CC BY
65
УДК 94(470.67)
АВАРСКОЕ ХАНСТВО В СИСТЕМЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ ИРАНА, ТУРЦИИ И РОССИИ В КОНЦЕ XVIII - НАЧАЛЕ XIX ВЕКА
© 2014 г. Р.М. Султанбеков, Х.К. Шапиев
Султанбеков Рабадан Магомедович -кандидат исторических наук, доцент,
кафедра истории Дагестана, Дагестанский государственный педагогический университет, ул. М. Ярагского, 57, г. Махачкала, 367003. E-mail: rabadan.sultanbekoff@yandex.ru.
Sultanbekov Rabadan Magomedovich -
Candidate of Historical Sciences,
Associate Professor,
Department of History of Daghestan,
Dagestan State
Pedagogical University,
M. Yaragskiy St., 57, Makhachkala, 367003.
E-mail: rabadan.sultanbekoff@yandex.ru.
Шапиев Хаджимурад Курамагомедович -соискатель, кафедра истории, Дагестанский государственный педагогический университет, ул. М. Ярагского, 57, г. Махачкала, 367003. E-mail: History@dgpu.net.
Shapiyev Khadzhimurad Kuramagomedovich
Competitor, Department of History,
Dagestan State
Pedagogical University,
M. Yaragskiy St., 57, Makhachkala, 367003.
E-mail: History@dgpu.net.
Рассматривается проблема исследования Аварского ханства в системе международных отношений Ирана, Турции и России в конце XVIII - начале XIX в. Особое внимание уделяется проблеме складывания и развития отношений Аварского ханства с Россией и остальными участниками региональной и мировой политики. В этот период Османская империя и Иран при вмешательстве Англии и Франции в кавказские события вели бескомпромиссную борьбу за овладение Кавказом. В результате, после подписания Георгиевского трактата 1783 г. и установления протектората России в Грузии, сложная политическая обстановка, военные действия, дипломатические операции привели к русско-иранским и русско-турецким войнам.
Ключевые слова: Кавказ, Дагестан, Россия, Иран, Турция, Умма-хан, Потемкин, Ага-Мухаммед-хан, русско-турецкие войны, поход Зубова.
The problem of research of the Avar Khanate in the system of the international relations of Iran, Turkey and Russia at the end of XVIII - the beginning of the XIX century is considered. Particular attention is paid to the formation and development of the Avar Khanate relations with Russia and the rest of the regional and world politics. During this period, the Ottoman Empire and Iran with intervention of England and France in the events in the Caucasus conducted uncompromising struggle for the conquest of the Caucasus. As a result, after the signing of the Georgievsk Treaty in 1783 and the establishment of a protectorate of Russia in Georgia, complex political situation, military actions, diplomatic operations resulted in Russian-Iranian and Russian-Turkish wars. The main place is allocated for a problem of forming and development of the relations of the Avar Khanate with Russia and other participants of regional and world politics the considered period.
Keywords: Caucasus, Dagestan, Russia, Iran, Turkey, Umma-han, Potemkin, Aga-Mohammed khan, Russian-Turkish wars, Zubov's campaign.
Международное положение Кавказа в конце XVIII - начале XIX в. осложнялось не только противостоянием между Россией, Турцией и Ираном за гегемонию на Кавказе, занимавшем важное место в геополитике великих держав, но и колониальной политикой Англии и Франции на Востоке. Кавказская проблема, став частью Восточного вопроса, приобрела сложный международный характер, обостряя русско-иранские и русско-турецкие отношения.
«В контексте вышесказанного становится очевидным значимость Кавказа в геополитических, военно-стратегических планах великих держав, прежде всего противоборствовавших в регионе государств» [1, с. 111].
Турецкий исследователь Г. Гекге отмечал, что потеря турками Крыма и Кабарды «...вызвала стремление у турок вмешиваться в кавказские дела., что кавказский вопрос с того времени был окончательно включен в орбиту интересов Османской империи» [2, р. 258].
По мнению другого турецкого историка И. Беркока, русские, укрепившись в Крыму, Грузии и на Северо-Западном Кавказе, «.создали мощную базу для наступления на Дагестан» [3, р. 365].
Принятие в подданство России феодальных владений Засулакской Кумыки, шамхаль-ства еще более осложнило и так непростые отношения России с Портой. Положительные преобразования в русско-дагестанских связях шли вразрез с интересами османской империи, начавшей готовиться к военным действиям, но до того, по мнению султанского правительства, необходимо было привлечь на свою сторону кавказцев, в частности «дагестанский народ, прославившийся своею силою» [4, с. 382].
Только в 1784 г. на Кавказ прибыло 60 посланников с фирманами султана и щедрыми подарками для владетелей Дагестана [5, л. 4]. Например, в 1785 г. Турция спровоцировала Умма-Хана Аварского на антигрузинскую акцию, назначив ему на «содержание и жалование 500 кис» (каждый «кис» содержал 55 турецких пиастров) [6, с. 178].
Для привлечения владетелей на сторону Порты «посланы были к ним отдельные предписания, а вместе с тем и разные монаршие милости, кроме того, в Дагестан был направлен Силах-шур-мэхмэд (Салих-ага. - Р.С., Х.Ш.) с чрезвычайными полномочиями, для личного выяснения обстановки в Стране
гор.Одновременно турецкими властями были отправлены письма кабардинцам для побуждения их к священной войне, и грамота, через посредство ванского мухафыза (коменданта крепости. - Р.С., Х.Ш.) Тимур-паши, в которой приглашался он также сделать нападение на русскую землю» [4, с. 391].
По предписанию султана Абдул-Гамида, паши приграничных районов должны были, «присоединив ханов Дагестана и Азербайджана», вторгнуться в русские пределы. Однако надежды султана на привлечение дагестанцев к совместной борьбе против России не оправдались, более того, когда на Северном Кавказе началось движение под предводительством чеченского шейха Мансура, дагестанские горцы, в том числе и сами владетели его не поддержали, за исключением некоторых жителей эндиреевского и аксаевско-го владений.
Не бездействовало и русское правительство. «Запретительные» письма, отправляемые им к владетелям Кавказа, возымели действие и дали положительный результат. «Сношение, которое я продолжал с владельцами Дагестана, - доносил П.С. Потемкин, - весьма способствовало к удержанию их в благомыслии, предохранило Грузию от разорения и произвело даже перемены в правительстве их, для службы Е.И.В. полезные, несмотря на все... внушения и происки Порты»[3, р. 4].
Да и сами турецкие власти вынуждены были признать неудачу предпринимаемых действий османского правительства. Стало ясно, что «ханы Дагестана и Азербайджана. оказались сторонниками Эрекли-хана (Ираклия II. - Р.С., Х.Ш.)... и что желанного союза вполне добиться было нельзя» [4, с. 391]. При этом почти все дагестанские владельцы искали дружбу с Россией. Так, кайтагский уцмий сообщал, что «состоит и почитает себя из верных Ее Величеству рабов», табасаранский Рустам-кадий заявлял о своем повиновении Ее Величеству «всероссийской императрице, служить ей готов верою и правдою», а Андреевский владетель Темир раскаивался в своей поддержке шейха Мансура и желал быть верным России [7, л. 48, 65, 69].
В августе 1786 г. Умма-Хан Аварский в письме генерал-губернатору П.С. Потемкину убеждал в своей преданности России: «.Я, еще в бытность у меня присыланного от вас офицера батырь Мурзы Чорина, расположе-
ние мое объяснил ему. И с того времени никаких противностей России не оказывал. Потом, получа паки письмо ваше чрез Казбулат-бека и видя из него могущее мне быть монаршее благоволение и милость, оставил все, что мне с другой стороны было обещено. По возвращении ж моем из пределов турецких, хотя и просил у меня чеченского общества ших имам Мансур помощи, но точию оной я ему не дал, наблюдая, чтоб прямая моя с вами дружба и расположение мое на услуги Ее Величества было ненарушимо» [7, л. 95].
Отказ Умма-Хана Аварского в помощи шейху Мансуру был известен русскому командованию. «В собрании пророка, - отмечал П.С. Потемкин, - кроме чеченцев, никого нет» [7, л. 65].
Многочисленные эмиссары султана, прибывшие на Северный Кавказ, не добились желаемых результатов. Даже когда османские военные части под командованием Батал-паши в июле 1790 г. перешли в наступление на Кубань и направились на восток, северокавказские горцы продолжали ориентироваться на Россию. Кроме того, немалая часть горцев приняла участие в военных действиях русских войск против османских отрядов [8, с. 267].
За усердную службу наградами и чинами были отмечены дагестанцы: Гирей-хан Чапа-лов, Муртазали Ахматханов, Биарслан Эль-дарханов, Устар-хан Хамзин, Ибрагим Албо-рю Аджиев, Али Алхасов, Даций Таймасха-нов и др. Сообщая об отношении дагестанцев к туркам и о поражении войск Батал-паши, Г.А. Потемкин писал, что османы «бегут по горам, погибая от града и претерпевая. крайние жестокости» [8, с. 267].
Развязанная Османской империей русско-турецкая война 1787 - 1791 гг., несмотря на поддержку Порты западноевропейскими державами, окончилась поражением турок. Ясский мирный договор 1791 г. подтвердил условия Кючук-Кайнарджийского договора, признавая присоединение к России Крыма, территории между Бугом и Днестром и Северного Кавказа. Турки отказались от вмешательства во внутренние дела Грузии, обязались обеспечит безопасность границ по левому берегу р. Кубани. Несмотря на то, что статьи Ясского договора не соответствовали ни планам Российской империи, ни успехам русского оружия в войне с Османской империей,
все же для России, а также для народов Кавказа данный договор имел немаловажное значение.
После долголетней борьбы с претендентами на шахский престол пришедший к власти в Иране Ага-Мухаммед-хан Каджар стал открыто претендовать на кавказские земли. В 1795 г. он во главе многочисленного войска вторгся на Кавказ. Ханы Азербайджана и грузинский царь Ираклий II заключили между собой союз и решили не подчиняться Ага-Мухаммед-хану. Непримиримую позицию к каджарам заняли почти все владетели Дагестана. Только Ших-Али-хан дербентский, польстившийся на обещания, склонился на их сторону. Ага-Мухаммед-хан, несмотря на предупреждение со стороны кавказского командования, занял Ереван, но в Карабахе встретил «народную войну». Поэтому оставив осажденную Шушу, он вторгся в Грузию, занял Тифлис, разграбил и разрушил его. После успехов в Грузии потребовал от Дагестана покорности. В случае ослушания он грозил «смертью, разорением и разрушением сел и деревень подобно тому, какое учинил в Гру-зии»[9, л. 2]. Это требование единодушно было отвергнуто горцами. Шамхал Тарковский, уцмий Кайтагский, владетели Табасарана, мехтулинского ханства и др., собравшись на общий совет, «положили принять меры к оказанию сопротивления» и обратились с просьбой «о помощи к России» [6, с. 343].
Нашествие Ага-Мухаммед-хана на Кавказ задевало внешнеполитические интересы России. Однако первое время Петербургский двор рассчитывал уговорить его отказаться от притязаний на Кавказ. Теперь же после взятия Тифлиса обеспокоенная смятением, охватившим весь Кавказ в связи с домогательствами Ага-Мухаммед-хана, Россия решила взять под защиту народы Кавказа. Перед кавказским командованием была поставлена задача, охранять Грузию и Ширван. Но если Ага-Мухаммед-хан овладеет Ширваном и Баку «и тем самым приблизится к Каспийскому морю к пределам нашим, - подчеркивалось в рескрипте Екатерины II, - тогда уже, по учинении всех нужных приготовлений и принятий всех надлежащих мер, должно будет предупреждать, елико возможно, его (движение) в Дагестан и занятием Дербента от войск наших оградить безопасностию и не оставить без покровительства подданного нашего шамхала
Тарковского, уцмия кайтагского и самого хана дербентского» [10, с. 60].
В Грузию спешно были отправлены отряды под командованием полковника Сырохне-ва, а в Дагестан - отряд под командованием генерал-майора Савельева [11]. Владетелям Дагестана было предложено собрать «милицию», вместе с русскими отрядами организовать оборону против шахских войск, на что «шамхал, уцмий и кади [табасаранский] изъявили готовность исполнить указания кавказского командования», к ним присоединились акушинский кади, дженгутайский Али-султан, аварский Умма-хан [9].
Учитывая, что для оказания помощи народам Восточного Кавказа отряда Савельева было недостаточно, русское правительство снарядило особую экспедицию под начальством генерал-поручика В.А. Зубова. Целью похода русских войск было усиление влияния России в этой части Кавказа и оказание помощи кавказским владетелям в их борьбе с Ага-Мухаммед-ханом. Зубову были подчинены войска, отправленные в Грузию и Дагестан, а также русский флот на Каспийском море.
В рескрипте Екатерины II от 10 февраля 1796 г. командующему экспедиционным корпусом В.А. Зубову с инструкцией по организации и расположению войск, о военных действиях против Ага-Мухаммед-хана, о взаимоотношениях с владетелями указывалось, чтобы «при движении войск соблюдаемо было безукоризненное поведение, чтобы никакие притеснения жителям не делали, проявляли строгую справедливость, внимание к просьбам их, ограждали неприкосновением личную и имущественную безопасность, не стесняли свободное отправление их веры». Еще было предписано «привлекать всеми способами и наиболее утверждать в верности шамхала Тарковского, уцмия каракайдацкого, владетеля казикумуцкого и хана аварского, отличая их по мере их усердия и приверженности и награждая их по усмотрению деньгами или подарками с наблюдением хозяйства. А для лучшего уверения в их преданности, верности, при оставлении земель их войсками, брать от них под видом служения при войсках ближних сродственников и сыновей, как самих владетелей, так и знатнейших из старейшин их, производя им жалованье, но, не отя-гащая себя большим числом оных, употребляя
их для открытия лучших путей и для опытного показания единоплеменным им народам Выс. Покровительства и милостей ко всем единоверным их, приемлющим участие в успехах оружия российского» [9].
При этом особое внимание было уделено действиям в отношении Умма-хана Аварского. Предостерегая Зубова при вступлении русских войск на территорию Дагестана от нападения местных жителей и «других хищных горских народов» предписывалось:
«Для удержания оных народов от грабежей наклонить к тому аварского хана, коего и верность по сей причине полезна быть может. Не входя в горы и не касаясь жительства и собст-венностей сих народов, сохранять их в спокойствии, презирая неважные грабежи, против коих умножить собственные предосторожности, и не ополчать их противу себя.» [9].
В апреле 1796 г. корпус под командованием Зубова с примкнувшими к нему отрядами местных владетелей овладели Дербентом, правитель которого Ших-Али-хан, не желая сотрудничать с русскими властями, был пленен, а затем бежал в горы. Назначив правительницей города сестру хана Периджи-ханум, известную сторонницу русской ориентации, Зубов покинул Дербент и двинулся в Азербайджан, ханы которого выразили покорность. Тем временем генерал Булгаков нанес поражение объединенным силам Ших-Али-хана и Сурхай-хана, после чего последний изъявил покорность России и дал присягу на верность. В это же время переговоры о вступлении в подданство Российской империи начал Умма-хан Аварский [12, с. 105].
Поход генерала Зубова имел большое значение в укреплении русско-кавказских отношений и в частности с аварским ханством, так как отодвинул «каджарскую угрозу». Кроме того, отношение русских войск к местному населению показало воочию «лживость распространяемых эмиссарами шаха и султана небылиц о жестокостях русских» [13, с. 15].
Однако в этих отношениях наступил резкий перелом, связанный со смертью Екатерины II и воцарением на престол Павла I. С изменением внешнеполитического курса нового царя поход Зубова не получил дальнейшего действия. Вскоре после вывода русских войск с территории Дагестана Ага-Мухаммед-хан весной 1797 г. вторгся на Кавказ, но после его смерти в результате заговора иранское войско покинуло регион. В
последующем кавказскому командованию вменялось в обязанность «внушать Персии не устраивать на Кавказ нашествия» [9], хотя мысль одними внушениями предотвратить нашествие Ирана на Кавказ выглядела утопичной.
Вместе с тем активизировала свою политическую деятельность на Кавказе и Османская империя. Прибывающие сюда эмиссары султана Селима III «возбуждали лезгин на Грузию, обещая каждому в день по куру-шу...» [6, с. 529]. Так, в донесении исполняющего дела консула в Персии М. Скибиневского в коллегию иностранных дел от 9 марта 1798 г. говорилось: «.В первых числах февраля сего года по повелению Оттоманской порты прислан был от карского паши чрез Шемаху посланец к лезгистанским владельцам Ханбутаю (Сурхай-хан II. - Р.С., Х.Ш.) и Умма-хану аварскому с богатыми подарками и с объявлением им от имени турецкого султана, что вскоре должен будет он иметь войну с россиянами, то ежели посланы будут российские войска чрез Дербент в Грузию, старались бы они, яко единоверцы, не только единодушно препятствовать проходу оных войск. Но и овладеть пограничными им местами, которые отняты россиянами у предков их, в чем помогать им всемерно будет своей стороны; на что сии владельцы письменно отвечали султану, что всею душою готовы ему служить» [14, л. 316].
Но уже 3 января 1799 г. между Россией и Портой были закреплены союзнические отношения в совместной борьбе (вместе с Австрией) против Франции. Однако в результате возникших противоречий в антифранцузской коалиции Россия вышла из союза. С этого времени наблюдается некоторые изменения в кавказской политике России, а именно: 18 апреля 1799 г. был возобновлен русско-грузинский договор 1783 г.; шамхальство Тарковское вновь было признано в «подданстве и покровительстве» России; подтверждено подданство владений Аксаевского, Эндреевского, Костековского и андийского союза сельских обществ. В этом же году в подданство Российской империи были приняты владения Кайтага, Табасарана, ханство Дербентское. Просьбы других владетелей о принятии в подданство России оказались не удовлетворенными в связи со смертью Павла I. Восшествие на престол Александра I произошло на фоне победы над Францией за преобладание при шахском дворе, что было зафиксировано англо-иранским «вечным» договором 1801 г. Официально он был
направлен против Франции и Афганистана, но, как показали дальнейшие события, он оказался направленным против России и народов Кавказа. С этого времени власти Ирана, подстрекаемые Англией, стали готовиться к агрессии на Кавказ.
«Шах отдал приказ лить пушки для войны с Россией» [15, с. 23], - так охарактеризовал политику Ирана официальный шахский летописец. Владетелям Дагестана и Азербайджана были отправлены фирманы шаха, в которых говорилось: «Иран не остановится до тех пор, пока Грузия и сопредельные с нею провинции не будут покорены и неверные русские не будут истреблены до самого Кизляра» [9]. В послании шах призывал объединиться и выступить против Грузии, за что обещано было «каждому лезгину по 100 руб. серебром» [1, с. 240].
Шах рассчитывал воспользоваться сближением с Англией для подготовки к войне с Россией, продолжал выдвигать претензии на Грузию, верховенство над ханствами Дагестана и Северного Азербайджана.
22 июля 1800 г. в С.-Петербург следует донесение, что, по сообщению из Дагестана, «...сын Баба-хана Аббас-мирза, посланный с 30 тыс. войском в сторону Дагестана, имеет от него, Баба-хана, приказание привести в должное повиновение ему Грузию, Дагестан и Ширван» [1, с. 643].
В это же время кавказскому командованию была вручена нота иранского визиря Хаджи Ибрагим-хана, в которой требовалось немедленно покинуть Грузию российским войскам. В ноте также подчеркивалось, что и Грузия, и Дагестан и Азербайджан являются «издавна подвластными» Ирану и будут подчиняться власти Фетх-Али-шаха. Только при условии соблюдения «неприкосновенности границ» могут быть установлены мирные отношения между Россией и Ираном [16, л. 13].
Однако российские власти, отклонив ноту Ирана, подтвердили свое покровительство Грузии и Дагестану и подготовили манифест о присоединении Грузии к России. Летом 1800 г. иранские войска вторглись в Закавказье, следствием чего началась необъявленная война между Ираном и Россией.
В августе - ноябре 1800 г. с помощью щедрых подарков, денег и воззваний иранским эмиссарам удалось организовать выступление против Грузии Умма-хана Аварского. Под его началом находились Али Султан-хан и его брат Хаджи Ахмед-хан Дженгутайские,
Кази-Мулла - кадий Табасаранский, Мусса-Хаджи вместе с конницей и пешими в составе 15 тыс. чел. Проводником этого отряда являлся грузинский царевич Александр, внук грузинского царя Вахтанга VI, который, разуверившись в российском правительстве, бежал в Дагестан и призвал местных владетелей к выступлению против царя Ираклия II, с тем чтобы, свергнув его, самому воссесть на грузинский престол, при этом дагестанские феодалы рассчитывали на богатые военные трофеи.
Грузинский царь Ираклий доносил главнокомандующему на Кавказе генерал-лейтенанту Кноррингу: «Персияне, Ибрагим-хан, брат наш Александр и Омар-хан (Умма-хан. - Р.С., Х.Ш.), сговорившись между собой, намерены напасть на нас» [1, с. 171].
«При переводе отзыва Омар-хана, - писал командир русского отряда генерал Лазарев, -я узнал, что сей вероломный владелец есть игралище посторонних внушений» [9, л. 6].
Поход Умма-хана Аварского оказался неудачным для него самого и его подданных. В своем письме к генерал-лейтенанту Кноррин-гу от 15.11.1800 г. генерал-майор Гуляков описывает происшедшее с Умма-ханом 7 ноября сражение, продолжавшееся три с половиной часа. «Сам Омар-хан, - рассказывал Гуляков, - бывший против меня с многочисленным войском, получил тяжелую рану, от которой, как известно по полученному сегодня сведению, он помер» [1, с. 177]. Однако сведения о смерти Умма-хана, как стало известно впоследствии, оказались неверными.
Таким образом, Османская империя и Иран при вмешательстве Англии и Франции в кавказские события вели бескомпромиссную борьбу за овладение Кавказом. По свидетельству многочисленных источников, две мировые державы обращали пристальное внимание на Аварское ханство, стараясь заручиться его поддержкой в осуществлении своих планов. При этом следует отметить, что третьим заинтересованным лицом в налаживании связей с Аварским ханством выступала Российская империя. Поэтому решение вопроса о правовом статусе Аварского ханства являлось прерогативой великих держав и не принадлежало к сфере двусторонних русско-аварских, турецко-аварских и ирано-аварских отношений.
Сложная политическая обстановка, военные действия, дипломатические операции привели к русско-иранским и русско-турецким войнам.
Умма-хан Аварский, являясь в рассматриваемый период ханом Аварии, исходя из конкретной обстановки и своих интересов, вынужден был ориентироваться то на одну, то на другую сторону.
Литература
1. Акты кавказской археографической комиссии. Тифлис, 1866. Т. 1.
2. Gokqe G. Kafkasya ve Osmanli imparatorluqunua Kafkasya siaseti. Istanbul, 1979.
3. BerkokI. TarinteKafkasya. Istanbul, 1958.
4. Джевдет-паша. Описание событий в Грузии и Черкессии по отношению к Османской империи от 1192 до 1202 г. хиджры // Русский архив. 1888. Т. 1.
Поступила в редакцию
5. РГВИА. Ф. 52. Оп. 1. Д. 350. Ч. 2: Д. 563.
6. Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. СПб., 1869. Ч. 2.
7. РГВИА. Ф. 52. Оп. 194. Д. 366. Ч. 2 - 4.
8. Очерки истории Карачаево-Черкесии. Ставрополь, 1967.
9. РГВИА. Ф. ВУА. Оп. 1. Д. 2801; Д. 2799; Д. 6164. Ч. 2 - 3; Д. 4259.
10. Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1886. Т. 3.
11. ЦГА РД. Ф. 150. Оп. 1. Д. 18.
12. Алкадари Г.-Э. Асари Дагестан. Махачкала, 1929.
13. Русско-дагестанские отношения в XVIII -начале XIX в.: сб. док. М., 1988.
14. АВПР. Ф. 77. Оп. 77/6. Д. 490. Л. 316. Копия.
15. РГВИА. Ф. ВУА. Д. 482. Ед. хр. 6.
23 апреля 2014 г.
