CC BY
330
АВТОРИТАРНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В РОССИЙСКОЙ ДЕМОКРАТИИ КАК ИСТОРИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ
Российская демократия, авторитаризм, тоталитаризм, политический режим, эволюция, трансформация, традиция, власть, народ.
Парадокс российской демократии - одна из самых популярных проблем среди разрабатываемых на сегодняшний день, провоцирующая огромное количество дискуссий разного уровня. Само понятие демократии не имеет строгого определения и на протяжении веков претерпевало различные изменения вслед за изменениями самого общества: от античного «народовластия» до современного многообразия теоретических подходов к пониманию сущности данного термина. Первоначальный смысл демократии трансформировался, приспосабливаясь к новым потребностям жизни. Причем все метаморфозы происходили под непосредственным влиянием культуры конкретного общества, политических и исторических традиций и демократического опыта той или иной страны.
Чтобы понять существо нашей российской демократии, необходимо углубиться в историю ее зарождения. В России процесс становления политического режима происходил под влиянием двух начал: азиатского деспотизма (как преобладающего начала) и некоторых вкраплений демократического начала в виде демократических республик в Новгороде и Пскове, а также заимствованных элементов в процессе осуществления политических реформ Петра I. Борьба этих направлений и определила сущность и содержание политического режима России, где преобладало, как правило, тоталитарное начало, но в процессе политических реформ на весьма короткое время пробивало себе дорогу и демократическое направление, которое с уходом реформатора вновь поглощалось тоталитарным [Громыко 2002 : 179-180].
К первым органам власти демократического характера можно отнести новгородское и псковское вече, которое утратило свою значимость с приходом к власти монгольского ига и установлением на Руси восточного деспотизма. После освобождения от татаро-монгольского нашествия великий князь Иван в 1547 году принял царский титул «Московский царь и всея Руси» и формально был приравнен к западноевропейским императорам. Хотя власть царя и была огромной, по закону он не обладал всей ее полнотой и был ограничен такими институтами, как Земский собор и Боярская дума. Чтобы укрепить свои позиции Иван IV проводит своеобразную внутреннюю политику: усиление собственной власти за счет ослабления государства (опричнина). Таким образом, во время правления Ивана Грозного усилились тоталитарные тенденции в российском политическом режиме. Он ликвидировал все демократические учреждения, распустил вече и местное самоуправление, а роль земских соборов была сведена «на нет». Но безраздельное самодержавие было установлено Петром I, который провозгласил принцип неограниченной царской власти. Лишь после смерти Николая I в 1855 году
Александр II своими реформами отчасти восстановил деятельность демократических структур того времени. Однако попытка Александра II провозгласить Конституцию явилась роковым и последним шагом в его жизни, после чего политический режим в России вновь стал тоталитарным. И только во время революции 1905-1907 годов был издан Манифест, в котором Россия фактически провозглашалась Конституционной монархией. Была учреждена Го-
сударственная дума. Но формальность утвержденной Николаем II политической системы привела к сохранению в России абсолютизма. В феврале же 1917 года в России была окончательно ликвидирована абсолютная монархия и установлен самый демократический в мире режим. Но в том же году в результате Октябрьской революции на длительное время в стране укоренился жесткий тоталитаризм, а любые идеи демократического характера пресекались.
Очередная волна изменений в политической сфере произошла теперь только после 1985 года, когда кризис тоталитарного режима требовал решительных действий и М.С. Горбачев начал перестройку. Гласность и желание перемен привели всю страну в состояние непреры-вающихся митингов и референдумов, все политические решения носили стихийный характер, что способствовало неуправляемости народной массы и, как следствие, росту преступности и постоянному беспорядку.
Многие видные историки, занимающиеся разработкой проблемы самоопределения российской демократии, на заседании «круглого стола», прошедшего 16 мая 2008 года в Институте философии Российской академии наук, высказали точку зрения, с которой мы полностью согласны, о том, что изначально под процессом демократизации в России подразумевалось не только освобождение нового общества от институтов «старого режима», что провозглашалось основной задачей нарождающейся демократии в странах Европы, но и создание таких общих условий политики, экономики, социальной и культурной сфер, при которых российский народ мог бы развиваться по типу передовых государств мира [Демократия... 2008 : 56]. Однако к 90-м годам внутри страны так и не образовалось той благодатной политической, экономической, а главное, психологической «почвы», на которую можно было бы пересадить демократию в западном ее понимании. И потому режим горбачевской охлократии перерос, с нашей точки зрения, в демократический авторитаризм Ельцина, который на современном этапе приобрел олигархическую оболочку. Таким образом, исторически сложившаяся в России традиция смены режима с радикально тоталитарного на более мягкий, реформаторский привела к некому гибриду, особому роду политического устройства и, как следствие, особому пути развития демократии «по-русски».
Надо сказать, что демократия в современном мире воспринимается как некая «упаковка», под которой завуалированы различные типы политических систем или их отдельные характерные элементы. Это дает нам возможность смело говорить о том, что демократии в чистом виде, как она официально позиционируется, сейчас не существует вообще. При этом весь западный мир борется за «демократию во всем мире», а США даже занимаются ее прямым «экспортом», но почему-то с помощью оккупации соответствующих стран либо путем провоцирования «стихийных бунтов», называемых «цветными революциями» [Демократия. 2008 : 62]. Все это создает сильнейшее напряжение на международной арене и внутри отдельных государств, что может отбить желание пойти по пути демократических идей и преобразований.
Что касается современной России - то и наша страна не стала исключением, хотя лучше сказать стала исключением из общепринятого определения «демократическое государство». Выйдя из недр тоталитаризма, политическая система России пыталась обрести черты развитой демократии, и формально ей это удалось. Такие политико-демократические элементы власти, как наличие Конституции, принцип разделения властей, всеобщее избирательное право и так далее, дают нам возможность говорить о демократическом характере российского политического режима. Однако пока политический строй в нашей стране отягощен признаками и иных политических режимов.
Российский политолог Ю.А. Красин акцентирует внимание на том, что политическая система нынешней России представляет собой «странный антиномичный симбиоз демократии и авторитаризма, ограничивающий возможности демократического развития и затрудняющий политическое самоопределение страны»
Философия
[Красин 2004 : 125]. С этим трудно не согласиться, особенно в свете проводимой новым президентом Д. Медведевым и его кабинетом министров внутренней политики, направленной на централизацию власти и укрепление позиций правящей партии, с частым использованием методов, противоречащих фундаментальным основам демократии как таковой.
Существование такого синтеза несовместимых по сути политических систем осложняется еще и «государственно-бюрократическим и финансово-олигархическим корпоративизмом» [Красин 2006 : 134]. Зародившиеся институты демократической власти, не успев «встать на ноги», уже оказались «на коленях» перед лицом олигархической верхушки и криминальных структур. Это не могло не отразиться на характере проводимых преобразований, которые выражали и часто до сих пор выражают клановые интересы определенной социальной группы - правящей элиты.
В результате в России сложился режим власти, который, по мнению Ю.А. Красина, и мы с ним полностью согласны, является разновидностью «мягкого авторитаризма» [Красин 2006 : 134], для которого характерны:
1) концентрация власти в руках узкого круга правящей элиты;
2) относительная свобода граждан, которые не посягают на монополию власти и принятие политических решений.
Надо сказать, что «мягкий авторитаризм» во многом отвечает потребностям нынешнего российского общества, уставшего от анархии и беспорядка и, более того, большинство граждан, вероятно, готово принять такую форму политической системы как исключительно русскую демократию с ее особенностями и недостатками. А многие видят в таком режиме возможность укрепления государственности и в целом попытку идеологического сплочения страны. Мнения могут быть самыми разными, но, проанализировав именно российский опыт политической трансформации режимов, мы пришли к выводу, что такое политическое устройство является наиболее подходящим для России с ее культурными, политическими, территориальными особенностями и историческими традициями на данном историческом этапе. Непрерывный исторический процесс эволюции политических систем рано или поздно приведет к необходимости пересмотра уже принятого режима и к его модернизации. По какому сценарию будет развиваться российская демократия в дальнейшем? При ответе на этот вопрос мнения ученых разнятся. Так, видный либеральный экономист Е.Г. Ясин доказывает: «Лучшим вариантом была бы активная реформаторская политика авторитарного режима до начала демократизации» [Ясин 2006 : 317], что позволило бы, по мнению Ю.А. Красина, постепенно двигаться от «мягкого авторитаризма» к более продвинутым формам демократии [Красин 2006 : 137]. По мнению же главного редактора журнала «Политический класс» В.Т. Третьякова, «будущая российская политическая система не будет демократической в общеупотребительном у нас смысле, то есть калькированной с западных образцов. Это будет русская политическая система, всегда традиционная, всегда модернизированная, всегда немного недоделанная.»
[Демократия. 2008 : 62]. С нашей же точки зрения, перед Россией на сегодняшний день лежат два пути самоопределения: либо «мягкий авторитаризм» трансформируется в «жесткий», либо ощутившее вкус провозглашаемой свободы общество будет изменяться в демократическом ключе, породив своеобразный режим, еще не обремененный рамками терминологии. Единственная аксиома - в России никогда не будет демократии в ее традиционном представлении, а также любых ее форм прозападного образца. Любые попытки насаждения чуждых нам демократий могут иметь противоположный эффект, который способен привести к потере российским обществом уже отвоеванных «потом и кровью» демократических ценностей.
На сегодняшний день тяжело ответить на вопросы: какой она будет - российская демократия? И будет ли вообще демократия? Сможет ли уже сложившаяся «авторитарная верхушка» противостоять традиции и не вернуться к жестким методам правления или же про-
должит протянутую через всю историю Российского государства цепочку чередующихся
звеньев противостоящих по сути режимов? Ответы на эти вопросы предоставит время, а пока мы можем только догадываться и выдвигать гипотезы.
Библиографический список
1. Гаджиев, К.С. Введение в политическую науку / К.С. Гаджиев. - Изд. 2-е. - М.: Логос, 1999. - 544 с.
2. Громыко, А.А. Генезис политического режима России / А.А. Громыко // Вестник МГИУ. - (Серия «Гуманитарные науки»). - 2002. - № 2. - С. 178-184.
3. Дахин, А.В. Система государственной власти в России: феноменологический транзит / А.В. Да-хин // Полис. - 2006. - № 3. - С. 29-40.
4. Демократия: универсальные ценности и многообразие исторического опыта: материалы «круглого стола» ИФ РАН // Полис. - 2008. - № 5. - С. 55-73.
5. Ковлер, А.И. Кризис демократии? Демократия на рубеже XXI века / А.И. Ковлер. - М., 1997. -102 с.
6. Красин, Ю.А. Российская демократия: коридор возможностей / Ю.А. Красин // Полис. - 2004. -№ 6. - С. 125-135.
7. Красин, Ю.А. Метаморфозы демократии в изменяющемся мире / Ю.А. Красин // Полис. - 2006. -№ 4. - С. 127-138.
8. Пивоваров, Ю.С. Русская власть и публичная политика. Заметки историка о причинах неудачи демократического транзита / Ю.С. Пивоваров // Полис. - 2006. - № 1. - С. 12-32.
9. Ясин, Е.Г. Приживется ли демократия в России? / Е.Г. Ясин. - М.: Новое издательство, 2006. -384 с.
