CC BY
13
Теория и практика общественного развития. 2023. № 5. С. 19-24. Theory and Practice of Social Development. 2023. No. 5. P. 19-24.
Научная статья УДК 316.44
https://doi.org/10.24158/tipor.2023.5.1
Бедность работающего сельского населения в России: социальный портрет Виктор Леннарович Шабанов
Институт аграрных проблем Саратовского научного центра Российской академии наук, Саратов, Россия, vic35@inbox.ru, https://orcid.org/0000-0002-0129-8238
Аннотация. В статье приведены результаты исследования бедности работающего сельского населения. Оценки уровня бедности получены на основе методики Росстата и с использованием микроданных по домохозяйствам за 2020 г. Проведен сравнительный анализ распространения бедности в городе и селе в зависимости от демографического статуса домохозяйства, рода занятий и вида деятельности его главы. Показан рост уязвимости перед бедностью домохозяйств с детьми, особенно многодетных, что не зависит от статуса занятости членов домохозяйства. Подтвержден высокий удельный вес сельскохозяйственной и неквалифицированной занятости, усиливающей сельскую бедность. Проанализированы особенности структуры доходов бедных домохозяйств в городе и селе. Показано, что ставка на личное подсобное хозяйство как на значимый источник семейного дохода в настоящее время не оправдывает себя и не имеет широкого распространения, а занятость в личном подсобном хозяйстве не рассматривается как альтернатива официальной работе. Предложены меры по сокращению сельской бедности, среди которых поддержка маятниковой трудовой миграции, ставка на развитие малого предпринимательства в сфере услуг и местного производства.
Ключевые слова: домохозяйство, сельская бедность, работающие бедные, структура доходов, структура занятости, личное подсобное хозяйство, самозанятость, эффективное трудоустройство
Для цитирования: Шабанов В.Л. Бедность работающего сельского населения в России: социальный портрет // Теория и практика общественного развития. 2023. № 5. С. 19-24. https://doi.org/10.24158/tipor.2023.5.1.
Original article
Poverty of the Working Rural Population in Russia: A Social Portrait Viktor L. Shabanov
Institute of Agrarian Problems, Saratov Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, Saratov, Russia, vic35@inbox.ru, https://orcid.org/0000-0002-0129-8238
Abstract. The paper presents the results of a study of the poverty of the working rural population. Poverty estimates were obtained based on the methodology of the Federal State Statistics Service and using household microdata for 2020. A comparative analysis of poverty prevalence in urban and rural areas, depending on the demographic status of the household, occupation, and type of activity of its head, is carried out. An increase in the vulnerability to poverty of households with children, especially those with many children, is shown, which does not depend on the employment status of household members. The high proportion of agricultural and unskilled employment, which increases rural poverty, has been confirmed. The features of the income structure of poor households in urban and rural areas are analyzed. It is shown that the rate of the personal subsidiary farm as a significant source of family income currently does not justify itself and is not widespread, and employment in personal subsidiary farming is not considered an alternative to official work. Measures to reduce rural poverty, including support for circular labor migration, and a focus on the development of small business in the service sector and local production, have been proposed.
Keywords: household, rural poverty, working poor, income structure, employment structure, personal subsidiary farm, self-employment, effective employment
For citation: Shabanov, V.L. (2023) Poverty of the Working Rural Population in Russia: A Social Portrait. Theory and Practice of Social Development. (5), 19-24. Available from: doi:10.24158/tipor.2023.5.1 (In Russian).
Бедность - это невозможность обеспечить минимальные стандарты потребления, характерные для конкретного общества и времени. Российские исследователи бедности опираются на сложившиеся к настоящему времени в мировой науке подходы - монетарный, депривационный, субъективный. Расчеты бедности на основе показателя доходов часто проводятся в комплексе с анализом деприваций (Овчарова, 2009 ; Корчагина и др., 2019), монетарные и немонетарные оценки бедности дополняются анализом ее субъективного восприятия (Корчагина, Прокофьева, 2022 ; Grishina, Tsatsura, 2020). Наиболее разработанным и общепринятым остается монетарный подход, предполагающий установление некоторого порога среднедушевых доходов, отделяющего бедное население от небедного. Если в качестве такого порога берется величина прожиточного минимума (ПМ),
© Шабанов В.Л., 2023
SOCIOLOGY
определяемая на основе медико-биологических и социально-экономических принципов, то говорят об абсолютной монетарной концепции бедности, если порогом становится доля медианы в распределении населения по доходу - то об относительной. В России в качестве официального метода измерения бедности используется абсолютный монетарный подход. Его выбор объясняется как простотой измерения в рамках регулярного статистического наблюдения, так и сложившимися традициями борьбы с бедностью (Малева и др., 2019), среди которых возможность регулирования величины ПМ и адресная финансовая поддержка малообеспеченных и социально уязвимых слоев.
До 2021 г. уровень бедности в России определялся сравнением среднедушевых денежных доходов домашних хозяйств с величиной прожиточного минимума, с 2021 г. - с «границей бедности», рассчитываемой не по текущей величине ПМ, как раньше, а последовательным умножением ПМ за IV квартал 2020 г. на следующие по времени ежеквартальные индексы потребительских цен1. Таким образом, «новая» граница бедности фактически сохраняет «старую» методологию, оставляя в качестве своего базового фактора изменение потребительских цен. Несмотря на изменение методики расчета, содержательно понимание бедности как абсолютной характеристики, а не следствия экономического неравенства не изменилось.
Появление в социологической науке 1930-х гг. понятия «работающие бедные» было обусловлено Великой депрессией. Тема работающих бедных вновь обрела актуальность в конце XX в. и не утратила ее до сих пор, несмотря на снижение доли бедных среди работающих в мире с 26,3 до 8 % в 2000-2018 гг. (Сушко, 2023). Актуальность темы определяется значительной неоднородностью ситуации с работающими бедными по странам мира, а также по разным группам населения внутри стран, поэтому ей посвящено большое количество публикаций как в России, так и за рубежом (Гимпельсон и др., 2018 ; Соболев, 2019 ; Cymbranowicz, 2020 ; Kalugina, 2013).
Настоящее исследование работающих бедных («малоимущих» по терминологии Росстата) в российском селе было проведено на базе микроданных по домашним хозяйствам Выборочного наблюдения доходов населения и участия в социальных программах за 2020 год2 N = 60 тыс.), репрезентирующей население РФ по размеру домохозяйства, его демографической структуре и месту жительства - город или село. Для достижения соответствия названных параметров выборки аналогичным параметрам генеральной совокупности методика Росстата предусматривает статистическое взвешивание показателей. Данная методика с использованием установленных Росстатом весов была применена в настоящем исследовании. Идентификация малоимущего населения осуществлялась на основе расчетных данных Росстата за 2020 г.
Наиболее уязвимыми социальными группами домохозяйств, независимо от места проживания, являются домохозяйства с безработными взрослыми и домохозяйства с детьми, причем увеличение количества детей в семье напрямую усиливает риск ее попадания в категорию бедных (Гришина, 2018). Работающее население не является уязвимым по отношению к бедности, и ее высокий уровень в отдельных социально-демографических группах работающих может считаться характерной чертой социального неблагополучия (Разумов, Селиванова, 2022). Анализ показывает, что уровень бедности домохозяйств, состоящих только из работающих, в целом не превышает 2,4 %, однако по мере появления детей он растет так же, как и в других категориях домохозяйств: наличие детей (и особенно многодетность) остается одним из наиболее значимых факторов бедности даже в тех домохозяйствах, которые менее других подвержены риску бедности. Это объясняется как статистически - при расчете среднедушевого дохода увеличивается только знаменатель, так и социально-экономически - демографическое развитие семей с течением времени происходит быстрее, чем растут их доходы (Шабанов, 2019). Отличие сельских домохозяйств от городских - в большей выраженности данной проблемы: если в городе лишь одна из шестнадцати семей, представляющих некий условный демографический «стандарт» - с двумя работающими и двумя детьми - попадает в категорию бедных, то в селе - каждая шестая (таблица 1).
Таблица 1 - Удельный вес малоимущего населения в отдельных социально-демографических группах городских и сельских домохозяйств, %
Группы домохозяйств Без детей Количество детей
1 2 3 и более
город село город село город село город село
Только с 1 работающим 0,3 2,4 6,4 15,9 19,7 29,8 47,8 47,3
Только с 2 работающими 0,2 1,0 1,0 6,9 6,0 16,4 13,4 39,4
С 1 работающим и 1 неработающим 1,3 6,6 9,7 25,1 22,8 48,1 39,4 58,6
1 Российский статистический ежегодник. 2022 : статистический сборник / Росстат. М., 2022. С. 181-182.
2 Выборочное наблюдение доходов населения и участия в социальных программах. 2020 [Электронный ресурс] // Управление статистики уровня жизни и обследований домашних хозяйств Федеральной службы государственной статистики. URL: https://gks.ru/free_doc/new_site/vndn-2021/index.html (дата обращения: l0.02.2023).
Возможность главе семьи с двумя детьми взять на себя всю полноту финансовой ответственности за нее без попадания в зону риска бедности для города остается относительно высокой, для села - проблематичной. Однако именно в селе больше, чем в городе, распространена категория семей с детьми и одним работающим взрослым, другой (как правило, женщина) ведет домохозяйство и занимается воспитанием детей. Данный выбор является сознательным или вынужденным, часто обусловленным трудностью нахождения работы. Такие семьи в сельской местности оказываются подвержены повышенному риску бедности. Что касается многодетности, то в городе она при наличии работы у обоих супругов оставляет риск бедности на низком уровне, а в селе приводит к бедности почти в 40 % случаев. Основная причина такого положения - более низкая оплата труда в селе, обусловленная различиями в структуре занятости глав домохозяйств по видам деятельности и должностному статусу. Можно видеть (таблица 2), что бедность сельских домохозяйств связана с высокой долей сельскохозяйственной деятельности в структуре занятости, уровень оплаты труда в которой, как и прежде, остается одним из самых низких по экономике (в 2020 г. - 36-е место из 48 отслеживаемых Росстатом видов деятельности), составляя 68 % от среднего1.
Таблица 2 - Структура численности домохозяйств по видам деятельности организации, где работает глава домохозяйства, %_
Виды деятельности организации, Городские домохозяйства Сельские домохозяйства
где работает глава домохозяйства Малоимущие Остальные Малоимущие Остальные
Всего занятых 100,0 100,0 100,0 100,0
В том числе по видам деятельности:
Сельское хозяйство, охота 2,0 1,1 20,1 13,6
и лесное хозяйство, рыболовство
Добыча полезных ископаемых, обрабатывающая промышленность 25,1 24,9 14,0 22,7
Строительство 10,0 8,9 7,6 7,6
Торговля, ремонт автотранспортных средств, гостиницы и предприятия общественного питания 31,1 25,1 16,2 17,6
Деятельность финансовая
и страховая, по операциям 9,4 15,3 5,3 8,4
с недвижимостью
Государственное управление и обеспечение военной безопасности 2,9 5,2 4,4 7,9
Образование 7,1 7,1 11,7 10,9
Здравоохранение и предоставление социальных услуг 4,7 7,6 6,9 6,5
Деятельность в области культуры, спорта, организации досуга 3,8 4,1 4,0 3,4
Прочая деятельность 3,9 0,7 9,9 1,4
Более значимым фактором, чем вид деятельности, оказывающим влияние на уровень оплаты труда работающего, является род занятий: бедность как в городе, так и особенно в селе характеризуется высоким удельным весом низкоквалифицированного труда (таблица 3).
Таблица 3 - Структура численности домохозяйств по группам занятий главы домохозяйства, %_
Группы занятий главы домохозяйства Городские домохозяйства Сельские домохозяйства
Малоимущие Остальные Малоимущие Остальные
1 2 3 4 5
Всего занятых 100,0 100,0 100,0 100,0
В том числе по роду занятий: Руководители 1,2 9,8 1,0 6,4
Специалисты высшего уровня квалификации 14,1 35,5 9,7 24,3
Специалисты среднего уровня квалификации 8,9 14,3 8,4 11,6
Служащие, занятые подготовкой и оформлением документации, учетом и обслуживанием 4,0 2,7 2,4 2,3
Работники сферы обслуживания и торговли, охраны граждан и собственности 18,1 9,5 16,7 10,8
1 Российский статистический ежегодник. 2022... С. 156.
- 21 -
ЭОСЮЬООУ
Продолжение таблицы 3
1 2 3 4 5
Квалифицированные работники сельского и лесного хозяйства, 21,9 13,3 19,9 17,3
рыболовства и рыбоводства
Операторы производственных установок и машин, сборщики 15,4 11,1 14,4 17,8
и водители
Неквалифицированные рабочие 16,4 3,7 27,4 9,5
Возможность повышения сельской занятости и соответственно доходов сельских домохо-зяйств через более полное использование личных подсобных хозяйств (ЛПХ) рассматривается в ряде работ (Калугина, 2015 ; Воловская и др., 2019). Однако малые размеры современного сельского ЛПХ и его незначительная роль в формировании семейных доходов свидетельствует о его исчерпанности как возможного фактора сокращения сельской бедности (таблица 4).
Таблица 4 - Структура совокупного дохода малоимущих и немалоимущих домохозяйств с одним или двумя работающими в городе и селе, %_
Источник дохода Городские домохозяйства Отношение абсолютных показателей малоимущих к остальным, % Сельские домохозяйства Отношение абсолютных показателей малоимущих к остальным, %
Малоимущие Остальные Малоимущие Остальные
Совокупный доход* 100,0 100,0 26,9 100,0 100,0 34,5
В том числе: Денежный доход 95,8 98,7 26,1 88,9 95,5 31,9
В том числе: От трудовой деятельности 58,0 75,6 20,6 52,8 67,0 27,0
От предпринимательской деятельности и самозанятости 5,9 4,7 33,6 4,0 6,0 22,7
В том числе от реализации продукции (услуг) собственного производства и предоставления услуг отдыхающим 0,0 0,0 - 0,7 1,0 24,2
Трансферты (пенсии, пособия и пр.) 30,3 15,8 51,6 29,8 21,0 48,6
Другое 1,6 2,6 - 1,6 0,5 -
Денежная оценка стоимости использованной на личное потребление продукции собственного производства 1,4 0,7 52,8 8,7 3,9 77,1
Прочее 2,8 0,6 - 2,4 0,6 -
Примечание: "Включает денежный доход и натуральный, оцененный в стоимостной форме; не включает оцененный эквивалент вмененной арендной платы - гипотетическую стоимость аренды жилья для его владельцев.
Очевидно, мелкотоварное приусадебное производство сельхозпродукции, независимо от имущественного статуса домохозяйства, не играет сколько-нибудь заметной роли в формировании семейного бюджета. Ориентация ЛПХ на рынок в последние 10-15 лет стала сложным, часто неподъемным делом. Об этом можно судить, в частности, на основе анализа некоторых демографических и экономических параметров группы сельских жителей, ведущих товарное ЛПХ. С использованием статистики бюджетов времени за 2019 г. выделим в качестве такой группы сельских жителей трудоспособного возраста, не менее 4 часов в день занятых приусадебным производством сельхозпродукции на продажу. Естественно, что при такой занятости в ЛПХ почти все они не имеют другого доходного занятия. Их доля во всем трудоспособном сельском населении составила лишь 4 %. Среди них 78 % - мужчины (против 47 % у остального сельского трудоспособного населения). Средний возраст - в пределах 40-44 лет (против 35-39 лет у остальных), среднедушевой семейный доход - 16,5 тыс. руб. в месяц (против 19,1 у остальных). Уровень бедности среди них составил 28,2 % (против 18,9 % у остальных). Таким образом, ставка на ЛПХ как на значимый источник семейного дохода в настоящее время не оправдывает себя и не имеет широкого распространения, а занятость в ЛПХ не рассматривается как альтернатива официальной работе. Ведение товарного
ЛПХ скорее является вынужденным при отсутствии работы у более возрастных групп трудоспособного сельского населения. Их положение могла бы улучшить системная целевая господдержка малого сельскохозяйственного предпринимательства. Говорить о восстановлении в какой-либо форме кооперации крупного сельхозпроизводства с мелким в настоящее время нереалистично.
Что касается натуральных поступлений в домохозяйство, то их роль пренебрежимо мала для города и невысока для села, однако она выше в малоимущих сельских семьях, превышая 8 % их совокупного дохода. При этом переход к абсолютным значениям показывает близость среднедушевых натуральных доходов малоимущих и остальных сельских домохозяйств к уровню выше 3/4, в то время остальные рассматриваемые источники совокупного дохода различаются в два (трансферты) - четыре (самозанятость и предпринимательство) раза. Это означает, что потребительское ЛПХ является наиболее доступным источником дохода для сельского домохозяйства независимо от его имущественного статуса. Очевидно, низкие доходы малоимущего сельского населения могли бы отчасти компенсироваться более активным использованием ЛПХ, натуральные поступления из которого позволяют обеспечить значительную часть продовольственных потребностей семьи и экономить на покупке продуктов питания. Однако современные стандарты жизни предполагают ориентацию семейного бюджета на приобретение услуг и непродовольственных товаров -соответственно доля продовольственных затрат в нем и особенно доля оцененных в стоимостной форме натуральных поступлений из ЛПХ с течением времени снижается. Так, в 2004 г. доля денежных расходов на питание в общих расходах на потребление среднего сельского домохозяйства составляла 35,3 %, доля натуральных поступлений из ЛПХ - 16,9 %, в 2020 г. - соответственно 33,4 и 7,0 %1. Рассчитанный уровень самообеспечения малоимущего сельского домохозяйства с одним или двумя работающими в 8,7 % от совокупного дохода также является весьма невысоким. Иными словами, ЛПХ гарантирует современному сельскому малоимущему домохозяйству выживание, но не может использоваться для преодоления бедности.
Преодоление бедности работающего сельского населения связано прежде всего с системным фактором -трансформацией сельского рынка труда в направлении развития сферы услуг и местного производства, как сельскохозяйственного, так и не связанного с аграрной отраслью. Наряду с этим смягчению бедности будет способствовать поддержка маятниковой трудовой миграции сельского населения, которая охватывает все больше сельских занятых. Работа в городе в определенных экономических нишах, хотя и не самых высокооплачиваемых, приносит неплохой по сельским меркам доход и считается эффективным трудоустройством. Необходимо создание условий для ускоренного развития малого предпринимательства и самозанятости, без которых сельская экономика и рынок труда не смогут эффективно развиваться и останутся на периферии города.
Список источников:
Воловская Н.М., Плюснина Л.К., Иноземцева А.В. Мониторинг развития самозанятости в личном подсобном хозяйстве в контексте активной политики занятости // Общество: социология, психология, педагогика. 2019. № 3 (59). С. 14-22. https://doi.org/10.24158/spp.2019.3.1.
Гимпельсон В.Е., Капелюшников Р.И., Шарунина А.В. Низкооплачиваемые рабочие места на российском рынке труда: есть ли выход и куда он ведёт? // Экономический журнал Высшей школы экономики. 2018. Т. 22, № 4. С. 489-530. https://doi.org/10.17323/1813-8691 -2018-22-4-489-530.
Гришина Е.Е. Различные аспекты бедности семей с детьми // ЭКО. 2018. T. 48, № 3. С. 7-26. https://doi .org/10.30680/Eœ0131 -7652-2018-3-7-26.
Калугина З.И. Рыночная трансформация аграрного сектора России: Социологический дискурс. Новосибирск, 2015. 342 с.
Корчагина И.И., Прокофьева Л.М., Тер-Акопов С.А. Материальные депривации в оценках бедности // Народонаселение. 2019. № 2. С. 51-63. https://doi.org/10.24411/1561-7785-2019-00015.
Корчагина И.И., Прокофьева Л.М. Субъективное восприятие социального неравенства - мнение населения о социальной справедливости // Демографическое обозрение. 2022. № 9 (4). С. 4-21. https://doi.org/10.17323/demreview.v9i4.16742.
Малева Т.М., Гришина Е.Е., Цацура Е.А. Социальная политика в долгосрочной перспективе: многомерная бедность и эффективная адресность. М., 2019. 52 с.
Овчарова Л.Н. Теоретические и практические подходы к оценке уровня, профиля и факторов бедности: российский и международный опыт. М., 2009. 267 с.
Разумов А.А., Селиванова О.В. Домохозяйства в зоне риска бедности: региональный аспект // Уровень жизни населения регионов России. 2022. Т. 18, № 2. С. 236-247. https://doi.org/10.19181 /lsprr.2022.18.2.8.
Соболев Э.Н. Оплата труда в стратегии преодоления бедности // Экономика и бизнес: теория и практика. 2019. № 5-3. С. 43-48. https://doi.org/10.24411/2411-0450-2019-10721.
Сушко Н.М. Уровень малообеспеченности занятого в экономике населения: понятие, анализ и методы оценки // Экономический бюллетень Научно-исследовательского экономического института Министерства экономики Республики Беларусь. 2023. № 1 (307). С. 13-22.
Шабанов В.Л. Динамика социально-демографического профиля бедности в России (в контексте изменений методических подходов Росстата в 2013-2017 гг.) // Теория и практика общественного развития. 2019. № 4 (134). С. 39-43. https://doi.org/10.24158/tipor.2019A5.
1 Доходы, расходы и потребление домашних хозяйств (по итогам выборочного обследования бюджетов домашних хозяйств) : статистический бюллетень / Росстат. М., 2008 ; 2022.
SOCIOLOGY
Cymbranowicz K. Analysis and assessment of the 'working poor' phenomenon among young people in the European Union // Acta Universitatis Lodziensis. Folia Oeconomica. 2020. № 3 (348). P. 91-112. https://doi.org/10.18778/0208-6018.348.05.
Grishina E.E., Tsatsura E.A. Subjective poverty and material deprivation in three Post-Soviet countries // Journal of Siberian Federal University. Humanities and Social Sciences. 2020. Vol. 13, no. 11. P. 1746-1759. https://doi.org/10.17516/1997-1370-0680.
Kalugina E. Е. The working poor // Hellier J., Chusseau N. (eds.) Growing income inequalities. L., 2013. P. 76-103.
References:
Cymbranowicz, K. (2020) Analysis and assessment of the 'working poor' phenomenon among young people in the European Union. Acta Universitatis Lodziensis. Folia Oeconomica. (3 (348)), 91-112. Available from: doi:10.18778/0208-6018.348.05.
Gimpelson, V. E., Kapeliushnikov, R. I. & Sharunina, A. V. (2018) Low paid jobs in the Russian labour market: Does the exit exist and Where does it lead to? Higher School of Economics Economic Journal. 22 (4), 489-530. Available from: doi:10.17323/1813-8691 -2018-22-4-489-530. (In Russian).
Grishina, E. E. (2018) Razlichnye aspekty bednosti semei s det'mi [Different aspects of poverty among families with children]. EKO. 48 (3), 7-26. Available from: doi:10.30680/ESO0131-7652-2018-3-7-26. (In Russian).
Grishina, E. E. & Tsatsura, E. A. (2020) Subjective poverty and material deprivation in three Post-Soviet countries. Journal of Siberian Federal University. Humanities and Social Sciences. 13 (11), 1746-1759. Available from: doi:10.17516/1997-1370-0680.
Kalugina, E. Е. (2013) The working poor. In: Hellier J. & Chusseau N. (eds.) Growing income inequalities. London, Palgrave Macmillan. P. 76-103.
Kalugina, Z. I. (2015) Rynochnaya transformatsiya agrarnogo sektora Rossii: Sotsiologicheskii diskurs [Market transformation of the agricultural sector in Russia: Sociological discourse]. Novosibirsk. 342 p. (In Russian).
Korchagina, I. I., Prokofieva, L. M. & Ter-Akopov, S. A. (2019) Material deprivations in poverty estimations. Population. (2), 51-63. Available from: doi:10.24411/1561-7785-2019-00015. (In Russian).
Korchagina, I. I. & Prokofieva, L. M. (2022) Sub"ektivnoe vospriyatie sotsial'nogo neravenstva - mnenie naseleniya o sot-sial'noi spravedlivosti [Subjective perception of social inequality - the population opinion about social justice]. Demograficheskoe obozrenie. (9 (4)), 4-21. Available from: doi:10.17323/demreview.v9i4.16742. (In Russian).
Maleva, T. M., Grishina, E. E. & Tsatsura, E. A. (2019) Sotsia'naya politika v dolgosrochnoi perspektive: mnogomernaya bed-nost' i ehffektivnaya adresnost' [Long-term social policy: Multidimensional poverty and effective targeting]. Moscow. 52 p. (In Russian).
Ovcharova, L. N. (2009) Teoreticheskie i prakticheskie podkhody k otsenke urovnya, profilya i faktorov bednosti: rossiiskii i mezhdunarodnyi opyt [Theoretical and practical approaches to assessing the level, profile and factors of poverty: Russian and international experience]. Moscow. 267 p. (In Russian).
Razumov, A. A. & Selivanova, O. V. (2022) Domokhozyaistva v zone riska bednosti: regional'nyi aspect [Households at risk of poverty: Regional aspect]. Uroven' zhizni naseleniya regionov Rossii. 18 (2), 236-247. Available from: doi:10.19181/lsprr.2022.18.2.8. (In Russian).
Shabanov, V. L. (2019) The dynamics of the social and demographic profile of poverty in Russia (in the context of developments in Rosstat methodical approaches in 2013-2017). Theory and Practice of Social Development. (4 (134)), 39-43. Available from: doi:10.24158/tipor.2019.4.5. (In Russian).
Sobolev, E. N. (2019) Wages in the strategy of overcoming poverty. Economy and Business: Theory and Practice. (5-3), 43-48. Available from: doi:10.24411/2411-0450-2019-10721. (In Russian).
Sushko, N. M. (2023) Uroven' maloobespechennosti zanyatogo v ehkonomike naseleniya: ponyatie, analiz i metody otsenki [The level of poverty of the population employed in the economy: The concept, analysis and methods of assessment]. Ehkonomich-eskii byulleten' Nauchno-issledovatel'skogo ehkonomicheskogo instituta Ministerstva ehkonomiki Respubliki Belarus'. (1 (307)), 13-22. (In Russian).
Volovskaya, N. M., Plyusnina, L. K. & Inozemtseva, A. V. (2019) Monitoring of self-employment in private households in the context of active employment policy. Society: Sociology, Psychology, Pedagogics. (3 (59)), 14-22. Available from: doi:10.24158/spp.2019.3.1. (In Russian).
Информация об авторе В.Л. Шабанов - доктор социологических наук, ведущий научный сотрудник Института аграрных проблем Саратовского научного центра Российской академии наук, Саратов, Россия. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=476081
Information about the author V.L. Shabanov - D.Phil. in Social Science, Leading Research Fellow, Institute of Agrarian Problems, Saratov Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, Saratov, Russia. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=476081
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 27.02.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 20.03.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 30.05.2023.
