CC BY
18
АЗИЗЯН А.А. ДВЕ «ДВЕРИ». ОБРЯД ИНИЦИАЦИИ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ИНФОРМАЦИИ НА ДРЕВНЕЙШЕМ БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ. - Санкт-Петербург : Алетейя, 2021. - 328 с.: ил.
Ключевые слова: археологические памятники Древнего Ближнего Востока; неолитизация; обряды инициации; теория контр-контрсуггестии; памятники Гёбекли Тепе; наскальная живопись.
Keywords: archaeological monuments of the Ancient Near East; neolithicisation; initiation rites; counter-insurgency theory; Gobekli Tepe monuments; rock art.
Для цитирования: Петрухина Д.В. [Реф.] // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 5 : История. -Москва : ИНИОН РАН, 2022. - № 4. - С. 202-206. Реф. кн.: Азизян А.А. Две «двери». Обряд инициации и распространение информации на древнейшем Ближнем Востоке. - Санкт-Петербург : Алетейя, 2021. - 328 с.: ил.
В монографии канд. искусств. Арусяк Аветиковны Азизян рассматривается археологическое наследие Ближнего Востока и Северной Африки. Цель ее исследования заключается в анализе художественных артефактов периода перехода от палеолита к неолиту и проведении возможных параллелей между ними. Источниками информации послужили материалы археологических раскопок, описания найденных предметов, а также работы по смежным с археологией дисциплинам.
Книга включает предисловие от автора, изложение гипотезы, четыре главы, заключение и примечания. В конце размещается большое количество иллюстраций, карт, схем и таблиц, способствующих наглядному представлению информации.
В предисловии автор приводит некоторые новейшие научные результаты, которые не были учтены в процессе работы над текстом в связи с их недавним появлением. В части книги, оза-
главленной «Изложение гипотезы», очерчиваются географические, временные и концептуальные рамки исследования. В центре внимания автора находится специфический иконографический образ, найденный при раскопках Гёбекли Тепе - культового центра 109 тыс. до н.э., получивший наименование «женщина на корточках», а также более поздние изображения в других районах Анатолии, в Южном Леванте и Северной Африке. Для обозначения рассматриваемого промежутка времени используется термин «неолитиза-ция», охватывающий докерамический неолит (9500-6500 гг. до н.э.) и керамический неолит (6500-6000 гг. до н.э.).
Гипотеза А.А. Азизян заключается в существовании семантической преемственности между «женщиной на корточках» и «изобразительным Ка» древних египтян, ставшей возможной благодаря хранению и передаче информации из Северного Леванта в Северную Африку на протяжении указанных тысячелетий. Анализируемые изображения трактуются как «двери» - символы входа/выхода, рубежа жизни и смерти, которые могли иметь высокую значимость для проведения обряда инициации.
Для подтверждения гипотезы автор использует междисциплинарный подход и привлекает результаты исследований психологии, археологии, археолингвистики, археогенетики и социальной антропологии. Рассматривая механизмы инициации у древних охотников-собирателей А.А. Азизян опирается на теорию контр-контрсуггестии Б.Ф. Поршнева, согласно которой обряд служит не только передаче и кодированию информации, но и формирует у человека определенные модели поведения, систему знаний и авторитетов для его включения в структуру общества (с. 21). Этот процесс стал возможным благодаря эволюции сознания человека, произошедшей в течение периода неолитизации.
Глава 1 полностью посвящена обзору археологических находок из рассматриваемых географических областей. Отправной точкой исследования стало изображение «женщина на корточках», высеченное на плите в одном из сооружений («Здании с львиными стелами») Гёбекли Тепе. Статичное, ритуальное положение рук женщины (одна вверх, другая вниз) и явно выделенные признаки пола могут указывать на ее участие в обряде инициации в качестве жреца-шамана, а также на функцию «двери» между прошлой и будущей жизнью неофита. На инициацию косвенно указывают дру-
Петрухина Д. В.
гие гравировки и скульптуры, в которых сочетаются черты человека и животного. По предположениям автора книги в рамках обряда неофиты приобщались к тотемному животному. Более поздние (7100-5900 гг. до н.э.) находки из Чаталхёюка (Центральная Анатолия) также представляют собой многочисленные изображения людей и животных. При этом для людей характерна поза с поднятыми или опущенными руками, сравнимая с позой «женщины на корточках». На территории Южного Леванта и Аравийского полуострова сходные мотивы прослеживаются в наскальной живописи и керамике. «Женщины на корточках» появляются и в наскальных рисунках Северной Африки (7-6 тыс. до н.э.), однако они перестают быть центральными фигурами действия (с. 64).
На фресках, найденных на двух скальных навесах (Вади Сура II и Афа II), отражены «бычьи» игры - многофигурные композиции, в центре которых располагается бык, а окружающие его люди находятся в динамических позах (прыгают через хвост, касаются конечностей и т.п.). Несколько «женщин на корточках» изображены в стороне от основного сюжета. Если принять тот факт, что «бычьи» игры отображают ритуал инициации, то бык -это тотемное животное, заглатывающее в процессе инициации неофитов, о чем могут свидетельствовать оставленные внутри быков пустоты. Наскальные рисунки Пещеры Чудовищ (Вади Сура II) имеют особое значение для приведенного исследования, поскольку на них повторяются все элементы изображения из Чаталхёюка. Кроме того, именно в Пещере Чудовищ наблюдаются признаки сознательной передачи конкретной информации: многократное повторение сюжета «бычьих» игр на большой площади, стандартизация фигур, наличие композиции. В данном случае, по мнению автора, фреска несет информацию о первом обряде инициации, где присутствовал сам тотем-предок, жрецы и первые неофиты, в лице которых последующие поколения должны видеть героев, пример для подражания. И если в начале неолитизации в Северном Леванте «женщина на корточках» частично несла в себе символ тотема, то ближе к концу периода, в Сахаре, животное явно обособляется и «его связь с «женщиной на корточках» нарушается» (с. 91).
Таким образом, рассмотренные выше плоские изображения позволяют предположить наличие возможной передачи информации об обряде инициации из Леванта в Северную Африку в течение нескольких тысячелетий.
В главе 2 автор ищет подтверждение своей гипотезе среди обнаруженных на раскопках скульптур. Каменные изваяния из Гёбекли Тепе и Невали Чори объединяют в себе черты как человека, так и птицы, что может символизировать слияние неофита с тотемом во время инициации. Фигуры птиц и других животных, сжимающих в лапах (или крыльях) голову человека, встречаются на разных археологических объектах Северного Леванта. Этот сюжет перекликается с соколиными скульптурами, характерными для культуры Древнего Египта и представляющими собой статуи, изображавшие фараонов в одеянии из соколиных перьев или с сидящим за спиной соколом. Проводя параллель с обрядом инициации, автор указывает на возможное происхождение египетских скульптур от более ранних, анатолийских. Через подобные объемные изображения выражался процесс инициации: «заглатывание» и «исторжение» неофита тотемным животным (с. 101).
Глава 3 посвящена исследованию вероятных трансформаций древнейшего символа «женщина на корточках» после неолитиза-ции. В Сахаре от изначального изображения осталась форма с акцентом на нижнюю часть тела и детородные органы, что может указывать на семантический сдвиг в сторону плодородия. При этом верхняя часть символа - поднятые/опущенные руки - распознается в написании древнеегипетского иероглифа Ка со значением «двойник», который был впервые обнаружен в написании имени фараона Хора Ка, правившего около 3150-3100 гг. до н.э. Иероглиф Ка изображается как «две симметричные, направленные вверх или вниз, руки с двумя-тремя расставленными пальцами» (с. 106).
Автор отмечает отсутствие на настоящий момент времени каких-либо артефактов, подтверждающих постепенность перехода от «женщины на корточках» к иероглифу Ка. Однако на основании логических рассуждений можно проследить их вероятную связь. Так как в результате инициации, обозначавшейся символом «женщина на корточках», неофит «умирал» и «возрождался» в новом качестве, как своего рода собственный двойник, то заимствование части этого символа для знака со значением «двойник» выглядит вполне возможным. Косвенным доказательством их связи может быть и тот факт, что на сегодняшний день этимологический источник иероглифа Ка в древнеегипетском языке не выявлен. Со
Петрухина Д.В.
ссылкой на исследования А.Ю. Милитарева автор приводит несколько примеров, указывающих на возможное заимствование этого слова из других древних языков (с. 113).
В главе 4 предпринимается попытка рассмотреть гипотезу с точки зрения разных дисциплин и дать более широкую картину жизни людей на Ближнем Востоке и в Северной Африке на границе палеолита и неолита.
Появление в Сахаре изображений, форм и технологий изготовления предметов, схожих с Северным Левантом, могло быть следствием миграций населения между этими районами. Согласно исследованиям палеоклиматологов, в конце 7 тыс. до н.э. произошло «климатическое событие», заставившее людей окончательно покинуть многие поселения Анатолии, в том числе и Чаталхёюк. Исследования ДНК-проб подтвердили наличие систематических генных обменов между населением Ближнего Востока и Северной Африки.
В целом в обществах периода неолитизации происходил постепенный переход к индивидуальной собственности и парной семье, отцовскому роду и распространению матрилокальных браков. Последнее играет важную роль в подтверждении гипотезы об ини-циационной функции специальных сооружений Гёбекли Тепе. Через обряд инициации достигалась смена идентичности молодого человека, вступавшего в род будущей жены, тогда «женщина на корточках» изначально изображала одну из женщин из рода жены.
В заключении автор кратко резюмирует каждую из глав. Основываясь на тезисе о первичности «возможности узнавания старой формы» (с. 212) в более поздних художественных объектах, автор придерживается своей гипотезы о связи «женщины на корточках» и иероглифа Ка в значении перехода между жизнью и смертью.
Д.В. Петрухина*
Петрухина Дарья Валерьевна - научный сотрудник отдела истории Института научной информации по общественным наукам РАН (ИНИОН РАН). E-mail: darkamercante@gmail.com
