и «Вечерняя звезда», имеющие общий денотат - планету Венера, но разные концепты). Однако концепт полностью определяет денотат (если, конечно, таковой существует; например, имя «Пегас» имеет смысл, но не имеет денотата). Роман Ганжа в «Делез Ж. Логика смысла»: .Вообще говоря, пустое слово может обозначаться любыми эзотерическими словами («это», «вещь», «Снарк» и т. д.). Такое слово обозначает именно то, что оно выражает, и выражает то, что обозначает. Оно выражает свое обозначаемое и обозначает собственный смысл. Оно одновременно и говорит о чем-то, и высказывает смысл того, о чем говорит: оно высказывает свой собственный смысл. А это совершенно ненормально - ведь мы знаем, что нормальный закон для всех имен, наделенных смыслом, состоит именно в том, что их смысл может быть обозначен только другим именем. Имя же, высказывающее свой собственный смысл, может быть только нонсенсом [4]. У Ярцевой: «.В естеств.-науч. сферах, в отличие от художественных,
выражения типа «единорог», «кентавр», «король, правивший во Франции в 1905 г.» имеют т. наз. пустой Д. или, как иногда говорят, вообще не имеют Д.» [2, с. 129].
Рассмотрим гипотезу, что существуют имена, у которых нет денотата, т. е. которые имеют значение, а обозначать не обязаны.
Разумно считать, что слова должны обозначать что-то, и денотаты - естественная вещь. Мы живем в мире, обсуждаем мир, в котором мы живем, а мир должен быть означен. Для того и существует много слов-знаков.
Слова, естественно, все могут употребляться как знаки, но кроме того, за многими словами закреплена функция знака. «Стол» -это вот такой предмет, например.
Но есть, однако же, много слов, которые либо не имеют такой функции, либо в контексте употребляются без нее. Скорее всего, это - специальные коммуникативные понятия. Например, глагол понимать. Он не имеет денотата и, кстати, даже понятия «понимание», может быть, тоже нет. Т. е. глагол понимать ни с предметом, ни с понятием никак не связан. В своей диссертации «»Поле понимания» в современном английском языке» С. Сандиго Гросс в результате обследования международных дискуссий по пониманию делает именно этот вывод, что никакого денотата у слов понимать и понимание найти нельзя, и никакого понятия тоже [5].
Но не только глагол понимать, но и глагол знать по-видимому относится к этому же классу. Л. Витгенштейн свою работу «О достоверности» посвятил специально значению выражения: «Я знаю, что.». Приведем свой пример, чтобы показать проблему Витгенштейна, вернее причину, почему он отказывает глаголу знать в действительном, денотативном значении; почему он говорит, что по крайней мере для таких слов надо признать, что «значение слова - это его употребление в языке» [6], что никакого другого значения у них нет.
Вот наш пример: Если я говорю, что я знаю, что земля плоская, или я думаю, что земля плоская, то в первом случае я обозначаю надежную веру, я выражаю свою уверенность. И это обозначает одно состояние моего сознания. А если я говорю, что я думаю, что земля плоская, то думаю обозначает другое состояние моего сознания. В приве-
денных высказываниях глаголы знать, думать можно считать денотативными, т. е. относящимися к разным действительностям. А если мы говорим про другого человека: Иван знает, что земля плоская, или Иван думает, что земля плоская, то это может быть одно и то же состояние сознания у Ивана, а выбор между знает и думает зависит от того, считаем ли мы сами, что земля плоская. Если мы считаем, что «да», то Иван «знает» если мы считаем, что «нет» - то Иван «думает».
Из приведенного примера видно, что в данном случае эти слова «знать» и «думать» перестают относиться к действительности, а достоверность/недостоверность -это момент у того человека, который обсуждает Ивана и его сознание. Поэтому здесь и ускользает денотативная отнесенность глагола. В некоторых ситуациях ее, таким образом, можно приписать глаголу знать, а в некоторых - нет.
Из сказанного становится ясно, почему Витгенштейн говорит, что значение слова -это его употребление (через языковые игры). Логично предположить, что для всех недено-татных слов значение слова может объясняться только через их употребление [6]. Обобщение о глаголах «знать» и «понимать» у Витгенштейна в книге Савиньи говорит об этом же [7].
Что такое в русском языке чмо? Нельзя сказать, что обозначает слово чмо, но можно сказать, как оно употребляется: в молодежной среде, в таких-то ситуациях, когда хотят охарактеризовать кого-то как-то .... Но кого и как?
Или, в качестве отличного примера, возьмем слово бытие. Оно употребляется в философском контексте, при обсуждении таких-то вопросов. Но каких именно? И обозначает ли оно при этом что-нибудь? Когда Мартин Хайдеггер говорит, что вопрос о бытии может быть только вопросом о смысле бытия [8], это значит, в наших терминах, что «бытие» - понятие коммуникативное, и слово Sein - безденотатное.
В число коммуникативных понятий, от которых может ускользать денотат при определенных ситуациях, входят не только глаголы (understand у Сандиго Гросс и verstehen у Цукановой, wissen у Витгенштейна), а, наверное, и такие существительные, как смысл, Sinn и значение, Bedeutung, [9].
Может быть, подобные слова, или, по Литвинову (1997), коммуникативные понятия, если на них посмотреть с точки зрения Жиля Делеза, надо будет определить как си-мулякры.
Одно из самых емких и ясных определений симулякра: «Симулякр (франц. - стереотип, псевдовещь, пустая форма) - одно из ключевых понятий постмодернистической эстетики, занимающее в ней место, принадлежащее в классических эстетических системах художественному образу. Симулякр -образ отсутствующей действительности, правдоподобное подобие, лишенное подлинника, поверхностный, гиперреалистический объект, за которым не стоит какая-либо реальность. Это пустая форма, самореференци-альный знак, артефакт, основанный лишь на собственной реальности» [10].
Нельзя в этой связи обойти вниманием искусственные слова типа скиндапсос и куз-дра. Еще стоики создавали слова, которые не имеют значения, а потом обсуждали: что они могут значить.
В связи с этим вспомним и мюмзики из русского перевода этого стиха. Карл Зорниг
[11] дает эту строфу Кэрролла с переводом на несколько языков.
Есть немецкая шутка про «Яерип81егеп»
[12]. Ее автор - Фриц Эрпенбек. <^о капп юЬ Ыег герип81егеп?» спрашивает человек нового служащего, входя в ресторан. И начинает складываться ситуация. Тот не признается, что он не понимает слова, и в результате слово repunsieren пытается найти свой денотат.
Такие слова, как скиндапсос, куздра, repunsieren, mmsy и т. д. ни к какому тексту не принадлежат - они нетекстовые. Они вбрасываются в культуру в виде маленького псевдотекста, стихотворения, предложения специально для того, чтобы их обсуждать как «слова», как может-быть-слова.
В фантастической литературе подобные слова придумываются; при этом, однако, предполагается, что они в своем мире что-то обозначают [13; 14]. Что? - Мы зачастую не знаем, потому что миром этим не располагаем. Иногда они бывают объяснимыми: что это такое-то то-то: «маглы - это не те, которые волшебники, а те, которые обычные люди» («Гарри Поттер» Джоан Ролинг). А иногда такого объяснения нет; такова «сепуль-
2S
ка» в «Звездных дневниках Ийона Тихого» Станислава Лема. Слово кысь («Кысь» Татьяны Толстой) - это третий случай бездено-татных слов в фантастической литературе, когда к концу книги у читателя может сложиться несколько представлений о том, что такое «кысь».
Итак, стоит ли спрашивать, какие слова имеют денотаты, а какие нет? Скорее всего такая постановка вопроса будет неверна. «Слово хочет значить» - «Es [Das Wort] will etwas bedeuten» [15].
Когда мы читаем тексты и когда мы слышим устную речь, мы все слова стремимся привязать к действительности, потому что мы вообще говорим о мире. Таким образом можно сказать, что каждое слово все время ищет свой денотат. Даже кэрроловские «бармаглот» и «брандашмыг» выступают как персоналии в одном из романов Роджера Желязны [16].
Итак, проблема безденотатного слова -это не проблема слова, у которого денотата не может быть. Денотат у него появляется -когда разные люди дают ему определения. Можно сказать это еще иначе: есть некоторые слова, которые уклоняются от закрепления их за денотатом, одинаковым для всех.
В процессе нашего исследования мы обнаружили два интересных факта, которые, на наш взгляд, заслуживают дополнительного исследования. Во-первых, существуют слова, имеющие денотат в своем основном значении, но теряющие его в определенном контексте.
Например: В большом словаре Duden слово «wissen» представлено с основной установкой на значение «знать, быть уверенным в чем-либо»: «1. durch eigene Erfahrung od. Mitteilung von auBen Kenntnis von etw., jmdm. haben, sodass zuverlassige Aussagen gemacht werden konnen: ... 2. uber jmdn., etw. unterrichtet sein; sich einer Sache in ihrer Bedeutung, Tragweite, Auswirkung bewusst sein: . 3. (geb.) davon Kenntnis haben, sicher
sein, dass sich jmd., etw. in einem bestimmten Zustand, an einem bestimmten Ort o. A. befindet, sich etw. in bestimmter Weise verhalt: ... (четвертый пункт - нам не интересен, так как глагол «знать» выступает здесь в значении «мочь»; а в пятом пункте отражено его экспрессивное пустое значение в
«...floskelhaften Е^екиЪеп» разговорных выражениях [] (курсив наш. - С. Б.).
Во-вторых, существуют слова, которые не имеют денотата в своем начальном значении, но могут приобретать его в его определенном контексте. Например, слово «ведьма» представляет собой «нечто, (что) может существовать в денотате, не существуя в объективной действительности. ... (оно) существует в нашем бытовом языке, не обозначая реальных или предполагаемых ведьм» [9, с. 82]. Слово «ведьма» может получить денотат, если употребляется как метафора для характеристики человека. При этом данная метафора получает субъективное значение, которое зависит от того, кем, когда и для чего она используется.
1. Розенталь Д.Э., Теленкова М. А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М., 2001. С. 102.
2. Языкознание. Большой энциклопедичсекий словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. 2-е изд. М., 1998.
3. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.
4. Режим доступа: http://www.russ.ru/journal/krug. Загл. с экрана.
5. Сандиго Гросс. Эстела дель Сокорро. «Поле понимания» в современном английском языке. Характерологическое исследование: дис. ... канд. филол. наук. Пятигорск, 1991. С. 45, 66.
6. Витгенштейн Л. Философские работы. Ч. I. / сост., вступ. ст., примеч. М.С. Козловой; пер. с нем. М.С. Козловой, Ю.А. Асеева. М., 1994. С. 99.
7. Savigny E. von: Die Philosophie der normalen Sprache: eine kritische Einfuhrung in die «ordinary language philosophy». Frankfurt a/M, 1993. S. 13-88.
8. Heidegger M. Sein und Zeit. 17 Aufl. Tubingen, 1993. S. 1-12.
9. Литвинов В.П. Полилогос: проблемное поле. Опыт первый. Опыт второй. Тольятти, 1997. С. 1-12.
10. Режим доступа: http://www.prdesign.ru/percept. Загл. с экрана.
11. Sornig K. Sprachkontakt, Mehrsprachigkeit, interkulturelles Lernen und Verwandtes / Grazer Linguistische Studien 39/40. Graz, 1993.
12. Девкин В.Д. Занимательная лексикология. М., 1998. С. 78-79.
13. Беликов С. В. // Актуальные вопросы английской филологии: межвуз. сб. науч. тр. Пятигорск, 1997. С. 20-25.
14. Беликов С.В. // Актуальные вопросы английской филологии: межвуз. сб. науч. тр. Пятигорск, 1999. С. 32-37.
15. Cassirer Ernst. Der Gegenstand der
Kulturwissenschaft // Zur Logik der
Kulturwissenschaften. Darmstadt, 1980. S. 13, 15.
16. Желязны P. Хроники Амбера. Т. II. М., 2003 С. 1-15.
Поступила в редакцию 8.02.2007 г.
О МЕХАНИЗМЕ ТРАНСФОРМАЦИИ ОЦЕНОЧНОГО ЗНАКА ЛЕКСЕМ С БАЗИСНОЙ ОТРИЦАТЕЛЬНОЙ СЕМАНТИКОЙ ЧЕРЕЗ ОСТЕНСИВНЫЕ СТИМУЛЫ
В.Н. Голодная
Golodnaya V.N. On the ways of negative words’ semantics transformation by means of the ostensive stimuli. Many parts of the evaluation system traditionally presented by the opposition “good- bad” are not always symmetrical and in some cases reveal contradictions. The article deals with the issues of the ostensive stimuli which under certain conditions can cause the transformation in negative words’ semantics.
Система оценочных значений традиционно основана на двух признаках: «хорошо» и «плохо», знак «плюс» и знак «минус», которые представляются неразрывно связанными. Противопоставленность этих признаков кажется сама собой разумеющейся, например: good weather- bad weather; a good student- a bad student. Однако есть случаи, когда способы обозначения хорошего и плохого в языке неизоморфны, а употребление соответствующих единиц не обнаруживает симметрии [1]. Объектом нашего исследования послужили высказывания, содержащие сему отрицательной оценки, которые функционируют в невербальном контексте и меняют свой оценочный знак на противоположный. При этом понимание того или иного оценочного высказывания представляется нам как процесс его функционирования между фреймом и ситуацией.
Вслед за М. Минским мы понимаем фреймы как «своеобразные «пакеты» информации, хранящиеся в памяти или создаваемые в ней по мере надобности из содержащихся в памяти и обеспечивающие адекватную когнитивную обработку стандартных ситуаций» [2]. Фрейм представляет собой стереотип, который содержит пресуппозицию и импликацию. Он всегда стандартен.
Ситуация является совокупностью условий и обстоятельств, в которых функционирует высказывание. В случае стандартной ситуации в лексеме сохраняется прототипи-
ческий оценочный знак. Стандартная ситуация соответствует фрейму, т. е. знаниям и представлениям о данном слове, закрепленным в языковой картине мира. Другими словами, в стандартной ситуации оценка или оценки, включенные в текст, сохраняют ориентацию, т. е. не противоречат оценочным пресуппозициям предыдущего контекста.
Stop it! Stop it! You. you lecher! Her face was white, her voice high-pitched [3].
В данном контексте отрицательная прототипическая семантика лексемы «lecher» (a man thinking of women in a sexual way; used showing disapproval) подтверждается невербальным контекстом «her face was white, her voice high-pitched», который передает негативное отношение говорящей к собеседнику. В результате преуппозиция высказывания соответствует его импликации, а его аргументация сводится к речевому акту негодования.
В случае нестандартной ситуации имеет место нарушение взаимодействия оценок «+» и «-» в структуре текста. Оценочный знак лексемы, введенной в текст, вступает в парадоксальные отношения с оценочными пресуппозициями контекста. В результате этого возникает несимметричность по оценке, и оценочный знак лексемы меняется на противоположный.
For you any time, you lecher. - She sang out picking up the picture [4].
В данном примере лексема с прототипической отрицательной семантикой «lecher»
З0
